Текст книги "Небо в алмазах "
Автор книги: Джан Колли
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Глава седьмая
– Куинн, ты слышал о том, что кто-то хочет подмять под себя корпорацию Блекстоунов?
Оп-па! Приехали! – подумал Куинн.
Они лежали с Дени в постели. Она удобно пристроила голову у него на груди, а он задумчиво перебирал пальцами ее волосы. Можно сказать, что впервые за многие годы Куинн полностью расслабился. Никуда не спешил, не прокручивал в голове список дел, которые ему обязательно нужно сегодня сделать. Конечно же, Куинн не был монахом и время от времени спал с женщинами, но утренний секс в легкой полудреме, да еще с ночной партнершей, был для него в новинку.
Похоже, в этом есть своя прелесть, лениво размышлял он, может быть, я сдуру, обделял себя? В постоянной партнерше есть немало резонов!
Вопрос Дени был неожиданным и расстроил Куинна. Тем не менее он попытался свести все к шутке.
– Ну и ну! – прикинувшись удивленным, заметил Куинн. – Не прошло и пяти минут с тех пор, как ты кричала от наслаждения, а уже думаешь о бизнесе? – Он бросил взгляд на часы. – Ого, уже семь тридцать. Пора вставать! – с этими словами Куинн решительно откинул одеяло. – Ты будешь пить со мной кофе или еще поспишь?
Дени пропустила его вопрос мимо ушей.
– Как ты думаешь, Метт имеет к этому отношение?
Выругавшись про себя, Куинн пытался понять, что она знает и как он может уйти от ответа, не обидев ее.
– А откуда у тебя такая информация?
– Я вчера случайно услышала ваш с Меттом разговор.
– Если ты все слышала, так что же ты еще хочешь от меня? – разозлился Куинн.
Это уже переходит всякие границы! – намеренно продолжал он накручивать сам себя. Мы знакомы без году неделю, и мне очень хорошо с ней в постели, спору нет, но к чему совать нос в мои дела. Прищурившись, он посмотрел на нее и резко бросил:
– А ты не думаешь, что, во-первых, тебя это не касается, а, во-вторых, бизнес есть бизнес, и если у меня есть возможность заработать, то я не откажусь от этого.
Не повышая голоса, Дени заметила:
– Куинн, ты понимаешь, что все, что наносит вред корпорации «Блекстоун Даймондз», касается и меня тоже?
Куинн не переносил, когда на него давили.
– Даниель, – холодно отозвался ой. – То, что мы спим вместе, еще не дает тебе права вмешиваться в мои дела! – После этих резких слов Куинн рывком встал с кровати и направился в ванную комнату. Он открыл холодную воду, сунул голову под кран, а затем уставился на свое отражение в зеркале. Ледяная вода несколько охладила его и привела в чувство.
Что, собственно, произошло? – вопрошал он сам себя. За что я разозлился на Дени? Мне было так хорошо с ней, и вот теперь взял и сам все испортил. Вместо того чтобы получать удовольствие от своего вынужденного заточения в этом городке, я лишаю удовольствия и себя и ее.
Чувство вины, которое он сейчас испытывал, тоже было для него непривычно.
Она замечательная девушка, ей нелегко живется, и я мог бы дать ей хотя бы временное прибежище и отдых, а вместо этого я, как последний идиот, изображаю передней бездушного бизнесмена, готового пойти по трупам.
Так и не придумав, что же ему делать, Куинн вернулся в комнату и услышал, как Дени разговаривает со Стивом по телефону.
Стив попросил ее подменить его на пару часов в салоне, потому что ему нужно было пойти к врачу вместе со своей подругой.
Куинн отправился в город вместе с ней. В машине Дени была более тихой, чем обычно, но обиженной не выглядела.
Пока Дени занималась с клиентом, Куинн думал о том, как ей следует рекламировать свои украшения, чтобы лучше раскрутить бизнес.
При этом он упорно убеждал себя в том, что делает это бескорыстно, а не потому, что пытается искупить вину.
Куинн дождался, когда покупатель вышел из магазина, унося с собой пару великолепных серег с жемчугом, купленных задешево, и спросил:
– Что ты здесь делаешь, Дени?
– Мне казалось, ты в курсе, что я таким образом зарабатываю себе на жизнь, – спокойно ответила она.
