Текст книги "Каменный принц (ЛП)"
Автор книги: Джена Шоуолтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
Он поскреб пальцами темную щетину, покрывающую его подбородок.
– Она выглядит несчастной. Ней, больше даже потерянной. Я подумал, быть может ей нужно, чтобы ее хорошенько оттрахали. – Он помолчал, затем перевел взгляд на Кейти.
– Как ты считаешь?
Ее словно обратили в камень, так напряженно было ее тело.
– Ты можешь сразу выкинуть эти мысли из головы! – отрезала она. – Насколько ты знаешь, девушка может брать деньги за то, чтобы ее раздели и оттрахали! – В чем Кейти очень сомневалась, но все же!
Заинтригованный Джорлан переводил взгляд с девушки на Кейти, с Кейти на девушку, пока, наконец, не остановился на Кейти.
– И во сколько, ты думаешь, она себя оценивает? – спросил он, продолжая поглаживать подбородок так, будто рисовал в своей голове сценарий, который ему нравился все больше и больше.
– Во сколько она себя оценивает, не имеет никакого значения, ты извращенец! У тебя все равно нет денег, а я не дам тебе ни цента! Кроме того я сказала, что она могла бы быть проституткой, а не то, что она была ею на самом деле.
Вместо того, чтобы начать презрительно фыркать, как она думала, он усмехнулся:
– Я слышу в твоем голосе ревность, катиа.
– Ревность? – она фыркнула, приняв вид беззаботной особы, за плечами которой находится целая сотня любовников. – Я не ревную. Ревнуют только те, у кого есть романтические чувства к другому. А к тебе у меня такие же чувства, как к моим братьям.
Хитрая и уверенная улыбка на губах Джорлана погасла. Черты его лица стали жесткими и холодными, словно льдина, способная заморозить океан.
– Я не твой родной брат и никогда им не стану! А если ты думаешь иначе, то сейчас самое время закончить то, что мы начали утром. У тебя ко мне самые что ни на есть романтические чувства, и я могу доказать это прямо здесь, на глазах у всех этих людей.
Тебе же обычно требуются доказательства, не так ли, катиа?
Эти слова были слишком правдивыми. Настолько, что ее пробрала дрожь страха со смесью предвкушения. Однако его уверенность в ее капитуляции сильно раздражала. Он вел себя так, словно стоит ему к ней прикоснуться, и она раствориться в нем без остатка.
Может быть, она и позволила ему несколько вольностей, о которых она не станет вспоминать, пока не окажется одна, и все же повторять это в ближайшем будущем она не собиралась.
– Тебе как обычно, куколка? – раздался грубый женский голос, предотвратив язвительный ответ Кейти. Она бросила на него взгляд, говоривший о том, что это не конец разговора, и обратила все свое внимание на официантку:
– Да, спасибо, все как обычно.
Френсис со звоном поставила на стол два стакана воды. Черные свободные брюки и строгая белая блузка обрисовывали пышные изгибы. Волосы цвета хереса, которые, по всей видимости, она только что покрасила, были скручены на макушке в пучок.
– А большой парень? Ему тоже протеиновый коктейль и омлет?
– Большой парень может говорить за себя, – прорычал Джорлан.
Френсис не испугалась его рыка, закатила глаза и посмотрела на Кейти взглядом, говорящим, что ей нужно от него избавиться.
– Так что будешь заказывать? Я просто умираю, как хочу услышать, что это будет, – прозвучал с издевкой ее голос над застывшими плечами Джорлана.
Нахмурив брови, он взял меню и стал изучать слова. Прошла минута, затем вторая.
В нетерпении Френсис стала постукивать ногой (ей не особо нравились посетители мужского пола. Ее боссом была женщина, и это была единственная причина, по которой у нее до сих пор была работа).
– Эй, большой парень, давай как-нибудь в другой раз.
Отбросив меню в сторону с королевским видом, будто говоря: “Это ниже моего достоинства – находиться в таком месте”, он произнес:
– Я решил, что Кейти сама выберет для меня пищу.
Кейти чуть не рассмеялась. Она вздохнула. Этот мужчина не умел читать на ее языке и отказывался признавать это вслух. “Такое поведение делало его почти… уязвимым?” – посмела предположить она.
– Так, что у нас есть… – Она взяла меню. Что ели на завтрак, помимо посуды фирмы “Tupperware” и сандвича с индейкой, супер большие пришельцы? – Принеси ему омлет с грибами, перцем и ветчиной. Два рогалика с клубничным сливочным сыром, английский маффин и три черничных пирожных.
