Текст книги "Тени"

Автор книги: Дженнифер Л. Арментраут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

16

После этого Эндрю и Эш отвалили, далеко. И все было… все было просто отлично. Школа почти закончилась и он, и Беттани не могли насытиться друг другом. Деймон сказал, что он стал подкаблучником, но Доусону было все равно. Мысли о ней вызывали улыбку. Быть с ней, это дополняло его так, как он не догадывался, что было возможно. С Бетани он не думал о себе как о чем-то отдельном, от тысяч других вокруг

Он просто был… собой

Ди даже стала зависать с ними, когда он приводил ее к ним домой. Деймон никогда не был там, когда была она, и на самом деле он не потеплел к ней, но когда они сидели за ланчем, он держал себя в руках.

Это убивало его, что Деймон все еще не принял их отношения. И он знал, что это волновало Бетани тоже, потому что она не хотела быть причиной их проблем, но они пытались. Это все на Деймоне. Он примет это, когда ему захочется.

И сейчас он знал, где Деймон. Он с Эш. Они снова вместе. И не смотря на то, что это беспокоило его, он молчал. Вся эта ситуация, как бросать камни в стеклянном доме, отстой

Раздался стук в его переднюю дверь. Улыбаясь, Доусон спустил ноги с дивана и пошел открывать.

Бетани стояла там, ее волосы были уложены в высокий хвостик. Его взгляд скользил по ней, и, черт у него были причины больше любить теплую погоду. Она была одета в шорты, открывающие ее ноги и толстовку поверх майки.

Она вытянула одну ногу.

– Это мои единственные кроссовки, думаешь, они сойдут?

Ни слова не говоря, он обнял ее за талию и легко поднял ее.

– Там ты будешь выглядеть в этом отлично.

Она рассмеялась.

– Доусон…

Опуская ее медленно он ухмыльнулся, и ее щеки покраснели. Ее глаза цвета виски нагрели секунды, прежде чем он поцеловал ее. Когда он опустил ее на ее ноги, она слегка покачнулась

– Мне нравятся такие приветствия, – сказала она, касаясь своих губ.

Его глаза следили за ее движениями по этим рогозовым губкам. На мизинце было немного зеленой краски, заметив это, его сердце раздулось. Пока он обернул свою руку с той, что она водила по рту, он понял, что он без ума от нее. Потянув ее в гостиную, он продолжал идти, пока его ноги не натолкнулись на диван, и он сел. Бетани забралась на его коленки и обернула руки вокруг его шеи.

Доусон перестал дышать, запрокинув голову, и она опустила свои губы к его губам.

Поцелуй был глубоким и обжигающим, бесконечным. Не разрывая контакта, она расстегнула свою толстовку, и он скинул ее с ее плеч. Пробегая пальцами по ее голой коже, он улыбнулся в ее губы, когда она задрожала.

Он чувствовал, как клетки в его теле стремятся измениться, когда он просунул свои пальцы под ее футболку, поднимаясь вверх, пока она не стала издавать мягкие тихие звуки. Жажда ощущений горела в нем, сжигая все остальное. Когда она стала двигаться к нему, его руки упали на ее бедра, его пальцы углублялись в джинсу ее шорт.

Слава богу, никого не было дома, они бы получили то еще зрелище.

И это выдернуло его из тумана. Он сжал ее щеки, его большой палец поглаживал ее скулу.

– Мы… мы должны остановиться… или я не смогу.

На секунду показалось, что Бетани не поняла, затем ее лицо стало вишнево-красным

– О…

– Да, – пробормотал он, опуская глаза на ее опухшие губы. Боже, она была настолько красивой для него – идеальной.

Бетани вздрогнула.

– Мы можем не останавливаться. Я… я готова.

Он почти потерял контроль. Образы, вызванные ее словами, испытали его самоконтроль. Больше всего на свете, желая поднять ее наверх, и показать ей насколько она забралась в его душу, он хотел, чтобы их первый раз был особенным. Ужин, кино и, может быть, цветы и свечи, а, не делая это на его диване или, на не заправленной кровати в грязной комнате, где повсюду валялись носки и бог знает что еще

– Позже, – пообещал он, имея это в виду

Она прижалась к нему, положив щеку на плечо.

– Скоро?

– Очень скоро.

Несколько минут спустя она сказала.

– Ну, возвращаясь к обуви, они сгодятся?

– Они идеальны для того места куда я тебя беру, – они шли в поход, опять. Два выходных назад он взял ее гулять по маршруту, но сегодня он хотел ей показать одно из его любимых смотровых мест. Они должны были пойти в прошлые выходные, но дождь шел в течение нескольких дней, превращая все в грязь.

