Текст книги "Террорист"

Автор книги: Джек Хиггинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– С тобой все в порядке? – вывел ее из задумчивости голос Наташи.

– Конечно. Подай, пожалуйста, полотенце. Ты обратила внимание на зажигалку Туркина? Фирмы «Картье», золотая. Помнишь знаменитую сказку о ферме, где все животные равны между собой, но одни из них более равны, чем другие. Туркин – из других…

– Таня, миленькая, – Наташа выглядела по-настоящему встревоженной, – тебе не надо говорить такое.

– Ты права, – улыбнулась Татьяна. – Я просто злюсь, вот и все. Думаю, сейчас мне лучше прилечь, чтобы выглядеть свежо на концерте. – Они прошли в спальню, и Татьяна забралась в постель. – Наши стражники все еще здесь?

– Да.

– Тогда я посплю.

Наташа задернула на окне шторы и вышла. Татьяна лежала в темноте, размышляя о своей жизни. События последних часов потрясли ее. Гордая и независимая женщина, всемирно известная пианистка, получавшая награды из рук самого Брежнева, Татьяна почувствовала себя ничтожным винтиком в жестокой машине государства. Ей грубо и ясно показали, что она – ничто, что ее так же легко превратить в лагерную пыль, как отца, как миллионы соотечественников.

С нее хватит. Татьяна включила лампу и вынула из сумочки пакет Девлина. Британский паспорт сделан великолепно, в нем значится, что он выдан три года назад. Проставлены американская и французская визы. Паспорт выписан на имя Джоан Фрэнк, уроженки Лондона, профессиональной журналистки. Фотография полностью соответствует оригиналу. В пакете парочка личных писем, якобы присланных на ее лондонский адрес в Челси, кредитная карточка и английские водительские права. Да, они все предусмотрели. Даже маршрут. Прямой самолет из Парижа не годился. Ее немедленно хватятся, и все аэропорты будут сразу же перекрыты. Опасны и паромные переправы в Кале и Булонье. Поэтому ей предлагалось выехать из Парижа поездом в Ренн, пересесть там до Сен-Мало на побережье Бретани. Оттуда на судне на подводных крыльях добраться до острова Джерси. А уже из Джерси на самолете – в Лондон.

Удивляясь своему спокойствию и расчетливости, Татьяна встала, на цыпочках прошла в ванную и закрыла за собой дверь. Сняла телефонную трубку с аппарата на стене и попросила диспетчерскую. Ей сразу же ответили. Да, есть вечерний поезд до Ренна, отходит в одиннадцать часов от Северного вокзала. Там придется немного подождать, но все равно она успеет прибыть в Сен-Мало еще до завтрака. Вполне достаточно времени, чтобы успеть на судно на подводных крыльях.

Татьяна вернулась в спальню, довольная тем, что не назвала номер своего люкса и собственное имя. Такой запрос мог быть сделан любым из сотен постояльцев отеля.

Она достала из шкафа сумку, в которой обычно носила всякую мелочь, необходимую для подготовки к концерту. Конечно, много в ней не спрячешь. Будет заметно. Положила черный спортивный костюм, ноты. Вот и все.

Итак, больше делать нечего. Татьяна подошла к окну и посмотрела на улицу. Снова пошел дождь, она поежилась, остро почувствовав одиночество. Подумала, не позвонить ли Девлину, но сразу же отказалась от этой мысли. Только не из номера. КГБ сразу же зафиксирует звонок. Легла в постель, выключила свет. Уснуть бы на часок-другой. Перед глазами возник облик Кухулина: бледное лицо, глубокие темные глаза. О сне не могло быть и речи.

* * *

На концерт Татьяна надела платье из черного бархата, сшитое у Бэлмейна. Ей оно очень шло. Нитка крупного жемчуга и такие же серьги должны принести удачу. Подарок Масловских перед конкурсом Чайковского, на котором она одержала триумфальную победу.

Пришла Наташа.

– Ты готова? – она обняла Татьяну. – Выглядишь просто великолепно.

– Спасибо. Я уже собрала сумку.

– Полотенце положить не забыла?

Татьяна не успела и слова сказать, как Наташа потянула молнию на сумке – и оцепенела.

– Прошу тебя, – прошептала Татьяна. – Если я что-нибудь для тебя значу…

Наташа пристально посмотрела на нее, покачала головой и ушла в ванную. Вернулась с полотенцем, сложила, сунула в сумку.

