Текст книги "Корабли Мериора"

Автор книги: Дженни Вурц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 47 страниц)

ГЛАВА VIII

Возрождение Авенора

Прежний Авенор не был большим городом. Восстание против верховных королей погубило и его. Все эти века город лежал в развалинах, и только воображение могло воссоздать древнюю паравианскую цитадель с ее изящными круглыми башнями и навесной стеной. Крепость располагалась на холме, обращенном к западному побережью, и совершенством пропорций напоминала драгоценный камень. Между холмом и берегом пролегла низина, где и по сей день росли величественные дубы, щебетали птицы и резвились олени. Авенор являлся официальной резиденцией верховных королей Тайсана, но отнюдь не торговым городом. Средоточием сухопутной и морской торговли считался Хеншир, находящийся к югу от Авенора. В его широкой, защищенной от ветров гавани всегда стояло множество кораблей.

Нынешний правитель Хеншира всячески противился какому-либо присутствию королевской власти. Поэтому Илессид, явившийся возрождать столицу своих предков, даже не заикался о восстановлении прав на торговлю, в особенности морскую. Восстанавливать Авенор в прежних границах он тоже не собирался. Они были слишком скромными для замыслов Лизаэра. Нет, он возведет большой, величественный город, с которым не сравнится никакой другой город Этеры. Авенор станет памятником грядущей эпохи перемен.

О начале лета возвещали зеленые кружевные побеги вики, которые покрыли развалины крепостных стен, глядевших в сторону Западного моря. Конец лета был прозаичнее: грязь, шум и густой, тяжелый запах развороченной земли. Светило ли иссушающее солнце, кружил ли ветер илистую пыль, или шел моросящий дождь, обволакивающий окрестные холмы сероватой, муслиновой завесой, – работы продолжались безостановочно. Принц Запада распорядился выкорчевать камни древних развалин, ибо они мешали новому строительству. Это было осквернением священных мест, но Лизаэр не обладал магическим зрением и потому не видел, как духи единорогов скорбят о вопиющем святотатстве. Возможно, он даже забыл, что шесть лет назад, только вступив на землю Этеры, он проезжал мимо развалин, сохранившихся со Второй эпохи. Тогда его удивило, что древние руины являются не только нагромождением замшелых камней – там до сих пор ощущалось биение первозданных сил Этеры, поддерживающих все живое на континенте. Впрочем, возможно, Лизаэр помнил об этом, но люди, пришедшие вместе с ним возрождать Авенор, были уроженцами городов и традиционно боялись «нечистых мест». И принц уступил своим подданным, дабы избавить их от страхов.

Однако Лизаэр не позволял суевериям одержать верх над здравым смыслом. Часть выкорчеванных камней годилась в дело, и их сохранили. Все остальные – растрескавшиеся, неподатливые для обработки или густо испещренные паравианскими письменами – перевезли подальше от нового Авенора. Их быстро обвил плющ. Лизаэр любил приходить сюда, когда ему требовалось подумать в одиночестве или поупражняться, совершенствуя свой врожденный дар рукотворного света.

Часто это место наполняло душу Илессида необъяснимым смятением. Иногда кладбище голубых гранитных обломков даже пугало его, и тем не менее принц лишь укреплялся в своей решимости. Повелитель Теней – вот кто стоит на пути воссоединения Этеры. Когда его схватят и казнят, наступит примирение всех враждующих сторон. Несомненно, древние знания обладают большой ценностью. Но сейчас не до них. Этим можно будет заняться потом.

Косые лучи предвечернего солнца скользили по свинцовым волнам. Лизаэр оторвал подбородок от ладоней и отбросил назад взмокшие волосы. Голос, нарушивший его уединение, раздался снова, долетев из-за груды паравиан-ских камней.

– Его высочество может быть только здесь и больше нигде. Господин Диган – наш главнокомандующий – полностью в этом уверен. А уж ему ли не знать характер принца? Они с Лизаэром словно братья.

