Текст книги "Парень из ларца"

Автор книги: Дж.Дж. Коннингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Глава XVIII. Как все устроено

Сэр Клинтон остановился на некотором расстоянии от дома Фельдена.

– Здесь все изменилось, – заметил он. – Сквайр, выходите.

Уэндовер вышел из машины, а старший констебль заглушил мотор. Пока он это делал, из тьмы вырисовалась фигура инспектора Камлета.

– Полдюжины моих парней окружили дом, сэр, – отчитался тот. – Никто не может выйти. Совсем недавно приехала леди. Это было уже после прибытия мисс Херонгейт и мисс Стэнуэй. Я не знаю, кто она. Номер ее машины – GZ 8182.

– Это машина миссис Пайнфольд, – ответил Уэндовер.

– Да? – удивился сэр Клинтон. – Я совсем не думал о ней. Инспектор, вот ваш ордер на обыск. Думаю, пора пустить кошку в голубятню. Хотя кое-кого из них трудно назвать «голубем».

Он включил фонарик и подсветил себе дорогу до ворот дома Фельдена. Там уже стояли три машины.

– Ашмун пришел на своих двоих, – пояснил инспектор. – А эти три принадлежат Эллардайсу, мисс Херонгейт и миссис Пайнфольд.

Сэр Клинтон взглянул на темное строение перед ним.

– Нет смысла пытаться подсматривать в окна, – сказал он. – Из-за светомаскировки они завешены массивными шторами. Нам остается просто войти.

Он направился к воротам, но пока он еще шел, дверь дома распахнулась. Взмахом руки сэр Клинтон отстранил своих спутников обратно – к машинам. На крыльце вспыхнули два фонарика. Затем они направились к воротам.

– Как по мне, так это явная бесцеремонность – вытолкнуть меня в такую тьму, – хмуро объяснял голос миссис Пайнфольд. – Почему они не могли пожениться в урочный час? Это в духе Кеннета – он никогда не думает об удобстве других людей. И я удивилась, увидев мистера Ашмуна в стихаре. Айони, ты знала, что он – священник? Это так странно. Но это и правда не мое дело. Полагаю, Дафна считает это романтичным. Почему она не может просто поступать так же, как другие? Все это так хлопотно.

– Спроси у кого-нибудь другого, – нетерпеливо ответила Айони.

Когда девушки приблизились к своим машинам, сэр Клинтон шагнул вперед. Миссис Пайнфольд вскрикнула от удивления. Айони Херонгейт направила луч фонарика в лица трех мужчин, и миссис Пайнфольд узнала Уэндовера.

– Вы испугали меня, – проворчала она. – Я подумала было, что кто-то поджидает нас, чтобы ограбить.

– Это полиция, – заверил Уэндовер, – так что вы в безопасности. Думаю, вы знаете сэра Клинтона. А это – инспектор Камлет. Они хотели бы поговорить с вами.

– О, – в тоне миссис Пайнфольд сочетались досада и покорность. – Надеюсь, это не займет много времени. Я хочу домой. Сегодня все настолько бесцеремонны. В следующий раз я просто откажусь выходить из дома.

– Боюсь, нам придется немного задержать вас, – ответил сэр Клинтон. – Думаю, вы говорили о свадьбе. Кто присутствовал на церемонии?

– Только мы, моя сестра, Кеннет Фельден и мистер Ашмун. Я не понимаю, почему вы расспрашиваете меня об этом.

– Вы не видели доктора Эллардайса?

– О, нет. Почему он должен быть там?

Сэр Клинтон проигнорировал вопрос.

– Полагаю, вы были свидетелями бракосочетания, – сказал он, обращаясь к Айони. – И впрямь, странное дело. Кстати, вы в нем так же заинтересованы, как и в церковной латуни?

Судя по реакции девушки, этот вопрос был не так уж прост, решил Уэндовер. Айони медлительно ответила:

– О, да. Я нашла церемонию весьма захватывающей.

– Мне еще нужно будет поговорить о них, – заявил сэр Клинтон. – Надо узнать еще многое. Но сейчас вы и миссис Пайнфольд должны пройти в одну из этих машин. Я оставлю одного из своих ребят – он защитит вас в случае какого-либо инцидента.

Очевидно, миссис Пайнфольд хотела возразить, но сэр Клинтон отвернулся от них.