– Все. Мы готовы.

Татьяна взяла сумку и прошла в другую комнату, где их ждали Шепилов с Туркиным. Оба были во фраках – после концерта предстоял банкет.

– Позвольте заметить, вы выглядите просто сногсшибательно, – сказал Туркин. – Достойно представляете нашу великую страну.

– Избавь Господь меня от ваших комплиментов, – ледяным голосом ответила девушка. – Возьмите-ка лучше мою сумку.

* * *

Зал Консерватории был переполнен. Когда Татьяна вышла на сцену, оркестр стоя приветствовал ее, публика разразилась громом аплодисментов. В почетной ложе для гостей находился президент Франсуа Миттеран.

Татьяна села к роялю, и шум в зале стих. Дирижер взмахнул палочкой, и оркестр заиграл первые такты. Руки Татьяны запорхали над клавишами.

Ее переполняла радость, почти экстаз. Смертельная опасность, грозившая ей, обострила все чувства. В ее игре появились трепетность и мощь – то, что так долго таилось где-то в глубине души. Оркестр тоже был превосходен, в драматическом финале знаменитого фортепьянного концерта Рахманинова они слились в единое целое.

Когда Татьяна закончила играть, крики взорвали зал. Такого восторга, восхищения она никогда раньше не видела.

За кулисами Наташа обняла Татьяну, в ее глазах стояли слезы.

– Милая девочка, ты была великолепна. Ничего лучшего я за всю жизнь не слышала.

– Да, я знаю. Это мой вечер, Наташа, сегодня мне принадлежит весь мир. – Она поспешила вновь на сцену, гром аплодисментов не утихал.

После концерта к Татьяне подошел Франсуа Миттеран. Президент французской республики нежно поцеловал ей руку.

– Мадемуазель, я очарован. Превосходное исполнение.

– Вы так добры, месье президент, – улыбнулась Татьяна.

Пенилось в бокалах шампанское, сверкали блики фотовспышек. Президент представил Татьяну своему окружению. Она заметила Шепилова и Туркина, беседующих недалеко от выхода с Николаем Беловым, роскошно выглядевшим в бархатном фраке и кружевной сорочке. Он поднял бокал и пошел ей навстречу. Татьяна взглянула на часы. Начало одиннадцатого. Если она собирается бежать, надо поторапливаться.

Белов поцеловал ей руку.

– Вам нужно почаще злиться, дорогая.

– Вы так думаете? – Татьяна взяла бокал шампанского. – Здесь весь дипломатический корпус. Вы должны быть довольны. Где Наташа?

– В компании репортеров. Позвать ее?

– Не надо. Мне нужно сходить в гримерную, но я сама справлюсь.

– Ладно. – Белов кивнул Туркину. – Проводи. – Улыбнулся Татьяне. – Мы не хотим, чтобы вас задавили в толпе.

Люди расступались перед Татьяной, поднимали бокалы, а по пятам за ней следовал Туркин.

Подойдя к гримерной, Татьяна открыла дверь.

– Надеюсь, мне позволено заняться туалетом без посторонних?

– Раз вы настаиваете, – усмехнулся Туркин.

Закрыв за собой дверь, Татьяна скинула туфли, расстегнула молнию на платье. Оно с мягким шорохом упало к ее ногам. Достала из сумочки спортивный костюм, облачилась в него, сунула ноги в замшевые тапочки. Схватив плащ и сумку, прошла в туалет, закрыла двери на задвижку.

Окно из туалета выходило в маленький дворик Консерватории. Татьяна открыла его, взобралась на подоконник и прыгнула в темноту. Подняв воротник плаща, побежала к калитке.

В глубине улицы Мадрид показалось свободное такси. Татьяна подняла руку.

Глава восьмая

Девлин смотрел по телевизору ночной фильм, когда зазвонил телефон.

– Профессор Девлин?

– Да.

– Это Таня. Татьяна Воронина.

– Где вы находитесь?

– На Северном вокзале в Париже. У меня в распоряжении лишь пара минут. Сажусь на ночной поезд до Ренна.

– Значит, вы все-таки передумали. Прекрасно. Я сообщу в Лондон. Позвоните мне из Ренна. Желаю удачи.

Девлин набрал номер Фергюсона.

