Текст книги "Холодная тьма (ЛП)"
Автор книги: Дженнифер Эстеп
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
– Самый страшный кошмар Престона довольно интересный, – объяснила она, в то время как смотрела на него сверху вниз. – Больше всего он боится тебя. Видимо он ещё ничего так не боялся в своей жизни, как того, когда ты сказала ему, что он не сможет удержать тебя от того, чтобы рыться в его воспоминаниях с помощью своей психометрической магии. Знаешь, Престон довольно сильно боится потерять контроль.
Вивиан продолжала смотреть дальше на другого Жнеца, и я могла чувствовать мощь, которая исходила от неё – ужасная, сердитая, злая сила, которая становилась сильнее при каждым крике Престона, как будто его страх давал ей её, как будто его страдания делали её счастливой. Я почти могла видеть эту злую силу.
Она скользила сквозь воздух и обхватывала Престона как змея, с чьих зубов капал яд – яд, который проникал в сознание Престона и наполнял его одним ужасающим видение за другим.
В конце концов, Вивиан покачала головой и отвернулась от него. Отвратительная, невидимая сила исчезла и, спустя секунду, Престон перестал кричать. Но всё его тело сотрясалось от сильных рыданий.
– Слишком просто, – сказала она. – Его разум такой незатейливый. Это было не большой задачей. Но ты, цыганка ... играть с тобой было намного интересней.
В то время как Престон плакал на полу, я раздумывала обо всём, что случилось в последние дни.
– Нападение на Колизей, ты позаботилась о том, чтобы я тебе после этого заметила, чтобы увидела, как ужасно ты расстроилась. Жуткий голос в библиотеке древностей.
А потом ты также наняла меня, чтобы найти твоё потерянное кольцо. Ты всё это сделала только для того, чтобы следить за мной, в то время как я искала кинжал Хельхейма.
Вивиан протянула руку и взяла кинжал с письменного стола. Я заморгала. Почему я не заметила, что он лежал там? Она поворачивала кинжал туда и сюда, так что бронзовые пятна на мраморе вспыхивали.
Первый раз я поняла, что меня так беспокоило в воспоминаниях, которые я получила от карты Вивиан – это был тот факт, что в них на ней была одета маска Жнеца, чтобы скрыть её настоящую личность. Она бы этого не сделала, если бы всё это время не планировала потерять карту.
– Ты специально уронила карту, – сказала я. – Ты хотела, чтобы я получила её. Ты хотела, чтобы я просканировала её. Почему?
Вивиан пожала плечами.
– Некоторые другие Жнецы выяснили, что кинжал должен был быть спрятан в библиотеке или возле библиотеки, но на это ушли бы годы обыскать здание, особенно потому что я, будучи студенткой, в конце концов, подлежу определённым ограничениям.
Так что я подумала, что оставлю улаживать поиск для меня – тебя. Но так как ты, очевидно, не имела понятия, что кинжал находится в библиотеке, я решила дать тебе небольшую подсказку. Все ждут до последней секунды, чтобы сделать домашнее задание. Я предположила, что ты пойдёшь на выставку лишь в последний день каникул, так что уговорила Савану пойти вместе.
– Если ты всё это время пыталась подобраться ко мне, почему тогда убила других студентов? – прошептала я. – Почему они должны были умереть?
Вивиан равнодушно пожала плечами.
– Это ведь должно было выглядеть, как настоящее нападение, не то ты никогда бы не поверила, что я уронила карту нечаянно. Кроме того, мне ещё никогда не нравился Самсон Сорензен. Он всегда считал себя намного более крутым, чем другие парни – слишком крутым, чтобы пойти на свидание с кем-то вроде меня. Однажды я попросила его о свидание, прежде чем Жасмин заграбастала его. Но он только рассмеялся и спросил меня, почему должен встречаться с такой неприметной девушкой, как я. Что же, он больше не смеялся, когда я воткнула ему меч в грудь, не так ли?
Гнев промелькнул на её лице и она сильнее ухватилась за кинжал, как будто хотела убить Самсона сейчас ещё раз.
