Текст книги "Во сне: теория заговора (ЛП)"

Автор книги: Джед МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– Даже если все наблюдают одну и ту же луну?

– Существование других людей недоказуемо, так что они не могут свидетельствовать о чем-либо еще. Можно только устранить верование из уравнения и начать заново. Первый вопрос о реальности: реальна ли реальность? Что-нибудь действительно существует? Никто никогда не мог ответить на этот вопрос, поэтому все остальное не может быть ничем иным, нежели верованием.

– Но наука работает. Они делают все эти удивительные штуки.

– Я не оспариваю способность науки описывать и подчинять себе исходное совершенство царства сновидений, я оспаривают их претензии на то, что они понимают его.

– Ой, да вы и правда питаете слабость к науке и религии?

– Если хочешь убедить людей подвергнуть сомнению их религию, тебе придется начать с убийства их богов и священников и осквернения их останков, что на самом деле представляет собой чрезвычайно приятное времяпрепровождение.

^ ^ ^

Если бы Эйнштейн спросил меня, верю ли я, что луна существует только тогда, когда я смотрю на нее, я бы поинтересовался, почему он пытается выставить мой аргумент в смешном свете. Почему он предпочитает сделать соломенное чучело и атаковать его, вместо того чтобы обратиться к настоящему вопросу: существует ли такая штука, как объективное знание?

– С моей стороны было бы довольно смешно верить в то, что луна существует только тогда, когда я смотрю на нее, – сказал бы я ему.

– Именно так, – согласился бы он.

– На самом деле, – продолжил бы я, – я верю, что луна существует так же, как я верю, что я человек, который смотрит на нее. Так же я верю, что существуете вы, существует время и существуют арбузы. У меня нет ни одного доказательства существования всего этого, но я верю в это, потому что это реальность и вот так она работает. Во что я не верю, так это в верование, я бы никогда не стал обращаться с истиной настолько бесцеремонно, чтобы приводить ее в замешательство с помощью видимостей, герр профессор.

– Пожалуйста, – сказал бы он, – зовите меня Альби.

– Но с другой стороны, – продолжил бы я, – вы говорите, что знаете, что луна существует, потому что видите ее, и это совсем другое дело. Свидетельства ваших чувств могут быть полезны в жизни, но едва ли соответствуют стандартам серьезной науки. Вот мой вопрос к вам: на основе какого подлинного доказательства вы утверждаете, что луна действительно существует?

– Очевидно, – признался бы Эйнштейн, теребя свою философскую шапочку, – таких доказательств нет.

Он бы засопел и полез обниматься, но я бы сделал бы шаг назад.

– Разумеется, нет, – сказал бы я. – Только само сознание может достичь этого уровня. Итак, мы видим, что ваш воинственный вопрос о луне предназначался лишь для компенсации того факта, что вся ваша беспристрастная научная система подтверждений основана не на чем ином, как на заскорузлой вере, замаскированной под науку. Верно ли это?

– Ja, ja, – забормотал бы он. – Ich bin ein неисправимый лжец.

Затем он вручил бы мне Нобелевскую премию и ушел бы в парикмахерскую подстричься по-человечески.

^ ^ ^

В ходе нашего обсуждения принципов чудес я осознал, что Мэгги не так уж сильно интересовалась этой темой, когда пришла с ней ко мне. Она знала, что я буду здесь, когда она приедет на лето домой, и хотела, чтобы нам было чем поделиться и что обсудить. Она полистала книги и пришла к заключению, что «Курс чудес» – как раз такая тема, которая поспособствовала бы нашему общению, как когда-то в Мексике. Однако в «Курсе» примерно сто двадцать страниц текста, поэтому она ограничилась перечнем принципов, которые вручила мне как приемлемый для нас обоих объем текста.

– Итак, – говорю я ей, – вовсе не соседка по комнате, я полагаю.

– Нет, – говорит она, – ну, отчасти. Мы вместе начали читать «Курс», но я думала, что напала на что-то стоящее. Нереальное не существует, реальному ничто не может угрожать, верно? Я думала, это что-то настоящее, что-то, о чем мы могли бы поговорить. Сначала я пыталась обсуждать это с мамой, но она просто смотрела на меня, как будто меня нет.

– Этого нет в книгах, – говорю я.

– Так она и сказала. Этого нет в книгах.

– Что ж, с твоей стороны было очень разумно сделать это усилие. Надеюсь, тебе понравилось.

– Мне правда понравилось зависать тут с вами, – говорит она, – но интересно, что мне следует со всем этим делать.

