Текст книги "Без ума от любви"

Автор книги: Дженнифер Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Милорд! Вы там?

– Конечно, я здесь. Она заперла дверь. Поищи ключ.

В голосе Керри послышались нотки страха:

– А с вами все в порядке?

– Найди этот проклятый ключ.

– Значит, с вами все в порядке.

Шаги удалялись.

Другие опасения завладели Йеном, совсем не связанные с тем, что он заперт в маленькой комнате. Бет куда-то ушла, и она не хотела, чтобы он остановил ее. Проклятие, почему она не слушала его?

Она могла уйти к Феллоузу или отправиться расспрашивать тех мужчин, которые пять лет назад находились в доме, или, хуже того, в дом в Хай-Холборне, чтобы поговорить с миссис Палмер.

Черт побери!

– Керри! – снова ударил он в дверь.

– Наденьте рубашку. Мы ищем ключ.

Это заняло слишком много времени. Йен злился все сильнее. По другую сторону двери ругался и ворчал Керри.

Наконец Йен услышал, как вставили ключ в замок и повернули. Он распахнул дверь.

Керри, Кэмерон и Дэниел стояли у двери, к ним присоединились трясущийся дворецкий, толстая кухарка и две горничные с вытаращенными глазами.

– Где Бет? – грозно спросил он, проходя мимо них.

– Не нравится мне это, милорд. – Кухарка скрестила на пышной груди руки. – Она встречается с самыми сомнительными людьми, всегда слишком уж жалела их. А почему они не могли найти подходящую работу? Вот что хотела бы я знать.

Ее слова ничего не значили, но у Йена было чувство, что они важны.

– Что ты говоришь? Какие люди?

– Благотворительность миссис Экерли. Накрашенные уличные девки и вавилонские блудницы. Представляете, одна такая пришла через черный ход, а ее милость вместе с мисс Кейт уехали с ней. В наемном экипаже.

– Куда?

– Не знаю, понятия не имею.

Йен грозно взглянул на нее, и женщина смутилась.

– Простите, ваша милость. Я и вправду не знаю.

– Кто-то должен был видеть, – предположил Кэмерон. – Мы спросим на улице, не слышал ли кто-нибудь, куда она велела ехать.

– Я знаю, куда она поехала, – мрачно сказал Йен.

– Проклятие! Проклятие.

– Керри, приготовь мне карету. Сейчас же!

Он растолкал слуг и стал спускаться с лестницы. За ним ковылял Керри, отдавая по пути распоряжения на своем звонком кокни.

– Я еду с тобой, – сказал Кэмерон.

– Я тоже, – сказал Дэниел.

– Черта с два ты тоже, – возразил Кэмерон сыну. – Ты останешься здесь и задержишь ее, если она вернется.

– Но, папа…

– Делай, что я тебе говорю, чертенок!

Кэмерон схватил шляпу и перчатки, прежде чем трясущийся дворецкий подал ему их. Йен даже их не взял. Дэниел, насупившись, проводил их до двери. Но остался в доме.

– Откуда ты знаешь, где она?

Кэмерон нахлобучил шляпу и направился к карете, остановившейся по свистку Керри. Йен сел в карету, за ним сел Кэмерон.

– Хай-Холборн, – приказал Йен кучеру, и карета влилась в поток экипажей.

– Хай-Холборн? – ужаснулся Кэмерон.

– Она уехала разыгрывать из себя детектива.

«Проклятая дурочка. Если с ней что-то случится…» Йен не мог закончить свою мысль, он не мог себе представить, что бы он почувствовал, если бы нашел ее мертвой, с ножом в груди, как Салли или Лили.

Кэмерон положил руку на плечо Йена.

– Мы найдем ее.

– Почему она такая упрямая? И непокорная?

Кэмерон усмехнулся:

– Потому что Маккензи всегда выбирают упрямых женщин. Ты же не ожидал, что она будет покорной женой, не так ли? Что бы там ни говорилось в брачных обетах…

– Я ожидал, что со мной она будет в безопасности.

– Она устояла перед Хартом. Не всякая женщина смогла бы.

Это говорило лишь о том, какой глупой была Бет. Йен не произносил ни слова.