– А в библиотеке? – спросила я, потому что хотела, чтобы она продолжала говорить. – Что это было с жутким шёпотом?
Лицо Вивиан немного разгладилось и снова её плечи поднялись вверх и опустились.
– Мне были нужны коды Метис от дверей и магические пароли, чтобы проникнуть в тюрьму и освободить Престона.
Я знала, что она брала тебя туда с собой, чтобы рыться в его разуме. И учитывая твою психометрию и тот факт, что ты никогда ничего не забываешь, что видела или слышала, я знала, что эта информация была у тебя в голове.
Мне нужно было проникнуть в твои мысли и заставить тебя думать о Престоне, чтобы найти всё, что мне было нужно. Мы знаем всё о тебе и твоей магии прикосновения. Должна сказать, пока она была довольно практична. Сначала она помогла мне освободить Престона, а потом найти кинжал. Хорошо всё сделала, Гвен. Действительно хорошо.
Я подумала о моей постоянной головной боли в последние дни и все те случаи, когда у меня было такое чувство, будто кто-то роется пальцами в моём мозге. Это была Вивиан, которая использовала свою телепатию против меня.
Каким-то образом я чувствовала, что она делала и даже пыталась защищаться, но это не сработало. Тогда мне в голову пришла ещё одна мысль.
– Ты знаешь всё о моей магии прикосновения ... и что я должна с ней сделать, – сказала я и повторила, таким образом, то, что однажды сказал мне Престон.
Вивиан фыркнула.
– Прошу тебя. Как будто ты когда-нибудь сможешь убить Локи со своей смешной психометрией.
Снова я задержала дыхание и в этот раз перед моими глазами затанцевали также белые звёздочки. Я думала, что знала, что испытываешь при полном недоумение, но это было ничто, по сравнению с шоком, который я испытала сейчас.
– Ты думаешь ... Жнецы действительно думают ... что я убью моей магией Локи?
Мой голос был едва громче, чем шёпот. У меня едва хватало дыхания, чтобы вообще задать вопрос. Убить бога? Я? Могла ли я вообще сделать это с моей магией прикосновения? Как мог кто-то сделать это?
Вивиан заметила ужас на моём лице и рассмеялась.
– Ты имеешь ввиду, что ты этого не знала? Великая богиня Ника не сказала тебе? О, как хорошо.
Она смеялась и смеялась. Между тем Престон перестал дрожать и плакать, и, оттолкнувшись, медленно сел. Он бросил на Вивиан полный ненависти взгляд, в то время как вытирал слёзы со своих покрасневших щёк.
– Но что с кольцом? – спросила я. Мои мысли неслись одновременно в тысячи разных направлениях. – Зачем ты вообще прилагала усилия нанять меня, чтобы найти его?
Вивиан подняла руку вверх, чтобы посмотреть на кольцо, которое сверкало на ней. Я смотрела на два лица на золотой полосе и мне больше не казалось, будто одно из них смеётся, а другое плачет. Нет, оба лица выглядели искажёнными и улыбались мне со злой, жестокой радостью.
– Я должна была бы это знать, – пробормотала я. – У кольца два лица, также как и у тебя. Оно вовсе не показывает театральные маски, не так ли? Хотя тебе стоит купить мистеру Овиду, учителю театра, небольшой подарок. Он сделал из тебя довольно хорошую актрису.
– Это правда, – согласилась Вивиан. – Я намного более талантливая, чем когда-нибудь будет эта глупая амазонка, Хелена Пакстон. Тем не менее, мистер Овид даёт всегда ей главные роли в наших спектаклях. Тебе действительно стоит отточить знания в миф-истории, Гвен. Я тебе рассказала, что это кольцо Януса, римского бога начала и конца. У него два лица, из которых одно смотрит в будущее, а другое в прошлое. Кольцо передаётся в моей семье в течение многих поколений, как символ для нашей тайной лояльности по отношению к Локи. Оно принадлежало моей маме – пока несколько членов пантеона не убили её.
