Текст книги "Мрачный шепот (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Глава 17

Гвен никогда еще так не волновалась в своей жизни. Даже в тюремной камере. Даже при виде Ловцов с Сабином.

Увидев, как Сабин успокоил Гарпию, Кайя пронзительно свистнула, зовя Бьянку и Талию. Они, скорее всего, были в коридоре, пожидая, когда Кайя спасет Гвен и вместе с тем никому не позволяя приблизиться к комнате. Потом три сестрички закрылись в комнате Сабина, чтобы «немного поболтать».

– Никто не знает, что мы здесь, – заметила Бьянка, – так что нас всего лишь пятеро.

Гвен возразила бы против этой беседы в запертой комнате, – обычно подобная беседа заканчивалась кровавыми разборками с участием сестер Скайхоук, – но по нескольким причинам не стала этого делать.

Во-первых, Сабин крепко держал ее, прижимая к себе. Зачем? Он думал, что она побежит к сестрам с требованием убить его?

Во-вторых, она была слабее новорожденного котенка и едва могла держать глаза открытыми. К тому же ее плечо и грудь ужасно болели. Если бы Сабин отпустил ее, она бы упала и грохнулась головой об изголовье.

И в-третьих, она собиралась проявить храбрость еще раз и послужить щитом воина. Если сестры, разозленные ее состоянием, позабудут о том, как восхищались Повелителями и решат на него напасть…

Она не знала, почему ее это так беспокоило. Каких-то несколько минут назад он обнимал Кайю. Ведь так? Она помнила всё смутно, словно видела парочку по телевизору, а не вживую. Но реальность это или нет, она, черт возьми, раздражена как никогда. Сабин принадлежит ей, Гвен. По крайней мере, сейчас. И вовсе не потому, что они вместе приняли душ, где он и подарил ей лучший оргазм ее жизни. Но почему она не знала. Он просто принадлежал ей. Точка.

– Прежде, чем начать разговор, позволь нам позаботиться о сестричке, – Кайя подошла к ней, по пути разрезав себе запястье. Поднесла руку ко рту Гвен.

– Пей.

Она в детстве постоянно пила кровь сестер, чтобы «ей не страшны были раны», говорили они ей. Сами они пили кровь парней, с которыми в то время встречались, прежде, чем отправиться на битву или на задание. Так что этот приказ не показался ей чем-то из ряда вон выходящим. Ведь не только вампирам была необходима кровь. Хотя Гарпии пили ее только для того, чтобы исцелиться или уберечься от увечий. Но как только она подставила рот под рану, из которой текла кровь, Сабин схватил ее за шею и развернул лицом к себе.

– Эй, – проворчала Кайя.

На шее у него был длинный, глубокий порез, который он теперь снова открыл острым как бритва ногтем.

– Если ей нужна кровь, она будет пить мою.

Он не дал никому возможности возразить. Дернул Гвен вперед, держа ее за голову и не давая отвернуться. Как будто она этого хотела. Она уже чувствовала сладость его запаха. Лимон и кровь. Аромат наполнил ее ноздри, проник в легкие и распространился по всему телу, оставляя за собой след покалывающего тепла.

Не в состоянии остановить себя, чувствуя, как рот наполняется слюной, она провела языком по ране. Блаженство. Фруктовый десерт. Она закрыла глаза и прижалась к его телу, обхватив его рукой за талию, а ногами обвив его ноги. Ее ангельская часть понимала, что это неправильно, что она не должна этого делать и совершенно точно не должна получать от этого удовольствие. Но Гарпия пела от счастья, отчаянно желая большего, так как она никогда ничего подобного не пробовала. Одновременно и рай, ад, совершенство и грех, и точно принесет ей погибель.

Она пила кровь, засасывая жидкое лакомство в рот, и с каждым глотком ее силы понемногу восстанавливались. Боль от ран начала отступать, ткани снова соединялись. Как же она жила без этого? К счастью, чтобы наслаждаться кровью, не надо было ее красть. Это лекарство, а не пища. Нужно было подумать о крови Сабина раньше.

Тот не двигался во время этого священодейства. Однако она чувствовала его твердый возбужденный член. Руками он держал ее за бедра, крепко сжимая, не давая пошевелиться.

