Текст книги "Каменный принц (ЛП)"
Автор книги: Джена Шоуолтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
Глава 19
Хизер сегодня рано отправилась спать, как она делала уже две последние ночи, надеясь, что появится мужчина из ее снов. Долго ей ждать не пришлось. Так же, как и в прошлые разы, Персен появился около нее быстрее, чем она включила бы свет, будто он не мог дождаться, когда увидит ее.
Но сегодня, когда она посмотрела на него, Хизер не могла отрицать, что не спит. Ей не снился сон, а он все равно был здесь. Рань она предполагала, что он может быть частью ее воображения, но сейчас она была уверена, что нет.
Он был настоящим.
Осознание этого факта не пугало ее. Рядом с ним она чувствовала себя слишком хорошо, чтобы бояться его. Она не могла объяснить себе, откуда он появился, но это не так уж важно. Важным было лишь то, что он лежал рядом с ней, окутывая ее своим теплом. Кем он был, чем бы он ни был – привидением, вампиром или фантазией, превратившейся в реальность, – она хотела, чтобы рядом с ней он чувствовал себя так же, как и она с ним.
Он сказал, что она принадлежит ему, и Хизер хотела, чтобы это была правда. Она хотела быть его. Полностью, с головы до пят. Но пока он не занимался с ней любовью, не дотрагивался до нее с сексуальным подтекстом. Она хотела почувствовать его внутри своего тела, почувствовать себя с ним единым целым.
В тишине она изучала этого человека, которого знала всего несколько дней и который стал очень важен для нее. Она дотронулась до его лица и нахмурилась. Сегодня Персен выглядел так, будто на нем была какая-то маска. Его обычно безупречная кожа, миндалевидной формы глаза и прямой нос казались… слишком идеальными. Он был подьявольски красив. Его кожа была красивого оттенка загара, мышцы – словно камень, но все равно что-то было не так.
Может, он всегда так выглядел, просто она только что это заметила. А может, он действительно был другим. Теперь она видела его уязвимость. Эта уязвимость была очень глубоко внутри, но просачивалась из каждой его клеточки. Она увидела себя в нем – израненную и уставшую. Неужели он так же глубоко внутри себя страдал как и она?
– Ты вернулся, – прошептала Хизер в темноту.
– Айе. Я вернулся. Не мог не прийти.
– Я думала о тебе весь день, – призналась она. Тогда, когда я работала, когда я дышала. Все время я думала только о тебе.
Он запнулся, будто боялся произносить следующие слова:
– О чем именно ты думала? – Каждый слог был произнесен с сомнением.
– Я думала, как ты обнимаешь меня, как ты даришь мне свое тепло.
Он не ответил. Она начала винить себя за такое быстрое признание. Что, если ему нравится добиваться женщину? Что, если ее поспешная капитуляция оттолкнет его?
Затем он заговорил:
– Мне нравится, что ты думаешь обо мне, ангел. Правда нравится, но я не тот, кто ты думаешь. – Понимание пришло неохотно, и Хизер заметила, что каждый мускул на теле Персена напряжен, будто он готов убежать. – Ты не будешь думать обо мне так же, если увидишь мою настоящую внешность.
– Я не понимаю.
– То, как ты меня видишь и чувствуешь, – лишь мираж. Маска мужчины, каким я никогда не стану. – Его голос был настойчивым, обвиняющим и темным. – Я наложил заклинание, позволяющее тебе видеть лишь то, что я хочу, чтобы ты видела.
– Ты волшебник? Чародей? – спросила Хизер.
– Я не понимаю этих слов.
– Человек, который использует магию.
– Айе, я колдун, главный жрец Друиннов. И я владею магией.
Будучи подростком, Хизер с головой уходила в мир сверхъестественного, чтобы избежать насилия в реальной жизни. Она знала, что в мире существует магия, и поэтому не сомневалась, что Персен говорит правду. Как еще он мог появляться и исчезать в любой момент?
– Кто бы ты ни был и что бы ни сделал, я вижу перед собой хорошего, достойного мужчину. Ты такой. Иначе смогла бы я чувствовать себя рядом с тобой такой защищенной?