Куинн огляделся вокруг. Бедный интерьер магазина никак не соответствовал изделиям, которые в нем продавались. Здесь нужно все переделать, подумала он, а вслух скептически спросил:
– Ну и как? Тебе удалось разбогатеть?
Дени тоже посмотрела вокруг себя:
– Да ладно, я знаю, что тут все нужно менять.
– А почему ты осела в Порт-Дугласе?
– Так получилось, – устало ответила Дени и принялась поправлять разложенные в витрине украшения.
– А почему ты убежала из родного города?
Продолжая заниматься своими делами и не поворачиваясь к Куинну, Дени ответила:
– Я была помолвлена.
В тот же момент Куинн вспомнил, что слышал об этом по телевизору и еще тогда возмутился, почему о столь незначительном событии рассказывают в новостях.
– Помолвлена с человеком, который был уверен, что я дочь Ховарда и одновременно наследница состояния Блекстоунов. Сколько я ни пыталась переубедить его, он мне не верил и только смеялся в ответ.
– Помню.
– Ты помнишь скандал? – смутилась Дени. – Папарацци кричали об этом с утра до вечера. Я бы сама посмеялась вместе со всеми, если бы дело касалось кого-нибудь другого. – Не двигаясь с места, Дени водила пальцем по стеклу витрины. – Представляешь, он потребовал, чтобы я отдала подаренное им кольцо и вообще возместила ему все потраченные на меня деньги. Этот бред продолжался до тех пор, пока по просьбе Ховарда Райан не поговорил с ним…
Куинн вздохнул:
– Я бы сказал, ты легко отделалась.
– В общем-то ты прав. Но мне было ужасно обидно, что я так по-дурацки вляпалась в эту грязь.
Они оба помолчали, а потом Куинн опять спросил:
– Но почему ты все же оказалась здесь?
Дени пожала плечами.
– Во-первых, мне нравится местный климат и пляжи, а во-вторых, это достаточно далеко от Сиднея, и здесь никто не знает, кто я такая. – Внезапно хитро улыбнувшись, Дени стрельнула глазами в его сторону и игриво добавила: – Я могу прикидываться кем угодно и вести себя как мне заблагорассудится, моя фамильная честь от этого нисколько не пострадает.
Не среагировав на ее шутку, Куинн, не отрываясь, смотрел на Дени.
Я ведь видел ее несколько раз по телевизору, почему же не замечал, что она так хороша собой! – спрашивал Куинн себя. Так и не найдя ответа, он тряхнул головой и решительно заговорил:
– Дени, неужели ты не понимаешь, что гробишь себя здесь? В этой дыре тебя никто никогда не оценит. Ты должна вернуться в Сидней или переехать в Мельбурн. Ты можешь завоевать Европу и Америку. Если твои родственники не хотят вкладывать в тебя деньги, то я могу найти тебе спонсоров.
Внимательно выслушав его горячую речь, Дени совершенно серьезно заметила:
– Знаешь, тут через пару дверей сдается магазин, и я как раз собиралась перебраться в него.
Куинн ошарашенно уставился на нее.
– Через пару дверей? – сморщившись так, будто у него заболел зуб, переспросил он.
– Ну, да. Он находится практически на углу пешеходной улицы и недалеко от торгового центра. У меня сразу увеличится количество покупателей. В помещении только что сделали ремонт, да и места там вдвое больше, чем у меня сейчас.
– Дени, ты что, не понимаешь, о чем я говорю? Неужели быть лучшей в Порт-Дугласе – предел твоих мечтаний? Неужели ты не хочешь, чтобы мировые знаменитости носили твои украшения? Неужели не хочешь получать уникальные заказы? – продолжал кипятиться Куинн.
Дени спокойно посмотрела ему в глаза:
– Мне кажется, что я уже получила подобный заказ. И не кто иной, как ты, сам чуть ли не на коленях уговаривал меня согласиться на него.
Куинну показалось, что его окатили холодной водой.
– Ошибаешься, дорогая. Я старался, как мог, убедить заказчика поручить эту работу кому-нибудь другому, но он не хотел ничего слышать. Ну что ж, «кто платит, тот и заказывает музыку», мне ничего не оставалось делать, как отправиться к тебе.
