Текст книги "Спрятанная могила"

Автор книги: Дженни Олдфилд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Кейт кивнула и попросила Теза продолжать.

– «Несмотря на многочисленные поиски вокруг Холла, этот склеп не нашли. Оливер всячески отрицал свою причастность к убийству брата и поселился в Холле, как только работы по его строительству были завершены. Однако вскоре ему пришлось заплатить за свое чудовищное злодеяние…»

Тез сделал паузу и оглядел серьезные лица друзей.

– Дальше! – потребовала Люси. Тез продолжил:

– «Спустя месяц, как говорят, у него появились странные видения. Ему стали слышаться таинственные голоса во всех углах Холла и окружавшего дом сада. Жена и дети Оливера вскоре уехали от него, и он остался жить в роскошном доме в полном одиночестве.

Но был ли он действительно там один? Местные жители, которых привлекала тайна затворника, продолжали за ним наблюдать, осмеливаясь подходить близко к дому. Рассказывают, однажды вечером один из таких любопытных услышал в нем какие-то голоса. Вроде бы двое мужчин спорили о чем-то и громко кричали. Этот человек сходил за подмогой, и люди вошли в дом. Они нашли Оливера в спальне. Он лежал один, до смерти перепуганный. Сосед, слышавший голоса, утверждал, что один из них, несомненно, принадлежал погибшему брату, Джеймсу.

Позже стали говорить, будто бы призрак грозился отомстить убийце. Якобы Джеймс тогда кричал, что его живым заточили в каменный мешок, где он задохнулся и умер в страшных мучениях. Перед смертью несчастный поклялся преследовать Оливера Мейсона и всех его потомков.

«Моя кровь будет вечно призывать к отмщению!» – таковы вроде бы были eго слова.

Свидетеля этой сцены попросили записать все, что он слышал, и тот поклялся, что все это истинная правда. Оливер Мейсон оставался в Холле в полном одиночестве в течение десяти лет, но счастливой его жизнь назвать было нельзя. Он умер в 1644 году, потеряв рассудок от своих кровавых видений».

Повисла долгая пауза.

– И все? – выдохнула Люси.

– Почти, – ответил Тез, просматривая очередную страницу. – Здесь говорится о том, что никто не видел этих кровавых пятен. Только члены семьи Мейсонов, которых звали Оливером или Джеймсом, в честь первых двух братьев, и только тогда, когда они поселялись в доме. И еще, что жертвы слышали голоса и видели кровь незадолго перед своей смертью. А если рядом с ними в этот момент оказывались посторонние, то они тоже могли ее увидеть, но совсем недолго, потом следы исчезали.

– Точно! – вмешалась Кейт. – Это правда! Когда я впервые увидела старого мистера Мейсона в саду, он в это время слышал голоса, а я ничего не слышала! Я решила, что он просто сумасшедший. Потом, когда на следующий день мы его нашли, мы все слышали голоса, помните? И видели эти ужасные пятна на стене… – Она поежилась – воспоминания были еще слишком свежи.

– Но в этот момент что-либо предпринимать уже поздно. Жертва всегда умирает от сердечного приступа, от «приступа ужаса», как тут написано, – сообщил Тез, дочитывая последний абзац. Голос его был тусклым, да и выглядел он неважно. Некоторое время все молчали.

– Старого мистера Мейсона звали Оливер, – напомнила Кейт, и снова наступила тишина.

– Но Джиму Мейсону ничто не должно угрожать! – воскликнула Люси. И вдруг побледнела: – Ох, нет, Джим – это же сокращенное имя от Джеймса!

Остальные ребята дружно кивнули. Все молчали и были очень серьезны. Старики за соседним столом продолжали читать свои газеты.

Кейт изо всех сил пыталась справиться с вихрем фактов, роившихся у нее в голове. Она старалась сосредоточиться, чтобы информация хоть как-то улеглась – тогда в ней определится самое важное. И вдруг ее осенило. Главное найти, где этот злополучный Оливер спрятал тело своего брата.