Френсис недоверчиво подняла глаза от блокнота. – Что-нибудь еще?
– Да. Вафли с пеканом [2]
[Закрыть].
И хотя ни одна женщина не удостоила его взглядом, он все же сказал:
– Две вафли с пеканом.
– Тебе придется его выкатывать отсюда. Ну, ты и сама об этом знаешь, да? – Именно в этот момент в карих глазах официантки появился дьявольский огонек. Она сжала в одной руке меню и улыбнулась, от чего вокруг глаз собрались морщинки. – У меня есть для тебя кое-что новенькое, куколка! Услышала только сегодня утром.
Кейти открыла было рот, чтобы сказать Френсис, что послушает ее шутку в следующий раз – только Господь знал как отреагирует Джорлан на ее браваду против мужского рода, – но она не успела.
– Молодая супружеская пара в первую ночь их медового месяца. Муж, раздеваясь перед сном, кстати, который был большим и крепким здоровяком, – сделав паузу, она бросила выразительный взгляд на Джорлана, – кинул своей невесте штаны и сказал: “Вот, надень”. И хотя женщину смутила его просьба, она сделала, как он сказал. Пояс штанов был больше ее талии в два раза, и она сказала мужу: “Я не буду их носить, они слишком большие”. “Это верно”, – ответил муж. – “И не забывай об этом! Я тот человек, который носит в этой семье брюки!”
Френсис сделала глубокий вздох и продолжила:
– Жена стянула с себя трусики и бросила их мужу. “Попробуй теперь ты”, – сказала она. Зная, что надо ее успокоить, чтобы позже он мог уложить ее в постель, он выполнил ее требование. Он пытался натянуть на себя маленькие кружевные трусики, но они налезли ему только на одно колено. И он сказал: “Черт возьми, я не могу залезть в твои трусики!” А жена ему отвечает: “Верно, и так будет до тех пор, пока ты не изменишь свои проклятые взгляды на жизнь!”
Кейти поперхнулась водой.
Джорлан нахмурился.
Прочистив горло и улыбнувшись Френсис, Кейти сказала:
– Мне нужно рассказать это своим братьям.
– Я знала, что тебе понравится.
– Если ты когда-нибудь захочешь отдохнуть от кафе, – сказала Кейти, все еще ухмыляясь, – приходи ко мне. Я реставрирую старый дом на Госсамер-лейн и не отказалась бы от помощи. И развлечений.
– Правда? Ты это серьезно?
– Конечно. – Обычно, когда Кейти покупала новый дом, она нанимала работников со стороны, чтобы они помогали ей с реконструкцией и восстановлением. Почему-то викторианским особняком она хотела заниматься сама, поэтому решила не прибегать к помощи извне. Но восторг в глазах Френсис убедил ее придерживаться своего обычного плана.
– Ты можешь начать в любое время.
– Я свяжусь с тобой, – просияла она. Затем перевела многозначительный взгляд на Джорлана и неторопливой походкой зашагала прочь, оставляя за собой эхо веселого свиста.
Лицо Джорлана потемнело от ярости.
– Эта женщина нуждается в покровителе!
– По-твоему, каждая женщина нуждается в покровителе, – сухо сказала Кейти. Она пристально посмотрела на него, ее глаза были сужены и очень внимательны. – Тебе никогда не приходило в голову, что убеждения «мужчины-есть-повелители-женщин» просто смешны?
– Ней, – без колебаний ответил он.
– Представляю себе. – Его ответ не стал для нее неожиданностью, и все же она надеялась, что он удивит ее. – Слушай, есть некоторые бессовестные мужчины, которые физически и морально унижают женщин, только чтобы сломить их волю. Такого покровителя ты желаешь Френсис? – Она так увлеклась своей речью, что даже не заметила, как наклонилась к нему и ткнула указательным пальцем в грудь. – Просто потому, что у женщины есть характер, не означает, что ей нужен мужчина, который будет указывать ей как себя вести и что делать.
– Айе, ты права. – Джорлан тоже подался вперед. Их носы соприкоснулись, посылая по ее нервной системе разряд. Он схватил ее за уткнувшийся в его грудь палец и задержал его в плену своей теплой ладони. – Но если женщина подталкивает мужчину за рамки самоконтроля, она рискует получить за свои действия.