– Агата, пошли, – приказала Айони. – Мы должны делать так, как нам сказали. Нет смысла препираться.

Сэр Клинтон вместе с инспектором и констеблем прошел к входной двери. Уэндовер в замешательстве следовал за ними. Старший констебль не озаботился тем, чтобы поискать звонок, и грубо постучал в дверь. После паузы в доме раздались тяжелые шаги, и дверь открылась. Сэр Клинтон направил луч фонарика в мрачное лицо Фельдена.

– Взять его! – резко приказал сэр Клинтон.

Камлет и констебль бросились на Фельдена, который попытался яростно отбиваться, но потерпел неудачу. Сэр Клинтон протиснулся мимо них и прошел в холл. Уэндовер следовал за ним по пятам. К тому моменту, когда схватка у двери окончилась, они были уже на пороге кабинета. Сэр Клинтон ворвался в него, и Уэндовер увидел пистолет в руке старшего констебля. Услышав звуки борьбы в холле, Ашмун вскочил на ноги, и Уэндовер увидел ярость на лице человека, одетого в измятый стихарь.

– О, довольно мило, – спокойно заметил сэр Клинтон.

Затем Ашмун рванулся к занавесу и старший констебль поднял руку с пистолетом.

– Не глупи!

Но Ашмун не обратил никакого внимания на эти слова. Его рука потянулась к занавесу, и сэр Клинтон сразу же выстрелил. Пуля прошла через ладонь Ашмуна, тот вскрикнул, сунул ладонь под мышку и почти сложился от боли.

– Если пуля попадает в запястье, болит сильно, – без соболезнования заметил сэр Клинтон. – Ну, поделом вам. Уэндовер, проследи за тем, чтобы он ничего не выкинул, а я освобожу мисс Стэнуэй.

Он склонился над девушкой, разрезал веревки и вынул кляп.

– Сейчас не утруждайте себя разговором, – посоветовал он. – Откиньтесь и немного отдохните.

– Фрэнк! – прохрипела Дафна, указывая на занавес.

Сэр Клинтон кивнул, отбросил занавес и осмотрел лицо Эллардайса через стекло. Затем он вернулся к девушке.

– С ним все в порядке, – заверил он. – Я прослежу за тем, чтобы ему не навредили. Не бойтесь. На все про все уйдет какое-то время, но через час он будет рассказывать нам о том, как это дело выглядит с его стороны. Обещаю. Но тем временем нам нужно взять под стражу этого парня.

Сэр Клинтон свистнул, и в комнату вошел инспектор Камлет, вслед за которым следовал констебль.

– Пожалуйста, присмотрите за этим человеком, – велел сэр Клинтон. – Держите его отдельно от Фельдена. Позже я, возможно, захочу поговорить с ними. Когда закончите, можете вернуться сюда. Думаю, вам будет интересно.

Когда полиция и задержанный покинули комнату, сэр Клинтон снова вернулся к девушке. Ее силы явно истощились, но она все еще пристально смотрела на ящик в углу комнаты.

– А теперь мы посмотрим на доктора Эллардайса, – весело сказал сэр Клинтон.

Он подошел к ящику и внимательно его осмотрел. Компрессор все еще пыхтел, и из клапана со слабым шипением вытекал воздух. Небольшой манометр был вмонтирован в корпус, и сэр Клинтон задумчиво взглянул на циферблат.

– Очень изобретательно, – почти восхищенно прокомментировал он. – Я подозревал о подобном приспособлении, но не думал, что оно будет настолько аккуратно сделано. Все это можно отвинтить, и останется лишь короб, который не вызовет никаких подозрений даже при досмотре. Ну, мы сможем изучить его позже. А первым делом нужно вызволить узника из заточения.

Сэр Клинтон опустил руку на клапан, но Дафна тут же вскочила с места и схватила его за руку.

– Вы убьете его! – в ужасе крикнула она. – Вы не знаете, что делаете! Когда они пытали его, то делали то же самое!

Сэр Клинтон приобнял девушку и мягко провел ее обратно к креслу.

– Выпейте, – сказал он, вынимая из кармана фляжку и налив небольшую порцию в чашку. – Я знаю, чего вы боитесь, но мы позаботимся о том, чтобы не случилось ничего страшного. Мисс Стэнуэй, я знаю это дело вдоль и поперек. Можете всецело доверять мне. Доктор Эллардайс в целости и сохранности выберется из этой коробки.