Она скривила лицо, а я вспомнила картину, которую увидела о маме Вивиан, как та отдавала кольцо своей дочери. И боль, которую испытывала девочка. Мне даже стало бы её жаль – если бы она не причинила мне точно такую же боль, убив мою маму.
Потом в моей голове появилась другая мысль.
– Вот почему у тебя в комнате была совершенно новая обстановка, правильно? И вот почему ты в тот день, когда я искала твоё кольцо, прыгнула вперёд и открыла для меня дверь.
Ты не могла рисковать, чтобы я, коснувшись чего-то в твоей комнате, получила видение и таким образом обнаружила, кто ты на самом деле. Но зачем ты заплатила мне, если никогда по-настоящему не теряла кольца?
– Насчёт мебели ты совершенно права. А что касается кольца ... Я должна была зависать поближе к тебе и наблюдать за тем, что ты делаешь, и я не хотела, чтобы ты что-то заподозрила, прежде чем найдёшь кинжал. Поэтому я выдумала историю о Саване, будто та украла моё кольцо и спрятала его в её комнате.
Кроме того я знала, что это будет проще простого, заставить тебя поверить в то, что она Жнец. Это не секрет, что вы оба ещё боретесь за Логана.
– Значит, это было только отвлечение. Но ты ведь должна была знать, что я коснусь кольца и просканирую его, даже если только для того, чтобы убедиться в том, что Савана действительно украла его, – сказала я. – Как ты смогла изменить воспоминания, что это выглядело так, будто она Жнец, а не ты?
Вивиан пожала плечами.
– Магия хаоса, уже забыла? Путаница и иллюзия. В некотором смысле моя магия полная противоположность твоей, Гвен. Ты касаешься чего-то и видишь вещи. Если я достаточно сосредоточусь, то могу зарядить вещи воспоминаниями и чувствами. Поэтому было просто, взять мой образ с кольцом, а затем сделать его похожим на Савану.
– Но ... – Раздался мелодичный звон и прервал меня. Мой взгляд метнулся к источнику звука – большие напольные часы из чёрного дерева в форме птицы Рух.
– Наконец-то полночь, – сказала Вивиан. – Знаешь, что это значит, Гвен?
– Что?
Вивиан улыбнулась.
– Что для тебя настало время сделать то, для чего я привела тебя сюда.
Я должна была заставить себя задать следующий вопрос.
– И для чего же? – Её улыбка стала шире.
– Чтобы умереть.
Глава 22
Другой Жнец зашёл в гостиную – мужчина, которого я видела, когда коснулась подделанной карты. Он перерезал верёвки, которыми я была привязана к стулу. Потом он и Престон поволокли меня через балконную дверь наружу.
Я попыталась сопротивляться, но Престон приставил меч к моим рёбрам и объяснил, что он воткнёт его мне в сердце, если я только попытаюсь неправильно вздохнуть. Поэтом я решила дышать правильно.
Вивиан шла впереди, в то время как Престон и мужчина провели меня вниз по каменной лестнице, а потом в лес, который лежал за особняком.
В темноте я мало что могла разобрать, но у меня было такое чувство, что мы находились всё ещё в горах, всё ещё в Северной Каролине, всё ещё недалеко от Академии. Я не знала, почему это меня так утешало, но так оно было.
Если уж я должна умереть, тогда, по крайней мере, недалеко от моего дома. По крайней мере, члены Пантеона, возможно, найдут мой труп и похоронят.
Мы заходили всё глубже и глубже в лес. Замёрзшие листья хрустели под ногами, как хрупкие кости. Постепенно свет из особняка позади нас исчез из поля зрения и сменился другим впереди нас. Этот свет мерцал и танцевал в темноте, и мне стало ясно, что ночь там была освещена горящими факелами.
Мы вышли из-за деревьев на большую поляну. Огромный круг из чёрного мрамора был встроен здесь в землю, вокруг которого поднимались вверх деревья, как колонны большого Колизея.
Высокие факелы стояли в отверстиях, которые специально для этого были выбиты в камне, а их трещащий красный огонь мерцал в небе, как будто стремился поджечь деревья вокруг.
