Текст книги "Чарли Бон и Алый король"

Автор книги: Дженни Ниммо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Фургон затарахтел и покатился по двору. И тут к нему подбежала Нерен:

– Не закрывай… вечером…

Чарли опустил окно:

– Что?

– Дай мне что-нибудь свое.

Чарли не задумываясь сдернул перчатку и бросил Нерен. Фургон выехал со двора на узкую неровную дорогу, почти тропу. Чарли обернулся и поглядел в окно. Он видел, как Нерен подняла перчатку и помахала ему вслед. Рядом с ней стояла Мин и тоже махала рукой. Фургон миновал крутой поворот, и обе фигуры исчезли из виду.

– Зачем ей было нужно что-то мое? – спросил Чарли.

– Она хочет поддерживать с тобой контакт. – Бартоломью загадочно улыбнулся и бросил взгляд на мальчика.

– Перчаткой? А что я не должен закрывать?

– Шторы, Чарли. Пусть в окно светит луна.

– Но…

– Взгляни направо! – скомандовал Бартоломью.

Чарли послушно повернул голову. Сначала, кроме деревьев, он ничего не заметил, но потом на другой стороне узкой теснины разглядел красноватую прямоугольную башню.

– Красный замок! – воскликнул Чарли.

– Он самый, – подтвердил Бартоломью.

– А вон стена! – закричал мальчик.

Фургон спускался медленно, и Чарли видел остатки стены, тянувшейся по самому краю ущелья. Стена мелькала примерно милю пути, а потом постепенно скрылась за густыми деревьями.

– Никогда не думал, что она такая большая, – вздохнул Чарли.

– Огромная, – уточнил Бартоломью. Голос у него стал мягче. – А я верю, что король или, точнее, его дух все еще там. Сейчас он таится, но, думаю, скоро проявит себя. Тем более если вернулась тень.

– Королева тоже там, – добавил Чарли.

Нахмурившись, Бартоломью повернулся и вопросительно посмотрел на мальчика. И Чарли рассказал ему, как белая кобылица привезла Билли к Зеркальному замку[1]1
  См.: «Чарли Бон и Зеркальный замок».


[Закрыть].

– Королева! Поистине удивительно! – Голубые глаза Бартоломью блеснули.

Они некоторое время ехали молча.

– Чарли, очень важно, чтобы никто не узнал обо мне и моей семье! Обещай никому, ни единой душе не рассказывать, где мы живем и где ты отыскал животных, – наконец прервал молчание Бартоломью.

Чарли подумал о друзьях и дяде Патоне.

– Обещаю, – твердо произнес он.

Еще миля пути по грунтовой дороге, и они выбрались на мощеный тракт, приведший их к широкому каменному мосту. Чарли решил, что лучше всего доставить животных в «Зоокафе», откуда хозяева могли бы забрать своих любимцев. Чарли показал Бартоломью дорогу до Лягушачьего переулка, но дальше автомобильное движение было запрещено, а оставлять фургон Бартоломью не хотел.

Чарли же нужно было попасть в конец переулка, но, прежде чем он вышел из машины, Бартоломью что-то сунул ему в верхний карман куртки.

– У меня нет фотографий твоего отца, но эту сделал он, и мне подумалось, она тебе пригодится, – объяснил он.

– Спасибо.

– Теперь, пожалуйста, выходи поскорее. Я не хочу, чтобы меня кто-нибудь увидел.

Чарли попрощался, и фургон уехал. Корзина с питоном висела у мальчика на одной руке, коробку с кроликами и хомячками он держал в другой, Спринтер-Боб рвался с поводка. Так он и потащился по Лягушачьему переулку: со скачущим впереди Спринтером-Бобом и с переваливавшейся с лапы на лапу уточкой Нэнси сзади. Только вредный попугай все время либо куда-то исчезал, либо пронзительно выкрикивал ругательства, когда они проходили мимо фонарных столбов.

Чарли уже почти доплелся до «Зоокафе», когда вдруг услышал шаги.

– А ну-ка стой, Чарли Бон! – скомандовал кто-то.

Чарли остановился и оглянулся. К нему направлялась Доркас Мор с двумя братьями, между которыми шел Джошуа Тилпин.

– А где наши собаки, Чарли Бон? – спросил Альберт, самый высокий и неприятный из Моров.

– Почему это у тебя собака и животные только твоих приятелей? – поддержал его Альфред, тот, что пониже и потолще.