Он подождал, пока Дафна не проглотила напиток, отчего ее щеки порозовели.

– Если хотите, можете наблюдать, – предложил сэр Клинтон. – Я остановлюсь, если вы только подадите знак. Дело будет продвигаться медленно, ведь я не рискую. Подойдите и смотрите.

Дафна взяла себя в руки подошла к ящику.

– Если я попрошу, вы сразу же остановитесь? – спросила она.

– Да, но вам не придется одергивать меня, – заверил сэр Клинтон.

Взглянув на манометр, он слегка повернул клапан, но ослабил его совсем чуть-чуть – воздух в компрессоре шипел все с той же интенсивностью. Дафна внимательно наблюдала в окошко за лицом Эллардайса. Девушка была готова вскрикнуть если только заметит малейший дискомфорт на лице возлюбленного. Но она не видела на лице доктора ничего подобного. Сэр Клинтон снова взглянул на циферблат, а затем на свои часы.

– Пока это все, – сказал он. – Нам нужно подождать перед следующим действием. Лучше снова присядьте. Вы не в том состоянии, чтобы стоять.

– Лучше я подожду здесь, – ответила Дафна. – Я не могу оставить его.

Прежде чем сэр Клинтон успел ответить, к ним вернулся инспектор Камлет.

– Я разобрался с Ашмуном, сэр, – начал было он. Затем ему на глаза попался ящик – прежде он его не видел, и инспектор остановился на полуслове. – Что это, сэр?

– Вы называли его ящиком от аккумулятора. Вы даже когда-то сидели на нем. Но тогда в нем не было стеклянного окошка.

– Но, сэр, там же внутри человек. Вы собираетесь выпустить его оттуда?

– Как только смогу. Но это займет какое-то время, – ответил сэр Клинтон.

Он внимательно осмотрел циферблат и немного повернул клапан. Дафна невольно протянула было руку чтобы остановить его, но отступила, всматриваясь в лицо Эллардайса.

– Все в порядке, – заверил ее сэр Клинтон. – Нет нужды волноваться. Но нам потребуется время. Сможете ли вы рассказать нам, что происходило с вами этим вечером? Инспектор Камлет запишет все, что вы скажете.

Уэндовер сделал протестующий жест – девушка была явно переутомлена. Затем он предположил, что цель сэра Клинтона состояла в том, чтобы по возможности отвлечь внимание девушки от операции по вызволению Эллардайса. Так что Уэндовер отступил. Понимала Дафна мотивы старшего констебля или нет, но она уступила его пожеланию, но все же не отводя глаз от стеклянного окошка.

– После ужина ко мне приехала Айони Херонгейт, – начала девушка. – Она была взволнована и рассказала, что Фрэнк попал в аварию и сейчас находится в этом доме. Сама она проезжала мимо, и Кеннет Фельден попросил ее съездить за мной. Конечно, я сразу же согласилась, и мы приехали сюда.

– А вашего брата не было с вами?

– Нет, его не было дома – он ужинал где-то еще.

Сэр Клинтон больше не задавал вопросов, позволив девушке самостоятельно рассказать всю историю в том порядке, в котором она сочтет нужным. Камлет стенографировал ее рассказ. Когда она закончила, он обратил внимание на клапан.

– Все идет хорошо. Скоро мы закончим. Как видите, мы не причиняем ему никакого вреда.

Дафна кивнула, очевидно, успокоившись на этот счет.

– Мне бы хотелось убедиться только в одном, – сказала она. – Ведь этот брак недействителен, не так ли? Я уверена в этом, но мне хочется убедиться.

– Даже если вы добровольно согласились, это не пройдет, – ответил сэр Клинтон. – Не стоит думать об этом.

Уэндовер подобрал со стола бумагу и просмотрел ее с озадаченным выражением лица. Это было специальное разрешение на брак, и он не мог найти в нем какой-либо огрех, который смог бы оправдать уверенность сэра Клинтона. Но один лишь взгляд старшего констебля подавил его желание задать вопрос. Очевидно, что сэр Клинтон сейчас не желал обсуждать этот момент.

– Не думаю, что миссис Пайнфольд была одним из заговорщиков, – сказал тот, обращаясь к Дафне. – Она знала что-нибудь об оказанном на вас давлении?