Он ничего не ответил ей. Вместе этого Персен нежно провел рукой по ее щеке. Хотя его рука выглядела гладкой, Хизер чувствовала шрамы и мозоли своей кожей. Странно. И все же из-за этого чувственного прикосновения она почувствовала мягкое покалывание от ее шеи до кончиков пальцев на ногах.
– Персен?
– Айе.
– Это из-за заклинания я чувствую тепло и… желание, каждый раз находясь рядом с тобой?
Опять он ответил не сразу.
– Ней, – честно ответил он. Его глаза медленно заполняло удивление. – Ней. Не из-за него.
– Значит, это ты сам заставляешь меня чувствовать себя живой. Ты. – Она поняла, что хочет, чтобы Персен остался с ней. Не только ночью, но и днем. Каждый день и каждую ночь. Как она может забыть его тепло, если теперь точно уверена, что он существует?
– Я… я не знаю, что сказать.
– Скажи, что останешься со мной. – Она взяла его лицо в ладони. – Скажи, что навсегда останешься со мной.
– Хизер, я… я не могу… Ты не поймешь, – неожиданно сказал он в гневе.
Она поборола вону паники, потому что почувствовала мысленно и эмоционально его уход. Он нужен был ей. Неизвестно как всего за три этих ночи он стал смыслом ее жизни.
Она хотела жить с ним обычной жизнью. Хотела построить с ним отношения, о которых всегда мечтала.
– По крайней мере, дай мне шанс понять. Пожалуйста, – отчаянно добавила она, когда он никак не отреагировал на ее слова. – Пожалуйста.
Кто-то постучал в дверь.
– Хизер, – позвала ее мать.
До того как она смогла что-либо ответить матери или взять Персена за руку, он исчез. Борясь с чувством опустошения, Хизер укуталась в простыни, где только что лежал он. Она осталась одна. Ей захотелось плакать. так как Хизер опять никак не могла согреться.
Он ушел.
Дрожа всем телом, она гладила простыни, которые хранили частичку его тепла.
В дверь еще раз постучали. На этот раз громче и настойчивее.
– С тобой все в порядке? – крикнула ее мать.
– Я устала, – равнодушно ответила Хизер. – Оставь меня в покое.
Тишина, и лишь звук удаляющихся шагов Фрэнсис.
Слезы наполнили глаза Хизер, и в какой-то она не могла ничего увидеть, только размытый силуэт в ее комнате. Персен вернулся? Она так не думала. Он был зол на нее, и она не знала почему. Может, она слишком поторопилась или слишком многое у него просила.
Тихий всхлип сорвался с ее губ. Такой звук мог получиться только у раненого животного – глубокий и надрывный.
– Почему ты плачешь?
Персен!
– Ты вернулся! – Она протерла глаза ладонью. Когда она сфокусировала взгляд, то заметила, что он находился там же, где и оставил ее. Сами собой ее руки обняли его за шею, притягивая его еще ближе. – Больше никогда не оставляй меня, – всхлипнула она, снова согреваясь. – Больше никогда не оставляй меня.
Она не знала, сколько времени держала его в своих объятиях, пока рыдала. Она только знала, что без него не сможет жить. Ей было все равно, магия или химия связали их вместе. Чувства были между ними. Это все, что важно.
– Посмотри на меня, Хизер, – попросил Персен. Она еще никогда не слышала, чтобы он так нежно говорил. – Посмотри на меня. Увидь мужчину, которым я являюсь.
Медленно, все еще крепко обнимая его, она немного отстранилась и посмотрела на Персена. У нее перехватило дыхание. Больше не было у Персена безупречной кожи и идеальных черт лица. Сейчас все его лицо покрывали шрамы. Его левый глаз был глубже посажен, чем правый; его нос был был согнут по необычным углом. Его тело было изувечено и искривлено.
Хизер не сомневалась, что это Персен. Она узнала его по глазам. Та же искорка уязвимости мерцала в их светло-синей глубине.
Из-за ее долгого молчание его лицо исказилось яростью.
– Теперь ты хочешь, чтобы я остался с тобой? – проревел он. – Я пытался предупредить тебя, пытался заставить тебя понять, что ты не захочешь быть со мной.