– Таня Воронина только что позвонила мне с Северного вокзала. – Девлин рассказал о предполагаемом маршруте Ворониной и добавил – Необходимо обеспечить прикрытие. Кагэбэшники сделают все возможное и невозможное, чтобы перехватить ее.

– Это уж точно. Оставайся у телефона, я перезвоню.

Фергюсон тут же связался с Фоксом.

– Гарри? Давайте быстро сюда. Появилась срочная работенка.

* * *

Кассейн работал у себя в кабинете над воскресной проповедью, когда чувствительный сенсор, соединенный с аппаратурой на чердаке, выдал сигнал. Пока он добрался до чердака, Девлин уже закончил разговор. Отмотав пленку, Кассейн внимательно прослушал запись. Спустился в кабинет, набрал номер Черного.

– Ты один?

– Да, собираюсь ложиться спать.

– У нас неприятности. Слушай внимательно.

Черный выслушал.

– Что мне следует предпринять? Дело, кажется, совсем худо.

– Переговори сейчас же с Любовым. Пусть он немедленно свяжется с Беловым в Париже. Они еще могут задержать ее.

– А если нет?

– Тогда это будет моей заботой.

Кассейн налил себе виски и подошел к камину. В плещущих отблесках огня он вновь увидел ее маленькой девочкой под проливным дождем – как много лет назад. Зачем, ну зачем, черт побери, он застрелил тех ублюдков – политических? И почему среди них оказался ее отец…

* * *

Только через четверть часа Туркин сообразил, что происходит что-то неладное. Вбежав в гримерную, он обнаружил, что дверь в туалет заперта. Несколько раз настойчиво постучав и не получив ответа, капитан плечом выбил дверь. Настежь открытое окно все объяснило.

Туркин спрыгнул во двор и выбежал на улицу Мадрид. Девушки и след простыл. Он был вне себя от гнева – карьера рушится, может, сама жизнь поставлена на карту из-за какой-то вздорной соплячки…

Белов допивал очередной бокал шампанского, мило беседуя с министром культуры, когда Туркин взял его за локоть.

– Простите, что прерываю, можно вас на два слова?

Он отвел полковника в укромный уголок и сообщил неприятную новость.

* * *

Полковник Белов был не из тех, кто рыдает над сбежавшим молоком. Вернувшись в посольство, он тут же приступил к допросу Натальи Рубиновой.

– Я вас спрашиваю еще раз, товарищ Рубинова, она что-нибудь вам говорила? Только вы можете иметь хоть какое-то представление о ее намерениях.

Наташа заплакала.

– Я в полнейшей растерянности, так же, как и вы, товарищ полковник.

Белов кивнул Туркину, тот подошел, с силой толкнул ее в кресло и схватил за горло. Наталья захрипела задыхаясь.

– Я вас снова спрашиваю, – мягко проговорил Белов. – Будьте благоразумны, я сам ненавижу такие методы, но…

Туркин разжал железные пальцы. Боль, ненависть и унижение обожгли женщину. Она поняла, что никакие пытки не заставят ее проговориться.

– Пожалуйста, прекратите! Клянусь вам, я ничего не знаю! Ничего!

Она снова захрипела, забилась в кресле от нестерпимой боли. Белов махнул рукой.

– Хватит. Она говорит правду. С какой стати ей лгать?

Рубинова скрючилась в кресле, всхлипывая и утирая слезы. Туркин спросил:

– Что теперь, товарищ полковник?

– Все аэропорты уже перекрыты. Улететь у нее нет возможности.

– А Кале и Булонь?

– Я уже отправил туда людей. Они будут там до отхода утренних паромов.

Шепилов, который вообще говорил крайне мало, тихо сказал:

– Простите, товарищ полковник, а не попросила ли она убежища в английском посольстве?

– Возможно. Но с июня прошлого года мы следим за входами в посольство с помощью скрытых камер с инфракрасной подсветкой. Определенно можно сказать, что пока она там не появлялась.

В комнату вошла Ирина Вронская.

– От Любова из Дублина. Лично вам, товарищ полковник. Срочное сообщение. Первая линия.

Полковник взял трубку секретной связи, выслушал сообщение.

– Очень интересно. Сейчас она едет ночным поездом в Ренн. Посмотрим-ка на карту. – Кивнул в сторону Рубиновой. – Выведи ее, Ирина.

– Но почему именно Ренн? – спросил Туркин. Белов нашел городок на карте.