Ветер заглушил ответ, однако чувствовалось, что отвечавший сомневается. Лизаэр решил не таиться и встал, отряхивая с колен лишайники. Вспыхнули золотые пуговицы на рукавах его камзола.

– Ваше высочество? – удивленно воскликнул старший офицер, одетый в кольчугу и вылинявший мундир карфаэльского гарнизона. – Кто бы мог подумать? Здесь же нет ничего, кроме жалких обломков с какой-то паравианской чертовщиной. Уж на что чайки неприхотливы, даже они не желают здесь гнездиться.

Офицер вознамерился было подняться на холм.

– Не трудитесь! – крикнул ему Лизаэр. – Я сейчас спущусь.

Хотя сегодня он не ждал никаких официальных гостей, наряд принца в любой день соответствовал его королевскому происхождению и положению правителя. Лизаэр был облачен в легкий шелковый камзол, отороченный золотом и украшенный гербом Илессидов. Ему не требовалось надевать золотой обруч, стягивающий волосы, или добавлять к одежде атрибуты верховной власти. Искренний, открытый взгляд синих глаз и величественность, присущая ему с рождения, впечатляли гораздо сильнее, нежели мишура дорогостоящих нарядов. Самый несообразительный крестьянин – и тот не мог не признать в нем принца.

Карфаэльский посланник был человеком военным, не привыкшим расточать комплименты. Однако сейчас, не в силах сдержать своего восхищения, он невольно склонился перед Лизаэром.

– Прошу вас, встаньте, – учтиво и заботливо произнес Лизаэр, протягивая ему руку. – Сегодня слишком жарко, чтобы тратить силы на церемонии. Простите мою торопливость, но могу ли я считать ваше появление свидетельством того, что мэр Карфаэля удовлетворил мою просьбу и прислал отряд лучников?

– Так точно, ваше высочество.

Офицер, пропыленный и уставший после долгой дороги, был ошеломлен таким вниманием к его персоне.

– Ваш квартирмейстер уже размещает их в казарме. Я прибыл сюда не один. У моего командира есть для вас кое-какие новости с севера, а также подарок с добавлением наилучших пожеланий от господина мэра.

– В таком случае не будем терять время. Предоставив конюшему Дигана тащиться следом, принц быстро зашагал по высохшим стеблям золотарника, примятым полозьями саней, на которых свозили сюда непригодные камни. Прошлое оставалось здесь, на этом каменном кладбище паравианского величия. Величие завтрашнего дня лежало впереди, где строился новый Авенор. Два цвета преобладали там – густо-черный и охра. Черный был цветом вырытых ям и земляных куч, вокруг которых, словно муравьи, двигались люди в одежде охристых тонов. Слышались крики погонщиков воловьих упряжек. Им вторили громкие переговоры каменщиков и веселый перестук зубил. Строения Авенора обретали фундамент.

Лизаэр остановился, чтобы полюбоваться зрелищем. Безукоризненно одетый, с золотистыми волосами, которые курчавил ветер, принц казался героем баллады. Синие глаза его были устремлены на город и видели завтрашний Авенор… Над фундаментом поднялись высокие квадратные башни, сложенные из золотистого песчаника. Их соединяют стены с зубчатыми бастионами. Над башнями гордо реют знамена. Внутри городской стены поблескивают на солнце крыши новеньких домов. Город дышит спокойствием и уверенностью; он надежно укреплен со всех сторон.

Лизаэр сравнил, как выглядел Авенор в начале лета и какой он теперь. Перемены впечатляли и радовали. За обширными площадками вспаханной земли находилась кавалерийская школа. Ее здание, как и все остальные, только строилось, но занятия шли полным ходом. Отсюда хорошо просматривались разгороженные частоколом дорожки для верховых упражнений. Чуть дальше тянулись сенокосные луга, за ними – плац для строевых занятий. Еще дальше располагались кузнечные мастерские. Принц с наслаждением вдыхал горьковатый дым их горнов. Стук тяжелых молотов наполнял его сердце ликованием: кузнецы ковали обвязку для главных городских ворот Авенора.