По дороге через лес мы никого не встретили, но в каменном круге собралось уже тринадцать человек, один возле каждого факела – и на каждом из них была одета маска Жнеца и чёрная мантия.
Я смотрела в круг из людей, при это, мой взгляд скользил от одного искажённого лица Локи к другому. Я не могла распознать, кто скрывался за масками, но я предполагала, что, скорее всего, знала некоторых из них, что они были студентами или профессорами в Мифе.
От них исходило знакомое чувство, вместе с ненавистью – столько много ненависти. Каждый Жнец в кругу с удовольствием выступил бы вперёд, чтобы убить меня. Я закусила губу, стараясь вести себя так, чтобы они не заметили, как сильно я боялась их и того, что он хотели сделать со мной.
– Что это такое? – спросила я.
– Это, – объяснила Вивиан с глубоким удовлетворением в голосе, – грам-ворота, одни из сотни во всём мире. Они служат порталом к другим воротам и даже к другим сферам – включая Хельхейм.
– Хельхейм? – прошептала я. Из моих исследований о кинжале я знала, что оружие было названо в честь Хильхейма, северного мира мёртвых – и тюремной сферы, в которой застрял Локи.
Предположительно это было место, из которого никто – был ли это бог или человек, не мог выбраться, но у меня было страшное предчувствие, что это утверждение сегодня ночью будет опровергнуто.
Вивиан посмотрела на меня с насмешливым выражением.
– Ты только сейчас начала понимать, что происходит, не так ли Гвен? Должна сказать, мне нравиться выражение нарастающего ужаса на твоём лице.
Я хотела задать ещё вопросы, но не получилось, так как Престон и еще один мужчина отволокли меня в середину каменного круга. Что-то в мраморе под моими ногами было высечено, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это было – рука, которая удерживала весы в равновесии.
Точно такая же рука и точно такие же весы, как на потолке тюрьмы в академии. Вивиан тоже промаршировала в середину каменного круга. Оттуда она посмотрела на других Жнецов, которые собрались вокруг нас.
– Мы очень, очень долго ждали этого момента, – сказала она. – На протяжении веков наши предки преданно служили Локи и готовились к тому дню, когда мы, наконец, сможем освободить нашего бога из тюрьмы, в которой он так долго был заперт. Что же, этот день, наконец, настал.
Да, я знала, что умру. Тем не менее, не могла удержаться от того, чтобы закатить глаза, учитывая её формальные, высокопарные слова. Ты тренировала свою речь перед зеркалом, Вив?
– Вы все знаете, что нужно делать, – продолжила Вивиан. – Так что давайте начнём.
Жнецы начали петь, сначала тихо, очень тихо. Я не знала, что за вид магического фокус-покуса они производили, но звук их слов заставил пробежать по спине дрожь.
Постепенно слова становились резче, пока не стало казаться, будто воздух наполнен холодными ножами, которые давили мне на кожу, в любое время готовые расчленить меня, если начну делать больше, чем просто дышать.
Вивиан направила своё внимание снова на меня. Она крутила кинжал в руке, как будто тот был булавой лидеров группы поддержки, а не могущественным, опасным артефактом, каким он на самом деле являлся.
– Я знаю, что ты спрашиваешь себя, почему я не убила тебя в тюрьме академии, когда у меня был для этого шанс или даже тогда, осенью, когда ты была совсем новенькой на Мифе, – сказала она. – Ответ прост – ты была нужна нам, чтобы найти для нас кинжал, а также нам нужна твоя кровь. Свежая кровь, а не та, что уже была пролита. Конечно же, Жасмин чуть всё не испортила, как и её старший брат Престон.
При этих словах Престон рядом со мной оцепенел, но ничего не сказал. Я думала, что больше чем меня он не может ненавидеть никого, но даже здесь, между всеми этими Жнецами, я чувствовала особенную, ревнивую ненависть, которую он испытывал по отношению к Вивиан.
Престон и другой мужчина удерживали меня на месте, в то время как Вивиан подошла ко мне. Кинжал блестел в её руке. Мой желудок сжался и, внезапно, мне стало ясно, что она сделает – Вивиан принесёт меня в жертву, чтобы освободить Локи из его тюрьмы.
