Текст книги "Холодная тьма (ЛП)"
Автор книги: Дженнифер Эстеп
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 15
Я просто стояла с отвисшей челюстью и наблюдала за её уходом. Конечно, валькирия могла иногда реагировать довольно неуравновешенно, но это было уже во второй раз сегодня, что она была со мной так груба. Ладно, ладно, может быть я и подслушала разговор Метис и Дафны, но только потому, что беспокоилось о Дафне. Отдайте меня теперь под суд, из-за того, что моя лучшая подруга что-то для меня значит.
Метис вышла из своего офиса, и взгляд её зелёных глаз был дружелюбным и нежным. Я вздохнула.
– Я полагаю, вы это слышали?
Профессор кивнула.
– Дафна просто смущена. Она думала, что её магия будет чем-то одним, а теперь выяснилось, что это что-то совершенно другое.
– Прекрасно, но почему она вымещает это на мне?
Метис склонила голову немного в бок.
– Потому что твоя магия именно такая, какой и должна быть. Ты принимаешь свои силы, Гвен и ты пытаешься использовать их для хороших вещей.
Это часть того, что делает тебя такой сильной. Не беспокойся о Дафне. Всё образуется. Ей просто нужно немного времени, чтобы привыкнуть к этому, но, в конце концов, она поймёт, что во всём есть своя причина. Что боги одаривают нас такими талантами, которые нужны нам больше всего.
Профессор смотрела в пустоту.
– Я в её возрасте была такой же. Я тоже надеялась, что моя магия будет физической, а не ментальной.
– Что вы имеете в виду? – Метис вздохнула.
– Принципиально магию делят на две категории – физическую и ментальную. Физическая магия содержит, например, магию огня, которой владеет мать Дафны. Обычно физическую магию можно использовать, чтобы кого-то ранить, в то время как ментальная магия часто является магией защиты, как например моя способность исцелять.
– Принципиально это значит, что у физической магии есть форма, правильно? Как дождь во время бури?
Метис кивнула.
– Именно. Штормовой дождь был бы физической магией, что-то, что действительно можно увидеть и чего коснуться, в то время как телекинез или телепатия были бы ментальной магией, которые не обязательно можно увидеть или коснуться.
По какой-то причине слово телепатия прозвучал в моей голове как удар в колокол, но я не имела представления почему. Насколько я знала, я никого никогда не встречала с телепатической магией.
Многие студенты в Мифе обладали физической магией, которую описала Метис, такой, как способность выпускать из кончиков пальцев молнию или вызывать одним единственным движением руки порывы ветра. Кроме того наверное, улучшенные чувства ощущений и восприятия большинства студентов тоже можно было назвать своего рода ментальной магией.
– Но что с моей магией? – спросила я. – Что с моей магией соприкосновения? Так некоторые люди называют мою психометрию – магия соприкосновения.
– Твоя магия соприкосновения другая, – объяснила Метис. – Она одна из тех редких способностей, которые могут быть в одно и тоже время, как физическими, так и ментальными.
– Что вы имеете в виду? – Метис коснулась пальцем губ, как будто была не уверена, как ей мне это объяснить.
– Что же, о ментальной части ты очевидно знаешь. Это было бы то, как ты выражаешься, когда касаясь вещей что-то видишь. Когда воспоминания и чувства других людей вспыхивают перед твоими глазами.
Я кивнула.
– Но у магии соприкосновения есть ещё и физический аспект, – продолжила Метис. – Ты можешь довольно свободно перехватывать вибрацию от предметов, но люди с магией соприкосновения как у тебя, могут также воздействовать на людей.
Я предполагаю Гвен, что ты, если только достаточно постараешься, сможешь перенести твои мысли и чувства на кого-то другого и заставишь видеть и чувствовать этого человека то, что захочешь.
Твоя психометрия делает для тебя возможным, видеть воспоминания людей, она заставляет тебя чувствовать, что чувствовали они. Кто сказал, что ты не можешь проникнуть в них ещё глубже? Может быть, ты даже сможешь подключиться к магии кого-нибудь, в то время, как сражаешься против него и использовать её ему на вред? Существует несколько очень интересных теорий о магии соприкосновения, хотя немногие были доказаны, потому что это очень редкий дар.