Никто ведь так и не выяснил. А получить ответ на этот вопрос, скорее всего, удастся снять и древнее проклятие, в чем и заключается их цель!

Где может быть это место? Кейт закрыла глаза. «Огромный каменный склеп! – все еще звучал в ее ушах голос Теза. – Заключен в огромном каменном склепе!» Склеп! Какое зловещее слово, перекликающееся со словом «смерть»!

Неожиданно Кейт вспомнила пятна, проявившиеся на кухонной стене. Может, это послание – отчаянный вопль, посланный призраком? Одно пятно было похоже на букву «С»! Девочка так отчетливо его видела, будто вновь перенеслась в тот страшный день, в кухню дома Мейсонов. Казалось, стоит лишь открыть глаза, и она снова увидит эту стену. Итак, первое пятно – буква «С», рядом еще четыре пятна: вертикальная полоса с двумя отходящими полосками, вместе напоминающие букву «К», потом перевернутый уголок, следом пятно в виде расчески и… буква «П»! «СКЛЕП»! Это же было слово «СКЛЕП»! Привидение написало именно его!

Находясь в ужасном состоянии, кашляя, задыхаясь, сражаясь с хором бесплотных голосов, старик мог прочитать страшную разгадку семейной тайны!

– Кейт, что с тобой? – забеспокоилась Люси, глядя на бледное лицо подруги.

– Мистер Мейсон, – прошептала девочка. – Ему стала известна тайна. Перед смертью он видел ее разгадку!

– Что? – спросил Тодд, пододвигаясь к лей. Кейт говорила таким тихим шепотом, что ее почти невозможно было расслышать.

– Это слово «склеп» было написано на стене, а мы не могли его прочитать. Вот ведь ключ к проклятию!

Тодд кивнул.

– Хорошо, – ласково произнес он. – Я понял тебя. – Потом обвел взглядом ребят и вывел их из библиотеки. Они спустились по широким ступеням на Хедли-Хай-стрит. – Кейт имеет в виду тот самый склеп из легенды, объяснил Тодд друзьям и, направляясь к автобусной остановке, мрачно заключил: – Нам остается только одно – найти его.

Глава б

– Я хочу пойти в Холл и попрощаться с Софи, – заявила Кейт на следующий день за ленчем. Ей очень нравилась эта тихая, застенчивая, любящая читать книжки девочка, которой в последнее время приходилось так туго. Где бы ни находился этот тайный склеп, Кейт было очень жаль, что Фрэнсин Мейсон решила увезти дочь.

Тодд не любил сцен прощания, да и с Софи он не был особенно близок – ему гораздо больше нравилось общаться с Ником, а тот оставался на месте.

– Скажи Джиму и Нику, что я подойду попозже, – попросил Тодд.

Накануне ребята пришли к выводу, что наилучший способ найти склеп – это проводить в Холле как можно больше времени, помогая Мейсонам восстанавливать дом. Конечно, это будет тяжело, а главное… очень страшно. Этот план пришел кому-то в голову, когда они ехали из Хедли в Миддлтон.

– Мы можем попробовать копать в саду, – предложил Тодд. – Там полно сломанных стен и всякого хлама. Может, где-то среди них и кроется вход в эту проклятую могилу.

Остальные с ним согласились.

– Тогда давайте с этого и начнем! – подытожила Люси.

Тез сказал, что присоединится к ней.

– Две пары рук лучше, чем одна! – объявил он. Откровенно говоря, ему не слишком нравилось работать в этих мрачных стенах, где обитает древнее страшное привидение. Но уж если предстоит встретиться с ним, то лучше на свежем воздухе!

– Если, конечно, Джим Мейсон нам разрешит, – напомнила им Кейт. Она вспомнила из только что прочитанной истории, как проклятый брат отослал всех домочадцев прочь и заперся в Холле, и подумала, что после отъезда Фрэнсин и Софи с Джимом произойдет то же самое.

