Текст книги "Зеркальный oбpaз[Mirror Image]"

Автор книги: Джефф Мариотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Он повесил трубку.

«Получилось недурно, – с усмешкой подумала она. – Как всегда, я в своем репертуаре». Она отправила телефон обратно и занялась первой попавшейся коробкой.

Просмотрев несколько картонных коробок, она начала действовать по определенному методу. Открыв коробку, можно одним взглядом определить примерный возраст ее содержимого. В них находилось множество удивительно интересных вещей, что порождало желание получше рассмотреть их. Получалось нечто вроде Рождества в антикварном магазине, но с тем преимуществом, что ни на одной вещи не висела бирка с ценой. Однако сегодня она преследовала конкретную цель. Постепенно она пришла к выводу, что картонные коробки в основном относятся примерно к середине и концу двадцатого века, а она ищет предметы более раннего времени. Она переключила внимание на то, что казалось древнее.

Наконец она наткнулась на дорожный сундук с ржавым замком и почерневшими от времени стенками. Замок оказался незапертым. Она откинула крышку и увидела на внутренней стороне надпись тонкими каракулями: «Агнес Холлиуэлл». Почерк был очень похож на тот, каким написано письмо в комнате Фиби, и сердце Пейдж упало.

В сундуке она нашла белую кружевную шаль все еще в прекрасном состоянии, а под ней пару шелковых блузок кремового цвета, завернутых в бумагу, которая была так стара, что рассыпалась у нее в руках. Там лежала еще деревянная коробка, которую Пейдж приняла за шкатулку для драгоценностей. Открыв ее,

она убедилась, что это не так. Внутри она нашла ритуальный кинжал, несколько свечей и пару закупоренных стеклянных банок с пыльными остатками трав, деревянную ступку и пестик, кроме того, несколько завернутых в фетр маленьких хрустальных шариков. Волшебный инвентарь тети Агнес. Несмотря на неприятности, причиной которых стала эта женщина, Пейдж вдруг почувствовала, что прочно связана с ней. Она бережно закрыла коробку и продолжала рыться среди вещей – в основном это была одежда, видавшая лучшие времена. Среди двух поношенных кофт нашелся более интересный предмет – старое ручное зеркало с отличной камеей на обратной стороне, изображавшей пасторальную сцену, а само стекло обрамляли золотистые гребешки. Пейдж не удержалась и посмотрелась в зеркало, которое было ясным и чистым, несмотря на преклонный возраст.

Глядя на себя, она услышала, как вдали зазвонил телефон. Вспомнив, что она больна и должна лежать дома, Пейдж снова вызвала телефон к себе.

– Это Пейдж, – произнесла она, на этот раз стараясь придать голосу соответствующее звучание.

– Пейдж, это Тимоти. Все в порядке?

– Как это у тебя получается? – в который раз удивилась она. – Я только что просмотрела сундук тети Агнес.

– Что ты нашла? Что–нибудь полезное? – поинтересовался он.

– Нет, ничего особенного. Ее старые волшебные инструменты и действительно замечательное зеркало. Вот почти все.

Тимоти молчал некоторое время. Когда он заговорил снова, в его голосе появилась новая тональность, раньше не замеченная ею. В него вкрались беспокойные, даже тревожные нотки.

– Пейдж, мне не хочется об этом говорить, но тебе там, возможно, грозит опасность.

Она рассмеялась:

– Извини, Тимоти, но какая здесь может быть опасность. Думаю, это для меня самое надежное место в мире.

– Ошибаешься. Если бы ты могла доверять сестрам, а они доверяли бы тебе, то так, конечно, и было бы. Но до тех пор, пока ты не убедишь их, что в самом деле их сестра, а не самозванка или мошенница, это место тебе не очень подходит. В случае нападения демона или кого – то подобного они не будут знать, на чьей ты стороне. Они будут избегать тебя. Кто–то может серьезно пострадать, и, боюсь, это окажешься ты.

Разумеется, он умолчал о том, что Пайпер и Фиби сами могут наброситься на нее, если убедятся в истинности содержания письма тети Агнес. Пейдж не верила ни единому его слову, но ей пришлось согласиться, что один и тот же почерк в письме и на крышке сундука говорит в пользу подлинности письма.

