Текст книги "Наследница рыжеволосой ведьмы"

Автор книги: Дженет Лоусмит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава седьмая

Когда Карен вошла в столовую, она была удивлена, найдя там лишь Клеа. Посредине стола стояла ваза в форме чаши со свежими цветами. В нос ударили соблазнительные ароматы омаров и фруктового салата, в то же мгновение девушка внесла вино.

– Дорогая, – просияла Клеа, – боюсь, нас заставили ждать. Надеюсь, для вас это не имеет значения. А может быть, остальные решили предоставить нам шанс для небольшой личной беседы.

Карен вежливо улыбнулась, хотя с Клеа ей явно не хотелось вести интимные разговоры, тем более после эпизода с Чарльзом.

– Я слышала, вы провели дурную ночь, – мимоходом заметила Клеа.

Карен пригубила вино. Ей хотелось, как можно меньше говорить о прошедшей ночи.

– Миссис Пул, вне всякого сомнения, обо всем вам рассказала, – холодно ответила она. – Одна из собак, которые по вашему мнению, вообще не существуют, тяжело ранила меня в руку, и если бы Стивен не услышал мои крики, мне пришлось бы еще хуже.

– Ну, хорошо, Карен, согласна, я должна была вас предупредить.

Клеа медленно промокнула рот салфеткой.

– Право, мне не хотелось ни вас, ни остальных без причины нервировать. Возможно, вы не сможете этого понять.

– Да, совершенно не могу этого понять. Все-таки было бы лучше, если бы я вовремя узнала о животных.

– О Господи, знаете, у меня совсем другие заботы.

Клеа понизила голос до доверительного шепота.

– Могу я с вами поделиться?

Удивленная, что разговор повернул в такое русло, Карен кивнула. И тут Клеа рассказала ей, что Броудмур со всей обстановкой должен будет продан с аукциона.

– Мы должны спасти то, что еще можно спасти.

– Но какое это имеет отношение ко мне? – несколько раздраженно спросила Карен.

– Сейчас я вам объясню. Ходят невероятные слухи о Броудмуре и об этом призраке Эльвиры

Фоксворт. Вы не представляете, как подозрительны люди и как это сильно вредит нашей доброй репутации.

– И все эти истории уменьшают шансы продать замок? – догадалась Карен.

– Да, это я и имела в виду. – Клеа облегченно кивнула. – Я просто не выдержу, если вы отправитесь в Салем и будете там распространять эти идиотские ррсказни о призраке Эльвиры.

– Миссис Напье, – произнесла Карен, стараясь сдержать себя, – меня абсолютно не касается, что происходит в этом доме. Я была вашей гостьей всего лишь одну ночь и не собираюсь в благодарность за ваш любезный прием заниматься распространением душеледенящих историй, к тому же я совершенно не убеждена, что они правдивы.

– Благодарю, вы очень великодушны. – Клеа облегченно вздохнула.

– Видите ли, в данной ситуации у меня неблагодарная роль, и мне бы хотелось сразу устранить все недоразумение. Не очень-то легко жить вместе с ребенком-невротиком и его вечно пьяным отцом.

Карен моментально приняла сторону Стивена.

– Когда Стивен Бредли захочет, он может быть очень любезным, – резко возразила она. – А что касается Тери, то я совершенно не согласна с вами. Вы, по-видимому, совсем не знаете детей. А девочке просто не хватает любви и понимания.

Клеа несколько шокировала подобная реакция Карен, и даже та сама почувствовала, что прореагировала слишком бурно. В конце концов – какое ей дело до всего этого?

Клеа внимательно посмотрела на Карен.

– Может быть, вы влюбились в моего зятя? Тогда предупреждаю, вы совершите большую ошибку.

Карен покраснела и промолчала.

– Учтите, Стивен – безнадежный неудачник. Так что не слишком-то защищайте моего зятя.

