Текст книги "Зеркальный oбpaз[Mirror Image]"

Автор книги: Джефф Мариотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Он приближался, не обращая внимания на ее вопли. По мере того как расстояние между ними сокращалось, Тереза заметила еще кое – что: сначала его руки были пусты, затем он вроде как сгреб туман и слепил из него длинное остроконечное оружие.

Тереза снова завопила. Все казалось так странно, и ей почудилось, что она ложно восприняла увиденное, поскольку такого быть не могло. Однако на ее вопли никто не отозвался, и она подумала, что их, должно быть, никто не услышал или просто проигнорировал. Она отчаянно искала глазами, куда бежать, где спрятаться. У края тротуара стоял металлический мусорный бак, переполненный отходами. Она схватила круглую крышку и, словно диск, бросила ее в парня, который находился совсем близко. Даже не останавливаясь, он отбросил ее. Она ногой опрокинула бак, растревожив вонь гниющих фруктов и прокисшего пива, и тот оказался на пути преследователя. Пытаясь перешагнуть через него, он поскользнулся и тяжело грохнулся на тротуар головой вперед. Когда он коснулся земли, странный кинжал рассыпался и улетучился вместе с вечерней дымкой. На его месте тут же появился другой.

Тереза повернулась и побежала, пытаясь воспользоваться кратковременной паузой. Но он мгновенно вскочил и, прежде чем она успела пробежать десять шагов, настиг ее. Она почувствовала удар твердого кулака в плечо, после которого она завертелась и отлетела к ближайшему зданию из песчаника. Неровная поверхность разодрала ей щеку. Она почувствовала кровь во рту, увидела звезды, перевернулась, оттолкнулась от стены… и попала прямо в его мощные хищные руки.

Лоррен Йи была права. Над большей частью города туман рассеялся, но у воды остался таким же густым. Деррил подумал, что ехать сквозь него – то же самое, что лететь сквозь облака или, может быть, сквозь дым неразгоревшегося костра. Он пытался рассмотреть что–нибудь, однако видимость в лучшем случае ограничивалась двумя кварталами, а иногда и того меньше. Когда машина пересекала Левенуорт, Деррил слегка держался за края сиденья, чтобы Лоррен не видела, как он изо всех сил старается не удариться головой о потолок машины. Он едва различал обе стороны улицы.

Он знал, что туман действует на видимость так же, как и на звук, но не с такой интенсивностью. Туман приглушает звук, не позволяет ему развить обычную скорость. На тихих городских улицах, где громкий крик при других обстоятельствах слышен на многие кварталы, туман ограничивает его распространение, лишая части эха, и даже может изменить его высоту.

Другими словами, делает его похожим на шум, который Деррилу только что послышался. Или ему показалось, что он слышал. Он сощурился и посмотрел в сторону квартала. Были ли это фигуры, движение которых он заметил в дымке? Это было невозможно определить, и, прежде чем он успел попросить Лоррен остановиться, машина пролетела через перекресток и устремилась к следующему.

– Похоже, я что–то слышал, – сказал он.

– Что вы слышали?

– Не знаю. Но это мог быть крик.

Она взглянула на него:

– Хотите, чтобы я вернулась?

Он немного подумал. Они ехали по Гринвич в сторону Хайда. По Хайду можно было ехать только в одном направлении, так что они не смогут сделать безопасный правый поворот, а если даже смогут, то им не удастся вернуться на Ломбард. Этот квартал, снискавший славу самого скверного в мире, находился между Хайдом и Левенуортом, и даже если дорога окажется свободной от машин с туристами, попытка взять этот холм с крутыми поворотами отнимет у них больше времени, чем объезд Хайда и Ломбарда по пути в Ларкин и возвращение в Чеснут. Их могло задержать только столкновение с вагоном канатной дороги в сторону Хайда.

Он оглянулся, проверяя, безопасно ли разворачивать машину посреди квартала. Мимо

них в разные стороны промчалось несколько автомобилей, и он решил, что разворачиваться опасно. Поездка кругами, чтобы добраться до Чеснут–стрит обойдется в пару минут, однако поскольку они находились почти у самого Хайда, то это был кратчайший путь к тому месту, где ему послышался крик.

А может быть, это кричала кошка, или дети, или телевизор, включенный слишком громко.

