Текст книги "Поработи меня нежно (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава 15

– Какого черта ты не в своей квартире? – прорычал грубый, разъяренный голос.

Я мгновенно проснулась. Я лежала в кровати – моей новой, трапециевидной кровати в доме Клаудии.

Одета я была в тоненькую маечку и такие же тонкие пижамные штаны. Нижнюю часть тела укрывало мягкое желтое одеяло. На полу в конце кровати мирно посапывала Агент Люц.

А Люциус скорчился у моих ног.

Когда он понял, что я проснулась, прыгнул на меня сверху. Но прежде чем он успел сделать следующий вдох, я прижала кинжал к его шее. Люциус не дрогнул, казалось, ему было все ровно, что я держу его жизнь в своих руках.

Честно говоря, я была поражена. Он обошел не только систему безопасности посла, но и мою. Прежде чем погрузится в сон, я поработала с замками на окнах и двери.

Вес Люциуса вжал меня в матрас, усиливая ощущения прохладного материала снизу и чистого мужского жара на мне.

– Как ты сюда забрался, не разбудив меня? – тихо потребовала я, сильнее вжимая нож. Не проливая при этом крови. Пока что.

– Очень просто. Теперь отвечай на чертов вопрос.

– Клаудия настаивала на том, чтобы я осталась здесь.

– Клаудия, да? Вы уже по имени обращаетесь?

– Она не так плоха. И хочет защитить меня от тебя.

– Детка, ничто не сможет тебя от меня защитить. – Мрачный голос прорезал темноту комнаты.

Я попыталась вырваться из-под него, но Люциус своей силой удержал меня.

Даже более того, мои извивания не потревожили и пера. Но вознесли мое желание к нему на новые вершины, из-за чего я прижалась грудью к его груди.

Запах мёда обволок нас ароматным облаком.

И, наверное, просто, наверное, я намеренно раздвинула ноги так что нижняя часть тела Люциуса прижалась ко мне.

Крылья его носа затрепетали, и он начал излучать волны напряжения.

– Мы должны что-то сделать с твоими духами.

– Зачем?

– Они наводят мужчин на определенные мысли, – пробурчал Люциус.

Я сглотнула.

– Какие мысли?

– Обнаженные. – Люциус сощурился. – Ты привела Люц? – Его тон просто сочился неразбавленной и безудержной угрозой.

Я почти улыбнулась. Почти.

– Агент Люц здесь, да.

Даже в лунном свете заметно было как потемнели глаза Люциуса. Его льдисто-голубые глаза. Без контактных линз. Он пришел ко мне без маскировки. Мое сердце застучало быстрее и жарко загрохотало в груди.

– Я говорил тебе, что произойдет если ты его приведешь. Где. Черт возьми. Он?

– На полу, – ответила я, сгибая колени. Невинное (клянусь) действие, которое уложило его в колыбель моих бедер. Но кинжал я держала устойчиво.

– На полу только чертовски ленивая собака.

– Вот именно. – Слова вырвались самодовольным вздохом. – И она не ленивая. Она наконец-то отдыхает после ужасной жизни с хищником.

В то же мгновение, Люциус понял, как я его обыграла. Как намеренно заставила его ревновать. Наблюдая за мной, он поиграл желваками на челюсти.

– Ты за это поплатишься, печенька.

– Ага, а ты заплатишь за то, что проник в мою комнату. – Наконец я прижала кинжал достаточно сильно, чтобы уколоть его. Маленькая капля крови заскользила по его шее. – Я назвала ее в твою честь.

– Если бы не смогла заполучить меня, то у тебя нашлась бы замена, верно?

– Ты что не можешь принять оскорбление как тому полагается? А теперь слезь с меня. – Если бы я только казалась убедительной… Злясь на себя, я немного сильнее прижала кинжал к его шее.

Люциус не стал отвечать или комментировать: слишком занят был разглядыванием моих губ.