– Как ты думаешь, что мне делать? – спросила она.

– Давай встретимся и поговорим, – сказал Тимоти. – Что–нибудь придумаем. Я уверен. А пока обещаю защитить тебя.

Пейдж раздумывала над его словами секунд десять. Неплохо бы снова увидеть Тимоти. Она знала, что он и в самом деле был на ее стороне в течение всего этого испытания. Он ободрял ее, и она чуть ли не поверила, что удастся пережить все это. С его помощью.

– Где ты? – спросила она.

– Приходи в парк Голден Гейт, – ответил он. – К Голландской мельнице. Через полчаса.

– Хорошо, – согласилась она. – Увидимся там.

– Да, Пейдж, – снова заговорил он, прежде чем Пейдж успела положить трубку, – прихвати с собой зеркало тети Агнес.

– Зеркало? – переспросила Пейдж. – Зачем?

– Просто я хочу попытаться кое–что сделать при помощи его, – ответил Тимоти. – Мне кажется, это поможет.

Пейдж пожала плечами.

– Ладно, – снова согласилась она. – Как хочешь. До встречи.

Она положила трубку и вернула телефон на место, затем снова взяла чудесное зеркало.

Она впервые почувствовала себя немного лучше с того момента, когда нашла письмо. По крайней мере, она что–то делает, предпринимает шаги, чтобы найти выход из этой безумной ситуации.

И она знала, что Тимоти будет все время рядом.

«Что ж, могло быть и гораздо хуже», – думала Фиби после собеседования. Задав еще несколько вопросов, Майкл Ленгдон пригласил ее посмотреть склад. Но там было так пыльно, что она начала безудержно чихать. В конце концов Ленгдон отвел ее обратно в кабинет и дал ей коробку с бумажными салфетками и стакан воды, затем взял из шкафа «лизол» и стал опрыскивать каждый предмет, к которому могла притронуться Фиби.

– Понимаете, я не имею права заболеть, – объяснил он свое поведение.

– Я не больна, – сказала она, шмыгая носом. – Это от пыли.

– Все же лучше не рисковать.

После того как она перестала чихать и было израсходовано полбаллона антибактериального спрея, Ленгдон пообещал позвонить ей в течение недели и проводил до двери. Выйдя за дверь, она почти не сомневалась, что никогда не вернется сюда. И была уверена, что сама не желает этого.

Не успела она дойти до джипа, как перед ней возникли Лео и Пайпер.

– О, привет, – сказала Фиби. – Прибыли посмотреть, где я собираюсь работать?

– У нас есть новости, – сказала Пайпер. – Похоже, не самые лучшие.

– Какие новости? – спросила Фиби.

– Дело касается тети Агнес. Начнем с начала. – Пайпер бросила взгляд на проносящиеся мимо машины и на поток пешеходов. – Нельзя ли найти место, где можно спокойно поговорить?

– У меня встреча с Коулом в Городском кафе, – сказала Фиби. – Он собирался поздравить меня и угостить напитком. Или утешить тем же.

– Он сейчас там? – спросил Лео.

– Должен быть.

– Я поведу машину, – сказал он.

Вскоре все стояли перед Городским кафе.

Коул увидел, как они подъехали, и заключил Фиби в объятия.

– Как все прошло? – спросил он, нежно целуя ее в губы. Поцелуй ей нравился гораздо больше, чем ответ, который пришлось давать.

– Не очень хорошо. Кровавые детали сообщу позднее. Возникли более неотложные дела, и сегодня днем мы должны заняться еще кое–чем. – Она имела в виду женщину из видения, которую надо найти до наступления темноты. А вечер быстро приближался.

Городское кафе было таким заведением, где по утрам бывало много народу, а в остальное время царило относительное спокойствие. Его внутреннее оформление выглядело строгим и

экономичным, везде стояли столы разного фасона, стулья, несколько низких диванов и стойка, взятая из бара питейного заведения, которое располагалось здесь в сороковые годы. Они вошли, заказали напитки и уселись в удобных креслах подальше от ближайших посетителей.