– Нет, – наконец ответил он. – От Ларкин к Чеснут–стрит, затем назад к Левенуорту.

– Понятно, – произнесла Лоррен, сжав губы.

Изо всех сил надавив на газ, она проскочила перекресток с Хайдом. У Ларкин свернула направо.

Как только Пейдж миновала самую густую полосу тумана, ей удалось заметить Тимоти. Он переоделся, сменив повседневную одежду, которую носил при встрече с ней, на более практичную, практичную для головореза, каким она теперь его знала. В одной руке он держал странный длинный нож с тремя Т‑образными острыми гранями. Ей показалось, что Тимоти выглядит вполне плотным, однако нож казался сотканным из тумана, как его рука тот раз в парке.

Другой рукой он удерживал молодую женщину, которая, скорее всего, и была описанной Фиби официанткой – официанткой из ее видения. «Итак, мы вовремя явились, чтобы спасти невинную, – подумала она. – Я надеюсь». Она, Пайпер и Фиби окружили Тимоти, а Лео и Коул стояли позади них.

– Тимоти! – выкрикнула она его имя. Тот, оглянувшись через плечо, бросил в ее сторону злобный взгляд. Она понимала, что он, если захочет, способен еще раз исчезнуть в виде мерцающего пучка, хотя сестры приготовились остановить его. Однако, казалось, он собирался сначала покончить с женщиной.

– Я скоро освобожусь, Пейдж. – Он отвел назад страшный нож, похоже, готовясь нанести удар в сердце. – Только дай мне завершить дело.

Но избранная им жертва не собиралась покорно ждать своего конца. Когда он повернул голову, чтобы посмотреть на Пейдж, женщина растопырила пальцы и ногтями впилась ему в лицо. Тимоти заорал от боли, тем самим обрадовав Пейдж.

– Ты не привык к боли? – спросила Пейдж. – Привыкай. В мире, куда тебе так хочется вернуться, боль является частью жизни.

– Мне привычнее причинять ее, – возразил Тимоти. – Вот избавлюсь от этой царапающейся кошки и займусь вами.

– Тимми, мне не хочется расстраивать тебя, – сказала Пейдж, назвав его уменьшительным именем и при этом состроив как можно более издевательскую гримасу, – но этого не будет.

Он пропустил ее насмешку мимо ушей и взмахнул рукой, готовясь пронзить официантку, которая пыталась вырваться. Пейдж думала, что не удастся вырвать у него нож, который стал такой же частью Тимоти, как и его пальцы, но она опередила оружие и отстранила убийцу от женщины. Тимоти возник снова, но уже в восьми футах от тротуара. Испугавшись, он пронзил ножом воздух. Он хотел обернуться, чтобы взглянуть на Пейдж и ее сестер, но в это мгновение Пайпер заморозила его. Его ноги застыли в момент поиска точки опоры, плечи поникли, шея искривилась, а прежде красивые черты лица исказил свирепый взгляд.

Когда Пейдж отбросила его назад к тротуару, он чуть подпрыгнул, но остался стоять неподвижно, словно статуя.

– Осторожно, – сказала Пайпер. – Не разбейте его.

– Вот был бы позор, – с усмешкой сказала Фиби. Она уже раскладывала роковые камни, образуя из них полукруг, рядом с застывшим Тимоти. Пейдж заметила, что официантка изумленно следит за происходящим.

– Вам лучше исчезнуть отсюда, – посоветовала ей Пейдж. – И побыстрее. Прежде чем вы увидите то, чего вам не следует видеть.

– Мне не надо дважды повторять, – сказала официантка, все еще пытаясь отдышаться. – Спасибо. Большое спасибо. Я серьезно.

Пейдж лишь махнула рукой в ответ на ее благодарность. «Справились со всем за один день», – подумала она. Она радовалась, что удалось спасти жизнь женщины, но сейчас для нее главным было раз и навсегда разделаться с Тимоти. Когда она подняла голову, официантка, следуя ее совету, уже заворачивала за угол и скрылась из виду.

Пейдж взглянула на сестер, Пайпер уставилась на Тимоти, следя за тем, чтобы тот не воспользовался своими силами и не высвободился от ее замораживающих чар, Фиби закончила расставлять камни и, подбоченившись, смотрела на свою работу, а на ее лице играла знакомая довольная улыбка. Позади них, ни во что не вмешиваясь и давая сестрам вершить дела, стояли и за всем наблюдали их любимые мужчины.