Ее отец был очень привлекательным мужчиной, но его красота прятала чудовище внутри него.
– Мне не важно, как ты выглядишь. Осознав, что говорит чистую правду, она взяла его руку в свою и поманила его к себе.
Шок и неверие вспыхнули на его лице.
– Ты не боишься? – мягко спросил он, заколебавшись лишь на мгновение перед тем как уткнуться лицом ей в шею.
Она стискивала его в объятиях так же, как и он ее. Его изувеченное тело дрожало от его попыток держать эмоции под контролем. Или он дрожал, потому что она дрожала.
– Я никогда не смогла бы испугаться тебя.
Он посмотрел на нее. и взгляд, полный поклонения, точно сбил бы ее с ног, если бы она стояла. Он посмотрел на ее губы. Всепроникающая жажда плескалась между ними. Ее губы приоткрылись в приглашении. Он полностью лег на нее, не оставляя и свободной клеточки ее тела. А затем он начал целовать ее, любить ее так, как ее еще никто никогда не любил. Секс с ним был правильным, чистым, настоящим. Она чувствовала себя обожаемой, когда он поцеловал ее грудь, живот, бедра.
Когда он вошел нее, осколки ее души начали соединяться между собой. Вот почему она была жива. Вот почему все ее попытки покинуть мир были тщетными.
Позже они все еще держали друг друга в объятиях, потерянные в правильности момента. Он рассказывал ей о своей жизни, детстве, как от него отказались и забыли.
Хизер чувствовала родство их душ, хотя ее отец от нее не отказался. Он предал ее. И когда Персен говорил, она подумала, что возможно, может быть, они спасут друг друга.
– Джорлан ничего тебе не сделал, Персен, – мягко сказала она. – Почему ты хочешь убить его?
Джорлан приподнялся, уставившись на Хизер. Мягкая, мечтательная дымка испарилась из его глаз. Вместо нее теперь в них плескалась ярость.
– Это он во всем виноват! Если бы он не появился, наша мать пришла бы за мной.
Она бы скучала по мне.
– Нет. – Хизер печально покачала головой. – Твоя мать сделала свой выбор задолго до того, как родился Джорлан.
– Почему ты говоришь это? – Он ударил кулаком по своей ладони, а затем начал собирать свою одежду. – Почему ты этим причиняешь мне боль? Я думал, ты принимаешь меня, хочешь, чтобы я всегда был с тобой.
– Я хочу! Я принимаю тебя! Ты не видишь, что я пытаюсь помочь тебе? Если ты убьешь Джорлана, за тобой будут охотиться. Тебя отберут у меня и запрут в камере.
– Меня не беспокоят правила твоего мира. Кроме того, даже если бы меня поймали, никакая обычная камера не смогла бы меня удержать.
Может, и нет, но он был просто мужчиной, который мог умереть как и любой другой. Она не могла позволить ему рисковать жизнью.
– Пожалуйста, подумай об этом. Ты действительно готов рискнуть своей жизнью, только чтобы ранить Джорлана?
– Аей, я готов. Я рискну всем, всем, только чтобы увидеть, как страдает мой брат.
– Даже мной?
Что тяжелое и холодное проскользнуло в его глазах. Этого мужчину она не знала.
– Айе, я рискну даже тобой.
Эти слова ранили. И все же она цеплялась за свою мысль, что сможет спасти Персена.
– Я скажу им. Я предупрежу Джорлана о твоем присутствии.
Персен прищурился. Он взял в руку ее подбородок, вынуждая посмотреть на него.
– Если ты ему что-нибудь скажешь, я никогда больше не согрею тебя. Ты осознаешь, что я говорю?
Все внутри нее высохло. Он назвал всего одну вещь, которой она никогда бы в жизни не пожертвовала. Медленно она кивнула.
– Постарайся понять, – его голос заметно потеплел. – Я не могу избавиться от того, что так долго наполняло мою жизнь смыслом. Пока жив Джорлан, мы не сможем жить так, как я хочу, чтобы мы жили. – Он встал на ноги. Мужчина, которого Хизер не узнавала. – Держись подальше от дома Кейти. Слышишь меня? Держись подальше от ее дома.
