Текст книги "Холодная тьма (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Эстеп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

–Как ты думаешь, Жнецы ушли? – спросила я Логана, понизив голос.

–Я не знаю. Но мы должны выяснить, что стало с другими студентами в музее. – Он сделал глубокий вдох. – И с Найкмедс.

Найкмедс и Логан были настолько разными, что я забыла слишком легко, что библиотекарь был дядей Логана, и Спартанец тоже заботится о нем также, как я своей бабушке Фрост.

– Это все конечно хорошо, – произнес Вик со своего места около лошади. – А вы не думаете, что вы должны сначала проверить Жнецов в этой комнате? Никогда не поворачивайтесь спиной к противнику, пока не убедитесь в том, что он или она больше не угроза. Ты должен знать это, Спартанец.

–Он прав, – сказал Логан, снова поднимая свой меч. – Мы должны убедиться, что эта комната находится в безопасности, прежде чем идти в о другие.

Спартанец пошел в одну сторону, я пошла в другом направлении, мы оба перемещались по комнате с мечами в руках, проверяя Жнецов, лежащих на полу. Они все были мертвы. Я посмотрела на странные изогнутые руки и ноги, абсолютно безмолвные тела, их невидящие глаза тускло блестели за прорезях резиновых масок.

Я оглядела комнату в последний раз, чтобы убедиться, что я не упустила выживших, и мой взгляд наткнулся на что-то маленькое и белое лежащие среди стекла и крови. Я подошла и присела, чтобы получше разглядеть это. На полу лежал листок бумаги, который был сложен в несколько раз. Это выпало у Жницы из плаща во время нашей борьбы. Странно. Я ожидала, что она спрятала один или два дополнительных кинжала в карманах

Так как я не знала какие вибрации остались на бумаге и не хотела бы я их сейчас увидеть, так что я не стала касаться его голыми руками, я натянула рукава толстовки на мои пальцы, только затем взяла бумагу. Я не могла открыть, не касаясь ее, так что я засунула ее в карман.

– Что это?– спросил Вик.

– Я не уверена, – сказала я. – Но это, наверное, важно. Я чуть не обезглавила девушку, когда она потянулась за ним.

Вик фыркнул. -Жаль, что у тебя не получилось.

Логан и я снова встретились в середине комнаты, после того как мы закончили обход. Дафна и Карсон по-прежнему лежали на помосте, и так как здесь был только один вход , они были в безопасности, пока мы будем выяснять, что происходит в остальной части музея.

– Ты готова, Цыганка? – мягко спросил Логан. – Снаружи ты ничего хорошего не увидишь.

Здесь было тоже ужасно, но я не стала ему говорить. Он тоже видел кровь и трупы, как и я.

– Я не знаю, буду ли я когда-нибудь готова к этому, но если там есть люди, которым можно помочь, то мы должны попытаться.

Логан смотрел на меня, его глаза встретились с моими. Он притянул меня к себе и обнял. Я закрыл глаза, и прислушалась к биению его сердца под моими пальцами. Я могла бы стоять и слушать этот стук вечно.

– У нас все хорошо, – прошептал Логан. – Мы выжили.

Я с трудом подавила рыдания, подкатывающие к горлу, думая о тех страшных событиях, которые недавно произошли.

– Я знаю, – прошептала я в ответ. – Знаю.

Логан держал меня в объятиях еще секунду. Потом он отпустил меня, поднял меч и медленно толкнул створку двери. Я схватила Вика и последовала за ним. Вместе мы выглянули в главную комнату Колизея. Тела валялись на полу, выглядели они, как крупные куски мусора рядом с разбитыми артефактами. Стекло, керамика, металл и дерево покрывали мрамор, как рваный ковер.

Все что можно было разрушить – было разрушено. Даже картины были сорваны со стен и растоптаны. Это выглядело так, как будто торнадо пролетело в музее – абсолютное, кровавое месиво.