Ну вот, теперь мне все стало ясно, с горечью подумала Дени. Куинн однозначно дал мне понять, что я вовсе не самый лучший дизайнер и что только необходимость заставила его обратиться ко мне. Что я о себе возомнила? Да, у меня есть парочка неплохих работ, но и они далеки от совершенства. Он абсолютно прав, а я просто самоуверенная дура! В мой магазин не войдет ни один серьезный покупатель, да и откуда он вообще здесь возьмется? Этот город населен неудачниками, зализывающими свои раны, и я, конечно, среди них. Сколько раз Ховард предлагал мне вернуться в Сидней, а я упорно отказывалась понимать, зачем это нужно.
Дени никогда не умела скрывать свои чувства, и сейчас на ее лице было написано все, о чем она думала.
О черт, что же я натворил! – обругал себя Куинн. Он попытался что-то сказать, но Дени не дала ему.
– Кто мой клиент? – быстро спросила она.
– Дени, забудь все, что я говорил. Ты – замечательный дизайнер! Все остальное – глупости!
Гордо выпрямившись, Дени спросила:
– Мне не положено знать, кто меня нанял?
Он отрицательно покачал головой:
– Нет. Извини.
Дени почувствовала, что сейчас вполне уместно спросить его о том, что мучило ее все время.
– Я делаю ожерелье не для твоей подруги?
– Никогда тебе такого не говорил, это было исключительно твое предположение.
На некоторое время ей стало легче, но вскоре она снова принялась ругать себя. Что я делаю? По иронии судьбы мы с Куинном столкнулись в Порт-Дугласе, и я тут же залезла к нему в постель. Ему было скучно и хотелось поразвлечься, ну а мне это зачем? Я просто сошла с ума. Мы знакомы меньше недели, прежде я никогда не была способна на такие подвиги. Пора кончать весь этот бардак! Мне дали заказ, и я должна его быстро сделать, не отвлекаясь на всякую ерунду!
Прошло несколько дней. Дени полностью погрузилась в работу и закончила макет ожерелья. Попутно она следила за тем, как продвигается подготовка к свадьбе Джессики и Райана. Днем она была по уши занята работой и почти не думала о Куинне.
Проблемы начинались ночью. Лежа в кровати, она долго не могла заснуть. Куинн стал ее наркотиком, и по ночам у нее происходило что-то вроде ломки. Дени боялась, что однажды не выдержит и отправится к нему в спальню. Она даже всерьез подумывала, не привязать ли ей себя к кровати.
Куинн больше не заходил к ней в мастерскую. Дени не знала, то ли у него появились какие-то срочные дела, то ли он хотел, чтобы она сама определила характер их взаимоотношений.
Как-то вечером за обедом Куинн сообщил Дени, что у Джека Ванса умерла мать и что в пятницу в Сиднее состоятся похороны.
– Поедем со мной, заодно повидаешься со своими, – предложил он.
– Не знаю, у меня не так много времени. Я собиралась закончить работу до свадьбы…
– Расслабься, мы полетим ненадолго. В четверг днем – туда, а в субботу – уже обратно, – прервал ее Куинн.
Дени подумала и согласилась: благодаря бессонным ночам она уже почти все сделала.
В самолете Дени моментально заснула, и ей тут же приснился Куинн. Спустя некоторое время, еще полностью не проснувшись, Дени приоткрыла глаза и увидела прямо перед собой лицо Куинна. Он наклонился и поцеловал ее в губы. Она ничуть не удивилась и потянулась ему навстречу. Находясь на границе сна и бодрствования, Дени ни о чем не думала, а полностью доверилась инстинкту. Нежно обняв ее, Куинн стал по очереди целовать глаза, щеки, губы… Тая от удовольствия, Дени освободила одну руку и обхватила его за шею. Он попытался посадить ее себе на колени, но ремень безопасности вдавился ей в бок, и она вскрикнула от боли. Куинн сначала не понял, что случилось, а когда разобрался, рассмеялся и расстегнул ремень.
– Просто невозможно заниматься любовью в таких нечеловеческих условиях, – хмыкнул он. – Сегодня ты будешь ночевать у меня.
Его слова звучали не как просьба или вопрос, а как констатация факта. И Дени, не скрывая радости, согласно кивнула в ответ, Раньше она собиралась взять в аэропорту машину и сразу же поехать к матери, но теперь быстренько передумала.
Я не могу сейчас все бросить и уехать от Куинна, сказала она себе. Кто знает, сколько дней мне удастся еще провести с ним вместе? Мама все равно не знает, что я прилетела, и мы с ней обязательно встретимся немного позже.