– Вот в нескольких словах то, что я узнал, – сказал Лео, когда все сели. – Агнес ссорилась с семьей из–за того, что защищала колдуна по имени Тимоти, убивавшего невинных людей и выдававшего себя за ее брата. Поняв, что он обманывает ее, она сразилась с ним и одержала победу. Однако во время сражения тот ранил ее. Рана оказалась смертельной. Конец Агнес – конец рассказу.

– А вот и нет, – возразил Коул.

– Почему нет? – спросила Фиби. Ее напиток еще не остыл, поэтому она дула на него и слушала.

– Потому что, если только мы не имеем дело с чудесным совпадением, Тимоти снова объявится.

– Тот дом в Тендерлойне? – догадался Лео.

Коул кивнул.

– Какой–то Тимоти Макбрайд сотню лет назад снимал квартиру в подвальном этаже. Он бесследно исчез, хотя заплатил вперед. После его исчезновения никто не захотел снимать эту квартиру, более того, никто ни пожелал снимать квартиры во всем доме. Городу пришлось искать покупателя.

– Все из–за тех останков, – сказала Пайпер.

– Правильно, – подтвердил Коул. – Похоже, из–за этих останков старый Тимоти не смог вернуть свой задаток за уборку.

– Давайте уточним, правильно ли я все поняла, – сказала Фиби. – Похоже, Агнес причастна к тому, о чем говорится в письме, которым мы располагаем. Предположительно письмо написано ее рукой, только она одна поверила лжеродственнику. Лжеродственником, о котором идет речь, был этот Тимоти – как его там…

– Макбрайд, – напомнил Коул.

– …и она впоследствии взяла над ним верх, но он ее тоже смертельно ранил. Тем временем он был занят тем, что одного за другим убил около пятидесяти человек и спрятал их в своем подвальном этаже.

– И поэтому семья охотилась за ним, – добавила Пайпер, – ибо уже тогда Холлиуэлы защищали невинных, а он их убивал.

Недовольная тем, что ее прервали, Фиби бросила на нее сердитый взгляд, но ничего не сказала.

– И тут мы случайно получаем письмо, которое предупреждает нас о чем–то подобном, а мы думаем…

– Ты думаешь, – снова прервала ее Пайпер.

– …некоторые из нас думают, что в нем, возможно, подразумевается Пейдж. В то же время всплывают останки жертв этого Тимоти. В довершение всего по Сан – Франциско бродит преступник, убивающий женщин.

– Это все–таки может быть совпадением, – прокомментировал Лео, – но мне так не кажется.

– Мне тоже, – присоединился Коул. – Весьма похоже на то, что Тимоти, старый друг тети Агнес, наведался к нам в гости.

– Неужели такое может быть? – спросила Фиби. – Он же убит.

– Все зависит от того, как она убила его и какое заклинание применила, – пояснил Лео. – Краткий ответ гласит «да», но только при определенных обстоятельствах. Особенно если учесть, что она была серьезно ранена и силы покидали ее.

Пайпер неуверенно подняла руку, словно вернулась в школу:

– А никому не пришло в голову, что нам следует найти Пейдж?

Коул вытащил сотовый телефон из кармана куртки и передал его Пайпер. Она позвонила Пейдж на работу, поговорила недолго и отключила телефон.

– Пейдж заболела и находится дома, – заявила она, глядя на Лео.

– Я знаю, – откликнулся тот. Он огляделся, проверяя, не следят ли за ним, и перенес всех в особняк. Фиби так и не успела попробовать свой напиток.

Однако они обнаружили, что дома никого нет. Фиби показалось, что за время ее отсутствия кто–то заходил в комнату, но не была уверена в этом. Угол наклона ящика ночного столика, похоже, был не такой, под каким она обычно оставляла его, в комнате чувствовался легкий аромат, какой мог остаться от духов Пейдж, но он был едва уловим, поэтому точно что–либо утверждать было трудно. Они обошли все этажи, и через некоторое время Пайпер позвала их на чердак. В ее голосе слышались и тревога, и настойчивость. Фиби помчалась вверх, перепрыгивая через три ступеньки.