Они проезжали сквозь плотный поток экипажей, по какой-то причине этой ночью жители Лондона выехали покататься. Кеб на Парк-лейн миновал дом беспокойного Линдона Мейтера. У Йена мелькнула мысль, нет ли надежды, что двенадцать сотен фунтов, которые он заплатил за чашу, успокоят этого человека. Бет не нужны те неудобства, которые он мог бы ей доставить. Наконец кеб свернул на восток на Оксфорд-стрит и поехал дальше к Хай-Холборну. Йен уже пять лет не видел этого дома, скромно прятавшегося около Чансери-лейн. Но безжалостная память пробудилась в нем, как только они с Кэмероном, не постучавшись, вошли в дом. Внутри дома ничего не изменилось. Йен прошел через все тот же холл с темными панелями, открыл все ту же застекленную дверь, ведущую в глубь дома и на полированную лестницу из орехового дерева.

Впустившая их горничная была новенькой и, очевидно, приняла Йена и Кэмерона за ожидаемых клиентов. Йен хотел оттолкнуть ее и подняться по лестнице, но Кэмерон, взяв Йена за плечо, покачал головой.

– Мы войдем осторожно, – шепнул он на ухо Йену. – И тогда, если они не помогут нам, мы разнесем все это место.

Йен кивнул. У него, как только они вошли в дом, появилось странное ощущение, что за ним следят, и это ощущение возросло, когда горничная повела их вверх по лестнице.

Горничная распахнула открывавшуюся внутрь дверь. Йен шагнул вперед и остановился так неожиданно, что шедший за ним Кэмерон натолкнулся на него.

Харт Маккензи сидел в бархатном кресле с черутой в одной руке и хрустальным бокалом с виски в другой. Анджелина Палмер, любовница Харта, темноволосая женщина, все еще красивая в свои сорок с лишним, устроилась на подлокотнике кресла Харта, с нежностью положив руку ему на плечо.

– Йен, – спокойно сказал ему Харт, – я думал, ты скоро приедешь. Садись. Я хочу поговорить с тобой.

Бет судорожно сжала затянутые в перчатки руки, когда карета свернула с Уайтхолла на Хай-Холборн. Сидевший напротив в тесной карете Ллойд Феллоуз сердито смотрел на Бет, а рядом с Бет пристроилась Кейт, который было очень неудобно.

– Что приводит вас к мысли, что тогда, пять лет назад, я не прочесал частым гребнем этот дом? – спросил Феллоуз.

– Вы могли что-то упустить. Это вполне понятно. Вы были взволнованны, потому что дело было связано с Маккензи.

Он нахмурился.

– Я никогда не волнуюсь. Тогда я не знал, что Маккензи были причастны, пока я не приехал туда, ведь так? Я бы так и не узнал об этом, если бы испуганная горничная не проговорилась.

– Вам было удобно, что она проговорилась, и вы могли направить все усилия на Харта и Йена. Я думаю, это затуманило ваше сознание.

Феллоуз, прищурившись, посмотрел на нее.

– Все было гораздо сложнее.

– Не было. Вы так обрадовались, что вам предоставляется шанс испортить жизнь Харту Маккензи, что не считали нужным посмотреть куда-то еще, а не только на него и Йена. Я начинаю сочувствовать вам, мистер Феллоуз, но не изменю своего мнения.

Феллоуз, закатив глаза, сказал:

– Бог мой, где это семейство находит себе таких женщин? Все вы с крутым нравом.

– Не уверена, что леди Изабелле польстит ваше замечание, – сказала Бет. – Я слышала, что жена Харта была тихой и кроткой.

– И видите, что с ней случилось?

– Вот именно, инспектор. Поэтому мы с Изабеллой останемся тихими.

Феллоуз выглянул из окна.

– Знаете, вы не сможете спасти их. Им нет оправдания. Если они не виновны в этом убийстве, они виновны во многом другом. Маккензи проходят по миру, оставляя за собой развалины.

«Мы разрушаем все, к чему прикасаемся».

– Может быть, я не смогу их спасти от них самих, – ответила Бет. – Но я попытаюсь спасти их от вас.

Феллоуз поджал губы и снова посмотрел в окно.

– Чертовы женщины, – проворчал он.

Йен несколько секунд смотрел на Харта и миссис Палмер.

– Где Бет? – спросил он.

– Ее здесь нет.

Йен повернулся к двери.

– В таком случае я слишком занят, чтобы говорить с тобой.

– Я и хочу поговорить с тобой о Бет.

