Текст книги "Огни Бродвея - Джен Калонита (ЛП)"
Автор книги: Джен Калонита
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Глава 8: Субботним вечером в прямом эфире
СКАЙ: КЕЙ!!!! ТЫ ГДЕ????
КЕЙТЛИН: На примерке, а что?
СКАЙ: Я говорила с пиарщиками, будет круто твитнуть что-то во время эфира.
КЕЙТЛИН: У нас примерно 2,5 секунды, чтобы переодеться. Когда ты собралась твитить?
СКАЙ: Поверь, я успею.
ЛИЗ: Кейтс, я еду! Как там дела?
КЕЙТЛИН: Хорошо, спасибо. Как проект?
СКАЙ: Я за кофе. Тебе надо?
КЕЙТЛИН: Да, двойной эспрессо, если не сложно.
ЛИЗ: Ох! Тяжело. 4 часа ушло!
КЕЙТЛИН: Все будет хорошо, уверена!
ОСТИН: Привет, я вот только приехал. Готова к эфиру?
КЕЙТЛИН: ПРИВЕТ!!! Наконец-то! Все утро тебе звонила! Рада, что ты на месте. Собираюсь, переживаю немного.
СКАЙ: Взяла тебе кофе, передам через Родни.
МАМА: Кейти-Кэт, Мэтти хочет прийти за кулисы. Можно это устроить?
КЕЙТЛИН: Пусть подойдет к охранникам, я пришлю Родни за ним.
ОСТИН: Прости, времени ни на что нет, неделька та еще. Ты будешь сегодня самой лучшей!
КЕЙТЛИН: Да, у меня тоже неделя не из легких. Каждую минуту звоню тебе…
ОСТИН: И я оставил тебе два сообщения…
КЕЙТЛИН: Боже, я и не видела! Простиииии!!! Я так по тебе скучаю!
ОСТИН: Я тоже по тебе скучаю!
ПАПА: Кейтлин, это папа. Мама переживает, потому что охранники не пускают Мэтти к тебе. Ты не могла бы выйти и встретить его? Знаю, ты занята, но мама волнуется и, цитирую, «ее не уважают, как следовало бы уважать маму гостьи шоу», поэтому… КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ
ЛИЗ: И Сьюз, та девчонка, она делает все так быстро, что, боюсь, у нее будет преимущество.
ОСТИН: Скорей бы увидеть тебя на экране.
ЛИЗ: Как думаешь, у меня будут из-за нее проблемы?
МАМА: КАКАЯ ГРУБОСТЬ! Охранники сказали, чтобы ждали снаружи!
ПАПА: Это снова папа. Слишком длинное сообщение вышло. Мама нервничает. Ты можешь спуститься? ПОЖАЛУЙСТА!
МЭТТИ: Кей, мне надо за сцену!!!!! МАМА СВОДИТ МЕНЯ С УМА! СПАСИ!
СКАЙ: Кей, мне не нравятся парики, нам надо поменять их.
ЛИЗ: Но ведь тише едешь – дальше будешь, да?
ОСТИН: Если не удастся созвониться: до связи, люблю тебя. Порази их!
КЕЙТЛИН: Я тоже тебя люблю! Спасибо за поддержку.
КЕЙТЛИН – общая рассылка: НЕТ!!!! Я НЕ БУДУ ПЕРЕОДЕВАТЬСЯ И МЕНЯТЬ ПАРИК ОПЯТЬ! ХВАТИТ ПСИХОВАТЬ!!!
КЕЙТЛИН – общая рассылка: Ой, простите. То сообщение было для Скай. Не обращайте внимания.
– Что это такое? – возмутилась Скай, врываясь в мою гримерку три секунды спустя. Она ткнула пальцем в экран мобильника, на котором светилось: «Я тоже тебя люблю! Спасибо за поддержку». Черт возьми, я отправила ей сообщение, предназначавшееся Остину! – Что значит «Я тоже тебя люблю»?
Я расхохоталась.
– Извини, меня буквально погребли под смсками, я едва успевала отвечать. Рано или поздно это должно было случиться.
Скай странно покосилась на меня, и я снова хихикнула.
– Ладно-ладно, я тебя не люблю. Это сообщение для Остина.
– Что ж, это радует, – Скай скрестила руки на груди. – Я, конечно, благодарна тебе за все, что ты сделала для меня, но это, – она взглянула на телефон, – уже перебор.
Я лишь закатила глаза.