Она слышала, как он тяжело дышит, и даже его мысли: «да, да, больше, не останавливайся, так хорошо, должен… переспать… моя». А может то были ее мысли?

– Только не выпей его досуха, куколка, – сказала Бьянка, прорываясь в болото новой зависимости Гвен. – Сначала мы бы хотели задать ему несколько вопросов.

Кто-то вонзил свои ногти в кожу ее головы и заставил отпустить шею Сабина. Она закричала, а из раскрытых губ капала кровь.

Он низко зарычал, глядя на Бьянку, в то же время крепче сжимая Гвен.

– Только попробуй еще раз сделать такое с ней и можешь сказать «прощай» своим ручкам.

Улыбаясь, Бьянка накрутила на палец прядь черных волос.

– А вот теперь ты больше похож на того Повелителя Преисподней, о котором я столько слышала. Я даже почти поверила, что ты так и сделаешь, демон. Хотя можешь попробовать.

– Я никогда не угрожаю, если не намерен поступить именно так, – сказал он, перевернув Гвен и снова прижимая ее к своему боку.

Она едва не застонала. Ее сестры никогда, – никогда, – не отступали перед вызовом.

– Я так рада, что вы приехали, – сказала она в надежде отвлечь их.

– Этот громила не заботится о тебе, – сказала Кайя, прогуливаясь по комнате, беря безделушки, открывая шкафчики комода. – О, как мило. Черные шортики, мои любимые, – она даже присела перед сундуком с оружием, одним движением руки сломала замок и открыла крышку. – Гм, гляньте, что я нашла.

– Он заботится обо мне, – возразила Гвен, чувствуя себя обязанной его защитить. Он вызволил ее из плена, охранял ее, собирался научить приемам самозащиты. А в ситуации с Ловцами она сама виновата. Надо было оставаться в машине. Хотя она не жалела, что всё-таки вышла, чтобы ему помочь. Он ведь остался жив. И теперь в безопасности.

«А ты точно всю правду сестрам рассказываешь? Потому что я могу припомнить несколько случаев, когда Сабин…»

– Прости, – пробормотал воин.

Хорошо, что он заткнул глупого демона, потому что Гарпия пронзительно завопила сразу же, как этот голос зазвучал в ее голове.

Бьянка подошла к сундуку с оружием, и они с Кайей стали восторгаться пистолетами и ножами. Оружие были их слабостью. Талия подошла к краю кровати, глядя на нее совершенно спокойно, без всяких чувств. Никто не мог соперничать красотой с Талией. Белые волосы, белая кожа, бледно-голубые глаза. Она напоминала снежную королеву, – и многие люди обвиняли ее в том, что в ее венах лед. Правда, после этого они долго не жили.

– Я знаю о вашей войне с Ловцами, – сказала она Сабину. – Я слышала истории о твоей жестокости и даже восхищалась тобой. Я надеялась познакомиться, но теперь я хочу убить тебя за то, что втравил мою сестру в эту заварушку. Она совсем не боец.

– Но она может им стать.

Прошло несколько секунд, но Сабин так ничего и не добавил. Не попытался защитить себя.

Он собирается всё так оставить? Позволить им думать, что она стала жить с ним, а он просто так подверг ее опасности? Вместо того чтобы сказать им правду о том, как ее по глупости поймали и держали в клетке? Он этим спасал ее. Если бы он рассказал им правду, то они бы точно согласились участвовать в его войне. В войне, которую он считал превыше всего, даже любви. Зачем он это делал? Ради нее?

На глаза вдруг навернулись слезы. Ну, она могла сделать кое-что для него.

– Вообще-то, меня в это втравили именно Ловцы, – призналась Гвен, заворачиваясь в простыни.

– Гвен, – предупреждающе произнес Сабин.

– Им нужно узнать всё.

Ради них обоих. Собравшись с силами, она рассказала сестрам о своем заключении во всех подробностях. Пока она говорила, по ее щекам текли слезы. Прошло несколько минут, самых страшных минут в ее жизни. Сабин, как и ее сестры, восхищались силой. Жестокостью. И вот она говорит о своей слабости единственным людям, мнение которых имело для нее значение.