– Что ты сделал с животными, Чарли? – со странной, почти злой гримасой спросил Джошуа. – Давай признавайся!

– Ничего. Просто я их случайно нашел, – поглядев вниз на топтавшуюся возле ноги Нэнси, ответил Чарли.

– Ах, случайно! – это уже вмешалась Доркас.

У Спринтера-Боба заклокотало в глотке, а Гомер разразился воплями:

– Аврал! Все по местам!

– Прекрати эту тарабарщину! – рявкнул Альберт. – Если не скажешь, куда дел наших собак, мы заберем твою! Нет, всех животных заберем.

– Лучше скажи, а не то… – пригрозил Альфред.

И все четверо начали подступать к Чарли.

Снежный плен

арли стоял как вкопанный. И то сказать, не очень легко бежать, если ты нагружен корзиной, огромной картонной коробкой, да еще при этом надо следить, чтобы не отставала утка. Так что делать было нечего.

– Спринтер, фас! – скомандовал он.

Повторять огромной собаке не требовалось. Пес с грозным лаем кинулся на Моров.

Но Альберт с Альфредом недаром дрессировали ротвейлеров. Альберт ухватил Спринтера за холку и подтащил к фонарю, а Альфред ловко привязал пса к столбу.

Вой обезумевшего от ярости Спринтера-Боба способен был поднять на ноги весь город, однако на помощь не явился ни один полицейский и никто не открыл дверь «Зоокафе». Лишь Гомер, отважная птица, слетел откуда-то из небесной выси и вцепился прямо в густые кудри Доркас.

– Ай! Прочь! Убирайся! – заорала Доркас.

Джошуа схватил Гомера за шею и стиснул. От такого обращения у серого попугая глаза полезли на лоб. Он задыхался, щелкал клювом, что-то лопотал, плевался, молотил когтистыми лапами по воздуху. Джошуа с трудом выдрал его из волос Доркас и начал трясти из стороны в сторону.

Когда упала корзина, питон сердито зашипел. У Чарли возникло искушение выпустить его, но он не рискнул, поскольку побоялся, что и питона тоже могут обидеть. Поставив коробки с хомячками и кроликами рядом с корзиной, Чарли кинулся к Джошуа.

– Отпусти его! – отдирая пальцы мучителя с шеи попугая, закричал он.

Но надежды на успех у него не было: Альфред заломил ему руку за спину, а Альберт крепко двинул в живот.

– О-ох! – Чарли упал на колени, и это тоже было больно.

Альберт подцепил корзину и покинул Лягушачий переулок. Альфред схватил коробки и отправился за братом. Они уходили по узкой улочке. За ними поспешала утка, а Доркас еще помогала Джошуа затолкать попугая в рюкзак.

Альфред обернулся.

– Собаку можешь оставить себе! – крикнул он Чарли. – Вдруг он резко остановился. – Что за?.. – Голос его слегка дрогнул.

Чарли поднял глаза.

В конце Лягушачьего переулка появились три непонятные фигуры.

– Огнецы-ы… – прошептал Чарли.

Густой рев разнесся по всей улочке – низкое, злобное рычание диких животных. Потом еще раскат и еще. По нарастающей. Ужасный хор становился все громче. Джошуа и Моры начали медленно отступать. Потом быстрее. Но не успели они пуститься наутек, как три яркие, как пламя, полосы взметнулись в воздух и повисли у них на плечах. Подвывая от ужаса, Джошуа и Моры завертелись, стараясь сбросить вцепившихся в них зверюг.

– На помощь! – завопил Альберт.

Доркас удирала без оглядки.

Альберт выпустил из рук корзину, а Альфред бросил коробки. Но желтый кот все еще висел, вцепившись когтями в рюкзак Джошуа. Плача от страха, мальчик сбросил рюкзак с плеч и рванул за Морами, несшимися по переулку с невиданной скоростью. Они и сами не знали, что умеют так бегать.

– Что все это значит? – произнес голос за спиной Чарли.

На пороге «Зоокафе» стоял мистер Комшарр. В накидке из искусственного (как понадеялся Чарли) меха он поразительно походил на крота.

– Вот тебе и завтрак. Тем более субботний. Сегодня мы позволили себе поваляться в постели и потому встали поздно.

– Меня поймали Моры, – объяснил Чарли и потер живот. – И этот… Джошуа Тилпин.

– Я смотрю, с тобой уточка… и собака… О! И наш лазурный питон! Вот Онория-то обрадуется!

Чарли стал отвязывать Спринтера, тот благодарно гавкнул.