Слова Метис позаботились о том, что я снова подумала о нападение Жнецов. Я вспомнила, что видела эту искру в Дафне и то, как я потянулась за ней и коснулась её своей собственной магией.
На несколько секунд, прежде чем валькирия свалилась с ног от усталости, я почти почувствовала, будто использую её целительную энергию. Может быть, я именно это и сделала. В конце концов, все порезы и травмы, которые я получила в схватки с девчонкой Жнецом, в этот момент исчезли. Я спрашивала себя, имела ли в виду Метис именно это, было ли подключение к силе Дафны или силе другого, одна из этих других вещей, которую я могла делать с помощью моей цыганской магии.
Но в принципе профессор объяснила мне то же самое, что и какое-то время назад моя бабушка Фрост – что моя магия будет становиться сильнее и многограннее.
Всё же я спрашивала себя, как это получится. Я ещё никогда не делала больше, чем перехватывала воспоминания и чувства, сохранённые объектами, и уж точно никогда не пыталась навязать кому-то другому свою волю.
Я открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но Метис опередила меня.
– Позволь мне взять мою куртку, потом я отведу тебя вниз в тюрьму, – сказала она.
– Меня очень интересует то, что Престон расскажет нам сегодня. И не волнуйся о Дафне. С ней всё будет в порядке.
Профессор зашла в свой офис. Снова я подумала о недружелюбных словах Дафны и её гневе, который горел в глазах. Почему-то я сомневалась, что валькирия так быстро возьмёт себя в руки, как предполагала Метис.
Метис и я покинули здание для английского и истории и прошли через верхний двор к зданию для математики и естественных наук. Я зарылась подбородком поглубже в мой серый шарф, чтобы оставаться в тепле, но казалось, что воздух вокруг меня с каждым шагом становился всё холоднее. Почти так, как будто приближалась буря.
Я последовала за Метис в здание, а потом мы спускались всё дальше вниз, через ряд электронных и магически защищённых дверей, пока, в конце концов, не стало казаться, будто мы так глубоко под землёй, и что никогда больше не увидим солнца.
Наконец мы достигли огромной двери, которая была сделана из того же тёмно-серого камня, как и остальное здание. Толстые, железные прутья покрывали дверь, а в камне были вырезаны два сфинкса.
Существа выглядели даже ещё более дикими, чем те, что находились снаружи, возле ворот, как будто их единственная цель состояла в том, чтобы охранять то, что находилось за дверью и удержать это там. Не имело значения, как часто я спускалась сюда вниз, при виде злобно смотрящих сфинксов, мне всегда становилось не по себе. Я вздрогнула и отвернулась.
Метис выловила большой ключ из кармана своей куртки и сунула его в замок. Дверь открылась с громким скрипом, и мы вошли внутрь.
У тюрьмы была куполообразная крыша, такая же, как в библиотеки древностей и она казалась намного больше, чем должна была бы быть, учитывая то, как глубоко мы находились под землёй. Стеклянные камеры образовывали три этажа в вышину по диаметру стен тюрьмы.
Я всегда находила немного странным то, что это было единственное место на кампусе, где не было статуй богов и богинь или мифологических существ. Вместо этого на потолке был вырезан рельеф руки, которая держала огромные, уравновешенные весы. Тем не менее, она была не менее зловещей.
Прямо рядом с дверью стоял письменный стол. Обычно за ним сидела Равен и читала один из своих глянцевых журналов, но сегодня стул был пустой. Метис заметила мой вопрошающий взгляд.
– Равен нужно было пойти в столовую, чтобы собрать некоторые вещи для кофейной тележки, – объяснила она. – Кроме того нет возможности, что Престон куда-нибудь уйдёт. Если бы другие Жнецы хотели освободить его, то уже давно бы сделали это.
Её объяснение имело смысл, но оно не сделало мое нахождение здесь более счастливым. Это ничто не сможет сделать. Я поставила мою сумку на письменный стол Равен и повернулась к середине тюрьмы.
Престон Эштон сидел, ссутулившись, возле каменного стола в середине комнаты, прямо под рельефом с рукой с весами. Не смотря на то, что на нём был одет оранжевый комбинезон и бумажная обувь, Престон был симпатичным парнем со очень светлыми волосами, ярко-голубыми глазами и угловатым лицом. По крайней мере, я считала его фантастичным, пока он, что же, пока он пару раз не попытался убить меня. Когда я теперь смотрела на Престона, я видела только красные искры, присущие Жнецам, глубоко в его глазах.