Больше в самолете они не целовались, просто молча сидели, прижавшись друг к другу, будто боясь расплескать переполнявшие их чувства. Обнявшись, они спустились по трапу самолета и сели в такси. Доехав до его дома, поднялись на скоростном лифте в квартиру. Не успев закрыть за собой дверь, Куинн начал срывать с Дени одежду. Она еле держалась на ногах и, чтобы не упасть, прислонилась к стене. В огромном окне сиял вечерними огнями город. Дени едва успела бросить взгляд на эту красоту, как тут же, полностью забыв обо всем, растворилась в ласках Куинна.
Глава восьмая
Расцеловавшись с матерью, Дени чуть отступила назад и оглядела ее с ног до головы.
– В тебе что-то изменилось. Я не пойму. Ты покрасилась, что ли?
В ответ мать непроизвольно дотронулась до своих волос. Обычно темно-каштановые волосы были затянуты в тугой узел, но сегодня она выпустила несколько прядей и слегка завила их, чуть подкрасила лицо и надела яркую блузку. Дени продолжала пристально разглядывать ее. Мама всегда выглядела подчеркнуто элегантно, но сегодня в ней появилось что-то еще.
– Мама, – со смехом сказал Дени, – по-моему, ты здорово помолодела. Как тебе это удалось?
Соня обняла дочь и усадила ее за стол, после чего, улыбнувшись, спросила:
– Дорогая, что происходит? Ты уже несколько дней как приехала, а я в первый раз вижу тебя?
– О, мам! Я же говорила тебе, что делаю заказ для Куинна Эверарда, – с этими словами Дени наклонилась над супницей в центре стола и радостно воскликнула: – Ой! Мой любимый суп!
– Ну, конечно, я помню, – тут же откликнулась мать. – Только меня удивляет, как ты согласилась на эту работу. Он же абсолютно не ценит твой талант и считает тебя ремесленницей, а не художницей.
Сердце Дени сжалось, но, чтобы поскорее избавиться от неприятного ощущения, она быстро сказала:
– Я прилетала вместе с Куинном. Он сегодня должен быть у кого-то на похоронах, а я хотела забрать из дома туфли, в которых пойду на свадьбу.
– Ну, хорошо, хорошо, налей себе суп и поешь, а то я скоро уйду.
– Куда? – как ребенок надув губы, спросила Дени. – Я думала мы пообедаем вместе, а потом сходим в кино или еще куда-нибудь.
– Прости, дорогая, я же не знала, что ты приедешь, и договорилась пойти вечером в театр, – виновато ответила мать.
Ого, это что-то новенькое, подумала Дени. Насколько я помню, мама не очень любила по вечерам выходить из дома.
– А с кем?
– С Гартом.
– Сколько ему лет? – с сомнением прищурив глаз, спросила Дени. Она знала Гарта Бьюика со дня своего рождения. Вроде бы он считался близким другом Ховарда, работал в корпорации Блекстоунов и вообще был приятным человеком. Несколько лет тому назад он овдовел.
– Он вовсе не старый, а молодой и энергичный, – возмутилась Соня.
Так и застыв с ложкой в руках, Дени уставилась на мать.
– Даниель, закрой рот, – глядя в сторону, сказала Соня. – Мы просто друзья. Он учит меня управлять парусами и плавать на яхте.
– Ну что ж, отлично, – улыбнулась Дени и поторопилась добавить: – Нет, я серьезно говорю. Это просто замечательно!
Бедная мама, неужели она наконец смогла кого-то полюбить? Ведь мама никогда ни с кем не встречалась. Она растила меня, а после смерти Урсулы еще и ее детей. Кроме того, вела хозяйство Ховарда и выполняла роль хозяйки дома на бесконечных приемах, которые он устраивал. Семья, и только семья, составляла круг ее забот. Интересно, а она любила Ховарда?
Словно читая ее мысли, мать сказала:
– Я вижу, ты пытаешься понять, что со мной происходит. Нет, я никогда не хотела выйти замуж за Ховарда. Мне было очень его жалко. Он действительно страдал после смерти Урсулы, и вряд ли кто-нибудь, включая и меня, мог занять ее место. Ты же прекрасно знаешь, что в это время он окружил себя множеством разных женщин, а мне вовсе не хотелось быть одной из них. – Виновато улыбнувшись, Соня продолжала: – Мне правда пора идти. В два часа я встречаюсь с агентом по продаже недвижимости. Он обещал показать мне несколько домов.
