Текст книги "Судьба моя"
Автор книги: Дженел Тейлор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
– Иди и позови на помощь. Я останусь с Проливным Дождем. Мы слишком далеко от лагеря, – велела женщине Кайони. Ей не пришлось спрашивать, где находится роженица, так как крики боли и страха разносились по всему лесу. – Давай-ка поторапливайся! Если рядом находятся враги, то они услышат ее крики и придут сюда.
Направляясь к роженице, Кайони услышала звуки, которые насторожили ее. Она замерла на месте и шепотом приказала Майе отправиться на разведку.
Кайони прислушалась. К беззащитной женщине, лежавшей на земле, пробирался гризли. Она увидела, как колышутся кусты, через которые пробиралось животное, двигаясь к реке. Огромный медведь был покрыт темной шкурой и на вид казался медлительным и ленивым. Его нос был испачкан землей, пасть раскрыта, розовый язык и желтые клыки притягивали взгляд. По своему опыту девушка знала, что этот опасный зверь мог легко и быстро передвигаться. Кайони смотрела, как под шкурой медведя перекатываются мощные мускулы. Зверь встал на задние лапы и начал принюхиваться и прислушиваться в поисках своей жертвы. Кайони увидела следы когтей на коре деревьев, которые медведь разодрал в поисках насекомых, а также охотясь на бурундуков. Она знала, что медведь не уйдет, а бегство от него может только подстегнуть его к нападению. К счастью, Кайони не заметила поблизости медвежат – медведица гораздо опаснее голодного самца.
Кайони и Майя прошли между медведем и Проливным Дождем. Кайони жестом приказала стонущей женщине вести себя тихо и не привлекать к ним внимания в столь беспомощном положении. Но рождение ребенка было не остановить, так что рвущаяся наружу новая жизнь скоро должна была приблизить к ним опасность вплотную. Кайони приготовила оружие. Она защитит Проливной Дождь даже ценой своей жизни, если будет нужно. Девушка заметила на другой стороне реки двух белок и выстрелами ранила их, надеясь, что шум привлечет внимание медведя.
Гризли замер ненадолго, посмотрел на суетящихся белок и продолжил свое движение в сторону двух женщин. Остановившись на некотором расстоянии, он осмотрел Кайони, волка и лежавшую на земле женщину. Зверь бросился на них огромными прыжками, но так как никто не пошевелился, он тоже замер, словно раздумывая, продолжить ли ему охоту или уйти прочь. Кайони знала, что он проверяет, представляют ли они угрозу для него, и изучает их силу. Он отступит, если убедится, что они не представляют для него опасности, или если они смогут отпугнуть его. Кайони догадалась, что медведь собрался оставить их в покое и уйти, но в этот момент Проливной Дождь не смогла сдержать крик. Ее ребенок уже начал выходить наружу, и на свет показались его голова и плечики.
Кайони увидела, как гризли вытянул шею, прижал уши, присел и уставился на них. Его поза говорила об опасности. Огромное тело медведя содрогалось. Животное явно передумало уходить. В тревоге Кайони наблюдала за тем, как разъяренный хищник на огромной скорости приближался к ним. Это была слишком большая цель, чтобы поразить ее одной или даже несколькими стрелами.
Ата, помоги нам! Мой охотничий опыт не так велик, чтобы справиться с такой смертельной опасностью!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Кайони подняла лук и выстрелила гризли прямо в то место, где шея соединяется с грудной клеткой. Уловив момент, когда зверь задрал свою огромную голову, она пустила стрелу в одно из наиболее уязвимых мест, где проходят дыхательные пути. Девушка надеялась, что затрудненное дыхание остановит его или замедлит движение. Затем она выстрелила зверю в правое бедро, потом в левую ногу и в грудь. Но медведь продолжал двигаться, не обращая внимания на раны. Майя кинулся навстречу разъяренному животному и начал кусать его за пятки. Когда медведь встал на дыбы, Кайони еще раз выстрелила ему в грудь. Этот выстрел еще больше разозлил хищника. Когда животное приблизилось настолько, что стрелять стало опасно, Кайони вытащила нож и решила отвлечь его от роженицы. Она закричала, затопала ногами и замахала руками.