– Мое внимание к господину Бредли объясняется в данный момент лишь тем фактом, что он должен отвезти меня в Салем, – заметила Карен, теперь с осторожностью подбирая слова. – Но кое-что мне все же хотелось бы сказать вам: я нахожу ужасным, что такой впечатлительный ребенок, как Тери, живет под одной крышей с сумасшедшим убийцей, каковым является ваш муж.

– Вижу, Стивен вас прекрасно информировал, – сухо ответила Клеа. – Однако можете не обвинять меня в этом. Еще несколько лет назад я хотела отправить Чарльза в лечебницу, но мать воспротивилась этому. Кроме того, он совершенно безобиден, пока находится под нашим присмотром.

– Как раз в этом я совсем не уверена, – с волнением произнесла Карен. – Сегодня утром на скалах я чуть не стала его жертвой.

– Вот как? Вы попали там сегодня Чарли в руки?

– Можно и так сказать. Он преследовал меня в лесу, толкнул наземь и набросился на меня. И это, миссис Напье, – Карен сделала многозначительную паузу, – мне определенно не привиделось.

– Да, будет лучше, если вы еще сегодня уедете, – заключила Клеа. – Кто знает, на что он еще может решиться. У него навязчивая идея с этой Эльвирой, он убежден, что вы ее воплощение.

Поскольку Карен не отвечала, Клеа сменила тему.

– Вас, возможно, удивляет, почему Стивен не обедает с нами? Он неудавшийся художник. А сегодня дал мне понять, что после обеда хочет сделать с вас несколько набросков. Думаю, что сейчас он приводит в порядок свою мастерскую.

– Да, он ожидает меня.

– Ну, не в обиду будет сказано, держитесь от него подальше, если вам дорога ваша жизнь.

Карен нахмурилась.

– Что вы хотите этим сказать?

– Моя сестра умерла, и вина за это лежит на Стивене. Он пьяница и бездарь, ничтожен и как художник, и как мужчина, и как отец.

Она поставила локти на стол.

– И еще неизвестно, не является ли он убийцей?

– Вы намекаете, что он убил свою жену? – испуганно поинтересовалась Карен.

– Никто не знает, что произошло в действительности. У Стивена была дорогая моторная лодка. Естественно, это подарок Деборы, поскольку у него не было ни гроша. Так вот эта лодка бесследно исчезла.

Карен молчала, и тогда Клеа продолжила:

– Дебора ожидала второго ребенка, а Стивен как безумный начал пить. В тот день, когда она умерла, они были вместе в лодке. Стивен мчался как сумасшедший. Они перевернулись, и Стивену, несмотря на большое волнение, удалось выбраться на противоположный берег. Там он скрывался три дня. Ни один человек не знает, что произошло на самом деле, а Дебора уже ничего не расскажет.

Рассказ Клеа поверг Карен в смятение. Она ела молча и без аппетита.

Когда Карен направлялась в мастерскую, пересекая восточное крыло дома, на нее из ниши на лестничной клетке неожиданно выскочил Чарльз Напье и схватил за руку.

Она испугалась и грубо оттолкнула его.

– Оставьте меня, пожалуйста, в покое!

– Но, Эльвира, – воскликнул он смущенно.

– Уйдите с дороги, – холодно произнесла Карен, когда он вновь попытался приблизиться к ней.

– Я… мне бы только хотелось…

Не успел он закончить предложение, как Карен дала ему пощечину и побежала через зал к мастерской Стивена. Не оглядываясь, она толкнула дверь и влетела в комнату.

Инцидент с Чарли был моментально забыт, так поразил ее вид комнаты. Комната была стерильно чиста и прибрана, а на стенах висело несколько абстрактных картин, лучившихся светлыми красками: оранжевыми, желтыми и золотистыми. Одна, особенно понравившаяся Карен, была написана в теплых голубоватых тонах.

– Потрясающе, – воскликнула она потрясение, – Стивен, вы действительно можете писать картины!

Он ничего не ответил, продолжая стоять у окна и наблюдая за ней.

