Текст книги "Четверка сравнивает счет"

Автор книги: Джанет Иванович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Глава 6

Мне совсем не понравилась идея, что я могу быть повинна в исчезновении Хелен. Морелли согласился сделать парочку звонков, но я все еще не испытывала удовлетворения. Я вытащила из кармана спички из бара и тщательно их осмотрела. Никаких в спешке нацарапанных записей на внутреннем развороте не нашлось. Коли на то пошло, ничего не указывало на их отношение к Максин. Тем не менее, утром первым делом я наведаюсь в Пойнт-Плезант.

Я прошлась по телефонной книге и поискала Бадьян. Таковых нашлось трое. Но Хелен не было. Двое жили в районе Гамильтон. Один в Трентоне. Я позвонила по трентонскому номеру. Ответила женщина, она сказала, что Хелен еще не пришла домой с работы. Ответ естественный. Но неправильный. Мне бы хотелось, чтобы Хелен была дома.

Ладно, подумала я, может, что мне нужно сделать, так это пойти и самой поглядеть. Заглянуть в окно к Кунцу и выяснить, не привязал ли он Хелен к кухонному стулу. Я нацепила свой черный матерчатый ремень для всякой полезной всячины и набила карманчики перцовым баллончиком, электрошокером, наручниками, фонариком, тридцать восьмым специальным. Потом подумала, не зарядить ли тридцать восьмой, но отказалась от этой мысли. Оружие меня пугает до чертиков.

Потом натянула темно-синюю ветровку и запихнула волосы под шапку.

Когда я покидала здание, как раз вернулась с игры в бинго миссис Зуппа.

– Похоже, вы отправляетесь на работу, – произнесла она, тяжело опираясь на трость. – Чем упаковались?

– Тридцать восьмым.

– Мне нравится девятимиллиметровый калибр.

– Девятый хорош, не спорю.

– Полуавтоматическое легче использовать, когда вместо бедра протез и ходишь с тростью, – поделилась опытом миссис Зуппа.

Один из тех полезных кусков информации, которые следует записать на память и вытащить на свет божий, когда мне стукнет восемьдесят три.

В это время движение на дороге было незначительным. Несколько машин на Олден. На Маффет вообще машин не было. Я припарковалась за углом на Черри Стрит за квартал от Кунца и прошла пешком до его дома. На обеих половинах дома горели фонари, освещающие лестницы. Жалюзи оказались подняты. Я встала на тротуар и заглянула в окно. Лео и Бетти, задрав вверх ноги, расположились параллельно на откидных креслах и смотрели по телевизору истекающего кровью Брюса Уиллима.

Рядом в другой половине Эдди разговаривал. Телефон был портативный, и я могла видеть, как Кунц вышагивает по кухне в глубине дома.

В соседних домах было темно. Через дорогу горел свет, но никакой деятельности не наблюдалось. Я проскользнула между домами, избегая освещенных на газоне квадратов, отбрасываемых окнами, и укрылась в тени с задней стороны дома Кунца. Обрывки разговора долетали до меня. Да, он ее любит, говорил Кунц. Да, он думает, что она сексуальная. Я встала в темном полумраке и заглянула в окно. Он стоял ко мне спиной. И был один, а на кухонном столе не наблюдалось никаких отрезанных частей тела. Никакой Хелен, прикованной к духовке. Никаких загадочных звуков, раздающихся из подвала. В общем, сплошное разочарование.

Конечно, взять того же Джеффри Деймера.[21]21
  Осужденный в 1994 году преступник-людоед, прозванный Каннибалом из Милуоки – Прим. пер.


[Закрыть] Так он держал свои трофеи в холодильнике. Может, стоит обойти дом, постучать в парадную дверь, заявить Кунцу, что я, дескать, была тут по соседству и подумала, а не зайти ли к нему выпить чего-нибудь. А когда он бы пошел за льдом, я могла бы заглянуть в холодильник.

Пока я обсуждала сама с собой сей план, чья-то рука закрыла мне рот, меня оттащили и припечатали к стене дома. Я выбросила вперед ногу, а сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Освободив одну руку, я потянулась за перцовым баллончиком, и тут услышала знакомый голос, шепчущий мне на ухо.

– Если ты ищешь за что бы подержаться, так я могу тебе обеспечить кое-что получше перцового баллончика.

– Морелли!

– Чем ты, черт возьми, занимаешься?

– Веду расследование. А на что это, по-твоему, похоже?