– Слишком много сообщений сразу. Остин, Лиз, Мэтти, мама…
– О, за маму не переживай, – отмахнулась Скай. – Видела я ее, они с Мэтти успешно миновали охранников. Хоть и ругалась она – будь здоров, – она накрутила на палец прядь своего парика. – Там Лиз вроде тоже болталась у входа, но я не подала виду, что знаю ее.
– Скай! – воскликнула я. – Зачем нужно так вредничать?
– Это весело, – пожала плечами она.
– Вам так вот нравится друг друга изводить?
– Она заказала мне курицу с брокколи, а я просила тофу с брокколи, – мстительно заявила Скай. – Ты хоть представляешь, как губительно мясо для внешности?
– Кейтлин? – в гримерку заглянул Паркер, ассистент продюсера. – Лиз была у входа, я проводил ее в зал.
– Спасибо большое, – благодарно кивнула я под разочарованный вздох Скай.
– Без проблем. Вы как, готовы?
– Нет, этот парик… – начала было Скай, но я не дала ей договорить.
– Да, мы сейчас будем, – когда он скрылся за дверью, я добавила сквозь зубы, – твой парик сидит идеально.
– Из-за него мое лицо похоже на блин, – заныла она, а я подтолкнула ее к выходу.
– Скай, пойдем уже. Ты играешь Аву, а не себя. Думаешь, мне мой парик нравится? – я указала на огромную спутанную копну темных волос, водруженную на мою голову.
– Вообще-то, он хуже, – согласилась Скай.
– Прекрасно, а теперь идем.
И вот мы надели огромные костюмы в виде драже «Skittles», спели песню, специально для нас написанную, и даже не рассмеялись во время исполнения, хотя очень хотелось. Честное слово, песня невероятна! Лорен и Ава показаны этакими охотницами за вниманием, которых хлебом не корми, дай на снимках папарацци оказаться. А больше всего в жизни они боятся, что их слава растает, как конфетки во рту у публики, и никто даже не вспомнит о них, когда потянется за новой конфетой. Продюсеры шоу также решили, что название «Skittles» лучше заменить на «Skrittels», чтобы избежать проблем с нарушением авторского права. Думаю, это хорошая мысль. На месте производителей я бы не хотела, чтобы мою продукцию упоминали в одном предложении с Лорен и Авой.
После песни мы, сорвав бешеные аплодисменты, поспешили в гримерки, чтобы переодеваться для следующего прогона.
ГОЛЛИВУДСКИЙ СЕКРЕТ №8: SNL действительно снимают перед живой аудиторией и репетиции тоже проводятся в присутствии зрителей. Закадровый смех уже слишком приелся, благодаря многим сериалам, а работа с публикой никогда не испортит представления. Так получается даже больше взаимодействия с аудиторией, и, поверьте, на экране выступление перед живой аудиторией выглядит совершенно иначе.
Когда прогон закончился, мы со Скай оказались предоставлены сами себе приблизительно на час. Кажется, мне уже не так страшно, как прежде, хотя настоящая съемка прямого эфира еще впереди. Все-таки репетиции помогают!
ДИЛАН: Привет, милая. Удалось ускользнуть с репетиции пораньше, с нетерпением жду твоего эфира. Как дела?
КЕЙТЛИН: Спасибо, замечательно! Ты очень помог мне, когда мы репетировали тексты. Как я могу отблагодарить тебя?
ДИЛАН: Что насчет ланча завтра? Я приглашаю.
КЕЙТЛИН: Ты уже приглашал меня, теперь моя очередь.
ДИЛАН: Нет, нет и нет. Я приглашаю. До встречи!
– Кто это? – поинтересовалась Скай, заметив, как глупо я улыбаюсь в экран телефона. Не дожидаясь ответа, она заглянула через мое плечо и хмыкнула. – А, снова Дилан.
– И что? – нахмурилась я. – Он просто спрашивает, как дела. Очень мило с его стороны, – да, и, кстати, мой парень тоже мог бы иногда это делать, но мы очень редко разговариваем в последнее время. Остин знает, что значит для меня SNL, но почему проявляет так мало интереса?
– Ты нравишься Дилану, – Скай хлопнула в лаждоши.
– Неправда!
– Правда, – кивнула она. – Вы все время спрашиваете друг друга, как у вас дела, – передразнила она. – Ты постоянно в телефоне, Кей.
– Он знает, что у меня есть парень, – напомнила я, злясь на Скай за то, что она права – мы действительно много переписывались в последнее время.
