Текст книги "Мир плавающих театров"

Автор книги: Джек Вэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 8

Замп из-за отсутствия лучшего развлечения шагал туда-сюда вдоль дамбы, бросая камешки в залив Догадка. На западе берег изгибался в сторону моря и кончалась темной скалой, известной как гора Прощальная. Прогуливаясь Замп осторожно оценил насколько спустилась Федра, и должным курсом поспешил туда, откуда он мог взглянуть вдоль набережной.

Точно в назначенный час он заметил Гассуна появившегося и быстро шагающего вперед. Они встретились у "Отдыха моряка".

– Вы пунктуальны, – сказал Гассун. – Это достоинство я ценю.

– Я возвращаю комплимент, – сказал Замп. – Я верю, что мы прибудем точно в некое время.

– Счастливое предзнаменование, – Гассун направился в таверю и позвал владельца, который отвел их в маленький, отдельный кабинет, с эркером, выходящим на реку. Лампа с тремя язычками огня и восемью линзами висела над круглым столом куда Гассун положил кожаный портфель, который принес с собой. Замп тем временем дал заказ хозяину принести сосиски и пиво.

Гассун уселся на один из стульев.

– Я внимательно обдумал наш разговор, – он сделал зловещую паузу. – Наши цели примиряться если, и только в том случае если мы полностью согласуем стиль и качество нашего представления.

– Определенно, – сказал Замп. – Все это пойдет без разговоров.

Гассун брезгливо передвинул свой портфель освобождая место для хозяйского подноса с пивом и сосисками.

– Мое замечание на самом деле не так банально, как может показаться. Я хочу выполоть в ростках любую мысль о шутовстве, верчении задницами, злободневными балладами, распеваемыми грубо подделанными диалектами.

Замп легко махнул рукой.

– Согласен, подписал и засвидетельствовал.

Гассун усмехнулся и открыл портфель.

– Днем я просмотрело свою коллекцию и выбрал несколько работ, которые могут пригодиться для наших целей.

С полным ртом сосисок, Замп потянулся к одному из томов. Гассун ловко отодвинул его назад, туда, где Замп не мог достать его. Он заговорил самым сладкозвучным, самым поучительным тоном.

– Программа, которую мы задумали представляется трудной-трудностью. Язык изменился. Условности и символы тоже изменились. Люди такие же умные, как мы сами будут недоумевать над некоторыми непонятными намеками. Как же тогда народ, который станет нашими зрителями, который, не важно насколько серьезным и проницательным он будет, окажется неподготовленным?

Замп большими глотками выпил залпом пиво и поставил кружку, вытер род задней частью ладони.

– Для таких людей мы обычно показываем пошлости, которые вы находите предосудительными, и это никогда не вызывало никаких трудностей.

Гассун игнорировал замечание.

– Мы можем так или иначе адаптировать, отредактировать и немного изменить привкус оригинала, или можем показывать оригинал не идя на компромиссы, вполне доверяя публике. Каково ваше мнение?

Замп вытер руки салфеткой.

– Наша основная цель выиграть одобрение у короля Вальдемара, следовательно мы, по меньшей мере должны быть понятны.

Гассун внес чопорное уточнение:

– Наша основная цель реконструкция классики. Если король Вальдемар имеет чувствительную и утонченную/ натуру, мы выиграем приз.

– На этот случай, – задумчиво сказал Замп, – мы должны подготовить несколько программ, чтобы быть готовыми к чему угодно.

Ответ Гассуна снова оказался негативным.

– Будет приятно нанять большое количество искусных актеров и приготовить репертуар значительного объема. Нужно ли говорить, что я не могу позволить сделать это. Мы должны поставить одну или две работы, которые не будут дороги в постановке. Для примера, вот пьеса известная как "Макбет", которая долгое время считалась классической.

Замп пролистал пьесу с сомнением поджав губы. Гассун без всякого выражения наблюдал за ним. Наконец Замп сказал:

– По моему опыту зрители предпочитают любого рода зрелище многословию. Если мы сможем прибавить зрелищных сцен и немного сократить речь, всюду все немного расцветить, мы получим продукт, который можно поставить.

Гассун мягко возразил:

– Эта пьеса, в ее нынешней форме выдержала проверку временем. Не забудьте, я планирую превзойти усилия обычный плавучих театров!

Злясь на собственное твердое решение, Замп обнаружил, что согласен с Гассуном.