– А покровитель, значит, оградит ее от опасностей?
– Айе.
Кейти резко выдохнула.
– И даже от самого себя, если понадобиться?
– Айе. Даже от самого себя. – Его синие глаза заволокло серебристыми и серыми тучами. – Воин, владеющий искусством сражения, может спасти свою женщину от самой большой опасности, даже если она сама создает эту опасность.
Она так сосредоточилась на мужчине перед ней, что шум кафе затих в ее ушах.
– Но Джорлан, по твоей же логике женщине не нужен был бы покровитель, если бы воин просто держал себя в руках.
Джорлан замешкался и стал обдумывать ее слова. Когда им принесли заказ, голос Кейти все еще раздавался эхом в его сознании. “Женщине не нужен был бы покровитель, если бы воин просто держал себя в руках”. В ее словах звучала правда, и все же такая идеология противоречила всему образу жизни империанцев – образу жизни, который постановили мужчины, потому что они были мужчинами, ну, а женщины соглашались с ними, потому что были всего лишь слабым полом.
Ему нужно было многое обдумать.
Чудесный аромат плавно настиг его ноздри. Пожилая служанка Френсис поставила перед ним множество тарелок. Несколько кусков еды с глухим звуком плюхнулись на стол. У него заурчало в желудке. Он был очень голоден, поэтому расправился с каждым куском пищи, вгрызаясь во все до последней крошки, смакуя вкус, текстуру и цвет.
Светло-коричневые квадратики, заполненные темно-синими шариками стали его любимыми. Кейти же съела только простую яичницу и выпила кружку какой-то густой жидкости светло-зеленого цвета. При каждом глотке она прикрывала глаза от удовольствия. Джорлан подумал, что опрокинуть в свое тело это сомнительное варево было бы неплохой идеей.
– Теперь, когда одна нужда удовлетворена, мне для полного счастья требуется только хороший и неторопливый секс, – сказал он. – Быть может, девушку заинтересует мое предложение.
Кейти нахмурила брови.
Он чуть не рассмеялся. Это был жест собственницы, который наполнил его надеждой. Скоро… о да, очень скоро любовь катиа будет принадлежать ему.
– Имей в виду, – она чуть прикусила губу, – у тебя нет денег. Женщины не спят с бедняками.
– Тогда я обзаведусь богатством.
– Как будто это так легко! Во-первых, тебя никто не станет нанимать на работу. Вовторых, все, что ты сможешь заработать, – мое, потому что ты мне должен за пищу и кров.
Я не из тех женщин, что содержат мужчин, которые ничего не делают, кроме как смотрят телевизор и валяются на диване, попивая пиво.
– Ты хочешь нанять меня на работу?
– Да, – произнесла она после минутного колебания.
– Эта работа случайно не относится к труду в твоей спальне?
Кейти всплеснула руками.
– Нет! Работа, которую я тебе предлагаю, не имеет ничего общего с голыми телами, раздеванием или нами, раздевающими друг друга!
Ее тирада обратила внимание на множество замечательных возможностей; время от времени процесс раздевания стимулирует возбуждение даже больше, чем прикосновение к обнаженной плоти. Айе, он мог отчетливо себе представить Кейти в длинном сверкающем платье синего цвета, подчеркивающим все изгибы и обхватывающим каждый сантиметр ее тела. Он поднимал бы подол медленно. Выше. Еще выше. Ней, он бы не сразу ее обнажил, а постепенно, сперва сочную кожу ее икр, затем бедра и наконец…
– Можешь убрать этот извращенный блеск из глаз, – сказала она и хлопнула по столу ладошкой. Зазвенели стаканы. – Ты будешь красить, устанавливать сайдинг, класть плитку, черепицу или все что потребуется сделать. – И затем добавила: – Для дома, не для меня. И я не хочу слышать никаких жалоб.
Жаловаться? На физическую работу? Когда его тело гудело от возбуждения и уже вибрировало от переизбытка энергии?
– Вся заслуга за большую привлекательность моих мускулов в физических упражнениях, катиа. Я сделаю все, что от меня потребуется, независимо от того, что взбредет в твою бесстыжую голову.
Долгое время она ничего не говорила. Потом она глубоко вздохнула.
– Послушай, я не хотела быть такой сварливой. На самом деле. Просто я не знаю, что с тобой делать. – Кейти кинула на поверхность стола зеленую бумажку. – Пойдем.