Йен остановился и повернулся. Миссис Палмер встала и налила в бокал виски. Харт с минуту смотрел на нее – так лениво смотрит мужчина на женщину, с которой он спал не один раз.

– Бет не понимает, – сказал Йен.

– Я думаю об этом, – произнес Харт. – Ты женился на очень проницательной и, если позволено мне сказать, упрямой женщине. Не знаю, хорошо это для семьи или плохо.

– Я бы сказал, чертовски хорошо, – сказал стоявший позади Йена Кэмерон. – Я поищу ее, – добавил он и исчез за дверью.

Йен порывался пойти за ним, но знал, что Кэмерон ничего не упустит. Кэмерон мог быть даже страшнее Харта, когда хотел.

Йен скользнул взглядом по Харту и пристально смотрел, как миссис Палмер разливает виски.

– Что бы ты ни думал о ней, Бет мне жена. И это значит, что я буду оберегать ее от тебя.

– Но кто убережет ее от тебя, Йен?

Йен сжал челюсти. Миссис Палмер принесла Йену бокал виски, на гранях которого играли лучи света. На дне бокала хрусталь светился синим цветом. Таким, какими были глаза Бет, такой оттенок хрусталь приобретал только при правильном освещении. Самый лучший хрусталь светился всеми цветами радуги, но синий цвет, казалось, был только глубоко на дне.

– Йен…

Йен отвел глаза от бокала. Миссис Палмер вернулась к Харту. Она прислонилась к спинке кресла и разглаживала лацканы черного фрака Харта.

– Что? – спросил Йен.

– Я сказал, что хочу поговорить с тобой.

Его рыжие волосы были намного темнее, чем у остальных братьев.

Все, кроме Йена, считали Харта красивым. Йен знал, что глаза брата становятся ледяными, а лицо твердым, как гранит. Таким же был их отец.

Харт был единственным человеком на свете, который мог успокоить впадавшего в панику мальчика Йена. Когда Йен становился растерянным, оказывался в толпе или не мог понять ни единого слова из того, что говорили окружающие, его первым порывом было сбежать. Он сбегал из-за стола в столовой, из школьной комнаты, куда посылал его отец, с семейной скамьи в заполненной людьми церкви. Харт всегда находил его, всегда садился рядом с ним, разговаривая и успокаивая его, или просто сидел молча, пока Йен не придет в себя.

Сейчас Йену хотелось пробежать по всему дому, выкрикивая имя Бет, но Харт, взглядом дал ему понять, что это бесполезно.

Йен сел, смущенно посмотрел на миссис Палмер.

– Оставь нас, милая, – сказал ей Харт.

Анджелина Палмер кивнула и улыбнулась.

– Конечно, – сказала она. – Ты знаешь, если я понадоблюсь, позови меня.

Харт взял ее за руку, когда она вставала, но тут же расслабил пальцы. Они долгое время были парой, во всех взлетах и падениях жизни Харта – его короткий, но несчастливый брак, полученный в наследство титул герцога, его успехи в политической жизни, достигнутая им власть. Когда Харт решил отдалиться от нее, миссис Палмер, казалось, приняла его решение спокойно.

Перед тем как выйти из комнаты, миссис Палмер взглянула на Йена. Он отвел глаза, но почувствовал ледяной холод этого взгляда и ее… страх?

Она повернулась и вышла.

– Мы никогда не говорили об этом, не правда ли? – спросил Харт, когда дверь тихо закрылась.

Здесь пять лет назад за карточным столом у камина четверо мужчин смеялись и разговаривали, в то время как Йен, развалившись в кресле, стоявшем у двери, читал газету. Мужчины за столом не обращали на Йена внимания, что вполне его устраивало. А затем Салли придвинула к нему стул и, перегнувшись через подлокотник, начала нашептывать что-то ему на ухо.

Харт прервал мысли Йена.

– Лучше всего помалкивать об этом. Я всегда так говорил.

Йен кивнул:

– Согласен.

– Но ты все рассказал Бет.

Йена удивило, что Харт узнал об этом. Отыскал ли он Бет и заставил ее все ему рассказать? Или у него были шпионы в доме Бет?

– Если обидишь ее, я тебя убью.

– Я никогда ее не обижу, Йен. Это я тебе обещаю.

– Тебе нравится причинять боль. Властвовать. Нравится смотреть, как люди дерутся за случай полизать тебе сапоги.

Глаза Харта блеснули.

– Ты сегодня не станешь размахивать кулаками?