Когда все оказались на чердаке, Пайпер с озабоченным лицом указала на старый дорожный сундук с откинутой крышкой. Фиби не припомнила, чтобы видела его раньше.

– Тебя это взволновало? – спросила она.

– Я нашла его открытым, – пояснила Пайпер и указала на небрежную надпись на внутренней стороне крышки: Агнес Холлиуэл.

– Вот черт! – воскликнула Фиби.

– Ты угадала мои чувства, – сказала Пайпер.

ГЛАВА 10

– Пожалуй, здесь требуется помощь специалиста, – сказал Лео. Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, он исчез, оставив обеих сестер и Коула, которые изумленно уставились друг на друга.

– Куда это он? – спросила Фиби.

Пайпер пожала плечами:

– Я его жена, а не владелица.

– Пожалуй, он выбрал странное время, чтобы исчезать, – заметил Коул.

– Коул, не знаю, понимаешь ли ты это, – сказала Пайпер, все еще стоя на коленях у сундука. – Для большинства людей исчезновение считается странным. У нас другое восприятие странного.

– Не думаю, что нам следует тратить время на теории, – сказала Фиби. – У нас полно дел. Надо выяснить, что здесь нашла Пейдж, и по–пытаться выяснить, куда она исчезла. И как все это вяжется с Тимоти Макбрайдом и убийствами. К томуже нам следует разобраться в этом как можно быстрее, ибо этой ночью произойдет еще одно убийство, если мы не остановим убийцу.

Пайпер отвернулась от сундука, изучение которого больше ни к чему не приводило, и уставилась на Фиби:

– Видение?

Фиби кивнула.

– И когда же ты собиралась сказать нам об этом?

Фиби пожала плечами.

– Гм, разве я не говорю сейчас?

– Ты и в самом деле видела, что этот Макбрайд снова намеревается убить? – спросил Коул.

– Ну, я не знаю, был ли это Макбрайд, поскольку мне неизвестно, как он выглядит. К тому же мне не удалось хорошо рассмотреть убийцу. Кругом было темно и туманно. Хотя женщину я бы узнала. Хорошенькая, оливкового цвета кожа, темные волосы, на ней была форма. Похоже, форма официантки.

– Но ведь у тебя не случалось видений прежних убийств, – заметила Пайпер, – хотя мы считаем, что это дело рук одного и того же колдуна.

– Верно.

– Итак, – подытожил Коул, – возможно, надо понимать, что он становится все сильней и представляет большую угрозу. И этим объясняется его появление на твоем радиолокаторе. Ведь раньше такого не случалось?

– Думаю, ты прав, – согласилась Пайпер. – Фиби, ты узнала форму? Или место? Иначе как же остановить его?

– Не совсем, – угрюмо ответила Фиби. – Пятна на ее обуви могли быть от похлебки с моллюсками. Увидев ее, я ощутила присутствие продуктов моря.

Пайпер в отчаянии подняла руки, вспоминая множество мест, где она ела рыбные блюда, не говоря уже о тех, где она вовсе не бывала.

– Это сужает поиск примерно до тысячи мест в городе.

– Я не говорю, что предчувствие выводит нас на конкретное место, – ответила Фиби. – Я просто сообщила, что оно было.

– Нам надо сделать все, чтобы найти Макбрайда, прежде чем он нанесет новый удар, – сказал Коул.

Пайпер глубоко вздохнула, собираясь поднять вопрос, над которым долго размышляла.

– Пожалуй, мы должны заняться еще кое – чем, – начала она, уставившись на Фиби пронзительным взглядом.

– Что?

– Тобой и мной. Мы вцепились друг другу в горло с тех пор, как ты увидела тот сон.

Фиби кивнула:

– Случилось это потому, что ты не хотела верить письму, а я поверила.

– Правильно, – согласилась Пайпер. – Однако не удивляет ли тебя то, как быстро и резко мы разошлись во взглядах? Такое впечатление, что мы даже не способны были говорить об этом.

– Так что же нам делать? – спросила Фиби с оттенком горечи в голосе.

– К этому я и веду разговор, – продолжала Пайпер. – Мне приходится делать громадные усилия, чтобы не заорать на тебя или сделать еще что–нибудь. Могу спорить, ты себя чувствуешь так же…

– Возможно…

– И дело тут вовсе не в Пейдж, правда?