– О, нет, – ответила девушка. – Я уверена в этом. А вот насчет Айони я не уверена.

– Тогда нет нужды держать миссис Пайнфольд здесь всю ночь, – решил старший констебль. – Кажется, она очень хочет вернуться домой. Инспектор, пожалуйста, сходите за ними. Приставьте к мисс Херонгейт кого-нибудь из ваших людей и держите ее отдельно от других. Затем возьмите показания у миссис Пайнфольд, а потом можете отослать ее домой. Мы в ней более не нуждаемся.

Инспектор Камлет вышел из комнаты, а сэр Клинтон вновь обернулся к Дафне:

– Вам лучше прилечь на диван, – предложил он. – Не думаю, что вы сможете уснуть. Но вы на грани, и не удивительно. Как бы то ни было, отдохните. Я разбужу вас, когда дело будет окончено. Все это займет какое-то время – я не хочу торопиться, чтобы не допустить ни малейшего риска.

Силы Дафны были на исходе, и она подчинилась инструкциям старшего констебля. Уэндовер хотел было задать какой-то вопрос, но сэр Клинтон жестом остановил его, прежде чем тот успел открыть рот. Уэндовер сел и наблюдал за манипуляциями, которые полностью повторяли предыдущие медленные повороты клапана. Было ясно, что цель сэра Клинтона – постепенно уменьшить давление в ящике, сохраняя приток свежего воздуха к узнику. Но причина этой медлительности была совершенно не ясна.

Наконец, старший констебль выглядел удовлетворенным. С помощью Уэндовера и инспектора он вытащил ящик из угла и положил его горизонтально на пол. Насос при этом все еще работал. Затем сэр Клинтон очень осторожно открутил гайки и снял крышку. Все еще одурманенный медикаментами, Эллардайс сделал несколько слабых попыток встать, но сэр Клинтон мягко остановил его.

– Вот! – сказал он, оборачиваясь к Дафне. – Мисс Стэнуэй, теперь мы передаем его в ваши руки. Но пока не позволяйте ему напрягаться. Мы скоро вернемся.

Сэр Клинтон вышел из комнаты, пригласив жестом Камлета и Уэндовера следовать за ним. Как только дверь за ними закрылась, старший констебль обратился к инспектору.

– Вы взяли показания у миссис Пайнфольд?

– Да, сэр. Кажется, она ни о чем не подозревает и считает, что все это – причуды мисс Стэнуэй. Такая немного романтическая глупость. Она не очень сообразительна, сэр.

– Да, не очень, – согласился старший констебль. – Вы отправили ее домой? Отлично! Ну, теперь приступим к мисс Херонгейт. Где она?

– Здесь, сэр, – ответил Камлет, ведя его в другую комнату.

Айони Херонгейт не растеряла хладнокровия из-за ночных событий. Когда трое мужчин вошли в комнату, она не встала со стула, лишь окинув их взглядом. Инспектор взял на себя инициативу.

– Мисс, если вы желаете сделать заявление, то я должен предупредить вас: ваши слова будут записаны и могут использоваться в качестве свидетельства.

Айони Херонгейт несколько презрительно взглянула на него.

– Правда? Я не стану вас обременять. Не собираюсь делать никаких заявлений.

Сэр Клинтон с улыбкой вмешался.

– Возможно, мне нужно прояснить этот момент. Вы имеете право обелить себя, и ничто, сказанное вами, не сможет быть использовано против Кеннета Фельдена.

Последняя фраза заставила Айони резко взглянуть на старшего констебля.

– Кажется, вы знаете больше, чем я предполагала. Довольно умно для вас, сэр Клинтон. Что вас к этому привело?

– Ваше увлечение церковной латунью. Оно же вам не свойственно? Так что я просмотрел записи.

– О! Это было умно – с ноткой уважения выдохнула Айони. – Она задумалась на секунду-другую. – Итак, вы знаете это, и в чем же вы меня обвиняете?

Сэр Клинтон отбросил легкомыслие и стал официален:

– В первую очередь мы обвиняем вас в соучастии в причинении тяжких телесных повреждений Фрэнку Эллардайсу. На данный момент этого достаточно. Возможно, в будущем вы услышите новые обвинения.

Айони пару секунд размышляла над услышанным.