Но там были некоторые выжившие. Несколько студентов смогли принять сидячие положения, держа руки на ранах, чтобы попытаться замедлить потерю крови. Другие прислонились к высоким колоннам и в шоке уставились на себя. Гораздо больше лежали там, где они упали и тихо плакали, их плечи дрожали и слезы скользили по их лицам, смешиваясь с лужами крови на полу.

–Ты проверь все здесь,– сказал Логан, понизив голос. -Я проверю в других комнатах, есть ли другие выжившие – и, я надеюсь, найду Найкмедса.

Я кивнула. Спартанец направился вниз по коридору, а я вернулась в основное помещение музея. Через несколько футов, я заметила Морган Макдугалл, сидящей на корточках над чьим-то телом. Так как она была ближе всех ко мне, я направилась в ее сторону, подняв Вика высоко, чтобы он предупредил о любом Жнеце, который мог еще скрываться в Колизеи.

–Морган? – спросила я вполголоса. – Ты в порядке?

Валькирия подняла голову на звук моего голоса, и я смогла увидеть над кем она присела – Самсон Соренсен. Викинг был одним из симпатичных парней в Академии, но теперь он был мертв. Его красивое лицо было искажено от боли, его пустые глаза смотрели в потолок, и в них отражался блеск металлических дисков.

– Все хорошо, – прошептала я. – Я тут, чтобы помочь. Здесь больше нет Жнецов?

– Нет. – Голос Морганы дрожал. – Один из них выбежал из комнаты, где вы были. Я думаю, что это была девушка. Она крикнула что-то другим, а потом они все побежали вниз по коридору. Они ушли. Они просто исчезли. Как-будто они получили то, зачем пришли.

Я нахмурилась. Я не заметила, чтобы чемпионка Локи взяла какое-либо оружие или артефакт. И другие Жнецы, которые сражались с нами, были мертвы, так что они не могли унести что-либо. Неужели кинжал Хельхейма был в другой части музея? Не потому ли девушка-Жнец и ее друзья ушли в такой спешке? Моя голова начала болеть от вопросов, на которые я не знала ответа.

Морган повернулась к Самсону и, поглаживая, убирала с окровавленного лица Викинга песочного цвета волосы. – Я действительно любила его, ты знаешь? Хотя он был парнем Жасмин, и мы встречались тайно за ее спиной, я любила его все время.

Я хотела сказать Морган, что все хорошо, что я знаю, что она чувствует по поводу Самсона. Но потом я заметила на полу рядом с нами тень, приближающую к нам. Возможно, не все Жнецы ушли. От этой мысли страх охватил мое тело.

Я ждала, пока тень не подошла ближе, затем я схватила Вика, повернулась и занесла меч над головой, готовая пронзить лезвием того, кто таился у меня за спиной.

–Гвендолин! Стоп! – рявкнул Найкмедс, делая шаг назад, и подняв руку. – Это просто я.

Мне хватила секунды, чтобы сосредоточиться на библиотекаре, и еще одна, чтобы заметить всю кровь на его одежде и меч в руке. Пиджак Найкдемса был разорван, его грязная рубашка висела, галстук был разорван на две части, так что только узел остался висеть на горле. Порезы и царапины на руках были в виде диких узоров, и правая сторона его лица опухла из-за фингала под глазом.

Я снова оглядела комнату и заметила на полу, вместе со студентами Мифов, несколько тел в черных плащах. Найкмедс, наверное, услышал шум, когда Жнецы ворвались в музей и вышел с ними сражаться. Он тоже был Спартанцем, как и Логан, с теми же боевыми навыками и инстинктом воина-убийцы. Найкмедс, вероятно, погнался за Жнецами, когда они покинули музей.

Библиотекарь посмотрел, как ужасно и изможденно я выглядела, а когда он увидел кровь на моей одежде и на Вике, беспокойство отразилось на его лице. Впервые меня озарило, что, может быть, Найкмедсу не все равно на студентов академии, включая мне.

– Гвендолин? – снова спросил меня Найкмедс. – Где Логан?

– Он в порядке. Он пошел искать вас.