Хизер опять кивнула. В этот раз почти незаметно.
Довольный, он помахал ей рукой и исчез.
Глава 20
Кейти нырнула глубже в руки Джорлана, слишком взбудораженная, чтобы заснуть, и в то же время слишком пресыщенная, чтобы двигаться. За окном опускались сумерки, проникая в ее окно и отбрасывая тень вокруг кровати, словно балдахин, который защищает их от окружающего мира. Кейти понравилось сегодня наблюдать за тем, как Джорлан общается с ее семьей. Но больше ей понравилось то, что он защищал ее.
Девушка могла и привыкнуть к этому.
Ее мучил вопрос, о чем думает сейчас Джорлан. Вот уж как час он был тих и погружен в свои мысли, и ей не хотелось тревожить его.
Вздыхая, она легко провела пальцами по его груди. Они оба были мокрыми, с блестящими капельками пота на коже, и она с тоской подумала о теплой ванне и о том, что они могли вытворять в этой ванне. Возможно, утром они могли…
– Я хочу, чтобы ты была моей, Кейти. Не на какое-то время, а навсегда.
Предложение Джорлана пронзило задумчивую тишину, вызывая у нее оцепенение.
«Он ведь не это сказал… он же не сказал…? Нет! Конечно же, он не это имел в виду?»
– Я не понимаю, – потрясенно произнесла она, боясь, что услышала все правильно, но не зная, что ответить.
– Я хочу, чтобы ты была в моей жизни – сейчас и на всегда. – Он сильнее обхватил ее талию, плотно прижимая ее к себе. – Теперь ты поняла?
– Да. – Радость, как фейрверк, взорвалась в ее груди, распространяясь крошечными пузырьками шампанского по всем нервным окончаниям. – Ты уверен? Я хочу сказать, что это серьезный шаг.
– Аей. Я уверен. – В его глазах читалась абсолютная убежденность; они стали глубокого, темно-синего цвета.
– Не могу поверить, что это происходит. Конечно, ты и до этого делал мне предложение, но все сводилось к тому, что вместе мы будем лишь временно… Боже, я не знаю, что сказать.
– Просто ответь мне, женщина.
Прекрасный мужчина хотел, чтобы она была его женой! Сейчас и всегда, сказал он.
Больше всего ее шокировало и пугало то, что он собирался остаться с ней. Она не просила его, и он хочет остаться с ней добровольно! Она улыбнулась, и счастье осветило ее лицо.
Ей надо было бы подумать, но она уже знала, что ответит.
– Да! Да, да, да! – Она засмеялась и обняла Джорлана за шею, придвигая его ближе к себе.
Его голове тело расслабилось, хотя Кейти и не заметила, что он был напряжен. Он с облегчением выдохнул, улыбнулся и лег на нее, чтобы любоваться ее телом. Под его весом она не могла сдвинуться с места.
– Я боялся, что ты опять скажет нет.
– Ты шутишь? Я еще никогда не была счастливее! – Она улыбнулась. – Ты хочешь пожениться в церкви? Именно так делают парочки в моем мире. О, боже! Я все еще не могу прийти в себя.
– Скажи это снова. – Он запустил свои руки в ее волосы, вынуждая ее смотреть на него. – Скажи мне свой ответ еще раз.
– Да! Я ответила да!
Кейти начала ласкать его и стерла испуганное выражение с его лица своей нежностью. Он мягко переплел ее пальцы со своими и поднял ее руки над ее головой, пока его ладони полностью не прижались к ее. Его лицо светилось нежностью и теплом.
– Ты не пожалеешь о своем решении, катиа. Ты полюбишь мой мир так же сильно, как свой. И всю свою жизнь я буду делать тебя счастливой.
Кейти замерла.
Джорлан продолжал говорить, полностью погруженный в свои мысли:
– Скажи, что любишь меня. Мне нужно услышать эти слова, не из-за проклятия, а потому что ты их произносишь.
Восхищение, охватившее ее, быстро сошло на “нет”. Она начинала понимать и внезапно почувствовала себя брошенной и замерзшей.
– Когда ты предложил мне выйти за тебя, ты думал, что я пойду с тобой?
Он моргнул.
– Конечно.