Наклонив голову, медведь принял ее вызов. Спасаясь от его преследований, Кайони принялась петлять среди деревьев и кустов. Избегая встречи с клыками и когтями, она решила измотать зверя и увести как можно дальше от беспомощной женщины и ее ребенка. От потери крови и сил животное скоро станет более уязвимым, и она сможет победить его при помощи Майи. А может быть, медведь надумает прекратить погоню. Если же этого не произойдет, то у Проливного Дождя будет достаточно времени, чтобы подхватить родившегося ребенка и успеть скрыться.
Охотница молила о помощи и поддержке Ата. Если бы животное не было столь сильным, с беспокойством думала девушка, оно бы уже убежало зализывать раны. Но скоро Кайони стало ясно, что медведь не собирался сдаваться, и ей оставалось только одно – биться с ним не на жизнь, а насмерть.
Призвав на помощь все свое умение и мужество, уповая на помощь Майи, Кайони приготовилась сражаться. Вместе со своим четвероногим другом они представляли бы огромную опасность для зверя, не будь они усталыми и обессиленными. На какой-то момент Кайони показалось, что ни она, ни Ата ничего не смогут сделать, чтобы спасти их жизни. Но, когда она уже почти была готова сдаться, медведь развернулся и бросился прочь. Кайони догадалась, что он вновь направился к Проливному Дождю. Никакие ее действия не могли заставить гризли вернуться, поэтому они с Майей кинулись навстречу опасности. Испуг придал Кайони новые силы. Медведь обернулся к атакующему его волку и принялся рвать Майю своими зубами. Одного удара этих мощных челюстей хватило бы, чтобы убить человека или животное.
Увернувшись от страшных зубов, волк на большой скорости начал описывать круги вокруг медведя, время от времени кусая его. Но вот Кайони увидела, как Майя замедлил свой бег и упал на землю. Она схватила большую ветку и, используя ее в качестве дубинки, принялась отгонять гризли от почти бесчувственного друга. Затем, не колеблясь ни секунды, она вскочила на спину медведя, схватила его за нижнюю челюсть, оттянула назад голову и перерезала горло своим острым ножом. Гризли упал замертво. Кайони привалилась к его телу, чтобы дать себе немного отдохнуть после столь выматывающей погони. Она поблагодарила Ата за дарованную ей победу и за то, что Он позволил им взять жизнь Его существа, чтобы спасти их жизни.
Услышав свое имя, Кайони бросилась к Проливному Дождю.
По лицу изможденной женщины текли слезы, но она благодарно улыбалась своей спасительнице.
– Мое сердце забилось от радости, когда я увидела тебя живым. Ты так рисковал, спасая наши жизни. Красный Буйвол вознаградит тебя за мужество и доброту.
Кайони смотрела на то, как Проливной Дождь прикладывает к груди своего первого ребенка. Эта нежная сцена тронула и опечалила тива, которой не суждено было пережить подобное. Когда Проливной Дождь закрыла ненадолго глаза, чтобы отдохнуть, Кайони посмотрела на кровь этой женщины, давшей жизнь новому человеку, и на кровь медведя на своих руках. Их цвет, запах и происхождение были такими разными. Жизнь и смерть. Женщина, обладавшая свободой, чтобы жить как женщина, и женщина, принужденная жить как мужчина.