– Чтобы пересесть на поезд, идущий в Сен-Мало. Там бы она села на судно и добралась до острова Джерси.

– Британская территория?

– Точно. Джерси, мой дорогой, совсем крохотный островок, но он один из важнейших финансовых центров мира. Там великолепный аэропорт, самолеты летают в Лондон несколько раз в день, да и не только в Лондон.

– Прекрасно. Тогда мы поедем прямо в Сен-Мало. Доберемся туда раньше ее.

– Минуточку. – Белов нашел в левом верхнем ящике письменного стола атлас и стал быстро листать. – Так, вот Сен-Мало. Триста семьдесят две мили от Парижа, дорога в основном проходит через земли Бретани. На машине туда вовремя не добраться. Свяжитесь с Пятым бюро, узнайте, есть ли у них кто-нибудь подходящий для нашей цели в самом Сен-Мало. Вы, лейтенант, скажите Ирине, что мне нужна вся информация по острову Джерси. Аэропорт, гавань, расписание рейсов самолетов и кораблей – в общем, все, и побыстрее.

* * *

На Кавендиш-сквер Ким растапливал камин. Фергюсон сидел за рабочим столом в старом махровом халате, склонившись над кипой бумаг. Вошел запыхавшийся Гарри Фокс.

– Сэр, расклад такой. Она пробудет в Ренне два часа. Оттуда до Сен-Мало всего миль семь. Прибудет туда в полвосьмого.

– А теплоход?

– Уходит в восемь пятнадцать. В пути час с четвертью. Тут и время сменяется, поэтому она будет в Джерси в половине девятого по нашему времени. С Джерси самолет в Хитроу летит в десять минут одиннадцатого. Она на него успевает. Остров Джерси совсем небольшой: минут пятнадцать на такси от гавани до аэропорта.

– Нет, нет, Гарри, одну ее оставлять ни в коем случае нельзя. Надо, чтобы ее встречали. Займитесь этим. До острова есть утренний самолет.

– К сожалению, он прилетает только в двадцать минут десятого.

– У, черт! – Фергюсон ударил кулаком по столу.

Вошел Ким с подносом, на котором стояли чайник с чашками и тарелка с сэндвичами. От них исходил приятный запах жареного бекона.

– Есть выход, сэр, – сказал Фокс, когда слуга вышел.

– Какой?

– Мой кузен Алекс, сэр. Александр Мартин. Он живет на Джерси. Работает на бирже, женат на местной девушке.

– Мартин? – Фергюсон нахмурился. – Знакомая фамилия.

– Естественно, сэр. Мы уже пользовались его услугами. Когда он работал в коммерческом банке, то постоянно разъезжал. Женева, Цюрих, Берлин, Рим.

– А сейчас он в деле?

– Нет. Мы его использовали только в качестве курьера, но три года назад в Восточном Берлине произошел неприятный инцидент, и Мартин там хорошо себя проявил.

– Сейчас припоминаю. Он должен был получить документы от агента-женщины; поняв, что она раскрыта, вывез ее через пропускной пункт Чарли в багажнике машины.

– Да, это был Алекс, сэр. Еще он служил в рядах уэльских стрелков, три раза был в Северной Ирландии. К тому же талантливый музыкант. Прекрасно играет на рояле, просто бесподобно, типичный уроженец Уэльса.

– Свяжись с ним. И быстро, Гарри.

Ситуация разрядилась. Фергюсон успокоился и впился зубами в сэндвич.

– Неплохо, совсем неплохо.

* * *

Александру Мартину было тридцать семь. Благодушный флегматик, он располагал к себе людей простосердечной улыбкой, не сходившей с его губ. Это очень помогало ему в работе – брокеру приходится общаться с очень богатыми людьми, а богачи не любят хмурых неудачников.

Мартин был не только опытным биржевиком, но и превосходным пианистом. Если бы он выбрал профессию музыканта, то, несомненно, добился бы больших успехов.

Когда Фокс позвонил ему, Мартин сидел за роялем у себя в гостиной, играя Баха. С неохотой оторвавшись от партитуры, он взял трубку.

– Алекс? Это Гарри. Гарри Фокс. Как Джоан и ребятишки?

– Они на недельку уехали в Германию погостить у сестры Джоан. Ее муж служит майором в Детмольде.