Так что, когда на следующий день Кейт пришла навестить Софи, она ничуть не удивилась, нигде не увидев Джима. Около дома стоял «Лэндровер» отца Тодда, который укладывал в багажник чемоданы отъезжающих. Миссис Мейсон стояла на лужайке, бледная, притихшая, и напоследок осматривала свое недолгое пристанище Часть крыши все еще не была покрыта – Джим только начал укладывать там черепицу. Внешние стены были восстановлены лишь частично. Сейчас дом напоминал огромную морскую раковину. Фрэнсин тряхнула головой.

– Безнадежно, – вздохнула она и, усаживаясь в машину мистера Тодда, обратилась к дочери: – Залезай!

Софи печально улыбнулась Кейт.

– Не волнуйся, мы тут все отремонтируем, приведем в порядок! – сказала ей Кейт. – Когда вы вернетесь, дом будет как новенький! – она старалась говорить как можно оптимистичнее.

– Не в этом дело, – тихо призналась Софи, беспокойно глянув в сторону «Лэнд-ровера». – Больше всего меня тревожит папа.

– Где он сейчас? – прошептала Кейт. Софи покачала головой:

– Он так расстроился, что не смог нас проводить. До последнего момента все не верил, что мы уезжаем. Сейчас куда-то ушел вместе с Ником.

Кейт кивнула. – Мы будем за ним присматривать, – пообещала она.

Софи снова замялась.

– Папа ведет себя очень странно… – начала она.

– Софи, иди сюда! – закричала Фрэнсин, выглядывая из окна машины.

– Сейчас! – отозвалась девочка и вновь повернулась к Кейт, отчаянно торопясь ей все объяснить: – Понимаешь, папа везде слышит какие-то голоса. Все время! По-моему, он сходит с ума, мы убеждали его, что никаких голосов нет. Откуда они могут взяться?

– Софи! – вновь раздался голос ее матери.

– Может, в этом доме водятся привидения? – не обращая внимания на ее зов и глядя Кейт прямо в глаза, продолжала шептать маленькая девочка. – Хочешь знать, что я думаю? Мне кажется, этот дом кем-то давным-давно проклят!

Кейт так и застыла, не в состоянии вымолвить ни слова.

– Ты не веришь в привидения? – спросила Софи. – Я раньше тоже не верила, а теперь верю.

– Но почему? – выдохнула Кейт. – Что тут у вас происходит? «Как бы не проболтаться о легенде, – подумала она. – Лучше, конечно, проигнорировать совет матери Тодда хранить молчание. Ведь бедная маленькая Софи сама прекрасно обо всем догадалась».

– Ночью действительно звучат чьи-то голоса! Их можно услышать!

Кейт внимательно посмотрела на девочку.

– Какие голоса?

– Два мужских голоса. Как будто спорят. А потом все пропадает. Ты входишь в комнату, а там никого нет! – объяснила Софи.

В этот момент из машины вышел мистер Тодд и подошел к Девочкам.

– Твоя мама нервничает, – обратился он к Софи. – Давай, залезай в машину! – потом выразительно посмотрел на Кейт и, вернувшись к автомобилю, завел мотор.

Софи заговорила еще тише и быстрее.

– Папа все время слышит эти голоса, а еще видит темные пятна на стене, – она перевела дух, глядя на Кейт расширенными от ужаса глазами. – Хуже всего бывает вечерами. – Девочка схватила Кейт за руку. – Ты присмотришь за ним, ладно? – спросила она умоляющим голосом. Потом быстро побежала к машине, села рядом с матерью.

Дверца автомобиля захлопнулась. Кейт домахала вслед удаляющемуся «Лэндроверу». Миссис Мейсон смотрела прямо вперед, а Софи повернулась и помахала ей в ответ.

Проследив, как машина исчезла за деревьями, Кейт обернулась к высокому, безмолвному серому дому. «Как же тут страшно», – подумала она. Теперь даже при дневном свете Холл казался ей населенным призраками. Еще бы: и не такое придет в голову после того, как узнаешь, что происходит с теми, кто тут живет.

Минуту спустя ей удалось взять себя в руки.

– Теперь мы с этим покончим! – сказала она вслух.