– Я всегда делал то, о чем ты меня просил, потому что ты заботился обо мне.

– И я всегда буду заботиться о тебе, Йен.

– Потому что тебе это нужно. Ты всегда поступал так, как тебе хотелось, как это делал отец.

Харт нахмурился.

– Мне безразлична твоя болтовня обо мне, но не сравнивай меня с отцом. Это был безжалостный сукин сын, надеюсь, он мучается в аду.

– У него бывали приступы гнева, так же, как у меня. Но он не научился сдерживать их.

– А ты? – спросил Харт.

Йен потер виски.

– Не знаю. Но у меня есть Керри и Бет и мои братья, которые помогают мне. У отца никого не было.

– Уж не защищаешь ли ты его?

Даже Йен расслышал недоверие в его тоне.

– Нет, черт побери. Но мы его сыновья. И есть основание тому, что мы все чем-то похожи на него. Жестокие, одержимые, бессердечные.

– Я полагал, что поговорю с тобой, а не стану выслушивать твои нравоучения.

– Бет проницательна. – Йен опустил руку. – Но, черт побери, где она?

– Ее здесь нет, как я уже сказал.

– Что ты с ней сделал?

– Ничего. – Харт положил дымящуюся сигару в пепельницу. – Честно говорю, я не знаю, где она. Почему ты подумал, что она приедет сюда?

– Поиграть в сыщиков.

– Ах да, конечно. – Харт одним глотком допил виски и стукнул бокалом по столу. – Ей хочется, чтобы ты был невиновен. Она любит тебя.

– Нет, она любит своего мужа.

– То есть тебя.

– Я говорю о ее первом муже, Томасе Экерли. Она любит его и всегда будет любить.

– Я так и думаю. Но я видел, как она смотрит на тебя. Она тебя любит и хочет тебя спасти. Ты говорил ей, чтобы она и не пыталась, но я оказался прав, полагая, что она не послушала тебя?

Йен кивнул:

– Упрямая.

Харт по-настоящему улыбнулся:

– Как терьер, взявший след. Если она найдет доказательство истины, то что ты сделаешь?

– Увезу ее подальше. Мы могли бы жить в Париже или Риме и никогда не возвращаться в Англию или Шотландию.

– И ты думаешь, что вы будете в безопасности в Париже или Риме?

Йен, прищурившись, посмотрел на него.

– Если ты оставишь нас в покое, я так думаю.

Харт снова встал, прекрасно сшитый костюм обтягивал его широкие плечи.

– Я не хочу и никогда не хотел, чтобы ты страдал, Йен. Мне очень жаль.

Йен вцепился в подлокотники кресла, пока не понял, что впивается в дерево.

– Я не вернусь в сумасшедший дом. Даже ради тебя.

– А я и не хочу, чтобы ты туда возвращался. Что они там делали с тобой… – Харт замолк. – Забирай Бет и уезжай как можно дальше отсюда. Может быть, в Нью-Йорк. Я хочу, чтобы ты был в безопасности, подальше от меня.

– Зачем ты сегодня ночью приехал сюда? – спросил Йен.

Он не верил, что Харт проделал этот путь из Шотландии только для того, чтобы выпить и покурить в доме, который когда-то принадлежал ему. Должно быть, он сел в поезд, ушедший следом за поездом, на котором уехал Йен, и поэтому так скоро оказался здесь!

– Привести в порядок все мелочи, – сказал Харт. – Я закончу с этим. И тогда все будет забыто.

– Но нельзя забывать Салли или Лили. Бет права. Они умерли, и это касается и нас.

Судя по его тону, Харт был возмущен:

– Они были шлюхами!

Йен встал.

– В ту ночь ты привез меня сюда, чтобы я узнал, что Салли могла помешать твоей политической карьере. Поэтому я мог рассказать тебе, о чем она шептала мне в постели, уговаривая шпионить за тобой.

– И ты выяснил.

– Она злорадствовала. Она хотела погубить тебя.

– Я знаю, – сказал Харт. – Я бы не допустил этого, и ее, разумеется, это возмущало.

– Так это сделал ты? Хотел убедиться, что грязные секреты, известные ей, останутся тайной?

Харт покачал головой:

– Если Салли хотела разболтать о том, что мне принадлежал этот дом и чем я занимался в предыдущие годы в этом доме, то это совершенно не волновало меня. Это всем было известно. Это даже вызывало некоторое уважение более солидных членов кабинета. Я делал все то, о чем они всегда мечтали, но у них не хватало храбрости заниматься этим.

