Текст книги "Любовник Дождя"

Автор книги: Джек Хиггинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

9

– А знаешь, я видела твой последний бой с Терри Джонсом за первенство региона, – сказала бабушка Кроузер. – Думала, победа уже у тебя в кармане, но он разбил тебе голову, и судья прервал поединок в третьем раунде.

– Ну, я тоже, бывало, в долгу не оставался, – откликнулся Дойль. – Если бы не это, далеко бы пошел. К сожалению, после матча с Джонсом врачебная комиссия Федерации лишила меня лицензии. Но так уж устроен наш несовершенный мир.

Бомбардир сидел за столом в старом свитере и ботинках, оставшихся от отца Дженни. Он выглядел вполне отдохнувшим. Успел управиться с яичницей из трех яиц с беконом, половиной буханки хлеба и как раз допивал третью чашку чаю.

– А ты забавный парень, – заметила Дженни. – Есть на свете что-нибудь, способное тебя озаботить?

– Для этого наша жизнь слишком коротка, детка. – Бомбардир угостился сигаретой бабушки Кроузер. – Как-то мне пришлось сидеть с одним типом, который насобачился в йоге. Так вот, он сказал, что нужно уметь из всего извлекать удовольствие. Радоваться на полную катушку и использовать свои таланты.

Дженни усмехнулась.

– Звучит чудесно, особенно, учитывая способ, которым ты зарабатываешь на жизнь.

Однако Бомбардир нимало не смутился.

– Ну что ж, мне и вправду случается свистнуть пару-другую шиллингов. Но только у людей, которых это не ударит по карману. К тому же у них все застраховано. И я не ворую кошельков у старушек в маленьких магазинчиках на окраине.

– Надо же, какое благородство! – едко ввернула Дженни. – Прямо настоящий Робин Гуд! А что бывает, если во время «работы» кто-нибудь встанет у тебя на пути? Ты отступаешь или прокладываешь дорогу силой?

Она собрала грязные тарелки на поднос и вышла на кухню. А Бомбардир устроился в кресле напротив бабушки Кроузер.

– Она всегда такая язва?

– Трудно быть другой, парень, когда ты сам себе единственная опора. Ей нужно управляться с шоферами.

– Она занимается перевозками?

– Дженни была парикмахершей, и неплохой. Но пару месяцев назад ее отец умер от удара, и девочке пришлось оставить работу, чтобы продолжить семейное дело. С тех пор она пытается тащить эту лямку.

– Значит, у вас проблемы?

– А чего ты хотел? Восемь шоферов да двое механиков, и каждый норовит что-нибудь урвать. Но хуже всех этот Джо Огден, который именует себя представителем профсоюза и по любому поводу цитирует Трудовое Законодательство. Дженни от него просто житья нет.

– Почему?

Бабушка Кроузер прищурилась.

– Ты же видел ее голой, правда? – Она налила себе еще рюмку виски. – А что будет с тобой? Куда ты теперь намерен податься?

Бомбардир пожал плечами.

– Не знаю. Если удастся добраться до Ринг-стрит, могу оттуда махнуть в любое из двенадцати графств.

– И что дальше?

Дойль не ответил, и она, наклонившись вперед, положила руку ему на колено.

– Не глупи, парень. Сдайся полиции, пока еще не поздно.

В глубине души и Бомбардир думал так же. Он встал и улыбнулся.

– Ладно. В любом случае я не доставлю хлопот ни вам, ни Дженни. Смоюсь, когда суета немного уляжется. Примерно через час, если вас это устроит.

Он вышел на кухню, где Дженни, повязав фартук, мыла посуду.

– Тебе помочь?

– Если хочешь, можешь перетереть тарелки.

Бомбардир взял кухонное полотенце.

– Многонько воды утекло с тех пор, как я делал это в последний раз…

– И еще больше утечет, прежде чем придется делать опять.

– Ох, и что ж такого страшного я натворил?