– Выглядит так, словно ты вторгаешься в личную жизнь Эдди Кунца. – Он оттянул полу моей куртки и осмотрел ремень. – Гранат не имеется?

– Очень смешно.

– Тебе нужно убираться отсюда.

– Я еще не закончила.

– Нет, – возразил Морелли. – Закончила. Я нашел Хелен.

– Расскажи мне.

– Не здесь.

Он взял меня за руку и потащил в сторону улицы.

На заднем крыльце Эдди зажегся свет, и со скрипом открылась дверь.

– Кто здесь?

Мы с Морелли застыли у стены.

Тут отворилась вторая дверь.

– Что такое? – спросил Лео. – Что происходит?

– Кто-то шастает вокруг дома. Я слышал голоса.

– Бетти, – завопил Лео, – неси фонарь. Включи свет на крыльце.

Морелли толкнул меня.

– Беги к машине.

Держась в тени, я обежала дом, срезала через подъездную дорожку, поспешно удирая дворами в направлении Черри. Я вскарабкалась на цепной забор высотой фута четыре, застряла ногой в перекрестных прутьях и сверзилась физиономией вниз в траву.

Морелли поднял меня за ремень и снова подтолкнул вперед.

Его пикап был припаркован прямо за моим «CRX». Мы оба запрыгнули в свои машины и умчались прочь. Я не останавливалась, пока не очутилась на своей парковке.

Я вылезла из-за руля, заперла машину и прислонилась к ней, как я надеялась, в небрежной позе, игнорируя тот факт, что коленки у меня ободраны, а сама я с ног до головы в травяных пятнах.

Медленной походкой подошел Морелли и встал, покачиваясь на каблуках, руки в карманах.

– Из-за таких, как ты, копам снятся кошмары.

– Что с Хелен?

– Мертва.

Дыхание замерло в моей груди.

– Это ужасно!

– Ее нашли в четырех кварталах от «Севен-илевен» в переулке. Многого мне неизвестно, только то, что были обнаружены следы борьбы.

– Как ее убили?

– Пока не сделают аутопсию, точно нельзя сказать, но на шее обнаружили синяки.

– Кто-то ее задушил?

– Похоже на то. – Морелли помолчал. – Есть еще кое-что. Это не разглашается. Я тебе скажу, чтобы ты поостереглась. Кто-то отрезал ей палец.

Тошнота подступила к горлу, и я попыталась втянуть немного кислорода. Где-то там бродил монстр… некто с больным извращенным умом. И я спустила его на Хелен Бадьян, втянув ее в мои дела.

– Ненавижу эту работу, – сообщила я Морелли. – Ненавижу мерзавцев, ненавижу гнусных преступников и то, как от них страдают люди. И ненавижу страх. Вначале я была слишком глупа, чтобы бояться. Сейчас же мне кажется, что я постоянно испытываю страх. И словно этого мало, я еще убила Хелен Бадьян.

– Ты не убивала Хелен Бадьян, – успокоил Морелли. – И не можешь взять на себя ответственность за то, что произошло.

– Как ты с этим справляешься? Как ходишь каждый день на работу, имея дело со всеми этими отбросами общества?

– Большинство людей-то хорошие. Всегда напоминаю себе об этом, чтобы не потерять перспективы. Как в корзине с персиками. Где-то в середине корзины лежит гнилой фрукт. Ты находишь его и выбрасываешь. И думаешь про себя: «Здорово, то, что надо для персиков… хорошо, что я оказался поблизости и не дал распространиться гнили».

– А как справляешься со страхом?

– Сосредотачивайся не на страхе, а на том, чтобы сделать работу.

Легко сказать, да трудно сделать, подумала я.

– Полагаю, ты явился к дому Кунца, разыскивая меня?

– Я позвонил тебе, чтобы сообщить новости, – произнес Морелли, – а тебя не оказалось дома. Тогда я спросил себя, хватит ли тебе глупости устроить слежку за Кунцем, и ответ напрашивался «да, хватит».

– Как ты думаешь, Кунц убил Хелен?

– Трудно сказать. Он чист. Никаких приводов. Его осведомленность в том, что ты собираешься встретиться с Хелен, может и не иметь ко всему этому отношения. Возможно, кто-то работает совершенно независимо, следуя по тем же наводкам, что и раскопала ты.

– Кто бы они не были, пока эти типы меня опережают. Они достали Хелен.

– Возможно, Хелен много и не знала.