Конечно. Она засмеялась, но в ее голосе не было и намека на веселье. Нет, ее голос звучал как болезненный вой, будто животное застряло в ловушке.
– Джорлан, я думала, что ты останешься здесь, со мной.
– Кейти…
– Ты должен понять. Здесь моя семья. – Из ее глаз полились слезы. Она оттолкнула его. Она слишком любила свою семью, чтобы покинуть их, но из-за любви к Джорлану она могла бы это сделать. Она могла бы упаковать свои вещи и отправиться с ним хоть на другой конец вселенной. Боже, она просто не знала, что делать.
– Ты… ты любишь меня? – это был самый сложный вопрос, который она когда-либо спрашивала, потому что они оба боялись и жаждали услышать утвердительный ответ.
Он колебался, и по его лицу было видно, что он ведет какую-то войну с самим собой.
– Айе. Я люблю тебя.
Что означает его сомнение? Он лгал? Ставил под сомнение свою честь, любила ли она его в ответ? Могла ли она рискнуть своим сердцем, жизнью, существованием из-за слов, которые он произнес не всерьез?
– Ты должен остаться здесь со мной. Пожалуйста. Останься. Просто останься.
– Там моя семья, и меня не было очень долго. Слишком долго. Я должен знать, что с ними. Я должен знать, кто живет… а кто уже погиб. – Его лицо исказилось болью. – Я не могу остаться.
Она закрыла глаза так сильно, что у нее еще сильнее полились слезы. Ее подбородок дрожал.
– Тогда извини меня. Мой ответ – нет.
Джорлан сел около маленького окна, из которого открывался потрясающий вид, находящееся в спальне Кейти, и смотрел на луну. На небе мерцали звезды, словно бриллианты на королевской короне. Если бы у него были такие богатства, он бы сложил их все к ногам Кейти. Все же он не думал, что она передумает. Но надеялся. И именно надежда вела его.
Она спросила, любит ли он ее. И он подумал, любит ли? Действительно ли он может любить ее? Забота, айе. Восхищение, айе. Но любовь? И вдруг слова правды заплясали в его мыслях; кульминация победы и поражения – все это с силой магического заклинания ударило по нему: да, он любил ее. Он любил Кейти каждой своей клеточкой. Больше никак нельзя объяснить его отчаянное желание обладать ею. Всегда.
То, что он чувствовал сейчас, никак нельзя сравнить с его эмоциями по отношению к Мейлин. Возможно, именно из-за этого ему потребовалось так много времени, чтобы узнать правду. Его чувства к Кейти были глубокими, сильными. Настоящими. Сейчас он понял, что никогда не любил Мейлин, это была просто сильная страсть.
Ему было наплевать, если бы Мейли на его предложение ответила “нет”. Но отказ Кейти ранил глубже и сильнее любого оружия. Ее отказ было бы легче признать, если бы у нее были другие причины. Он бы смог легко ее успокоить, если бы Кейти волновалась, что постареет, в то время как он останется прежним. Он не знал, как будет стареть, так к чему лишнее беспокойство? Он смог бы легко ее успокоить, если бы она решила, что когда-нибудь Джорлан захочет другую женщину. Он знал, что ему нужна будет только Кейти. Она обладала его сердцем, его желанием.
Но он не мог не учитывать ее любовь к семье.
В это время Кейти лежала на кровати и посапывала во сне. Он опять подумал, что во сне черты ее лица выглядят расслабленнее, мягче, придавая ей почти ангельский вид.
Пряди ее волос, разбросанные по подушке, окружали ее голову словно нимб. И все же когда она проснется, то вряд ли будет походить на небожителя. Ней, она была чувственной женщиной, которая постоянно дразнила и манила его.
Соблазняла.
За последние часы он брал ее снова и снова, стараясь доказать, как сильно она нуждается в нем. Вместо этого она, казалось, еще больше уверилась в своих убеждениях.
Завоевание Кейти было самой большой проблемой в его жизни, и он не знал, что делать дальше.
*** Колдун, известный как Мон Грейг, прибыл за Джорланом, чтобы отправить его домой. Персен почувствовал приближение старого колдуна и понял, что скоро он придет к Джорлану и отправит его в Империю. Персен не мог допустить, чтобы это произошло.