– Все сразу? – спросила Фиби. – Или этим займусь я одна?

Пайпер подняла руку и остановила ее:

– Я думаю, нам следует позволить Пейдж заняться им.

Фиби посмотрела на нее и кивнула:

– Пожалуй, ты права. Сестра, он целиком в твоей власти.

Пейдж еще раз взглянула на Тимоти. Ей было стыдно сознавать, что она позволила ему обмануть себя и так легко поверила в его ложь. Этот позор можно было смыть лишь одним средством, и время для этого пришло. Она серьезно задумалась и нашла слова, которыми хотела воспользоваться:

Сила Трех,

Прежде разрозненная,

Восстанавливается

И отправляет тебя

В небытие.

Тимоти взбрыкнул разок, а когда заморозка времени кончилась, страх и боль исказили его лицо. Спустя мгновение стал виден источник этого страха и боли: трескучий звук, едкий, прогорклый запах, затем из–под его кожи вырвалось пламя и начало пожирать его, превратившись в огромный огненный шар.

Сестры смотрели, взявшись за руки, пока он не исчез, а от огня остался лишь слабый след на тротуаре. След казался давнишним, словно здесь многие годы назад что–то горело, и Пейдж подумала, что к утру он, возможно, совсем исчезнет. Но память о Тимоти будет жить гораздо дольше. Люди, чьи близкие погибли от его руки, всю жизнь будут помнить своих любимых. Но он больше никого не убьет, и когда–нибудь даже те, кто пребывал в трауре, вспомнят счастливую пору, проведенную вместе с любимыми. Круговорот времени продолжится, рождение, жизнь и смерть будут вечно сменять друг друга, но Тимоти в этом не сможет принять участия. Он проиграет, как всегда проигрывает зло, ибо даже содеянное им однажды перестанет причинять боль.

Он уже проиграл. Его уже не было. А это хорошо. Завтра наступит совсем другой день, день без Тимоти Макбрайда. Она пойдет на работу и придумает, как помочь бедному мистеру Буну, а это принесет ей совсем иное удовлетворение.

– Знаешь что? – заговорила Пейдж.

– Что? – откликнулась Пайпер.

– Пойдем домой. Побудем вместе. Посмотрим телевизор, поиграем во что–нибудь. Ну, не знаю, проведем время по–семейному.

– Мне это нравится, – отозвалась Фиби. Она щелкнула пальцами: – Вези нас, Лео!

Унося их, Лео бормотал:

– Я всегда придерживался такого мнения: «Пора домой, Джеймс».

ЭПИЛОГ

Они вернулись домой, но всего лишь на короткое время.

Вскоре после прибытия Пайпер случайно взглянула на часы, висевшие на стене в кухне.

– Вот это да, – сказала она. – Уже позднее, чем я думала.

Пейдж почувствовала, как у нее портится настроение.

– Пайпер, ты что, сегодня работаешь?

– Приходится, – ответила Пайпер, пожав плечами. – Знаешь, я не настолько богата, чтобы играть роль владельца, которого не бывает на предприятии. Они и без меня знают, что делать, но когда я там, всем становится легче.

– Вот и закончился наш домашний вечер, – нахмурившись, сказала Фиби.

Однако лицо Пейдж медленно расплывалось в улыбке.

– Нам ни к чему сидеть дома. Мы везде можем оставаться сестрами, – сказала она. – А иногда веселее быть сестрами там, где играет музыка и танцуют, где многолюдно и шумно.

Фиби даже не стала раздумывать.

– Я готова, – заявила она. – Пайпер, ты не возражаешь?

Пайпер сделала серьезную мину:

– Гм, давайте подумаем… все желают побывать в моем ночном клубе и потратить там не только время, но и деньги. Посетительницы, которые, как мои сестры, являются привлекательными молодыми женщинами, своим присутствием подстегнут мужчин не только задержаться в моем ночном клубе, но и оставить там деньги. Нет, я, пожалуй, соглашусь.

– Деньги? – спросила Пейдж. – Разве ты не угощаешь нас?

Пайпер воздела руки к небу, изображая отчаяние:

– Ты слишком торгуешься. Ладно, угощаю. Но чаевые за вами. Я терпеть не могу тех, кто жадничает на чаевых.

