Текст книги "Парень из ларца"

Автор книги: Дж.Дж. Коннингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава III. Смерть с воздуха

– Это уже третья атака за последнюю неделю, – буркнул Уэндовер, садясь завтракать после ночи в бомбоубежище. С приезда Клинтона прошло несколько дней. – Они были здесь двенадцатого. А потом – пятнадцатого. И вот – прошлой ночью. И говорить теперь о веселых майских деньках!

– Поскольку они так и не добрались до фабрики, вскоре можно ожидать еще одной атаки, – ответил сэр Клинтон. – Сквайр, они кажутся очень упрямыми парнями. Даже потеря двух бомбардировщиков не охладила их рвения. Должно быть, Эмблдаун особо отмечен в путеводителе Люфтваффе.

– Надеюсь, наши потери были невелики, – заметил Уэндовер. – Пожалуйста, передайте тост.

– Не к месту сказано, но вот ваш тост, – ответил старший констебль. – Странно, как монотонна здесь жизнь… конечно, до тех пор, пока на тебя не падают бомбы. Перед войной никто не предвидел такого психологического курьеза.

– Это кажется общим чувством, – согласился Уэндовер. – Это как в конце длинной нудной вечеринки, когда хозяин обращается к гостям: «Разве у вас нет домов, куда можно вернуться?». Не могу сказать, что атаки так уж будоражат мои нервы, но когда звучит сигнал «Опасность миновала», я приветствую его, как избавление от очередной рутины.

– Лучше сменим тему, – предложил сэр Клинтон. – Если меня интересует смерть, то лишь только та, с которой я сталкиваюсь по профессии. Налеты похожи на козыри в бридже: как только они сыграны, интереса они не представляют. А военные новости слишком печальны, чтобы обсуждать их за столом.

– Да, – кратко согласился Уэндовер. – Ну, переходите к фильмам, тостам, Шекспиру и музыке, если хотите. Любая тема на ваш выбор.

– Хорошо. Все, что вам угодно, сквайр. У меня есть новости на неизбитую тему. Помните, вы познакомили меня с мисс Стэнуэй и молодым Эллардайсом?

Уэндовер молча кивнул.

– Я поинтересовался о магическом круге Ашмуна, – продолжил сэр Клинтон. – Он не так умен, как я ожидал. По-видимому, он не взял никакой клятвы или чего-то такого со своих бестолковых клиентов.

– Я не говорил, что Дафна Стэнуэй или юный Эллардайс бестолковы, – возразил Уэндовер.

– Как и я, – поспешно согласился сэр Клинтон. – Но я не думаю, что они относятся к тому же типажу, что и большинство в окружении Ашмуна. Они – лишь статисты, необходимые для численности. Настоящих бестолочей слишком мало, чтобы составить живое окружение, так что в него нужно принять и людей с нормальным интеллектом. Но это не главное. Кажется, Ашмун забыл взять со своего окружения клятву хранить тайну. Или он захотел предоставить им свободу распространяться – чтобы привлечь новых лиц. Как бы то ни было, этим двоим ничто не мешало рассказать мне все, что я хотел бы услышать. Но у меня не хватало времени, и я сказал им, что увижусь с ними, когда у меня появится свободная минутка, и я смогу их выслушать.

– Я приглашу их на обед, как только вы захотите услышать их рассказ, – предложил Уэндовер.

– Чтобы вы тоже его услышали? – хитро спросил сэр Клинтон. – Знаю я ваши методы, сквайр. Вам не терпится услышать его, но вы же «ни при чем». Ну, хорошо. Я скажу вам, когда нужно будет пригласить их.

Уэндовер был избавлен от необходимости что-то отвечать: вошла служанка, передавшая ему сообщение.

– Инспектор Камлет? Клинтон, ему нужны вы. С ним доктор Эллардайс. Не стоит прерывать завтрак, так ведь? Просто пусть оба войдут сюда.

– Снова ваш метод? Я не возражаю, – согласился старший констебль.

Уэндовер отдал распоряжения служанке, которая практически сразу привела в комнату двух гостей. Эллардайс был приятным человеком около тридцати лет, спокойным и собранным, с манерами человека, привыкшего к посещению больных. Коренастая фигура Камлета и угрюмое выражение его лица были хорошо знакомы Уэндоверу.

– Полагаю, вы, как и мы, не на службе, – предположил тот. – Если вы не завтракали, присаживайтесь. Прикажу принести что-нибудь для вас.