Он изумил ее тем, как нежно он вытирал соленые капельки подушечкой большого пальца. Поэтому она заплакала даже сильнее.

Когда она закончила рассказ, все молчали. В воздухе висело напряжение, и, казалось, время застыло.

Первой заговорила Талия:

– Как они до тебя добрались?

От ее холодного голоса Гвен вся покрылась мурашками.

– Тайсон как-то утром забыл свой мобильный телефон, когда уходил на работу, и я знала, что он ему нужен. Но он был слишком далеко от меня, чтобы я успела догнать его в образе человека, так что я… – она сглотнула. Такая глупая ошибка, о которой с тех пор она пожалела не раз. – Я воспользовалась крыльями и успела долететь до его работы раньше него. Ловцы заметили меня, когда я остановилась, посчитали, что я волшебным образом возникла из ниоткуда. Хотя в то время я об этом ничего не знала. Я думаю, что они проследили за мной до дома, подождали ночи, когда я и Тайсон… – она снова сглотнула, – уснули.

– Ты спала в одной постели с Тайсоном? – спросили одновременно все трое.

– Что за ссора у вас Гарпий со сном? – спросил, напрягшись, Сабин. – Хотя не могу осудить ваше отвращение при одной мысли, что кто-то лег в одну постель с этим трусом. Этот ублюдок Тайсон должен умереть. Он ее не защитил.

– Кто бы говорил, – резко ответила Талия.

– Я жива только благодаря Сабину, – неуверенно улыбнувшись, сказала Гвен. – И Тайсон вовсе не злодей. Он пытался спасти меня до того, как его вырубили.

Хотя он был очень недоволен ею. Когда он в тот вечер пришел с работы домой, то не хотел говорить о произошедшем. Она его шокировала тем, что оказалась возле его работы раньше него. А он и так уже начинал замечать, какая она странная, необычная.

Она прятала, как могла, свою темную сторону, но иногда та возникла помимо ее воли, и он не раз приходил домой и находил дыры в стенах, разорванные простыни, разбитую посуду. Однажды, во время какой-то глупой ссоры о том, чья очередь выбирать фильм, она даже швырнула его об стену, а на него посыпалась штукатурка. Они поцеловались и помирились, но это уже было начало конца.

– Ладно, – продолжала она, – я очнулась и обнаружила, что я связана, не в состоянии пошевелиться, едва могла дышать, когда Ловцы переправили меня на самолете в Египет. Они заперли меня в камере. И двенадцать месяцев спустя, Сабин и другие Повелители освободили меня и привезли сюда.

– Ты, разумеется, убил людей, ответственных за ее мучения? – спросила Талия у Сабина.

Он кивнул.

– Гвен убила одного, я убил парочку.

В ее ледяных голубых глазах блеснул гнев.

– А почему же не всех? И кстати, хорошая работа, Гвен, – сказала она, кивая в знак одобрения.

До того, как она успела признаться, что это была лишь случайность, Сабин сказал:

– Выжившие сейчас находятся в подземелье и их пытают, чтобы получить информацию.

Талия немного расслабилась, ее плечи опустились.

– Значит, пусть будет так.

Она повернулась к Гвен.

– Ты ела?

Гвен искоса посмотрела на Сабина. Она ясно помнила, как украла его бутерброд и запихнула себе в рот.

– Да.

К счастью, он ничего не сказал. Когда она жила с Тайсоном, то крала для них пищу из ближайших ресторанов и выдавала за приготовленную собственными руками. Он так ничего и не узнал. Если бы узнал, то стал бы ее упрекать. А Сабин? Она почему-то не думала, что он будет против. Он улыбался ей, когда заметил, как она воровала в магазине.

– Значит, ты готова отправиться домой? – Кайя прыгнула на край кровати, заставив матрас дернуться. – Потому что я готова взорвать это местечко. Я знаю, что тебе нравится твой демон, так что можешь взять его с собой, если хочешь. Независимо от того, хочет он сам того или нет. Мы тебя оставим в безопасном месте, а потом вернемся за Ловцами. Они заплатят за то, что сделали с тобой. Не переживай.