Пейдж заметила, что Фиби уставилась в пол:

– Что случилось, Фиби?

– Знаете, сегодняшнее собеседование не стало для меня звездным часом, – сказала она. – Боюсь, мне не предложат эту работу. Они, возможно, проведут дезинфекцию всего здания, поскольку я осмелилась там чихнуть, и не удивлюсь, если мне пришлют счет за это.

– В таком случае их отказ был бы для тебя благословением, – заметил Коул.

– Работа не помешала бы, – возразила Фиби. – Но, может быть, другая.

– Фиби, сегодня я заменю тебя, – сказала Пейдж. – Во всяком случае, на чаевые уйдет не так уж много, а какой смысл терпеть неучтивость мистера Коуана, если я не способна иногда пригласить сестру куда–нибудь? Я угощаю. Я угощаю всех. – Она взглянула на Пайпер, и та кивнула. – То есть чаевые за мной, а всем остальным угощает Пайпер.

Она заметила, что Коул и Лео переглянулись. Оба пойдут вместе с ними. Демонические дела больше не отвлекали Коула по ночам, а когда у Лео не возникало ничего срочного по ангельской линии, он любил бывать с Пайпер.

Она не возражала. Изречение «чем больше, тем веселее» стало избитой фразой, но иногда оно соответствовало действительности. У нее возникло ощущение, что как раз сегодня вечером настанет такое время.

Они провели в «РЗ» уже час, когда заявился Деррил Моррис. Его темно–синий костюм был помят и покрыт грязью, щеки заросли щетиной, и в общем, по мнению Фиби, у него был вид человека, который слишком переволновался и не выспался. Но он улыбался, когда приближался к полукруглой кабине, где она сидела рядом с Пейдж, беспечно болтавшей без умолку в свойственной только ей манере. Коул сидел напротив нее – ей так нравилось, – а Лео напротив Пейдж, для Пайпер оставили место на случай, если она улучит момент, оторвется от своих обязанностей и подойдет к ним.

Лео указал на свободное место.

– Чувствуйте себя как дома, инспектор, – пригласил он.

Деррил кивнул, тяжело вздохнув. Он оперся руками о стол и медленно опустился на скамью, словно на его плечах лежал тяжелый груз.

– Трудный день? – громко спросила Фиби, чтобы перекричать музыку.

– Самый трудный, – ответил Деррил. – Мне еще предстоит вернуться и закончить работу с бумагами, лишь потом можно будет ехать домой.

– Значит, все еще на работе? – спросил Коул. – Это официальный визит?

– Только в самом неофициальном смысле, – ответил Деррил. Он понизил голос, и Фиби пришлось податься вперед, чтобы расслышать: – Никто не знает, что я здесь. Уйдя, я сам забуду, что заходил сюда.

– Поняла, – сказала Фиби.

– Правда? – спросила Пейдж. – А я не уверена, что много поняла…

– Я тебе потом объясню, – пообещала Фиби.

Деррил оглядел всех, сидящих полукругом за столом. Они с нетерпением ждали, когда он заговорит.

– Итак, сегодня вечером со мной произошло нечто странное, – наконец сказал он.

– Что именно? – спросила Пейдж.

– Я ехал с еще одним детективом через самую туманную часть города у края воды, чтобы засечь нашего убийцу до того, как тот доберется до очередной жертвы.

– Вы его обнаружили? – поинтересовался Лео с самым невинным видом.

Деррил проигнорировал вопрос.

– Проезжая через некое место, я был почти уверен, что слышал крик. На ходу, когда кругом много машин и туман, это было трудно определить точно. Мне даже показалось, что я вижу, как через туман проходят какие–то люди, но и это было трудно установить. Так что мы объехали пару кварталов и вернулись на то место. Это было на Левенуорт у Чеснут–стрит. И когда мы снова оказались в том месте, где, как мне показалось, я видел людей, там никого не было. Там было совсем пусто.

– Туман может творить странные вещи, – сказала Фиби. – Удивительные вещи.

Деррил никак не прореагировал на ее слова.