– Кажется, все здесь, – заглядывая в коробку, произнес Чарли. – Кролики Оливии, хомячки Габриэля.

– А рюкзак у тебя говорящий? – поинтересовался мистер Комшарр.

Чарли развязал рюкзак: Гомер вылетел на волю и с жуткими ругательствами начал носиться над ними.

Мистер Комшарр заткнул уши.

– Ну и словарь у этого попугая! Где он только такого набрался?

– В армии. Мне Лизандр рассказывал, – объяснил Чарли.

– Ну и ну!

Мистер Комшарр потащил коробку и корзину в кафе. Чарли пытался заманить туда же уточку, а вот Спринтера-Боба заманивать не пришлось! Он буквально влетел в кафе и сразу кинулся в кухню, где, он это точно знал, ему перепадет шоколадное драже. Как минимум.

Когда Чарли с мистером Комшарром вошли в кафе, миссис Комшарр, в розовом кимоно, жарила мясо.

– Животные вернулись! – закричала она. – Ах вы, лапочки мои любимые! Вот тебе шоколадка, Спринтер. Вот гренок для Нэнси. И что-нибудь особенное для питона. Где ты их нашел, Чарли?

Но Чарли сделал вид, что не слышит:

– Не найдется ли у вас немного морковки для кроликов и, может быть, яблоко для хомячков?

– Конечно-конечно, Чарли. Но где они были? – не унималась миссис Комшарр.

– Ну-у… трудно объяснить.

Больше Комшарры пока ничего не спрашивали. Они были заняты кормежкой животных и Чарли. Миссис Комшарр как раз наливала вторую чашку, когда откуда-то послышался чей-то елейный голос: «Алло!»

– Мы закрыты, – крикнула миссис Комшарр и, понизив голос, добавила: – Ненавижу, кода меня застают в кухне.

– Я точно помню, что закрывал дверь. – Мистер Комшарр на цыпочках вышел из кухни.

Он вернулся через несколько мгновений. Лицо у него было неописуемо изумленное, а на голове сидел попугай.

– Вот еще один рот, дорогая, вернее, клюв, в который тоже нужно что-нибудь закинуть. Должно быть, он залетел до того, как я запер дверь.

Но Гомер не стал дожидаться, пока его обслужат. Он спикировал на стол, стащил кусок печенья и унес на верхнюю полку.

– Вот невежа! – заметила миссис Комшарр то ли по поводу поведения птички, то ли по поводу ее речей.

Когда всех животных разместили, мистер Комшарр опять спросил Чарли, где он их нашел. Чарли затруднился с ответом. Он знал, что мистеру Комшарру можно доверять, но ведь он обещал Бартоломью никому не рассказывать о доме в глуши.

– На мосту, – наконец нашелся Чарли. – Мне послышался лай Спринтера… и я просто пошел туда.

– Просто туда пошел. – Миссис Комшарр смотрела на него с подозрением. – И просто случайно нашел животных своих приятелей. А почему не других? Не каких-то других кошек или щенят?

– Ну-у… – затянул Чарли.

– Оставь его, дорогая. Мне кажется, он кому-то что-то пообещал. Я прав, Чарли? – вмешался мистер Комшарр.

Чарли зашаркал подошвой по полу:

– В общем… да. Я бы рассказал вам, но, видите ли, не могу.

Онория хмыкнула:

– Ты нам не доверяешь?

– Нет-нет, доверяю, конечно доверяю, но…

– Ладно, парень, не мучайся! Собаку вернешь Бенджамину, а остальных мы подержим у себя, пока не явятся хозяева и не заберут их. Мы хорошо о них позаботимся, правда, дорогая? – мягко сказал мистер Комшарр и повернулся к жене.

– Насчет попугая не уверена, но постараемся.

– Спасибо. Вы оба такие замечательные, – с чувством произнес Чарли, взял Спринтера за ошейник и повел к выходу.

К дому номер двенадцать по Филберт-стрит он подходил с большой неохотой. Кто его знает, родители Бенджамина ведут себя очень странно. А вдруг он окажется нежеланным гостем?

– Но ты же пес Бена. Так что, наверное, тебе все же лучше пойти домой, – обратился он к Спринтеру-Бобу.

Пес взволнованно гавкнул, чем и решил дело.

Дверь им открыла миссис Браун:

– Чарли, как здорово! Ты нашел собаку Бенджамина! – Она вся засветилась улыбкой.