– Я… ну…

Хотела ли она домой? В безопасное место, спрятанное от чужого взора, когда другие будут участвовать в борьбе? Разве она не поехала в Джорджию в основном для того, чтобы вырваться вот из такого безопасного гнездышка? И хотя ей нравилось быть с Сабином, она знала, что он будет несчастен на Аляске, где не с кем подраться. Он разозлится на нее.

Так что если она и отправится домой, то должна сделать это в одиночестве. И от этой мысли ее грудь сдавила боль. То, чем они занимались в душе… она хотела, чтобы это случилось снова.

«Я думала, что этого больше нельзя допустить. Я думала, что это слишком опасно».

Но теперь, когда она думала о том, что ей придется жить без этого, без него, не зная, каково это, – полностью и совершенно принадлежать ему… Все причины, по которым она решила держаться от него подальше, больше не имели никакого значения.

– Она никуда не поедет, – заявил Сабин.

Господи, как мне нравится его властность. Иногда.

– Верно. Я остаюсь, – Гвен посмотрела на сестер, молча умоляя их понять и принять ее решение. Они долго смотрели на нее, не говоря ни слова.

Первой заговорила Бьянка.

– Ладно. Где нам сложить наши вещи? – вздыхая, спросила она.

Гвен знала, что они тоже захотят остаться, и радость мешалась с беспокойством в ее душе.

Сабин даже глазом не моргнул.

– Есть пустая комната рядом с этой. Не против пожить вместе?

Он давал им собственные апартаменты, а Гвен отказал в подобной роскоши?

– Нет, мы не против, – ответила Талия. – Только расскажи о своих планах насчет Ловцов?

– Убить их всех. Мы никогда не сможем жить спокойно, пока они живы.

Она кивнула.

– Ну, ты везунчик, только что получил трех новых солдат.

– Четырех, – вырвалось у Гвен до того, как она успела себя остановить.

И поняла, что сказала чистую правду. Она действительно хотела остановить Ловцов. Она хотела защитить от них сестер и Сабина. И хотя бы раз доказать, что она не бесполезна.

И снова все посмотрели на нее. Сабин со злостью. С чего вдруг, ведь он же хотел, чтобы она участвовала в борьбе вместе с ним, верно? Бьянка и Кайя с нисхождением, а Талия – с решимостью.

– Ну, хватит разлеживаться тут, – сказала Кайя, раздраженно взмахнув руками. – Вставайте. Нам нужно выиграть войну.

Сабин провел рукой по лицу и поговорил:

– Добро пожаловать в мою армию, девочки.

По словам сестер, он – ее пара. Сабин понимал значение этого слова. По их мнению, она принадлежала ему. Он даже не знал, поверил ли в это сам, но, черт побери, как же ему нравилась эта мысль. Хотя он всё равно не мог оставить ее себе, не уничтожив в процессе. По крайней мере, так получалось.

Она провела остаток дня и всю ночь в постели, хотя больше не спала. Решив узнать, почему, он на следующее утро оставил ее и пошел искать Анью. Он нашел ее в комнате для развлечений, где она как раз заканчивала еще одну видео игру с Джилли. Он рассказал ей о приезде гостей, и Анья радостно захлопала в ладоши.

– Люциен рассказал мне, что ты прислал ему сообщение о гостях, но я понятия не имела, что это Гарпии!

– Теперь знаешь. Они в спортивном зале. Я хотел бы узнать: почему Гарпиям нельзя спать?

Она рассмеялась ему в лицо.

– Сам подумай, – ответила богиня, бросаясь к двери. – Меня ждет воссоединение с сестрами Скайхоук.

Он последовал за ней, снедаемый любопытством узреть эту встречу.

Троица, уже устроившаяся здесь, как дома, заметила богиню. Они перестали подбрасывать и ловить гантели, как будто те были камушками, и подбежали к ней, раскрывая объятия.

– Анья! Ты, сучка, смоталась, не сказав ни слова.

– Где ты была?

– Что ты здесь делаешь?

Они спрашивали одновременно, но Анья не растерялась.

– Простите меня, девчонки. Я моталась по миру. Знаете, наслаждалась видами, устраивала заварушки и влюбилась в саму Смерть. Я тут, потому что это – его дом. Как вам нравится то, как я обставила это жилище?