– По-моему, ты делаешь все правильно. Не беспокойся, ошибки нет. Будь терпелива. Дай себе время, чтобы открыть свое внутреннее видение.

– Мое внутреннее видение?

– Ты прыгаешь с самолета на высоте трех или четырех километров, а твоя зона посадки – пара крохотных линий на огромной площади планеты. Ты прыгаешь и сходишь с ума, ты летишь со скоростью двести километров в час, ветер слепит глаза, ты не испытываешь слишком большой благодарности, наверняка в шоке от прыжка в бескрайнюю пустоту, но потом справляешься с собой и наслаждаешься полетом, верно? Тебя даже не беспокоит в этот момент, где тебе предстоит приземляться, ты просто получаешь удовольствие и пытаешься помнить, что еще не время умирать. У тебя всего пара минут этого полета, а потом ты достигаешь точки, где твой парашют открывается и – бац! – скорость резко падает. Довольно неприятное ощущение, но теперь ты плывешь под куполом в относительной безопасности. Теперь ты видишь, куда тебе надо приземлиться и можешь сама подруливать парашютом. Начало было довольно сумбурное, но еще на изрядной высоте ты начинаешь примерно понимать, куда тебе приземляться, так что теперь можешь покружить и сесть буквально на пятачок. Вот такой путь ты и совершаешь сейчас, но ты все еще на том этапе, где много паники и мало благодарности. Получай от этого удовольствие. Ты можешь позволить себе быть слегка безрассудной. У тебя есть основной парашют и запасной, так что это отличный момент совершить глупость и попробовать что-нибудь новое. Однажды придет момент, когда твой парашют раскроется и ты войдешь в новую фазу этого путешествия. Звучит разумно?

– Не совсем, – хмурится она. – Я думала, у вас в этом больше опыта.

– У меня мало практики, и жизненные советы не мой конек. Суть в том, что ты используешь этот первый этап, где находишься сейчас, чтобы открыть для себя, куда ты вообще собираешься лететь. Под тобой целая планета, и ты можешь приземлиться где угодно. Именно здесь ты развиваешь свое внутреннее видение, и именно глубина и ясность видения приподнимают отдельных людей над стадом. Я хочу сказать – удели внимание этой части, а потом, отвечая на свой вопрос, ты узнаешь, что тебе следует делать со всем этим. Пока ты не обрела видение, которому можно следовать, твоя задача открыть это видение. Большинство людей никогда этого не достигают, поэтому ходят кругами и умирают с музыкой, звучащей внутри, если можно так сказать. Найди свое видение, а потом каждый шаг будет шагом вперед, к осознанию. Если ты хочешь чего-нибудь, достаточно сфокусироваться на этом и повернуть руль в ту сторону. От этого возникнет разворачивание, и по мере приближения ты начнешь видеть, что есть то, чего ты на самом деле хочешь: твое подлинное желание в противоположность эгоистическому желанию. Вот каковы реальные чудеса – динамическое со-творческое взаимодействие, которое превосходит фальшивые идеи о я и не-я. Именно поэтому они кажутся чудесными с отделенной точки зрения и обычными с интегрированной. Снимай кино, вытачивай трости, убей папу римского, играй на пианино, это все одно и то же. Ты желаешь, ты действуешь, вселенная отвечает. Попробуй понять, чего ты не хочешь и отпусти это. Это может быть даже более важной частью процесса – достижение правильного путем отказа от неправильного.

– С ваших слов все так просто.

– И да и нет. В людях есть уровни сложности за пределами понимания. Каждая жизнь – это уникальное сочетание препятствий и заторов, но так же, как все мы ощущаем гравитацию и солнечный свет, мы имеем доступ к внутреннему измерению, которое является самой природой самоосознания. Я не могу вывести кого угодно из его персонального лабиринта отождествлений и обстоятельств, но знаю, что он обнаружит, когда выберется.

– Я знаю, что во всем этом есть смысл, – говорит она, но мне трудно думать о реальности как о чем-то нереальном. Ну, как может ничто из этого не существовать? Это довольно странно. Я не спорю с тем, что вы сказали, но я все еще на самом деле не верю в это.

– То же и со мной. Реальность кажется мне такой же реальной, как и тебе. Если я врежу ногой по камню, то сломаю палец.

– Но вы же говорите, что все это сон.