Бетани слезла с него. Пора было идти, пока его хорошие намерения не вылетели из окна. Он взял две бутылки воды из холодильника, и они направились к его машине.

Они проехали около мили вниз по дороге, поворачивая на малоизвестный путь к Скалам Сенеки. Парк Рейнджеры избегали этот пути, главным образом, потому что это вело к колонии далеко в лесу окружённой Скалами. Туристам вход воспрещен. Предупреждающие знаки против нарушения границы были везде.

Припарковавшись в двух милях от входа, они шагали минут сорок. Бетани смеялась и болтала всю дорогу. Пару раз они остановились, чтобы она могла сделать фотографию, чтобы нарисовать это позже.

Когда они достигли подножья гор, Бетани с трудом сглотнула. Наклон вверх по склону к небольшому выступу с красивым видом был для новичков, никакого оборудования не требовалось, поэтому Доусон не волновался.

– Ты уверен, что я смогу забраться без того, чтобы убить себя? – спросила она, прикрывая глаза рукой.

– С тобой все будет отлично, – он наклонился, чмокнув ее в щеку. – Это не тяжело, на самом деле, я не позволю ничему случиться с тобой. Обещаю.

Она улыбнулась, и провела следующие 10 минут, щелкая фотографии блестящих камней. Затем они начали подниматься по каменистому холму, купающемуся в лучах солнца, двигаясь медленно, чтобы Бетани прочувствовала местность. Галька и куски грязи падали под ними пока они забирались на вершину.

– Это не так плохо, – сказала она и остановилась, чтобы глянуть вниз. Ух, хорошо. Напомни мне не смотреть вниз.

Он повернулся. Спина Бет была напряжена.

– Ты в порядке? – она кивнула.

Вернувшись к ней, он скатился, немного поместив свою руку на ее плече. С бледным лицом она схватила его руку.

– Ты уверенна? – взволнованно спросил он.

– Да, я просто не думаю, что когда-нибудь была так высоко.

Доусон улыбнулся.

– Мы не так уж и высоко, Бетани.

В ее горле запершило.

– Мне так не кажется.

Боялась ли она высоты? Ох, черт, если это так, все это было плохой идеей.

– Мы можем спуститься вниз, если ты хочешь.

– Нет, – она потрясла головой, посылая ему неуверенную улыбку, пока отцепила свои пальцы от его руки. – Я хочу сделать это с тобой. Просто… просто давай помедленнее, ладно?

Часть его хотела подобрать ее и спустится вниз к лугу, но она настояла, и он доверял ей, что она скажет, если больше не сможет.

Двадцать минут спустя он поднялся на уступ и опустил голову вниз.

– Давай руку, я втяну тебя наверх.

Глаза сузились в решительности, она разместила свою руку в его руке.

Тепло растянулась в его груди в ответ на ее доверие. Таща ее вверх, он держал ее пока, она не готова была встать. И когда она встала, он заметил, что ее ноги немного трясутся, пока она поворачивалась

Бетани схватилась за камеру, весящую на ее шее.

– Как красиво.

Он поднялся на ноги, уперев руки на бедрах, пока рассматривал все это. Небо было того самого редкого голубого цвета, облака были пушистыми, как будто нарисованными. Верхушки старых вязов возвышались, скрывая землю внизу

– Да, – сказал он медленно. – Это потрясающе. Другой мир здесь, наверху.

Она глянула через плечо на него.

– Было бы так круто иметь возможность рисовать сидя здесь.

– Мы можем это сделать. Бетани рассмеялась.

– Я сомневаюсь, что смогу доставить свои вещи сюда.

– Ты – маловерно, – поддразнил он ее. – Я могу поднять твои принадлежности сюда и сделать это за 3 секунды.

Она ухмыльнулась.

– Это так странно. Иногда я просто забываю… кто ты такой.

Большинство людей не знали бы как это принять, но он понял это так, как это было. И поэтому он… поэтому он любил ее.

Смотря в сторону, он держал свой рот на замке. Слова были в его груди неделями, может месяцами, требуя быть произнесенными, но каждый раз, когда он пытался их сказать, его рот запирался. Бетани не говорила этих слов также, и если она не чувствовала также, он боялся отпугнуть ее.

Уголком своего глаза он заметил, как она аккуратно подкрадывается к краю.

– Осторожнее, – сказал он.

– Я всегда осторожна.