Правда, на какое-то мгновение, он сделал вид, что хочет что-то сказать, что-то остроумное и язвительное, но передумал. Прижавшись к лезвию, Люциус опустил голову.

И поцелуем лишил меня дыхания.

Люциус скользнул языком мне в рот, который я с нетерпением открыла. Не в силах сделать иначе.

От его мужского вкуса и жара у меня закипает кровь и воспламеняются чувства. Я могла бы стать зависимой от его аромата, изумленно подумала я.

У Люциуса мягкие, такие мягкие губы; идеальный контраст напряженной борьбе за господство, которую вели наши языки.

Внезапно, он отстранился, дыша неровно и поверхностно и смотря на меня в упор.

– Связываться с агентом – глупо.

Я уставилась на него, прерывисто вздыхая. Лезвие блеснуло между нами.

– Связываться с напарником еще глупее.

– Тебя это волнует? – спросил он, выгнув брови.

– Нет. – Хоть и должно, но нет. Не здесь и не сейчас.

– Меня тоже. Брось кинжал, Иден. Мы завершим.

– Правда? – Я медленно растянула губы в улыбке, соблазнительной, хотя, как я могла что-либо делать, когда в моей голове не осталось ничего, кроме мысли о Люциусе, я не знала. Я передвинула кинжал за его воротник, будто лаская его кожу лезвием. – Вместо этого, я могла бы тебя убить.

– Брось кинжал.

– Нет. – Я разрезала его рубашку кинжалом. Люциус округлил глаза, а его ноздри затрепетали. Я отбросила клочья его рубашки в сторону.

Он схватил кинжал и разрезал мой топ, а затем отшвырнул клинок, который с глухим стуком свалился на пол. Мы оказались кожа к коже. Мои соски соприкасались с его грудью, и Люциус втянул воздух.

– Нам стоило бы подождать, – сказала я.

Никто из нас не рассматривал тот факт, что мы знали друг друга короткий промежуток времени. Просто казалось, что мы вечность этого ждали.

Когда Люциус не пошевелился, я подтолкнула:

– Тебе нужно особое приглашение?

Он застонал и этот звук больше походил на животный рык, чем стон мужчины. Люциус немедля прижался своими губами к моим. Я застонала, когда он своей горячей, мозолистой рукой обхватил и сжал мою грудь, а затем остановился.

Мои соски стали, как бусинки. Однажды, я сказала Люциусу, что убью его, если он когда-либо еще раз меня поцелует.

Честно говоря, без раздумий и колебаний, я убила бы его, остановись он. Мы шли к этому моменту с первой встречи.

Так почему бы не разобраться с этим, чтобы мы могли сосредоточиться на нашей работе?

– Здесь не безопасно, – сказал он, прерывая поцелуй.

– Тогда пошевеливайся.

– Читаешь мои мысли. – Он нервно усмехнулся. – Все в тебе меня возбуждает. – Он очертил контур моих губ языком. – Твоя походка, манера разговаривать.

Ко всему торсу Люциуса было пристегнуто оружие. Дрожащими руками, я дернула ремни, удерживающие снаряжение.

Он позволил это. Все это время, Люциус скользил губами по моим, завладевая языком в восхитительных движениях.

Вскоре, его кинжалы и пистолеты окружили нас. Люциус сдернул с себя штаны.

Я проделала тоже самое со своими. Затем отпихнула простыни все еще разделяющие нас, пока наконец мы не оказались полностью кожа к коже.

Я втянула воздух от чистого жара и правильности.

Люц заскулила.

Люциус вновь оторвался от меня.

– Хорошая девочка, – кинул он через плечо. Затем встретился со мной взглядом и его тон изменился, став глубже. – Очень хорошая девочка. – Капельки пота стекали по его вискам. Он прищурился, отчего вокруг его глаз появились морщинки. – Ты – крикунья. Точно могу сказать. Просто попытайся не кричать.

– Я не крикунья, – яростно прошептала я.