В этой долине, завещанной ему предками-Илессидами, он заложил костяк своей армии, которой предстояло стать лучшей армией Этеры и сокрушить Повелителя Теней.

Карфаэльских лучников он заметил сразу. Они казались нитью, еще не вплетенной в упорядоченную ткань владений Лизаэра. Лучники, восседавшие на конях, образовали подобие круга. Внутри, построенные в два ряда, находились какие-то полуобнаженные люди. Они явно не были пешей частью отряда. Всадники держали их на лужайке для парадов, находившейся позади шатров, в которых жили солдаты.

– А кто эти странные люди? Даже отсюда видно, что они не лучники.

Во взгляде, брошенном на карфаэльского офицера, был не вопрос, а королевский приказ немедленно доложить, что к чему.

– Вы правы, ваше высочество. Они не лучники, – поспешил ответить офицер. – Как вы помните, вами был направлен резервный отряд, дабы положить конец бесчинствам варваров на северной дороге. В Западном лесу солдатам крупно повезло. Они натолкнулись на варварский лагерь, устроили засаду и взяли двадцать восемь пленных. Наш мэр не стал их казнить, а распорядился отправить сюда, в вашу полную собственность. Господин мэр считает: прежде чем они сдохнут, пусть поработают во славу Авенора.

Лизаэр стремительно двинулся к лучникам. Только что улыбавшееся лицо стало холодным и отчужденным. Карфаэльский офицер едва поспевал за принцем.

– Ваше высочество, я что-нибудь не так сказал? Лизаэр подчеркнуто не замечал его. Подозвав конюшего, принц бросил ему свой отстегнутый пояс.

– Вот, возьми.

Он снял с себя всю лишнюю одежду, передал слуге, а сам пустился бежать к лучникам. Посланник карфаэльского мэра вначале оцепенел, затем, превозмогая боль в мышцах усталых ног, побежал вслед за Лизаэром.

– Вполне верю, что ваш мэр руководствовался лучшими намерениями, – не останавливаясь, сказал ему принц. – Но не в его власти посылать мне пленников в качестве подарка.

Карфаэльский посланник исколол все тело, продираясь сквозь густой кустарник. Чтобы сократить путь, Лизаэр побежал через скошенный луг, где офицера подстерегал новый противник – сенная пыль. Он закашлялся. Кольчуга, шлем и мундир вдруг сделались непосильной ношей. Ощущая свое бессилие по части дипломатии, офицер крикнул срывающимся от недостатка воздуха голосом:

– Ваше высочество, чем я могу помочь?

– Меч, – коротко бросил ему Лизаэр. – Одолжите мне свой меч.

Карфаэлец послушно отстегнул короткий меч. Принц подбежал к нему и, взяв оружие, помчался еще быстрее. Кое-как добежав до будущего рва, офицер окончательно выдохся и дальше поплелся шагом. Возможное наказание его уже не страшило.

Наследник королевской крови, столь величественно встретивший его, спокойно перебирался через ров, как обычный солдат. Посланник невольно поморщился: дно рва заполняла жижа неизвестного происхождения. В лучшем случае, просто грязь, размытая застоявшейся дождевой водой. В худшем (если это не ров, а сточная канава) – нечто более липкое и вонючее. Лизаэр невозмутимо преодолевал преграду, словно перебирался через прозрачный ручей. Поднявшись по склону, он выпрыгнул на утоптанную площадку, перемахнул камни фундамента и скрылся под удивленные возгласы каменотесов.

Предоставленный самому себе, помятый и измученный, карфаэльский офицер потащился к казарменным шатрам. Он тяжело дышал и обливался потом от жары и быстрого бега. Кто их разберет, этих наследных принцев! Настроение у них скачет, как необъезженная лошадь. В конце концов, он только сопровождающий. Дальнейшее общение с Лизаэром он решил предоставить командиру отряда лучников.