Престон поднял голову, когда услышал наши шаги, и скривил губы в презрительную усмешку.
– Ах, цыганочка, – сказал он. – Ты уже в течение нескольких недель не была здесь внизу. Я уже подумал, что ты во время каникул просто про меня забыла.
Как будто я могла когда-нибудь забыть Престона и то, какими страшными вещами он угрожал моей бабушки Но было не благоразумно, показывать Жнецу, как я его боялась – это сделало бы его только счастливым.
– Действительно, во время каникул я совершенно вычеркнула тебя из моих мыслей, – объяснила я холодным голосом, когда села на каменный стул напротив него. – Было довольно освежающе несколько недель не копаться в твоих извращённых мыслях.
Престон бросился вперёд, но цепи, которые удерживали его руки на столе, а ноги на полу, предотвратили его попытки приблизиться ко мне.
– Спокойно, гнедой, – издевалась я. Престон откинулся назад на спинку своего стула и одарил меня холодной улыбкой, хотя его щёки пылали от гнева.
– Увидим, кто будет смеяться последним, цыганочка.
Я проигнорировала холод, который, как всегда, при его насмешливом тоне, распространился во мне, схватила его руки и вызвал мою магию. Следующие четверть часа я провела, пытаясь исследовать мысли Престона и сортировать его воспоминания – все эти страшные, ужасающие вещи, которые он сделал, являясь Жнецом. Я видела людей, которых он убил, всех, кого он пытал, всех, кому он когда-либо делал больно. Я видела всё – и это было действительно, действительно скверно.
– Ты что-нибудь нашла? – спросила Метис. Я покачала головой.
– Ничего. Только воспоминания, которые уже знаю. Я не думаю, что он что-то знает о нападение на Колизей. Или где, возможно, спрятан кинжал Хельхейма.
Престон поднял вверх одну бровь.
– Ты всё ещё ищешь кинжал, цыганочка? Я думал, что такая умная девочка, как ты, за это время уже нашла его.
– Заткнись Жнец. – Я снова взяла его за руки.
И снова ничего не нашла. Никакой ссылки на то, что Престон что-то знал о нападении, а также ни малейшего понятия о том, где находился кинжал. Я снова выпустила его руки, когда прозвенел мобильный Метис. Профессор вытащила телефон из своей сумки.
– Алло? Алло? – Метис опустила мобильный, качая головой. – Связь была прервана. Здесь внизу у меня никогда нет хорошего приёма. Я быстро схожу наверх, чтобы перезвонить.
Метис дала мне указание сделать перерыв, потому что хотела сообщить Никамедесу и тренеру Аякс о большом ничто, что я нашла. Профессор извинилась и объяснила, что вернётся через несколько минут. Потом она покинула тюрьму, и я осталась одна с Престоном.
Так как я не хотела касаться Жнеца, в то время, пока Метис здесь не было, я встала, бродила по тюрьме и заглядывала во все камеры. Смотреть здесь было не на что. В некоторых камерах стояли раскладушки, раковины и унитазы из метала, в то время, как другие были просто пустыми комнатами.
Я предположила, что это были камеры, в которых они запирали мифологических существ. Немейских охотников, волков Фенрир и чёрных птиц Рух, тех, которые Жнецы использовали для выполнения своей грязной работы.
Престон ничего не говорил, в то время, как я блуждала по комнате, но не отрывал от меня своего полного ненависти взгляда – что пугало меня больше, чем если бы он всё это время похабно ругался.
В конце концов я больше не могла выносить тишину и подошла к двери. Я подожду снаружи, пока Метис не вернётся назад, а потом снова попытаюсь найти что-то в разуме Престона. Я открыла дверь, чтобы выйти в коридор – и увидела девчонку Жнеца, которая ждала меня перед ней.
– Привет цыганка, – сказала она противным голосом. – Ты скучала по мне?
Прежде чем я смогла как-то отреагировать, даже прежде чем смогла закричать, девчонка Жнец шагнула вперёд и ударила мне кулаком в лицо. Я попятилась назад и упала, но девчонка Жнец ещё не собиралась заканчивать. Она пнула меня в рёбра. Я застонала и откатилась в сторону. Но не смотря на боль, я спрашивала себя, как она смогла спустится сюда вниз, мимо всех этих дверей и замков.