Чарли ничего не понимал: то она его в упор не видит, а то рада так, будто он самое лучшее, что может появиться в доме, если не считать мобильного телефона.

– Бенджамин! Спринтер-Боб нашелся! – подняв голову к лестничной площадке, крикнула она.

– Что?! – раздался вопль сверху.

И в следующее же мгновение Бенджамин, прыгая через несколько ступенек, оказался внизу. Спринтер-Боб прыгал около него и визжал от радости.

– Чарли, ты нашел его?! Где он был? Ох, спасибо, Чарли. Спасибо, спасибо! Ты такой молодец!

Чарли стоял и не знал, что сказать, а вокруг него прыгали мальчик и собака.

– Где ты его нашел? – опять спросил Бенджамин.

– Да-а… просто на улице. Наверное, он как раз шел сюда. – Чарли было неловко.

– На улице? Ты уверен? – прищурилась миссис Браун.

– Разумеется.

Чарли не понравилось, как на него смотрит миссис Браун.

– А где же остальные животные? Я слышала, что исчезли птицы и собак на улицах нет ни одной.

Миссис Браун смотрела так подозрительно, что Чарли сразу захотелось оказаться поближе к дверям.

– О других я ничего не знаю, – неожиданно для самого себя ответил он. – Я нашел Спринтера-Боба и привел его сюда. Если вам это не нравится, что ж, очень жаль. – И он повернулся к выходу.

– Чарли! – вскрикнул Бенджамин и схватил его за руку. – Конечно, это очень хорошо. Просто превосходно. Пойдем наверх. Там Билли.

Миссис Браун поджала губы и, не сказав больше ни слова, ушла в кухню.

Чарли скинул ботинки и поднялся по лестнице. Оказавшись в безопасности в жаркой комнате Бенджамина, он скинул куртку и выпалил:

– Бен, что с твоими родителями? Что они делают у Блуров?

Бенджамин сконфузился:

– Мне рассказал Билли. Но, клянусь, я ничего не знал. Когда я спросил об этом маму, она ответила, что это самая обычная работа.

– Но они же детективы, Бен! Значит, они что-то расследуют.

– Да, – согласился Билли.

– Я даже кое-что слышал, когда они разговаривали, – признался Бенджамин.

– О чем? Что они говорили?

Чарли плюхнулся на кровать между мальчиками.

Босх, надумавший подремать в домашней тапочке Бенджамина, проснулся и шмыгнул под кровать. Спринтер решил, что настало время поиграть с крысой, и зашелся радостным лаем.

– Фу-у! Если ты с ним что-нибудь сделаешь, я убью тебя, паршивый пес! – отчаянно заорал Билли.

– Билли! – Бенджамин был потрясен.

– Ну и что ты услышал? – убедившись, что под кроватью все спокойно, перебил Чарли.

– Ну, я случайно оказался около их спальни, и, хоть слышал не очень хорошо, мама говорила что-то насчет призраков. А потом уже мне Билли рассказал, что они появились у Блуров, поэтому я подошел поближе и услышал, как папа сказал, что напал на след. Он догадывается, чьих рук это дело, но все-таки нужны еще иллюзии, чтобы…

Чарли вскочил с кровати:

– Иллюзии? Они хотят найти того, кто их создает? Вот гады! – Спохватившись, что сказал что-то не то, он осекся.

– Они не виноваты. Им за это платят, – заступился за родителей Бенджамин.

– Это ты, да, Чарли? – спросил Билли.

Чарли мотнул головой:

– Нет, не я. Я это не умею.

– Но ты знаешь, кто их делает, правда? – прицепился и Бенджамин.

– Ты не сказал бы нам, даже если бы знал, – уточнил Билли.

Чарли метнул на него взгляд:

– Да. Не сказал бы.

– И я тебя не упрекаю, – уныло согласился с ним Билли.

Спринтер всхрапнул под кроватью, и Босх решил воспользоваться этим. Он опять зашевелился и появился возле ноги Чарли. Здесь он задержался, задумчиво жуя какую-то бумажку.

– Что это у него? – удивился Бенджамин.

– Похоже на фотографию, – ответил Билли.

Чарли подхватил крысу:

– Нет! Это моя фотография!

Босх, удивленный тем, что прямо перед собой видит глаз Чарли, открыл пасть, и из нее выпала бумага. Чарли бросил крысу на колени Билли и схватил снимок. К счастью, оказался отъеден только один уголок. Бартоломью сказал правду. Снимок был не самый удачный. Снежное облако делало одинокую фигуру на переднем плане едва различимой.