А командир карфаэльского отряда лучников сидел в седле и, забыв обо всем, изумленно наблюдал за происходящим вокруг. Он был опытным воином, способным оценить упражняющихся солдат авенорской армии. Потирая чешуйчатой кольчужной рукавицей небритый подбородок, командир наблюдал за местными лучниками. Их стрелы ровными рядами летели в мишени. Промахи были редкими. Такая точность стрельбы восхищала и настораживала.

На плацу упражнялись всадники-копьеносцы. Их умение держаться в седле просто завораживало. Правда, они несколько смешались, отражая учебное нападение пехотинцев. Копьеносцы явно переусердствовали: спешно выстраивая линию обороны, они сами не заметили, как опрокинули шатры полевого лагеря, включая арсенал и кухню.

Пройдя путь от наемника до гарнизонного командира, карфаэлец знал все тонкости солдатской службы. Он искренне восхищался выучкой авенорских солдат. Восхищение сменилось завистью, а затем и утешительным сознанием того, что ему не придется воевать против этой умелой и вымуштрованной армии.

– Эт милосердный, ты только посмотри, – окликнул его другой офицер. – Они устраивают заграждения из мокрых шкур, чтобы гасить зажигательные стрелы!

Командир обернулся, но тут его внимание привлек неизвестный, вклинившийся в круг карфаэльских лучников. Раздались крики, несколько лошадей шарахнулись в сторону. Человек бежал, оставляя за собой мокрые и грязные следы. Он и сам был перепачкан едва ли не до пояса, а потная рубаха на плечах раздувалась пузырем. Наконец этот странный всклокоченный совсем молодой человек добрался до связанных пленников.

В руке незнакомца блеснул короткий кинжал.

Командир, вынужденный сменить свою вальяжную позу, сунул ноги в стремена. Как и всякий горожанин, обожающий развлечения, он не торопился отдавать приказ вмешаться и задержать незнакомца. Он знал, сколько жизней унесли хитрости и уловки лесных варваров. Если этот безумец с кинжалом решил им за что-то отомстить, особо торопиться не стоит. Возможно, присутствующих ждет недурное зрелище. Вмешаться он всегда успеет.

Карфаэльский вояка не поверил своим глазам. Этот сумасшедший вовсе не собирался калечить пленных. Его кинжал был направлен против веревок, связывавших их по рукам и ногам.

Рев грузного командира на время заглушил дробный перестук деревянных молотков, которыми работали каменщики. Лучше перебить всех пленных, чем позволить хотя бы одному из них сбежать.

– Кто этот негодяй? Схватить его!

Четверо карфаэльских всадников спрыгнули с коней. Но едва они приблизились к пленным, нарушитель спокойствия обернулся и закричал:

– Клянусь Этом, вы нанесли мне оскорбление!

Кинжал бешено засвистел в воздухе. И солдаты, и пленные попятились назад, не желая оказаться невольными жертвами лезвия.

– Я не допущу рабства на своей земле! Никто не будет служить Авенору закованным в кандалы!

Все, кто был вокруг, повернули головы в сторону кричавшего. Каменщики и погонщики мулов побросали работу. Копьеносцы, забыв об учениях, сбились в кучу и вовсю глазели.

Еще несколько карфаэльских лучников, равнодушных к зевакам и глухих к расспросам, поспешили исполнить то, что требовал от них устав.

– Эй, ты! – презрительно крикнул освободителю командир. – На что тебе это дерьмо? Думаешь, кто-нибудь огорчится, если они сдохнут там, где стоят? Веревки для них – незаслуженное милосердие. Пусть принц, которому прислали этот сброд, закует их в железные кандалы, чтобы были не по зубам ни одному жалостливому дурню!

Светловолосый спаситель мотнул головой, отбрасывая налипшие на глаза волосы. Пленные застыли, словно изваяния, а из-за их спин торчали острия нацеленных на него мечей и кинжалов. Он был окружен со всех сторон. Тогда он бросил кинжал на землю, сорвал с себя перепачканную рубашку и вытянул руки.

– Пусть меня первым закуют в кандалы! – негодующе крикнул он.

В неистовой синеве его глаз таилось предостережение.