Бабушка Фрост сказала, что быть чемпионом – делать из себя мишень для Жнецов. Ника объяснила мне то же самое, только ещё добавила, что в крови чемпиона содержится сила – огромная сила, потому что этот человек был выбран богом.
Я считала, что в этом был смысл. Ника помогла заключить Локи в темницу, а теперь Вивиан освободит злого бога с помощью моей кровавой смерти. И не было абсолютно ничего, что я могла бы сделать, чтобы остановить её. Если я попытаюсь освободиться, то Престон пронзит меня своим мечом. Если буду стоять спокойно, то Вивиан выпотрошит меня кинжалом. Так или иначе, я буду мёртвой, мёртвой, мёртвой.
Вивиан остановилась передо мной с холодным, довольным выражением лица. Как я когда-либо могла считать её милой и застенчивой? В то время как я наблюдала за ней, мерцающая искра в её взгляде становилась всё ярче и ярче, пока они не начали святиться таким же алым цветом, как факелы.
– Протяни свою руку, – приказала Вивиан.
Мою руку? Для чего ей была нужна моя рука? Почему её внимание было направлено не на моё сердце?
Престон вынудил меня поднять руку вверх, пока она не была открыто вытянута передо мной. Вивиан воткнула нож и сделала глубокий порез в мою правую ладонь.
Я, шипя, втянула воздух сквозь зубы, потому что было очень больно, но Вивиан резала всё глубже и глубже, пока у меня не появилось такое чувство, будто она хочет разрубить руку на две части. Я подавила крик и пыталась сделать так, чтобы меня не вырвало.
Кровь хлынула из моей ладони и покрыла кинжал липкой глазурью. Несколько секунд ничего не происходило. Но потом в глазообразном рубине на ручке кинжала проснулась красная искра – горячий, пугающий, алый свет, который я знала слишком хорошо.
– Нет, – прошептала я. – Нет, нет, нет. – Вивиан снова воткнула кинжал в рану и поворачивала его снова и снова, пока он не покрылся полностью моей кровью. Потом она опять его вытянула, и я со страхом заметила, что с его острия не капает кровь.
Вместо этого кинжал вбирал её в себя, впитывал, как губка. Последняя капля крови исчезла в камне, а пугающий, алый свет от рубина распространялся всё дальше.
Несколько секунд спустя светилось всё оружие тем же горяще-красном цветом, каким святились глаза Вивиан.
Осторожно Вивиан воткнула кинжал в щель посреди каменного круга, прямо в середину руки, которая держала весы, в тоже место, где она порезала и мою руку. Потом она отступила к краю каменного круга. Престон и другой мужчина потащили меня тоже туда, при этом Престон продолжал и дальше прижимать свой меч мне в бок.
Я наблюдала за тем, как Хельхейм кинжал разгорался всё ярче, в то время как от него поднимались клубы едкого, чёрного дыма. Пока он, наконец, просто не ... слился с камнем.
В тот момент, как ручка кинжала исчезла, земля начала трястись, как будто мы находились в эпицентре самого большого землетрясения, которое когда-либо случалось. Один за другим факелы потухли на один момент, чтобы сразу вспыхнуть заново. Чёрный камень под нашими ногами поднялся и опустился, как будто кто-то ударил его из-под низу огромным кулаком.
Бум-бум-бум! Пару секунд спустя каменные Гарм-ворота поддались ударам, и круг раскололся посередине. Снова камень поднялся вверх и образовалась ещё одна трещина, так что сформировалась огромная X.
Алый дым вышел через гигантские трещины и взлетел вверх, как лава. Он горел даже ещё горячее, чем факелы, пока не коснулся моего лица своим жаром. Ужасная вонь наполнила воздух, как сера, смешанная с цветочными духами.
Потом, так же внезапно, как всё началось, дрожь и тряска прекратились, а дым исчез. Я заморгала и попыталась взять себя снова в руки. В этот момент я заметила, что в середине круга, прямо рядом с огромной трещиной в форме буквы X, появилась фигура.