Чарли прижал фотографию к груди:

– Я и забыл. Как я мог?! Он сунул мне ее в карман, а когда я скинул куртку, она, наверное, выпала.

– Кто сунул в карман? – спросил Бенджамин.

Чарли растерялся.

– Что? A-а. Никто. Я сам положил, – невнятно промямлил он.

Бенджамин пристально смотрел на него:

– Что-то у тебя много секретов в последние дни. Ведь мы же твои друзья. Или нет?

Но не успел Чарли ответить, как Спринтер с Босхом опять затеяли гонки. Крыса вскочила на полку, а Спринтер начал с диким лаем подпрыгивать на задних лапах и пытаться дотянуться до Босха. Книги и игрушки посыпались на пол. Через минуту распахнулась дверь и на пороге появилась рассерженная миссис Браун.

– Бенджамин! Уйми свою собаку! Нам с отцом надо писать отчет, а наши справочники разбросаны по всему дому! – закричала она.

Бенджамин моргнул:

– Ты имеешь в виду словари, мама?

Миссис Браун топнула ногой:

– Выведи его на прогулку! Сейчас же! – Она отступила от двери и указала на лестницу.

Не говоря ни слова, три мальчика натянули куртки. Билли сунул Босха в карман, а Бенджамин взял Спринтера на поводок.

Как раз когда мальчики вышли из дома, от противоположного тротуара отъезжал кокетливо разрисованный фургончик, но в тот момент Чарли ничего не подумал. Он сказал остальным, что не может пойти с ними, потому что у него есть неотложное дело и ему непременно надо быть кое-где. Смиренно пожав плечами, друзья отпустили его, признав тем самым, что его проблема важнее прогулки в парке.

Из кухни дома номер девять доносилось какое-то странное, низкое жужжание. Хотя ему и не терпелось поподробнее разглядеть фотографию, Чарли опять спрятал ее в карман и заглянул в кухню. Он увидел, что все его семейство собралось вокруг кухонного стола и разглядывает большую плетеную корзину с крышкой, в какой обычно доставляли продукты. Бабушка Бон сидела возле печки, прислонившись к ней спиной.

– Взгляни-ка, Чарли, корзина Патона! – едва ли не с благоговением произнесла мама. – Ее привезли всего пять минут назад.

Крышка была уже откинута. Чарли увидел в корзине бутылку шампанского и множество коробок и коробочек со всякими экзотическими этикетками.

– Тут еще и записка.

Эми покопалась среди блестящих упаковок с орехами и банок с постукивающими замороженными фруктами, выудила карточку с золотым обрезом и передала ее дяде Патону.

– Надо же, какой вычурный почерк, – разглядывая открытку с кратким текстом, обведенным золотой рамкой, заметил дядя Патон.

Дорогой мистер Юбим, несчастная смерть немного отсрочила Ваш пятничный праздник.

Надеюсь, этот случай не причинил Вам лишних неудобств.

Провизия порадует сердца и поддержит традицию.

– Ужасный стиль, – заметил Чарли. – Даже я и то написал бы лучше.

– Очень остроумно, – даже не взглянув на него, бросила бабушка Бон.

– О, глядите-ка, королевские креветки! Еще не разморозились. Я положу их в морозилку, Патон? – воскликнула Мейзи.

– Мм… Оставь, пусть размораживаются. Я съем их на обед. – Дядя Патон облизнулся.

Что касается Чарли, то корзинка прибыла как раз вовремя. Мама с Мейзи, не переставая ахать, извлекали из нее очередной аккуратно завернутый лакомый кусочек. А он с чувством огромного облегчения от отсутствия расспросов, где это он шатался все утро, поднялся в свою комнату.

Едва закрыв дверь, он вытащил фотографию и сел на кровать. На снимке мальчик увидел человека, стоявшего вполоборота к камере. Несмотря на крупные хлопья снега на переднем плане, Чарли все-таки разглядел, что это Бартоломью, в шерстяной шапочке, толстой куртке и высоких шнурованных ботинках.

Чарли поднес снимок к самым глазам. Белая моль перелетела комнату и села ему на руку.

– Эту фотографию сделал мой отец. Он был там. Смотрел через видоискатель на Бартоломью Блура, а потом щелк, и вот – память на целую вечность. Так что если я туда войду и посмотрю в видоискатель с обратной стороны, то увижу отца. Поняла? Что ты об этом думаешь? – спросил он ее.