Фиби задумалась.

– Пожалуй, так, – согласилась она. – Дело тут больше… не знаю. Общего плана.

– Вот именно, – подтвердила Пайпер. – Тебе не кажется, что нас заколдовали? И мы не ладим, потому что того желает колдовство?

– Довольно логично, Фиби, – вступил в разговор Коул. – В этом больше смысла, чем в предположении, что Пайпер вдруг просто так превратилась в старую, упрямую… – Он осекся на полуслове.

Фиби промолчала и начала быстро листать страницы «Книги Теней». Пайпер показалось, что Фиби нарочно игнорирует происходящее, и это раздражало ее. «Но в то же время, – подумала она, – возможно, я раздражаюсь именно потому, что нас околдовали. Хотелось бы узнать мои настоящие мысли».

– Что ты делаешь? – наконец спросила она.

Фиби перестала листать книгу и недовольно нахмурилась.

– Ищу противоядие от направленного против нас колдовства.

В воздухе неожиданно возникло мерцание, и перед ними явился Лео. Он прибыл не один. Прилетевшая с ним старая женщина являла собой силу. Широкоплечая, с прямой спиной и с властно поднятой головой. У нее были очень маленькие бледно–голубые глаза, и словно с огромной высоты взирала она на сестер Холлиуэл, хотя сама ростом возвышалась над ними не больше чем на дюйм. Пайпер сразу поняла, что это призрак, и даже догадалась чей.

– Похоже, мы сможем помочь в этом, – сказал Лео, имея в виду, как показалось Пайпер, последние слова Фиби. – Пайпер, Фиби, познакомьтесь – это ваша тетя Агнес.

Пайпер уже знала, кто она, но по изумленному лицу Фиби поняла, что сестра не догадалась.

– Но я подумала…

– Ты подумала, что я не хочу иметь ничего общего с семьей Холлиуэл, – закончила за нее Агнес. Ее голос звучал холодно и жестко, вонзаясь в помещение словно ледяной кинжал.

– Честно говоря, да.

– Ты права, – сказала Агнес. – Так оно и есть. Но твой Лео… – Ее взгляд нашел Пайпер и застыл на ней. – Твой Лео, ведь так?

Пайпер не знала, как ответить.

– Пожалуй, да.

– Твой Лео, – продолжила она, даже не выслушав ответа Пайпер, – убедил меня, что Тимоти Макбрайд вроде как вернулся.

– Мы так понимаем создавшуюся ситуацию, – ответила Пайпер.

– Знаете, я ведь однажды разбила его.

– Так нам говорили, – сказала Фиби. – Именно поэтому мы не понимаем, как и зачем он вернулся.

– Я и сама не совсем понимаю, – сказала Агнес. – Пайпер, поскольку ты лапаешь мои вещи, скажи–ка мне, в сундуке есть зеркало?

Пайпер зеркала не видела, но она и не искала его. Она проверила еще раз:

– Не вижу.

Агнес испустила долгий вздох.

– Как раз этого я и боялась, – злобно сказала она.

– Почему вы не расскажете нам, как все было? – спросил Лео. – И какое значение имеет зеркало? У этих молодых леди есть еще сестра, которая куда–то ушла, и мы боимся, что она, возможно, как–то причастна ко всему этому.

– Хорошо, – кивнула Агнес. – Так вот, как вы знаете, все это произошло сто лет назад.

Фиби облокотилась на старое бюро, по–видимому ожидая длинной истории. Пайпер скрестила ноги, также устраиваясь поудобнее.

Агнес сидела, словно аршин проглотила. На ней была белая блузка с вертикальными складками, заправленная на ее узкой талии в длинную простую юбку. Она чинно сложила руки на коленях.

– Леди, я не говорила, что это скучно, я просто сказала, что это случилось давно. Интерес вызывают не только новые события. В мое время скучать было некогда, уж поверьте мне.

– Агнес, – мягко поторопил ее Лео.

– Очень хорошо. Я вижу, что такое отличное качество, как терпение, вышло из моды.