– Если кому-то угодно обращаться с людьми как со скотиной и разговаривать с ними языком плети, начинайте с меня!

– Чтоб моей матери провалиться с потрохами в Си-тэр! – выругался карфаэлец. – Выискался жалостливый дурень на мою голову!

Командир с удовольствием отдал приказ схватить безумца. Сам он неподвижно восседал на коне, наблюдая, как его молодцы начали подступать к бунтарю.

Их атака почти не встретила сопротивления. Половина пленных страдала от ран, другая половина была слишком измотана долгой дорогой. Правда, какой-то рослый дозорный попытался помешать лучникам, но получил такой удар, что у него заплыли оба глаза. Возмутитель спокойствия получил желаемое: в считаные секунды ему заломили руки за спину и накрепко связали запястья.

– Что здесь происходит? – послышался сбоку чей-то властный голос. – Ваше высочество, отзовитесь!

Капитан лучников сразу почувствовал на себе испытующие взгляды всех, кто находился рядом. Но он хорошо знал, как надо себя вести в таких случаях. Все его внимание было устремлено на подчиненных. Связав нового пленника, они вытянулись по стойке «смирно». Не оборачиваясь, командир громогласно спросил:

– Так где же ваш принц, о котором нам столько всего наговорили? Мы доставили ему подарок, и я не понимаю, почему нас так встречают.

Толпа сзади напирала, и командирскому коню это не понравилось. Командир, как мог, сдерживал его, попеременно натягивая поводья. Развернуть коня он не решался: мало ли, вдруг норовистое животное случайно лягнет кого-нибудь из авенорских солдат или ремесленников? Зачем ему такой конфуз? Командир ограничился тем, что раздраженно крикнул:

– Если ваш принц до сих пор не появился, пошлите за ним!

Пленные беспокойно задвигались. Светловолосый безумец, насколько позволяли веревки, рванулся вперед и поднял на карфаэльца свое выпачканное грязью лицо. Долговязый дозорный, едва успевший оправиться после удара, с издевательской учтивостью произнес:

– Если господину командиру угодно лицезреть принца Лизаэра Илессидского, он перед вами. Надеюсь, после ласкового прикосновения ваших молодцов зрение еще не изменило мне.

Командир карфаэльских лучников оторопело заморгал, глядя на грязного оборванца, которого только что приказал связать.

– Ты… вы? – промямлил он. – Вы – Принц Запада? В ответ в глазах нового пленника сверкнули две синие молнии.

– Передайте своему мэру, – с истинно королевской надменностью сказал Лизаэр, – что у него есть полное право воевать с кланами, которые грабят торговые караваны. Разбойники – кем бы они ни были – заслуживают смерти. Вполне законно брать пленных, судить их за преступления и, если виновны, – казнить. Но я не потерплю, чтобы мне присылали пленных как живую добычу. В какую эпоху мы живем?

Карфаэльский командир перекинул ногу через заднюю луку седла и спешился.

– Ваше высочество, простите меня за допущенную оплошность.

Не дожидаясь, пока у него заберут поводья, командир пробормотал еще несколько слов извинения и вынул кинжал.

– Позвольте как можно скорее обрезать ваши путы.

– Погодите.

С редкостным самообладанием и выдержкой (безумный оборванец был бы на такое не способен) принц дополнил свои слова:

– Вначале освободите пленных. Меня не удивляет, что вы подошли к существующим в Авеноре законам со своими привычными мерками. Так знайте: эти мерки нам не годятся. Рабы мне не нужны. У пленных есть выбор: остаться в Авеноре и примкнуть к моему делу или отправляться на все четыре стороны.

– Какое неслыханное оскорбление! Карфаэльский командир зацепил кинжалом ближайшую веревку и яростно дернул.

– Эти люди – пленники нашего мэра! Они преступники!

Веревка потянула за собой Лизаэра, и он едва устоял на ногах. Однако выражение его лица ничуть не изменилось.