– Так ты сейчас живешь один? И еще не в постели?

– Я поздно вернулся. – Мартин насторожился. Весь его прошлый опыт говорил, что звонок дальнего родственника – отнюдь не дань вежливости. – О’кей, Гарри. В чем дело?

– Ты нам нужен, Алекс, очень нужен. Нужен именно на Джерси. Ты про Татьяну Воронину слышал?

– Черт побери, конечно же. Одна из лучших пианисток мира. В прошлом году я слушал ее в Альберт-холле. К нам в контору поступают газеты из Парижа. Она сейчас там на гастролях.

– Уже нет. Сейчас она в поезде. Если повезет, Воронина сядет на теплоход в Сан-Мало и в восемь двадцать будет на Джерси. У нее британский паспорт на имя Джоаны Фрэнк.

Тут Мартин все понял.

– И ты хочешь, чтобы я ее здесь встретил?

– Точно. Довези до аэропорта и посади на самолет, улетающий в Хитроу в десять десять. Вот и все. Здесь мы ее встретим. Ну как, договорились?

– Конечно. Я знаю, как она выглядит. У меня даже сохранилась программка с ее фотографией.

– Отлично. Она позвонит одному нашему человеку, мы предупредим, что ты будешь ее встречать.

В трубке замолчали, потом Мартин услышал:

– Фергюсон на проводе.

– Здравствуйте, сэр.

– Мы будем очень признательны вам за помощь.

– Пока не за что, сэр. Только один вопрос. Как насчет противоположной стороны?

– Навряд ли та даст о себе знать. КГБ будет ловить ее в очевидных пунктах – в аэропорту, в Кале и Булоне. Вряд ли они доберутся до Джерси, но следует быть готовым ко всему. Передаю трубку Гарри.

– Мы будем контролировать ситуацию, Алекс. На всякий случай даю номер телефона.

Мартин записал.

– Это задание наверняка тебе понравится. Неплохая разрядка для брокера. Я буду на связи.

Мартин понял, что сегодня ему уже не уснуть. Налив себе водки с тоником, он вернулся к роялю.

* * *

Пятый отдел входил в состав советского посольства в Париже и занимался взаимодействием с французской коммунистической партией, с профсоюзами и общественными организациями. Полчаса Туркин просматривал бумаги, относящиеся к Сен-Мало и прилегающей зоне, но ничего путного не обнаружил.

– Беда в том, товарищ полковник, – заявил он Белову, придя к нему в кабинет, – что на французскую компартию трудно положиться. Когда дело пахнет керосином, эти французы ставят родину выше партии.

– Знаю. Это из-за их врожденной веры в собственное превосходство. – Белов придвинул бумаги, лежащие на столе. – Я просмотрел все материалы по острову Джерси и нашел простой выход. Помнишь тот маленький аэродром на окраине Парижа, который мы как-то использовали?

– Круа? «Воздушные такси Лебеля»?

– Вот именно. Аэропорт в Джерси начинает работу рано утром. Вы можете прилететь туда уже к семи. Вполне достаточно времени, чтобы встретить Воронину в морском порту. Набор необходимых документов у вас есть. Можете отправиться под видом французских бизнесменов.

– А ее как доставить? Ведь на обратном рейсе из аэропорта Джерси надо пройти таможню. Она может закатить грандиозный скандал.

– Простите, товарищ полковник, – вмешался Шепилов, – так ли уж необходимо доставлять ее обратно? Нам нужно ее молчание, ведь так, или я что-то неправильно понимаю?

– Ни черта не понимаешь, – холодно бросил Белов. – При любом стечении обстоятельств, хоть самых неблагоприятных, генерал Масловский потребует ее возвращения. Я бы не хотел оказаться на вашем месте, если вдруг придется докладывать, что мы вынуждены были убить ее, Шепилов. Есть решение получше. Судя по материалам, в гавани Сан-Элье расположен яхт-клуб. Насколько мне помнится, плавание под парусом было чем-то вроде твоего хобби, а, Туркин?

– Так точно, товарищ полковник.

– Отлично. Тогда вы без труда проделаете путь от Джерси до Сен-Мало. Оттуда – на машине.

– Будет исполнено, товарищ полковник.

В кабинет вошла Ирина с кофе. Белов сказал:

– Ну, что ж, прекрасно. Сейчас остается только вытащить этого Лебеля из постели. Времени у нас вполне хватает.