– Спасибо, – без церемоний поблагодарил Эллардайс. – Я очень голоден и принимаю ваше предложение, даже если оно уменьшит ваш рацион.

Он устроился за столом, а Камлет, предварительно взглянувший на старшего констебля, также сел на стул, пробормотав слова благодарности.

– Вы больше нас знаете об ущербе, причиненном за ночь, – сказал Уэндовер. – Надеюсь, он был невелик?

– На этот раз да, сэр, – ответил инспектор. – Пока известно о двадцати трех пострадавших, пять из них смертельно: двое мужчин, две женщины и ребенок. Конечно, их может оказаться больше, но не думаю, что их окажется много. Главным образом это была атака с целью поджога. Упало всего несколько бомб.

– А что насчет материального ущерба? – поинтересовался обрадовавшийся малому числу погибших Уэндовер.

– Некоторые зажигательные боеприпасы упали на фабрику Страуда. На беглый взгляд, ущерб может оказаться серьезным. Но пожарные быстро потушили огонь. Хорошо сработали. Фабрика отчиталась, что все в порядке. Около двадцати магазинов в огне, с одним из них все совсем печально: аптека Шипмана на Артур-стрит. В квартире над ней жили три женщины и два ребенка. Они могли бы сгореть заживо, но, к счастью, выбрались. Но аптека и квартира сгорели. Возможно, вы помните мистера Фельдена, сэр.

Уэндовер кивнул.

– Он вошел в аптеку, когда та пылала. Он не позволил никому рисковать. Смог удержать огонь, пока люди сверху спасались. Очень смело. Вышел немного опаленным, но держался, пока все не окончилось. Очень хладнокровен.

– Противная штука эти зажигалки, – заметил Уэндовер.

– Вы так считаете, сэр? – скептично спросил Камлет. – Нет, если управиться с ними сразу же после падения. Пока пламя не распространилось. Вовремя схватить и отбросить в безопасное место. А вот когда огонь распространился, то это, конечно, другое дело. Тогда это действительно мерзкая штука.

– Аптека Шипмана разрушена? – спросил Эллардайс. – Большинство препаратов я беру у него, и сейчас я в растерянности.

– Разрушена? – повторил Камлет. – От нее почти ничего не осталось. Доктор, я видел, как рухнула крыша. От Шипмана вы больше не получите никаких лекарств.

– Что еще пострадало? – спросил Уэндовер.

– Железнодорожная станция, сэр. Но не сильно. Полдюжины вилл полностью уничтожены. Бомбами. Другие дома повреждены или сожжены. Человек двестипятьдесят находятся в центрах отдыха. Налет оказался очень незначительным. Я видел, как взорвался один из бомбардировщиков. Говорят, еще два были подбиты. Значит, всего их было пятеро. Никакой паники среди населения. Они все спокойно воспринимают. Привыкли, наверное.

Кратко отчитавшись, Камлет приступил к завтраку, а Уэндовер воздержался от дальнейших расспросов инспектора.

– А вы насчет чего, Эллардайс? – спросил он.

Врач оторвал взгляд от тарелки.

– Я? По обычному вопросу – насчет раненных. Мне нечего сказать – это вообще-то дело инспектора Камлета. Поскольку это его дело, то рассказывать я предоставлю ему самому. О, да. Произошла одна занятная вещь: я заглянул в приют на Джон-стрит, он переполнен детьми рабочих. С ними все в порядке: галдят, как стая галок, но я решил их обследовать. Они очень сообразительны. Но, очевидно, у этих детей нет тяги к знаниям. Как только я вошел, упала бомба – где-то в четверти мили от нас. Тишина на секунду-другую, и тут один из них выдал: «Надеюсь, прямо на школу!» На это его приятели ответили громкими аплодисментами. Кажется, в этом свете современная образовательная система выглядит не очень хорошо, не так ли?

– Мне самому школа никогда не нравилась, – заявил Камлет. – Главное – они не испугались.

Прежде чем задавать какие-либо вопросы, сэр Клинтон подождал, пока инспектор не утолит аппетит.

– А теперь, что у вас, инспектор?

– Вот что, сэр. Деверелл, Роберт Деверелл был убит во время ночного налета…

– Это случайно не ваш друг-археолог? – спросил сэр Клинтон, обратившись к Уэндоверу. – Где он жил?

– На маленькой уединенной вилле в конце Брейден-драйв, – ответил Уэндовер. – Кажется, она называется «Мачта на холме».

– Это тот самый человек, сэр, – подтвердил Камлет.