– Как говорят более мудрые мудрецы, реальность ни существует, ни не существует. Не думай об этом в понятиях, в которых реальность кажется реальной, подумай о том, каково значение этого. Ты не бессмертна, ты умрешь. Смысла нет, и если нет смысла, тогда что вообще реально? Это не имеет ничего общего с тем, насколько плотной кажется материя, это имеет отношение к пониманию, что вне зависимости от любых соображений жизнь совершенно бесцельна. Ничто не продолжается вечно, ничто из того, что ты делаешь, не имеет значения, и ничто не может этого изменить. Твоя незначительность абсолютна. Не-я – это подлинное я. Это и есть урок мимолетности. Ты начинаешься с чистого места, создаешь свою мандалу, потом смахиваешь ее в пустоту. Я знаю, что мимолетность звучит пугающе, но это истина…

– Истина освободит тебя, так, кажется.

– Хорошо, но что ты хочешь от свободы? Район стадиона Ригли Филд в Чикаго называют «Дружелюбным Местечком» [Friendly Confines]. Царство сновидения и есть дружелюбное местечко. Зачем тебе желать побега из него, и куда ты пойдешь? Ты как персонаж в дружелюбном местечке холодека [holodeck – помещение для создания голографической виртуальной реальности в «Стартреке»]. Ты не можешь уйти, но можешь осознать свою ситуацию: тебе необязательно обманываться и быть двухмерным, как прочие персонажи, которых ты видишь. Ты можешь понять, что ты есть и где находишься, и извлечь все выгоды из всех чудес, предоставленных технологией холодека. Ты создаешь, что желаешь создать, и, делая это, ты создаешь себя. Мы говорим о том, как взломать систему. Ты и корабельный компьютер, вы вместе со-творяете реальность холодека. Ты проявление компьютера: компьютер есть разум и ты разум. Одно и то же, верно? Во всем этом нет смысла и здесь некуда идти, так что с того? Ты живешь, играешь свою роль, видишь жизнь во сне. Ты возникаешь из ниоткуда, кривляешься свой час на сцене холодека, исполненный шума и страстей, не означающих ничего, и навсегда смолкаешь. Или так, или ничего, так что это неплохая сделка. Делай, что на самом деле желаешь, – вот и весь закон. Мечтай красиво и претворяй мечту в реальность. Будь особенной, не превращай это в эгоистическое желание вроде «хочу быть режиссером». Делай, например, так: «я собираюсь снять вот этот конкретный фильм или умру, пытаясь его снять». Сосредоточься на том, чего ты действительно хочешь, затем начни воплощать это изо всех сил и увидишь, как вселенная подстроится под тебя: вот где возникают действительно магические штуки, и в этом на самом деле нет ничего духовного или эзотерического, просто так все и работает. Ясность видения – это оживляющий принцип царства сновидений, семечко в сердце любого усилия. Магия не в том, что что-то появляется по одному твоему кивку, а в том, что ты пропускаешь сфокусированную эмоциональную энергию сквозь идею и проецируешь ее из мысли в своей голове на вещи во вселенной, которые на самом деле просто еще одна мысль в большей голове. Все, что кто-либо когда-либо сделал, было сделано именно так. Иногда этот процесс случаен или неясен, а его результаты поверхностны, а иногда он тщательно выверен, а результаты свидетельствуют о бесконечном потенциале со-творческого царства сновидения. Посмотри вокруг, где ты находишься и частью чего являешься. Это бесконечная машина снов, где ты можешь творить все, что можешь вообразить. Сделай шаг назад, один маленький шаг и увидишь, на что способны люди – в искусстве, науке, религии, политике, спорте, в приключении и войне. Посмотри на общества и цивилизации, города и нации, все это рождено мужской и женской энергиями, разумом и эмоциями, сосредоточенностью и намерением, инем и яном. Эти свершения человека бесконечно прекрасны, и все они были достигнуты под фальшивым предлогом. Все, что когда-либо кем-либо было сделано, сделано ради лжи. Сама ложь не имеет значения – Бог, слава, вечность, небеса, жадность, любовь, ненависть – в основе всегда страх, всегда один и тот же. Единственная вещь, которая имеет значение, —что создается во имя лжи. Что если твоя жизнь – лишь твой автопортрет? Твое собственного шоу одного актера? Вот стоишь ты, готовая начать творческое приключение своей жизни, и не важно, что ты делаешь, твоим величайшим творением всегда будешь ты сама. Сочетание сосредоточенности и намерения – ключ ко всему. Сердце и ум. Ничто никогда не создавалось иначе. Открой свое видение, затем влей в него свою жизнь и ты его материализуешь, но не благодаря какой-то занудной волшебной формуле, а потому что творение – это сущностная функция царства сновидений. Творение само по себе есть смысл творения, и это максимальное приближение к смыслу. Это ложь, но кому какое дело до истины? Веселись, устраивай бардак, не бойся опрокинуть что-нибудь. Это твоя вселенная, делай с ней, что пожелаешь. Разумно?