– Забудь про неё! – закричал Престон со своего стола. – Распутай эти цепи! Быстрее! Прежде чем Метис вернётся!
Девчонка Жнец перепрыгнула через меня и подбежала к столу. На ней были одеты та же чёрная мантия и та же резиновая маска, как и при нападении на Колизей.
Я не имела представления, откуда он был у неё, но девчонка Жнец вытащила ключ из складок своей мантии и начала возится с замками цепей Престона. Секунду спустя открылся первый – и я знала, что у меня были настоящие неприятности.
Я с трудом поднялась на ноги и, качаясь, подошла к столу Равен. Девчонка Жнец увидела, что я замышляю, и снова подбежала ко мне. Она добралась до меня как раз в тот момент, когда я вытащила Вика из моей сумки и вырвала его лезвие из кожаных ножен.
Я всегда брала Вика с собой, когда шла в тюрьму, потому что чувствовала себя тогда немного безопаснее. Девчонка Жнец отреагировала тем, что вытащила свой собственный меч из под развивающейся мантии.
– Лукреция! – прошипел Вик при виде другого лезвия. – Кроваво-красный глаз Лукреции сузился от ненависти.
– Вик! – прорычала она в ответ.
Больше она ничего не могла сказать, прежде чем схватка разгорелась. клац-клац-клир.
Мой меч встретил меч девчонки Жнеца. Сыпались красные и фиолетовые искры, тогда, когда орудия кричали друг другу оскорбления.
– Нож для масла! – прокаркала Лукреция.
– Ржавая ложка! – выпалил Вик.
Я игнорировала болтовню мечей и сосредоточилась на девчонке Жнеце, пыталась предсказать, что она будет делать дальше, как она захочет атаковать меня. За мной гремел метал, когда Престон один за другим открывал замки своих цепей – а потом он освободился.
Краем глаза я увидела, как он повернулся ко мне, сжал руки в кулаки, а на его красивом лице появилось убийственное выражение. Его глаза светились теперь ярче – этим зловещим, жутким красным цветом Жнецов.
Я начала атаку, заставила девчонку Жнеца кратковременно отступить, потом повернулась, так что стояла спиной к одной из стеклянных камер. Я не смогу продержаться и минуты, если допущу, чтобы девчонка Жнец и Престон атаковали меня с двух сторон.
Логан научил меня этому. Моё сердце сжалось. Логан. Мне так сильно хотелось, чтобы он был здесь. Спартанец бы знал, что нужно делать – от точно бы знал, как победить Жнецов. Мне же повезёт, если я переживу ещё хоть одну минуту.
Но вместо того, чтобы наброситься на меня, как я ожидала, Престон остановился и только смотрел на меня злобно.
– Давай! – крикнула девчонка Жнец Престону. – Давай! Проваливай! Давай!
Престон одарил меня жестокой улыбкой, потом выбежал из тюрьмы. Я хотела последовать за ним, но девчонка Жнец загородила мне дорогу и снова подняла меч.
Две минуты мы танцевали, сражаясь по комнате, пока мои кроссовки на один момент не потеряли опору на скользком каменном полу. Девчонка Жнец воспользовалась коротким отвлечением, чтобы снова ударить меня кулаком в лицо.
Сила её удара отбросила меня к одной из камер. Моя голова стукнулась о стекло и боль взорвалась в голове. Одурманенная, я соскользнула на пол и больше не могла держать Вика в руке.
– Гвен! – закричал он. – Вставай, Гвен! Вставай, прежде чем она убьёт тебя! – Но для этого я была слишком оглушённая – я была для всего слишком оглушённая. Девчонка Жнец стояла с мечом в руке передо мной. Ей нужно было только поднять его, опустить и уже я была бы мертва.
Так всё просто. Она нерешительно стояла передо мной, как будто это было именно то, чего она желала. Но вместо того, чтобы убить меня, девчонка Жнец развернулась и убежала через открытую дверь тюрьмы.
Глава 16
Я с трудом поднялась на ноги и схватила Вика крепче. Потом отодвинула пульсирующую боль в голове, лице и рёбрах в сторону, чтобы последовать за Жнецами через дверь тюрьмы – но они уже исчезли.