Была такая вероятность. Может, все, что у нее было, только спички.

Морелли вперил в меня пристальный взгляд.

– Ты же не собираешься обратно к Кунцу?

– Не сегодня.

* * * * *

Пока я ждала, когда закончит свою капель мой утренний кофе, позвонил Салли.

– Забавный код, а вот записка скучнее некуда, – сообщил Салли. – «Следующий ключ в коробке с большой красной Х».

– Вот так? И никаких подсказок, где искать эту коробку?

– В точности, что прочел. Ты хочешь бумажку? Тут вышла небольшая путаница. Сахарок убирался на кухне сегодня утром и случайно выкинул шифровку в мусор. К счастью, я ее нашел.

– Он все еще бесится?

– Нет. Он в одном из своих загулов с мойкой, готовкой и сменой интерьера. Подскочил ни свет ни заря и настряпал вафлей, пирожков с колбасным фаршем, омлет с грибами, сделал свежевыжатый апельсиновый сок, поставил в духовку кофейный торт, до блеска вымыл кухню и отправился покупать новые диванные подушки.

– Черт. А я-то боялась, что он может расстроиться из-за парика, который я позаимствовала.

– Не-а. Сегодня утром он весь из себя мистер Конгениальность. Сказал, что ты можешь брать парик, когда захочешь.

– Что за парень.

– Ага, и делает потрясные вафли. У меня репетиция в центре Гамильтон. Я могу по пути заскочить к тебе и отдать ключ.

Я налила кофейной гущи и позвонила Кунцу.

– Она была здесь, – пожаловался он. – Прошлой ночью эта сука шпионила за мной. Я был на телефоне, слышу, снаружи говорят, тогда я побежал посмотреть, а она улизнула. Их было двое. Максин и еще кто-то. Наверно, одна из ее чокнутых подружек.

– Ты уверен, что это Максин?

– А кто же это еще мог быть?

Я, вот кто, ты, тупое ничтожество.

– Мы раскусили сладкую шифровку. Следующий ключ ожидается в коробке с большой красной буквой Х. У тебя на газоне никакая подобная коробка не валяется?

– Нет. Смотрю сейчас из окна и не вижу никакой коробки.

– Как насчет задней стороны дома?

– Глупо все это. Ключи, коробки и… Черт, я нашел коробку. На заднем крыльце. Что мне делать?

– Открыть коробку.

– Ни за что. Я не стану открывать коробку. Там может быть бомба.

– Нет там бомбы.

– Откуда тебе знать?

– Это не в стиле Максин.

– Позволь кое-что рассказать тебе о Максин. У Максин нет стиля. Она просто чокнутая. Если ты так доверяешь этой коробке, тогда приходи и открывай сама.

– Прекрасно. Приду и открою. Просто оставь ее там, где лежит, а я приеду, как только смогу.

Я допила кофе и оставила Рексу немного сухих завтраков на обед.

– План на день, – сообщила я Рексу. – Подождать Салли с запиской. Потом поеду к Кунцу и открою коробку. Затем проведу остаток дня в Пойн-Плезант, выискивая Максин. Чем не план?

Рекс выскочил из банки из-под супа, напихал за щеки завтраки и юркнул обратно в банку. С Рекса и этого хватит.

Я дискутировала сама с собой, не вызовет ли вторая чашка кофе сердцебиение, когда в дверь кто-то постучал. Я отозвалась на стук и уставилась на доставщика из цветочного магазина, почти скрытого огромным букетом.

– Стефани Плам?

– Да!

– Для вас.

Ух ты. Цветы. Люблю, когда мне дарят цветы. Я забрала букет и отступила на шаг. А доставщик цветов зашел за мной в квартиру и наставил на меня пистолет. Это была Максин.

– Тэкс, тэкс, тэкс, – зацокала она языком. – Как мы падки до старой фигни с «доставкой цветочков». Тебя что, с корабля, вернувшегося из круиза, встречают?

– Я знала, что это ты. Просто захотела с тобой поболтать, поэтому впустила.

– Ага, как же.

Она закрыла дверь и огляделась.

– Положи цветы на стойку и стань лицом к холодильнику, руки на дверцу.

Я сделала, как она сказала, и паршивка приковала меня наручниками к двери холодильника.

– Сейчас мы побеседуем, – произнесла она. – Предлагаю сделку. Прекрати быть занозой в заднице, и я тебя не укокошу.

– Ты и в самом деле застрелила бы меня?

– Запросто.

– Я так не думаю.