«Как Ата выбирает пути, по которым пойдет каждый человек, и зачем Он это делает? – думала Кайони. – Если бы Самба не была старшей в роду, Проливной Дождь никогда не изведала бы этого счастья. А если бы Кайони не была старшей, ее сестра не жила бы сейчас в ожидании свадьбы с Быстрой Ногой. И если бы сестры Проливного Дождя не были уже взрослыми, одну из них сейчас отдали бы на воспитание Тива-Шу, чтобы та превратилась в тива и заняла место Самбы». Тива редко умирали или погибали молодыми, как это случилось с ее подругой. Теперь, когда отец Самбы уже слишком стар, чтобы охотиться и защищать семью, другие тива должны помочь ее родителям. Как повезло Сосенке и Голубой Птице, что они избежали столь печальной участи! А что до тебя, Тайсинга, ты понесла недостаточное наказание за смерть Самбы. Можешь ненавидеть меня за эти правдивые слова, мне все равно.
Вскоре к ним прибежали люди. Впереди мчался Красный Буйвол. Услышав страшную историю, поведанную ему женой, Красный Буйвол обнял и поблагодарил Кайони за столь самоотверженное спасение его семьи.
– Шкура медведя принадлежит твоему ребенку, Красный Буйвол. Сделай ему из нее первую постель. А мясо отдай своей семье, чтобы все набирались сил.
– У тебя доброе и щедрое сердце, Кайони. А твое мужество так же велико, как владения Ата у нас над головами. Если однажды тебе будет угрожать опасность, моя жизнь станет твоей. Пока наш ребенок ходит по Матери-Земле, он будет носить твое имя. Я повешу когти медведя на шнурок и подарю тебе, чтобы все знали о твоем подвиге.
– Ты тоже добр и щедр, Красный Буйвол, друг мой. После того как я вымоюсь в реке, мне надо отправиться в дозор. Проливной Дождь вела себя очень храбро. Она старалась не кричать, хотя ей было очень больно. Окажи ей честь и подари свою любовь.
Пока остальные охотники в изумлении осматривали поверженного зверя, Красный Буйвол склонился над своей женой, которой помогали оправиться от родов две женщины. Он поцеловал ее в лоб, погладил по щеке и волосам.
– Ты сильная и смелая, Проливной Дождь. Я очень горжусь тобой.
– У нас родилась девочка. С ней все в порядке, она совсем не испугалась. Если бы Кайони не пришел и не спас нас, мы бы погибли. Он совершил смелый поступок.
Пока супружеская пара восхищалась младенцем и разговаривала, Кайони обратила внимание на их любовь и близость. Зависть охватила се, подобно дуновению ветерка. Как и в тот раз, когда она наблюдала за приготовлениями Проливного Дождя и ее сестер к рождению этого ребенка, сцена оказалась слишком тяжелой, чтобы она могла вынести ее спокойно. Кайони посмотрела на других охотников, которые сдирали шкуру с медведя, желая помочь Красному Буйволу. Девушка услышала, как они восхищаются ее находчивостью и мужеством. Но зависть и нахлынувшее чувство неудовлетворенности перекрывали радость одержанной победы. Она направилась к реке, чтобы смыть кровь и убежать от мучившей ее сцены семейного счастья.
Когда они с Майей направлялись к своему посту, Кайони погладила волка по голове и сказала:
– Если бы ты не был со мной и не помог мне, я бы погибла, Майя. Проливной Дождь и ее ребенок тоже погибли бы. Ты мой лучший друг, и я люблю тебя. Ты больше не принадлежишь своему племени, ни одна волчица не примет тебя. Значит, мы останемся с тобой вместе на всю жизнь.
Серебристый зверь лизнул ее руку и потерся головой о ее бедро.
Вечером того же дня Красный Буйвол пришел в вигвам Разящего Камня, чтобы вернуть Кайони целые стрелы и вручить ей ожерелье из когтей гризли, которое изготовили его друзья и родственники. Красный Буйвол надел ожерелье на шею Кайони и поблагодарил ее еще раз.
– Мы назовем нашего ребенка Ае-Култа-Кайони, – объявил он.
Кайони улыбнулась, когда услышала, что девочку будут звать Спасенная Ветром Судьбы.