На его лице появилось выражение чистейшего удовольствия, лишь слегка сглаженное насмешкой и удовлетворением.

– Тогда приготовься, детка, потому что я заставлю тебя кричать.

– Хватит болтать. – Я притянула его голову к себе, захватывая губы Люциуса в поцелуе, который прожег меня до самых костей.

Руками, я исследовала все тело Люциуса. Его соски вонзились в мои ладони. Мышцы спины подрагивали, когда я проводила по ним руками, а ягодицы сокращались.

Я согнула колени… и ощутила оружие, прикрепленное к бедрам Люциуса.

Очередной барьер. Я выругалась себе под нос.

– Сними его, – нетерпеливо прошептала я. – Скорее.

Я никогда в жизни еще не видела, чтобы мужчина так быстро вскакивал и разоружался.

Снимая оружие, Люциус не отводил от меня взгляда и жар опалял меня. Кровь быстрее побежала по венам, подгоняемая порывом страсти и возбуждения, когда я скользнула взглядом по его телу. У него большой член, такой толстый и твердый.

Я прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать тяжелый вдох и сжала в руках простыни, чтобы не дотянуться и обхватить его плоть.

Я умирала от желания и ощутила влагу между бедер. Я хотела, чтобы Люциус вошел в меня, растягивая и проникая глубоко.

Наконец, он был абсолютно голым. Больше никакого оружия. И следующее, что я осознала, он лег на меня и разместился между моих ног.

Оружие, лежавшее вокруг нас, подпрыгнуло на кровати от его быстрого движения.

Не говоря ни слова, Люциус проник в мое естество.

Я задохнулась от экстремального удовольствия и пьянящей чувственности.

Он большой и длинный. Ствол Люциуса растягивал меня почти до боли, но вскоре эта боль растворилась в удовольствии. Конечно, у меня были другие мужчины.

Были ведь? Я вдруг не смогла вспомнить образ ни одного предыдущего мужчины. Существовал лишь Люциус. Лишь ощущение его рук, рта и члена.

– Иден, Иден, Иден, – повторял он мое имя, проникая глубже в мое тело дюйм за дюймом. Наконец, он полностью вошел в меня, но не двигался. Оставался совершенно неподвижным. Люциус смотрел на меня, прижав руки к моим вискам. – Я не воспользовался средством предохранения.

– Люди и инопланетяне не могут зачать ребенка. – Насколько мне известно, прежде такое не увенчалось успехом.

Хотя, тут же возникал вопрос, почему правительство ввело запрет на это, если таковое вообще невозможно?

Все же, я не стала озвучивать эту информацию.

Но Люциус все равно не двигался и не отвечал.

Во мне проснулось отчаянье, усилив все мои желания.

Мое тело кричало, желая завершения действа. Мне это необходимо, иначе я разрушусь. Я обернула ноги вокруг талии Люциуса.

И схватила его за задницу, пытаясь заставить двигаться.

– Чего ты ждешь? – тихо прорычала я. – Закончи начатое.

Он переместил грубую руку по простыни и накрыл мое колено, а затем нежно провел рукой вверх. Это был его единственным движением.

– Ты нетерпелива, агрессивна, испорчена и такая горячая, что я все время думаю лишь о тебе.

Если он не начнет двигаться, уверена, разверзнется ад. Я выгнула спину и приподняла бедра. О, да. Вот так. Я повторила свое движение. Мои глаза закрылись сами собой, и я провела языком по своим губам.

До моего слуха донесся его мучительный вдох. Люциус обхватил мои бедра, заставив замереть.

– Как я погляжу, ты всегда полна решимости сделать все сама.

– Трахни меня, Люциус, или я трахну тебя. Так или иначе мы оба кончим.

В его льдисто-голубых глазах разгорелось пламя.

– Кто-то из нас кончит больше, чем другой, – загадочно пробормотал он, затем медленно двинулся назад и резко вперед.