Дени ошарашенно посмотрела на мать:
– Ты собираешься уехать отсюда? В завещании Ховарда ведь указано, что ты имеешь право всю жизнь жить в его доме.
– Все правильно, дорогая, но теперь поместье официально принадлежит пропавшему без вести Джеймсу Блекстоуну, а затем перейдет к его брату и сестре, А что произойдет, если те решат продать его? Гарт советует мне не дожидаться этого момента.
– Погоди, а при чем тут Гарт? Ты что…
Соня не дала ей договорить:
– Успокойся, я не собираюсь сейчас съезжаться с Гартом. Все, что я хочу, – это найти маленький дом недалеко от него. – С этими словами она поднялась со стула, подошла к Дени, поцеловала ее в макушку и сказала:
– Если ты не уснешь, то вечером увидимся.
– Я не собираюсь здесь ночевать.
Теперь настал черед Сони удивляться. Однако она еще не успела открыть рот, как Дени перешла в атаку.
– Мама, между прочим, мне двадцать семь лет, и, по-моему, я могу сама решить, где мне лучше спать. Соня вздохнула.
– Он в жизни такой же; интересный, как на фотографии?
В ответ Дени только пожала плечами.
– Но ты любишь его? – продолжала допытываться мать.
– Стала бы я иначе останавливаться у него? – сердито бросила Дени.
Такой ответ не удовлетворил Соню, и она продолжала пристально смотреть на дочь. Под ее взглядом Дени вновь почувствовала себя маленькой девочкой и, отбросив всю агрессивность, грустно проговорила:
– Я люблю его, но он игрок не моей команды.
Немного помолчав, Соня задумчиво заметила:
– Наверное, тяжело тащить на себе такой груз.
– Мама, но ты же совсем не знаешь Куинна. Он совершенно замечательный, нежный, внимательный. Мне нравится быть рядом с ним, даже если это и не всегда легко.
– Девочка, я вижу, что ты и впрямь влюблена в него, – мягко сказала мать и, подумав секунду-другую, добавила: – Может быть, мы все вместе вечером пообедаем, а потом сходим в театр?
Дени отрицательно покачала головой:
– К сожалению, не получится. Он поздно освободится.
Соня явно расстроилась.
– Ну, может быть, ты хотя бы пойдешь с нами?
Дени очень любила мать, но ей вовсе не хотелось идти с ними куда-либо, а потому она быстро сказала, что у нее еще запланирована на сегодня куча дел, и быстро сменила тему разговора:
– Ой, я чуть не забыла! Ты знаешь, кого я видела на этой неделе?
Соня была достаточно умным человеком и сделала вид, что не заметила уловки Дени.
– Ну откуда же я могу знать? – улыбнулась она.
– Метта Хаммонда.
– Каким образом? – удивилась мать, и глаза ее засияли.
– Он хочет, чтобы я привела в порядок семейную реликвию – ожерелье из розовых бриллиантов. Я, правда, не знаю, это тайна или нет.
– О господи! – воскликнула мать. – Ну, расскажи скорее, какой он стал. Как он выглядит?
– Замечательно! – ответила Дени, радуясь, что ей удалось увести разговор в другую сторону.
– Звучит не очень убедительно, – встревожилась мать.
– Да нет, правда. Просто с нами был Куинн, и они все время говорили о делах.
Соня хотела, чтобы Дени рассказала ей еще что-нибудь, но их прервал звонок в дверь. Поморщившись, Соня пошла открывать.
– Это Райан, – объяснила она дочери.
– Только не говори ему о Метте, – прошептала Дени.
Райан обрадовался, увидев в комнате Дени, и они несколько минут поговорили о предстоящей свадьбе. Им с Джессикой не терпелось поскорее пожениться, тем более что та была уже на седьмом месяце беременности и всерьез опасалась, что не влезет в свое подвенечное платье.
– Что ты делаешь в Сиднее? – поинтересовался Райан.
– Я приехала к маме за туфлями, – объяснила Дени.
– Смотри-ка, как нам повезло! – хмыкнул Райан и посмотрел на Соню.
– Не издевайся, пожалуйста. У меня и так проблем с твоей свадьбой вагон и маленькая тележка. Ради того, чтобы сохранить все в тайне, мне приходится делать вещи, абсолютно мне несвойственные, – сердито сказала Дени, подумав при этом о переезде в дом Куинна и обо всех вытекающих из этого последствиях.