– Ты оказал мне великую честь, Красный Буйвол. Мое сердце переполнено радостью и гордостью. Если взойдет черная луна, я готов охотиться и сражаться ради той, кто носит мое имя. Если будет нужно, она войдет в семью Разящего Камня и будет мне… сестрой.
Мартайя испытывала вину и боль, словно разделяя ее со своей дочерью, у которой никогда не будет собственных детей. Мартайе потребовалось одиннадцать лет, чтобы умом и сердцем смириться с тем, что Кайони – ее сын. Но слыша напряженный голос Кайони и видя блеск ее глаз, когда с языка у нее чуть не сорвалось слово «ребенок», Мартайя подумала о том, что Кайони тоже может мечтать о жизни женщины.
Не успел Красный Буйвол уйти, как в вигвам без разрешения и предупреждения вошел Ночной Странник.
– Я был на охоте, а когда вернулся, услышал о твоем подвиге, Кайони. С тобой все в порядке?
– Да. С помощью Майи и Ата я победил зверя. Все целы.
– Кажется, в этом году опасность ходит за тобой по пятам. Я постараюсь держаться поблизости, когда ты будешь уходить из лагеря. Без твоего тепла и света в сердце моем поселятся холод и темнота.
– Ты хороший друг, Ночной Странник. Ты относишься ко мне как брат. Я благодарю тебя. – Кайони считала себя обязанной ответить на первое романтическое признание молодого мужчины, да еще при свидетелях. Ее рассердило то, с какой дерзостью он выявил свои чувства. Но, судя по взглядам и поведению остальных, никто не понял истинного смысла его слов…
Никто, кроме Мартайи. Она была удивлена, расстроена явным недовольством своей дочери и поспешила прийти ей на помощь.
– Мой сын должен поесть и отдохнуть. Он потратил много сил. Красный Буйвол, семья Разящего Камня благодарит тебя за дары и оказанную честь нашему сыну. Я сделаю одежду для твоего ребенка из первой же шкуры, которая будет добыта Кайони.
Когда все гости ушли, Разящий Камень обнял Кайони и сказал:
– Сегодня мои любовь и гордость очень велики, сын мой. Своей смелостью, силой и самопожертвованием ты принес много уважения в наш вигвам. Ата дал мне хорошего сына. Я и не мог мечтать о лучшем. С тобой я ничего не боюсь. Пусть Ата охраняет и наставляет тебя до самой смерти, ведь я становлюсь слаб и скоро оставлю тебя.
– Не волнуйся, отец, никто не отнимет меня ни у твоей семьи, ни у того клана, куда Ата отправил меня много лет назад. – Потому что то единственное, чего я желаю, находится не в моей власти.
Следующим вечером, когда Кайони занималась лошадьми, к ней подошел Ночной Странник. Это насторожило ее и вызвало беспокойство.
– Я думаю о тебе и днем и ночью, Кайони. Ты хороший охотник и воин. Наше племя гордится тобой и радуется, что ты с нами. Мы не хотели бы, чтобы в бою ты оказался в стане врага.
Кайони натянуто улыбнулась.
– Ты добр ко мне. Хорошо, что мы охотимся вместе, как братья. С твоим опытом, ты тоже был бы опасным врагом.
Ночной Странник прислонился к дереву.
– Мы оба хорошие воины и охотники. Я стараюсь научить своего брата всему, что знаю сам, так как Серый Лис станет вождем и будет охотиться для моих родителей, когда взойдет следующая луна. Я должен буду скоро найти себе жену, покинуть семейный вигвам и дать жизнь новым ханьюива. Необходимо сделать наше племя более многочисленным и сильным. Это долг каждого из нас.
– Это принесет радость и уважение твоей семье. Ты видел двадцать три смены времен года и доказал, что достоин взять жену. Твой друг Маленький Горностай уже обогнал тебя. У него замечательные сын и дочь. Если ты поторопишься, то через несколько сезонов охоты на бизонов будешь обучать своего сына вместе с сыном Маленького Горностая. Они станут добрыми друзьями, как и их отцы.