Ему требовалось больше времени, еще немного больше времени. И поэтому он ждал, затаившись в своем маленьком жилище.
И с новым рассветом Мон Грейг был пойман и закован в камень.
*** – Хизер до сих пор нездоровится.
Кейти опустила малярный валик и посмотрела на Фрэнсис, которая стояла на порого особняка. Солнечный полуденный свет окутывал ее фигуру. Кейти старалась не капать сиреневой краской от валика на пол – не хотела заляпать весь пол.
– Что с ней? Она болеет уже неделю.
– Надеюсь, все будет хорошо. – Глаза Фрэнсис наполнились беспокойством. – Я не могу не беспокоиться о ней. Она лежит в кровати день и ночь. Она не хочет ни спать, ни есть. Она просто смотрит в потолок. А иногда даже разговаривает сама с собой.
– Если я могу чем-то помочь, просто скажи мне, ладно?
– Хорошо. Спасибо за понимание. – Выдавив из себя улыбку, Фрэнсис вышла продолжать работать в саду. Небольшая полоска света исчезла, когда закрылась входная дверь.
Кейти поняла, что уже прошла половина дня, пролетела так же быстро, как и неделя.
Нахмурившись, она положила валик на подставку. Ее мышцы болели от постоянного движения вверх и вниз. “Интересно, как там Джорлан наверху? Покрасил ли он спальню?”
С каждым днем он становился все беспокойней, сдержаннее. Больше он не улыбался, не дразнил ее. Он выглядел почти… печальным. Каждый день он говорил, что любит ее, и каждый день он спрашивал, любит ли она его. Ее ответ был тем же. Нет. Она не хотела любить мужчину, которому не могла полностью довериться. В то время как одна ее часть верила каждому его слову, другая – все еще недоверчиво относилась к его намерениям.
Время убегало, а она не могла позволить опять превратиться ему в камень.
Что же ей делать?
Кейти не знала. Но она знала, что должна увидеть его, чтобы убедиться, что он все еще здесь, все еще тот самый воин из плоти и крови, который держал ее в своих объятиях каждую ночь. Она начала подниматься по лестнице. С каждым ее шагом раздавался скрип, и она решила, что нужно забить несколько гвоздей между досками, что лестница больше не скрипела. Войдя в спалю, она осмотрелась. Джорлан стоял к ней спиной. Без рубашки.
Дневной свет, льющийся через окно, обрисовывал его мышцы, заставляя кожу сиять.
Ее нервные окончания пробуждались по мере того, как она наблюдала за нам, как он провел валиком сначала вниз, потом вверх, как она его учила. Мышцы на его плече были напряжены, но не от покраски стен. Он знал, что Кейти стояла за ним, но был полон решимости не замечать ее.
Она не хотела, чтобы ее игнорировали! Она подошла к нему, вырвала валик из рук и провела им по его лицу. Ха! Попробуй не заметь это!
Поначалу он оставался совершенно неподвижен.
– Ты заплатишь за это, – мягко сказал он. Но вместо того чтобы наказать ее, он протер глаза и схватил кисть, лежавшую около его ног. Он окунул ее в банку с краской. А потом начал покрывать стены бледно-желтым цветом. На его лице было выражение крайней сосредоточенности, будто судьба мира зависела от него. Вверх. Вниз. Вверх. Все мышцы на его теле двигались с каждым движением. Напрягались. Расслаблялись.
Даже когда игнорировал ее, он оставался воплощением страсти. Она понимала, что его великолепная физическая форма была приобретена из-за многочисленных сражений, но смотря на него, ей в голову никак не приходили картинки кровавых битв. нет, смотря на него, она представляла шелковые простыни и разгоряченные тела.
– Мне нужна еще краска, – сказал он в конце концов., но даже не взглянул на нее.
– Хочешь раскрасить меня?
Его челюсть напряглась.
– Чтобы докрасить стену.
Ей потребовалась секунда, чтобы понять, что он сказал. Когда она поняла, то похотливый туман, окружающий ее, рассеялся.
– Я дала тебе столько, что хватило бы разрисовать Великую Китайскую Стену!