– Когда мы прибыли туда, там никого не было. Мы продолжили путь и через пару кварталов заметили молодую женщину, бежавшую со всех ног, словно за ней гналась сама смерть. На ней была форма официантки. Приятная молодая женщина. Мы остановили ее и поинтересовались, куда это она так спешит. Женщина ответила, что опаздывает и спешит забрать сына из детского сада. Я спросил, не слышала ли она чего–нибудь странного, и она ответила, что не слышала. Мы позволили ей идти к сыну.

– Деррил, разве это странно? – спросила Пейдж. – Если люди не видели ничего странного?

– В этом городе вроде бы да, – ответил Деррил. – Но дело в том, что если работаешь полицейским столько, сколько я, то запросто видишь, когда тебе врут. А та женщина врала. В этом не было никакого сомнения. Но поскольку она вроде бы не сделала ничего плохого, я позволил ей продолжить путь. И решил, что мне следует спросить вас, не известно ли чего–нибудь вам о странных событиях, которые могли произойти сегодня вечером в этом районе. Возможно, вы слышали, как кто–то кричал в тумане.

– Мы? – спросила Фиби. – Вы хотите знать, известно ли нам что–нибудь?

Показалась Пайпер и держалась некоторое время на расстоянии слышимости, затем подошла и перегнулась через стол.

– Это насчет того убийцы, за которым ты охотишься? – спросила она Деррила и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Самая лучшая новость заключается в том, что он больше не будет беспокоить тебя. И не будет больше никому угрожать.

– Но вы…

Пайпер прервала его:

– Убийств больше не будет. Дом на Тендерлой со всеми теми трупами? Того убийцы тоже больше нет. Больше никаких испытаний не предвидится, поверь нам на слово.

– Тот же парень? – спросил Деррил. – Спустя сто лет?

– Тот же парень, – подтвердила Пайпер. – Это один и тот же убийца, но он больше никогда не побеспокоит Сан – Франциско, – заявила Пайпер. – Не сейчас, не через сто лет. Никогда.

– Что ж, рад слышать, – сказал Деррил. – Не знаю, как отразить это на бумаге, но… – Он умолк и улыбнулся, будто вспомнив нечто приятное. – Но мне и не придется заниматься этим. Сегодня в полночь ФБР берет дело в свои руки. Они будут задавать вопросы, а если ответов не последует, то им и придется объяснять причины в письменном виде. – Он рассмеялся и хлопнул рукой по столу. – Пожалуй, это впервые.

– Что впервые? – спросил Коул.

– Впервые знакомство с Холлиуэлами привело к тому, что мне стало легче жить. – Тут тень пробежала по его лицу. – Вы ведь правду говорите? Вы точно знаете, что это так?

Первой заговорила Пейдж.

– Деррил, иногда надо просто кому–то доверять, – сказала она. – Пожалуй, это все, что мы можем сказать. Просто доверяйте нам.

Детектив выбрался из кабины. Он снова улыбался.

– Так я и поступлю, – сказал он. – Спасибо. – Он уже собрался уходить, но остановился, наклонился над столом и серьезно взглянул на них. – Надеюсь, там не осталось ничего, что могло бы выдать вашу причастность к этому? – спросил он. – Ничего такого, что бы могло найти ФБР?

Все задумались. Коул заговорил первым:

– Вряд ли. Я почти уверен, что следов не осталось. А если остались, то мы этим займемся.

– Прекрасно, – одобрил Деррил, кивнув с серьезным видом. – Займитесь.

Он попрощался и направился через толпу к выходу.

Когда он ушел, Фиби повернулась к Пейдж:

– Пейдж, ты дала хороший совет. Очень мудрый.

– Что?

– Когда ты говорила о том, что надо просто кому–то доверять. Я последую ему.

– Иногда это совсем не легко, – смеясь, сказала Пейдж. – Но все же стоит попробовать.

Фиби посмотрела на свою младшую сестру, которая иногда казалась такой легкомысленной, а в действительности обладала исключительной проницательностью, выручавшей ее в случае необходимости. Возможно, по причине того обстоятельства, что Пейдж выросла вдали от сестер, она по–другому подходила ко многим вещам, по–иному смотрела на мир, возможно, решала проблемы под углом зрения Мэттьюсов, а не Холлиуэлов. Как бы то ни было, Фиби радовали эти качества сестры, и она знала, что на этот раз Пейдж совершенно права.

Всегда надо кому–то доверять. Игра стоит свеч.