Моль села ему на запястье, и он улыбнулся, почувствовав легчайшее прикосновение крошечных лапок. От волнения у него даже задрожала рука, и моль опять взлетела. Ее блестящие крылышки трепетали теперь у кончика его указательного пальца.

– Все будет хорошо, правда?

Чарли уже слышал поскрипывание снега и чье-то дыхание. Он очень любил этот миг, когда сразу после появления звуков он обнаруживал, что вплывает в картину.

– Ну, была не была!

Мальчик почувствовал, как тело становится невесомым и его затягивает в густой туман времени. Вот он уже начал в медленном кружении приближаться к одинокой фигуре Бартоломью… и к человеку с фотоаппаратом.

Смех. Смех и добрый, и веселый. Знакомый голос? Чарли слышал хриплое кряканье Бартоломью, нет, это был совсем другой, раскатистый смех.

– Хватит, Лайелл! Слишком густой снег.

Никто не ответил.

– Ты уронишь камеру. И надень перчатки, а то отморозишь пальцы!

В ответ смех.

Интересно, видел ли Бартоломью его лицо в такой плотной снежной пелене? Когда Чарли путешествовал, люди, которых он посещал, видели лишь его лицо, и это слегка нервировало их.

Сильный порыв ветра швырнул снег мальчику прямо в глаза. Он попытался их протереть, но пальцы окоченели от холода.

– Бартоломью! – позвал он.

Но Бартоломью, не слышавший его, резко повернулся и пошел в другую сторону.

– Пойдем, Лайелл! Хватит фотографировать! – крикнул Бартоломью на ходу.

Вот теперь Чарли повернется. Сейчас, сейчас он, конечно, увидит человека с фотоаппаратом.

Он повернулся.

И увидел человека в куртке с отороченным мехом капюшоном. Человек прятал подбородок в воротнике, а остальную часть лица закрывала камера.

– Лайелл! Скоро начнет темнеть. Надо возвращаться, – опять крикнул Бартоломью.

И опять тот же мягкий смех.

– Иду.

Чей это голос? Знакомый? Камеру опустили и убрали в карман. Капюшон поправили, надвинув его на глаза. Потом, склонив голову, натянули перчатки.

– Папа, – закричал Чарли. – Папа!

Человек шел прямо на него, но прошел мимо, согнувшись чуть ли не пополам в борьбе со встречным ветром.

– Папа!

Чарли протянул руку и схватил только горсть снега.

Человек поднял лицо к небу, будто сквозь метель услышал его голос. Капюшон свалился на спину, и Чарли вроде бы увидел лицо, но очень неясно, расплывчато, как будто за заиндевевшим окном. А потом и вовсе все пропало за стеной снега.

– Подожди! – хотел крикнуть Чарли, но, когда открыл рот, с губ сорвались только крошечные льдинки и с тоненьким звоном упали в снег. У Чарли было такое ощущение, будто грудь ему пронзили ножами. – Куда же мне идти? – прохрипел он.

– Откуда пришел, – ответил внутренний голос.

Но совершенно замерзший Чарли никак не мог сообразить, что же делать дальше.

Чарли подумал, что так можно и умереть от холода. Но говорят, это лучший способ уйти. Он закрыл глаза. В темноте все было мирно и спокойно. Скоро он заснет.

Что-то ударило Чарли по руке. Мальчик попытался отмахнуться. Но это «что-то» отчаянно цеплялось за его пальцы, ползало по лицу, дергало за волосы, пощипывало подбородок.

– Дай поспать, – промычал Чарли.

Снег укутывал его уютным теплом.

– Вернись, – прошептал ему голос, словно сделанный из прекрасного шелка, мягкий, но повелительный.

Чарли почувствовал, что его поднимают. Его кружит по воздуху, становится все теплее, теплее, теплее… и он открыл глаза!

Чарли лежал на постели, а над ним кружилась моль, и крылышки у нее отливали серебром ярче, чем когда-либо.

– Это ты сделала? – недоверчиво спросил он. – Вернула меня сюда?

Моль села ему на руку. Конечно, голоса никакого не было, но они очень хорошо понимали друг друга, и он услышал:

– Да.

Чарли сел на кровати.

– Значит, если я отправлюсь в какое-нибудь путешествие и ты будешь со мной, я всегда смогу вернуться?

Но ответа не получил, потому что в это мгновение по всему дому разнесся крик боли и ужаса, от которого у него замерло сердце.

Кричала мама.