Текст книги "Маскарад"
Автор книги: Джанет Дейли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
Гейб выразился предельно ясно. Дескать, не суйся в мужские дела, они тебя не касаются. Конечно, рыцарская забота о женщине очень трогательна, но ведь это и ее жизнь. Как же она может оставаться в стороне?!
Однако спорить с Гейбом было бесполезно, и Реми сделала вид, будто уступает ему.
– Но только ты мне сразу скажи, если вы что-нибудь узнаете, хорошо? – попросила она.
– Конечно, конечно! Как только появится проверенная информация, я тебе сообщу. Можешь не сомневаться! – пообещал сестре Гейб.
И у Реми не осталось ни капли сомнений, что он будет скрывать от нее сведения, которые, по его мнению, способны ее расстроить. А значит, если она хочет докопаться до истины, придется провести самостоятельное расследование.
22
В четверг утром, едва мать уехала в парикмахерский салон, Реми отправилась в библиотеку, располагавшуюся в обшарпанном здании из стекла и бетона, построенном в 50-е годы.
Сообщение о гибели «Дракона» было опубликовано на третьей странице местной газеты и занимало половину колонки. Редакция явно не сочла новость достойной более пространного изложения.
Реми это не удивило, ведь происшествие обошлось без человеческих жертв, эффектной работы спасателей, загрязнения окружающей среды и прочих обстоятельств, которые могли бы привлечь внимание прессы. Среди моряков не было даже ни одного жителя Нового Орлеана! Если бы судно не принадлежало местной компании и не потерпело крушение в Мексиканском заливе, о его гибели вообще не написали бы ни строчки.
Реми еще раз перечитала заметку. По словам капитана Тита Эдварда Бартоломью из Корнуолла, судно дышало на ладан и, когда начался шторм, не выдержало. Девятого сентября около десяти вечера оно начало тонуть. Через двадцать минут насосы уже не справлялись с откачкой воды, и капитан отдал приказ покинуть корабль. А спустя двенадцать часов проходящий мимо фрегат заметил сигнальные ракеты и спас моряков. Береговая служба обнаружила впоследствии останки корабля, но следов пролитой нефти на воде не оказалось.
Реми насторожило в газетном сообщении только одно: «Дракон» не подавал сигналов «SOS». Якобы в самый критический момент на корабле испортилась рация. Правда, о неполадках в системе радиосвязи было заранее доложено начальству.
Реми и сама не знала, что надеется обнаружить. Вероятно, какую-то скрытую подсказку, которая бы помогла ей определить направление дальнейших поисков. Но ничего подобного в статье не содержалось. Во всяком случае, Реми этого не нашла. Но все же заказала копию статьи – вдруг пригодится?
Дожидаясь, пока ей сделают компьютерную распечатку, Реми размышляла, куда пойти после библиотеки. Может, в архивах «Кресент Лайн» есть интересующая ее информация? По крайней мере, в документах наверняка указаны фамилии и адреса членов экипажа. Да, но как раздобыть эти документы? Она же никогда не занималась делами «Кресент Лайн», так что теперь ее внезапный интерес привлечет внимание. А это совершенно не нужно. Особенно после того, что случилось вчера…
Ведь вчера вечером, вернувшись домой, она случайно подслушала разговор Гейба с отцом.
– Ума не приложу, как этот Хэнкс ее выследил! – Отец был ужасно раздражен и встревожен. – Но, по-моему, это в корне меняет дело. Реми необходимо отправить в клинику. Мы должны оградить ее от допросов.
– А мне кажется, ты не прав, папа, – возразил Гейб. – По-моему, Реми нельзя сейчас отправлять куда-то одну, мы должны за ней присматривать.
– Нет, в клинике ей будет лучше. Ты меня не переубедишь.
– Отец, но она же сказала, что не поедет! Заставлять ее – значит нарываться на скандал. А нам это не нужно. Особенно сейчас. Разве ты хочешь с ней поссориться? Думаю, вряд ли.
– Фрезер, – осторожно сказала Сибилла, – Гейб рассуждает логично.
Отец тяжело вздохнул.
– Не знаю. Я уже ничего не знаю!
– Кстати, где Реми? – вдруг переполошилась мать.