Я медленно опустила меч. Холодная усталость распространилась по моему телу, как будто кто-то заполняет стакан ледяной водой. Я смотрела на мертвых студентов и оставшихся в живых, у которых продолжалось кровотечение, которые плакали в зале.

–Ты в порядке? – спросил тихим голосом Найкмедс.

– Мне не больно, если это то, что вы имеете в виду. – Я покачала головой. – Но я не знаю буду ли я снова в порядке.

Глава 4

Я не помню многого, что случилось после этого. Хорошо, это не совсем верно. Я помню – я буду всегда помнить – даже если всё, что я хочу сделать, так это забыть.

Найкмедс вызывает ответственных Миф академии и тридцать минут спустя начинают прибывать другие люди. Большинство из них были профессорами академии, такие как господин Лив, мой учитель по математики, госпожа Бэнба, профессор по экономике и тренер Лир, который руководит в академии командой пловцов. Никто не вызвал полицию.

Обычная полиция смертных не поняла бы, что случилось, и они не были подготовлены к тому, чтобы бороться со Жнецами – или иметь дело со смертельным разрушением, которое они вызвали.

Появились некоторые и другие взрослые, как мужчины, так и женщины, одетые в тяжёлые, чёрные комбинезоны. Они открыли двери Колизея и втолкнули металлические тележки, с чёрными мешками на них.

Я знала, для чего они здесь были. Чтобы погрузить тела и отвезти их в морг академии. Я вздрогнула и отвернулась от них.

Профессор Метис и тренер Аякс тоже появились, ведь они были частью Совета безопасности в академии. Метис и Аякс, вместе с Найкмедсом были ответственными за безопасность студентов, пока те находились в Миф академии. Но как раз сейчас мы не были в академии, и сегодня никто не был в безопасности.

Больше всего меня удивил тот факт, что Равен пришла в музей. Равен была той женщиной, которая заведовала кофейной тележкой в библиотеке древностей, одно из многих обязанностей, которые она, казалось, имеет в академии. Она была старой женщиной, с седыми волосами, чёрными глазами и лицом всё покрытым морщинами. На Равен было одето свободное белое платье, похожее на то, какое носил персонал Колизея, хотя пара чёрных армейских ботинок выглядывали из под её длинной юбки.

Равен встала с одной стороны музея, глядя но все разрушения. Её руки были скрещены на груди, и я могла видеть на них старые, выцветшие шрамы на коже, вместе с тёмно-коричневыми старческими пятнами.

Она заметила, что я уставилась на неё, и наши глаза встретились. На один момент её образ замерцал, так, будто там было другое, более молодое, более красивое лицо под её морщинами. Но что было самым странным, что я почувствовала что-то, когда посмотрела ей в глаза, ноющую волну боли и печали, настолько сильной, что это привело к тому, что начали течь слёзы по моим щекам. Как будто нападение сегодня было её виной.

Я заморгала и это была просто Равен, старая женщина, которая продавала закуски в библиотеке. Боль и печаль исчезли, и таким же образом мои слёзы, которые, я думала, текли по моему лицу. Я дотронулась, но моя кожа была полностью сухая. Странно. Действительно странно.

Я посмотрела на Равен, но она проигнорировала меня. Она пошла дальше и заговорила с женщиной, которая загружала тело Самсона на металлическую тележку. Равен двинулась дальше через толпу, разговаривая со взрослыми, которые должны были здесь убрать кровь и обломки. Надзирать за ними, должно быть, было одним из многих ее работ в академии.

Я предполагаю, что не должна была быть удивлена, так как она была в Совете Безопасности с Метис и другими.

По прошествии следующей минуты, я забыла про Равен. Мерцание ее лица не было самой ужасной вещью, которую я увидела сегодня. Мои глаза задержались над пятном крови, на белом мраморном полу.

Далеко не самой ужасной.