* * *

На удивление, Татьяне удалось проспать почти все время пути. Молодые студенты из Парижа, ехавшие в соседнем купе, разбудили ее, когда поезд уже прибыл. Была половина четвертого. Хотя дождь и прекратился, на вокзальном перроне было очень холодно. Студенты знали одно кафе рядом с вокзалом, на бульваре Бомон, работавшее круглосуточно, и показали девушке дорогу. В кафе было тепло, уютно и почти безлюдно. Татьяна заказала кофе и омлет, а потом пошла позвонить Девлину.

* * *

Всю ночь с нетерпением ожидающий звонка, Девлин встревоженно спросил:

– С вами все в порядке?

– Все прекрасно. В поезде я даже спала. Не беспокойтесь. Они и представить себе не могут, где я сейчас нахожусь. Когда я снова увижу вас?

– Скоро. Прежде всего нужно благополучно добраться до Лондона. Слушайте меня внимательно. Когда корабль придет в Джерси, вас встретит человек по фамилии Мартин. Александр Мартин. Похоже, он один из поклонников вашего таланта, так что знает, как вы выглядите.

– Понятно. Что еще?

– Да вроде все.

– Отлично, тогда я пошла есть свой омлет, профессор.

Девлин положил трубку. Ну и девушка, подумал он.

А в своем коттедже Гарри Кассейн уже набирал номер Павла Черного.

* * *

Аэродром Круа – это небольшая взлетная полоса, башня управления полетами, два ангара и помещение аэроклуба. Он использовался Пьером Лебелем, владельцем фирмы воздушных такси. Лебель был темноволосым, неразговорчивым человеком, никогда не задающим лишних вопросов, если его устраивала цена. Он уже не раз выполнял поручения Белова, поэтому был знаком и с Туркиным, и с Шепиловым. Лебель даже не подозревал, что работает на русских. Что-то, конечно, тут не чисто, но коль речь не идет о наркотиках, а оплата вполне приличная, почему бы и не слетать, куда скажут.

Когда чекисты подъехали, Лебель ждал их у ворот ангара.

– Когда взлетаем? – спросил Туркин.

– Как скажете.

– Я думал, что аэропорт в Джерси открывается только в семь.

– Для воздушных такси аэропорт открыт с половины восьмого. Хотя с половины шестого уже принимает почтовые самолеты с газетами из Англии. Обычно они идут навстречу, если попросить о более ранней посадке, особенно когда знают пилота. Я так понимаю, что у вас довольно срочное дело, да?

– Точно.

– Хорошо, тогда пошли в здание, уладим формальности.

Маленькая, замызганная конторка располагалась на втором этаже. Стол, покрытый пылью, освещался единственной лампочкой. Туркин вручил Лебелю толстый конверт.

– Пересчитайте.

– Обязательно.

Зазвонил телефон. Летчик взял трубку, послушал и передал ее Туркину.

В трубке раздался голос Белова.

– Она звонила Девлину. Новое осложнение. В морском порту на Джерси ее будет встречать некий Александр Мартин.

– Он профи?

– Никаких данных на него у нас нет. Никогда бы не подумал, что у них есть люди в таком месте, как Джерси. Хотя…

– Нет проблем. Мы справимся.

– Желаю удачи.

Белов положил трубку, Туркин взглянул на Лебеля.

– Что ж, старина, – в полет.

* * *

В шесть часов утра они приземлились в аэропорту Джерси. Стояло прелестное утро, небо уже светлело на востоке оранжевым маревом. Офицер таможни был приветлив и вежлив. А почему бы и нет? Их паспорта выглядели безукоризненно, а на Джерси давно привыкли к многочисленным визитерам из Франции.

– Будете ждать пассажиров? – спросил таможенник Лебеля.

– Нет, возвращаюсь обратно в Париж.

– А вы, джентльмены?

– Пробудем три или четыре дня. Есть кое-какие дела, да и отдохнуть хочется.

– Вам нечего заявить в таможенной декларации? Вы знаете правила?

– Конечно. Ничего недозволенного у нас нет. – Туркин протянул таможеннику дорожную сумку.

– Хорошо, джентльмены. Приятного отдыха.

Кагэбэшники пожали руку Лебелю и прошли в зал прибытия, совсем пустой в столь ранний час.