Сегодня нам предстоит много работы. – Она выскользнула из-за стола и встала.
Оттолкнувшись, он легко поднялся на ноги.
Их взгляды столкнулись, но спустя один удар сердца она повернулась и направилась к выходу. Джорлан успел сделать только четыре шага, как кто-то схватил его за предплечье, останавливая. Он развернулся, сжимая в руке шпатель, висевший на поясе, но не вытаскивая его до конца.
Ему улыбалась рыжая девушка.
Он расслабился и принял обычную позу.
– Эй, – сказала она хриплым и соблазнительным голосом. – Я Хизер.
То было приветствие, которое он привык получать. Улыбаясь ей в ответ, он сказал:
– Для меня удовольствие представиться тебе, Хизер. Меня зовут…
– Я знаю, кто вы. Вы Хантер Рэйнс, помоги-себе-сам-парень. Двенадцать шагов самоусовершенствования и все-такое. Я узнала вас, как только увидела. – Вдруг смутившись, она опустила взгляд на свои ноги. – В любом случае я хотела сказать, что читала ваши книги и знаю, что вы из Австралии. Поэтому была бы рада показать вам Даллас. Я…
Кейти, которая вернулась при первых словах Хизер, теперь стояла возле Джорлана.
Ее глаза излучали арктический холод.
– Он не свободен.
Хизер даже не удостоила Кейти взглядом, она просто подняла глаза на Джорлана.
– Вы?! Я хотела сказать, не свободны?
Он ответил не сразу. Уж очень ему нравилось видеть, как ревнует маленькая ведьма.
– Я буду в машине, – рявкнула она. Развернулась на каблуках и вышла на улицу.
Джорлан снова посмотрел на рыженькую. Здесь стояла женщина, подобная женщинам его мира. Жаждущая угодить. Скорее всего, она сделает все, о чем бы он не попросил, если бы проявил хоть каплю заинтересованности. Но он ничего не чувствовал, в нем не шевельнулся даже самый слабый отклик вожделения.
– Хотя потом я могу пожалеть о своих словах, – произнес он, когда понял, что его тело не реагирует на близость девушки, – я действительно не свободен.
– Но та женщина, с которой вы пришли такая… высокая и плоская.
– Плоская? – усмехнулся он. – Ее красота бесконечна!
Хизер разочарованно пожала плечами.
– Ну, думаю мне стоило попытаться, наверное…
Ему нечего было сказать на это, поэтому он просто зашагал вслед за Кейти. Как она и сказала, она ждала его внутри своей повозки. Ее конечности были напряженными, а выражение лица холодным.
На его лице медленно расплылась улыбка. В действительности день все больше наполнялся обещаниями.
Глава 7
Персен Дэ Лоук хромая пересекал древние пески Друинна, находящиеся в сердце империи и невидимые для смертных нарушителей. Лунный свет, переливаясь в кристаллах песка, создавал иллюзорную сферу. Прохладный бриз, наполненный ароматом цветов гартина и элсмет, прошелестел по его щекам и шее подобно призраку, унёсся прочь, взъерошив темные пряди волос. Мерцавшие в небе звезды казались такими близкими, что протяни он ладонь, и сможет дотронуться.
Это прекрасное убежище, созданное его эмоциями, было настоящим издевательством.
Всё его тело сотрясала ненависть и ярость. Он едва мог заставить свои ноги передвигаться, шаг за шагом. Только вчера он проклятием обратил Джохрана эн Сарр в каменную статую. Ещё вчера воин стоял здесь, в самом сердце песков Друинн, но сейчас его нет.
Его нет.
Персен почувствовал магию матери, цветочный аромат её духов и знал, что она тому причина, потому что могла его либо освободить, либо отослать.
Сжав руки в кулаки, он прикрыл веки. Используя внутренний взгляд, он попытался поймать магический поток. Энергия пронизывала воздух слоями, каждый слой другого цвета, в зависимости от заклинания или волшебства и времени, когда оно было использовано. Самое последнее заклинание было красным. Это были чары, работавшие извне, но были направлены в другую реальность, другую энергию, чары, открывающие вихревой поток между мирами.
Он знал, что это она отослала Джохрана. Удачный способ спасти проклятого воина от гнева Персена. Осознание этого бушевало в нем подобно огню, угрожая вырваться наружу.
“Почему ты себя так мучаешь?” – раздался мягкий женский голос за его спиной.