– Он не был моим другом, я его лишь немного знал, – вставил Уэндовер. – Продолжайте.

– Странное дело. Произошло самое невероятное, но об этом чуть позже. Когда зазвучала сирена, все дежурные встали на свои посты. Наши пожарные на Брейден-драйв невысоки. Им пришлось принять в команду школьницу и выдать ей защитный шлем, как и всем остальным. Ее зовут Бетти Браун. Ей около шестнадцати, она очень спокойна, эффективна и увлечена своей работой. Она патрулировала улицу, когда начался налет. Они сбрасывали коктейли Молотова или что-то такое. Один из них упал на крышу, да и остальные выглядели опасными. Она поспешила и привела отряд со стремянкой. Затем она продолжила патрулирование. Нашла еще один пожар, и ей пришлось бежать обратно, чтобы сообщить о нем. Затем она продолжила путь. К этому времени вилла Деверелла уже горела вовсю.

– Она кажется очень деятельной девушкой, – вставил старший констебль.

– Так точно, сэр. Она бросилась к передней двери, обнаружила ее незапертой и вошла внутрь. Вы знаете, на что похож горящий дом, сэр? Дым до того плотный, что даже собственной руки не разглядеть. Так все и было. За клубами дыма она смогла увидеть лишь проблески алого пламени. Она прошла в холл. Невозмутима и смела. Первое, на что она наткнулась в дыму – лежавшее на полу тело Деверелла. Такой шок для ребенка. И еще кровь. Очень мерзко. Но она не потеряла самообладания. Она знала, что в задней комнате за кухней спит старая экономка Деверелла. Глухая, как тетеря. Сначала Бетти Браун ошиблась дверью. Она попала в гостиную Деверелла. В тот момент она была практически не затронута пожаром. В конце концов, девушка пробралась в комнату старухи. Та спала словно соня. Совсем ничего не слышала. Ни звуки сирен, ни падающие бомбы – ничто не разбудило ее. К счастью, дым почти не проходил через дверь. Бетти Браун разбудила экономку. Думаю, старушка была беспокойна. Благопристойна и стеснительна. Не хотела, чтобы мужчины увидели ее в ночнушке. Хотела переодеться перед выходом. Старая дуреха! Бетти Браун вытолкала ее в сад через заднюю дверь, а сама отправилась за пожарной бригадой. К этому времени пожар совсем разгорелся. Бетти Браун забыла закрыть входную дверь, и сквозняк раздул огонь. Так что пожарным пришлось потрудиться.

– Как она узнала, что была в гостиной Деверелла? – спросил сэр Клинтон.

– Электрическая лампа была включена, сэр. И там было не так много дыма, как в холле. Так что ей было хорошо видно. И она более или менее смогла описать ту комнату.

– А в холле было включено электрическое освещение?

– Не могу сказать, сэр.

– Полагаю, там все сгорело дотла? Или стены холла сохранились?

– Неплохо сохранились, сэр. Позднее я был в том доме.

– Инспектор, продолжайте. Я пока еще не представляю, как эта история относится ко мне.

– Холл освещался через потолочное окно в крыше, сэр. Я имею в виду, в мирное время. После начала войны его занавесили. Тело Деверелла лежало у лестницы, прямо под окном. Должно быть, зажигалка упала прямо в окно ему на голову, когда он там стоял. Такое бывает в одном случае на миллион. Вот откуда взялась кровь. Доктор Эллардайс может рассказать подробнее. Он осматривал тело.

Сэр Клинтон молча кивнул и обернулся к врачу. Эллардайс понял намек.

– Занятно, что я, должно быть, был последним человеком, видевшим покойного до его смерти, – начал он. – Деверелл был моим пациентом, и какое-то время назад его забеспокоило высокое давление. Оно было слишком высоким для его возраста, ну очень высоким, и он часто просил меня прийти измерить его. Он позвонил вечером, после ужина. Я пообещал приехать и посмотреть его около десяти часов. Когда я прибыл, он сам открыл мне дверь. Думаю, его экономка слишком глуха, чтобы услышать звонок. Мы прошли в гостиную. На столе лежали золотые находки с раскопок в лагере Цезаря. Не все, только золотой епископский посох и три-четыре других предмета. Там был еще Генри, брат Деверелла, он рассматривал их. Деверелл был занят: он измерял находки и записывал результаты в составляемую им опись. Генри Деверелл не долго ждал. Как только он ушел, я проверил давление Роберта, оно оказалось не очень хорошим, и я сказал о риске перегрузки и взглянул на золото – оно напомнило мне о раскопках. Он поклялся передать всю сложную работу помощникам и заниматься лишь записями. Мы немного поговорили, а затем я ушел. Тогда я в последний раз видел его живым.