Дверь старого амбара в одном из углов сада открылась, оттуда вышли Джим и Ник. Они несли корыто с цементом. Джим даже не поднял головы, чтобы поздороваться с Кейт. Лицо его было пепельно-серым, как цемент, а кожа, казалось, стала бумажной.

Кейт наблюдала за ними издалека. «Мы покончим с этим», – повторила она про себя, собирая в кулак всю свою волю.

Каменные стены Холла были совсем темными – солнце не освещало их, окна напоминали тюремные бойницы. Сейчас дом выглядел так, словно не хотел расставаться со своей тайной. Он не пустит солнце в свои сырые, заброшенные комнаты. Скрытый склеп никогда не будет обнаружен, а проклятие снято!

День бежал за днем, и в деревне люди понемногу стали поговаривать о Джиме Мейсоне. Миссис Хебден сообщила миссис Тодд, что мистер Мейсон, на ее взгляд, стал очень странным, так что его жена с дочкой уехали совсем не случайно!

– Он ни с кем не разговаривает и целыми днями занимается ремонтом. Даже Тезу не сказал ни слова, когда тот привез ему продукты. И собственного сына тоже как будто не замечает. Мне так жаль бедного мальчика, – покачала головой миссис Хебден.

– Да, а Джон говорит, что ему очень жаль его жену. Она уезжала вся в слезах, а Джим даже не вышел с нею попрощаться! – поддержала разговор миссис Тодд. Она не понимала, как это человек может предпочесть старый дом собственной семье. В конце концов, это обычная груда камней, и ничего больше. Неужели мистер Мейсон не мог бы найти другого места для жизни? – Он как будто с ума сошел, – мрачно добавила она и после некоторого размышления продолжала: – Но должна заметить, вряд ли у него есть какой-либо выбор. Больше им ехать некуда, поэтому он изо всех сил и старается восстановить для семьи это жилище. Но мне не хотелось бы оказаться на его месте, вот что я тебе скажу.

Миссис Хебден согласилась с ней.

– Хорошо, что наши дети им помогают, – заметила она. – Но я велела Тезу не слишком там задерживаться. Хочу, чтобы он возвращался домой до темноты, а не шатался где-то по ночам.

Миссис Тодд кивнула и заявила, что она точно так же предупредила Тодда и Кейт. Но эти замечательные дети каждую свободную минуту посвящают Холлу и его обитателям.

– Может быть, они более сердечные люди, чем мы? – предположила она. – Теперь их все равно, как мне кажется, не остановишь.

И это была сущая правда. Ребята твердо решили как можно больше времени проводить в доме Мейсонов и во что бы то ни стало найти эту проклятую могилу. Ничто не могло им помешать осуществить задуманное. Когда начались каникулы, они стали проводить в Холле еще больше времени, Джиму это явно перестало нравиться. Он свирепо смотрел на ребят, причем было непонятно, видит их при этом или нет, что-то бормотал себе под нос и делал руками какие-то странные движения, будто кого-то отталкивая. Мистер Мейсон перестал бриться, глаза его запали, а движения стали резкими. Он поднимался на лестницы, даже не проверив, насколько надежно они стоят, так что Нику приходилось постоянно ходить за отцом по пятам и страховать его. Крыша превратилась в кошмар из полусгнивших балок и сломанных кусков черепицы, но Джим передвигался по ней так небрежно, будто ничего не опасался.

– Ему становится хуже, – поделился Ник с Тоддом. Они работали целый день, хотя это было воскресенье. Тодда начали посещать мрачные, безнадежные мысли насчет всей их затеи. – Ремонт совершенно не продвигается, – продолжал Ник. Отец все время что-то начинает и ничего не заканчивает. Повсюду оставляет кучи досок или черепицы, проделает очередную дырку в крыше, а потом переключается на что-то другое. If так без конца. У нас уже по всему дому горы мусора. – Ник вздохнул. – Нет ни одной комнаты, где можно было бы хоть как-то существовать, все замусорено и завалено.