Доусон развернулся и перешел на другую сторону скалы. Оттуда, где он стоял было почти наравне с тем местом, где была колония. Он вздохнул, закрывая глаза. Ни он, ни Деймон не слышали о них с начала года. Скоро, он понимал, скоро он должен столкнуться с ними, и они захотят говорить о спаривании. Что он скажет? Он не мог даже думать о том, чтобы быть с кем-то еще. Но и не мог сказать им о Бетани. Он не смог бы ничего им сказать и это перешло бы…

Острое чувство страха пронзило его, заставляя открыть глаза. Он посмотрел вниз под ноги. Кристаллы в отложениях мерцали. Поверхность блестела после недавнего дождя.

Вздох прошел через него, едва слышный, но громкий как молния. Крик, что пришел сразу после, заморозил его тело.

Не было даже секунды – время, казалось, остановилось. Сердце колотилось в груди, пока он разворачивался, хватая затуманенные падающие руки Бет.

Будто свинец опустился в животе, но он прыгнул вперед, выскальзывая из его формы и не думая об этом. Он был быстр, но все, что требовалось это секунда, секунда для гравитации сделать ее дело. Достичь и затянуть Бетани вниз в ничто.

Но это было хуже, чем просто пустой воздух, потому что тогда он бы успел поймать ее.

Он пошел к краю слепо, зная, что со стороны, где она соскользнула, были неровности, которые сломали бы кости.

И один уступ 10 футов длинной и 6 футов шириной остановил ее падение около тридцати футов вниз.

17

Доусон не думал.

Две секунды прошли. Две долбанные секунды, чтобы скинуть свою человеческую форму и дотянутся до ее тела, которое лежало под странным углом, одна нога под другой и рука безвольно весела за уступом

Бетани не двигалась

Что-то красное сочилось с левой стороны от ее головы. Не кровь, это не могла быть кровь. Чтобы это не было, потому что это не могло быть тем что это было – текло из ее ушей. Камера пропала, вероятно, упав еще дальше.

Он не мог думать.

Часть его мозга, человеческая часть, отключилась. Достигнув Бет, он прижал ее к своей груди, поглощая ее своим бело-синим цветом

Бетани. Бетани. Бетани. Ее имя на повторе. Он облокотился на гладкую скалу, и кричал и кричал. Весь его мир пошатнулся. Открой глаза. Пожалуйста, открой глаза.

Она не двигалась.

Она не могла двигаться. Часть его понимала, что человек не мог выжить после такого падения, но не Бет… не его Бетани

Это… не могло происходить

Его свет вспыхивал вокруг них до тех пор, пока он больше не мог видеть ее лицо, а только контур.

Он обещал, что не позволит ничему случиться с ней. Он обернулся на секунду – чертова секунда. Это его вина. Ему не следовало приводить ее сюда после того, как столько дождя впиталось в землю, покрывая низ ее кроссовок. Ему не следовало подниматься выше после того, как он увидел, насколько она нервничала и как тряслись ее ноги.

Он должен был остановить это – спасти ее. Какую, черт возьми, силу он имел, если не может ее спасти.

Доусон кричал снова, звук горя и гнева. Но Бетани не могла его слышать. Никто не мог его слышать. Что-то мокрое было на его щеках. Слезы, наверное. Он не был уверен. Он не мог видеть сквозь пульсирующий свет.

Он разместил свою голову рядом с ее головой, его рот в дюймах от ее раскрытых губ. Его тело трясло. Он вдыхал и выдыхал и мир, кажется, снова остановился.

Проснись. Проснись. Пожалуйста, проснись.

Незнакомый инстинкт толкнул его вперед, шепот поколений до него. Картинка появилась в его голове, Бетани снаружи и внутри в свете – его свете. Он сочился из ее тела, часть его присоединялась к ее коже, мускулам, костям. Он наполнял ее кровь, оборачивая себя вокруг нее на клеточном уровне, чинил и ремонтировал и лечил порванную кожу и мускулы, сшивая раздробленные кости. Это продолжалось и продолжалось секунды в минуты, минуты в часы. А может не прошло и минуты. Доусон не знал. Но он не дышал, не терял изображение.

Проснись. Проснись. Пожалуйста. Проснись.

По началу, он не был уверен, что происходит. Он думал, что почувствовал ее движение в его руках. Потом, он подумал, что услышал вздох. Слабый вздох.

Проснись. Проснись. Пожалуйста, проснись.

Он трясся и его свет пульсировал хаотично.

– Доусон?

Звук ее голоса – о ее сладкий голос – сломал его мир в третий раз. Его глаза открылись, но он все еще не мог видеть ее в своем свете.