– Когда вы покинули его дом? – спросил сэр Клинтон.

– Не знаю. Вероятно, между одиннадцатью и половиной двенадцатого.

– Позже вас снова вызвали, и вы видели тело?

– Да. Я получил сообщение, находясь на посту, и подумал, что хорошо бы пройти к телу до того, как его сдвинут с места, а у меня было время. Жертв было мало, ведь налет был небольшой – всего насколько самолетов, и все бомбы упали не в моем районе. Занимались мы в основном пожарными, получившими ожоги во время работы. Так что я отправился на Брейден-драйв. Когда я прибыл туда, огонь уже был под контролем, вернее, его почти не было. Я осмотрел тело. Череп был раздавлен мощным ударом. Вам нужны подробности? Нет? Ну, если понадобится, я обо всем расскажу на дознании. Для меня это выглядело так, будто он наклонился за ведром. (Я заметил, что оно лежало у лестницы). И в тот момент упала бомба, поразившая его в голову. Тогда зажигалка, должно быть, отскочила и загорелась. Я нашел ее железный обломок на полу, возле тела. Остальная ее часть, естественно, сгорела. И я заметил множество осколков от потолочного окна.

– Пламя, конечно, поднялось по лестнице, – вставил сэр Клинтон, – что привело бы к тому, что стекло вывалилось бы из потолочного окна вне зависимости от того, выбила его бомба или нет. Как он был одет во время смерти?

– Так же, как и когда я видел его немного ранее. Конечно, одежда загорелась, а потом была намочена пожарными, но это был тот же самый костюм. Вы считаете, что после нашей встречи он отправился спать, а потом встал во время налета? Нет. Когда я пожелал ему спокойной ночи, он упомянул, что будет работать еще час или два. Он всегда был совой, и редко ложился до часа или двух ночи.

– Он носил наручные часы? – спросил старший констебль.

– Да, сэр, – ответил инспектор. – От удара стекло разбилось, и они остановились в час сорок пять. Они в порядке – я взял их, и они затикали, так что пружина не сломалась. Значит, он, должно быть, погиб примерно в это время.

– Очень хорошо, – прокомментировал сэр Клинтон. – Но я все еще не понимаю: при чем тут я? Очевидно, это дело коронера.

– Я излагаю факты в хронологическом порядке, – отметил Эллардайс. – Я думаю, вы бы сами предпочли именно такую последовательность. Мы еще не добрались до сути событий. Тело слабо обгорело, конечно, за исключением места, которое столкнулось с зажигалкой. И после обследования я пришел к выводу: ожоги были посмертными. Во всяком случае, все волдыри, которые я изучил, были наполнены воздухом, а не сывороткой. У нас будут более явные свидетельства, как только мы обследуем легкие. Но я буду очень удивлен, если в них найдутся частички дыма. Я уверен: он был мертв еще до того, как упала бомба, и не вдыхал дым от пожара. Инспектор Камлет пришел к такому же выводу. Кто-то вызвал его, и это – не я. Я оставил его проводить его работу. Я хотел сделать записи, пока факты были свежи в памяти, и прошел в гостиную. В ней было меньше дыма, и был электрический свет. Закончив с записями, я осмотрелся, и тогда мне пришло в голову: что-то не так. Как я уже говорил, когда я оставил Деверелла, тот был занят золотыми находками, которые лежали на столе. И он упомянул, что у него осталось работы еще на час или два. Но теперь я увидел лишь один предмет: что-то вроде измятой чаши, она лежала на полу под столом. Золотой посох пропал, а вместе с ним и еще несколько вещей. Я не запомнил, какие именно это были предметы, так как толком не рассмотрел их во время первого посещения, но насчет золотого посоха я уверен.

– Не беспокойтесь, – прервал его сэр Клинтон. – Банк предоставит нам список. У них есть опись. Продолжайте.

– Я позвал инспектора Камлета в гостиную, и описал ему положение вещей. Мы обыскали дом. К тому времени огня уже не было, так что нам ничто не мешало. Мы не нашли ни следа посоха и других предметов.

Ожидая подтверждения, Эллардайс взглянул на Камлета.