– Реми? Понятия не имею. Ушла куда-то. Я проводил ее до машины…
Реми сделала вид, будто только сейчас вошла в дом и появилась в гостиной со словами:
– Представляете, что со мной случилось? Я задумалась и поехала не в ту сторону. И только на полпути в аэропорт поняла свою ошибку.
Реми ждала, что родители поинтересуются ее разговором с Говардом Хэнксом и опять заведут речь про клинику, но они не сделали ни того, ни другого. Впрочем, услышанного было вполне достаточно. Родные явно решили не посвящать ее в неприятности, вызванные гибелью «Дракона». Разумеется, из лучших побуждений, ради ее же блага!
Вполне возможно, это была их обычная манера поведения, но на сей раз Реми не собиралась покорно терпеть, что с ней обращаются как с маленькой. Она уже не сомневалась: до поездки в Ниццу ей стали известны какие-то подробности гибели судна. Вдруг это вообще ключ к разгадке тайны? Нет, она не может сидеть сложа руки и ждать у моря погоды! Надо действовать, надо самой разобраться в этой темной истории и понять, какую роль играет в ней Коул.
Преступник – если принять версию, что совершено преступление, – наверняка орудовал не один. И, очень может быть, в документах есть тому подтверждение.
Но как, как ей заполучить нужные документы? Этого Реми пока не знала…
Ну да ладно! Там будет видно!
Реми заплатила за статью и поспешила домой. И вовремя, потому что минут через двадцать Сибилла вернулась из парикмахерской.
Газетный шрифт расплывался перед глазами. Но это было уже несущественно. Реми столько раз прочла заметку, что выучила ее наизусть. За окнами было темно. Со стороны могло показаться, будто она отдыхает. Прямо-таки журнальная картинка: томная девица возлежит на кушетке в атласном пеньюаре цвета яшмы… Но если приглядеться повнимательней, наверняка можно заметить, как она нервничает.
Реми посмотрела на часы. Время стремительно бежало вперед. Она перерыла ящики своего письменного стола, но нашла лишь банковские чеки, пустые квитанции, несколько конвертов, пару открыток от подруг и записную книжку с телефонами и именами людей, которых не помнила. На двух страницах перечислялись дни рождения родственников и разные памятные даты. Еще в ящике лежал ежедневник, но он был заполнен только на январь. В основном там упоминалось о званых обедах, банкетах и вечеринках, музейных экскурсиях и собраниях. Последняя запись касалась отлета в Ниццу.
Имя Коула нигде не фигурировало: то ли к этому времени они уже расстались, то ли она помнила о свиданиях с Коулом без всяких записей.
Никаких дневников в столе не оказалось. Впрочем, Реми на это и не рассчитывала. Она и сейчас не испытывала потребности в письменном изложении своих мыслей. Не было в ящиках и списка домашних дел. Судя по всему, она вела легкую, беззаботную жизнь.
Неужели за нее все всегда делали другие? Нэтти готовила еду, застилала постель, наводила порядок в комнате и даже меняла полотенца в ванной. Приходящие домработницы прибирали в комнатах, стирали и гладили белье. Мать составляла меню, следила за прислугой, устраивала званые обеды и ужины, составляла букеты цветов. Ну а отец, дядя и брат руководили компанией, обеспечивая большому семейству средства к существованию. Правда, Реми обнаружила, что у нее есть и другой источник дохода – наследство, оставленное покойным дедушкой.
Да, но она-то что делала на благо семьи? Или только появлялась для проформы на совете директоров? Неужели ее устраивало, что другие работают в поте лица, а она порхает по жизни, словно бабочка? Видимо, до последнего времени дело обстояло именно так, и лишь теперь она поняла, как много потеряла. Хотя нет… скорее всего она поняла это раньше. Наверное, на нее подействовали упреки Коула, возмущавшегося ее безразличием к делам компании.
Неожиданно в холле послышались шаги и приглушенные голоса. Реми поспешно схватила последний номер модного журнала «Харперс базар», валявшийся на полу рядом с кушеткой, и вложила в него газетную заметку. Почти тут же в ее дверь постучали.
– Войдите!
Девушка не ошиблась – это оказались родители. Отец был в черном костюме и белом галстуке, а мать – в темно-розовом шифоновом платье и палантине из чернобурки. Они собрались на карнавальный гала-концерт.