– Почему вы не выставляете их, почему не продаете? – взволнованно интересовалась Карен.

– Дело в том… мне кажется, я потерял уверенность в себе. Большинство этих работ написаны еще несколько лет назад.

Он нерешительно огляделся, по-новому разложил краски, придвинул поудобнее кресло.

– Где мне сесть? – спросила Карен, довольная, что надела свое лучшее платье и подновила макияж.

Взяв ее за руку, он подвел девушку к креслу, стоявшему прямо перед камином.

– Пожалуйста, распустите ваши волосы.

– Может, мне по-другому причесаться?

– Нет, нет, оставьте так, как есть.

Затем шагнул назад, покачался на цыпочках, плотно прикрыв глаза.

– Хорошо, просто отлично.

В комнате царила тишина, пока он в течение получаса делал наброски. Потом Карен попросила об отдыхе, и они вместе выкурили одну сигарету на двоих.

– Знаете, я подумала, а не смогли бы вы привозить Тери ко мне в Салем раз в неделю на уроки музыки, – начала Карен.

– Хм, – было его единственным ответом.

Однако по выражению его лица Карен поняла, что он согласен.

– Вы находите ее способной?

Помедлив мгновение, Карен ответила утвердительно.

– Я приму ваше любезное предложение, – прямо заявил он, – но только в том случае, если вы на следующей неделе пообедаете со мной.

– Отлично, – с радостью согласилась Карен. – Только пообедаем мы у меня. Я приготовлю все сама. Надеюсь, к тому времени у меня уже будет комната.

– Берете быка за рога, мисс Скотт?

Это была Клеа, которая, не постучавшись, незаметно вошла в комнату.

– Сначала вы даете Тери уроки музыки, затем приглашаете ее отца к обеду. Со свечами, чарующей музыкой и – прочим, не так ли?

– Это совсем не так, – резко вмешался Стивен, прикрывая листом бумаги сделанный им набросок.

Доверительный разговор между ними был нарушен, и Карен это рассердило.

– Ах, простите, я прервала вас, кажется, в самый решающий момент, – лицемерно произнесла Клеа, – Но я так поражена твоим внезапным энтузиазмом. Ты ведь уже несколько лет не работал.

– Чего ты хочешь, Клеа? – нахмурившись, спросил Стивен.

– Элти хотела бы поговорить с Карен. Я, естественно, ей объяснила, что она очень занята, но, может быть, мне удастся освободить ее. Впрочем, как вам картины Стивена? – обратилась она уже к Карен,

– Он хороший художник и мог бы сделать себе имя.

– Мне даже кажется, что вы потрясены. Вероятно, вы в каждом видите дремлющие таланты.

– Если вы имеете в виду Тери, то я могу сказать, что она очень одаренная девочка, которую следует лишь приободрить, – позволила себе возразить Карен.

– Ну, еще не хватало, чтобы это избалованное дитя…

Но не успела Клеа закончить предложение, как Стивен резко прервал ее:

– Клеа, Тери моя дочь, и только я могу решать, что для нее лучше, а что хуже, понятно? Ну, а теперь, пожалуйста, уходи. Или тебе еще что-то нужно?

– Да, дорогой, сейчас. Может, мисс Скотт мне скажет, не видела ли она случайно Чарли? Она знает, почему я спрашиваю.

– Видела, он опять поджидал меня в зале, – ответила Карен. – Схватил за руку, тут нервы мои не выдержали, и я ударила его.

Карен смутилась.

Клеа холодно поглядела на нее.

– Достойное деяние! Теперь Чарли совершенно сбит с толку и может быть очень опасен.

– Почему? Что-нибудь случилось? – недоверчиво поинтересовалась Карен.

– Нет, пока нет.

Тут Клеа коварно улыбнулась.

– Но Чарли пропал.

Карен вскочила и легко коснулась руки Стивена.

– Думаю, мне следует пойти к Элти.