Персен оглянулся. Белые песчинки взмыли в воздух от его резкого движения.
Темноволосая красавица царственно стояла позади него с лазурным амулетом на шее.
Сила океана пульсировала в центре амулета. Плечи женщины были напряжены от беспокойства, притворного беспокойства, надо сказать. Он знал, что она никогда о нем не беспокоилась.
“Пришла позлорадствовать?” – резко спросил он.
“Нет”. – Выражение ее лица было непроницаемым, когда она коснулась его плеча.
Его гневный взгляд остановил ее. Она замерла, а затем её рука бессильно опустилась.
“Мне не доставляет радости видеть, как ты расстроен”.
“Не делай вид, что тебя волнует, что я чувствую. Я знаю, твоя любовь фальшива”.
Ее глаза, бледно-голубые, как и его собственные, потемнели от печали.
– Я твоя мать. Почему ты думаешь, что я могу беспокоиться об одном сыне, но не беспокоюсь о втором? Да, я оставила тебя здесь, но я всегда была предана тебе так же, как и Джорлану. Всегда.
– Лгунья! – Он сократил расстояние между ними там, в тиши белых песков. Ярость вскипела в нем, и он ударил ее. Наотмашь. Вложив в удар весь гнев. Её голова откинулась в сторону, и небольшая струйка крови потекла из уголка ее губ. – Ты лжешь! – Он говорил медленно, тихо. Жестко.
Молчание окутало их, как гнетущая тень, и он наблюдал, как щека его матери покраснела и начала опухать. Это его след, и осознание этого позорного поступка причиняло ему боль. Он затаил дыхание до тех пор, пока его грудь не начало жечь. Он вздохнул – нежный аромат ее духов дразнил его ноздри. Он ждал ее следующие слова, слова, которые бы наконец продемонстрировали ее ненависть к нему.
Но их не последовало.
Слезы затопили ее глаза, подбородок задрожал.
– Пожалуйста, поверь мне, я посвятила свою жизнь тебе. Не потому, что ты мой сын, а потому, что я люблю тебя.
Эти слова били больнее. Лучше бы она его ударила в ответ. Как долго он ждал, чтобы услышать такое чудесное признание? Казалось, всю жизнь. Но это ничего не значило для него сейчас. Ничего!
– Твои действия противоречат твоим словам, мама.
– Это неправда.
– Ты утверждаешь, что любила меня всё это время, и все же ты меня бросила, будто я мусор, в то время как сама наслаждалась жизнью со смертным царем.
– Я оставил тебя с Друиннами, потому что я любила тебя. Неужели ты не понимаешь? Я не могла разлучить тебя с ними, зная, что тебе было суждено стать первосвященником”.
– Что значит власть без любви? Все, что я когда-либо желал, это ощутить, как твои руки обнимают меня, успокаивают меня. Услышать твой голос, убаюкивающий меня. Но ты отказала мне в этих вещах, предоставив все это Джорлану.
– Мне очень жаль, – прошептала она, и голос ее стал едва различим, как ветры третьего сезона. – Мне очень жаль. Я не знала, не думала.
Нет, – он прервал ее, хмурясь. – Ты не думала обо мне. Ты никогда не думала обо мне.
– Персен, пожалуйста, прекрати это. Я люблю тебя. Я действительно люблю тебя.
Опять эти слова. Как они врезались в его душу, заставляя его истекать кровью внутри, мучиться от боли, оставляя за собой пустоту, где когда-то было сердце.
– Как я уже сказал, твои действия противоречат твоим словам. Ты утверждаешь, что любишь меня, и все же ты отправила Джорлана далеко, мешая мне осуществить мое самое большое желание.
Ее глаза были закрыты, губы сжаты.
– Да. Я это сделала, я отослала его подальше.
Последовало долгое молчание.
– Скажи мне, мама, если я дам тебе еще один шанс, ты, наконец, докажешь свою любовь ко мне? – спросил Персен.
– Все, что захочешь, все – прошептала она полным надежды голосом, все еще не оборачиваясь.
Он точно знал, чего хочет.
– Верни статую назад ко мне.
– Нэй, только не это. – Она покачала головой. – Никогда.
– Будь ты проклята, почему ты забрала его у меня? Почему? Любящая мать не препятствовала бы моей мести.
Наконец ее глаза встретились с его. Он пронзил ее полным ярости взглядом. Она не отвела взгляда от него на этот раз и выдержала с гордо поднятым подбородком.