– Я просто не могу спокойно смотреть, как человек сам разрушает собственную жизнь! – вспыхнула Дженни. – Подумай, что тебя ждет. За тобой охотятся по всей округе и схватят, едва ты шагнешь за порог.

– А ты будешь жалеть?

Девушка в ответ сердито загремела тарелками.

Бомбардир залпом выпил рюмку виски, налитую Дженни. Потом мурлыкнул от удовольствия и повернул лицо к свету. Девушка осторожно положила ему на ушибленное место теплую примочку.

– А что поделывает старая леди? – не унимался Бомбардир.

– Я сказала ей, чтобы она шла спать. Уже поздно.

Бомбардир глянул на часы.

– Ты права. Пора и мне сматываться.

– Подожди еще. Чем больше пройдет времени, тем лучше.

– И то верно.

Внезапно он почувствовал усталость. Как хорошо сидеть возле горящего камина, в уютной комнате, при мягком свете лампы!

Дженни подала ему сигарету и спички.

Бомбардир устроился в глубоком кресле, а она уселась на ковре, скрестив ноги по-турецки. Дойль медленно затянулся, стараясь продлить удовольствие, и окинул девушку оценивающим взглядом. Что и говорить, природа щедро одарила Дженни, дав ей красивое тело, хорошенькое лицо, кипучую энергию и сильный характер. О такой мечтает каждый мужчина…

Дженни перехватила его взгляд и усмехнулась.

– Эй, что за скверные мысли бродят у тебя в голове?

– Я подумал, что ты самая красивая девушка, которую мне приходилось видеть за последнее время.

Она фыркнула.

– Хорошенький комплимент, учитывая то, где ты это время провел.

– Ты читаешь мои мысли?

Она пожала плечами.

– Я сейчас смотрела по телевизору выпуск новостей. И знаешь что – оказывается, у тебя есть конкурент! Сегодня вечером недалеко от Джубили Парк убили женщину.

– Вот как? Очередная выходка Дождевого Любовника?

– А кого же еще? – Дженни невольно содрогнулась и добавила: – Когда я сидела одна на кухне, мне вдруг пришло в голову, что мужчина, который на меня напал…

– И есть Дождевой Любовник? – Бомбардир решительно покачал головой. – Нет, это исключено! И то, что он уже ухлопал одну жертву, является наилучшим доказательством. Я слышал, такие всегда действуют по шаблону. Просто не могут иначе. А у типа, который на тебя напал, на уме, наверняка, было совсем другое.

Дженни скривилась.

– Вот спасибо, утешил! Может быть, мне следует сообщить в полицию?

Однако на деле она далеко не была уверена в правильности такого решения.

Генри Кроузер оставил в наследство дочери не только семейный бизнес. Дженни была вылеплена из той же глины, что и отец. И здравый смысл подсказывал ей, что от полиции при любых обстоятельствах лучше держаться подальше.

– А что ты им скажешь? – усмехнулся Бомбардир. – Что Шин Дойль, у которого на хвосте повисла свора легавых, в неожиданном приливе благородных чувств задержался, чтобы спасти тебя от участи худшей, чем смерть? А ты из благодарности обогрела его, накормила и в дорогу снарядила? – Он фыркнул. – Окажешься за решеткой, прежде чем глазом успеешь моргнуть.

Дженни вздохнула.

– Думаю, ты прав.

– Конечно, прав. – Бомбардир зевнул. – Будет лучше, если я все же пойду…

Его голова упала на грудь. Сигарета выскользнула из разжавшихся пальцев.

Дженни подняла окурок и бросила в камин. Затем потянулась за лежащим на софе пледом. Когда она укрывала Бомбардира, он дотронулся рукой до ее бедра и пробормотал:

– Ты действительно самая красивая девушка из всех, кого мне доводилось встречать… – Потом вздохнул и обмяк в своем кресле.

Дженни постояла минуту, вглядываясь в его лицо, сейчас почти по-детски беззащитное. Если бы не рубцы и шрамы, его можно было бы даже назвать красивым. Потом погасила свет и отошла к окну и прижалась лицом к холодному стеклу, по которому барабанил дождь. «Что с ним будет? – подумала она. – Куда он теперь подастся?»