На ней была одета длинная, чёрная мантия и она стояла на коленях. Тело было напряженно и изогнуто, грудь почти касалась земли, шея склонена до грани возможного, в то время как её правая рука торчала за ней под неестественным углом. Правой рукой мужчина сжимал Хельхейм кинжал, остриё направленно вверх, как будто он использовал оружие для того, чтобы проткнуть камень над собой.
Я могла видеть только часть лица, но оно казалось гладким и блестящим, как будто состояло из воска. Намного более сильно я чувствовала ярость, которая исходила от него волнами – ярость, горящий гнев и самый чёрный вид ненависти.
– Локи, – прошептала я испуганно.
Глава 23
Скандинавский бог хаоса какое-то время оставался неподвижным, как будто замёрз, в середине каменного круга. Медленно, его пальцы дернулись, а мышцы задрожали, как будто он был пойман в этой одной, мучительной позе долгое, долгое время, и видимо у него были проблемы с ногами.
Его рука опустилась, его скрученная шея вернулась на свое место, и его грудь поднялась, в то время как он встал на ноги. При каждом движение его кости трещали и хрустели, как будто в такт потрескиванию факелов. Каждый звук заставлял меня стискивать зубы и сжиматься еще больше в страхе. Я уже стояла перед лицом одного бога. Ника приходила ко мне дважды, но это– это было что-то другое.
Потому что это был Локи , и он излучал чистое зло.
Наконец, Бог встал в полный рост – почти семь футов в высоту. Он стоял спиной ко мне, но он поворачивал головой то налево, то направо, пока все кости не встали на свои места, после он уставился на круг Жнецов вокруг него.
Затем, бог поднял свои руки в воздух и испустил крик – дикий, дикий крик, наполненный ненавистью и яростью, который ему приходилось сдерживать веками, пока он находился в заточение. Крик был наполнен кровавым хаосом и обещанием смерти, о котором шептались его жнецы на протяжении многих лет. Это был самый ужасный звук, который я когда-либо слышала.
Малейшего его шепота будет достаточно, чтобы заставить пульсировать мою голову. Почувствовав его могущество, на глаза навернулись жгучие слезы, струящие по моим щекам, и мое тело болело, как будто крика Бога было достаточно, чтобы отделить мою плоть от моих костей. Может, так и было. В любом случаи, я не думала, что может стать еще хуже, пока Бог не повернулся, и я не увидела его впервые так хорошо.
Это было – он был – ужасным. Локи был самым ужасным, что я когда-либо видела и хуже чем все, что я когда-либо могла представить. Я видела его изображения в моих книгах об истории мифов, но они не шли ни в какое сравнение с настоящим лицом Бога.
Пронизывающий голубой глаз, строгий подбородок, большая скула, нос с горбинкой, алебастровая кожа. Половина его лица была совершена, красивая, великолепная, точно он был статуей в Библиотеке Древностей, которая ожила. Его волосы ниспадали подобно золотой реке, немного касаясь его правого плеча.
Но левая часть лица Бога была совсем расплавленной. Как будто горячий воск тек и превращал в месиво все безупречные, ровные черты лица во что-то темное, уродливое и крайне искривленное.
Вместо голубого цвета на этой стороне лица, глаз Бога был красным – красным как у Жнеца. Его скула напоминала больше кусок замазки, а его нос выглядел как крючковатый клюв, упирающийся в его подбородок. Кожа его не была гладкой и блестящей, она была разъеденной, покрытой ужасными рубцами, а его волосы на этой стороне головы были черными, с блестящими малиновыми прядями среди тонких, запутанных, опаленных волосах.
Локи был самым ужасным, что я когда-либо видела, и сейчас он окончательно был свободен из своего заточения. И это была моя вина – полностью моя вина. Люди будут умирать, и это все моя вина, так как я была такой идиоткой, что Жница смогла использовать меня, для того чтобы найти Кинжал Хельхейма. Каким-то образом я смогла проглотить комок горячей, кислой желчи, стоящий в моей горле.
Вивиан сделала шаг вперед и опустилась на колено перед ним.