Они всё обнимались, разговаривали, смеялись. Сабин несколько раз пытался вмешаться, но его просто игнорировали. Наконец, он бросил это дело и ушел, решив, что найдет Анью потом и еще раз задаст свой вопрос о сне Гарпий. Спрашивать у сестер бесполезно. Он уже понял, что Гарпии жили по своему кодексу правил и не хотел по незнанию унизить Гвен.

Гвен.

Оставаться с ней было опасно. Прошлая ночь была хуже всего. Он остался рядом с ней, чувствуя аромат ее женственности, слыша, как хлопок скользит по ее коже, но они держались друг от друга на некотором расстоянии, оставаясь каждый на своей половине кровати. Он бы взял ее, – она была его слабостью, с таким роскошным телом и кожей, которую он мог пробовать до бесконечности. Вот, он уже признался в своей слабости, – но каждый раз, как он тянулся к ней, демон начинал распространять свою отраву.

«Если ты оставишь ее при себе, умрет ли она? Захочет ли она большего, чем ты способен ей дать? А потом оставит тебя, потому что ты не способен дать ей это?»

И снова он ненавидел своего демона.

Только в присутствии ее сестер маленький гаденыш молчал по неведомой Сабину причине. Хотя он узнает, он так решил. Потому что если он сможет затыкать демону рот в присутствии Гвен, то сможет оставить ее себе. Даже, наверное, навсегда.

Проверив пленников, – которые не могли больше выдержать пытки и выжить, – он пошел на кухню, чтобы приготовить Гвен поесть. Только еды не осталось. Вот тебе и dйjа vu. Ничего не осталось, даже пакетика чипсов. Он подумал, что тут побывали Гарпии.

Вздохнув, он пошел в свою спальню. Вот только Гвен не было в постели. Хмурясь, он принялся искать ее. И нашел в обществе Аньи и ее сестер. Сестрички как раз играли в игру «Кто может упасть с крыши и сломать как можно меньше костей».

– Я оставлю тебя всего на часок, – сказа он Гвен. – И только попробуй прыгнуть.

– Я просто смотрю, – заверила она его с улыбкой. От этой улыбки что-то у него в груди заныло.

Некоторые воины стояли внизу, тоже наблюдая за игрой. На их лицах смирение мешалось с изумлением. Они упивались видом кожи Гарпий, словно выдержанным вином.

– Хватит, – сказал Сабин до того, как одна из Гарпий опять сиганула вниз. – Нам нужно тренироваться.

Они были недовольны, но согласились и вскоре почти все обитатели крепости стояли на земле, слышались стоны и ворчание. А запахи крови и пота удерживали животных подальше от крепости.

Сабин стоял в стороне, просто наблюдая за происходящим. Торин только что прислал сообщение и как раз спускался.

Наконец, воин появился. Остановившись невдалеке от Сабина, Торин сказал:

– У всех было столько забот, что я знал, что созывать всех вас на встречу будет бесполезно, так что пытаюсь поговорить с каждым из вас по отдельности.

– Ты что-то нашел?

– О, да, – он поиграл своими черными бровями, которые не сочетались с его белыми волосами. – Я нашел невразумительную статью в желтой прессе о школе для одаренных детей в Чикаго. Дети, которые могут поднимать машины, заставить людей выполнять их желания и двигаться так, что глаз не успевает уловить движение. А вот еще. Международный Институт Парапсихологии всё наотрез отрицает.

Сабин изумленно посмотрел на него:

– Школа Ловцов. Как и говорил наш пленник.

– Угу. Это не может быть простым совпадением, понимаешь?

– Нам надо найти это заведение.

– Согласен. Поэтому я назначаю отъезд через два дня. Кому-то из вас надо поехать туда, а кто-то должен остаться, чтобы поискать людей, упомянутых в свитках. Мне надо только знать, кто чем займется.

Он было хотел сказать, что поедет убивать этих Ловцов, спасать этих детей и, может, наконец, ему удастся выманить Галена, когда вдруг осознал, о чем еще сказал Торин.

– Подожди-ка? Что за свитки?

Легкий бриз пронесся между ними, взъерошив волосы Торина. Она смахнул пряди с лица рукой в перчатке.

– Крон только что навестил меня.

Желудок Сабина сжался.