– Мы уходим. – Сибилла Жардин озабоченно посмотрела на дочь. – Ничего, что ты останешься дома одна?
– Мама, мне уже двадцать семь, – улыбнулась Реми, но вовремя спохватилась и напомнила себе, что не следует так откровенно радоваться уходу родителей. – Не волнуйся, меня уже не страшно оставлять одну дома.
– Да, но… ты ведь нездорова и…
– У меня немного болит голова – только и всего. Я просто переутомилась. Идите спокойно, со мной ничего не случится.
– Мы тебе позвоним и выясним, как твои дела, – пообещал отец.
– Не надо! Если я не подойду к телефону, вы испугаетесь, – на ходу выдумывая отговорки, затараторила Реми, – а мне, может быть, захочется его отключить. Вдруг я прилягу отдохнуть?
– Да, пожалуй, ты права, – согласился отец.
– Гейб тоже ушел? – спросила Реми.
Вроде бы от дома отъехала машина, но лучше выяснить это наверняка.
– Да. Он уехал минут десять назад, – сказал отец и пошел к двери.
Приободрившаяся Реми радостно пожелала родителям хорошо провести время.
Когда «Мерседес» уехал, Реми тихонько прокралась по коридору к спальне отца и матери. Какое-то время она стояла перед закрытой дверью, не решаясь войти и отчетливо слыша громкий стук своего сердца. Потом все-таки повернула дверную ручку и проскользнула в комнату. Ей было стыдно, она чувствовала себя воровкой.
Реми зажгла свет и направилась к бюро. Там на овальном подносике лежали мелкие деньги, перочинный ножик и связка ключей. Реми победно улыбнулась. Так и есть! Наблюдательность ее не подвела! Она еще до ухода родителей заподозрила, что отец взял только ключи от дома и от машины: ведь если бы он прихватил с собой целую связку, карман у него был бы оттопырен. Честно говоря, Реми не понимала, почему у отца, который ушел с поста президента «Кресент Лайн», остались ключи от офиса, но сейчас это было неважно.
Вернувшись в свою комнату, девушка надела синие облегающие брюки и голубой свитер, достала из гардеробной коричневую куртку и вышла на улицу.
Спустя полчаса она уже стояла в «Интернэшнл трейд март» на этаже, где располагались офисы «Кресент Лайн», и доставала из сумочки связку ключей. Ни первый, ни второй ключ не подошли, лишь пятая попытка увенчалась успехом.
В офисе горел свет: то ли его забыли выключить, то ли кто-то еще был на работе. Реми приблизилась к приемной и настороженно прислушалась, не донесутся ли изнутри скрип стула, шелест бумаг, стук клавиатуры компьютера или покашливание. Нет, все было тихо. Однако девушка не потеряла бдительности и чуть дыша заглянула в дверную щелку. Господи! Как громко шуршит ее одежда, как сухо во рту, какое страшное напряжение во всем теле!
Удостоверившись, что она в конторе одна, Реми облегченно вздохнула и подошла к компьютеру. Какой тут код?
Она кинулась к шкафу, где хранились документы. Заперто! Реми подергала ручки ящиков. Все были под замком. Господи, что же делать?
У клерков-то, конечно, есть ключи от этих ящиков. Но где они их хранят? Неужели уносят домой? Нет, вряд ли… мало ли что может случиться! Разве они будут так рисковать? Скорее всего ключи лежат в письменных столах.
Минут через пятнадцать Реми нашла нужную папку, а еще через двадцать пять отобрала из нее все имевшее отношение к последнему плаванию злополучного «Дракона». Реми включила ксерокс и проворно сняла копии со всех нужных бумаг. Однако что-то не давало ей покоя, какая-то мысль… Но какая именно, Реми сообразила далеко не сразу.
А когда сообразила, то быстро положила ксерокопии в прозрачную папочку, которую предусмотрительно прихватила с собой из дому, поставила оригиналы на место и начала проглядывать личные дела членов экипажа. Так и есть! Она не ошиблась!