– Салли сказала мне, что может испортить тебе карьеру.

– Она об этом мечтала.

– А затем она умерла.

Харт застыл. Йен услышал над головой громкие шаги Кэмерона. Звучал его громкий баритон, затем послышались ответы горничной и смех какой-то женщины.

– О Боже, Йен, – тихо, почти шепотом, сказал Харт. – Так вот почему ты сделал это?

Глава 20

Кеб, в котором екала Бет, остановился перед ничем не примечательным домом в Хай-Холборне, недалеко от Чансери-лейн. Место выглядело достаточно респектабельным, а дом чистеньким и скромным.

Феллоуз отпер дверцу кареты, но не успел раскрыть ее, как ручка двери выскользнула у него из руки и пара сильных рук схватила Бет. И Бет оказалась на тротуаре лицом к лицу со своим мужем. Глаза Йена потемнели от гнева, и, не говоря ни слова, он потащил ее в сторону.

Бет сопротивлялась:

– Подожди! Мы должны войти в дом.

– Нет, ты должна уехать домой.

Еще один экипаж, роскошный экипаж, ожидал в переулке. Занавески в нем были задернуты, а герб на дверце покрывала пыль.

– Чья это карета?

– Харта. – Йен, направляясь к ней, потащил за собой Бет. – Его кучер отвезет тебя обратно на Белгрейв-сквер, и ты останешься там.

– Как хорошая жена? Йен, послушай!

Йен распахнул дверцу, внутри кареты все было отделано золотом и по убранству не уступало роскошной гостиной любого принца. Бет уперлась в стенки кареты.

– Если я поеду домой, ты должен поехать со мной.

Йен взял Бет на руки и опустил на мягкое сиденье.

– Нет, пока здесь инспектор Феллоуз.

– Но он здесь не для того, чтобы арестовать Харта.

Йен захлопнул дверцу.

– И он здесь не для того, чтобы арестовать тебя. Он здесь для того, чтобы еще раз обследовать место преступления и допросить миссис Палмер, я попросила его об этом.

Йен резко обернулся. Его высокая фигура закрыла собой выход из кареты, и его огромная рука легла на дверную раму. Свет был за его спиной, и она не видела ни его лица, ни блеска в его глазах.

– Ты попросила его?

– Да, знаешь, нашлось много подозреваемых. Особенно миссис Палмер. Это ее дом, и у нее были большие возможности.

– Миссис Палмер, – повторил Йен.

Его голос был таким безжизненным, что она не могла бы сказать, о чем он думает.

Бет открыла дверцу и вылезла из кареты.

– Мы должны войти в дом.

Она снова оказалась в объятиях Йена, его большие руки крепко держали ее.

– Я не возьму тебя с собой в этот неприличный дом.

– Дорогой мой Йен, я выросла среди уличных девушек и куртизанок. Я не боюсь их.

– Мне все равно!

– Йен!

Бет попыталась оттолкнуть его, но она могла бы с таким же успехом оттолкнуть каменную стену.

– Поезжай домой, Бет. Ты уже достаточно натворила. – Он затолкал ее обратно в карету. – И ради Бога, оставайся там.

Послышался крик, испуганный и пронзительный.

– Это Кейт! – ахнула Бет.

Йен растаял в темноте. Чертыхаясь, Бет вылезла из кареты и бросилась за ним. Она услышала крик кучера, но он был занят своими лошадьми и не мог побежать за ней. Возле дома не было фонарей, и Бет в темноте поспешила к двери, которую Йен оставил раскрытой. Бет вбежала в дом, пытаясь по звукам определить, где остальные.

В холле ярко горел свет, но никого не было. Бет пробежала дальше, через отделанный изящными панелями холл, где была лестница, ведущая на верхние этажи. Бет слышала крики и вопли, доносившиеся из-за лестницы и с верхних этажей, голоса – Кейт, Йена и инспектора Феллоуза. Она поспешила наверх, туда, откуда доносился шум. Кто-то промчался через верхний холл, его шаги приглушал ковер, а затем последовал тупой удар в дверь. Кто-то пытался выбраться из дома, спасаясь от инспектора?