– Мы лишь волнуемся за нашу сестру, – объяснила Фиби. – И еще за женщину, которая была в моем видении. Ей тоже грозит опасность.

Агнес фыркнула.

– Ладно, – уступила она. – Я пропущу лишнее и перейду прямо к сути. Я встретила колдуна по имени Тимоти Макбрайд. Он оказался довольно приятным, красивым и вежливым. Он признался, что является колдуном. Пока мы разговаривали, выяснилось, что у нас много общего. В ходе разговора я поняла, что нас объединяет еще что–то – было похоже, что он мой единоутробный брат, который давно пропал, сын, которого моя мать родила, когда потеряла связь с семьей.

– Как Пейдж, – вставила Фиби.

Агнес не обратила внимания и продолжала:

– Мы с Тимоти долго разговаривали и пришли к выводу, что являемся детьми одной матери. Или, по крайней мере, я так думала. Однако в то же самое время какой–то колдун убивал невинных по всему городу. Люди испытывали ужас. Они не знали, куда исчезают их друзья и любимые. Мы считали, что их убивает колдун, который каким–то образом умудряется черпать силу из смертей не только ведьм, но и обычных людей. Так что мы все пытались найти этого колдуна. И вдруг остальные члены семьи решили, что это Тимоти.

Она сердито шмыгнула носом, будто только сейчас вспомнила весь этот позор.

– Что ж, я просто не могла поверить, что убийцей мог быть мой вновь обретенный брат. Он был самым добрым человеком, какого я когда–либо встречала, и никак не мог оказаться убийцей. Поэтому, когда они обвинили Тимоти, я бросилась защищать его. Я заявила, что они ошибаются, что подозревают не того колдуна. Затем я пошла к Тимоти и предупредила его. Я сказала, что он должен проявлять осмотрительность и что, если он поможет мне доказать свою невиновность, я буду стоять за него.

– Говоря откровенно, – продолжала она, – я сделала даже больше. Я спрятала его от глаз семьи. Я отводила заклинания собственных сестер. Я приютила его. Из–за этого семья меня

ненавидит, она продолжает ненавидеть меня по сей день. А я не простила ее за то, как она обращалась со мной. Несмотря на то что они были правы, а я ошибалась.

В ее глазах мелькнуло нечто вроде сожаления, и Пайпер, как всегда с удивлением, вспомнила, что эмоции не умирают вместе с телом человека. Боль исчезает, но все то, что причиняет жгучую обиду, – и, добавила она, то, что приносит подлинное счастье, – сохраняется до тех пор, пока живет дух. Смерть, как ей стало известно, еще не конец, а всего лишь переход, а человек фактически остается прежним и после нее.

– Я ничего не знала вплоть до того дня, когда находилась с Тимоти в том месте, где мы прятались, в квартире, которую он снял в Тендерлойне. Я пыталась установить местонахождение сестры при помощи волшебного зеркала, которое было в моем распоряжении. И вдруг он случайно прошел позади зеркала. И в нем отразился не красивый, сильный брат, которого, как мне казалось, я вновь обрела, а извращенное, злобное существо, чудовище, каким он в действительности являлся. Он одурачил мой разум непонятными чарами, но ему не удалось обмануть зеркало.

«Должно быть, это то самое зеркало, которое она просила меня поискать, – подумала Пайпер. – Зеркало, которое должно находиться в сундуке, но его там нет. И, поскольку мы

думаем, что Пейдж открывала сундук, возможно, это зеркало сейчас у нее».

Агнес продолжала свой рассказ, в ее голосе теперь звучало меньше сожаления и больше еле сдерживаемого гнева.

– Тогда я поняла, что он провел меня, использовал, чтобы найти защиту от остальных членов семьи. Кипя от негодования, я попыталась высказать все ему прямо в лицо, но передо мной стоял тот же Тимоти, которому я доверяла. Я все еще не могла заставить себя выступить против него: Тимоти олицетворял зло, этого нельзя было отрицать, но он являлся частью семьи. А он, почувствовав, что я кое–что узнала, сам приготовился меня убить. Мне пришлось действовать, и немедленно. И я снова взглянула на его изображение в зеркале и, используя его в качестве орудия, наслала на отражение, на его подлинное лицо заклинание, которое должно привести к гибели.