– Я пытался призвать его, но он меня проигнорировал.

– Тебе повезло.

– Что он сказал?

– Ты же знаешь его обычные речи. «Делай, как я говорю, или я буду пытать всех, кого ты любишь», – копируя надменную манеру царя, произнес Торин.

– Да, так что же он приказал тебе сделать? Ты сказал, что нужно кого-то найти?

– Я еще до этого дойду. Ты же знаешь, что он хочет смерти Галена также сильно, как и мы, ведь Даника предсказала, что Гален убьет Крона? Ну, в этих свитках есть список имен. Имен других бессмертных, одержимых демонами. Ты не поверишь, сколько их там. Правда, несколько имен было уничтожено, вместо них там пустые строки. Странно как-то, не думаешь? Значит ли это, что они умерли?

– Может быть, – лишь недавно, благодаря Данике, они узнали, что являлись не единственными одержимыми демонами бессмертными. Оказалось, что демонов в ящике Пандоры было больше, чем виновных воинов, и поэтому оставшихся демоном поместили в узников Тартара. И теперь эти узники пропали.

– Ладно, Крон считает, что мы сможем найти таких же одержимых, как мы сами и использовать их, чтобы остановить Галена раз и навсегда. Они помогут нам запереть его, чтобы он перестал устраивать нам пакости.

Сабин покачал головой.

– Они были узниками, значит, сами боги не могли их контролировать. Мы не можем доверять им настолько, чтобы использовать в нашей войне. К тому же, как бы мы все не желали Галену смерти, нам всем известно, как опасно выпускать его демона в мир. А что остановит этих незнакомцев от убийства?

– Я понял твою точку зрения. И да, у нас достаточно сострадания, чтобы оставить его голову на плечах. Да вот Гален, скорее всего, не проявит подобного милосердия. Эти мужчины как раз такие создания, которых бы он хотел иметь в своей армии, что означает: мы можем не найти их раньше него.

Сабин понимал, что им также нельзя злить Крона. Плохие вещи случались, когда царь богов не получал желаемого.

– Нам также необходимо найти оставшиеся артефакты, и это, кажется, дело несколько более важное на данный момент.

– Мы не сможем их найти, если нас захватят бессмертные дети, решившие уничтожить нас, – заметил Торин. – Так что самое главное и основное: нужно найти эту школу и нейтрализовать угрозу. Ты остаешься или отправляешься?

– Я…

Сабин посмотрел на Гвен, которая упала на задницу, стараясь уклониться от сестринского удара мечом. А ведь сестра даже не старалась вложить в удар свои силы. Он сжал руки в кулаки. «Причинишь ей вред – умрешь» передал он свою мысль Гарпии, хотя понимал, что женщина старается сдерживать свою жестокость и силу. И к тому же сознавал насколько лицемерно даже думать о таком, когда он сам дал клятву не давать Гвен поблажек.

Отправляясь в Чикаго, ему придется оставить Гвен тут. Она еще не готова к сражениям. Он мог бы взять с собой ее сестер, чтобы те собрали детей. Тех деток, которые, скорее всего, будут бороться с ним и остальными Повелителями, так как их растили в ненависти к одержимым демонами. И он мог бы оставить одну Гарпию здесь, чтобы охранять Гвен. Но ни один из вариантов его не устраивал. Ему не нравилась сама мысль о том, что Гвен останется одна. Ну, не совсем одна, но его-то рядом не будет. И ему не хотелось ненароком испугать этих деток.

Раздался лязг, потом щелчок.

Его размышления прервал звон металла. Гидеон и Талия с мрачными, серьезными лицами боролись друг с другом. И пока ничья. Страйдер и Бьянка молотили друг друга, и Гарпия смеялась. Сначала Страйдер сдерживался, ударяя не в полную силу и лишь парируя ее удары. Хотя после проигрыша мог оказаться на несколько дней в постели, извиваясь от боли и зовя мамочку, которой у него никогда не было. Потом Бьянка разбила ему нос и врезала по яйцам. И он начал бороться всерьез.

Аман, наконец, поднялся; он сидел в сторонке, полируя топор и следя… за кем-то. Сабин не знал, за кем именно. Пока что. Хотя подозревал, что воин следил за одной из Гарпий.