– И все же моя банка пустая.
Не зная, что ожидать, Кейти перевела взгляд на стену. Она была идеальной. Она повернулась и посмотрела на стену сзади. Она затаила дыхание.
– Боже, что ты сделал?
– Я красил. – Три пустые банки из-под краски стояли в углу. – С небольшой помощью магии.
– Ты открыл и попробовал и другие цвета. – Сначала она говорила почти шепотом, наполненным ужасом, а потом увеличила громкость. – Я дала тебе всего один цвет! Один!
Один!!!
– Ну, я мог использовать и те цвета. И я использовал. – Он подошел к ряду банок, которые Кейти расставила, согласно цвету. Джорлан взял по банке из каждого ряда. – Если их нельзя было использовать, ты должна была сказать мне.
Все знают, что нельзя смешивать цвета.
– Ты сказала, не красить пол, не красить плинтус. Не красить круговыми движениями. И ничего из этого я не делал.
– Ты прав. – Черт, он был прав, и она не может отчитывать его за свои собственные ошибки.
Стена была ужасной. Абсолютно отвратительной. Как размазанная обесцвеченная радуга. В нескольких местах краска пузырилась… боже! Это что, грязь? Она подавила стон. Как ей исправить эту стену? Она никогда не сталкивалась с такой проблемой, несмотря на четырехлетний опыт.
– Я сделал не так, как ты хотела? – спросил Джорлан. Выражение его лица было почти мятежным, что еще больше придавало комичность ситуации: его щеки были измазаны желтой краской.
А теперь в довершение ко всему она задела его самолюбие. замечательно. просто чертовски замечательно.
– Ты все сделал хорошо.
– Тогда я должен услышать твою благодарность.
Он должен услышать ее благодарность? Ее благодарность?! Красная пелена гнева застилала глаза Кейти, смывая предыдущую благосклонность. Он игнорировал ее весь день, испортил стену, а сейчас хочет услышать “спасибо”?
– Почему я должна благодарить тебя, когда ты пропустил пятно? – Она взяла в руку валик и провела им по его носу.
Он замер на мгновение, но потом отомстил.
У нее перехватило дыхание, так как холодная жидкость покрывала все ее тело.
– Не делай этого снова, – проворчала она. Но как только она сказала это, тут же снова покрыла Джорлана еще одним слоем краски.
В следующую секунду он игриво схватил ее, ведя себя как любящий дразнить любовник, каким она его и знала.
– Думаешь, что можешь покрасить меня?
Она засмеялась:
– Да, вообще-то, могу.
– Тогда давай посмотрим, у кого из нас более могущественная кисточка.
Спустя всего один удар сердца Кейти уже лежала на полу. Медленно, очень медленно он покрасил ее волосы, ее ключицу, ее ноги.
К концу она уже так сильно смеялась, что не ругаться на него. В конце концов он отложил кисточку в сторону. Он серьезно смотрел на нее своими светло-голубыми глазами. Долго. Не говоря ни слова. Затем он поцеловал ее. Медленный, нежный поцелуй все нарастал, и она почувствовала возбуждение. Вместо того чтобы заняться с ней любовью, она оттолкнул Кейти, поднял свою кисточку и продолжил красить стену.
Он отвернулся от нее? Она вылила оставшуюся краску ему на голову.
Какое-то время он ошеломленно стоял не двигаясь, желтая краска ручейками стекала по его лицу. Он сузил глаза.
– Ты заплатишь за это, катиа.
– Сначала поймай меня. – Она повернулась и побежала из комнаты.
– О, я поймаю тебя. Без сомнения.
Приглушая свой смех рукой, приставленной ко рту (иначе он быстро сможет найти ее), она проскользнула в соседнюю комнату. Но успела она сделать только три шага, как доски пола под ней треснули. Молча она упала вниз. Что-то острое врезалось в ее тело.
Кейти закричала.
Она упала и сильно ударилась, очень сильно, будто кирпич свалился на кирпич. Она почувствовала металлический привкус крови во рту, ей не хватало воздуха, она не могла сделать даже маленький вздох.
Джорлан прокричал ее имя – отчаянно и мучительно.
Темнота накрыла ее.