– Будь я на вашем месте, я тотчас же уехала бы отсюда, – выкрикнула ей вслед Клеа. – Вы же хотели покинуть Броудмур до наступления следующей бури. А по прогнозу она будет продолжаться несколько дней.

Карен взглянула на часы.

– Стивен, через час я вернусь. Вещи собраны, и мы можем сразу выезжать.

Стивен кивнул и помахал ей рукой. Этот доверительный жест как бы явился тайным знаком взаимопонимания между ними.

– Я буду ждать, – добавил он, улыбаясь.

Глава восьмая

Элти сидела перед камином в удобном кожаном кресле. На ней были очки в тонкой золотой оправе, на коленях лежал тяжелый фолиант в дорогой коже.

– Добрый день, миссис Фоксворт, – поприветствовала ее Карен.

Пожилая дама подняла голову и несколько мгновений сидела молча, как бы собираясь с мыслями.

– Ох, Карен, дорогая, подойдите сюда! Простите, я не слышала, как вы вошли, настолько была погружена в воспоминания. Неблагодарная это задача, пытаться спасти остатки былого величия некогда знаменитого, блистательного дома.

Карен подсела к Элти.

– Я не совсем понимаю, вы говорите о Фоксвортах?

Тяжело вздохнув, Элти захлопнула книгу.

– Да, мой отец являлся последним отпрыском мужского пола. После смерти мужа я вновь взяла девичью фамилию.

Она печально улыбнулась.

– Тщеславие, знаете ли…

– А что же Клеа и Тери? Они ведь прямые потомки.

– Моя дочь Клеа болезненно алчна и эгоистична. Если все перейдет к ней, она, не долго думая, продаст Броудмур и все потратит на какого-нибудь молодого человека. А что касается Тери, то она точно такая же, как ее отец: непрактичная, непоседливая и также подвержена смене настроений. Да, я очень люблю Стивена и Тери, но они слишком похожи друг на друга.

Элти поглядела на огонь.

– Вы верите в судьбу? – неожиданно спросила она.

– Возможно, – ответила Карен. – Честно говоря, я не задумывалась над этим.

– А я всегда знала, что мы должны играть роли, уготованные нам свыше, до последнего горького конца, без учета наших личных желаний.

Голос ее дрогнул, она положила кожаный том на стол рядом с собой.

– Судьбой предназначено мне наблюдать упадок моего рода.

Карен сидела не шевелясь, и Элти, казалось, забыла про нее.

– В течение четырех столетий мы были сильным и храбрым родом, – с гордостью продолжала Элти. – Первопроходцами, крупными землевладельцами. А затем появилась Эльвира. С ней ушло счастье из дома. С ее смертью дела наши пошатнулись.

– Почему вы мне все это рассказываете? – спросила Карен, чье любопытство, естественно, уже пробудилось.

– Я не уверена… но, может, ваше появление здесь не случайно – это как предзнаменование.

– Потому что я очень похожа на Эльвиру?

– Да, – ответила Элти, странно усмехнувшись. Медленно, с видимым усилием, Элти поднялась с кресла и вдоль ряда книжных шкафов прошла к окну. Ее взгляд скользнул по мглистому саду, задержавшись на сумрачном небе.

Затем она неожиданно спросила:

– Хотите расскажу вам об Эльвире?

– Да, пожалуйста.

Вопрос удивил Карен. Но ее действительно интересовала женщина, дух которой оказывал такое сильное влияние на жизнь в Броудмуре.

– Когда она вышла замуж за моего прапрадеда, – начала Элти, – тот занимал видное положение в Салеме. Он привез ее из одной деловой поездки в Вест-Индию, и я могу себе представить шок, который вызвал ее появление в семье.