Спустя час после нападения, я стояла в офисе, в задней части Колизея, наблюдая, как Метис исследует Карсона. Преподаватель заставила чудака-музыканта сесть на стол и снять рубашку. Она провела несколько минут, вглядываясь в его грудь, хотя не осталось даже отметены, там где Жнец проткнул его. После этого Метис провела своими руками через тёмно-коричневые волосы Карсона, ища какие-нибудь травмы на голове. Теперь она посветила небольшим фонариком в его карие глаза, проверяя как он реагирует на яркий свет.

– С ним всё будет в порядке? – спросила я.

Я облокотилась на стену, рядом с Логоном. Найкмедс находился с другой стороны от Спартанца, в то время как тренер Аякс стоял в дверном проёме, заполняя открытое пространство своей массивной фигурой.

Метис выключила фонарик.

– С ним будет всё в порядке. С ними обоими.

Зелёные глаза профессора скользнули к Дафне, которая, съёжившись, сидела на стуле. Валькирия проснулась, в то время, когда я отводила Найкмедса в оружейную комнату, но она всё ещё выглядела полностью измученной. Только иногда одна единственная искра впихивала на её кончиках пальцев. Казалось, что она использовала всю свою энергию на день и это была вся магия, которую она смогла собрать. Наверное, это было так, если подумать, как она исцелила Карсона.

Метис кивнула Дафне. Она закончила обследовать валькирию несколько минут назад.

– Ты спасла Карсону жизнь сегодня со своей магией.

– Я полагаю, это означает, что я должен подарить тебе что-то очень особенное на день Святого Валентина, – пошутил Карсон.

Дафна попыталась улыбнуться, но её глаза наполняла боль. Она была на грани того, чтобы потерять Карсона – она никогда не сможет этого забыть, даже если чудак-музыкант был жив и сидел прямо перед ней.

Я знала это чувство, потому что пару недель назад пережила тоже самое с Логоном. Логан смотрел на меня, и я могла сказать, что он думал о том же – как близко Престон Эштон был к тому, чтобы убить нас обоих, вместе с нашим другом Спартанцем, Оливером Гектор.

Как только Метис закончила с Карсоном, чудак-музыкант одел снова свою футболку, хотя она была в порвана и в крови, как и остальные наши вещи.

– Как вы думаете, что они искали? Что было нужно Жнецам? – спросил тренер Аякс, скрестив руки на своей широкой, мускулистой груди. Его тёмная кожа светилась от света, падающего с потолка, как чёрный уголь.

Найкмедс скривил свой рот.

– Ты имеешь ввиду, кроме как убить шесть студентов, пять сотрудников музея и ранить ещё с десяток? Ты не думаешь, что этого для них достаточно?

Аякс пожал своими широкими плечами. Впервые я заметила усталый взгляд на его лице. Как правило, больше всего, большой, грузный тренер Аякс напоминал мне гранитную статую, что-то твёрдое и не рушимое, но сегодня он казался маленьким и сдутым, не смотря на его большой рост.

– Хельхеймский кинжал, – сказала я тихо. – Это было то, за чем они охотились, это было то, что девушка Жнец сказала им искать. Это была она, чемпион Локи. Она зашла в оружейную комнату, ища кинжал. Она та, с кем я сражалась.

Метис уставилась на меня.

– Ты уверенна, что это была она? И что она искала кинжал?

Я кивнула. Метис знала всё насчёт кинжала и тот факт, что моя мама спрятала его от Жнецов. Она и моя мама были лучшими подругами много лет назад, когда они посещали Миф академию.

– Ну что же, это, безусловно, объясняет фронтальное нападение, – сказал Найкмедс мрачно. Жницы сделают всё возможное, чтобы получить в свои руки кинжал.

Никто ничего больше не сказал. Мы все знали, что кинжал был последней оставшийся печатью от мифологической тюрьмы Локи. Если Жнецы когда-нибудь найдут кинжал, они используют его, чтобы освободить бога и ещё раз выпустить его в мир смертных.

Я плохо представляла себе, как именно они используют кинжал, чтобы сделать это, но я знала, что люди умрут, если Локи когда-либо освободится, очень много людей.