– Это еще никого не останавливало, – фыркнула она. – Иногда парни ухлестывают за занятыми девушками, знаешь ли. И потом, кто знает, может, ты тоже его поощряешь.
– Я его не поощряю! – горячо возразила я.
– Точно? Тот поцелуй выглядел несколько иначе, – хихикнула Скай, отскакивая в сторону, чтобы я не могла до нее дотянуться. Оказавшись на безопасном расстоянии, она погрозила мне пальцем. – Да еще эта твоя улыбка до ушей, которая появляется всякий раз, когда ты о нем говоришь…
– Он мой хороший друг, – прищурилась я. Так и есть! У Дилана куча других дел помимо просмотра эфира SNL, но он все равно тратит время на то, чтобы проведать, как там я. Вчера он даже принес мне ланч на прогон, потому что знал, что у меня не было времени на обед. Он помнит каждую мелочь, что я когда-либо ему говорила, например, название последнего просмотренного мною сериала или автора книги, которую я читаю (Джоди Пиколт).
Но на Скай это не подействовало.
– Мне кажется, ты что-то к нему чувствуешь.
– Ничего я не чувствую, – запротестовала я и пошла прочь от нее с ее догадками – но Скай понеслась за мной.
– Послушай, Кей, у меня было много отношений и…
– Правда?– перебила я. – Не замечала.
– И я вижу, когда люди действительно друг в друге заинтересованы, – проигнорировала Скай мою шпильку. – Дилан тебе не просто друг, и неважно, с Остином ты или нет. А здесь, в Нью-Йорке, все становится еще веселее, потому что Дилан рядом и он оказывает тебе то внимание, которого тебе так хочется, в то время как Остин далеко-далеко и не отвечает на звонки. Ты не виновата, просто так уж получилось. Нет, я уверена, что Остин снова будет таким же, как и всегда, когда вернется из лагеря… – мимо нас прошла работница с подносом пирожных. – О, Кей, брауни! – и она с аппетитом впилась в угощение, позабыв про свой монолог. Я стояла рядом, встревоженная и больше ни в чем не уверена.
ДИЛАН: Ты идешь на вечеринку после эфира? Я мог бы составить компанию.
Я уставилась на экран. Дилан ведь просто дружелюбен, так? Мне казалось, между нами исключительно дружеские отношения, не больше, но что, если Скай права? Я действительно поощряю Дилана? Зачем мне это делать? Пока что промолчу, отвечу на сообщение позже. Нельзя нервничать перед эфиром. До этого момента все шло гладко, даже вся эта неделя, что была совершенно безумной, и то прошла легче, чем я думала. Даже Райли не раздражала меня так, как обычно. Возможно, тут дело в том, что я уже устала от ее бесконечных нападок («Форест, скажи, пожалуйста, Кейтлин, что стоять нужно в шести шагах от доски, а не в восьми»). И я не хочу сейчас нарушать свое хрупкое спокойствие мыслями о предположительно существующих чувствах Дилана ко мне. Вместо этого я решила позвонить Остину.
Он поднял трубку после первого же гудка, но на заднем плане раздавался смех и громкая музыка.
– Бёрк? Ты меня слышишь? – прокричал Остин. – Погоди, я выйду! – звук закрывающейся двери, шум стал гораздо тише. – Вот, так-то лучше. Алло, ты здесь? Прости за это.
– Ты тоже прости, что я не позвонила раньше, – кажется, в последнее время мы просим друг у друга прощения в разы чаще. Прости, что не позвонила. Прости, что не сказал. Прости, прости, прости. – Где ты? У вас вечеринка?
– Вроде того. Большинство народу въехали раньше и уже подружились между собой, так что вот сегодня решили устроить небольшой междусобойчик. Здесь круто, на самом деле. Комнаты неплохие, люди хорошие. У нас с Мюрреем своя ванная, представляешь? Мы тут как короли жизни, – он рассмеялся.
– Здорово, – улыбнулась я, пытаясь представить, как выглядит новый дом Остина, но не смогла. Я ведь так и не заглянула в брошюру о лагере, которую он мне дал. Ладно, погуглю позже.
– Весь сегодняшний эфир мама запишет на кассету, – продолжал Остин. – Она думала, у нас тут нет телевизора, так что предложила записать. Хотя оказалось, что он есть. Правда, там сейчас толпа народу, но ребята из соседней комнаты сказали, что я могу посмотреть SNL у них. Я буду аплодировать вместе со всеми, пусть даже ты и не услышишь.