Бет взбежала по лестнице и, пробежав по коридору, в конце его натолкнулась на закрытую дверь. Открыв её, она увидела лестницу, ведущую вниз, к черному ходу. Отчетливо раздавались торопливые шаги, кто-то спешил скрыться от преследования.

– Йен! – закричала Бет. – Инспектор! Помогите мне.

Ее крики не были слышны среди возобновившихся воплей, криков мужчин и женских рыданий. Проклятие!

Бет подобрала юбки и бросилась вниз по лестнице. Она пробежала мимо кухонь и почувствовала поток ночного воздуха, проникавшего в дом через распахнутую дверь, и успела заметить темноволосую женщину, выбежавшую в грязный двор за домом.

Бет была совсем близко от нее. Ворота выходили в узкий проход между домами, в котором ночные мусорщики убирали зловонную грязь. Женщина возилась с замком, и Бет поймала ее.

Она схватила женщину за запястья. Ее сильные руки были украшены кольцами. Бет посмотрела в лицо женщины, это, очевидно, была миссис Палмер, бывшая любовница Харта и хозяйка этого дома. Сильвия сказала, что миссис Палмер было почти пятьдесят, но она по-прежнему оставалась красивой и стройной.

– Ты, маленькая дурочка! – прошипела миссис Палмер. – Зачем ты привела сюда инспектора? Ты все испортила.

– Я не допущу, чтобы он расплатился жизнью за преступление, которого не совершал! – крикнула ей Бет.

– А вы думаете, я допущу?

– О ком вы говорите? – начала Бет, и тогда в луче света, падавшем из дома, блеснул нож.

Бет не успела уклониться, как он уже опустился.

Йен с раздражением узнал, что Кейт кричала потому, что увидела Кэмерона, выходившего из комнаты наверху. Было темно, а Кэмерон обладал гигантской фигурой, лицо его опухло, и перепуганная Кейт закричала от ужаса. Еще Йен слышал крики девушек на верхнем этаже, затем снова крики Кейт и рычание Кэмерона, пока звуками не наполнился весь дом. Когда Харт и Кэмерон помогли ему утихомирить их всех, у Йена уже застучало в висках.

– Вот мы все собрались здесь, – сердито сказал инспектор Феллоуз, обращаясь к троим Маккензи, уставившимся на него. – Ваша бедная жена полагает, что миссис Палмер убила Лили Мартин и Салли Тейт, чтобы спасти шкуру герцога.

– Анджелина? – с усмешкой спросил Харт. – Откуда у Бет взялась такая идея?

Ему ответил Феллоуз:

– Леди поговорила с какими-то девушками легкого поведения, которых знала в те времена в трущобах. Вам и в самом деле надо быть поосторожнее с теми, с кем общается ваша жена, милорд.

– Бет – сторонница равноправия, – сухо заметил Харт.

– И что они сказали? – вмешался Йен.

Если Бет была права, нет, если они могли бы убедить Феллоуза, что Бет права, это могло бы отвлечь внимание Феллоуза от Харта.

– Они рассказали, как Анджелина Палмер была предана Харту Маккензи. Ради него она была готова на все, даже на убийство.

– Это просто смешно, – заявил Харт. – Ей незачем было убивать Салли, когда в этом могли обвинить Йена.

– Нет? – вмешался Кэмерон, сурово глядя на них. – Она любит тебя, Харт. И почему бы не свалить вину на Йена, а потом утешать тебя, когда ты его потеряешь?

– Тогда почему она помогла мне с…

Он бросил острый взгляд на Феллоуза.

Феллоуз стоял, раскачиваясь на каблуках.

– О, я, черт побери, прекрасно знаю, что вы сделали, сэр. Вы отправили вашего брата в Шотландию, чтобы я не мог допросить его. А он мог бы рассказать мне слишком много, не правда ли?

– Давайте позовем сюда миссис Палмер и спросим у нее. Если кто-нибудь и знает о том, что происходило в этом доме, так это она.

– Ее трудно расколоть, – возразил Феллоуз. – Я пытался. Как и пытался пробиться сквозь чертову личину ваших двух братьев.

Кэмерон направился к нему.

– Двух ваших братьев. Харт и Йен, они соучастники преступления.

– У вас плохо с уважением, не так ли?

– Прекратите! – Йен сжал кулаки и встал между ними. – Кэмерон прав. Харт, позови миссис Палмер. Если не ты убил Салли Тейт, то это сделала она.

– Или это сделали вы, милорд, – сказал ему Феллоуз, блеснув глазами.