– И вам удалось победить его, – сказал Лео.

– Мне показалось, что да, – ответила Агнес, – хотя во время борьбы, как потом оказалось, он меня смертельно ранил. Я погрузила его физическое существо в зеркало, где оно, по – моему, и должно было остаться навечно. Но из рассказанного вами, возможно, следует, что я ошиблась. Может быть, какая–то сторона его существа осталась вне зеркала, и он изо всех сил стремится обрести свою полную физическую форму, убийством невинных накапливая силы.

– Это весьма похоже на истину, – сказал Лео.

– Итак, вы знаете, как нам разыскать его? Остановить? – спросила Фиби.

– Я не могу вам точно сказать, – ответила Агнес. – Во–первых, потому, что я, по–видимому, сделала все не так хорошо, как мне показалось. Но одно бесспорно.

– Что же это?

– Вам следует найти то зеркало, – настаивал призрак, – прежде, чем оно окажется в его руках.

Деррил Моррис сел за свой стол в камере предварительного заключения и через полуоткрытые мини–занавески смотрел на погрузившуюся в туман улицу за окном. Полицейский участок представлял собой средоточие шума и деятельности. Сегодняшняя погода стала причиной десятка крупных и мелких дорожных аварий. В одном случае таксист неверно определил скорость приближающегося вагона канатной дороги и хотел свернуть перед ним налево. Огромный стальной бампер вагона задел заднее левое крыло такси, сделав в нем огромную дыру, и в довершение всего швырнул машину на светофор, отключив его.

Из–за этой и других аварий в уличном движении произошел затор и дело дошло до ссор, драк и даже до стрельбы, хотя, к счастью, стрелявший промахнулся, а пуля, пробив окно итальянского ателье мод, никого не задела.

Деррил знал, что в Сан – Франциско погода отличается удивительным постоянством, а температура воздуха могла быть и зимней, и летней с разницей в двадцать градусов. Но какой бы постоянной ни была погода, на город могла подействовать и такая аномалия, как слишком густой туман.

Осмотрев место убийства Накамуры, он вернулся к своему столу, изучал записи телефонных разговоров всех жертв и сравнивал их. Его глаза болели от нескончаемых цифр, в висках стучало, и головная боль нарастала. Но это не имело значения, он будет подгонять себя и работать столько, сколько необходимо для поимки убийцы.

Он узнал, что и Джулия Тилтон, и Роза Порфиро звонили в один и тот же кинотеатр, справляясь о билетах, но в разные дни, так что вероятность посещения обеими одного фильма маловероятна. Уэллс, Накамура и Уинтер в последний месяц звонили по номеру 555–1212, чтобы узнать точное время, но это ничего не давало. Деррил и сам по нему звонил, это была автоматизированная линия. А четыре дня назад Накамура звонила по номеру, по которому Тилтон звонила за девятнадцать дней до этого. Деррил набрал номер, и выяснилось, что по нему звонят, если вовремя не доставляют газеты.

Насколько он мог судить, остальные члены оперативной группы ничего не узнали о том, что связывает жертвы. Оставалась еще одна вероятность: убийства носили случайный характер, жертвы просто оказались на пути преступника. В таком случае найти его будет гораздо труднее.

Пейдж всегда любила парк Голден Гейт еще в то время, когда была маленькой девочкой. Она проводила там далеко не так много времени, как ей того хотелось бы, но сам факт существования парка, зеленого места временного отдыха от города из бетона и стали, вселял определенное спокойствие, когда она думала о нем. Она любила музеи, звенящую тишину японского чайного сада, разнообразие флоры в оранжерее, лодки на озере Стоук, или маленькие лодочки на озере Спрекелс, или просто гулять по многочисленным дорожкам и лугам. Множество разных деревьев на этих нескольких милях площади поражало воображение, здесь росли дубы и импортированное эвкалиптовое дерево с постоянно отслаивающейся корой, гигантских размеров красное дерево, тянувшееся к небу.