– Спасибо, – это очень меня растрогало. – Так приятно знать, что ты рядом, пусть и не в прямом смысле.
– Я всегда рядом, – сказал Остин. – Лиз сказала, прогон был невероятный, особенно, ваша песня про «Skrittles». Жду-не дождусь, когда увижу!
– Ого, ты уже знаешь новое название, – удивилась я. – Видно, ты и впрямь обращаешь внимание на мелочи, – это была шутка, ведь Остин очень внимательный.
– На каждую мелочь, – серьезно заметил он, – если она касается тебя.
Я просияла.
– Кейтлин? – это Паркер. Я прикрыла трубку рукой и кивнула. – Ты нужна нам на минутку, надо проверить свет еще раз.
– Конечно, через минуту, – я убрала руку с телефона. – Мне нужно отойти.
– ОСТИН! НУ, ГДЕ ТЫ ТАМ? – крикнул кто-то на заднем плане.
– Я разговариваю со своей девушкой, ребята, – отозвался он. – Погодите.
Ооо… «Со своей девушкой»! И он сказал это перед другими девчонками!
– Тебя тоже зовут, – улыбнулась я. – Перезвони мне, если будет не слишком поздно. Или я сама позвоню утром.
– Конечно, Бёрк. Порази их там!
– Легко, – пообещала я. Обязательно поражу, ведь Остин будет со мной!
Следующие сорок пять минут перед эфиром прошли как в тумане. Последние примерки, последние заметки, последние повторения строчек – и вот уже мы со Скай стоим за сценой, а перед зрителями уже разыгрывается скетч, открывающий сегодняшний выпуск.
На словах, являющихся для нас сигналом, мы поднимаемся на сцену, и, хоть свет прожекторов ослепительно бьет в глаза, я вижу в зале Лиз, родителей, Надин, Родни, Мэтти и… Дилана?! Нет, Кейтлин, не отвлекаться!
– Вы, должно быть, узнали нас с Кейтлин по «Делам семейным»! – воскликнула Скай, и аудитория взорвалась аплодисментами при словах «Дела семейные».
Я глубоко вдохнула.
– Или вы узнали нас не из сериала, а благодаря таблоидам. Мы здесь именно поэтому, кстати. Чтобы прояснить все дело. Видите ли, на самом деле мы не ненавидим друг друга, – кто-то в зале засмеялся.
– Совершенно точно, – серьезно кивнула Скай. – Очень большая ошибка считать нас врагинями, мы ведь – как сестры!
– Да, сестры, которые иногда ссорятся, – добавила я. – Но все-таки не стоит верить всему, что говорит пресса.
– Даже если она говорит очень убедительно, – согласилась Скай. – Например, как в тот раз, когда Кейтлин загремела в больницу, – я уставилась на нее в притворном ужасе. – Да, она была в клинике, но не из-за нервного истощения… – она заговорщически подмигнула и одними губами произнесла «Липосакция». Народ засмеялся. Им нравится!
Я пожала плечами.
– Именно. Большинство историй – полное вранье. Вот, например, Скай… Помните, журналы писали, что она – неконтролируемая истеричка? – я поднесла руку к губам и громким шепотом добавила: – Истинная правда! И волосы она красит, свои-то у нее серые!
Несколько минут мы так и подкалывали друг друга, публика веселилась и аплодировала на особенно удачных моментах диалога. Затем ведущие объявили наши имена еще раз и провозгласили открытие сегодняшнего эфира. Под грохот аплодисментов мы спустились за сцену.
И все шоу прошло вот так – мы выходили, выкладывались на полную, зрители были в восторге и провожали каждый наш уход смехом, рукоплесканиями и свистом. Эфир официально закончился в половину второго ночи, ведущие пожелали зрителям и гостям выпуска спокойной ночи, но никогда еще я не была так бодра, как сейчас! Сна ни в одном глазу, неудивительно, что сегодня еще и вечеринка. Я обнялась с каждым из участников шоу на прощание и спустилась в зал, где зрители вставали со своих мест, весело обсуждая только что просмотренное представление, а мои друзья и семья терпеливо ждали меня. Когда я подошла, то увидела возле них и Дилана. Он о чем-то говорил с моей мамой, а в руках у него был ГРОМАДНЫЙ букет из лаванды и подсолнухов.