– Для меня это будет трудной задачей, так как лишь тива согревает мою душу и зажигает огонь в моем теле. – Ночной Странник многозначительно посмотрел на девушку.
– Я заметил, что Тайсинга смотрит на тебя. Может быть, он разобьет свой ким и освободит свой дух, чтобы стать женщиной и соединиться с тобой, – осторожно произнесла Кайони.
– Но мои глаза и сердце глядят не на нее.
Кайони продолжала заниматься своим делом, стараясь не обращать внимания на намеки сына вождя и на то, что он сказал «на нее».
– Это плохо, так как другие тива не собираются оставлять наш клан.
– А ты никогда не чувствовал и не думал как женщина? Как жена? Или мать?
Девушка посмотрела на него недоуменным и почти оскорбительным взглядом.
– Это не наш путь, Ночной Странник. Я сын. Я тива во всех отношениях. Мне надо жить, выполнять свои обязанности и никогда не нарушать клятвы.
– А тебе никогда не хотелось снова стать женщиной?
– Я был ею первые пять лет своей жизни на Матери-Земле. Но для Кайони, моей семьи, всего племени я – сын, охотник и защитник. Такова воля Ата, который выбрал меня для этого. Ни один мужчина не должен смотреть на тива как на женщину или заставлять тива выйти из клана.
– Не голова решает, кого любить. Это делает за нас наше сердце, – резонно заметил Ночной Странник.
Кайони напряглась, заметив пристальный мужской взгляд, скользящий по ее лицу и телу.
– Но сильный мужчина не ступит на путь, по которому не может и не должен идти. Таков наш обычай, – возразила она.
Ночной Странник подошел поближе и произнес внезапно охрипшим голосом:
– Но если Ата решает изменить нашу судьбу, это становится нашим путем. Создатель и раньше делал это. Если возникает необходимость, тива может выйти из своего клана, пройдя испытание. Я хочу пройти его.
– Твое желание принесет страдания тебе и выбранному тобой тива, если только это не Тайсинга, единственный, кто хочет покинуть наш клан. Разговор с тем, кто не хочет тебя, принесет беду и вызовет боль в ваших сердцах. Желание того, что нельзя получить, принесет неприятности всем нам.
– Я обдумаю твои слова, но они не изменят мои чувства. Я ждал и хотел ее на протяжении многих лет. Я найду пути к ее сердцу и заставлю изменить клану. Я уверен, что мы будем вместе еще до следующей зимы. Племя одобрит выбор сына вождя, так как я и моя избранница достойны того, чтобы стать супругами. Она заслужила право на свободу и замужество. Она родит сильных и смелых детей, так как сама обладает силой и мужеством. Наш ребенок сможет стать вождем, если мой брат Серый Лис падет от руки воронов и я займу его место во главе племени.
Кайони с ужасом поняла, что, если Серый Лис действительно погибнет и Ночной Странник станет вождем, будет почти невозможно отказать ему, не навлекая большой беды и огромного позора. Кроме того, не удастся избежать и войны, о которой сын вождя так мечтает.
– Не говори ей этих вещей, пока она сама не захочет их услышать, – тихо проронила девушка.
– Я буду ждать сигнала, чтобы подойти к ней. И дождусь, – горделиво заявил он.
Кайони смотрела вслед уходящему мужчине. Ночной Странник был сильным, красивым, смелым и умным. Он мог обеспечить и защитить как свою семью, так и семью тива. Большинство женщин с радостью стали бы его женой, но не она. Кайони надеялась, что ее слова отвратят его от дальнейших ухаживаний. По крайней мере, он не сможет открыто говорить о своем желании до окончания охоты на бизонов. А за это время, в панике думала она, можно попытаться изменить его мысли и найти другую цель.