– Думаю, мне стоит проконсультироваться с адвокатом, прежде чем делать какие-либо заявления, – решила она.

– Очень мудро, – заметил старший констебль. – Но это не имеет особого значения. У нас есть все улики.

– Ну, я ничего не скажу, – заявила Айони.

Сэр Клинтон кивнул и обернулся к Камлету.

– Лучше отправить ее в участок с одним из ваших людей, – сухо сказал он. – Организуйте это, а потом мы перейдем к двум другим.

Когда дело дошло до Фельдена и Ашмуна, они оказались не более разговорчивы, чем Айони. Сэр Клинтон не попытался надавить на них, и они были отправлены в полицейский участок. Когда их увели, Камлет отважился задать вопрос:

– Сэр, вы уверены, что сможете доказать дело против них? Я не вполне понимаю, как вы справитесь с этим. Конечно, за исключением последнего случая, но его можно назвать всего лишь попыткой убийства.

– Хвала небесам за Джорджа Джозефа Смита, убивавшего жен в ванной. Не могу поставить на то, что мы смогли бы предоставить убедительные доказательства по какому-либо из этих дел, рассматривайся они по отдельности. Но после процесса над Смитом стало можно ссылаться на другие дела в серии преступлений, с целью доказать их систематичность. Так что Кеннет Фельден отправится на виселицу, как, вероятно, и его друг Ашмун.

– И девушка, сэр?

Сэр Клинтон с сомнением покачал головой.

– Не думаю. У нее есть линия защиты, если только ее адвокат знает свое дело. Но у нас еще есть работа на сегодня, инспектор. Так что не будем тратить время на разговоры.

– Что вы ищите, сэр?

– Если Фельден хранил квитанции, то мне нужны счета от торговцев рыбой за последние несколько месяцев, – к явному удивлению инспектора сообщил старший констебль. Затем он передумал. – Нет, это можно отложить. Счета скорее всего у него в кабинете, а мисс Стэнуэй и Эллардайса лучше оставить наедине. Нет смысла беспокоить их. У вас есть пара человек под рукой? Тогда скажите им, чтобы прочесали дом и поискали большую ловушку для кроликов. Понимаете, о чем я: большой широкий ящик с дверцей на пружине? Как обычная «гуманная» мышеловка, в которой грызуны остаются живыми, только у этой ловушки размеры побольше. Она может быть и в доме Ашмуна, но сначала поищем здесь.

– Хорошо, сэр, – ответил озадаченный инспектор. – Я передам им приказ.

Когда Камлет вернулся, сэр Клинтон был готов к дальнейшей работе.

– Мы должны найти маленькую частную лабораторию Фельдена.

– Могу отвести вас в нее, сэр, – ответил инспектор. – Я случайно наткнулся на нее, когда искал комнату, в которой можно оставить людей. Это здесь.

Он провел их по коридору и распахнул дверь.

– Весьма симпатично, – одобрительно заметил сэр Клинтон, входя в комнату. – Здесь все безупречно, не так ли? Рабочий стол, аккуратные полки с бутылочками реагентов, чистые склянки, горелки, вытяжка и небольшой токарный станок. Я рад, что у него такой порядок. Это облегчит нам задачу.

Он осмотрелся в комнате, выдвинул несколько ящиков, в одном из них хранились аккуратно сложенные инструменты. Затем сэр Клинтон попробовал открыть дверь большого стенного шкафа.

– Заперто? Похоже, что мы приблизились к цели. Инспектор, поищите в ящике подходящий инструмент, чтобы открыть шкаф.

Камлет так и сделал. Когда дверь шкафа распахнулась, они увидели ряды пузырьков всевозможных форм и размеров, все они были аккуратно подписаны. Сэр Клинтон начал методично перебирать бутылочки, время от времени откладывая какую-нибудь из них, пока не нашел все четыре. Одну из них он показал спутникам. На ярлыке было написано: C₁₇H₂₁O₄N, HBr.

– Я не такой уж мудрец, – печально признался Камлет. – Мои познания в химии ограничиваются тем, что H₂O – это вода. А может не H₂O, а HO₂? В общем, что-то из них.

Уэндоверу формула также ни о чем не сказала, но он припомнил, как сэр Клинтон описывал ему свое посещение дома Фельдена.

– Я не помню точные цифры, – сказал он. – Это, случайно, не гиосцин?