– Все верно, сэр, – заявил инспектор. – Все, кроме холла и лестницы, почти не пострадало. Так что мы обыскали все комнаты. Конечно, все в беспорядке. Повсюду дым и вода. Но нигде ни следа тех вещей. Но они должны были быть там во время тревоги. В гостиной я подобрал лист бумаги. Деверелл был прерван во время измерения посоха. Его записи обрываются на половине фразы. А на полу я нашел мерную рулетку. Это обычное дело о мародерстве.

– В нашем районе еще не было случаев мародерства, – заявил Уэндовер, по тону которого было видно: он отстаивает доброе имя соседей. – Здесь живут достойные люди, инспектор, да вы и сами хорошо это знаете. Почему вы предположили, что поработал мародер?

– Моя теория, сэр, в том, что он вошел, пока Бетти Браун бегала за подмогой, – пояснил Камлет. – Мы знаем, что передняя дверь была открыта. Она оставила ее в таком состоянии, я выяснил это, расспросив пожарных. Экономка была в саду за домом и не мешалась на пути. А если бы и увидела мужчину, то в силу того, как она была одета, полагаю, она была бы скорее заинтересована соблюдением приличий. Некто мог легко войти, схватить добро и уйти, прежде чем появились пожарные. Если бы Деверелл сам спрятал вещи во время налета, то он взял бы все сразу. А вор торопился и мог обронить тот предмет, который мы нашли на полу.

– В доме есть сейф или что-то подобное? – спросил сэр Клинтон.

– Нет, сэр. Там нет такого места, в котором можно было бы спрятать вещи для пущей сохранности. Я заглянул в каждый уголок виллы. Это заняло у меня уйму времени, но зато теперь я убедился. А потом доктор Эллардайс доставил меня сюда – мы приехали на его машине, но сперва привели себя в порядок. Это дело о мародерстве, и я хотел отчитаться о нем перед вами как можно скорее – на случай, если вы захотите взглянуть на место происшествия до того, как там что-то поменяется.

– Мародерство кажется вероятным объяснением, поскольку из дома пропали вещи, – заметил старший констебль. – Но ваша гипотеза не учитывает все возможности, инспектор. Вы знаете постановление о том, что во время налета все обязаны оставлять входные двери незапертыми: чтобы в доме смог укрыться любой, кому потребуется. Ваш мародер мог поработать намного раньше, чем вы утверждаете. Деверелл мог добровольно принять его во время начала атаки. А затем тот человек мог увидеть золото на столе, – Клинтон обернулся к Эллардайсу. – Доктор, можете ли вы поклясться, что Деверелл был убит бомбой-зажигалкой? Или вы ограничились бы заявлением, что он убит от удара по голове каким-то предметом?

– Здесь вы меня подловили, – честно ответил Эллардайс. –Если вы поставите меня на место для дачи показаний, я не смогу поклясться, что это была именно бомба.

– А относительно времени смерти сможете? – улыбнулся сэр Клинтон.

– Нет, не смогу, – без сомнения ответил Эллардайс. – В этих обстоятельствах никто не сможет. Учитывая полыхавший огонь и состояние тела, любое суждение будет лишь предположительным.

– Где находятся газовый и электрический счетчики в доме Деверелла? – спросил сэр Клинтон, обратившись к инспектору.

– Под лестницей, – легко ответил Камлет. – Я заметил их во время поисков золота: я тогда подумал, что Деверелл мог спрятать чашу под лестницей, вот и заглянул туда.

– Мы предостерегали насчет выключения газа во время налетов, – напомнил сэр Клинтон. – Судя по впечатлению, которое у меня сложилось в тот единственный раз когда я его видел, Деверелл был очень нервным человеком. Как только началась атака, он сразу же отправился выключать газ. Это привело его к чулану в холле, а ведь тело было найдено как раз у дверцы чулана, не так ли?

– Так точно, сэр, – неохотно признал инспектор. – Вы думаете, что когда начался налет, некий незнакомец вошел в дом. Деверелл принял его в гостиной. Он увидел золото, и оно соблазнило его. Когда Деверелл отправился к счетчику, тот парень прошел за ним и ударил по голове. Затем он схватил золотые вещи и скрылся, прежде чем появилась Бетти Браун. Ваши мысли о произошедшем таковы?

– Это просто альтернативная гипотеза, – поправил сэр Клинтон.

– И зажигалка просто случайно упала в то же самое время, сэр? Выглядит немного странно. Убийце крупно повезло, если я могу так сказать.