– Мисс Всезнайка.

– Зачем все эти шифровки?

– Те ключи для ничтожества. Я захотела заставить его попрыгать, как он меня вынуждал. Но тебе же понадобилось вмешаться, и теперь ты делаешь всю грязную работу, предназначенную для него. И что такого находят женщины в этом парне? Как ему это удается?

– Ну, не могу ручаться за всех, но лично я делаю это за деньги.

– Я такая дура, – поделилась она. – Я-то делала это задаром.

– Кое-что еще происходит, – напомнила я ей. – Что-то серьезное. Ты в курсе, что твою квартиру перевернули вверх дном? А насчет Марджин и своей матери знаешь?

– Я не хочу сейчас в это ввязываться. Тут я ничего сейчас не могу поделать. Но скажу тебе одну вещь. Я собираюсь выжать все, что смогу, из этого сукина сына Эдди Кунца. Он заплатит за все свои делишки.

– Ты имеешь в виду типа оскальпирования твоей матушки?

– Я имею ввиду, за то, что он разбил мне нос. И за все те разы, когда напивался вдрызг и колошматил меня. За все его измены. За все разы, когда забирал мою зарплату. И за ложь, что женится на мне. Вот за все это он и заплатит.

– Он сказал, что ты забрала какие-то любовные письма, принадлежащие ему.

Максин откинула назад голову и залилась смехом. Это был самый настоящий хохот, столь заразительный, что я бы сама засмеялась, не будь я прикована к холодильнику.

– Это он тебе сам сказал? Черт возьми, вот здорово. Эдди Кунц, пишущий любовные письма. А еще у тебя в личном пользовании Бруклинский мост.

– Послушай, я просто стараюсь делать свою работу.

– Ага, а я пытаюсь выжить. Вот мой тебе совет. Забудь о своих попытках отыскать меня, потому что этого никогда не случится. Я тут слоняюсь только с целью посмеяться над одним ничтожеством, а потом исчезаю. Как только сниму Кунца с крючка, я уеду.

– А у тебя есть деньги организовать свое исчезновение?

– Больше, чем у черта в ступе. Сейчас я скажу тебе кое-что о коробке. Она заполнена собачьим дерьмом. Я провела целый день в парке, набивая пластиковый пакет. Хочу, чтобы этот мерзавец сунул свою лапу в это дерьмо. И поверь мне, он так сильно желает меня отыскать, что пойдет на это. Поэтому отступись и прекрати ему помогать.

Я почувствовала, как мою нижнюю губу выворачивает наизнанку. Собачье дерьмо. Бе-е-е.

– Вот все, что я собиралась тебе сказать, – закончила Максин. – Поищи кого-нибудь еще и перестань помогать ничтожеству.

– Это ты написала на моей двери?

Она повернулась и собралась уходить.

– Нет, но очень крутая надпись.

– Ты собираешься оставить ключ от наручников?

Она посмотрела на меня, подмигнула и умчалась прочь, закрыв за собой дверь.

Проклятье!

– Я не единственная, кто охотится за тобой! – завопила я. – Остерегайся этой суки Джойс Барнхард!

Вот дерьмо. Она уже исчезла. Я подергала наручники, но они оказались весьма прочными. В пределах досягаемости не было ни ножей, ни другой полезной кухонной утвари. Телефон был слишком далеко. Я могла кричать хоть до Судного дня, мистер Уолески, чья квартира находилась напротив моей, из-за телевизора все равно не услышит. Думай, Стефани. Думай!

– Помогите! – закричала я. – Помогите!

Никто не явился на помощь.

После пятиминутных волнений и криков я почувствовала, как подступает головная боль. Тогда я перестала вопить и заглянула в холодильник в поисках средства от головной боли. Пирожное с банановым кремом. Осталось еще с субботы. Я съела пирожное и запила его молоком. И все еще была голодна, поэтому умяла пакет морковок вприкуску с арахисовым маслом. Я уже приканчивала морковки, как снова раздался стук в дверь.

Я вернулась к уже ставшему привычным крику «Помогите!».

Дверь распахнулась, и в квартиру просунул голову Салли.

– Что за гребаный изврат, – произнес он. – Кто это приковал тебя к холодиле?

– У меня вышла стычка с Максин.

– Похоже, ты проиграла.

– Полагаю, на парковке ты ее болтающейся не увидел.

– Не-а.

Я сильно опасалась, что она слиняет, и я ее никогда не найду. Еще сильнее я боялась, что ее арестует Джойс.