– Джорлан такой же мой сын, как и ты, и я не хочу, чтобы он страдал за мои грехи.
Ее слова преданности его самому ненавистному врагу резанули его больнее острых когтей.
– Отправив его в другой мир, ты наказала меня. Значит ли это, что тебе нравится видеть мои страдания?
– Твое счастье означает для меня так же много, как его, но я не могу позволить тебе лишить свободы твоего брата. – Как темный ангел на фоне белого песка, она опустилась на колени и зачерпнула горсть мелких кристаллов, пропуская песчинки между пальцами.
Одна одинокая слеза упала на ее ладонь, намочив и уплотнив песок.
– Если бы я могла снять заклятие, я бы сделала это вместо того, чтобы отправлять его прочь.
Ноздри Персена раздувались. Все свое детство он молился о любви этой женщины, нуждался в ней всеми фибрами своего существа. Но все, что он получил, – лишь пустота.
Только пустота. Он предположил, что он не должен был винить Алану за то, что она оставила его. Как же должна мать обожать сына, чтобы смотреть на него с отвращением?
Он знал, что его шрамы, осунувшиеся черты лица порой слишком тяжело нормально воспринимать.
Это одна из причин, по которой он ненавидел Джорлана так сильно. Джорлан обладал красотой древних легенд и силой воина. С мускулами, подобно которым не было ни у кого, красавец-гигант был более опасным, чем казался. Свала встречала каждое его действие, в отличие от мрачного признания, полученного Персеном, когда его собственные мистические силы стали востребованы. Это его навыки и магия должны были восхваляться.
– Он твой брат, Персен, – тихо сказала она. – Освободи его.
– Он мой самый большой враг, мама. Я увижу его смерть первым.
Она сделала глубокий вздох и опять попыталась прикоснуться к нему. Персен попятился. Сейчас он не примет её ласку.
– Тебе нужна женщина, – рассеянно сказала она и зачерпнула еще одну пригоршню песка. – Кто-то, кто залечил бы твои душевные раны.
– Какая женщина меня захочет? – Он рассмеялся, его смех, резкий и полный горечи, резал уши.
– Какая женщина захочет человека, чья кожа покрыта шрамами, а тело изуродовано и скручено?
Она ответила без колебаний.
– Женщина, способная заглянуть внутрь и разглядеть прекрасную душу.
– Это говорит женщина, не только отказавшаяся от первого сына, но и уничтожившая второго.
Ее подбородок дернулся вверх, и она заглушила его последние слова.
– Не говори этого. Не говори этих страшных слов.
– Что? Боишься, Друинны услышат твоего сына? Я знаю, что ты сделала чтобы…
– Персен, – оборвала она его снова, отчаяние сквозило в её голосе. Гордо выпрямившись, она договорила: – Довольно.
Он помолчал, раздумывая над её мольбой.
– Ты права. Твои грехи против смертных мало что значат для меня. По правде говоря, я приветствовал твоё поведение. – Он запрокинул голову и взглянул вверх, на небеса. Две Луны светились, создавая сферы фиолетового света. Почему жизнь такая сложная? Человек должен жить любя. Вместо этого он жил страдая и продолжал страдать.
– В какой из миров ты отправила Джорлана?
Ее веки затрепетали, когда она понял, а что он увидел облегчение на её лице.
– Я отправила его далеко, где однажды любящая девушка освободит его. Он заслуживает счастливой жизни.
– А я не заслуживаю? – Персен ударил кулаком по ладони.
– Я этого не говорила, – мягко заверила она его. – Но твоё счастье не в страдании Джорлана.
– Да, в нем самом. Хотя возможно, его искупление в страданиях другого рода. Я закалю Джорлана так же, как твоё пренебрежение закалило моё сердце, – сказал он скорее себе, чем ей.
– Но, может, мне стоит ожесточить тебя вместо него?
И как только слова были произнесены, он осознал, что именно хотел сказать. Если бы она стала камнем, то не смогла бы произнести слова, которые его ранят. Не смогла бы бросить его в одиночестве и без средств к существованию. Не смогла бы снова выбрать Джорлана.
Она, должно быть, поняла о его намерениях по глазам, потому что сказала:
– Персен, не делай этого. – И попятилась. Она даже сжала амулет, чтобы отправить себя в другую реальность.