– Это – Большая Планета, Где эксцентричности в изобилии! То, что имеет успех в одном городе проваливается в другом в двадцати милях от первого по реке. В Скивари на Марне народ имеет тенденцию к истерии. Если что-то их позабавит, они не смогут остановиться и будут смеяться до конца, и мудрый хозяин корабля показывает программу взятую из религиозных брошур. В Хенбэйне Берме мужские роли должны играть женщины, женские мужчины. Не спрашивайте почему. Они настаивают на том, что драмы должны играться подобным образом. Вниз по реке в городах таких как Бедбург, Порт Мозес, Порт Оптимо, Спанглемар, Ратвик как-то легче, хотя каждый имеет свои странности, которые рискованно игнорировать.

Гассун поднял палец к небу.

– Вы игнорируете простой неотъемлемый элемент: факт, что все они – люди. Их восприятия и инстинкты в основном похожи; все… – Раздался стук в дверь. Гассун вскочил, с треском открыл дверь, выглянул, потом широко распахнул дверь. – Входите, обязательно!

Дамсель Бланч-Астер вошла в комнату. Гассун выдвинул стул.

– Пожалуйста, садитесь. Вы хотите стакан вина? Или эти достаточно сносные сосиски? Вас заинтересовал наш разговор. Мы обсуждаем теорию эстетики и ссоримся. Я утверждаю, что искусство универсально и вечно. Мастер Замп – я надеюсь, что я прекрасно понял его точку зрения – считает, что особенности местного склада отменяют это правило.

Дамсель Бланч-Астер сказала:

– Вы оба правы.

Гассун нахмурился.

– Я допускаю, что такое возможно. Итак это приводит нашу миссию к растворению в жалкой узости.

– Я только хочу выиграть соревнования в Морнуне, угрюмо сказал Замп.

– Понятно! Тем не менее мы должны сфокусироваться на главной задаче. Может быть мудро…

Замп вздохнул:

– Если мы не придем к согласию относительно фестиваля в Моруне, наш союз распадется еще не начав действовать.

– Мне будет жаль, – сказал Гассун. – Однако, вы должны сделать так, как сочтете нужным. Дамсель Бланч-Астер и я преследуем собственные цели.

Дамсель Бланч-Астор сказала:

– По моему мнению победа на фестивале в Морнуне непременно важна, хотя бы ради престижа. В этом требовании я поддерживаю Мастера Зампа.

Лицо Гассуна вытянулось.

– Такая победа несомненно улучшит нашу репутацию, сказал он недовольно. – Ладно, я верю, что мы сможем поставить классическую трагедию "Макбет" как основной репертуар.

Замп стал сопротивляться этой концепции:

– Что если король Вальдемар ненавидит трагедии? Предположим, что он сильно пристрастен к попурри вроде тех, что я представлял на "Очаровании Миральдры"? Мы подготовим две, или лучше, три программы. Включая "Макбета", если вы должны, но также пусть у нас будет что-то с музыкой, весельем и радостью.

– Расходы должны обуздать любые сложные стремления, возразил Гассун. – Я не самый богатый человек на Лане ХХIII,он перетасовал свои книги. – Вот музыкальная работа: "Х.М.С.Фартук", которая кажется достаточно игривой, хотя не особенно резка.

– Об этом не нужно беспокоиться, пока пьеса будет привлекать народ.

Гассун вздохнул и отложил "Х.М.С.Фартук" в сторону.

– Тут есть странная пьеса: "Выяснение настоящей причины", которая очевидно достаточно серьезна.

Замп просмотрел книгу.

– Это не может быть представлено кроме как в виде костюмированной аллегории или дифирамба.

– Вот другая пьеса…

Беседа продолжалась еще два часа, и окончательное согласие было достигнуто. Оба – Замп и Гассун пошли на уступки. Замп был вынужден оставить мысль о программе из веселой смеси, а Гассун обещал обеспечить костюмы и декорации для "Макбета" в более значительной степени расщедрившись, чем он собирался. Замп в тайне считал пьесу слишком тяжелой и решил внести развлекательные номера и зрелища. Гассун удовольствовался тем, что вкусы Зампа вульгарные и лишены чувствительности. Дамсель Бланч-Астер выказала мало интереса к происходящему и изучала картинки в изборванном в лохмотья томе "Потерянного Рая", который Замп хотел поставить, но который Гассун отверг по причинам чрезмерных расходов. Замп без желания обещал взять под контроль все детали представления, в то время как Гассун взял на себя ответственность за навигацию. Гассун также уступил кабинет советника и наставника для нужд представления.