Команда, отправившаяся на «Драконе» в плавание, по прихоти судьбы ставшее для него последним, вся целиком, от капитана до палубного матроса, буквально за день до отплытия поступила на работу в «Кресент Лайн». А потом так же дружно уволилась. Конечно, порой случалось, что матрос, боцман или даже капитан нанимались лишь на один рейс. Но чтобы это сделал весь экипаж? Нет, такое вряд ли было случайностью…
Обуреваемая подозрениями, Реми внимательно прочитала список фамилий матросов. Среди них оказалось много азиатов, в основном корейцев. Интересно, где они сейчас? Наверное, разбрелись куда глаза глядят и бороздят десятки разных морей. Скорее всего им щедро заплачено за молчание. А если Говард Хэнкс прав, то этим людям есть что скрывать, ведь они видели, как нефть перегрузили с «Дракона» на баржи или перекачали в нефтепровод.
Команда знала, что происходит. По крайней мере, начальство наверняка было в курсе. Да и матросы, пожалуй, насторожились, когда им приказали выгружать нефть всего через пару дней после отплытия из Нового Орлеана, а дальше идти порожняком.
Но увы, разыскивать экипаж «Дракона» – все равно что пытаться обнаружить иголку в стоге сена. Интересно, удалось ли Говарду Хэнксу поговорить с кем-нибудь из них? Может, он потому и заподозрил «Кресент Лайн» в мошенничестве? Хотя нет… вряд ли… Иначе Хэнкс твердо знал бы, куда выгрузили нефть: на баржи или в нефтепровод.
Да-да, Гейб прав. Хэнкс не имеет улик. И, видно, поэтому пытается запугать директоров «Кресент Лайн» в расчете на то, что кто-нибудь из них – например, Коул – разнервничается и совершит ошибку.
Реми отогнала тревожную мысль и подошла к окну. Ей вдруг стало безумно одиноко. Впереди сверкали огни «Алжира». Внизу, под окнами, на Испанской площади бил красиво освещенный фонтан. А между двумя этими световыми пятнами темнела излучина Миссисипи.
Затем на воде замигали огоньки. Реми сперва приняла их за огни ярмарки, протянувшейся по мосту от Кэнал-стрит до Алжирского мыса. Но потом сообразила, что это медленно плывет по реке большое темное судно.
И вдруг она увидела другой корабль! Он стоял совсем близко от берега, но его очертания тонули в клубах тумана. На палубе маячили силуэты двух мужчин. Все как будто наяву… Реми даже не сразу догадалась, что эта картинка воображаемая. А как только догадалась, на корме проступили белые буквы – название корабля.
– Господи, дай мне это прочесть! Пожалуйста! – взмолилась Реми.
«Драко…»
– Да плевать мне на твои клятвы! – Обиженный женский голос ворвался в воспоминания Реми и спугнул мимолетные видения. – Она так прижималась к тебе, когда вы танцевали! Противно было смотреть!
Реми отпрыгнула от окна и в ужасе уставилась на открытую дверь. Из коридора доносились шаги. Господи! Кто это?
– А чего ты ждала? Мог ли я ее оттолкнуть?
Реми узнала голос Ланса. Не хватало только, чтобы он застал ее здесь! Она в панике огляделась. Куда спрятаться? Ага… боковая дверь… наверное, там раздевалка для сотрудников.
– Ну, отвращения ты, прямо сказать, не испытывал. По-моему, ты млел от восторга.
– Прекрати, Джули! Ты на каждой вечеринке устраиваешь мне сцену ревности! – возмущенно рявкнул Ланс.
Реми подлетела к столу, схватила свою сумочку и папку и метнулась к боковой двери, надеясь, что поглощенные выяснением отношений супруги не услышат шума.
– Да ты должен быть мне благодарен за то, что я тебя ревную! Через семь лет после свадьбы такое встретишь нечасто.
Голоса приближались. Реми собралась было юркнуть за дверь, но неожиданно сообразила, что забыла выключить ксерокс. Пришлось вернуться. Еще одна пробежка до боковой двери, медленный, осторожный поворот ручки и… надо же такому было случиться! Когда она протискивалась в приоткрытую дверь, ее сумка ударилась о косяк!
– Что это?
– Где?
Реми закрыла дверь изнутри и привалилась к ней спиной, боясь пошевелиться.
– По-моему, я слышал какой-то странный звук. – Шаги Ланса приближались к кабинету.