Тайсинга… Она была единственной тива, которая любила этого мужчину и не хотела жить в их клане. Если Кайони удастся соединить их, это решило бы множество вопросов. Если не удастся, Тайсинга еще больше возненавидит ее. Наверное, эту женщину нельзя винить за отвращение к охоте, которая, кстати, ей неплохо удавалась, и страх перед опытными воинами. Вероятно, вины Тайсинги не было в том, что иногда она вела себя как женщина.
Кайони пошла в свой вигвам, чтобы погрузиться в целительный сон. Он снизошел на молодую охотницу, давая ей набраться сил перед охотой утром и несением дозора вечером.
В этот вечер луна взошла рано. Она низко повисла в еще бледно-голубом небе. Наблюдая ее из укрытия, Кайони подсчитывала дни, оставшиеся до сезона охоты на бизонов. Двадцать один или чуть меньше. Это будет долгое и медленное путешествие. Охота начнется, когда они достигнут Колыбели Грома. Наверное, все племена будут заняты одним и тем же, а у воронов и Ночного Странника не будет времени, чтобы…
Глаза Кайони расширились от удивления, когда она увидела Осторожного Волка, который ехал прямо на нее, явно направляясь к лагерю ханьюива. Чейенн прямо сидел на своей лошади, словно чувствовал, что на него смотрят. Но даже если это и было так, он продолжал спокойно продвигаться вперед. Она знала, что Осторожный Волк не безрассуден, а просто уверен в своих силах.
Через широкий вырез рубашки виднелась его мускулистая бронзовая грудь. Его длинные золотисто-каштановые волосы были у висков заплетены в две тоненькие косички, соединявшиеся на затылке. В том месте, где они были соединены, их украшали два орлиных пера, которые развевались на ветру. Мешочек с амулетами висел у него на груди поверх рубашки, украшенной множеством клочков волос, что свидетельствовало о его подвигах, совершенных для племени, или невероятном мужестве, проявленном в бою. Красные полоски на его штанах говорили о том, что он принадлежал обществу людей-псов, самому большому и могущественному клану его племени. Нашитые на штаны клочки волос означали, что в прошлом он являлся носителем «собачьей веревки», то есть был одним из двоих или четверых самых мужественных мужчин племени. Чтобы получить такой отличительный знак, надо было последним покинуть поле битвы. Иметь подобные отличительные знаки было не только весьма почетно, но и очень опасно, так как любой враг посчитает весьма ценной добычей завладеть подобными сокровищами. «Придет ли когда-нибудь конец великим делам и подвигам Осторожного Волка? – размышляла Кайони. – Был ли на свете мужчина, который мог сравниться с ним?»
Она продолжала рассматривать чейенна. На его широкой спине покоились лук и колчан. Он ехал на высоком белоснежном жеребце, которого, как она вспомнила, звали Белое Облако. За ним следовала еще одна лошадь, украшения которой, а также нагруженная на нее поклажа свидетельствовали, что она предназначена для перевозки его вещей. Кайони разглядывала четкие и красивые черты его лица. Это был совершенный и прекрасный мужчина, человек, обладающий исключительным могуществом. Когда он приблизился, сердце девушки забилось от восторга.
Но вот он повернулся, и одна вещь насторожила Кайони – он вез свой боевой щит открытым, и рисунок этого щита почти совпадал с узором ее церемониальной маски! В центре щита была нарисована голова черного волка, которую пересекали белые лосиные рога. По углам располагались изображения наконечников стрел, шкуры ласки, орлиных перьев и когтей гризли. Она заметила только несколько различий между их щитами: у нее была шкура горностая, перья ястреба и вместо когтей гризли – копыта оленя. Как странно, подумала Кайони, их талисманы так схожи…
Очнувшись от размышлений и приказав Майе сидеть тихо, Кайони вышла вперед, и Осторожный Волк замер на месте. Он окинул ее внимательным взглядом, опустил оружие и вынул стрелу из лука. Его лошадь остановилась на расстоянии двух вытянутых рук от девушки. При виде его улыбки сердце Кайони забилось еще сильнее, а силы почти оставили се. Почему, забеспокоилась она, он или любой другой мужчина оказывает на нее, тива, такое действие? Как же ей справиться с этими дикими и запретными чувствами? И почему он возбуждает в ней столь противоречивые чувства: счастье и боль, желание прильнуть и оттолкнуть, страх и мужество?