– Перед Авенором эти люди ни в чем не провинились. Отступитесь от них, командир. Мне, а не вам решать их судьбу. В противном случае оспорьте мою власть над Авенором и мою клятву сражаться с Повелителем Теней до победного конца. Ударьте меня кинжалом в сердце, и все пойдет как прежде.

Бред сумасшедшего? Однако в синих глазах принца не было ни капельки безумия. Только стальная, непреклонная решимость.

Карфаэлец колебался. Выпяченная челюсть и напряженные мышцы показывали, что он был готов нанести такой удар, но хорошо понимал, чем рискует. Глаза пленных следили за ним; раненые, изможденные – они все равно насмехались над командиром. Спиною он чуял надвигавшуюся угрозу, но не понимал, что она собой представляет. Неожиданно цепь карфаэльских лучников предательски дрогнула и подалась в стороны. На них и на все еще связанных пленных надвигались копьеносцы, столь восхитившие командира своими упражнениями на плацу. Стойкие, решительные, но излишне вспыльчивые, они наверняка затеяли бы сражение с карфаэльцами, если бы не присутствие главнокомандующего авенорской армией. Темноволосый Диган восседал на гнедом жеребце, поблескивая драгоценными камнями своего мундира.

– Вам не остается иного, как исполнить повеление его высочества, – властно произнес главнокомандующий.

Обнаженное лезвие длинного меча выразительно блестело на солнце. Карие глаза Дигана сердито смотрели на загнанного в угол командира.

– Если вам угодно оспорить это решение, вы получите аудиенцию у принца после того, как он отдохнет и приведет себя в надлежащий вид.

Карфальэльский командир знал ратное ремесло. Не имея протекции, он начинал с солдата, и каждое звание, включая и нынешнее, было им честно заработано. Он не приобрел щегольского лоска штабных офицеров и не преуспел по части дипломатии. Даже сейчас, будучи посланником мэра, он предпочел бы решить спор силой оружия, а не цветистых фраз. Ему было бы куда привычнее умыться в ручье и отоспаться в походном шатре или под открытом небом. Заботливое отношение к нему подданных Лизаэра вконец ошеломило вояку. Командира отвели в шатер, где его уже ждал чан с горячей водой. Слуги принца заботливо смывали с карфаэльца пот, дорожную пыль и грязь, стараясь не задеть старых шрамов. Затем его досуха вытерли и нарядили в роскошный бархатный камзол с кружевами. Отправляясь в Авенор, командир и представить не мог, что испытает на себе королевское гостеприимство.

Очень скоро ему стало жарко под бархатным панцирем его временных одеяний. Командир настолько привык к оружию, что остро чувствовал свою незащищенность. Правда, природный ум подсказывал ему, что лучше не противиться хозяину Авенора, дабы окончательно не уронить свое достоинство. Допущенная им оплошность была случайной. Принц тоже хорош: выбежал невесть откуда, сам полуодетый, замызганный. Так что пусть не придирается к карфаэльцам, которые до этого и в глаза его не видели.

Командир бывал во дворце карфаэльского мэра и привык к роскошному убранству. Зато он впервые удостоился аудиенции у наследного принца. Не обладая богатой памятью, он решил напрячь все свое внимание и обязательно запомнить наиболее впечатляющие моменты, чтобы потом рассказать жене и малолетним детям.

Королевский дворец Авенора пока не поднялся выше фундамента. Стен не было, а крышей служило небо, то подернутое знойной дымкой, то усыпанное звездами. Как ни убеждал себя командир, что ему нечего опасаться, раздражение и подавленность не исчезали. Слуги проводили его к месту аудиенции – простой хижине с обшитой гонтом крышей. Обычно здесь собирались высшие офицеры армии Авенора, чтобы поговорить о насущных делах. Здесь же хранилась городская казна. На дощатом полу не было даже ковра, не было и привычного подиума, на который обычно ставят столы для именитых гостей. Единственный стол не имел ни точеных ножек, ни внушительных размеров. Обычный походный стол, правда устланный безупречно белой полотняной скатертью. Хрустальные графины и бокалы придавали ему сходство с бриллиантом, вдруг попавшим в жалкую лачугу воришки.