– Кого ты уже собрал? – спросил Сабин у Торина.

– Ты первый, кого я попросил.

До того, как он успел передумать, Сабин сказал:

– Я поеду.

Война в первую очередь.

– Собери мне еще пятерых, а я попытаюсь уговорить одну из Гарпий, – и так с Гвен останутся две сестры, а у него самого будет небольшое преимущество.

Торин кивнул и отошел.

Решившись, Сабин прошел вперед.

– Ты с ней нянчишься, – рявкнул он Кайе. Не слишком хороший способ завоевать женское расположение, но ему было плевать в даный момент. Будущее выживание Гвен было слишком важным, поэтому он не тратил время на любезности. Рыжеволосая Гарпия развернулась, бросив кинжал, целясь ему в сердце.

– Черт побери, вовсе я ничего такого не делала! Я ее шесть раз бросала на землю.

Да, и все эти шесть раз он сам хотел швырнуть Кайю оземь. Хмурясь, он поймал рукоять кинжала до того, как тот успел вонзиться ему в грудь.

– Ты расслабляешь локоть перед самым ударом. Ты не учишь ее нужным приемам и даже не позволяешь ей оценить всю твою силу и сопротивление. Черт, ты показываешь ей, что нечестный бой и победа любой ценой – неправильная стратегия. Просто… пойди поиграй с кем-то другим, – сказал он Кайе. – Я сам буду учить Гвен. Ты достаточно причинила вреда. И если посмеешь вмешаться, то пожалеешь. Мне плевать, что ты видишь, с чем ты не согласна или что тебе не понравится, – ты будешь держаться от нас подальше. Это ради ее же пользы.

Кайя раскрыла от изумления рот, словно не могла поверить, что кто-то мог такое ей сказать. Потом она стала надвигаться на него, в глазах ее светилось намерение убить, ногти удлинились, острые зубы засверкали на солнце.

– Я сейчас сверну твою шею, демон.

– Давай, – поддразнил он ее, взмахнув рукой.

И вдруг милая малышка Гвен пронзительно заверещала.

И он, и Кайя застыли на месте. Даже Талия и Бьянка перестали драться, чтобы посмотреть на Гвен, которая съежилась, не сводя глаз со своей рыженькой сестры. Белки ее глаз вдруг стали черными.

– Ты что шутишь? – рявкнула Кайя. – Я думаю, что она собирается на меня напасть. Что я сделала не так?

– Угрожала ее мужчине, – холодно ответила Талия. – Ты же знаешь, что к чему. Надеюсь, что она разорвет твою плоть когтями, добираясь до позвоночника.

Ее мужчина. От этих слов он затвердел, что ужасно смутило его. Он не мог позволить Гвен причинить вред сестре. Она никогда не простит себе этого. Сабин подошел к девушке медленно, осторожно.

– Гвен, ты успокоишься. Поняла?

Она показала зубы, едва не прокусив ему подбородок. Только быстрая реакция спасла его от зверского укуса.

– Гвендолин. Это было не очень любезно. Мне тоже укусить тебя?

– Да.

Ладно, теперь он тверже камня.

– Ну, у меня не останется, чем тебя кусать, если ты не успокоишься.

Каким-то образом он пробился к ней. Она облизнула губы и выпрямилась, радужки начали возвращаться к первоначальному цвету. Она задрожала и зашаталась. Он пока не касался ее, еще не время. Если бы коснулся, то не захотел бы останавливаться, а они были тут не одни.

Она глубоко втянула воздух через нос.

– Простите, – расстроено сказала она, напоминая ему о событиях в пирамиде. – Простите, я не хотела… я не должна была… я кого-то ранила? – она посмотрела на него глазами полными слез, глазами цвета золотого солнца и серых грозовых туч.

– Нет.

– Я… я вернусь к себе. Я…

– Ты останешься здесь и будешь со мной бороться.

– Что? – она в шоке отступила назад. – О чем ты говоришь? Я думала, что ты хотел, чтобы я успокоилась.

– Хотел, чтобы ты пока была спокойна, – он схватил рубашку и стянул ее через голову, бросив одежду на землю. Она тут же посмотрела на его ребра, где вытягивались края его татуировки. – Мы будем бороться. Я не позволю тебе никого ранить, кроме меня.