– Бетани? Ты? – он не мог сказать слова, не мог поверить, что как-то она жива в его руках. И как она могла? Вместе с тем, что потерял ее, он потерял свой рассудок. Волна свежей боли пронеслась по нему. – Бетани, я люблю тебя, я жалею, что не говорил этого тебе раньше. Я люблю тебя. Я хотел сказать тебе, что люблю тебя, но я не мог. Прости.

– Я тоже люблю тебя.

Эти слова шепотом не были сказаны вслух. Они были внутри него, отражаясь через его тело и часть его, которая сложилась нечто человеческое – душу.

Он втянул свой свет в себя. Он не мог поверить тому, что видел.

Бетани посмотрела на него, в ее теплых карих глазах сияли слезы. Ее лицо все еще было бледным, но цвет проникал к щекам. Было несколько подтеков крови вокруг ушей и на углу ее рта, но она смотрела на него.

– Беттани? – прохрипел он.

Она кивнула и прошептала.

– Да.

Руки дрожали, он прикоснулся к ее лицу, и когда она закрыла глаза, он испугался.

– Бетани.

Ее глаза тут же открылись.

– Я здесь, я в порядке.

Этого не могло быть, но она была жива и дышала в его руках. Он пробежался пальцами по ее щекам, убирая волосы с запекшейся кровью. Его грудь вздымалась.

– О боже, я думал… я думал, что потерял тебя.

– Я думаю, ты мог бы, – она судорожно усмехнулась. – Я так сожалею. Мне следовало бы быть внимательнее.

– Нет, не извиняйся. Это не твоя вина, – он поцеловал ее в лоб, потом щеку и кончик ее носа. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально. Устала и немного кружится голова, но я чувствую себя отлично.

Он был вымотан. Как если бы сражался с сотней Аэрумов за раз. Прижимаясь своим лбом к ее лбу, вдыхая ее чистый аромат. Он не мог закрыть глаза, боялся, что она исчезнет.

Бетани дрожала.

– Что ты сделал, Доусон?

– Я не знаю. Я, правда, не знаю.

Она отпустила его руку и прислонила ее к его щеке.

– Чтобы ты не сделал, это спасло… спасло меня.

Бетани жива. Она была здесь в его руках, прикасаясь к нему. Его щеки были мокрыми, опять, но его это не волновало. Ничего на свете не волновало кроме девушки, которую прижимал к себе.

* * *

Бетани оставалась в его руках и на той проклятой скале, казалось, часами, и она не хотела, когда-нибудь оставить его объятия. Ей было тепло в его руках. Но они должны были идти. Она встала, удивляясь, что она могла. Не было никаких сомнений в том, что как минимум, одна из ее ног была сломана. И судя по количеству крови на ее голове, она была уверенна, что ее череп треснул как яйцо.

Она поставила на паузу эти мысли

Прямо сейчас, она не могла даже начать думать о том, что произошло.

Доусон выглядел утомленным, пока поднимался, но он поднял ее с ног, держа у своей груди. Был только один путь, спустится назад.

– Держись и закрой глаза, – сказал он.

Бетани сделала как велено и почувствовала перемены в нем. Его тело гудело, и она могла видеть яркий свет сквозь ее веки. Ветер бросился ей в лицо, сдувая волосы назад.

Секунды спустя его губы коснулись ее лба. Когда она поняла что он идет, она завертелась в его руках. Он был явно слаб сейчас, и не должен нести ее.

– Ты в порядке?

– Да, – сказала она, смотря на него. Синяки уже появились под его глазами. То, что он сделал, измотало его. – Но я могу ходить.

– Я предпочитаю тебя нести.

Она улыбнулась.

– Я не собираюсь падать снова, я обещаю

Доусон не находил эту шутку смешной, но не то что бы она могла обвинить его.

Дорога назад в дом была быстрой и тихой. Когда он выключил зажигание перед домом, он повернулся к ней.

– Бетани…

В мгновение она вспомнила все, что слышала. Как он говорил, что любит ее снова и снова. Комок образовался в ее горле, и жгло глаза.

– Спасибо, – прошептала она хрипло. – За то, что ты сделал. Спасибо, и я люблю тебя.

Доусон отклонился на свое сидение, слабо улыбаясь.

– Я хотел…

– Я знаю, я слышала тебя. И это все, что имеет значение

Он поцеловал ее нежно, как если бы боялся сделать больно.

– Я собираюсь отвезти тебя и твою машину домой, и потом вернутся к себе.