Следом за ним цокали по полу женские каблучки.
Реми побелела от ужаса. Шкафы! Она забыла их закрыть! О том, чтобы вернуться и исправить свою ошибку, нечего было и думать. Господи, только бы Ланс не заметил!.. А если заметит? Может, он решит, что это какой-нибудь клерк лазил в шкаф и по рассеянности оставил дверцу открытой, но…
Лихорадочно ища пути к отступлению, Реми посмотрела по сторонам: она попала вовсе не в раздевалку, а в кабинет. Чей? Неужели самого Ланса? Девушка метнулась к двери, которая вела в коридор, и встала прямо за ней. Если он заглянет в кабинет, то не заметит ее здесь.
– Эй! Есть тут кто-нибудь? – послышался за стеной голос Ланса.
Реми затаила дыхание.
– Да это, наверное, уборщица, Ланс, – сказала жена. – Никто из ваших сотрудников не имеет привычки просиживать штаны в конторе.
Однако Ланс, не слушая ее, на цыпочках пошел к кабинету, где хранились папки с документами. Надо срочно спасаться бегством, поняла Реми. Иначе Ланс ее найдет – спрятаться здесь негде.
– Ланс… – снова послышался голос жены.
– Заткнись!
Догадавшись по звуку их шагов, что они зашли в комнату, Реми осторожно приоткрыла дверь и выглянула в щелочку. Коридор был пуст!
«Сейчас или никогда!» – сказала себе Реми и пулей полетела в приемную. Она бежала не таясь, ожидая в любую минуту грозного окрика за спиной. Но, слава Богу, никто ее не окликнул.
Завернув за угол, Реми остановилась и посмотрела назад. В коридоре по-прежнему никого не было. Она осторожно выскользнула на лестницу и подбежала к лифту.
– Ну скорей! Скорей же! – молитвенно шептала девушка, каждую секунду оглядываясь на коридор.
К счастью, Ланс так и не вышел из кабинета, и Реми благополучно спустилась на первый этаж. В тот же самый момент из второго лифта вывалилась целая толпа развеселых оживленных сотрудников другой компании. Один из мужчин пошатнулся и налетел на Реми.
– Извини, солнышко! – Недолго думая, он фамильярно обнял Реми за плечи. – Ух, какие у нас, оказывается, красавицы водятся!
От него за километр разило виски.
Реми хотела было скинуть с плеча его руку, но внезапно увидела охранника, который разговаривал с кем-то по телефону, подозрительно косясь на людей, выходящих из здания.
«Уж не с Лансом ли он говорит?» – подумала она и решила не рисковать: пусть лучше ее примут за подружку этого типа.
– Ты чего, на работе засиделась, малышка? – Мужчина указал глазами на папку под мышкой у Реми.
– Ну… в общем, да.
– Сочувствую. А мы сейчас хорошо погуляли.
– Вот как? – Ага. Посидели с ребятами в баре. – Он придвинулся еще ближе и, хохотнув, добавил: – У Агнессы сумку украли. Прямо из-под носа свистнули, представляешь? Ну мы весь бар вверх дном перевернули, всех на уши поставили – и нашли!
– Вот здорово! Я так за нее рада! – с преувеличенным восторгом воскликнула Реми. В этот момент они как раз проходили мимо охранника.
– Не хочешь поехать с нами?
– Не знаю. А куда вы собираетесь?
Парень пожал плечами и окликнул приятеля, который шел впереди.
– Эй, Джонни! Куда мы едем?
– В бар Пата О'Брайена.
– Нет, спасибо. – Они уже вышли на улицу, и Реми выскользнула из-под его руки, торопливо добавив: – Может, как-нибудь в другой раз. Пока!
Ей очень хотелось броситься наутек, но она, боясь привлечь внимание, все-таки заставила себя спокойно дойти до автостоянки.
Наконец она села за руль. Господи! Неужели пронесло? Или все только-только начинается и главные опасности впереди? Вероятно, безумием было ввязываться в подобную авантюру, но Реми ни о чем не жалела.
Она уже не сомневалась в том, что действительно видела «Дракон», стоявший ночью в доке. Теперь оставалось вспомнить подробности. Но они, увы, пока ускользали.