10

Нарша Плэйс относилась к району, доставлявшему полиции немало хлопот. После войны квартал оказался перенаселен из-за наплыва эмигрантов. Приличная публика, в основном, постаралась перебраться в другие места, а те, кому это не удалось, остались с чувством горечи.

Была почти четверть первого ночи, когда сюда подъехал Джек Брэди. На улице, поливаемой дождем, не горел ни один фонарь. Джек постучал старомодным латунным кольцом в дверь дома под номером десять, однако не последовало никакого отклика. Его помощник выбрался из машины и обошел дом сзади. Брэди опять постучал.

На этот раз у него над головой распахнулось окно, и послышался заспанный голос:

– Эй, что это за дурацкие шутки посреди ночи?

– Полиция, – ответил Брэди. – Открывайте и живо. У меня нет времени здесь торчать.

Окно захлопнулось. В эту минуту вернулся помощник.

– Ну и что?

– Он только что выглянул из окна. Вернись во двор: возможно, он попытается сбежать через черный ход.

Однако эта предосторожность оказалась излишней, потому что щелкнул замок, и дверь приоткрылась. Брэди быстро толкнул створку и вошел в дом.

– Гарольд Филипс?

– Ну, я.

Брэди окинул парня внимательным взглядом. Он был босиком, в наброшенном на плечи старом непромокаемом плаще. При виде полицейского Гарольд нервно проглотил слюну, а его черные глаза беспокойно заморгали. Он был похож на зверя, угодившего в западню, и явно трусил. Брэди добродушно улыбнулся и похлопал его по спине.

– Сынок, у меня для тебя скверная новость. Ты ведь обручен с мисс Грэйс Паккард?

– Да, – Гарольд застыл на месте. – А что случилось?

– Сегодня вечером ее нашли мертвой на углу Доб Корт, по другую сторону от Джубили Парк.

Гарольд вытаращился на Брэди, потом зажал рот ладонью и бросился на кухню. Джек нашел его согнувшимся над раковиной. Минуту спустя парень закрутил кран и выпрямился, утирая рукой губы.

– Как… это произошло?

– Пока мы еще не знаем. Похоже, ей сломали шею.

– Дождевой Любовник? – прошептал Гарольд.

– Может быть.

– О Боже! – парень судорожно сжал кулаки. – У нас было назначено свидание. Мы собирались на танцы.

– Что же вам помешало?

– Я немного опоздал, а когда пришел в условленное место, Грэйс была уже с другим типом.

– И ушла с ним?

Гарольд кивнул.

– Ты его знаешь? – спросил Брэди.

– Никогда не видел. Но, похоже, он приятель хозяина бара «Королевский Герб».

– В котором часу это было?

– Примерно в половине девятого.

– И ты пошел оттуда прямо домой?

– Я был так расстроен, что немного побродил под дождем. Потом выпил чашку кофе в привокзальном буфете. Домой вернулся около половины десятого. Мама уже легла, поэтому я принес ей чай и сам тоже отправился спать.

– Вы живете вдвоем с матерью?

– Да.

– И она так рано ложится?

– Она вообще почти не встает. Болеет.

Брэди посмотрел на него с сочувствием.

– Надеюсь, мы ее не разбудили.

– Нет, она спит, как младенец. Я заглянул к ней, когда шел открывать, – ответил Гарольд. Его губы непроизвольно подергивались, как от нервного тика. – И что теперь будет?

– Тебе придется поехать со мной в участок. Надеюсь, ты не против. Старший инспектор Мэллори, который расследует это дело, хочет перекинуться с тобой парой слов. Отец Грэйс уже там, но каждый, кто был с ней знаком, может пригодиться. Ты очень нам поможешь, если расскажешь о ее друзьях, увлечениях и местах, куда она, предположительно, могла отправиться.