– Кейтлин! Ты была великолепна! – закричала мама, порывисто обнимая меня. Я никогда не видела ее такой счастливой. – Потрясающе! Я только что написала Сету, мы уверены, что это настоящий трамплин для твоей карьеры. Правда, Кейтлин была невероятна? – обернулась она к присутствующим. Все закивали. Дилан улыбался, глядя на меня.
– Это тебе, – скромно протянул он букет. Мама прижала руки к груди.
– Ну, разве это не мило?
– Спасибо, – я благодарно приняла букет и вдохнула летний запах лаванды. Ого! – Ты не должен был…
– Я так захотел, – возразил он. – Ты – настоящий талант. Я говорил тебе это?
– Говорил, – засмеялась я. – А как тебе?..
– Песня про «Skrittles»? – закончил он. – Это было шикарно. Пожалуй, лучший скетч!
– Спасибо, – я почему-то смутилась, услышав эти приятные слова. Телефон в кармане завибрировал. – Прошу прощения. Алло? – Это Остин! – Ну, что скажешь?
– Замечательно! – с гордостью произнес Остин. – Бёрк, ты же прирожденный комик. Кто знал? Я посмотрел почти весь выпуск.
– Почти весь? – переспросила я.
– Да, меня то и дело утаскивали. Общая спальня – полное отсутствие приватности, – вздохнул он. – Я пропустил песню про «Skrittles», но, говорят, на YouTube уже есть запись.
– О, – я так хотела, чтобы он увидел этот номер! И он знал это, – ладно.
Если Остин и услышал нотку разочарования в моем голосе, то не подал вида.
– Повеселись на вечеринке хорошенько, ладно? – он, что, прогоняет меня? – Я позвоню завтра, – и гудки раздались прежде, чем я успела сказать «Пока».
– Да, так что с вечеринкой? – встрял папа. – Мы ведь тоже можем пойти?
– Па-ап, – простонал Мэтти, – прошу, не надо.
Я захихикала.
– Я не очень хочу туда идти, – призналась мама. – Мы поедем домой, дорогой, хорошо? Надин и Родни позаботятся о детях.
– Мы допоздна не задержимся, – подмигнула мне Лиз.
Мы с Мэтти выдохнули с облегчением.
– Дилан, ты тоже идешь? – поинтересовалась мама.
– Разве могу я оставить леди без спутника, мадам? – обворожительно улыбнулся он.
– Да, мне спутник определенно не помешает, – пошутила я. Надин странно покосилась на меня. Лиз приподняла бровь. – В смысле, да, Дилан тоже идет. Мы все идем. Большой компанией! Большой дружной компанией, – замолчи, Кейтлин, замолчи.
– Отлично, – улыбнулся Дилан, разрядив обстановку. Он смотрел лишь на меня с той самой минуты, как я спустилась со сцены.
Ох. Возможно, Скай не так уж и неправа. Вполне вероятно, что во мне проснулась какая-то подростковая влюбленность в Дилана, а у Дилана – точно такая же влюбленность в меня.
И, если это правда, то что мне с этим делать?
Суббота, 20 июня
СПАТЬ! Спать все воскресенье
TV Tome
Новые королевы SNL – Скай Маккензи и Кейтлин Бёрк!
Понедельник, 22 июня
Автор: Брейдон Вудс
Если вы смотрели эфир SNL в эти выходные, то не могли не оказаться совершенно очарованными двумя прелестными гостьями этой недели – Кейтлин Бёрк и Скай Маккензи.
После сверхпопулярного сериала «Дела семейные» девушки не только не покинули наши сердца, но и укрепили свои позиции. Теперь они покоряют сцену комедии и делают это весьма и весьма успешно. Добродушные шутки друг над другом, комически абсурдные песни и пародия – этот эфир SNL оказался невероятно ярким и запоминающимся.
Смеем предположить, что песня о драже «Skrittles», написанная благодаря принцессам папарацци Лорен Кобб и Аве Хейден, не оставила равнодушным даже самого прожженного скептика, настолько комичной была эта реклама. Бёрк и Маккензи остроумно подшутили над соперницами, назвав их сладкими конфетками, от перебора которых начинает болеть желудок. Очень достойный ответ на попытку очернить репутацию актрис. Редакция TV Tome старается сохранять нейтралитет, но в данном случае мы всецело одобряем этот ход. Браво, Кейтлин! Браво, Скай!
ВСТРЕЧА РАЗУМОВ
Сцена 8
Школьный двор
ЛЕО: Энди, подожди!