– Это гиосцин или гидробромид, – подтвердил сэр Клинтон. – Фельден был достаточно осторожен, чтобы стереть оригинальную этикетку и приклеить собственную. Было бы довольно рискованно оставить на склянке надпись «гиосцин», и полагаю, он решил, что химическая формула будет выглядеть невинней.

– Но где он мог раздобыть такой препарат? – спросил инспектор. – Вы не можете прийти к первому попавшемуся аптекарю и сказать: «Отвесьте мне гиосцина на шиллинг», сэр.

– Я не могу доказать, где именно он его взял, – заметил сэр Клинтон. – Но главное в том, что мы нашли препарат в его доме. Но у меня есть догадка. Фельден был единственным человеком, входившим в аптеку Шипмана, когда в ней разгорелся пожар после налета. Я не могу придумать другого метода, которым он мог бы воспользоваться, чтобы получить гиосцин, не вызвав подозрений и не оставив никакого следа. Но все это домыслы. А факты в том, что у него дома находился гиосцин. Для суда большего не потребуется.

– Его здесь не так уж много, – прокомментировал инспектор, с сомнением осматривая склянку с каплей яда.

– А много и не нужно, – парировал сэр Клинтон. – По-видимому, требуется лишь сто двадцатая часть грана. В склянке полмиллиграмма, чего хватило бы на две тысячи таких порций.

Он подошел к весам и продемонстрировал инспектору гирьку в один грамм.

– Как вы можете представить, это достаточно точные весы для подобных задач. Так что Фельден вполне мог отмерить нужную дозу. Думаю, вам лучше конфисковать весы. Они понравятся присяжным. Им всегда нравятся подобные вещественные доказательства. И вам стоит научиться ими пользоваться – чтобы вы смогли показать, что на них можно отмерить точно полмиллиграмма гиосцина. Это убедит присяжных в том, что отмерить столь мизерную дозу смог бы только человек, имеющий доступ к точным весам. А такой инструмент есть у совсем немногих.

Сэр Клинтон взял вторую бутылочку.

– Вот еще один экспонат для жюри, – объяснил он. – Видите ярлык? K₄Fe(CN)₆. То есть, ферроцианид калия. Найдем применение и ему, и этому полуфунту щавелевой кислоты в третьей бутылке. И последняя…

Он показал четвертую бутылку, в которой содержалось около фунта металлической стружки. Этикетка была простой – «Ni». Сэр Клинтон откупорил ее и высыпал пару опилок в пробирку.

– Растворим их в кислоте, – сказал он, сопроводив слова действиями. – Видите блестящий зеленый цвет раствора? Можете называть его яблочно-зеленым или изумрудно-зеленым. Все несомненно. Все соли никеля приобретают такой цвет.

– Никель! – воскликнул Уэндовер. – Разве в отчете о вскрытии Энтони Гейнфорда не упоминался никель? Вы же помните, он был отравлен при помощи никеля!

Сэр Клинтон покачал головой.

– Соли никеля не особенно ядовиты, – заметил он. – Нет, все было немного хитрее. Симптомы соответствовали отравлению газом, разве не так?

– Да, сэр, – подтвердил инспектор.

Камлет хотел было задать еще какой-то вопрос, но прежде чем он успел открыть рот, в дверях появился один из констеблей. Он сжимал в руках большую ловушку для кроликов – как раз такую описывал сэр Клинтон.

– Мы нашли это в гараже, сэр, – отчитался он.

– Хорошо! – ответил сэр Клинтон. – Инспектор, можете добавить ее к набору вещественных доказательств. А сейчас, – обратился он к констеблю, – пожалуйста, поищите противогаз Фельдена. Он мне тоже нужен. Он должен быть где-то в доме… Кстати, в гараже вы не приметили ничего, вроде тележки? Что-нибудь на колесиках?

– Да, сэр, – сразу же ответил констебль. – Я заметил ее в дальнем конце, за фургоном. Доска с четырьмя колесами и ручкой, чтобы тащите ее.

– Она-то и нужна. Мне нужно будет взглянуть на нее. А пока, пожалуйста, поищите противогаз.

Когда констебль ушел, сэр Клинтон обернулся к инспектору.