Я задохнулась.

– Спорим, я выиграю.

– Я тоже на это ставлю. Мне нравится, когда ты грязно выражаешься. Повтори.

– Повторить? – Слово было больше похоже на стон блаженства.

– Да. – Люциус вновь отстранился.

– Трахни меня.

Он растянул губы в греховной улыбке, скользя вперед.

– С удовольствием. – Обхватив меня за колени, он широко развел ноги, проникая так глубоко в меня, что я начала ощущать его каждой клеточкой существа.

Он прикоснулся к каждому миллиметру.

Это все, что мне было нужно, чтобы шагнуть через край.

Я раскололась и крик блаженство вырвался из моего горла. По моему телу прокатывались спазмы, сжимая сильнее стрежень Люциуса. Люц гавкнула.

– Тише, девочка, – произнесла я, все еще летя сквозь звезды.

Люциус хмыкнул, но звук получился напряженным.

– Я говорил тебе, – произнес он. Вновь успокоившись, Люциус вполголоса выругался. – Проклятье. Думаешь, нам придется вернуть контроль над ситуацией? – Он вышел из меня и покатал мой сосок меж своих пальцев. Бисеринка пота, скатившись по его виску, упала мне на щеку.

Я ожидала услышать топот и замерла на несколько минут. Когда ничего не произошло, я сказала:

– Думаю, все хорошо. – Я сдержала стон наслаждения, когда Люциус заменил пальцы ртом, с силой втягивая мой сосок. – В следующий раз буду осторожнее.

Он переместился вверх и провел языком по моей ключице. На мгновение я закрыла глаза, наслаждаясь шелковистостью его языка. Протянув руку, я провела по линии его мышц на животе.

Боже, как приятно к нему прикасаться. Будто ласкаешь бархат, обтянутый вокруг железа.

Он прикусил мочку уха и я задохнулась.

– Хочешь ещё? – с угрозой пробормотал он. – Потому что я здесь почти умираю.

– Ещё, больше и сильнее.

Люциус вновь толкнулся в меня. Да. Да! Выгибаясь на встречу каждому его толчку, я могла бы поклясться, что никогда не ощущала чего-то настолько правильного.

Удовольствие вновь нарастало во мне, подготавливая к очередному крышесносному оргазму.

Конечно же, я испытывала такое наслаждение с кем-нибудь еще. Естественно Люциус не значил для меня больше, чем другие мужчины. Я попыталась закрыть глаза, чтобы воскресить в памяти лицо мужчины, доставившего мне сопоставимое удовольствие.

– Не смей закрывать глаза, – гортанно прорычал он, поняв мое намерение. – Смотри на меня. И только меня. Знай, что это я.

В этот момент я почти кончила во второй раз, потому что, говоря это, Люциус толкался в меня и выскальзывал. Наши, напряженные от страсти тела, покрылись потом.

Аромат корицы и мёда усилился. Я сжала талию Люциуса коленями.

– Ты выдержишь темп жестче? – спросил он

– Жестче. Грубее.

Люциус нуждался именно в таком одобрении. Он еще глубже и еще сильнее начал вбиваться в меня.

Еще грубее. И двигаясь в этом темпе, Люциус укусил чувствительную точку на моей шее. Прямо тогда я кончила.

Мое тело содрогалось от силы оргазма, и я сдержала крик, готовый сорваться с моих губ.

Люциус соединил наши губы в диком поцелуе, в котором наши языки сражались. Он продолжал вбиваться в меня, паря на волнах моего оргазма. Затем он всем телом напрягся, изогнулся и дернулся, а я поймала ртом его рык удовлетворения.

Прошли долгие минуты, пока мы пытались отдышаться. Когда наши сердцебиения пришли в норму, Люциус рухнул на меня. Я не возражала против этого, мне даже нравилось ощущать его вес на себе.