– Я, правда, в порядке, – она бросила взгляд вниз на себя. Ее шорты были порваны и толстовка вся в крови. Она была в беспорядке. Слава богу, ее родители взяли Филлипа на шоу в кукольном театре в Камберленд, а ее дядя, скорее всего, будет в кровати, когда она вернется.

Снаружи машины, он притянул ее в яростные объятия и ей не хотелось, чтобы они закончились. Он откинул ее волосы и целовал, пока она не подумала, что вскоре перестанет дышать снова

– Ты светишься, – пробормотал он в ее висок.

– Насколько сильно?

– Ярко, но красиво, – пауза пока он целовал ее лоб. – Сильнее, чем я когда-либо видел. Я буду чувствовать себя лучше, отвезя тебя, домой и, просмотрев округу, хорошо?

О нет, ее сердце упало. Весь фундамент, что они построили с другими, будет потерян.

– Твои друзья и семья…

– Я позабочусь об этом. Не волнуйся

Было сложно не волноваться, но прямо сейчас ее голова была переполнена всем остальным. Когда в ее машине, он сел за руль и улыбнулся, он выглядел таким усталым, его волосы в полном черном кудрявом беспорядке и его футболка вся в ее… ее крови. Она сглотнула, заставляя себя смотреть вперед.

На крыльце стоял Деймон. И по жесткому выражению его лица, не оставляли сомнений в том что он видел их… и видел ее след.

* * *

Дом Бетани был темным и тихим, когда она вошла. Все, о чем она мечтала это принять душ, смыть всю кровь и грязь, и проспать целый год. Доусон собирался вернуться, и она собиралась украдкой впустить его внутрь. Это впервые для нее, но она знала, что он правда нуждается в том, чтобы быть рядом с ней. Доусон был напуган, все еще не уверенный в произошедшем.

Как и она.

На кухне она схватила бутылку воды и осушила ее в один глоток. Воспоминание о падении преследовало ее, пока она выбрасывала пластик в ведро. Она упала и после… ох, боже… боль была очень сильной, но быстрой. Финал

А потом не было ничего.

Бетани не знала, сколько продлилось это ничего, но следующее, что она услышала это Доусон, умоляющий ее проснуться и, что он любит ее. Сначала она была в замешательстве. Она что, уснула? Но тут это поразило ее.

И она еще не оправилась от этого.

Неужели она была без сознания? Если кровь была каким-нибудь признаком, она была серьезно ранена. Главный вопрос – она только стучала в двери смерти или же она умерла?

Бетани вздрогнула.

Каким-то образом Доусон вылечил ее – исправил все, что было повреждено при падении. То, что он сделал, было впечатляющие и за пределами понимания. И их сердца – они били в идеальной синхронизации. Она не знала, откуда это. Это, должно быть, какой-то странный побочный эффект его действий. Весьма странно, но ничего такого, что испугало бы ее. Как оно могло?

Доусон любит ее

И такая любовь… была удивительной

Все еще мучаясь от жажды, она схватила еще одну бутылку и направилась к лестнице, без предупреждения загорелся свет на кухне.

Дядя Уилл стоял на пороге и моргал от яркого света.

– Бетани, что… ой, боженьки ты в порядке?

– Да, я в порядке.

Он бросился к ней так быстро, как мог. За последние пару недель, ему стало лучше, он стал сильнее. Коричневые волосы вперемешку с серыми покрывали его голову. Скоро он сможет снова жить в своем доме.

– О, мой бог, Бет, ты вся в крови, – он положил трясущуюся руку на плечо, осматривая ее, как любой доктор бы сделал на предмет заметных повреждений. – Что, черт возьми, случилось?

Думай быстро, Бет, быстро.

– Доусон и я пошли в поход, и он порезался об острый камень. Крови было много.

Глаза Уилла расширились.

– Он истек кровью на тебя?

– Ага, типа того, но с ним все в порядке, – она обошла его, ее сердце колотилось.

– Все в порядке, абсолютно не о чем волноваться.

– Бет…

– Я, однако, весьма утомилась, – боже, ей необходимо сбежать и привести себя в порядок. – Увидимся утром.

Не дожидаясь ответа, она метнулась вверх по лестнице и закрыла за собой дверь.

Черт, ее дядя, скорее всего, расскажет родителям, и они перевозбудятся. Но у нее не было никаких видимых травм. Может, ей удастся убедить их, что все не так плохо как показалось дяде Уиллу.

Не возможно, а точно.

Тайна Доусона зависела от убеждения семьи Бетани, что все в порядке.