– Я не желал смерти Салли. Я должен был расстаться с ней, она приводила меня в ярость, но я готов был откупиться от нее, отправить ее в Австралию или еще куда-нибудь.

Йен гневно посмотрел на Харта.

– Если Палмер сделала это, она должна признаться. Она причинила нам достаточно боли.

Харт холодно произнес:

– Анджелины здесь нет.

– Разве это не удобно для вас? – сказал Феллоуз. – А что она делает поздней ночью? Ходит по магазинам?

Охваченный гневом Йен пожал плечами. Все эти годы он боялся, что это Харт совершил убийство, его любимый брат, который вытащил его из заключения. И Йен сделал все, что мог, чтобы сбить Феллоуза со следа, не давая ему возможности поговорить с единственным свидетелем, который мог бы навредить Харту. И все эти годы Харт по-прежнему считал его безумным, настолько безумным, что мог заколоть Салли во время приступа безумия. Только миссис Палмер могла помочь снять подозрения с обоих, и с Харта, и с Йена, а теперь Харт защищал ее.

Харт был лжецом. Миссис Палмер должна быть где-то в доме. А Бет находилась на улице.

Бет изогнулась, пытаясь вырваться из рук миссис Палмер. Нож прорвал корсет Бет и глубоко вошел ей в бок, немного выше бедра.

Бет застонала.

Боль была внезапной, острой и не давала дышать. Она вцепилась пальцами в запястья миссис Палмер и не выпускала их.

– Отпусти меня, сука! А то я выпущу тебе кишки!

Бет попыталась закричать, но у нее неожиданно подогнулись ноги, и тело ослабело.

– Не умирай на мне, дуреха! – обдавая ее ухо жаром, прошипела миссис Палмер.

Бет чувствовала, как ее волокут за ворота, она задыхалась от отвратительной вони этого узкого прохода.

Сердце Бет стучало от охватившей ее паники. Было ясно, то миссис Палмер представляет собой опасность, но она оставалась для Бет единственным шансом спасти Йена.

– Из тебя выйдет неплохая заложница, – сказала миссис Палмер. – Харт говорит, что Йен обожает свою новую жену. Йен сделает все, только бы тебя вернули ему. Думаю, он даже позволит мне уехать из Англии.

Миссис Палмер оказалась слишком сильной, чтобы Бет могла с ней бороться. Она протащила Бет по переулку до следующей улицы, Чансери-лейн, если только Бет снова могла соображать. Но у нее было темно в глазах, и она не была в этом уверена. Руки у нее стали ледяными.

Она услышала смех, такой громкий, как будто женщина была пьяна, но была ли она пьяна? У Бет голова шла кругом, когда какой-то экипаж остановился перед ними, и миссис Палмер втолкнула в него Бет.

– Бетнал-Грин, милый, – сказала она кучеру, продолжая смеяться. – Не беспокойся, я заплачу. А теперь побыстрее. Я должна привезти мою сестру домой.

Бет упала на сиденье, и миссис Палмер накинула им обеим на колени плед. От него пахло пылью, мокрой шерстью, Бет закашлялась и застонала от боли.

– Они придут за тобой, – хрипло произнесла Бет. – Когда они обнаружат, что я пропала, они будут искать меня.

– Знаю! – отрезала миссис Палмер. – За тобой будут хорошо присматривать.

Так могла бы сказать акула рыбке, которую собиралась съесть. Миссис Палмер сжала губы и отказалась продолжать разговор. Карета катилась дальше, а Бет то приходила в себя, то теряла сознание. Она подумала о том, что скоро умрет.

– Мне нужен доктор, – простонала она.

– Я же сказала, за тобой будут хорошо присматривать.

Бет зажала рукой рану в боку и закрыла глаза. Ее тошнило, она замерзла, ноги онемели.

Наконец карета остановилась, кучер что-то пробормотал миссис Палмер, и монеты звякнули в его руке. Бет прислонилась к стенке кареты, но миссис Палмер оттолкнула ее в сторону и, обхватив за талию, потащила по улице.

– Противно смотреть, две хорошенькие леди, и так напились! – услышала Бет слова кучера.

Миссис Палмер захохотала, но сразу же умолкла, как только затащила Бет за угол. В некоторых окнах виднелся свет, но в трущобах было слабое освещение. Кирпичные дома за многие годы покрылись слоями серой и черной грязи и дыма. Грязь скапливалась на улицах, и люди в темной одежде слонялись, как пьяные, или в страхе торопились найти ближайшее укрытие.