Столько много людей умерли уже сегодня.

– Я спрашиваю себя, почему они думали, что кинжал был здесь? – спросила Метис. Колизей Креос не известен своей коллекцией артефактов. Своей керамикой и искусством да, конечно, но не высококачественными, волшебными, мощными артефактами и тем более не оружием.

– Может быть это поможет. – Я использовала край рукава моей футболки с капюшоном, чтобы достать белый квадрат бумаги из моего кармана джинсов. – У девушки-Жнеца выпало это, когда мы сражались. Я не касалась её, поэтому ещё не знаю какая вибрация, возможно, исходит от неё. После того – после того, что сегодня случилось, я не знаю, хочу ли я вообще её касаться.

Метис, Аякс и Найкмедс посмотрели друг на друга, потом Метис шагнула вперёд и забрала бумагу у меня из рук. Карсон встал, и она разложила её на столе, где он сидел. Мы все собрались вокруг и уставились на кусок бумаги.

Она была сложена в несколько раз и покрыла почти весь стол, когда Метис наконец закончила её раскладывать и разглаживать края. Бумага представляла из себя подробную карту – чего-то. Я не могла сказать точно чего. Что-то с куполом, судя по круглой форме в левом верхнем углу.

Маленькие крестики были нарисованы на всей бумаге, которые выглядели, как будто случайно расположенными. На сколько я видела, в этих метках не было никакой системы. Все вместе взятые, они казались нарисованным бредом. Что было в ней такого важного, что девушка-Жнец рисковала потерять свою голову, чтобы не оставлять её здесь?

Аякс выругался и отвернулся от бумаги. Метис вздохнула и потёрла себе голову, как будто она вдруг заболела. Найкмедс остался стоять, где был, хотя продолжал смотреть на бумагу, с задумчивым выражением на лице.

– Что это такое? – спросила я. – Что случилось?

– Это карта, – сказал Найкмедс.

Я закатила глаза. Хорошо, да, я и сама могла это видеть. Но карта чего? Где? И почему это было так важно?

Как будто он услышал мои ехидные мысли, библиотекарь посмотрел на меня.

– Это карта библиотеки древностей.

Я нахмурилась.

– Библиотеки? Зачем девчонке-Жницу нужна карта библиотеки?

Найкмедс продолжал смотреть на меня, и ответ сам появился у меня в голове.

– Библиотека, – прошептала я. – Жнецы думают, что кинжал Хелхейма спрятан где-то в библиотеке древностей.

– По видимому так.

Я посмотрела на Найкмедса.

– И?

– И что?

– И, он спрятан где-то там? – потребовала я ответа. – Вы всё это время знали, где он был?

Мой голос становился громче и резче с каждым словом. Логон подошёл ко мне, положил свою руку мне на плечо и сказал не принимать это так близко к сердцу, но слишком много ужасных вещей случилось сегодня, так что я не могла этого сделать.

Найкмедс напрягся, потом выпрямлялся во весь рост и посмотрел на меня сверху вниз.

– Я уверяю тебя, что кинжала нет в библиотеке. Я знаю каждый сантиметр этого места, и я бы уже давно нашёл его.

– В самом деле? Также как вы знали, что Жасмин Эштон пряталась в кладовки на четвёртом этаже с чашей слёз в прошлом семестре? – съязвила я. – Если я хорошо помню, вы думали, что какой-то неизвестный Жнец-злодей украл чашу и вынес её из библиотеки. Но оказалось, что всё было не так, правда?

Щёки Найкмедса вспыхнули от злости красным, и он открыл свой рот, готовый начать ещё больше спорить со мной. Метис встала перед ним, положив свою руку ему на грудь.

– Достаточно, – сказала она. – Этого достаточно, вы оба. Споры друг с другом ничего не решат. Я уверенна, что Найкмедс прав и кинжал не спрятан в библиотеке. В противном случае кто-то уже наткнулся бы на него за эти годы.