Реми раздосадованно вздохнула и завела мотор.
23
– Доброе утро! – Реми вошла в столовую с радостной улыбкой.
– Сегодня ты выглядишь гораздо лучше, – заметил Фрезер, сидевший во главе стола.
– Да, сегодня я наконец выспалась, – откликнулась Реми, подходя к сервировочному столику, на котором стоял графин с апельсиновым соком. – Как вы вчера развлеклись? Я рано заснула и не слышала, как вы вернулись.
Гейб хотел было ей ответить, но мать его перебила:
– Реми! Ты почему так одета?
Сибилла смотрела на нее, словно на безумную.
– А в чем дело? Я хочу покататься верхом.
Честно говоря, Реми не была уверена, умеет ли она ездить на лошади, но, с другой стороны, не зря же в ее гардеробной висит костюм для верховой езды!
– Да ты посмотри в окно! – запротестовала мать. – Посмотри, какая погода!
– Ужасная, – кивнула Реми, невозмутимо глядя на пасмурное небо. – Потому-то я и решила не киснуть дома, а немного прогуляться.
– Но на улице холодно!
– Я бы сказала, свежо, – поправила Сибиллу Реми и расстелила на коленях салфетку. – Да ты не волнуйся, мама, я тепло оденусь, и мне любой холод будет нипочем.
– А если пойдет дождь?
– Ну… я же еще не настолько выжила из ума, чтобы торчать на улице под проливным дождем, мамочка, – смеясь, воскликнула Реми, хотя в действительности ей было не до смеха, ведь она и сама опасалась, как бы дождь не зарядил на весь день.
– Ты будешь кататься в парке Одюбон? – спросил Гейб.
– Наверное, – нерешительно протянула Реми. – А что? Я раньше каталась именно там?
Гейб кивнул и, с сожалением глядя на нее, произнес:
– Бедняжка! Я вижу, память не торопится к тебе возвращаться.
Реми чуть было не призналась, что дела мало-помалу идут на лад, но в последний момент удержалась и притворно вздохнула:
– Ах, если б ты знал, как мне обидно!
– Ничего! Главное, ты опять с нами. А все остальное приложится, – успокоил ее брат.
– Конечно. – Реми отпила глоток сока и спросила, обращаясь одновременно и к Гейбу, и к отцу: – Вам удалось что-нибудь выяснить про «Дракон»?
– Пока нет, – покачал головой Гейб.
– Вот как? А я надеялась на дядю Марка…
– И зря, – отрезал отец, недвусмысленно дав ей понять, что эта тема ему неприятна.
Однако Реми не удержалась и задала еще один вопрос:
– А почему никто прямо не спросил у Коула, о чем он говорил с представителями страховой компании? Если я не ошибаюсь, он до сих пор подотчетен совету директоров?
Отец с Гейбом переглянулись, но спорить не стали.
– Ты совершенно права, – лучезарно улыбнулся брат. – Даже странно: как мы сами не догадались потребовать у него отчета? Очень уж о тебе переволновались, перестали обращать внимание на совершенно очевидные вещи.
– Да-да, я непременно поговорю с Марком, – поддержал Гейба отец.
И больше на эту тему за столом не заговаривали.
На самом деле ни на какую верховую прогулку Реми не собиралась. Это был лишь предлог для отлучки из дому.
Остановив свой «Ягуар» перед пристанью, она вышла на дорогу, усеянную осколками ракушек. Довольно крутой берег порос травой, внизу плескалась Миссисипи.
Реми заметила в стороне трубы нефтепровода и ровные ряды цистерн, выкрашенных белой краской. Их было штук сто, не меньше. Территория, которую они занимали, была огорожена металлическим забором. Надпись на воротах гласила, что цистерны принадлежат нефтяной ассоциации «Галф-Кост». Реми о такой даже не слышала.
Вдалеке раздался гул самолета, взлетавшего с частного аэродрома. Реми посмотрела на небо и содрогнулась: оно было сплошь затянуто тяжелыми свинцовыми тучами. Оставалось лишь молить Бога о том, чтобы они не пролились на ее голову холодным дождем.
Почти во всех доках стояли баржи, но в отсеке неподалеку от Реми было поставлено на прикол океанское грузовое судно.