– Спустись в подвал, найди Диллона, это управляющий, и попроси у него ножовку.

Спустя двадцать минут на мне все еще был браслет, но, по крайней мере, от холодильника я освободилась. Салли отбыл на репетицию. А Диллон спускался в свой подвал с шести-баночной упаковкой пива под мышкой.

Я стрелой спустилась по лестнице и выскочила за дверь. Я, было, направилась к своей машине, но тут же остановилась, увидев въезжающую на парковку Джойс.

– Джойс, – произнесла я, – сколько лет, сколько зим. – Потом заглянула в ее машину, высматривая Максин. – Все еще следишь за мной?

– Черт возьми, нет. У меня есть дела получше, чем слоняться весь день в ожидании, когда какой-нибудь придурок получит тортом по морде. Я приехала сказать тебе «до свидания».

– Сдаешься?

– Мы сами с усами. Ты мне не нужна, чтобы найти Максин.

– О, неужели? Это почему же?

– Я знаю, где она прячется. У меня есть кое-кто, кто знает все о делах Максин. Жаль, ты никогда не работала в рознице, как я. Я приобрела много связей.

Она подняла стекло, и, взревев мотором, убралась со стоянки.

Великолепно. У Джойс водятся связи.

Я пересекла стоянку, дошла до «CRX» и заметила, что кто-то оставил мне записку под дворниками.

Я говорила, что расквитаюсь, и не шутила. Я следила за тобой и знаю, что он был здесь. Это тебе последнее предупреждение. Оставь моего дружка в покое! В следующий раз я оболью что-нибудь бензином и брошу спичку.

Речь шла о чьем-то дружке. И только одна личность приходила на ум. Морелли. Тьфу! Подумать только, я ведь чуть не очутилась с ним в постели. Я крепко зажмурила глаза. Я попалась на удочку всеми этими разговорами об отсутствии презервативов, что, дескать, секса у него нет. А что ты думала? Следовало лучше знать, чем верить во все, что говорит Морелли. Нетрудно угадать имя этой подружки. Терри Гилман. От угрозы несло гангстерским душком. А Конни говорила, что Терри имела связи с этими кругами.

Я принюхалась к машине. Пахло бензином. Я прикоснулась пальцем к капоту. Он был еще влажным. Озабоченная подружка Морелли, должно быть, только что здесь побывала. Наверно, сделала это, когда я была прикована к холодильнику. Не страшно, подумала я. Просто сгоняю «CRX» на мойку.

Я сунула ключ в дверцу скорее по привычке, чем по необходимости. Но ключ не совершил привычный оборот, а это означало, что дверь не была заперта. Я вгляделась пристальней и увидела царапины на окне. Кто-то воспользовался отмычкой и открывал машину.

Меня охватило дурное предчувствие.

Я провела быстрый осмотр через окно. Кажется, ничего не пропало. Радио выглядело нетронутым. Потом открыла дверь со стороны водителя, и запах бензина чуть не сшиб меня с ног. Я приложила руку к сиденью. Оно пропиталось влагой. Напольные коврики тоже были влажные. И передняя панель. Из всех углов и щелей сочился бензин.

Вот дерьмо! Чертов Морелли. Я была зла на него сейчас больше, чем на Терри. Я огляделась вокруг. На стоянке, кроме меня, больше никого не было.

Я выхватила сотовый и набрала номер. В доме Морелли телефон не ответил. Рабочий телефон тоже. Телефон в машине оказался недоступен. Я пнула колесо и изобретательно выругалась.

Машина стояла в дальнем углу парковки, где в данный момент поблизости машин не наблюдалось. Мне показалось самым безопасным сейчас оставить машину на месте и дать испариться горючему. Я открыла пошире окна, пошла домой и позвонила Луле в контору.

– Мне нужен транспорт, – сказала я Луле. – Проблемы с машиной.

* * * * *

– Ладно, так расскажи мне еще раз об этой коробке, – попросила Лула, ставя «файерберд» вдоль тротуара перед домом Кунца.

– Максин сказала, что она заполнена собачьим дерьмом, поэтому нам не следует ее касаться.

– Ты веришь Максин? А вдруг это бомба?

– Не думаю, что это бомба.

– Ага, но ты уверена?

– Ладно, нет.

– Вот что я тебе скажу. Я лучше постою на переднем крылечке, пока ты будешь открывать ту коробку. Не хочу быть с ней где-то рядом.