Помимо Лизаэра, за столом сидел лишь его главнокомандующий Диган, одетый с тем небрежным щегольством, какое свойственно городской знати. При появлении карфа-эльского командира принц отодвинул кресло и встал.

– Командир, примите мои королевские извинения.

Полы его темно-синего камзола стремительно распахнулись, и свет лампы заиграл на золотых галунах, вспыхнул радугой перламутровых пуговиц и зажег голубые звезды сапфиров. Светлые волосы принца, теперь безупречно чистые, были стянуты золотым обручем. Камзол на нем был простого покроя, без накладных, искусственно расширенных плеч. Илессид не нуждался в короне – его лицо, совершенством пропорций напоминавшее лик статуи, само говорило о благородном и высоком происхождении.

Карфаэльскому командиру еще не приходилось бывать в обществе столь утонченных особ. Он испытывал явное замешательство. Память услужливо подбросила ему картину упражнений на плацу. Командиру было мучительно признаваться себе в том, что в выучке его лучники уступали авенорцам. Он сжал зубы.

Лизаэр скромно улыбнулся.

– Сегодня мне наглядно показали явные недостатки в моем воспитании. Поверьте, это пошло мне только на пользу. Произошла досадная оплошность, и не более того. Увы, дворец пока не имеет даже стен, и нам негде принимать посланников и официальных гостей. Надеюсь, что наше гостеприимство скрасит непритязательность этой хижины. Прошу вас, садитесь и чувствуйте себя как дома. У нас есть неплохие вина и вполне сносная пища.

Слуга, появившийся из затененного пространства, принес кресло с кожаным сиденьем. Командир сел и услышал характерный скрип конского волоса под кожаной обивкой. Это почему-то вновь повергло его в замешательство.

– Ваше высочество, я и представить не мог, что все так получится, – вырвалось у него. – Ни у кого и в мыслях не было оскорбить вас, пригнав пленных варваров. Господин мэр искренне хотел вам помочь.

– Не волнуйтесь: вы только исполнили приказ. Лизаэр обхватил подлокотники кресла, дожидаясь, пока слуга нальет всем вина из хрустального графина.

– Однако, господин командир, вы должны понимать: я далеко не идеалист и не забываю о реальной действительности. Не торопитесь считать мои сегодняшние действия благородным жестом. Люди, которых вы видели, верны мне и поддерживают мое дело. Пленные варвары, да еще закованные в цепи, – это змея, затаившаяся в доме. Они – послушное орудие для любого врага, посягнувшего на Авенор. Горстка обозленных, мечтающих о мести варваров легко подорвет моральный дух нескольких сотен моих соратников. Я не могу допустить рассадник бунта у себя в городе и не собираюсь рисковать безопасностью моих последователей.

Бокал принца почти до краев наполнился красным вином. Лизаэр сжал его в унизанных перстнями пальцах.

– Поймите, вы и его светлость не меня оскорбили. В моем лице оскорбление нанесено королевской власти, ее цельности и единству. Оскорблены принципы, которые я поклялся свято соблюдать, что бы ни случилось.

Под лучиками красного света сапфиры на его пальцах приобрели удивительную окраску. Лицо принца выражало искреннюю просьбу, даже мольбу.

– Этих людей нужно было убивать в сражении или казнить по законам карфаэльского правосудия. Здесь они вольны противиться нашим порядкам либо пересмотреть свои хищнические принципы и примкнуть к нам.

– Достойная мысль.

Командир поднял бокал и сделал несколько глотков. Ему было несколько не по себе, зато у него появились доводы для спора.

– Но что будет с пленными? Правитель Карфаэля признал ваши права на Авенор. Он отнесся к вам как к союзнику. Эти пленные – не городские воришки, которые грабят дома и лавки. Они разбойничали на дорогах, потрошили караваны и убивали честных торговцев. Отпуская их на волю, вы наносите его светлости удар в спину.

Диган порывисто с ним согласился.