Миссис Палмер тащила Бет из одного переулка в другой. Бет догадалась, что миссис Палмер старалась, сворачивая и возвращаясь, запутать следы в уличном лабиринте, но Бет знала Бетнал-Грин как свои пять пальцев. Она выросла здесь, старалась здесь выжить, а однажды даже была счастлива.

– Где мы? – тяжело дыша, спросила она, притворяясь, что не может сообразить. – Куда мы едем?

– К моей сестре. Перестань задавать вопросы.

– Харт узнает о твоей сестре… и где она живет, ведь так? И я знаю, что за мной никто не будет присматривать. Ты убьешь меня, как только привезешь туда. Она поможет тебе меня убить.

Пальцы миссис Палмер были крепки, как железные клещи.

– Я не отпущу тебя, пока не буду далеко отсюда. Я пришлю свое признание, признание всего, что я делала, когда меня здесь не будет. И тогда расскажу им, где ты.

– Я тебе не верю! – рыдала Бет, придавая своему голосу трагические нотки отчаяния. – И ты отправишь Йена на виселицу за преступление, которого он не совершал.

– Это же Харта я пытаюсь спасти, и мне наплевать, кого повесят вместо него. Так всегда поступал Харт.

Она снова закрыла рот и поддержала спотыкавшуюся рядом с ней Бет. Бет больше всего боялась, что миссис Палмер просто бросит ее на улице, раненную. Бет знала, что обитатели этой части Лондона за минуту ограбят ее и оставят умирать. Какая-нибудь добрая душа позовет констебля, но будет уже поздно.

– Пожалуйста, – попыталась она, – давай-ка найдем… какую-нибудь церковь или нечто подобное. Позволь мне найти убежище там, а ты сможешь убежать, я ведь не буду знать, куда ты скрылась.

Миссис Палмер, тяжело дыша, проворчала:

– Не понимаю, почему они женятся на таких заурядных женщинах. Такое светловолосое существо, на котором женился Харт, погубило его. Глупая женщина должна была уйти и умереть, но это так ужасно отразилось на нем. А та дрянь, что была до нее и изменяла ему, была не лучше. Разбила ему сердце. Я ненавижу их всех за то, что они сделали моему любимому.

Ее голос дрожал от ярости, и она дернула Бет за руку. Бет увидела то, что видела Сильвия. Перед ней была женина, готовая на все ради мужчины, которого любила: убить ради него, солгать ради него и ради него пойти на виселицу.

Завернув еще за несколько углов, Бет увидела все, что ей было нужно. Вот оно.

– Вот там церковь, – сказала она, тяжело оперлась на миссис Палмер и указала на серые кирпичи церкви бывшего прихода Томаса. – Отведи меня туда, пожалуйста. Не оставляй меня в этой грязной дыре. Я сойду с ума, я это знаю.

Миссис Палмер что-то проворчала и поволокла Бет к церкви. Она направилась не ко входу в церковь, а к узкому проходу между зданиями. В конце его был небольшой церковный дворик, окруженный стенами зданий и домом викария. Во времена Бет задняя дверь в часовню оставалась незапертой, потому что Томасу нравилось сокращать дорогу от дома викария до ризницы, проходя через церковный двор, и он постоянно забывал ключ.

Миссис Палмер ухватилась за ручку и без труда открыла дверь. Она втолкнула Бет в короткий коридорчик, ведущий в ризницу. Знакомые запахи свечей, пыли, книг и церковных покровов опьянили Бет, и ее сознание вернуло ее в ту жизнь, где она была женой викария. Это было время покоя и порядка, когда дни следовали один за другим, как жемчужины, нанизанные на нить. Рождественский пост, Богоявление, Крещение, Пост. Пасха, Духов день, Троица. Каждый знал, что надо читать, есть и надевать, какие цветы должны украшать церковь и какого цвета должен быть алтарь. И просыпаться на заре, радуясь Пасхе, и ложиться рано в канун Рождества. Никакого мяса в пост, и пиршество в первый вторник после Великого поста. Утренняя молитва, вечеря и главная служба в воскресенье.

На орган им не хватало денег, поэтому Томас подыгрывал на камертоне и молившиеся справлялись с гимнами, которые знали наизусть.