Я обошла дом с обратной стороны, и, действительно, там оказалась коробка на откосе. Она была из толстого картона, заклеенная скотчем и помеченная красной буквой Х.

Кунц стоял за экранной дверью.

– Долго же ты собиралась.

– Скажи спасибо, что мы вообще приехали, – заявила Лула. – И если не сменишь тон, мы уедем обратно. Так что ты об этом думаешь?

Я припала к земле и исследовала коробку. Тиканья не было слышно. И собачьим дерьмом не пахло. Никаких предупредительных надписей типа «Не трогать. Взорвется». Правда, что-нибудь могло быть в коробке. Кое-что. Может быть вши, оставшиеся от операции «Буря в пустыне».

– На мой взгляд, все в порядке, – обратилась я к Кунцу. – Давай, открывай ее.

– Ты уверена, что это не опасно?

– Эй, – вмешалась Лула, – мы натренированные профессионалы. Мы о таких вещах знаем. Верно, Стефани?

– Точно.

Кунц уставился на коробку. Он хрустнул костяшками пальцев и сжал губы.

– Черт с ней, с этой Максин.

Потом вытащил швейцарский армейский нож из кармана и наклонился к коробке.

Мы с Лулой предусмотрительно отступили от откоса.

– Вы уверены? – снова спросил он, взвешивая на ладони нож.

– Ага.

Снова шаг назад.

Кунц разрезал скотч, открыл коробку и заглянул внутрь. Ничего не взорвалось, но мы с Лулой все также держали дистанцию.

– Что за черт? – произнес Кунц, посмотрев поближе. – Что это? Выглядит, как пластиковый пакет, завязан каким-то сложным узлом и, вроде, наполнен шоколадным пудингом.

Мы с Лулой обменялись взглядами.

– Полагаю, ключ в пакете, – решил Кунц. Он проткнул пакет, и его лицо перекосило, а сам он издал что-то вроде «Юк».

– Что-то не так? – поинтересовалась Лула.

– Это не пудинг.

– Ну, посмотри на светлую сторону, – предложила Лула. – Оно ведь не взорвалось?

– Черт возьми, взгляни на время, – произнесла я, постучав по часам. – Мне нужно срочно бежать.

– Ага, мне тоже, – присоединилась Лула. – Мне еще кучу дел надо сделать.

С лица Кунца сбежала краска.

– А как же ключ?

– Можешь попозже мне позвонить или оставить сообщение на автоответчике. Просто прочтешь буквы.

– Но…

Мы с Лулой уже ушли. Обогнули дом. Направились к «файерберду». И след наш простыл.

– Что сейчас? – спросила Лула. – Будет трудно переплюнуть такое удовольствие. Не каждый день мне доводится видеть коробку, полную собачьего дерьма.

– Мне нужно искать Максин. Я не единственная, кто обнаружил, что она в Пойнт Плезант. К несчастью, моя машина подверглась нашествию вандалов на парковке, и о ней я должна позаботиться в первую очередь.

Я снова попыталась дозвониться по сотовому до Морелли и поймала его в машине.

– Твоя подружка навестила меня, – заявила я.

– У меня нет подружки.

– Чушь собачья!

Я прочла ему вслух записку и рассказала о двери и машине.

– С чего ты решила, что это моя подружка? – поинтересовался Морелли.

– Больше никто не пришел на ум, кто может заставит женщину совершенно сбрендить.

– Приму за комплимент, – сказал Морелли. – Но я ни с кем не путаюсь. Давно уже.

– Что насчет Терри Гилман?

– Терри Гилман не стала бы обливать бензином твою машину. Терри вежливо постучала бы в дверь, а когда ты открыла, выцарапала бы тебе глаза.

– Когда ты последний раз видел Терри?

– Около недели назад. Столкнулся с ней в «Деликатесах Фиорелло». Она была одета в маленькую джинсовую юбчонку и выглядела прекрасно, но она не та женщина, которой сейчас есть место в моей жизни.

Я сощурила глаза:

– И кто та женщина, которой сейчас есть место в твоей жизни?

– Ты.

– О. Тогда что это за фигня с каким-то дружком?

– Может, это Максин учудила. Ты сказала, это случилось после того, как она приковала тебя к холодильнику.

– И она толкует о Кунце? Ну, я не знаю. Выглядит сомнительно.

* * * * *

Лула припарковалась за «CRX», и мы вылезли, чтобы вместе оценить ущерб.