– Конечно, – кивнул Гарольд. – Только я оденусь. Буду готов через пять минут.

Он вышел из кухни, а полицейский угостил Брэди сигаретой.

– Ловко вы его, шеф. Этот засранец, верно, думает, что сумел вас провести.

– Хорошо, что ты это подметил. – Брэди выпустил дым.

На буфете стояла белая коробочка с какими-то таблетками. Джек взял ее и прочел надпись на ярлычке. «Принимать одну-две капсулы, в соответствии с назначением врача. Внимание! Передозировка опасна для жизни». Брэди открыл коробочку и высыпал себе на ладонь несколько белых и зеленых таблеток.

– Что там? – полюбопытствовал помощник.

– Похоже на лекарство, которое врач прописал в прошлом году моей жене, когда она сильно обожгла руку и не могла уснуть из-за боли. Канбутэл. Нескольких таких таблеток достаточно, чтобы отправить человека на тот свет. – Брэди с задумчивым выражением поставил коробочку на место. – Послушай, – обратился он к помощнику. – Спускайся вниз и жди нас в машине. А когда будешь выходить, погромче хлопни дверью.

Полицейский, привычный ко всяким штучкам, сделал то, о чем его просили, стукнул дверью с такой силой, что дом содрогнулся. Брэди вышел из кухни и встал у подножия лестницы. Из глубины дома не доносилось ни звука. Потом появился Гарольд, на ходу застегивая куртку.

– Ну что там еще? – бросил он резко. – Я уже подумал, что дом рушится.

– Это мой водитель. Должно быть, виной всему сквозняк. Ты готов?

– Как штык. – Гарольд скривил губы в улыбку. – Кто знает, возможно, я еще прославлюсь с вашей помощью и перед смертью продам эту историю «Санди Ньюс».

Брэди стоило большого труда не спустить его с лестницы пинком под зад. Но вместо этого он набрал в легкие побольше воздуха и закрыл за собой дверь как можно более деликатно. Ему было жаль маму Гарольда.

А в это время Ник Миллер сидел в «Королевском Гербе».

Кратчайшая дорога до главного управления полиции вела через Лэзер-стрит, и как раз на ее углу стоял бар. В задней комнате еще горел свет. Ник притормозил. Раньше или позже хозяина придется допросить, чтобы узнать, как протекала встреча Грэйс Паккард с Фолкнером и Морганом. Хотя, конечно, это могло потерпеть и до утра.

Но Ника заинтересовало происшествие в баре, особенно стычка с парнем Грэйс, о которой упомянул Фолкнер. Такого поведения можно было ожидать от дебошира из предместья, но никак не от человека типа Бруно Фолкнера, образованного, из хорошей семьи.

Ник постучал в дверь служебного входа. Через минуту поверх накинутой цепочки выглянул Гарри Мидоус. Увидев Ника, с которым его связывали приятельские отношения, он улыбнулся.

– Что привело вас сюда в столь поздний час? Надеюсь, не полицейская облава? – Гарри снял цепочку, пропуская Ника.

– Речь идет о кое-какой информации, Гарри. Ни о чем больше.

– Хотите чего-нибудь выпить?

– Если можно, чай, чтобы согреться.

– Располагайтесь.

Ник расстегнул плащ и прошел к камину. В комнате, заставленной бочонками пива и ящиками с бутылками виски, было тепло и по-домашнему уютно. Стол накрыт к ужину. Старый диванчик у огня приглашал к отдыху.

– Я знаю, что на вас свалилось новое убийство, – сказал Мидоус, наливая гостю чай.

– Вот как? Откуда?

– Слышал по радио последний выпуск новостей. Особенно много не сообщалось – только что неподалеку от Джубили Парк найдено тело убитой женщины.

– Говоря точнее, на углу Доб Корт. – Ник отхлебнул горячий чай и закашлялся, потому что обжег горло.

– Доб Корт? Это совсем рядом. – Мидоус нахмурился. – Уже известно, кто жертва?

– Ее звали Грэйс Паккард.