– Мой господин, – сказала она голосом, пропитанным благоговением. – Нам наконец-то удалось освободить вас, и сейчас, после стольких лет, мы ждем ваших инструкций.
Локи посмотрел на Жницу, стоящую на земле перед ним.
– Поднимись, мой Чемпион, ты хорошо мне послужила. И вместе, мы удостоверимся, что Хаос вновь поглотит этот смертный мир.
Не смотря на изуродованное лицо бога, его голос был глубоким и ровным, с низким гортанным тембром. Мягкий, завораживающий голос. Такой вид голоса, который может убедить человека сделать почти что угодно.
Хотя я и знала, каким он был жестоким, и обо всех ужасных вещах, которые он поручал выполнять своим Жнецам, его голос все еще оставался великолепным, приятным и чистым. Я чувствовала гипнотическое притяжение его слов, обволакивающих меня, пытающихся залезть мне в голову, как это делала телепатическая магия Вививн. Я стиснула зубы и отогнала это чувство прочь насколько могла.
Вивиан встала на ноги, глаза светились еще ярче красным светом. Бог вручил ей Кинжал Хельхейма, преподнося его как дар. Вивиан снова поклонилась Локи, а после подняла оружие.
– Ради Хаоса! – крикнула она.
– Ради Хаоса! – закричали другие Жнецы снова и снова и их крики решили не только мою судьбу, но и всего мира.
Наконец эхо от крика Жнецов стихло, и Локи вновь посмотрел на Вивиан.
–Теперь, – сказал бог. – Я хочу увидеть жертву, которую ты мне принесла.
Вивиан кивнула головой в мою сторону. Бог посмотрел через плечо, глядя на меня своей прекрасной половиной лица. Голубой глаз Локи сосредоточился на мне и сузился, после чего он повернулся и направился в мою сторону.
Его кости хрустели при каждом шаге, и я заметила, что под длинной одеждой на нем не было ботинок. Расколотый мрамор, однако, казалось, не беспокоил его, хотя я знала, что острые осколки впивались в ноги с каждым его шагом.
Тем не менее, у меня было такое ощущение, что бог чувствовал себя не особо хорошо. В его движениях была определённая одеревенелость, и он снова и снова морщился, как будто ему больно находиться здесь, в мире смертных. Или возможно он провёл все эти века в пытках, как это было в первый раз, когда боги заперли его.
Локи остановился в нескольких шагах. Престон и другой парень подтащили меня вперед, в мерцающий свет факелов, где бог мог разглядеть меня.
– Еще одна девочка Фрост, – сказал он, его мягкий голос был наполнен ненавистью. – Я вижу Ника не поменяла тактику, несмотря на все прошедшие века.
Я понятия не имела, о чем говорил бог, и собственно меня это сейчас не волновало. Я ничего не хотела так сильно, как свернуться в клубок и рыдать у его ног, но я не позволю запугать себя, даже злому богу. Если уж я не могла сделать ничего другого, то по крайней мере встретить свою смерть мужественно, как моя мама.
Мне понадобился один момент, чтобы набраться смелости, но наконец, я подняла голову и посмотрела ему в глаза. Было очень странно, смотреть ему в лицо, одна сторона которого была такой идеальной, а другая полностью изуродованной. Я решила сосредоточиться на изуродованной. В конце концов, она показывала, каким Локи был на самом деле – испорченным во всех отношениях.
– Возможно, ты и выбрался, – сказала я самым дерзким голосом, которым только смогла. – Но ты ещё не победил. Ника и другие члены пантеона восстанут и сокрушат тебя так же, как сделали это раньше. Они посадят тебя обратно туда, где тебе место – и в этот раз навсегда.
Локи посмотрел на меня, и я почувствовала, как секунды моей жизни медленно истекают, словно бог размышлял над тем, что со мной сделать, каким способом заставить страдать так же сильно, как страдал он.
Тик-так-тик-так.
Но вместо того, чтобы испепелить меня своим горяще-красным взглядом или любым другим магическим фокусом-покусом, который у него имелся, бог откинул голову назад и рассмеялся. Я втянула сквозь зубы воздух и старалась не потерять от боли сознание. Презрительный звук имел тот же эффект, как и сильный удар в живот.