– Но из-за этого Жнецы были сегодня здесь, не так ли? – прогремел Аякс своим глубоким голосом. – Потому что большая часть выставленного оружия и артефактов были одолжены в библиотеке. По какой-то причине, Жницы думают, что кинжал был спрятан в библиотеке. Они, должно быть, предположили, что Найкмедс не узнал его, потому что можем быть он был обозначен как что-то другое, упакован им и принесён в Колизей, чтобы быть выставленным. По крайней мере, Жнецы знали, что им будет легче ворваться сюда, чем в библиотеку.

– Ладно, кто знает, что придумал великий ум Грейс Фраст, – пробормотал Найкмедс ехидным тоном. – Или где она вообще спрятала кинжал. Я никогда не понимал некоторые решения, которые она принимала. Если вы спросите меня, Грейс была дурой, во многих отношениях.

Гнев взорвался как фейерверк в моей груди из-за его резких слов.

– А что вы знаете о моей маме? – отрезала я, сжав руки в кулаки. – Она умерла, помните? Убита Жнецами, потому что попыталась сделать так, чтобы кинжал был в безопасности. Так что не смейте больше говорить не слова о ней!

Найкмедс уставился на меня мрачным взглядом. Логан ухватился сильнее за моё плечо, так что его пальцы врезались мне в кожу через ткань одежды. Библиотекарь смотрел на меня ещё одну секунду, пока его взгляд не скользнул к его племяннику. Губы Найкмедса скривились и он нахмурился.

– Кинжала нет в библиотеки, – настаивал он на своём. – Я даже не понимаю, почему мы утруждаем себя тем, что продолжаем обсуждать это. Я пойду, посмотрю, приехали ли уже родители пострадавших студентов.

Библиотекарь ухватился за дверь офиса и хлопнул ей за собой, когда гордо вышел из комнаты и зашагал по коридору.

– Что с ним такое, почему у него всегда такое плохое настроение? – пробормотала я.

Метис покачала головой.

– Это долгая история.

Профессор снова уставилась на карту, разглядывая при этом все нарисованные кресты. Теперь, когда я знала, что это была карта библиотеки, я узнала некоторые из этих мест, отмеченных крестом. Прилавок для выдачи книг, за которым я работала, место, где когда-то стояла чаша слёз, кофейная тележка для обеспечения закусками студентов.

Странно. Сотни детей проходят по этим местам каждый божий день. Я бы скорее подумала, что Жнецы отметят больше уединённых мест, таких, где моя мама скорее бы спрятала кинжал и там, где бы он оставался в безопасности все эти годы.

Мы смотрели на карту в течение ещё нескольких минут, прежде чем Метис отнесла её к ксероксу в углу и сделала несколько копий, наверное, для того, чтобы отдать их ответственным в академии. Сделав это, профессор протянула карту-оригинал мне, с ясным вопросом в глазах.

Я вздохнула. Мне не хотелось использовать мой цыганский дар. Не сейчас, не после всего, что произошло, но у меня не было выбора. Нужно было найти кинжал до того, как до него доберутся Жнецы, и лучшей возможностью это сделать были мои психометрические способности.

Так что я присела на стул, сомкнула свои пальцы вокруг листа и стала ждать, когда воспоминания и эмоции, связанные с картой, заполнят мой разум.

Первое, что возникло в моей голове, было изображение девушки Жнеца. Она была в том же черном одеянии и резиновой маске, что и вчера, и стояла она посреди роскошной гостиной. Темная деревянная мебель, массивные старинные диваны, огромные картины на стенах, хрустальные вазы с красными и черными розами. Я смотрела, как девушка склонилась над развернутой картой, лежащей перед ней на столе.

– Ты уверен, что кинжал в библиотеке? – спросила она.

Она повернула голову, и я поняла, что она разговаривала с мужчиной. Он не носил ту же одежду и маску, что и она, так что я могла видеть его лицо, но он не был одним из профессоров академии или членом персонала, поэтому я понятия не имела, кто он.