– Я буду настаивать на дотошных технических приемах, провозгласил Гассун. – Мы не можем позволить себе неаккуратное исполнение. Каждая деталь должна быть острой и яркой, как драгоценность, каждый жест должен быть богат эмоциями. Тишина должна быть более многозначительной, чем слова, – согревшись от этой темы, Гассун вскочил и начал ходить взад-вперед по кабинету. Дамсель Бланч-Астер смотрела на него как загипнотизированный кролик может смотреть на змею, поворачивая голову туда-сюда.

Замп потерял интерес к замечаниям Гассуна и стал изучать "Макбета" более детально. Он был вынужден признать, что пьеса предполагает дикие, сверхъестественные эмоции, которые как он думал, он сможет выявить и воссоздать, немного модифицировав и немного прибавив от себя.

Гассун остановился на полушаге, нахмурившись посмотрел вниз на Зампа.

– Я верю, что эти семь условий, или более точно, критических толкований, согласуются с вашей точкой зрений?

– Ваши идеи в основном достойны, – отсутствующе сказал Замп. – Я случайно заметил, что музыкальный аккомпанемент отсутствует.

Гассун заглянул в древний том.

– В самом деле! Жаль.

– Не так важно. Концертмейстер подбирает подходящую партитуру.

– Концертмейстер? Есть необходимость в таком чиновнике?

Замп пожал плечами, словно собирался танцевать джигу.

– Ни в ком нет необходимости. Концертмейстер освободит меня от ответственности за репетиции музыкантов.

– Более опытные музыканты могут взять эту работу на себя, – решил Гассун. – Или, если необходимо, я смогу это сделать сам… чтобы избежать бесполезных расходов.

– Эта идея, по крайней мере, достойна, и наконец, лучше чем тратить деньги на гостиницу, я предпочел бы сделать резиденцией "Очарование Миральдры", как она теперь должна называться.

Без желания Гассун согласился с этим предложением. Дамсель Бланч-Астер мягко сказала:

– Возможно там найдется соответствующее место, которое смогу занять я?

– Великодушная мысль, – провозгласил Гассун. – Однако…

– Дамсель Бланч-Астер может занять место управляющего, – предложил Замп. – Качество провизии, удобства кают, общих спален, салонов и другие такие же вещи.

– Эту задачу лучше оставить мне, – решил Гассун. – Я собаку съел на устройстве хозяйства. Но почему бы Дамсель Бланч-Астер не сыграть роль в драме? Почему бы не саму леди Макбет?

– Превосходная идея, – согласился Замп.

Дамсель Бланч-Астер не возражала.

– Я сделаю то, что будет лучше для меня.

– Тогда до завтра, – сказал Замп. – Я буду решать задачу по найму труппы. Мне естественно потребуется сумма на издержки.

Только через двадцать минут горячего спора вопрос решился, полностью ни удовлетворив ни Зампа, привыкшего наслаждаться хорошей жизнью, ни Гассуна, которому не нравилось платить за то, что Замп потворствует своим желаниям. Когда они покинули "Отдых моряка", Гассун был еще больше раздосадован, когда ему был представлен счет за пиво и сосиски Зампа.

Глава 9

На причале возле Биржи Замп нанял зеленую плоскодонку, с зелено-белыми полосатым тентом и переправил ее по водяным путям Кобла под четырехэтажное строение из темного дерева, рядом с пришвартованными домами-судами, под нависающими сливовыми ивами и кормовыми черными цевочными колесами. На причале Тасселмайера Замп сошел на берег и прошелся вдоль Улицы Звуков, рядом с маленькими магазинами, где изготовлялись музыкальными инструменты для поставки через залив Догадка в Лиаленд и дальше на просторы Ланы ХХIII.

В ветхом Клубе Музыкантов Замп заметил несколько исполнителей из своей старой труппы, кто очевидно не добился расположения Гарта Ашгайла. Привлекая их внимание, Замп вывесил афишу на доску объявлений:

На новом судне "Очарование Миральдры" под управлением Аполлона Зампа, выигравшего соревнование в Лантине, открылось несколько вакансий для превосходных и многосторонне развитых музыкантов, кто играет на инструментах следующих категорий:

Охотничьи рожки, контрабас, виолончель литавры, малые флейты, ударник, гитара, ксилофон, гептагонг, зинфонелла.