Тодд быстро глянул на Кейт. Тез и Люси работали в саду, расчищая старую каменную дорожку и низкую стену в дальней стороне сада. Но все найденные ими загадочные провалы и ямы ничего интересного не принесли.

На пол галереи периодически что-то сыпалось с худой крыши – мусор и обломки черепицы. Кейт и Тодд стояли внизу, в гостиной, и внимательно слушали Ника.

– Посмотрите! – воскликнул Ник, показывая на открытое окно.

Только что по дому простучали чьи-то шаги, затем хлопнула входная дверь. Джим Мейсон выбежал в сад и остановился, прислушиваясь, чуть ли не нюхая воздух, словно загнанная лисица. Было заметно, что нервы его на пределе. Ребята тоже насторожились, но ничего не увидели, не услышали, не почувствовали.

– Мистер Мейсон! – воткнул лопату в землю Тез и подошел к Джиму. – Хотите посмотреть, как мы поработали? Мне кажется, мы нашли старый колодец! – Он старался говорить жизнерадостно, хотя мистера Мейсона давно уже ничего не интересовало.

Покачав головой, он рявкнул:

– Делайте что хотите! Только мне на глаза не попадайтесь! – Затем он повернулся на каблуках и снова скрылся в доме. А тут, столкнувшись с Ником, бросил в его сторону сердитый взгляд и проворчал: – Скажи им, чтобы они мне не мешали! Всем скажи! – И принялся судорожно тереть ладонями о бедра, обтянутые старыми джинсами, словно что-то с себя соскребая. Потом вдруг помчался вверх по лестнице, чуть не оттолкнув Кейт и Тодда, и скрылся в одной из дальних комнат второго этажа.

– Продолжим, – предложил Тодд, прервав неловкое молчание. Лучше все время быть чем-то занятым, сосредоточиться на поисках склепа, а не думать о том, что происходит с Джимом Мейсоном. Тодд взял молоток, стамеску и начал отбивать старую известку со стены, над которой в данный момент трудился Ник.

Кейт и Ник вскоре присоединились к нему. Известковое покрытие легко отделялось, потому что было очень старым. Работа спорилась. Комната, в которой они трудились, оказалась очень странной формы – с арками и нишами, которые никуда не вели. Кейт вспомнила о катакомбах, построенных много столетий назад где-то в этих местах; о тайных убежищах католиков во время их войны с протестантами.

В катакомбах, наверное, все было так же, как здесь, – непонятные ниши и проемы то тут, то там.

Некоторое время ребята работали молча, отбивая куски извести странной формы.

– Смотрите, тут в камне вырезано лицо! – неожиданно воскликнул Ник.

Кейт подняла голову и обнаружила, что в комнате стало темно. Глянув на часы, она поняла, что уже наступил вечер.

– Где лицо? – заинтересовалась девочка.

Ник смахнул пыль с небольшого выступа стены, и они отчетливо увидели нос, два глаза, рот – словно древний церковный барельеф.

– Может, это метка каменщика? – предположил Тодд. – У каждого из них была такая – нечто вроде подписи. Они оставляли ее для того, чтобы люди знали, кто построил дом.

– Наверное, это была одна из важных комнат, – предположила Кейт, разглядывая длинные окна, почти достигающие пола, и резьбу над камином. – Смотрите, ведь это лицо расположено над той самой дверью, которую вы с отцом откопали, – сказала она Нику. – Видишь? Два косяка, поверх них арка. Ну-ка, давай уберем еще несколько камней!

Ник взял лом и принялся увеличивать дыру. Ребята почувствовали прилив энтузиазма. Отвалить массивные камни оказалось нелегко, но за ними обнаружился еще один их ряд. Эта стена была в несколько футов толщиной.

В этот момент снаружи донесся голос Люси.

– Кейт! Тодд! Ник! – звала она.

– Наверное, они что-то нашли, – решил Тодд, и все трое устремились в сад.

– Склеп? – спросила Кейт. – Ты думаешь, они нашли в него вход?