Я поспешила к концу коридора, побежала вверх по лестнице и через все открытые двери. Я бежала выше, выше, выше, так быстро, как только могла, но их отрыв было уже слишком большим. Я даже больше не слышала их шагов на лестнице надо мной.
– Давай же, Гвен! – закричал Вик мне ободряюще. – Ты можешь поймать их!
В конце концов, я достигла последнюю лестничную площадку, выбежала из здания для математики и естественных наук и скользя, остановилась на верхнем дворе.
Я резко повернула голову вправо, потом влево, в то время, как хватала ртом воздух, но не смогла нигде обнаружить Престона и девчонку Жнеца. И Метис тоже нигде не было видно. Студенты суетились как обычно во дворе, смеялись, разговаривали и писали сообщения, в то время, как были на пути туда, где обычно планировали провести время после школы.
Несколько человек отреагировали на мою отчаянную одышку и покрасневшее лицо сбитыми с толку взглядами, но я их проигнорировала. Что теперь будут делать Престон и девчонка Жнец? Куда они пойдут? Думай Гвен, думай.
Потом я поняла ответ.
Лучше ты покончишь со мной сейчас, цыганочка. Или в один прекрасный день я буду освобождён, и тогда убью эту трясущуюся старую бабку, которую ты так любишь
Бабушка Фрост, подумала, когда вспомнила ужасное обещание Престона.
Откуда-то я просто знала, что это была их цель. Престон не даст ускользнуть шансу, причинить мне боль, убив мою бабушку. А бабушка не имела понятия, что он был на пути к ней, и в какой страшной опасности она находилась.
При этой мысли моё сердце сжалось от страха, но я заставила отступить это чувство в сторону и стала размышлять. Я не знала, как девчонка Жнец прошла мимо всех этих мер безопасности тюрьмы. Но если она была для этого достаточно умна, то у неё определённо также был план для бегства Престона. Она так быстро, как только можно, захочет вывести его с территории кампуса, и я сомневалась, что сфинксы остановят её, когда они будут покидать территорию. А потом ... а что потом?
Машина, подумала я. У неё определённо была машина, припаркованная возле академии, чтобы вывести Престона, но Жнец не захочет сразу же спрятаться. Нет, сначала он остановится возле дома моей бабушки. Я просто это знала. Это означало, что мне тоже нужна машина, если хотела иметь хоть шанс, спасти её.
Я вдохнула в лёгкие холодный, зимний воздух и побежала.
Во время бега, я вытащила мой мобильный из кармана джинсов. Так как я не могла в одно и тоже время бежать, писать сообщение и держать Вика, я решила просто испробовать номера, которые были внесены в ускоренный набор. Сначала я позвонила моей бабушке.
– Подними трубку, – пыхтела я, продолжая бежать. – Пожалуйста, пожалуйста, подними трубку. – Но она этого не сделала.
Страх сдавил мне горло, но я отогнала его. Жнецы ещё не могли быть в её доме, так что бабушка должно быть как раз предсказывает клиенту будущее. В этом случае она никогда не подходила к телефону.
Автоответчик включился, и я оставила сбивчивое сообщение о том, как девчонка Жнец освободила Престона и что она должна позвонить мне в тот момент, как только прослушает сообщение. Я бы говорила ещё и дальше, но запись отключилась.
Чертыхаясь, я набрала следующий номер в списке. Это была Дафна. Но видимо валькирия всё ещё была на меня сердита, так как она тоже не сняла трубку. Следующим на очереди был Логан, но и он не ответил.
Почему именно сегодня все на меня сердились? Так что я набрала номер четвёртого человека в моём списке. И наконец-то кто-то решил действительно взять трубку своего дурацкого мобильного.
– Привет цыганочка. – Нежный голос Оливера прозвучал возле моего уха. – Как дела?
– Тебе нужно взять свою машину и встретится со мной возле главных ворот. Немедленно!
– Гвен? – Голос Оливера стал резким, когда он услышал мою панику. – Что случилось?
– Престон только что вырвался из тюрьмы, – выпалила я, тяжело дыша. – Я думаю, он на пути к дому моей бабушки Фрост, чтобы убить её. Ты должен отвезти меня туда, поэтому встретимся как можно скорее возле главных ворот. И принеси с собой оружие. Нам оно понадобится.