Прослушивание будет проходить на борту

"Очарования Миральдры" (прежнего

"Универсального Панкомиума") у пристани

Байнама.

В конечном счете отобранный оркестр будет принимать участие в важной и обновленной программе, которую готовят для представления королю Вальдемару на фестивале в Морнуне.

Только посвятившие себя музыке и опытные артисты будут допущены. Вознаграждение будет соответствующего размера.

Даже до того, как Замп закончил вешать это объявление, все присутствующие музыканты подошли и заглядывая ему через плечо и читать объявление, за исключением нескольких исполнителей Зампа, которые не выказывали ни интереса, ни робости.

Замп отвечал на вопросы короткими замечаниями:

– Найм будет продолжаться долгий и неопределенный промежуток времени… Я не могу использовать ни волынку, ни водяной орган… Жизненные условия не более чем отвечающие требованиям… Да, мы точно будем играть в Морнуне, и я надеюсь, выиграем гран при… Сокровища будут разделены согласно рангу… Гарантии? Безопасность? Корабль будет укомплектован современными защитными изобретениями. Я не предвижу проблем… Прослушивание начнется сегодня, после третьего гонга по полудню.

Замп вернулся на плоскодонку и отправился в Клуб Эстрадных Артистов, Мимов и Общества Фокусников, где повесил второе объявление и ответил на примерно те же вопросы. Когда он покидал помещение он встретил Вайлайвига – фокусника лицом к лицу.

Вайлайвиг, одетый в костюм из черного габардина, плащ серо-корчневого – мышиного цвета, шапку с длинным козырьком и увешанный различными драгоценностями, выглядел не менее чем процветающим. Увидев Зампа он слегка кивнул и прошел мимо, но Замп схватил его за руку:

– Минуточку, Вайлайвиг! У меня для тебя есть несколько слов.

– Я очень стеснен во времени, – ответил Вайлайвиг. – К несчастью я не могу потворствовать себе в таком удовольствии, как разговор.

– Дело значительной важности, – сказал Замп. – Сможешь ли ты отойти к краю веранды?

Вайлайвиг потоптался в раздражении.

– Я не помню столь настоятельного дела.

Замп мягко сказал:

– Я освежу твою память, – он взял Вайлайвига за локоть и отвел его в уединенное место за занавесь из декоративного папоротника. – Кажется твои надежды относительно хорошего места у Гарта Ашгайла обманулись?

– Ба, – проворчал Вайлайвиг. – Ашгайл, как и многие другие хозяева кораблей, хорошо поет, но много менее сведушь, когда доходит до дела.

– Однако, ты выглядишь совершенно процветающим, – заметил Замп. – Это – определенно новый костюм; и новые ботинки так же хороши.

Вайлайвиг надул щеки.

– У меня достаточно средств.

– Ценное украшение ты носишь на своей шапке, – сказал Замп. – Могу я осмотреть его?

– Я не люблю, чтоб мое платье было в беспорядке, – сказал Вайлайвиг. – Теперь, если вы извините меня…

– Не так быстро, – сказал Замп с многозначительным злобным взглядом. – Я также интересуюсь этой застежкой с топазом и серебром, которой заколот твой плащ. Они очень знакомы мне, и не делая слишком большое дело из этого, было бы хорошо вернуть мою собственность, прежде чем я оторву твои уши двумя ударами своей сабли.

Вайлайвиг стал произносить обычные дружеские увещевания, но наконец Замп получил обратно перечисленные из своих драгоценностей, вместе с мешочком, содержавшим сто двенадцать железных крупиц.

– Теперь наступает другая в фаза в моем деле с тобой, сказал Замп. – Я заново формирую труппу, и обращаю твое внимание на объявление, которое я только что повесил. Возможно, я смогу вписать в "Макбет" роль для опытного фокусника. Если ты заинтересован, пожалуйста сообщи на пристань Байнама завтра утром.

– Я только потеряю оставшиеся годы, – сказал Вайлайвиг угрюмым голосом. – Теперь я должен вернуться к работе. Ах, хорошо, что по крайней мере я обнаружил надежного работодателя, который появился как раз в тот момент, когда мне стала угрожать нужда, – он попытался обнять Зампа, но Замп бдительно отступил и, проверив мешочек с драгоценностями, покинул помещение.