Я чувствовала холодную мощь Ники, когда богиня появлялась передо мной, но эта мощь была нечем по сравнению со злом Локи. Можно сказать, бог испускал злость, ненависть и ярость. Я думала, что Ника была самой сильной из тех, с кем я сталкивалась, но теперь мне казалось, что я была не права.
– О, цыганка, бедная жалкая цыганка, – пробормотал Локи. – Имеет такую прочную веру к своей богине, как и другие ее предки на протяжении многих лет.
Бог наклонился вперед и посмотрел на меня, его лицо находилось лишь в нескольких сантиметрах от моего, а один его красный глаз впился в мой фиолетовый. – Неужели ты не понимаешь, что я уже победил? Я свободен, а ты находишься здесь. Все что мне осталось, это окончательно победить. – Прежде чем я успела подумать о словах бога, Локи взглянул на Вивиан. – Убей ее, – сказал бог.
На лице Вивиан показалась улыбка.
– С удовольствием. – Девушка жнец направилась ко мне, разрезая воздух Кинжалом Хельхейма, который все еще сжимала в своих пальцах. Как бы, мне не хотелось закрыть глаза, но когда она подошла, я их не закрыла. Я буду смотреть ей в лицо, когда она будет меня убивать, как убила мою маму. Гвен Фрост, девушка-цыганка и отважная до самого горького конца.
Вивиан приближалась, всё ближе и ближе, а багровый огонь в ее глазах, при каждом шаге, загорелся всё ярче и становился всё горячее. Наконец она остановилась прямо передо мной.
– Как глупо, что уже всё закончилось, Гвен – сказала она. – Мне так было приятно играть с тобой в последние несколько дней.
– Иди к черту, сука, – сказала я сквозь стиснутые зубы.
Вивиан весело рассмеялась. – Думаю, что ты окажешься там первой.
Она подняла кинжал высоко над головой. Черный клинок на секунду блеснул в свете факелов, прежде чем, сделав дугу, направился к моему сердцу.
Раздалось дикое рычание, и из-за деревьев выпрыгнула большая тень и врезалась в девчонку Жнеца, сбив её с ног. Кинжал заскользил по камню, а Вивиан поползла за ним. Но существо ещё не закончило.
Оно вбежала в круг Жнецов, щёлкая челюстями и впиваясь когтями во всех, кого могла достать. Через пять секунд двое Жнецов умерли. Спустя следующие пять ещё два последовали за ними.
Существо развернулось, чтобы напасть на ещё одного Жнеца и наконец я узнала кто и что это было.
– Нотт, – прошептала я.
Я не знаю, как волчица Фенрир нашла меня здесь, посреди пустыря, но обрадовалась, что она тут. Впервые за этот вечер во мне проснулось что-то наподобие надежды.
– Нотт! – сказала я громче. Волчица приостановила свою последнюю атаку и одарила меня волчьей улыбкой. Потом погрузила свои зубы и когти в следующего Жнеца. Престон был так удивлён, увидев волчицу, что опустил свой меч.
Я начала бороться с Престоном и держащим меня другим мужчиной. Если только освобожусь, то смогу сбежать в лес и скрыться от них. Нотт была здесь и проделала просеку в рядах Жнецов, как будто те были не больше, чем фигуры из бумаги. Не пройдёт и минуты и их не будет достаточно, чтобы остановить наше бегство.
Хриплое карканье раздалось над верхушками деревьев. Оно больше было похоже на крик, чем зов птицы. Я едва успела поднять голову вверх, а чёрная птица Рух уже напала. Я не заметила огромную птицу, но она, должно быть, сидела на одном из деревьев во время всего жуткого ритуала. Теперь же она взлетела с ветки и, вытянув когти, бросилась вниз на Нотт, готовая разорвать её на части.
Волчица почувствовала атаку другого существа и повернув голову, вырвала полную пасть перьев из птицы. Прежде чем подняться в небо, Рух снова закричала своим ужасным криком.