– Не знаю, как ты избавишься от всего этого бензина, – засомневалась Лула. – Он всюду. Даже сочится наружу. У тебя тут лужи образовались.

Мне нужно было позвонить в полицию и подать заявление, а потом обратиться в страховую компанию. Машина требовала профессиональной чистки. Наверно, у меня еще внесен нестраховой минимум,[22]22
  Минимальная сумма, не дающая право получать страховку – Прим. пер.


[Закрыть] но я не могла вспомнить сумму. Но дело не в этом. Я все равно не могла водить машину в таком виде.

– Я пойду домой и сделаю парочку звонков, – предупредила я Лулу. – Если я подсуечусь, то, может, закончу с этим вовремя, и тогда поеду в Пойнт Плезант и поищу Максин.

– Ты знаешь, что я больше всего люблю в Пойнт Плезант? Люблю эти рожки с ванильно-апельсиновым замороженным кремом. Возможно, я поеду с тобой. Может, тебе пригодится телохранитель.

На стоянку завернул синий «фэрлейн» и с заносом притормозил возле нас.

– Ну и дела, – воскликнула Лула. – Это же старуха Новики спьяну ведет драндулет.

Миссис Новики, покачиваясь, вылезла из машины и нетвердой походкой направилась к нам.

– Я это слышала, и я не спьяну. Будь я спьяну, была бы гораздо счастливее.

Она была одета в ядовито-зеленый костюм из спандекса. На лице наложен макияж по полной программе, в углу рта торчала сигарета, клочки рыжего парика высовывались из-под ядовито-зеленого тюрбана… который прятал, как я знала, свежеоскальпированную голову.

Она увидела мою машину и издала смешок.

– Это твоя?

– Ага.

– Тебе никто не объяснял, что горючее заливают в бак?

– Зачем вы хотите меня видеть?

– Я уезжаю из города, – сказала миссис Новики. – И есть кое-какие новости для тебя. Максин с ума сойдет, коли узнает, что я тебе рассказала об этом, но, думаю, ты была права, что лучше тебе найти ее первой, чем… знаешь кому.

– Вы ее видели?

– Она оставила мне машину. Сказала, что машина ей больше не нужна.

– Где Максин?

– Ну, обычно она обитает в Пойнт Плезант, как я и говорила. Но она сказала, что народ пронюхал об этом, поэтому она отправляется в Атлантик-Сити. Адреса она мне не дала, но я знаю, что она любит играть в Баллис Парк Плейс. Считает, что там шансы лучше.

– Вы уверены?

– Ну, вполне уверена.

Она глубоко затянулась сигаретой, сгоревшей уже до фильтра. Выпустила из носа голубой дым и щелчком отбросила окурок прочь. Он ударился о тротуар, закатился под мою машину и… пффф! Машина загорелась.

– ЧЕРТ! – завопили мы с Лулой, отскочив назад.

Машину поглотил огромный желтый огненный шар.

– ПОЖАР! ПОЖАР! – заорали Лула и я.

Миссис Новики повернулась, чтобы посмотреть.

КАБУМ! Это раздался взрыв, миссис Новики шлепнулась на задницу, и образовался второй огненный шар. Лулин «файерберд»!

– Моя машина! Моя малышка! – завопила Лула. – Сделай что-нибудь! Сделай!

Из здания выглядывали люди, вдалеке завыли сирены. Мы с Лулой склонились над миссис Новики, растянувшейся на тротуаре лицом вверх и распахнувшей глаза.

– Ой-ой-ой, – запричитала Лула. – Вы ведь не собираетесь снова умереть?

– Мне нужна сигарета, – произнесла миссис Новики. – Дайте мне прикурить.

Мигая огнями, на стоянку въехала полицейская машина. Из машины выбрался Карл Констанца и направился ко мне.

– Здорово, – восхитился он. – Похоже, на сей раз ты взорвала две машины кряду.

– Одна была Лулина.

– Мы должны будем искать части тела? Последний раз, когда ты взорвала машину, мы нашли части тела за квартал от нее.

– Вы нашли одну единственную ногу за квартал отсюда. Большинство из частей находились прямо здесь на парковке. Что касается меня, то я думаю, это собака миссис Берлью утащила туда эту ногу.

– Так что на этот раз? Ноги придется искать?

– Обе машины были пустые. Миссис Новики подверглась шоку, но думаю, с ней все будет в порядке.