Уж не здесь ли «Дракон» получил свой последний груз? Может, она именно здесь его видела? К сожалению, Реми этого не помнила, а в документах не было указано, где в последний раз загружался «Дракон». Во всяком случае, она таких данных не обнаружила. Гадать же можно было до бесконечности, ведь на берегах Миссисипи – как правило, вдалеке от жилья – находилось несколько десятков доков. Так сказал Реми по телефону служащий порта.
Увы, больше ничего существенного из разговора с ним почерпнуть не удалось. Собеседник Реми, естественно, понятия не имел о том, где стояло то или иное судно пять месяцев назад. Ладно, она попробует навести справки самостоятельно. У кого? Да, это вопрос… Раз команда «Дракона», вернувшись в Новый Орлеан, дружно уволилась, Реми могла теперь рассчитывать только на докеров.
«Не я же одна видела в тумане «Дракон»! – рассуждала она. – Надо просто найти тех, кто дежурил в ту ночь, и поговорить с ними. Что-нибудь да прояснится. Наверняка!»
Проигнорировав надпись «Посторонним вход воспрещен», Реми вошла в док. Но только хотела подойти к двум парням, стоявшим неподалеку, как сзади раздался крик:
– Эй! Вы куда?
И тут же нахлынули воспоминания… Ночной туман холодит щеки, пахнет сыростью, все вокруг погружено в темноту. И кто-то окликает ее точь-в-точь как сейчас…
Реми обернулась и увидела пузатого мужчину, похожего на бульдога… В ту ночь ее остановил не он…
– Вы что тут делаете? Сюда без разрешения нельзя.
– Я и ищу кого-нибудь, кто мне даст разрешение, – не растерялась Реми. – Может быть, вы мне поможете?
Она одарила толстяка обворожительной улыбкой, но он не поддался ее чарам и мрачно пробурчал:
– Разрешения выдает Том Хейес, но его сейчас нет.
– А вы? Чем вы занимаетесь?
– Слежу за погрузкой.
– Ах, вот как? Тогда вы, наверное, не откажетесь ответить на пару вопросов?
– С какой стати? – хмыкнул толстяк. – Мы тут экскурсии не проводим. Пожалуйста, уходите.
Толстяк громко свистнул и помахал кому-то рукой.
– Эй, Чарли! Иди сюда!
Парни, к которым собиралась обратиться Реми, когда вошла в док, обернулись, и один из них, пониже ростом, побежал на зов начальника. Правда, вблизи оказалось, что парнем его трудно назвать даже условно – Чарли было явно под шестьдесят. Просто он молодцевато выглядел.
С любопытством покосившись на Реми, Чарли спросил:
– Чего тебе, Мак?
– Проводи девушку к ее машине.
– С удовольствием.
Реми поняла, что возражать бесполезно – Мак просто вышвырнет ее за шкирку, как паршивого котенка, если она откажется уйти добровольно. А вот с Чарли следовало установить контакт.
Реми покаянно вздохнула и пробормотала:
– Мне так неудобно, что я сюда вломилась, мистер…
– Зовите меня просто Чарли, – добродушно улыбнулся он. – Меня тут все так кличут. А на Мака не обращайте внимания. Он всегда психует перед отправкой судна из дока.
Реми криво усмехнулась.
– Я уж решила: еще чуть-чуть – и он набросится на меня с кулаками.
В этот момент на мостик вышел капитан судна. Мак сложил руки рупором и что-то ему крикнул. Капитан кивнул и зашел в рубку.
– Что Мак ему сказал? – с интересом спросила Реми.
Чарли равнодушно пожал плечами:
– Наверное, напомнил вызвать лоцмана.
– Лоцмана? – В глазах девушки вспыхнул интерес.
– Да, по Миссисипи нужно обязательно плыть с лоцманом, который знает реку и не даст кораблю сесть на мель. Поэтому капитаны обязаны за три часа до выхода корабля из дока связаться с Ассоциацией лоцманов. За это время мы как раз успеваем закачать нефть в танкер.
– Значит, лоцман выводит корабль в устье реки, – прошептала Реми, невольно замедляя шаг.