К аэропорту подъехало такси, из которого выпорхнули две стюардессы. Туркин помахал шоферу рукой.

– Раненько прибыли, джентльмены, – приветливо сказал он, открывая дверцу.

– Только что из Парижа. Частный рейс.

– А, понятно. Вам куда?

Туркин, проведший большую часть полета в изучении туристических буклетов и карты гавани Сан-Элье, ответил:

– В Уейбридж. Правильно я произнес? Рядом с портом.

– Значит, вам в отель не надо? – машина тронулась.

– Успеется. Наши друзья позаботятся. А сейчас нам бы позавтракать.

– Рядом с Уейбриджем есть кафе, которое рано открывается. Я покажу вам.

Машин на улицах было совсем мало. Они быстро добрались до Бель Ройяль, проехали Виктория-авеню… Вставало солнце, и вид на панораму Сентобинского залива зачаровывал взгляд. В волнах прилива возвышался замок Элизабет. Впереди виднелись городские строения, волнорезы порта, башни портальных кранов.

Водитель свернул к стоянке в конце спуска.

– Прибыли, джентльмены. Уейбридж. Вон там туристическое бюро, открывается оно позже. А кафе за углом. Так, с вас три фунта.

Туркин вытащил из бумажника пятерку.

– Возьмите. А где у вас яхт-клуб?

– В том конце гавани, – показал водитель, – пешком можно дойти.

Туркин указал на волнорез, уходящий далеко в залив.

– А здесь причаливают суда, не так ли?

– Верно. Причал Альберт. Отсюда видна эстакада, по которой съезжают с паромов машины. А теплоходы на подводных крыльях швартуются подальше.

– Отлично. Премного благодарны.

Они вышли из машины, и такси уехало. Невдалеке был общественный туалет, Туркин направился к нему. Там он раскрыл дорожную сумку – под бельем было второе дно. Вытащил два пистолета. Один сунул в карман, другой дал Шепилову. Пистолеты были автоматические, с глушителями.

– Пока все идет нормально. – Туркин застегнул сумку. – Давай глянем на яхт-клуб.

* * *

Более сотни судов болтались на волнах в акватории яхт-клуба. Всех размеров и форм – яхты, моторные лодки, скутера. Чекисты без труда нашли контору фирмы, занимающейся прокатом маломерных судов. Она была еще закрыта.

– Слишком рано. Давай-ка спустимся и осмотрим все вокруг, – предложил Туркин.

Они медленно пошли по качающемуся понтону, рассматривая пришвартованные к нему суда, потом перешли на другой. Все, как всегда, благоприятствовало Туркину. Он верил в свою судьбу. Суета вокруг Татьяны Ворониной могла погубить его, но сейчас все образуется, он не сомневался.

У самого конца понтона стояла великолепная моторная яхта, ослепительно раскрашенная в белоснежный и небесно-голубой цвета. На борту красовалось имя «Алюэт», порт приписки – Гранвилль. Туркин знал этот городок в нескольких километрах от Сен-Мало. На палубу вышли высокий бородач в очках и бушлате и женщина в джинсах, говорившие между собой на французском.

Мужчина помог женщине спуститься по трапу. Туркин услышал:

– Сейчас дойдем до автостанции, оттуда на такси до аэропорта. Самолет на Гернси улетает в восемь.

– А обратно когда?

– В четыре. В аэропорту успеем еще и позавтракать.

Парочка удалилась. Шепилов спросил:

– Гернси – где это?

– Еще один остров, – ответил Туркин. – Я видел это название в путеводителе. Несколько раз в день между островами летают самолеты. Полет – минут пятнадцать. Чисто туристические рейсы.

– Наверно, ты о том же, что и я.

– Прелестное суденышко. Мы будем в Сен-Мало задолго до их возвращения, – Туркин вытащил пачку французских сигарет, предложил закурить партнеру. – Пусть отойдут подальше, потом все проверим.

Они еще минут пятнадцать походили по понтону. Убедившись, что все спокойно, прошли на яхту. Дверь сходного трапа была заперта. Шепилов вытащил кнопочный нож и профессионально вскрыл ее. Внутри оказались две каюты, салон и камбуз. Чекисты вернулись на палубу и направились к рубке. Она была открыта.

– В замке зажигания нет ключей, – заметил Шепилов.