Эльвира была дочерью богатого плантатора с Гаити. Она происходила из хорошей семьи, получила великолепное образование и была необыкновенно хороша собой. Естественно, что жители Салема усмотрели в ней лишь выскочку. В этом деле замешано и много ревности, ибо все салемские девицы на выданье имели виды на ее мужа Сирила. Став хозяйкой Броудмура, она одевалась по последней французской моде, давала первоклассные приемы и вела, по мнению местных жителей, в высшей степени легкомысленную жизнь. Во всяком случае, обыватели с подозрением наблюдали за чужеземкой, а вскоре поползли слухи, что она связана с дьяволом. Во время рассказа Элти Карен листала огромную книгу семейной хроники. На толстом пергаменте от руки были записаны имена всех Фоксвортов, начиная с года 1600. Бегло просматривая записи, она вдруг замерла. Мэри Скотт Фоксворт, сестра Элти, дочь… Запись была ясной и отчетливой.

Захлопнув книгу, Карен положила ее на стол. Возможно ли это? Значит, Элти ее тетя? Но здесь не было записи о муже. Судя по дате рождения, этой женщине, если она еще жива, должно было быть около сорока лет.

Элти повернулась и направилась к камину, держа в руке графин с шерри и два бокала. Наполнив их, она протянула один Карен, которая с благодарностью приняла его. Затем Элти продолжила рассказ:

– Несколько лет Эльвира и Сирил были очень счастливы. Эльвира подарила мужу прелестного сына, но, будучи ему верной женой, наотрез отказалась идти в церковь и крестить ребенка.

Незадолго до пятой годовщины свадьбы целый ряд странных событий разжег негодование обывателей против нее. Случились неурожаи, перестали нестись куры, и целый год в Броудмуре не рождались дети. Слуги распространяли слухи, что Эльвира ведьма. Эльвира была выше досужих пересудов, презирала недалеких слуг.

– А она действительно была ведьма? – спросила Карен, увлеченная рассказом.

– Никто не мог сказать точно. Ходили слухи, что она в потайной комнате общалась с духами. Хотя этой комнаты так и никогда не нашли, отмахиваться от обвинений нельзя. Все-таки происходила Эльвира с Гаити, где она еще ребенком могла постичь белую магию.

Сумерки сгустились, тяжелые капли застучали по окнам библиотеки. Единственным источником света служил камин, перед которым сидела погруженная в воспоминания Элти, закутавшись в большую шаль. После некоторого молчания она продолжила:

– Да, как раз в это время Сирил находился по делам в Париже и за несколько дней до его возвращения одна из служанок Эльвиры родила ребенка без рук и без ног. Женщина клялась, что над Броудмуром тяготеет проклятие, таким образом, судьба Эльвиры была решена.

Один священник из деревни начал подстрекать народ, чернь собралась толпой и с горящими факелами напала на дом. Все слуги, кроме матери Пул, которая в то время была еще маленькой девочкой, сбежали. А Эльвира осталась. Презрительно улыбаясь, она появилась перед народом на галерее. Люди вытащили ее из дома в лес, где живую сожгли на костре.

Легенда гласит, что она смеялась, когда языки пламени лизали уже ее тело, и прежде чем умереть, поклялась в течение столетия оставаться хозяйкой Броудмура.

Здесь пожилая дама посмотрела на Карен многозначительным взглядом.

– А завтра исполняется сто лет со дня ее смерти.

Элти закончила свой рассказ, обе женщины молча сидели в темноте, освещаемые лишь слабыми отсветами пламени в камине. Карен подняла глаза к портрету, висевшему над ней и нутром ощутила ироничную улыбку холодных глаз. На сильно поврежденном полотне можно было все же разглядеть, что Эльвира держит в руке свои любимые цветы… гардении.

– Рубиновое колье просто великолепно, – вскользь заметила Карен. – Оно еще в семье?

Элти бросила на нее внимательный взгляд.

– Нет, рубин Фоксвортов много лет назад был украден. Жаль, что его у меня уже нет. Он стоит целого состояния.

Их взгляды встретились. Затем Элти неожиданно спросила:

– Ну-с, дорогая, что это с вами? Я не смогу вам помочь, если вы мне о себе ничего не расскажете. У вас благородные манеры, вы хорошенькая и, вне всякого сомнения, выросли в благоприятной обстановке.