– Она в таком порядке, что уже слиняла, – сообщила Лула. – Ей это удалось, учитывая, что ее-то машину не поджарило.

– Она уехала?

Голос мой стал тоненьким, как у Минни Маус. Я не могла взять в толк, что она посмела смыться после того, как устроила эту катастрофу.

– Сию же секунду, – подтвердила Лула. – Только ее и видели.

Я посмотрела в сторону Сент-Джеймс, и в голове возник сигнал тревоги.

– Ты же не думаешь, что она сделала это специально?

– Типа взорвала обе наши машины, чтобы мы не смогли поехать и отыскать ее дочурку? Думаешь, ей хватит мозгов придумать что-то подобное?

* * * * *

Первыми приехали пожарные, затем полицейские, за ними эвакуаторы. И сейчас все, что осталось – это обугленное, присыпанное песком пятно на асфальте.

– Ну, ладно, – заявила Лула. – Как пришло, так и ушло.

– Кажется, ты не очень расстроена. Я думала, ты любишь свою машину.

– Ну, там радио не очень хорошо работало, ловило звон рядом с дверью супермаркета. Я пойду и куплю себе сейчас новое радио. Как только оформлю бумаги, то займусь покупкой машины. Ничего так не люблю, как покупать новую машину.

Ничего так ненавижу, как покупать новую машину. Лучше сделать маммограмму, чем отправиться за покупкой автомобиля. У меня никогда не хватает денег, чтобы приобрести машину, которая мне нравится. И еще эти продавцы машин… по способностям причинять боль они стоят сразу же за дантистами. Черт. По спине пронеслась невольная дрожь.

– Послушай. Я из тех людей, что мыслят позитивно, – продолжила Лула. – Мой стакан не наполовину пуст. Вовсе нет. У меня стакан наполовину полон. Вот почему я держу себя в руках. И к тому же есть масса народу, которому приходится хуже, чем мне. Я ведь не провожу дни, ища записку в коробке, полной собачьего дерьма.

– Как ты думаешь, миссис Новики рассказала правду об Атлантик-Сити? Она могла пытаться сбить нас со следа.

– Есть только один способ проверить.

– Нам нужны колеса.

Мы посмотрели друг на друга и скорчили гримасы. Нам обеим было известно, где обитает подходящий транспорт. В гараже моего папаши стоял голубой с белым «бьюик» 53 года. Время от времени я оказывалась в достаточно отчаянном положении, чтобы одалживать это чудовище.

– Нет, нет и нет, – заявила Лула. – Я не собираюсь в Атлантик-Сити на этой немыслимой уродине.

– Куда делся позитивный подход? Как насчет «мой стакан полон наполовину»?

– Да пошел этот самый стакан знаешь куда. В этой машине я не смогу выглядеть крутой. Если я не поеду в крутой машине, то поставлю на кон свою репутацию. Видишь большую черную женщину, усаживающуюся в такую машину и думаешь только одно. Двадцать пять долларов за сеанс минета. Скажу тебе, если ты не Джей Лено,[23]23
  Лауреат «Эмми», американский комик, телеведущий и писатель, наиболее известный благодаря своему гигантскому подбородку и ведению на канале NBC ток-шоу «The Tonight Show». Известен еще коллекцией автомобилей – Прим. пер.


[Закрыть] тебе нечего делать в такой машине, как эта.

– Ладно, позволь подвести черту. Если я поеду в Атлантик-Сити, и если единственный автомобиль, который я могу достать, это Большой Голубой… ты не хочешь ехать со мной.

– Ну, если ты так ставишь вопрос…

Я вызвала Луле такси, потом устало потащилась вверх по лестнице до своей квартиры. Вошла в дверь и направилась прямо к холодильнику за пивом.

– Должна тебе сказать, – обратилась я к Рексу. – Я пала духом.

Я проверила автоответчик и получила краткое сообщение от Эдди Кунца. «Я достал это».

Когда я перезвонила Эдди, в голосе его не слышно было радости. Он прочитал мне буквы. В совокупности пятьдесят три штуки. И повесил трубку. Не справился о здоровье. Не пожелал доброго дня.

Я позвонила Салли и переложила на него груз.

– Между прочим, – заметила я. – Какая у тебя машина?

– «Порше».

Впечатляет.

– Два сиденья?

– А что, бывают другие?

Место для меня. Но нет места для Лулы. Она должна понять. В конце концов, дело есть дело, верно? И тот факт, что ее машина просто взлетела на воздух, тоже дело житейское, верно?