– Пустяки. Дай-ка сюда нож. – Туркин отвинтил несколько винтов, вскрыл панель управления и вытащил из нее какие-то провода. Соединил, нажал на кнопку стартера. Двигатель сразу же заработал. Туркин взглянул на шкалу топлива.

– Заполнены на три четверти. – Он рассоединил провода. – Думаю, это наш день, Иван.

Они прошли на другую сторону причала, наблюдая за местом швартовки судов на подводных крыльях.

– Прекрасно. – Туркин взглянул на часы. – Остается только ждать. Пошли завтракать.

* * *

А в это время в Сен-Мало теплоход «Кондор» вышел из гавани в открытое море. Пассажиров было довольно много; как поняла Татьяна из их разговоров, в основном это были французские туристы, направляющиеся на однодневный осмотр достопримечательностей острова Джерси. Выйдя в море, теплоход резко увеличил скорость. Глядя на синеву утреннего Ла-Манша, Татьяна чувствовала, как радость переполняет ее. У нее все вышло. Утерла им нос! Прибыв на Джерси, она уже фактически будет в Англии.

Откинувшись в мягком кресле, Татьяна мечтательно закрыла глаза.

* * *

Алекс Мартин направил свой огромный «пежо» к въезду на причал Альберт. Ему пришлось проехать довольно далеко, чтобы припарковать машину; только что прибыл забитый автомобилями паром из Уеймаута, и причал был переполнен. Ночью Мартин так и не уснул, и сейчас это сказывалось. Утром он принял ледяной душ, плотно позавтракал. На нем были светло-голубые брюки, свитер такого же цвета и бледно-синий блейзер от Ива Сен-Лорана. Он специально так вырядился, желая произвести впечатление на Татьяну Воронину. Ее исполнение восхищало его; встреча с Татьяной имела в глазах Мартина гораздо большее значение, чем Фергюсон или Фокс могли себе представить.

После душа волосы были еще слегка влажные, и, проводя по ним рукой, Алекс ощутил какое-то беспокойство. Он открыл «бардачок» и вынул пистолет. Это был «Смит и Вессон Спешл» модели «Эрвейт», с двумя стволами – оружие, высоко ценимое оперативниками ЦРУ. Шесть лет назад Мартин взял его у протестантского террориста в Белфасте. Он пытался убить Мартина, и это ему чуть было не удалось. Но Алекс оказался проворней.

– Ну, кончай, кончай дергаться, – сказал он сам себе. – Это ведь Джерси, а не Ирландия.

Но беспокойство не покидало его. Перед глазами стоял Белфаст, руки холодило чувство близкой смертельной опасности. Вспомнив прошлый опыт, Алекс спрятал пистолет за поясом на спине. Частенько даже при тщательном обыске не обнаруживали спрятанное в этом месте оружие.

Сидя в машине, Алекс курил сигарету и слушал музыку по радиоприемнику, когда в гавань вошел теплоход. Спешить не стоило. Сначала пассажирам надо пройти все необходимые формальности – проверку виз, таможенный досмотр. Алекс дождался, когда на сходнях появились первые туристы, вышел из машины и пошел навстречу толпе. Он сразу же узнал Татьяну в темном спортивном костюме и длинном плаще.

– Мисс Воронина? Или мисс Фрэнк? – Девушка с любопытством взглянула на Мартина.

– Кто вы?

– Александр Мартин. Я взялся проследить, чтобы вы благополучно сели в самолет. Для вас заказан билет до Лондона на рейс в десять десять. Времени еще много.

Девушка взяла Алекса под руку, не заметив Туркина и Шепилова, стоящих за деревом на противоположной стороне улицы.

– Вы даже не представляете, как приятно встретить здесь друга.

– Сюда, пожалуйста. – Мартин проводил ее к машине. – Я был на вашем прошлогоднем концерте в Альберт-холле. Вы чудесно играли.

Мартин посадил ее на переднее сиденье, обошел машину и сел за руль.

– А вы играете?

– Вообще-то, да. – Алекс завел двигатель. – Конечно, не так, как вы.

Позади них дверцы машины вдруг распахнулись с обеих сторон, и на заднее сиденье нырнули Туркин и Шепилов.

– Только без глупостей! Пистолеты с глушителями смотрят вам в спины. Вздумаете сопротивляться, пристрелим как собак.

Татьяна в ужасе оцепенела. Мартин спросил:

– Вы знаете этих людей?

– ГРУ. Военная разведка.