– Уверен, – сказал он. – Все наложенные мною чары обнаружения подтверждают это. Кинжал Хельхейма спрятан где-то в Библиотеке Древностей.

Жнец окинула взглядом картину на стене, изображавшую Черную Рух. Я и раньше видела изображение гигантской птицы в моих историко-мифологических книгах, но картина демонстрировала, как в действительности была огромна и свирепа эта птица.

Рух была значительных размеров, так же огромна, как и другие мифические существа, типа Немейских охотников и волков Фенрира, с изогнутыми черными когтями, способными оторвать человека от земли... или разорвать на кусочки. Все ее тело было глянцево-черным, хотя на картине особое значение придавалось кроваво-красному отливу перьев существа и алому проблеску в глубине ее водянистых черных глаз.

Жнец всмотрелась в остальную часть комнаты, и я заметила, что почти на каждой детали фурнитуры, почти на каждой мелочи было нарисовано или вырезано изображение птицы. На стульях, столах, на нескольких вазах, паре держателей для книг, даже на мраморной статуе в углу. Кто-то был слегка одержим.

– Ладно, – сказала Жнец с улыбкой в голосе. – Раз кинжал в библиотеке, полагаю, нам стоит пойти и взять его, как считаешь?

Они обсуждать, где может быть спрятан кинжал и что им следует предпринять для выявления его точного местоположения. По-видимому, заклинания безопасности, которые Найкмедс наложил на библиотеку и её окрестности, блокировали магию разбойника, вот почему он не мог сказать ничего более конкретного, о местонахождение кинжала.

Я нахмурилась. Может быть, я была не достаточно сосредоточена, но мне казалось, что с воспоминаниями связанными с картой было что-то не так. Как будто я что-то очевидное упускаю из виду. Что-то в них казалось не реальным, так будто это было не настоящим воспоминанием или чувством. Но как бы я не пыталась, я не могла понять, что это было.

Медленно, мерцающие и мигающие образы и чувства исчезли, что показало мне, что я получила все воспоминания от карты, которые могла. Я открыла свои глаза и посмотрела на остальных.

– Жнецы использовали какой-то магический фокус-покус, чтобы отследить, где находится кинжал, – сказала я. – Они не смогли выявить его точное местонахождение, но они ограничили его на библиотеке.

– Если они думают, что он спрятан в библиотеке, то они сделают все, что потребуется, чтобы разрушить охрану кампуса, чтобы они могли найти его сами,– сказал Аякс. – Я должен сообщить Найкмедсу об этом. И Равен.

Метис кивнула, и Аякс покинул офис, чтобы найти остальных. Затем профессор издала уставший вздох, звуча также утомленно как Аякс несколько минут до этого

– Что не так? – спросила Дафна. – Это же хорошо, верно? То, что мы знаем, где находится кинжал?

Губы Метис изогнулись в мрачной улыбке.– И да, и нет. Хорошо, что мы знаем, где начать искать кинжал, но библиотека огромна, и он может быть где угодно. Даже если бы у нас в распоряжении была армия людей, все равно могут уйти году, чтобы тщательно и полностью обыскать все семь этажей, не говоря о двориках, балконах и прилегающих землях.

– Здесь есть что-то еще, не так ли? Что-то плохое?– спросил Карсон.

Метис посмотрела на него и кивнула. – Плохо то, что не только мы знаем где находится кинжал Хелхайма, но также и Жнецы, и они сделают что угодно, чтобы найти его первыми.

Я подумала о всех ужасных вещах, которые я увидела сегодня: о Жнецах, врывающихся в Колизей и убивающих всех на расстоянии вытянутой руки: о Карсоне, получающем удар кинжалом; о кричащей Дафне; о Морган, склонившейся над мертвым телом Самсона; о крови, которая, казалось, покрывала все внутри Колизея.

Метис была права. Жнецы хотели Кинжал Хелхайма, и им было все равно, что они должны сделать или кого они должны убить, чтобы найти его. Что означало, что все в Академии Мифов были в серьезной, серьезной опасности.