– Гвен ... – Я положила трубку, прежде чем Оливер мог сказать что-то ещё. Я знала, что спартанец поможет мне. В конце концов, для этого и были друзья.
Я бежала дальше, в то время как снова и снова пыталась дозвониться до бабушки Фрост, Дафны и Логана – но никто не отвечал. Потом я ещё немного поругалась. Для чего нужен мобильный, если никто не брал трубку? Тогда, когда у меня уже почти не осталось сил, я добралась до общежития Стикс.
Это заняло у меня на много больше времени, чем я надеялась, вытащить идентификационную карту из кармана брюк, протянуть её через считывающее устройство, открыть дверь и забраться бегом вверх по лестнице в свою комнату. Но было ещё кое-что, что я должна была сделать, прежде чем встречусь с Оливером. Ещё одна возможность, может быть, спасти мою бабушку.
– Нотт! – крикнула я, когда ворвалась в комнату. – Нотт, ты мне нужна!
Волчица спала в своём гнёздышке из одеял, но при звуке моего панического голоса она вскочила.
– Что ты делаешь, Гвен? – спросил Вик. – Ты тратишь зря время.
– Закрой рот, Вик. – Я положила меч на кровать и засунула мобильный назад в карман брюк. – Я должна сосредоточится.
В то время, как я мчалась по кампусу, мне пришла мысль, что волк мог бежать гораздо быстрее, чем я – гораздо, гораздо быстрее. Я была уверенна, что Оливер уже спешил к своей машине, но всё же это займёт у него время, забрать её.
И потом нужно было ещё время съехать вниз с горы.
Время, которого у бабушки Фрост не было. Я упала рядом с волком на колени, в то время как спрашивала себя, сработает ли вообще мой сумасшедший план. Может Вик был прав, и я только теряла время. Но я должна была попытаться сделать это – я просто должна.
Всё ещё тяжело дыша, я приложила осторожно руки справа и слева к голове Нотт и посмотрела ей в глаза. Потом вызвала все мои воспоминания о бабушке Фрост. Я отыскала всю доброту и заботу, которыми она окружала меня все эти годы, все маленькие и большие вещи, которые она для меня сделала, особенно после того, как умерла моя мама. И подумала обо всей той любви, которую чувствовала, всегда, когда бы не держала её за руку.
Я сосредоточилась на этих воспоминаниях и потом ... я каким-то образом запихнула их в Нотт. Вместо того, чтобы коснуться и позволить моему разуму наполниться изображениями, я сделала прямо противоположное – я взяла воспоминания, которые у меня уже были, и пихнула их намеренно в другую сторону, в другой разум.
И каким-то образом это сработало. Волчица вздрогнула, я могла чувствовать её смятение, когда путаница из воспоминаний и чувств, которые не принадлежали ей, поднялась в ней. После нескольких секунд, когда она поняла, что эти мысли не причинят ей боли, она снова расслабилась. Тогда я сосредоточилась на доме моей бабушки и запихнула также и это изображение в голову волчицы.
– Ты должна побежать к дому моей бабушки и защищать её, пока я не приеду, – сказала я. – Пожалуйста. Ты можешь это сделать? Ты вообще меня понимаешь?
Нотт смотрела на меня ещё одно мгновение. Потом она коротко лизнула меня в щёку и побежала к двери.
– Я расцениваю это как да. – Я схватила Вика и побежала за ней. Отвела Нотт по лестнице вниз и через общежитие. Мне было совершенно всё равно, кто меня увидит или что об этом подумает. Но в виде исключения мне повезло.
Мы не встретились не с одним другим студентом. Я открыла заднюю дверь общежития и волчица побежала. Уже мгновение спустя она исчезла.
Я ещё раз глубоко вздохнула, потом и сама побежала, к главным воротам. Я совершенно не обращала внимания на сфинксов, когда протискивалась через решётку. Оливер был быстрее, чем я, потому что спартанец уже ждал меня в своём чёрном Cadillac Escalade на другой стороне улицы.
Я подбежала к внедорожнику, распахнула дверь и бросилась на пассажирское сиденье.
– Гвен? – спросил Оливер, когда переключил сцепление на первую передачу. – Ты уверенна?