В школе она делала сообщение о Голландской мельнице и помнила кое–что из него. Площадь, на которой располагался парк, раньше занимали песчаные дюны, вода была только в шумящем рядом океане. Чтобы превратить эту песчаную пустыню в парк, где растет миллион деревьев, трава и другая многообразная флора, не говоря уже о девяти озерах, требовалось переместить огромную массу воды. С этой целью город в 1903 году возвел в северо–западном углу парка Голландскую мельницу, которая выглядела и работала так же, как и ее предки из Голландии. Огромное бетонное сооружение высотой в семьдесят футов и с крыльями более ста футов длиной было способно качать тридцать тысяч галлонов воды в час. Разумеется, это была вода, просачивавшаяся через песок дюн, и она оказалась достаточно чистой, чтобы заполнить и поддерживать на одном уровне пресноводные озера. Вскоре в юго–западном углу построили вторую мельницу, но все же в конце концов обе мельницы заменили электрическими насосами. Сегодня оба сооружения представляют собой исторические памятники, не имеющие практической ценности.

Сегодня с океана валил густой туман, и Пейдж радовалась, что надела кожаную куртку. Она с трудом различала купол мельницы. Верхние секции перекладин совсем скрылись из виду. Туман струился среди окружающих деревьев, словно дым лесного пожара, скрывая верхушки и даже стволы тех, что не находились в непосредственной близости к опушке у основания мельницы. Тюльпаны и нарциссы, посаженные вокруг мельницы, не цвели, однако в мягком сером свете розовые, белые и пурпурные рододендроны, к удивлению, были осыпаны цветами.

Тимоти нигде не было видно. Она встала посреди поросшего травой газона у мельницы рядом с клумбами цветов и начала ходить по кругу. День выдался таким холодным и унылым, что поблизости не оказалось ни одного туриста, ни одной свадьбы, которые обычно проводились в тени сооружения. Вдруг ей показалось, будто кто–то смотрит на нее сверху деревянного настила, окружавшего мельницу и поднимавшегося к ней на одну треть высоты, но туман разошелся, и она поняла, что ошиблась. Обман зрения. Единственными звуками, доносившимися сюда, были шум далекого прибоя со стороны Грейт Хайвей и поскрипывание скелетообразных перекладин под напором порывов ветра. Когда мельница работала, перекладины покрывали брезентовые паруса и ветер не проходил через них просто так, а вращал крылья, которые приводили в действие механизм насоса, стоявшего за стенами сооружения толщиной в пять футов.

«Вообще–то, – подумала она, – это на редкость жуткое место, когда рядом никого нет».

– Тимоти! – позвала она, надеясь, что он где–то рядом. Возможно, его скрывают мутные облака тумана. – Где ты?

Прошла целая минута, может быть, больше, прежде чем он отозвался.

– Пейдж, я здесь, – откликнулся он странным и далеким голосом. – Среди деревьев.

Она посмотрела в ту сторону, откуда, как ей показалось, донесся его голос, – из густой поросли деревьев, травянистого участка и клумб с цветами напротив мельницы. Стволы деревьев с высоко растущей листвой приобрели молочный цвет и в тумане казались почти невидимыми. Вглядываясь в окруживший деревья туман, она наконец заметила бледный овал, который приняла за лицо Тимоти.

– Что ты там делаешь? – спросила она, нервно рассмеявшись. – Выходи!

– Среди деревьев безопаснее, – ответил Тимоти. – Иди сюда.

– Безопаснее? – спросила она. – Чего ты боишься?

Она все же направилась к нему.

Он не ответил на вопрос Пейдж и сам задал ей вопрос:

– Ты принесла зеркало?

Даже когда она приблизилась к переднему ряду деревьев, лицо Тимоти не приобрело четких очертаний, а, словно призрак, плыло в тумане. Она не понимала, что происходит, почему он ведет себя так таинственно и вообще почему его так волнует зеркало тети Агнес. Это начало ее беспокоить. Все, что он для нее делал, все, что он говорил, порождало больше вопросов, чем ответов. Ступая среди призрачных стволов деревьев, Пейдж решила, что следует получить ряд ответов, и прямо сейчас. Ей не хотелось оказаться в роли девушки, для ко