ЭНДИ (сквозь слезы): Не нужно, Лео. Я зря все это начала, мне не стоило тебе ничего говорить.
ЛЕО (догоняет Энди): Нет, постой. Не зря. Это было, пожалуй, самое честное, что я слышал за все четыре года от людей, с которыми учился. Мы все здесь пытаемся играть какие-то роли, не снимаем масок – а ты знаешь, кто ты и чего хочешь от жизни. Ты не притворяешься, и меня это восхищает.
ЭНДИ: Правда?
ЛЕО: Правда. И я хотел бы сделать кое-что, если ты мне позволишь.
ЭНДИ: Что?
ЛЕО: Это.
Лео подходит к ней и целует в губы. Энди отвечает на поцелуй, обнимая Лео за шею.
Глава 9: Затишье перед бурей
– Так, люди, – Форест потер ладони. – Давайте пройдем последнюю сцену еще раз и закончим. Кейтлин? Дилан? Постарайтесь вложить все свои чувства в этот МОМЕНТ.
«МОМЕНТ» – это именно то, о чем вы подумали, а что касается меня, то и после нескольких недель репетиций, я не уверена, что делаю все правильно. Внутри все по-прежнему переворачивается, руки потеют, колени подкашиваются, а я превращаюсь в комок нервов.
– Мятную жвачку? – подмигнул Дилан, подходя ко мне. Сегодня у нас была репетиция в костюмах, так что на нем была зеленая рубашка-поло, которая еще больше подчеркивала его зеленые глаза (я удивлена, что это вообще возможно), и брюки цвета хаки со стрелками.
Я прикрыла рот рукой.
– У меня, что, изо рта пахнет? – смущенно поинтересовалась я у него. Дилан рассмеялся.
– От тебя исходит лишь аромат роз, милая, спокойно. Это, скорее, для меня, а я просто предлагаю. Так что?
Покачав головой, я улыбнулась. Какой же он все-таки милый и предусмотрительный!
– Так, Кейтлин, начнем прямо с первых фраз, – проинструктировал Форест, когда проверка света была закончена. Он сидел на краю сцены, внимательно вглядываясь в распечатку сценария со своими заметками. Я кивнула, и мы с Диланом отправились за сцену. Затем я выбежала из-за кулис, а Дилан понесся следом.
– Энди, подожди! – он произнес это с американским акцентом, вы бы даже не подумали, что в обыкновенной жизни его речь истинно британская, но ни в коем случае не американская. Как он это делает?
Я начала плакать:
– Не нужно, Лео, – меня трясло по-настоящему, так была расстроена моя героиня. – Я зря все это начала, мне не стоило тебе ничего говорить, – когда Дилан начал свой монолог о честности моих слов, я медленно поворачивалась к нему лицом, затем он произнес свою фразу: «Ты не притворяешься, и меня это восхищает».
– Правда? – я подняла на него глаза. Кейтлин, помни, это говорит Лео. Не Дилан. Сердце начало стучать быстрее. Мы всего в нескольких секундах от поцелуя…
– Правда, – мягко проговорил Дилан. ЛЕО. Мягко проговорил Лео! – И я хотел бы сделать кое-что, если ты мне позволишь.
В горле у меня встал комок.
– Что? – прошептала я.
– Это, – прошептал в ответ Дилан, положив одну руку мне на талию и притягивая к себе. В следующее мгновение его ладонь подняла мой подбородок, а губы коснулись моих. Я закрыла глаза, с головой ныряя в поцелуй и практически тая на сцене. Мята в дыхании Дилана была великолепна, как никогда. Где-то вдалеке раздалось: «Отлично!».
– Да, ребята, замечательно, – улыбался Форест, когда я отпускала Дилана и отступала на шаг назад. Наверное, я все еще продолжала трястись, потому что Дилан легонько коснулся моей руки, чтобы успокоить. – Вы отлично смотритесь вместе, великолепная химия! Как считаете, народ?
А я и забыла, что за нами наблюдает весь актерский состав! Мы с Диланом были в своем мире, в мире «Встречи разумов», но остальные актеры стояли за сценой или в зале и смотрели на нас. Несколько человек одобрительно покивали.
Я не могла взглянуть Дилану в глаза. Мне было стыдно за то, что я поцеловала его, и это очень странно, ведь раньше такого никогда не было. В смысле, мне приходится целовать других актеров, это работа, ничего такого… Но в поцелуе с Диланом было что-то такое, что не было для меня актерской игрой. Откуда у меня вообще такие мысли? Я изо всех сил попыталась откинуть эту мысль подальше и представить Остина.