– Нет, – сказала я. – Но я не могу рисковать жизнью моей бабушки. А теперь езжай.
Оливер тронулся, не сказав больше не слова. Я положила Вика на колени, потом вытащила мобильный и кармана брюк. Снова я попыталась дозвониться до бабушки Фрост. И снова она не взяла трубку. Моя дикая паника превратилась в холодный страх. Я должна добраться до неё, прежде чем это сделают Престон и девчонка Жнец.
Я не могла потерять мою бабушку так же, как потеряла мою маму. Просто не могла.
– Я позвонил Логану и Кензи, потому что хотел попросить их о помощи, – объяснил Оливер, в то время как мчался с горы, так быстро, как только мог. – Но они не отвечают.
Мои плечи опустились ещё немного ниже. Я прикусила губу, кивнула и подавила желание, закричать на Оливера, чтобы тот ехал быстрее. Логан и Кензи меня в этот момент не интересовали. Если мы не доберёмся до дома моей бабушки перед Престоном и девчонкой Жнецом, то моя бабушка, возможно, будет уже мёртвой.
Казалось, что Оливеру стоило целую вечность, добраться до города, хотя он ехал намного быстрее, чем автобус. Он завернул на ту улицу, на которой стоял дом моей бабушки, и припарковался перед ним.
Я выпрыгнула из внедорожника, прежде чем колёса полностью остановились. Оливер отключил мотор, распахнул свою собственную дверь и бросился за мной. То, что я увидела на пороге, заставило замёрзнуть кровь в моих жилах.
Табличка с «Здесь предсказывается будущее» рядом с дверью была загнута в сторону и свободно болталась, как будто кто-то вырвал её ломом. Ещё страшнее был тот факт, что кто-то взломал дверь. Рама раскололась, по меньшей мере. в трёх местах.
– Гвен! Стоп! – прошипел Оливер и схватился за капюшон моей кофты, прежде чем я смогла забежать в дом. – Ты не знаешь, кто или что там внутри.
Я заставила себя остановиться, хотя ничего другого так сильно не желала, как броситься в дом. Спартанец был прав. Вслепую забегать в дом могло плохую ситуацию сделать ещё хуже.
Так что я ухватилась за Вика покрепче и подняла меч. Рядом со мной Оливер положил болт на тетиву арбалета, который он принёс с собой. Потом спартанец кивнул мне и показал этим жестом, чтобы я взяла инициативу на себя. Он прикроет мне спину. Вместе мы шагнули в тёмный коридор.
Внутри царил хаос. Всё, что можно было перевернуть, было перевёрнуто, начиная со шкафа, в котором бабушка хранила хороший фарфор, синего дивана и кончая тумбочкой для телевизора. Всё было разбито, растоптано и сломано, как будто кому-то доставило большое удовольствие разрушать всё, что ему попадалось в руки.
Престон, подумала я мрачно и пошла дальше.
Оливер указал на следующую расколовшуюся дверь. Я прокралась к ней на цыпочках и заглянула в комнату, где моя бабушка предсказывала будущее. Занавес из бусинок был сорван с окна, а стол, с его серебристо-серой скатертью разгромлен на две части. Хрустальный шар моей бабушки был также разбит, а осколки блестели на шёлковой ткани, как слёзы.
Холодный кулак сжался вокруг моего сердца и сдавил его. Я огляделась и покачала, в сторону Оливера, головой, чтобы показать ему, что в комнате никого не было.
Вмести мы тихо прошли по остальным комнатам первого этажа и перешагивали через другую разбитую мебель, пока, в итоге, не достигли кухни. Моё сердце бешено стучало при мысли о том, что мы возможно найдём там, и я держала Вика так крепко, что у меня заболела рука.
На кухне что-то захрустело. Оливер и я застыли в коридоре и прислушались. Мы слышали шелест и хруст, что сказало нам, что по кухне кто-то ходил. Оливер положил мне на плечо руку и этим жестом беззвучно спросил, всё ли со мной в порядке. Я кивнула и сделала глубокий вдох. Потом шагнула вперёд и заглянула в комнату.
Зрелище заставило меня замереть. Посреди кухни стояла бабушка Фрост, в руке окровавленный меч. Рядом с ней сидела Нотт, а возле её ног лежал мёртвый Жнец.