У него было значительно больше сил, чем у нее; Друинн предвидел это. По Элизе он заморозил её, сжимающую кулон, не позволяя ей ни двинуться, ни переместиться при помощи магии.
– В прошлый раз все твои действия были продуманы и взвешены. Здесь был Джорлан, но теперь его нет и некому защитить тебя от моей магии. Мы оба знаем, что он не обладал моими магическими способностями, но ты всегда выбирала слабейшего из своих сыновей. Подумай об этом.
– Персен.
Усмешка искривила его губы.
– Просто помни, что я единственный, кто может освободить тебя от этого заклинания. Один из парадоксов жизни, я полагаю, заключается в том, что тот человек, который делает тебе больно, это именно тот, кто может спасти тебя.
Находясь под влиянием эмоций, он достал из своих одежд скипетр и поднял руки высоко в воздух. Драгоценная рукоять блестела в лунном свете, отражаясь цветными сферами на песке.
– Плоть и кровь ты возможно. – Он сфокусировал свою магическую энергию на матери. – Но увидеть всё только будучи камнем сможешь.
– Не делай этого, – попросила снова она, расширив глаза от ужаса.
Он не слушал ее мольбы. Разве она хоть раз за долгие годы вняла его мольбам? Мало того, казалось, она слишком торопилась отказаться от него. Нахмурившись, он закончил свое проклятье:
– Как мрамор холодной ты станешь, Как камень ты будешь тверда.
Я проклинаю тебя!
В королеву каменную обращаю!
Пока моя кровь не прольется И не освободит тебя.
Налетел внезапный ветер, холодный, как дыхание ада. Молния пронзила небо и ударила в песок. Её тело начало превращаться в серебристый камень миллиметр за миллиметром.
Свершилось.
Но он не почувствовал облегчения, на которое так надеялся. Ничего из того, что так страстно желал в самой глубине души, но так не получил. Нэй, он почувствовал… стыд, в его сердце начала разрастаться боль и нужда. Бессильно уронив руки, он смотрел на прекрасную женщину, стоящую перед ним.
Его плечи поникли – Должен ли я освободить тебя прямо сейчас? – спросил он, заранее зная, что не сделает этого. – Я иду за Джорланом. Ты ведь знаешь это. То, что ты его отправила в другое измерение, ещё не значит, что я его не найду.
Высоко в небе звезды постепенно исчезали за образовавшимися облаками. Раздался раскат грома, затем все стихло. Казалось, погода отражает эмоции, бушующие в нем.
– Мы оба знаем, что в разных мирах время течет по-разному. Здесь, в Империи, прошел день, но сколько дней прошло для Джорлана? Освободился ли он? Стал ли он старым и немощным? Неважно, каков его возраст, главное, чтобы он был жив, когда я верну его в Империю. Время и расстояние надо мной не властны.
Персен знал, что ему не следует покидать Империю. Но он покинет ее. Если для того, чтобы найти своего брата, ему придется проститься с этим миром и никогда не возвращаться, так тому и быть. Друинны нуждались в нем. Что-то темное зависло прямо над горизонтом. Что-то, к чему жители этой страны не были готовы. Он не знал, что это было, война, быть может, но он знал, что много жизней будет потеряно в ближайшее время. Тем не менее, его месть значила для него больше, чем безопасность его мира.
Первые капли дождя оросили песок и камни, несколько из них упали на лицо его матери и побежали по щекам, будто слезы.
– Если я верну его тебе, откроешь ли ты и для меня свое сердце? Найдется в нем хоть немного настоящих чувств и для меня?
Ответом ему была тишина.
Тишина повисла над песками, подобно белой тени; казалось, даже дождь не смеет барабанить. Персен упал на колени, прижавшись лицом к животу матери, ему так хотелось ощутить её объятия на своих плечах.
– Если я верну его тебе, ты полюбишь меня по-настоящему? Возможно, даже полюбить больше, чем ты любишь его?
Снова ответом ему было молчание.
Ничего другого он и не ожидал, но никак не мог заставить себя перестать надеяться на то, что она его слышит. Что его нужда в ней смягчит её. Однако, глядя на её лицо, он ясно читал: “Ты моё самое большое разочарование!”
Так не должно быть.
– Я найду его, – сказал, наконец, Персен. Он поднялся на ноги и провел рукой по её щеке. – Я обыщу все галактики, если потребуется, и найду, куда ты его отправила. И тогда, милая матушка, я верну его к тебе. Поверженным и уничтоженным.