– Было бы неплохо отправить Эллардайса в постель. Сейчас он уже может передвигаться, но все еще одурманен, и я не уверен, что ему стоит отправляться домой. Отправьте его наверх и уложите. Если мисс Стэнуэй захочет остаться с ним, я не возражаю. Поставьте на страже констебля для ночной охраны. Если что, звоните. Не беспокойте доктора, пока в его голове не прояснится. Мы подождем здесь, пока кабинет не освободится, а затем я просмотрю бумаги Фельдена. Скорее всего, они в его столе.

Камлет вышел, и было слышно, как он говорит с Дафной. Затем он, видимо, вызвал констебля, и они помогли доктору подняться наверх. Очевидно, Дафна решила остаться с Эллардайсом, и они услышали, как она благодарит инспектора.

– Он все еще под кайфом, – сообщил вернувшийся Камлет. – Сонлив. Мисс Стэнуэй попросила позвонить врачу для подстраховки. Сэр, не возражаете?

– Ни капли, – согласился сэр Клинтон. – Я сам позвоню врачу и расскажу ему, что к чему. Иначе он может оказаться немного сбитым с толку, когда придет осмотреть Эллардайса.

Телефонный разговор занял несколько минут, и когда сэр Клинтон положил трубку, один из констеблей уже вернулся с найденным противогазом. Сэр Клинтон бегло осмотрел его.

– О, я вижу на противогазе имя владельца. Это к лучшему. Инспектор, возьмите его на хранение. Сначала будет нужно проконсультироваться со специалистом, а затем, возможно, мы продемонстрируем его присяжным в качестве еще одной улики. А сейчас перейдем к бумагам в столе Фельдена.

К счастью, выяснилось, что Фельден аккуратно обращался с документами. Все счета и квитанции были обернуты резиновыми лентами и промаркированы. Сэр Клинтон сел за стол, быстро перебрал пачку счетов за текущий год и, бегло просмотрев их, отложил несколько бумаг в сторону. Удовлетворившись, он протянул всю пачку инспектору.

– Пожалуйста, сохраните их. Они доказывают, что Фельден время от времени покупал лед, обычно на шиллинг и шесть пенни. Думаю, я собрал нужные счета, но было бы хорошо, если бы еще раз просмотрели их – вдруг я что пропустил. А сейчас осмотрим гараж, и на эту ночь хватит. Выйдем через заднюю дверь.

В гараже маленький автомобиль Фельдена стоял возле использовавшегося для экспериментов фургона. Сэр Клинтон заинтересовался фургоном.

– Много аккумуляторов, – прокомментировал он, открыв дверь и посветив фонариком внутрь. – К ним подсоединен небольшой мотор, прикрученный к полу. Думаю, он использовал его для работы с воздушным насосом во время поездок. Да, вот и вентиль. Инспектор, сфотографируйте его при дневном освещении. Позже, мы сможем установить насос и сфотографировать их вместе. Присяжным не придется напрягать воображение – проще показать им фургон. Теперь давайте осмотрим тележку.

Это была грубо сконструированная штукована: обычная доска шесть футов на три, с металлическими колесиками.

– Очевидно, ему требовалось что-то такое для переноски ящика, когда в том был человек, – заметил сэр Клинтон. – Задняя дверь дома на одном уровне с землей, так что он мог использовать ее, а не парадную дверь – там крыльцо и ступеньки. Изобретательный человек этот Фельден. Интересно, к чему привели его эксперименты? Он мог бы передать свое наследие стране. Самому-то ему оно не потребуется – его повесят.

Сэр Клинтон взглянул по сторонам и обратил внимание своих спутников на прислоненный к стене аппарат.

– Использовался для подзарядки аккумуляторов, полагаю.

Он посмотрел на часы.

– Сейчас нам больше делать нечего. Инспектор, когда Эллардайс придет в себя, возьмите у него показания. Торопиться незачем. Он не сможет нам рассказать ничего кроме того, что Фельден под тем или иным предлогом заманил его сюда и напоил отравленным виски. Возможно, он даже не вспомнит, как оказался в ящике. Гиосцин не обезболивает, но стирает память о боли сразу же, как только она проходит. Кстати, вам стоит навестить Шипмана и предупредить его о том, что он должен будет дать показания о том, что во время пожара у него на складе был гиосцин. Нам нужно все предусмотреть. … А сейчас мы с мистером Уэндовером вернёмся в Грэндж. Можете позвонить нам, если появится что-нибудь новое.