– Я бы лучше рассмотрела твою татуировку, – хрипло ответила она. – В душе я не успела ее коснуться, а я об этом мечтала.

Милостивый Боже. Вот вам и заигрывания. Вместо того, чтобы наброситься на нее, как он хотел, он заставил себя ударить ногой, подсекая и опрокидывая ее наземь.

– Урок первый: если отвлекаешься, тебя могут убить.

Она выдохнула, недоверчиво глядя на него. В ее взгляде светилась обида… словно ее предали.

Боги. Он правда это сделал?

«Прекрати нежничать, кретин. Обращайся с ней, как с Камео. Как с ее сестрами. Как с любой другой женщиной».

Она тебя возненавидит. Она…

Ни слова больше.

Но…

«Заткнись!»

– Ты подставил мне подножку, – сказала она.

– Да, – и он еще многое покажет до того, как они закончат. Так надо. Он не мог быть милосердным. Иначе она никогда не научится. Никогда не будет в безопасности.

К счастью ее сестры держались от них на расстоянии и не пытались его остановить.

– Поднимайся, – он протянул руку, за которую она схватилась. Но он не помог ей встать на ноги. Он резко притянул ее к себе, отчего ее голова закачалась, в то же время он прижал ее руки по бокам.

– Урок второй: твой противник никогда тебе не поможет. Он может притвориться, что поможет, только ты ему ни в коем случае не доверяй.

– Ладно. Теперь, отпусти меня, – в пылу борьбы он ее отпустил, и она снова упала. Но тут же снова вскочила, сверкая глазами от ярости.

– Ты же меня убьешь!

– Так драматично. Соберись, ты же не человек. И ты можешь справиться со всем, что я для тебя приготовил. В глубине души тебе это тоже известно.

– Поживем-увидим, – проворчала она.

Следующий час он работал только с ней. Рукопашный бой, драка с кинжалами. Надо отдать девчонке должное, – она не жаловалась и не просила его остановиться. Несколько раз она поморщилась, разок завопила, дважды он думал, что она сейчас расплачется. Он напрягся от боли в груди при виде этого, и невольно отступил, борясь не в полную силу.

Так же, как недавно Кайя.

Слабак, вот, кто он. Позорит себя и своих людей. Он был готов прекратить драку, чего никогда раньше не делал. И его бы дразнили из-за этого всю его оставшуюся бесконечную жизнь.

Все – Повелители, Гарпии, Уильям, Эшлин, Анья и Даника – теперь с интересом наблюдали за ними. Некоторые швырялись в них попкорном. Некоторые делали ставки на победителя. Уиляьм определенно приставал к сестрам Гвен. Девушка дрожала, ударяла очень несмело. Она не продержится и пяти минут в настоящем бою.

– Ты даже не причинила мне особого ущерба, – проворчал он. – Давай же. Заставь меня попотеть. Я на тебя наступаю, а ты это терпишь. Позволяешь мне. Даже приветствуешь мои нападения.

– Заткнись! – закричала она, пот тек по лицу, рубашка прилипла к груди. – Я вовсе не встречаю тебя с распростертыми объятиями, я тебя ненавижу.

Все, кого он обучал, рано или поздно говорили эти же слова, но только сейчас он почувствовал, как они жгут и причиняют боль его душе.

– Тогда почему ты не перестанешь? Почему продолжаешь это делать? Почему пытаешь научиться драться? – спросил он, снова легко подставляя ей подножку. Он хотел, чтобы она сама сказала, почему заставляет себя бороться. Может, это ее подтолкнет.

– Тебе могут причинить боль. Я. Ловцы.

Она упала, но тут же вскочила, сплевывая грязь. Она вся с ног до головы была покрыта ссадинами и синяками. Джинсы были подраны в разных местах от падений.

– Ловцы заслужили смерть, – сказала она, тяжело дыша и оставаясь на месте. – К тому же, я уже пострадала от них, но осталась жива. Я исцелилась.

Благодаря его крови. Он впервые дал свою кровь женщине, испытывая при этом ни с чем ни сравнимое возбуждение. Он хотел дать ей еще, всю свою кровь до капли. Это желание росло с каждым часом.