В ноздри им ударил запах свежевырытой земли. Но никакого тайного входа, никакого туннеля в подземелье ребята не обнаружили.

В сгущающихся сумерках лица Люси и Теза выглядели как два белых пятна. Люси предостерегающе подняла руку.

– Слушайте! – выдохнула она.

Тез стоял рядом с ней, притихший и дрожащий.

Ребята замерли, но ничего, кроме шелеста листьев на темных деревьях, различить не смогли. Шуршащий звук. Но вдруг он будто превратился в чей-то шепот.

– Слушайте! – повторила Люси. – Мы оба это услышали.

Ребята напрягли слух.

– Зловещее деяние! – отчетливо прошептало что-то. – О, зловещее деяние!

– Что это? – Кейт придвинулась к Люси поближе.

Тодд и все остальные остолбенели.

– Неужели я не буду отомщен? – продолжил между тем таинственный голос. – Неужели не буду отомщен?

Дети стояли в разросшемся, диком саду и не верили своим ушам, которые отчетливо воспринимали звуки, доносившиеся до них сквозь столетия.

– Ты должен умереть! – хрипло произнес другой голос. Казалось, будто его принес ветер из глубины темного леса. – Ты умрешь, и дом достанется мне!

– Берегись, о безумец! – воскликнул первый голос. – Опусти нож и побойся Господа, не то он страшно тебя накажет!

– Ты должен умереть, брат, – отозвался второй голос. – И никто никогда не узнает о моем деянии.

Кейт ахнула от ужаса. Голоса как-то странно изменились, будто их обладатели схватились друг с другом. Раздался глухой стук, похожий на падение тела, потом отчаянный вопль и громкий стон.

– Кровь! – закричал кто-то. – О, брат мой, это кровь!

– Что нам делать? – пролепетала Люси, испуганно оглядываясь на темный дом на фоне вечернего неба.

– Подождите! Что-то еще! – остановила ее Кейт.

Но призрачные голоса затихали.

– Кровь! Кровь! – прошелестели то ли они, то ли листья в кронах деревьев.

И вдруг из глуби веков раздались совсем другие звуки: шум волн, потом глухой удар, следом скрежет, будто кто-то царапал ногтями камень, и наконец приглушенный голос, словно из могилы, произнес:

– О, чудовище! О, безумец! Спаси меня, и я прощу тебя! Но не закрывай меня в этом ужасном склепе!

Ему свирепо ответили:

– То, что принадлежало тебе, теперь принадлежит мне, и так будет всегда. Холл мой, затем он перейдет моим детям и детям моих детей! А ты умрешь!

И снова слабый, умоляющий призыв:

– Кровь! У меня идет кровь!

Затем скрежет прекратился, повисла странная тишина. Кейт оглянулась и увидела бледные лица своих друзей, свидетелей древнего преступления. Неужели весь этот кошмар кончился? И вдруг налетел, завыл ветер. В конец перепуганные ребята сбились в кучку под терновым кустом.

– Месть! Отмщение! О, брат, я отомщу тебе! – прогромыхал голос. – Я умер от твоей руки, но мой дух может свободно выходить из этого тайного склепа! Куда ты пойдешь, глупец? Куда бы ни пошел, за тобой последует моя неотомщенная душа. Она жаждет мести – кровавой мести! У тебя моя кровь на руках, и ты будешь вечно слышать мой голос! Ты, твои дети и дети твоих детей!

Этот голос, казалось, то взмывал ввысь, к ветвям деревьев, то носился по лужайке, от одного угла сада к другому. От него нигде невозможно было укрыться. Невольные слушатели чувствовали, что их сердца словно покрылись слоем льда…

– Мой голос будет проходить сквозь стены этого склепа. Моя кровь будет говорить о твоем преступлении всем будущим поколениям! Ты проклят навсегда, пока твое преступление не раскроется!

Эхо несколько раз повторило слово «навсегда». После этого на некоторое время повисла мертвая тишина, и наконец раздался страшный хрип замурованного, задыхающегося в могиле человека:

– Все кончено!