– Да. Но в пути они несколько раз меняются. До Челмета судно обычно ведет лоцман компании «Батон-Руж», потом его сменяет парень из «Кресент-Ривер». Он передает эстафету лоцману из «Пайлот-Таун», а тот уж выводит корабль в устье. Отсюда до залива сто сорок миль. Не похоже, да?
– Да. Я и не подозревала, что это так далеко, – кивнула Реми. Выходит, если мистер Хэнкс прав и нефть действительно выгрузили где-то на полпути, без ведома лоцмана подобный маневр осуществить было невозможно. – Чарли, – вкрадчиво спросила она, – сколько времени уходит на разгрузку такого танкера, как этот?
– Меньше суток.
– Так долго? – От удивления Реми даже остановилась.
Чарли усмехнулся.
– Совсем недавно мы радовались, когда нам удавалось управиться за три дня.
– А как вы связываетесь с лоцманами? – Реми старалась говорить как можно небрежней, опасаясь насторожить Чарли.
– Очень просто – по телефону.
– Значит, их телефоны есть в справочнике? – Реми чуть не бросилась бегом к машине.
Это ж надо! Она ломала голову, придумывая всякие хитрости, а ответ с самого начала лежал на поверхности.
Реми расплылась в улыбке. Слава Богу, теперь ей не надо ездить по докам. Можно будет позвонить и за три минуты выяснить фамилии лоцманов.
Чарли приветственно помахал рукой маленькому пикапу, который, натужно пыхтя, взбирался по довольно крутому подъему.
Реми подошла к своей машине и достала ключи. Но не успела она сесть за руль, как пикап, поравнявшись с ней, остановился, пассажирская дверь распахнулась, и на дорогу спрыгнул мужчина в темном деловом костюме и галстуке. На носу его поблескивали очки в золотой оправе. Глубокие поперечные морщины между бровями свидетельствовали о том, что он гораздо чаще хмурится, чем улыбается. Реми заранее приготовилась услышать еще одну нотацию. Дескать, посторонним здесь не место…
– Реми! Что ты тут делаешь?
Господи! Он ее знает!
Уж чего-чего, а этого она не ожидала и напряженно вгляделась в его лицо, пытаясь найти хоть одну знакомую черточку. Мужчине было на вид лет сорок. Темные волосы зачесаны назад, лицо ничем не примечательное, если не считать чересчур тонких губ…
– Вот это сюрприз! – Реми и сама не понимала, почему она прикидывается, будто они хорошо знакомы.
– Я тоже не ожидал тебя здесь увидеть. Какими судьбами? – Мужчина улыбнулся, но улыбка казалась приклеенной.
Реми даже пожалела беднягу: если б не вечная озабоченность, написанная на его лице, он мог бы считаться довольно красивым.
– Какими судьбами? – повторила она, чтобы потянуть время.
Нельзя же сказать ему правду! Нет… надо срочно что-то выдумать… что-то совсем из другой оперы…
– Моя подруга пишет книгу, и я вызвалась ей помочь. Ее герой плавает на корабле.
– А как зовут твою подругу?
– Вы не знаете. Она работает в музее.
– Понятно, – протянул мужчина, но Реми так и не удалось определить, удовлетворен ли он ее ответом.
Она поежилась, ей было не по себе от его испытующего взгляда.
– Ну и как? Ты все узнала, что собиралась?
– Вроде бы да. – Реми решила, что сейчас самое время ретироваться, и демонстративно села за руль. – Ладно, не буду вас больше задерживать. Да и мне пора – я хотела до ленча покататься верхом по парку.
– Пока, Реми! – Мужчина отошел от нее с явной неохотой.
Когда пикап уехал, Реми сказала:
– Терпеть не могу таких недоразумений.
– Каких? – не понял Чарли.
– Да я не помню его – хоть убей. Вернее, в лицо помню, а имя забыла.
– Это Карл Мейтленд.
– Ну конечно! – хлопнула себя по лбу Реми. – Конечно, Карл! Спасибо за то, что вы проводили меня до машины, Чарли, и так терпеливо отвечали на мои дурацкие вопросы.
– Пожалуйста! – добродушно улыбнулся Чарли и пожал Реми руку. – А если вашей подруге захочется еще что-нибудь разузнать, пусть мне позвонит. Я ей расскажу такие истории – закачаешься! Из одних этих историй можно составить отличную книгу.