Боясь разрушить умиротворенный момент, мы не шевелились, ослабленные последствиями оргазмов, каждая унция наших тел была пресыщена.

– Я говорил тебе, – выдохнул он мне в ухо.

– Что? – На это слово мне едва хватило сил.

– Что ты кончишь больше меня.

Я улыбнулась у его груди.

– Значит, я выиграла.

– Любительница соревнований, – цыкнул он

В течении нескольких минут мы лежали в уютной тишине.

– К слову о соревнованиях, – произнесла я, – слышал что-нибудь о солнечных вспышках?

– Не многое. А ты?

– Нет. – Колин не связалась со мной, а я не успела провести исследование

– Полагаю, нам надо вручить приз победителю, хммм. Я побью тебя. – Он замолчал и выдохнул. – Ты не испорченная принцесса, как я раньше думал, – произнес Люциус. – Не совсем.

Очередное его признание. Два за один день. Это ослабило меня, как и другое.

– В одно время, я была такой, – призналась я, кружа пальчиком вокруг его соска. – Майкл подло испортил меня. Он давал мне все, чего бы я не пожелала. Если он что-то не покупал мне достаточно скоро, я закатывала такие истерики, которые ты никогда в своей жизни не видел.

Когда Люциус усмехнулся, его дыхание овеяло кожу моей щеки.

– Что на счет твоих родителей? Ты их помнишь?

– Не совсем. – Может мне и не стоило раскрывать свое прошлое, но он же открылся.

И впервые, я могу с кем-то поговорить о родителях, о людях, которых любила и по кому все еще скучала. С Майклом не могла.

– Я смутно помню красивое лицо мамы, ее золотистую кожу, но это всё. Иногда, в ночной тишине, я все еще могу услышать, как она поет колыбельную.

– Кажется, она была хорошей мамой.

– Так и было. Жаль, что у меня нет чего-нибудь на память о ней, что-нибудь, любая безделушка. Но после смерти мамы и папы, наш дом сгорел дотла, огонь уничтожил все. Майкл скрыл меня в отеле, чтобы мне не причинили вреда.

– Почему они приехали с Рака сюда?

– Думаю, желали лучшего. Сбежать от диктатора, который правил ими. Я всегда хотела спросить их, но…

Люциус поцеловал меня в макушку. И тогда я поняла, что эта связь переместила нас в другую сферу восприятия. В опасную сферу.

Мы оба понимали отрицательные стороны сексуальной связи с агентом. Но эмоционально… знали ли мы что-нибудь о последствиях такого?

Я вынудила себя сконцентрироваться на деле. Кажись беспечной и легкомысленной.

– Расскажи о чем ты спорил с Паркером на вечернике, после того, как я ушла?

Он скатился с меня и встал с кровати. Тут же холодный воздух прошелся по мне. На Люциуса челюсти задергался нерв, когда он начал вновь прикреплять оружие к своим загорелым груди и бедрам.

– Люциус? – Наблюдая за ним, я заметила следы укусов и царапин, которые оставила на нем. Мне это понравилось. Мне нравилось видеть следы, оставленные мной на теле Люциуса.

– Джонатан хочет, чтобы я на какое-то время оставил тебя в покое, – ответил он, грубо и резко, – дать тебе шанс, чтобы ты освоилась прежде, чем я последую за тобой.

Что с ним такое?

– Зачем ему беспокоиться? Сильно сомневаюсь, что он боится гнева Клаудии.

Он неуклюже пожал плечами.

– Зачем же еще? Я говорил, что это может случиться. Он положил на тебя глаз и сам хотел трахнуть. – Он провел языком по зубам, его глаза переливались, как жидкая сталь, но Люциус больше ничего не сказал относительно предмета обсуждения.

– Он продолжит помогать тебе? – У края кровати появилась Люц, прося разрешения. Я похлопала по матрасу, и она запрыгнула на кровать, с опаской наблюдая за Люциусом. Я потрепала ее по холке и, кажется, этого было достаточно, чтобы она расслабилась.