Мидоус быстро глянул на Ника. Его лицо напряглось. Он подошел к буфету, откупорил бутылку бренди и, налив себе солидную порцию в первую подвернувшуюся рюмку, выпил ее одним глотком.

– Она была здесь сегодня вечером.

– Я знаю, Гарри. Потому и пришел. И я знаю также, что вспыхнула какая-то ссора.

Мидоус налил себе еще бренди.

– Это официальный допрос?

– Более-менее.

Мидоус присел к столу.

– Есть один человек, по фамилии Фолкнер, живет в нескольких кварталах отсюда. Он часто у меня бывает. Заходил и сегодня вместе со своим приятелем, адвокатом. Господин Морган помогал мне оформить бумаги, когда в прошлом году я решил купить этот бар.

– В котором часу они пришли?

– Где-то около половины девятого.

– А кто еще здесь был?

– Никого. После истории с Дождевым Любовником торговля по вечерам идет так скверно, что я рассчитал прислугу.

– Понимаю. А когда пришла девушка?

– Минут через пять после них.

– Вам известно ее имя – значит, она здесь часто бывала?

– Два-три раза в неделю, как правило, с разными мужчинами.

– Она была проституткой?

– Такое производила впечатление, – уклончиво ответил Мидоус.

– А что ее парень?

– Вы имеете в виду Гарольда? Он появлялся всего пару раз. Я даже не знаю его фамилии.

– Он прикарманивал ее заработки?

– Похоже на то. Особо крутым не казался, но кто знает…

– Хорошо. А как было с Фолкнером?

– Он заказал для нее джин с тоником. Из разговора я понял, что Фолкнер и Морган собирались на какой-то светский прием. И Фолкнеру пришло в голову, что было бы забавно взять девушку с собой. Очевидно, она не возражала, поскольку они ушли вместе.

– И тогда появился Гарольд?

– Да. То, что он увидел, ему не понравилось, и он набросился на Фолкнера, который скверно с ним обошелся. Мне пришлось вмешаться. В конце концов я был вынужден попросить Моргана передать своему другу, что больше не хочу его здесь видеть. В этот раз он перешел уже все границы.

– Значит, подобные авантюры случались и раньше?

– И слишком часто, черт побери! Бывает, он делается, словно помешанный. Полностью теряет контроль. Помню, пару месяцев назад сидел здесь субботним вечером, когда пришли несколько грузчиков с рынка. Ну, вы и сами знаете, что это за народ. Твердые ребята. И вот, как на грех, кому-то вздумалось пошутить над его манерой выражаться… Так он догнал их на улице и устроил потасовку.

– Вы сообщили об этом в полицию?

– Извините, господин Миллер. Я должен заботиться о репутации своего заведения. Терпел Фолкнера, потому что обычно он все-таки ведет себя, как джентльмен. Стоило ли поднимать шум из-за пары инцидентов? В конце концов эти парни сами напросились – вот и получили по заслугам.

– Ну, это еще как сказать. – Ник встал и застегнул плащ. – У человека его круга подобная агрессивность и задиристость выглядит, по меньшей мере, странно.

Мидоус сдвинул брови.

– Послушайте, я не знаю, пригодится ли это вам… но как-то ночью он пришел сюда один. Не напился, однако до этого было недалеко. Мы тогда разговорились насчет одного уголовного дела, о котором писали газеты. Трое мерзавцев убили старую женщину из-за нескольких фунтов, которые были у нее в сумочке. Я сказал, что подобные выродки хуже зверья. Тогда Фолкнер перегнулся через стойку бара и схватил меня за галстук. «Неправда, Гарри! – сказал он. – Нет худшей твари, чем тюремный надзиратель».

– Он сидел в тюрьме? – удивился Ник.

Мидоус открыл дверь.

– Может быть, это смешно, но в том, что касается Фолкнера, я готов поверить чему угодно. Вы думаете, это он убил Грэйс Паккард?