– Хаахе. На-хое-хухтсе, – произнес Осторожный Волк.
Она выслушала слова его приветствия и сообщение о том, что он приехал навестить их племя. Но чувство нереальности происходящего и множество вопросов, которые ей хотелось задать ему, лишили ее дара речи.
Видя, что ханьюива молча смотрит на него, Осторожный Волк сказал:
– Кайони, сын Разящего Камня, я рад видеть тебя, мой друг и напарник. – Так как охотник все еще молчал, он спросил: – Ты помнишь меня, нашу охоту на лося и битву с тремя воронами?
Кайони пришлось вновь очнуться. Она была тронута тем, что он помнил ее имя и ритуальную татуировку. Надеясь, что ее голос не выдаст бушевавшие в ней страсти, она спросила:
– Зачем ты приехал, Осторожный Волк? Ведь приближается время охоты на бизонов, и чейеннам нужно отправляться на пастбища.
– Я должен поговорить с вашим вождем и советом племени. Нашему шаману было видение, что приближается беда. Мой отец и совет нашего племени послали меня выкурить трубку мира с ханьюива и помочь вам справиться с воронами.
Кайони посмотрела ему за спину и спросила:
– Ты приехал один?
– Хии-хее, – кивнул он.
– Ты великий воин и сын великого вождя Чейенны известны как хорошие воины и наездники, но как один человек сможет сдержать натиск воронов, если они налетят на нашу землю?
– Я сражался один в прошлом году и не был побежден. Я не боюсь их, как не боюсь и умереть благородной смертью. Мой путь священен. Во всех делах я ищу поддержки, защиты и одобрения Махео. Пока мой народ будет поклоняться Махео, пророчествам Сладкого Талисмана и хранить Священные Стрелы, мы будем жить и одерживать победы над всеми нашими врагами. Махео послал видение нашему шаману, в котором велел нам спасти ваше племя и объяснил, как это сделать. Меня выбрали как щит и оружие Махео.
– Ты действительно сильный, смелый и умелый, о чем свидетельствует множество твоих амулетов. Но если вороны узнают, что ты здесь, это может подвергнуть наше племя опасности Какая добыча может сравниться с победой над Осторожным Волком? Что еще могут желать воины племени Птицы? Мы племя охотников, а не воинов или разбойников. Мы сражаемся только для того, чтобы защитить наш лагерь. Все знают об этом, и никто нас не трогает.
– Время мира ушло навсегда, Кайони. Ты это знаешь, раз сам стоишь в дозоре. Я буду говорить с вашим вождем и советом племени. Тогда ты сможешь спорить с ними. Я направляюсь в ваш лагерь. Ты поедешь со мной?
– Да, поеду. – Девушка позвала Майю, который прятался в кустах.
Серебристый волк подошел к Кайони, не спуская взгляда с мужчины. Чейенн обратил внимание, что уши волка стояли торчком, но шерсть на загривке не поднялась. От животного веяло силой и бесстрашием. Майя прижался сильным плечом к ноге Кайони, словно прикосновение к хозяину было ему необходимо. Кайони с любовью и уважением смотрел на своего друга, поглаживая его голову. Казалось, между ними существовала некая сверхъестественная связь.
– Рад видеть тебя, Майя. Ты мой друг и символ моего тотемного животного, – дружелюбно сказал Осторожный Волк и, взглянув на Кайони, добавил: – Пора ехать.
По живописному тенистому каньону Осторожный Волк, Кайони и Майя направились в лагерь ханьюива. Чейенн был переполнен радостными предчувствиями того, что скоро сбудется его священное видение и он найдет свою судьбу.