Поскольку Форест пришел на сегодняшнюю репетицию (которая, кстати, была моей последней репетицией перед премьерой), я предполагала, что он скажет что-нибудь перед уходом. И, действительно, он так и сделал.
– Я хочу поблагодарить вас всех за усилия, приложенные в эти недели, – сказал он, улыбаясь, как мой папа, когда он поздравлял меня с первой наградой Teen Choice Awards. – Это было непросто для всех нас, но вы сделали невозможное, отшлифовав все неровности в игре и доведя до совершенства то, что и так получалось отлично. И, как мы все видим, результат превзошел все наши ожидания, – он подошел ко мне и положил руку мне на плечо. – Кейтлин, я думаю, ты готова.
– Да? – не удержалась я от нервного переспрашивания. На самом деле эти слова Фореста значили для меня очень много, и я покраснела от смущения и удовольствия. – В смысле, спасибо. Спасибо вам всем, – я обвела глазами собравшихся. Дилан подмигнул.
Среда, послеполуденное время, наша репетиция только что закончена, и сегодня мы отрабатывали не отдельные сцены, а прошли всю постановку от начала и до конца. Над «Встречей разумов» я работала больше, чем над любым из фильмов. Для съемок было достаточно выучить текст и понять своего героя и его эмоции, но здесь, в театре, репетировать нужно было не только свои реплики, но и взаимодействие с другими актерами и, главное, со зрителями. Форест говорил, что в Энди важно все: жесты во время разговоров, выражение лица во время прохода по коридору, осанка – абсолютно каждая деталь («Все, что ты делаешь на сцене, оставляет отпечаток на представлении в целом», – сказал он мне однажды). Даже сама мысль о том, что мы работали так много, чтобы в течение следующих восьми недель показывать новое шоу каждый вечер, меня поражает. Я выступлю однажды – и больше это не повторится никогда. Ну, во всяком случае, со мной. Форест сказал, что в следующем году роль Энди перейдет уже новой актрисе.
– Это важная неделя для всех нас, – говорил тем временем Форест мне, Дилану и Райли. На последней, кстати, были идеально сидящие джинсы и прелестный вязаный кардиган. Волосы она заколола в пучок, использовав вместо шпилек всего-навсего один карандаш. Мне было очень интересно, как сотворить такое же чудо самой, но, естественно, я не стала ее спрашивать. – Благодаря нашей новой звезде пресса и медиа обратили на нас свое пристальное внимание, – Форест тепло улыбнулся мне. – Билеты разлетаются за считанные минуты, и, думаю, это наш новый прорыв.
– Завоюем Бродвей за пару месяцев? – весело сверкнул глазами Дилан. – Думаю, против нашего воцарения никто против не будет.
Форест рассмеялся.
– Да, возможно. «The View», например, уже хочет, чтобы мы сыграли специально для них одну из сцен.
Со всех сторон донеслись восторженные шепотки.
– А какую? – спросил кто-то.
Форест взглянул на свои записи.
– Я думаю, мы предложим им «Прорыв Энди», с Энди и Лео.
Ой. Это вряд ли закончится хорошо. Я искоса взглянула на Райли – выражения счастья на ее лице видно не было.
– Прекрасный выбор, – внезапно согласилась она, – но, Форест, ты не думаешь, что Кейтлин лучше справится, если вокруг будет группа людей? Она ведь работает лучше с поддержкой общей группы.
Очень двоякий комплимент, однако.
– «The View» хочет видеть Кейтлин, – отозвался Форест твердо. – Ее лицо знает вся Америка, она прославила наш спектакль по-новому. И сцена, которую я выбрал – лучший момент, – он взглянул на меня. – Это на самом деле так. Эмоции непередаваемы, слова берут за душу. Я хочу, чтобы вся страна увидела это.
Зная, что Райли смотрит на меня, я не подняла головы, изучая свой кулон на длинной цепочке. Костюм Энди казался мне слишком педантичным и сухим, так что я попросила Надин найти мне подходящее украшение, которое бы оживило его. Форест согласился, что сочетается хорошо.
До сих пор я не знаю, как реагировать на подколки Райли, а чтобы не расстраиваться из-за них, я записалась на зумбу вместе с Лиз. Знаете, это и в самом деле весело, это одновременно и танцы под зажигательную музыку, и неплохая физическая нагрузка.