– Понятия не имею. Кстати, что было с Гарольдом, когда они ушли? Вы ничего об этом не сказали.

– Я предложил ему выпить стаканчик, а он недвусмысленно объяснил, что я должен сделать с этой выпивкой, и выбежал следом за ними. Но уже через пять минут вернулся и стал извиняться. Мол, он очень сожалеет, что так забылся, и еще что-то в этом роде. А потом хотел выведать у меня, где живет Фолкнер.

– Выходит, он знал его фамилию?

– Должно быть, услышал, когда я пытался того утихомирить.

– И вы дали ему адрес?

Мидоус пожал плечами.

– По-вашему, я похож на кретина? Разумеется, нет. Но ведь есть такая вещь, как телефонный справочник.

– Вы правы. – Ник пожал ему руку. – До встречи, Гарри.

Он быстро прошел через залитый дождем двор и забрался в свой «мини-купер». Мидоус еще какое-то время глядел ему вслед потом закрыл дверь.

Ник поднялся по ступеням здания Центрального вокзала и остановился в углу, чтобы закурить. Спичка, вспыхнувшая под прикрытием его ладони, выхватила из темноты чье-то бледное лицо и лихорадочно блестящие глаза. Ника это не удивило. Какой-нибудь потревоженный бродяга. Вокзал любого крупного города – это особый мир, живущий по своим законам, пристанище и раздолье для всякого рода темных личностей.

Ник прошел к буфету у выхода на перрон и заглянул внутрь. Та, кого он искал, сидела за угловым столиком. Это была девушка лет, примерно, двадцати пяти, с симпатичным открытым лицом, одетая в аккуратный и очень скромный твидовый костюм. По виду ее можно было принять за школьную учительницу или секретаршу из небольшой фирмы. В действительности же полиция уже пять раз привлекала ее к ответственности за оскорбление общественной морали и занятие проституцией, а последние три месяца она провела за решеткой.

Увидев Ника, девушка кивнула.

– Добрый вечер, господин Миллер. Или, может быть, мне следует сказать: «Добрый день»?

– Привет, Джил. Должно быть, тебе совсем туго, если ты вышла на работу в такую ночь, да еще когда по городу разгуливает этот чертов маньяк.

Она засмеялась.

– Ну, я сумею за себя постоять! – И показала ему зонтик, оканчивающийся остро отточенным стальным штырем. – Всякий, кто попробует на меня напасть, получит этой штукой между глаз. Вам что-нибудь от меня нужно?

– Думаю, ты слышала о том, что сегодня вечером была убита девушка?

– Да. Около Джубили Парк.

– Ее звали Грэйс Паккард. Предположительно, она была проституткой. Это правда?

Джил пожала плечами.

– Психованная девчонка. Ходила в плаще, мини-юбке и высоких сапогах.

– Да, это она.

– Полгода назад пыталась промышлять на станции. Но только нажила себе неприятности.

– Какого рода?

– Перехватывала чужих клиентов и тому подобное. В конце концов мы от нее избавились.

– Как?

Видя, что Джил колеблется, Ник сказал резко:

– Речь идет об убийстве.

– Ладно, – ответила девушка неохотно. – Я попросила Лонни Брогана объяснить ей, что к чему. Она оказалась сообразительной и сразу все поняла.

Ник хмыкнул.

– Не удивительно, принимая во внимание, что могла сказать эта горилла. И еще одно. У нее был альфонс?

Джил презрительно фыркнула.

– Такой плюгавенький, физиономия бледная, как рыбье брюхо, и черненькие бачки. Гарольд или как его там? Одному Богу известно, что она в нем нашла.

– Ты видела, как она давала ему деньги?

– Множество раз. Однако, главным образом, чтобы его сплавить.

Ник кивнул.

– Хорошо, Джил. До встречи.

Она состроила обиженную гримаску.

– О, господин Миллер, я бы предпочла, чтобы вы сказали это более теплым тоном.

И Ник ушел, напутствуемый ее ироническим смехом, отразившимся эхом от сводов вокзала.