– Лизаэр, я вполне могу представить, какие чувства испытает правитель, узнав об освобождении пленных.

Сквозь полуоткрытые створки незатейливого окна на свет летели мотыльки. Целый рой их кружился вокруг лампы, чтобы в следующее мгновение опалить крылышки, рухнуть по спирали вниз и умереть. Белая скатерть покрылась искалеченными тельцами мотыльков. Одни лежали неподвижно, другие еще бились, разбрасывая пыльцу. Лизаэр поглядел на них и горестно вздохнул. Казалось, он скорбел по мотылькам, как по погибшим людям. В таком состоянии его видели редко.

– У вашего господина есть все основания гневаться на меня. Но еще тогда, требуя, чтобы связали и меня, я знал, как отвратительно все это кончится.

Небритое лицо карфаэльского командира выражало полное недоумение. Принц сжал в руке бокал, поднес к губам и сделал несколько больших глотков, словно эту острую горечь можно было заглушить вином.

– Варвары, которых я приказал освободить, едва держались на ногах. Многие из них ранены. Увы, никто не захотел строить новый Авенор. Что ж, я предлагал им выбор, они его отвергли. Но куда им бежать? И еще вопрос: далеко ли они убегут? С наступлением темноты по их следам наемники пустили ищеек. До Западного леса им не добраться. Сомневаюсь, что кто-то из них останется в живых.

– А вдруг кому-то повезет? – вмешался Диган. – Лошадники с лугов Пасвира охотно приютят собратьев.

– И до Пасвира тоже далеко. – Лизаэр взмахнул рукой, стряхивая с рукава умирающего мотылька. – Но даже если кто-то и останется в живых, я не буду в проигрыше. Они обязательно расскажут о своем освобождении. Да и для наших солдат это было полезным уроком. Пусть не забывают, что в Авеноре действует королевское правосудие. Всякий, кто вздумает разбойничать на дорогах и грабить торговцев, получит по заслугам.

Лизаэр уперся подбородком в ладони. Чувствовалось, в душе он был взбудоражен. Но синие глаза, отражавшие свет лампы, оставались холодными и сосредоточенными.

– Диган, то, о чем мы сейчас говорили, – лишь одна нить, из которых ткется новый Авенор. Пора начать думать о будущем. Когда наша армия выступит на войну против Повелителя Теней, это станет ее главной задачей. Мы не можем нести двойную ношу и отвлекать часть сил на охрану дружественных земель. Повторяю: я не в восторге от существования кланов. Многие из них действительно превратились в разбойничьи шайки. Но если мы будем раздувать старую, не нами затеянную вражду, мы никогда не избавимся от клановой нечисти.

Эти слова очень понравились карфаэльскому командиру. Почувствовав себя непринужденнее, он громко рассмеялся.

– Мудрая тактика. Вот только бы еще заставить каждого варвара знать свое место. Но никак не пойму: зачем вам понадобились карфаэльские лучники? Я видел, как ваши стреляют по мишеням. Меткие, умелые стрелки. Зачем было звать наших?

Лизаэр вдруг согнал с лица всякую серьезность и по-мальчишески заразительно рассмеялся.

– Представляете, есть приказы, которые мои солдаты отказываются выполнять.

Диган болезненно поморщился, залпом осушил бокал, затем махнул слуге, чтобы налил еще.

– Нет, вино не поможет, – пробормотал он. – Мне требуется ясная голова.

Характерный блеск в глазах главнокомандующего выдавал его истинное состояние. Диган уже достаточно выпил и мог не рассчитывать на ясность в голове. С типично итар-ранской язвительностью он сказал карфаэльцу:

– Его высочество не желает пороть солдат, имеющих веские основания не выполнить его приказ.

– Диган! – прервал его Лизаэр. – Не будем об этом. Вопрос решен, и я не намерен отказываться от задуманного.

Командир лучников вспомнил, с какой прытью авенорские копьеносцы налетели сегодня на его молодцов, и даже поперхнулся вином.

– А в чем дело? – спросил он.

– Этот разговор мы отложим до завтра.