– Погодите секунду, – говорит она, пытаясь справиться.

– Хорошо, – продолжает она, ставя галочки в своих записях. – Посмотрим. Итак, я сказала: «Истина освободит тебя», – и потом вы сказали повторите еще раз что?

Хорошего хорошо понемногу

Мир подобен каруселям в парке развлечений, и, выбирая карусель, ты думаешь, что она реальна. Вот какова власть ума над нами. Карусель летит то вверх, то вниз, круг за кругом, то возбуждающе, то успокаивающе, она очень ярко разукрашена, очень громко шумит, и какое-то время это весело. Многие из тех, кто уже давно здесь катается, начинают задаваться вопросом: «Эй, а это все взаправду или просто карусель?» А некоторые уже все вспомнили, они возвращаются к нам и говорят: «Эй, не волнуйтесь, не бойтесь, тут нечего бояться, потому что это просто карусель». (Билл Хикс)

Внутри каждого из нас есть и Бог и Брахман, потому что каждый из нас – и актер и зритель. Бог создается по нашему образу и подобию и любит тихую жизнь, но мы созданы по образу и подобию Брахмана, поэтому жаждем драмы и всего, что возбуждает. Мы разделены между нашими ролями наблюдателя, любящего драму, и наблюдаемого, любящего удобство: мы желаем спать безмятежно, но видим мятежные сны.

Наши Боги могут судить о добре и зле, но Брахман судит о весельи и скуке. Так же, как твой аватар в игре или любимый персонаж из мультфильма получает взбучку, чтобы развлечь тебя, так и ты можешь получать тумаки ради развлечения аудитории своей передачи. Естественно, мы не желаем страдать, но скука для этой аудитории – тяжелейший из грехов, какие только могут быть совершены в театре, и это все, чем является царство сновидений.

^ ^ ^

В заключение давайте вознесем хвалу эго. Давай посмотрим на работу эго и подивимся необъятному эпосу, который эго ставит на великих подмостках царства сновидений.

Здесь мы найдем живую «Махабхарату» – великую историю человека, историю, включающую в себя все остальные истории, – и эго – это магическая искра, без которой мы все были бы кенами и барби в кукольном домике Майи. Мы скоры на отречение от эго как чего-то неистинного, но этот чудесный дворец был бы без него пустой коробкой. Эго – это магия, вдыхающая жизнь в царство сновидений.

Сравни историю человека на Земле с историей Земли до человека и увидишь разницу, созданную эго. Эта планетка – родные пенаты непостижимо прекрасного и разнообразного полотна о драме и творчестве, которых крайне недостает остальной части известной вселенной. И если даже где-нибудь еще есть другие театры, то и они основаны на эго, потому что это единственный способ заставить театр ожить. Эго – ложь, которая приводит мир в движение. Благодаря эго мы кривляемся на сцене, и мы должны быть благодарны эго за отпущенный нам на сцене час.

^ ^ ^

Хотя ты существуешь в истине, персонаж, которого ты играешь, личность, которой ты себя считаешь, не существует. Не-я – истинное я. Ты нереален, и реальность нереальна: все это представление, за которым нет ничего, что вне всякого сомнения доказывается невозможностью найти смысл. Но вся логика этого мира не может изменить простой факт, что если ты врежешь ногой по камню, то сломаешь палец, а сломанный палец ощущается ужасно, чертовски реальным. Царство сновидения, может, и не реально в действительности, но оно достаточно реально, и что бы мы ни говорили об этом, оно куда забавнее, чем истина.

Мысль о мёде

Человек идет через темный, опасный лес, полный диких зверей. Лес опутан необъятными сетями. Человек испуган, он убегает от зверей, падает в темную яму. Каким-то чудом он успевает ухватиться за перепутанные корни. Он чувствует леденящее дыхание огромной змеи, ее пасть широко разверста, она лежит на дне ямы. Он вот-вот упадет в ее челюсти. На краю ямы огромный слон готовится раздавить его. Черная и белая мышки подгрызают корни, за которые держится человек. Над ямой летают смертельно опасные пчелы, роняющие капли мёда… Затем человек распрямляет палец и – медленно, осторожно – тянется пальцем к падающим каплям мёда. Среди столь многих опасностей, на расстоянии одного дыхания от столь многих смертей, он все все еще не достиг безучастности. Мысль о мёде удерживает его в жизни. («Махабхарата», Жан-Клод Карьер)