Уже в другом квартале Кобла, Замп повесил плакат, возвещавший о возможности найма девушек, которые могут служить образцом персонала, с голосом и гибким телом. Потом в хорошем настроении Замп вернулся на пристань Байнама. Возможно потеря его собственного удивительного корабля поле всего не была безисходной трагедией. Судьба бросила ему новый вызов. Если преодолеть трудности, то будет урожай наград намного больший, чем Замп когда-либо раньше собирал. Жизнь была так коротка для того, чтоб предаваться пессимизму и самодовольству!

На пристани Байнама Замп остановился в удивлении. Где плотники, маляры, такелажники и поставщики провизии, которые в этот момент должны были тут усердно работать, каждый в своей области? Замп прошел на борт корабля, игнорируя требование Беранда о входной плате и нашел Гассуна за демонстрацией древних одежд группе зрителей.

– …ничего нет более очаровательного, чем стиль, – говорил Гассун с интонацией. – Из всех символов, которыми мужчина и женщина открывают себя, нет более тонкого, однако не оставляющего сомнений, чем одежды, которые они выбирают, создавая свой облик. Одежды имеют жизнеспособность… да, Замп?это был отклик на знак Зампа.

– Я хотел бы обменяться словом или двумя с вами.

– Будьте так добры, подождите меня в кабинете.

Замп, однако, прошел на нос. Через двадцать минут, Гассун выглянул из-за двери и заметив Зампа, присоединился к нему.

– Я понимаю так, что вы должны были подождать меня в кабинете, – пожаловался Гассун. – Я был в затруднении, осматривая весь корабль.

Замп держал себя в руках.

– Где рабочие? Я ожидало активных действий. Я обнаружил что дела не движутся.

– По важнейшим причинам, – сказал Гассун. – Проект больше моих возможностей. Я не в состоянии потратить так много железа.

Замп заскрежетал зубами.

– Как же наши планы? Как великое приключение, которое мы пообещали сами себе?

– В работе, и без экстравагантной чепухи. Дамсель Бланч-Астер и я будем устраивать чтения для публики, вовремя плавания по Висселу. Нет необходимости в обширных приготовлениях.

– Ага! – сказал Замп. – Дамсель Бланч-Астер согласилась с этими планами?

– Я не сомневаюсь в ее согласии. Она – человек редкой души и разделяет мою любовь к богатству, реальности и подлинности.

– Мы вскоре узнаем это, – сказал Замп, – потому что в эту минуту она поднимается на борт.

Гассун широкими шагами отправился навстречу Дамсель Бланч-Астер. Замп следовал сзади.

Как и Замп, Дамсель Бланч-Астер казалась в замешательстве относительно отсутствия активности на борту корабля. Гассун предвидел ее вопрос:

– Моя дорогая госпожа, всегда приятно видеть вас! Я сформулировал изменение в наших планах, которое без сомнения понравится вам. Путь до Марнуна долог. Экстравагантная продукция, такая как Замп предлагает будет стоить большую сумму, а так как по последним оценкам мы заинтересованны в воскрешении классического искусства, не тщеславие…

Дамсель Бланч-Астер спросила холодным голосом:

– Вам надоел наш замечательный план?

– Надоел? Никогда! Однако, я должен подсчитать издержки. Цены чрезмерные. Я сейчас рисую в своем воображении более скромную программу…

Дамсель Бланч-Астер вручила ему сумку расшитую зеленым шелком.

– Здесь два фунта железа. Этого хватит? Это все, что есть у меня.

Гассун стал заикаться и перекладывать сумку из руки в руку, словно она была горячей.

– Конечно. Это часть средств, но я думал…

– У нас нет времени для нерешительности, – сказала Дамсель Бланч-Астер. – Фестиваль в Морнуне на носу, и мы не можем медлить. Вы уверены, что это железо покроет расходы?

– В лучшем виде, – сказал Замп. – А с железом которое Мастер Гассун приготовился сам потратить, мы сможем приготовить представление которое не только позабавит короля Вальдемара, но и потрясет его.

Троудоурас Гассун поднял руки.

– Если это путь, то может быть… – он сделал глубокий вздох.-… ладно, я подчиняюсь! Берард! Собери корабелов! Никаких больше посетителей в музей! Все будет сделано!