– И еще одна хорошая новость, – объявил Форест уже для всех. – До премьеры у вас выходные, так что, давайте-ка выметайтесь отсюда. Идите загорать, люди! – прежде, чем он передумал, все заспешили собираться и покидать зал.
Итак, пятница – день икс. Я уставилась на пустые кресла в темном зале. В пятницу вечером здесь будет множество людей, а я буду стоять на сцене перед сотнями зрителей. Господи.
– Может, нам стоит пройти ту сцену для «The View» еще раз? – с беспокойством спросила я Фореста. – Может, не все эмоции переданы, как надо?
– Все замечательно, – заверил он меня. – Они будут снимать это в четверг, можно считать это подготовкой к премьере, – я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь еще, но он остановил меня. – Никаких «но», иди отдыхай. Можешь думать об Энди сколько угодно – но дома, – с этими словами он пожал мне руку, спрыгнул со сцены, взял кожаный портфель и направился к дверям.
Ко мне подошла Райли.
– Поздравляю, Кейтлин, – улыбнулась она.
– Спасибо, – кивнула я, мысленно готовясь к тому, что она скажет дальше. Она сейчас точно что-нибудь скажет…
– Я всегда хотела попасть на какое-нибудь из этих американских ток-шоу. Они невероятно глупые, но это даже забавно, – произнесла она дружелюбно. – Как раз то, что тебе нужно, так ведь? Удачи, – она изящно развернулась на каблуках и прошагала к лестнице со сцены. Затем остановилась. – Ах, да, – Райли обернулась, – чуть не забыла. Небольшой совет: когда будешь выступать перед телевизионщиками, постарайся выглядеть посерьезнее. Каждый раз, когда ты пытаешься изобразить какие-то чувства, это выглядит так, будто тебе нужно в уборную, – она пожала плечами. – Уверена, ты и сама об этом знаешь, но на всякий случай… Ладно, до встречи!
– Не позволяй ей вывести тебя из себя, – мрачно сказал кто-то за моей спиной, и, обернувшись, я увидела Дилана. Он стоял рядом и смотрел вслед Райли. Вот Дилан провел рукой по волосам, и…
Остин. Думай об Остине, Кейтлин!
– Это чистой воды зависть, – продолжал он. – Бесится, что не попадет на «The View».
– Думаешь? – усомнилась я, отводя взгляд в сторону. – Вряд ли она кому-то вообще когда-либо завидовала. Она же самая блистательная из актрис современности!
Дилан фыркнул.
– Верно подмечено. Так что, тебе еще снятся кошмары, в которых ты выходишь на сцену, забыв одеться?
– Ну, вчера мне ничего такого не снилось, – отозвалась я. Дилан знает все о моих страхах перед игрой на сцене, а сон, в котором я стою голая перед зрительным залом – мой худший кошмар. Наверное, зря я рассказала ему об этом… Во всяком случае, мне не нравятся эти искорки в его глазах, что возникают всякий раз, как мы поднимаем эту тему.
– Вот и отлично, – он подал мне руку, помогая спуститься со сцену. – Форест прав. Ты волнуешься о том, о сем, но в целом все получается отменно. Ты готова. Если хочешь, мы можем порепетировать вместе еще пару раз, но я не думаю, что тебе это необходимо. Можно отпраздновать! Как насчет ланча завтра? Неподалеку от моего дома есть отличное местечко.
Знаю, я должна отказаться – но я не хочу! Проводить время с Диланом всегда весело.
– Ланч – очень хорошая мысль.
Телефон завибрировал, и я мысленно взмолилась, чтобы это был Остин. Вчера вечером я пропустила наш запланированный разговор (мы договорились, что будем созваниваться в определенное время каждый день), потому что мы с Надин увлеклись шопингом и мне было не до мобильника. Но, взглянув на экран, я поняла, что это не Остин.
– Скай? – удивилась я. – Прошу прощения, мне нужно ответить.
– Конечно, – кивнул Дилан. – Не заставляй ее ждать, – он подмигнул мне.
– Увидимся завтра, – улыбнулась я и поспешила к дверям. – Алло? Угадай, что? Я буду в эфире «The View» в четверг!
– Кей, у меня нет времени на ерунду, – оборвала она меня шепотом. На заднем плане слышался звук воды и какая-то приглушенная музыка. Кажется, еще чьи-то разговоры и стук каблуков. Она, что, прячется в туалете? – Это важно. Ты должна меня выслушать, а не болтать обо всякой чепухе.