– Я так думаю, – ответил Люциус. – Даже если это лишь для того, чтобы помочь себе с тобой. – Он протяжно выдохнул. – Знаю, что говорил это прежде, но стоит напомнит еще раз. Сегодня, ты хорошо сработала.

– Знаю. Ты ревел от удовлетворения.

– Я не о сексе, чертовка.

Я фыркнула и села. Соединила разорванные края маечки на груди и натянула трусики.

– Я лишь откинула тебя. Я ничего не сделала, чтобы помочь в той ситуации. – Я пыталась сдержать горечь в своем тоне. – Я не вчера начала работать.

Он обернулся, смерив меня жестким взглядом. Сила ожесточенно-угрюмого вида Люциуса могла убить любого.

– Кто разговорил сахару Роуз? Кто подобрался ближе любого агента к ЙенЛи? Кто принес нам новости о солнечных вспышках? Кто незаметно прокрался в комнату к Джонатану и знал, что нужно искать скрытую дверь? – Прежде чем я смогла ответить, он добавил. – Ты так сильно хочешь доказать что-то себе, что забываешь притормозить и осознать проделанную работу.

Я неподвижно сидела под его пристальным взглядом. Лишь Майкл хвалил меня. Удивительно – и замечательно – что Люциус сделал это.

И будто он только что не пошатнул весь мой мир, Люциус развернулся и небрежно продолжил одеваться.

– Я приставил одного человека к этому дому, – сказал он. – Он даст мне знать, на какие вечеринки ты собираешься, так я смогу убедиться в своем присутствии на ней.

Я напрягла разум на его последних словах.

– Кого?

– Сейчас он работает водителем Клаудии. Белые волосы, фиолетовые глаза, ростом в шесть футов. Человек, притворяющийся Аркадианцем. Если тебе потребуется срочная помощь, обращайся к нему. Еще я оставил в твоей сумке телефон. Он запрограммирован на мой номер, если открыть крышку.

Выдохнув, я убрала волосы с лица.

– Мог бы дать его мне до того, как я сюда прилетела. Люциус, зачем ты пришел сегодня сюда?

Он, не повернувшись ко мне, пожал плечами.

– Ты сильно рискуешь, – настойчиво продолжила я

– Я ничем не рискую.

– Тебя могут обнаружить.

– Нет.

– Откуда столько уверенности?

Движения Люциуса стали отрывистыми, он впихнул кинжал в ножны на бедре.

– Потому что я чертовски хорош во взломе и проникновении.

– Ну, а я хороша в получении ответов, а ты не ответил. Зачем ты сюда пришел? Скажи истинную причину. – Я хотела услышать это от него.

– Возможно, хотел сказать тебе убедиться, что Клаудия Чоу приведет тебя на завтрашнюю встречу со мной и Джонатаном. Хотел, чтобы мы откровенно поговорили, и ты смогла бы вновь мне отказать.

– Тебе не стоило приходить сюда, чтобы сказать это мне.

Он наклонился и резко натянул свои ботинки – я не помню, чтобы он их снимал – давая мне насладиться видом его подтянутой, обернутой тканью брюк, задницы. Люциус выпрямился и замер, сжав кулаки.

– Я хотел тебя увидеть. Такая причина рисковать всем тебя устраивает?

Не дожидаясь моего ответа, он прошагал к эркеру и исчез в ночи.

Более чем, по-дурацки удовлетворенно пронеслось у меня в голове.

От этой мысли я напряглась и начала паниковать. Это намек на более глубокие чувства, на… заботу. Нет! Нет, нет, нет. Уронив голову на руки, я заставила себя дышать. Он – агент и мой напарник.

У нас был секс, но это не должно зайти дальше. Я не могла позволить большего. Слишком многое поставлено на карту.

– Нет ничего важнее миссии, – прошептала я, затем повторила более яростным тоном. – Нет ничего важнее миссии.