– Говорите, как вам нравится, – весело ответил старший констебль. – Но, если я могу так сказать, вы, кажется, приписываете мне ряд версий, о которых сам я никогда не говорил. Например, я не утверждал, что прибывший был незнакомцем. Я могу сказать, что, возможно, он был знакомым или даже родственником Деверелла.

– Здесь вы меня подловили, – признал Камлет. – Но, сэр, признайте: падение зажигалки – странное совпадение. Она шлепнулась как раз вовремя.

– Я не упоминал о зажигалке, – сухо отметил сэр Клинтон. – В любом случае, совпадения бывают и подстроены, особенно если у кого-то есть причина их организовать.

– Но вы же не думаете, что немцы специально совершили удар именно по этому дому и именно в это время? Конечно, это было бы слишком.

– Не помню, чтобы я упоминал немцев, – с огоньком в глазах ответил сэр Клинтон. – Вы вкладываете в мои уста слишком многое. Позвольте мне самому сказать пару слов. Вы сможете встать на свидетельское место и поклясться, что зажигалка упала именно через окно на потолке? Все улики, о которых я слышал, говорят только о том, что стекло упало на пол. Но жар от огня на лестнице и так обвалил бы его. Где же улики, подтверждающие, что все не произошло именно так?

Инспектор сделал жест, как если бы собирался ответить, но через секунду запутался в мыслях и еще несколько секунд просидел молча.

– Признаю, вы меня обошли, сэр, – сказал он в конце концов. – Но кое-что вы не можете объяснить. Зажигательная бомба была в доме. И попасть туда она могла только через окно.

– Только? – переспросил сэр Клинтон. – Я могу придумать другие пути.

Инспектор недоверчиво пожал плечами, несколько виновато выглядя.

– Не понимаю, как, сэр, – заявил он.

– Не понимаете? Ну, есть одно предположение. Кто-то мог принести ее и положить туда, где доктор Эллардайс впоследствии нашел ее остатки. Я не говорю, что все так и было. Я говорю, что все могло так произойти, и вы не можете исключать такую возможность.

– Возможно, сэр. Но как кто-либо мог завладеть ею?

– Ну-ну, успокойтесь! – парировал старший констебль. – Вы хорошо знаете, что эти бомбы не всегда разрываются. Некоторые из них падают в мягкую почву, и боек ударника не срабатывает. К примеру, я совсем недавно слышал о такой бомбе, найденной моим юным другом: она была совершенно неповрежденной и могла бы взорваться, если бы кто-нибудь хорошенько стукнул по ней.

Инспектор с подозрением взглянул на сэра Клинтона.

– Вы в самом деле так думаете, сэр? Или снова ловите меня? Звучит правдоподобно. Признаю. Но все-таки…

– Все, чего я хочу – убедиться, что вы не станете хвататься лишь за одно возможное объяснение, не задумываясь о том, что могут быть и другие.

– Честно говоря, я никогда не думал об убийстве, – признался Камлет.

– Я не говорю, что это было убийством, – поправил сэр Клинтон. – Я лишь пытаюсь показать, что вы не можете объявить произошедшее несчастным случаем, пока не сможете доказать это. Вопрос открыт. И выбрать правильную версию можно, если…

– Если вы сможете найти пропавшее золото? – перебил его Эллардайс. – Это могло бы помочь.

– Да, – подтвердил старший констебль. – Кто-то же забрал золото. И если мы сможем найти этого человека, то сможем узнать больше. Это ясно. Проблема в том, как найти нужного нам человека среди нескольких тысяч местных жителей? Решение этого вопроса не очевидно. Ну, если вы закончили завтракать, то я хотел бы отправиться туда и самостоятельно все осмотреть. Доктор, у вас найдется время, чтобы пойти с нами?

Эллардайс посмотрел на часы.

– Да, конечно, если я вам нужен, – ответил он.

– Тогда, если вы возьмете инспектора в свою машину, мы с Уэндовером немедленно последуем за вами.

Когда гости вышли, Уэндовер обратился к сэру Клинтону:

– Эти медики так черствы. Эллардайс был знаком с беднягой Девереллом, но проявляет меньше сочувствия, чем было бы у меня, если бы умерла одна из моих собак. Думаю, они обучены этому, а, может, смерть для них не столь неожиданна, как для обывателей вроде меня. Это ведь их работа.

– Как убийства для меня, – согласился старший констебль. – Профессиональный вопрос, как вы сказали, сквайр. Ну, приступим к моей работе вместо того, чтобы говорить о ней.