– Я сирота, – осторожно начала Карен, – и выросла у приемных родителей в Бостоне. О моих настоящих родителях я ничего не знаю.

Карен умолчала, что ее мать происходила из Салема. Как-то не пришло еще время для подобных откровений. Сначала она должна узнать истинную правду о своей матери, прежде чем вступать в какие-либо отношения с Фоксвортами.

– Я узнала от Клеа, что вы уже сегодня хотите уехать.

– Да, Стивен обещал отвезти меня в город.

– Как жаль. Вы внесли свежую струю в дух старого дома и мне искренне жаль, что вы уезжаете. Тери так привязалась к вам, да и на Стивена ваше присутствие оказало просто удивительное воздействие. Он сегодня даже побрился и опять начал рисовать. Но, конечно, прежде всего вас будет не хватать ребенку.

– Я понимаю, но тут ничего не поделаешь, – ответила Карен.

Элти внимательно посмотрела на Карен поверх своих очков.

– Если бы вы смогли выполнить просьбу старой женщины – оставайтесь, пожалуйста, до понедельника.

Карен мгновение помедлила.

– Хорошо, – согласилась она после некоторых колебаний, – я останусь.

Благодарный взгляд Элти воздал должное ее мужественному решению.

– Однако кое-что беспокоит меня, – решилась Карен.

– Что такое, дитя мое?

– Чарльз. Сегодня после обеда он приставал ко мне в коридоре. Выскочил мне навстречу, крепко схватил меня и… я ударила его. Честно говоря, у меня из-за этого нечиста совесть.

– Не надо переживать, – утешила Элти, – напротив, он должен когда-нибудь понести наказание.

– Но… он ведь опасен! А вдруг он сейчас вымещает свою ярость на какой-нибудь безвинной жертве?

– Думаю, что вы его единственная жертва, – раздался в комнате язвительный голос Клеа.

– Клеа, – остановила ее мать, – в высшей степени невоспитанно входить в комнату без стука. Почему тебе всегда надо вмешиваться в разговоры других?

– А почему вы вообще тут сидите в темноте вдвоем? Скоро шесть часов, и мисс Скотт пора собирать вещи.

– По моей просьбе Карен остается у нас до понедельника, – коротко ответила Элти.

От нее не ускользнул полный ненависти взгляд, который Клеа бросила на Карен.

Перед фасадом дома раздались крики и бешеный лай собаки. Хлопнула дверь и послышался голос Пул, направлявшейся через зал к библиотеке. В тот же миг в комнату ворвалась Тери в разорванном платье, с измазанными коленями.

– В чем дело, Тери? – испуганно спросила Элти.

– Огромная собака, – заплакала Тери, – она прибежала из леса.

Девочка спрятала заплаканное лицо на груди Карен.

Карен взяла девочку на руки и передала ее Элти. Затем направилась к двери, сопровождаемая насмешливыми взглядами Клеа.

Пул сделала шаг в сторону, когда Карен выходила в темноту за дверь.

– Это собаки из преисподней, – прошептала она так тихо, чтобы смогла услышать одна только Карен.

С террасы Карен увидела лишь неподвижно лежавший маленький комочек шерсти. Псы-убийцы мчались по направлению к лесу.

Бо лежал в траве, его кудрявый мех насквозь промок под проливным дождем. Наклонившись над ним, Карен взяла его на руки.

Как долго просидела она с ним так, она не знала. Минуты, часы – отчаяние ее было безграничным. Внезапно она почувствовала, что кто-то остановился совсем рядом. Это был Стивен. Свет, падавший из окон нижнего этажа, высветил его лицо.

– Он мертв, – пролепетала она. – Бо мертв.

Стивен нежно приподнял ее. Плача, она уткнулась в мех еще теплого собачьего тельца. Затем позволила Стивену увести себя в дом.