Но через минуту, сменив гнев на милость, она улыбнулась и добавила:
– Куинн летел сюда на похороны, а я пристроилась к нему.
– Когда Соня сказала, что ты с ним работаешь, я очень удивился. Помнишь, как он пренебрежительно отзывался о твоих работах?
Дени передернула плечами.
– Этого хотел заказчик.
– Ну-ну! – задумчиво проговорил Райан. – Хотя… Джессика тоже говорит, что ей нравится Куинн. Она встречалась с ним несколько раз в гостях. Впрочем, Джессика сейчас любит всех!
Эй, миленький, рассмеялась про себя Дени. Ты зря подшучиваешь над Джессикой. Лучше посмотри на себя в зеркало. Ты же весь светишься от счастья. Куда делась твоя всегдашняя апатия?
Улыбнувшись Райану, Дени скрестила под столом пальцы и мысленно, от всей души, пожелала ему счастья.
Поговорив еще минут десять-пятнадцать, Соня и Райан проводили Дени на автобусную остановку.
Вставляя ключ в дверь квартиры Куинна, Дени мечтала о том, как она сейчас приготовит для себя джакузи, зажжет ароматические свечки и залезет в воду. Ей нужно было расслабиться. Вопрос о том, правильно ли она поступила, не рассказав Соне и Райану о подслушанном накануне разговоре, не выходил у нее из головы.
Однако же ее мечтам не суждено было сбыться. Стоило Дени войти в холл, как она услышала, что с ней здороваются. Дени прошла во внутрь квартиры и увидела четырех людей, которые встречали ее на кухне.
Симпатичная, но уже почти полностью поседевшая длинноволосая женщина, а рядом с ней высокий худощавый мужчина. Куинн, который тоже был рядом с ними, нежно обнимал за плечи красивую стройную блондинку.
Этого Дени уже никак не могла вынести.
– Ой, простите, – смутилась Дени. – Я думала, дома никого нет. – Она не успела еще закончить фразу, как Куинн, оставив блондинку, улыбаясь, подошел к Дени, взял ее за руку и, повернувшись лицом к родителям, а это, несомненно, были именно они, сказал:
– Прошу любить и жаловать: Дени!
В его голосе звучало столько нежности, что Дени тут же перестала волноваться и улыбнулась.
– Познакомься, – сказал Куинн, продолжая держать девушку за руку. – Мои родители: Гуэн и Джозеф, а это – Люси, моя замечательная приемная сестра.
У Куинна замечательные родители! Они просто излучали добросердечие и любовь. Но самым интересным для Дени оказалось то, как в их присутствии изменился Куинн. Он всегда выглядел сдержанным, застегнутым на все пуговицы человеком, ну разве что в спальне позволял себе немного расслабиться, а сейчас Куинн был таким же открытым, легким и остроумным, как его родные.
Повод, который собрал их всех вместе, несомненно, был печальным, но теперь, вернувшись с похорон и отдав свой долг памяти умершего, они искренне были рады встрече. Дени невольно вспомнила, какая обстановка царила после похорон Ховарда. Все присутствующие, разбившись на группки, шептались между собой, ожидая, когда уже наконец вскроют завещание. Зависть и недоверие друг к другу висели в воздухе… А сегодня – совсем другое дело!
Незаметно пролетело несколько часов, и гости собрались уходить. Прощаясь, Люси успела шепнуть Дени, что она засунула ее лифчик под подушку. Дени покраснела и попыталась скрыть свою ошибку:
– О чем ты говоришь? Это не мой. Наверное, кто-то еще оставил его здесь.
Люси обняла, ее и, рассмеявшись, сказала:
– Это исключается! Куинн никогда не приглашает женщин к себе домой!
Любопытное наблюдение, подумала Дени. Впрочем, не могу сказать, что мне это неприятно.
Она бросила взгляд на задремавшего на диване Куинна и грустно вздохнула:
– Мало мне того, что, как кошка, влюбилась в Куинна, но я еще в полном восторге от его семьи.
Куинн стоял у окна в гостиной и размышлял о том, что же будет дальше. Он нанял ее, как его просили, на работу. Потом поселил в своем доме, познакомил с родителями… Как-то незаметно перестал ощущать себя ее боссом. Ему было хорошо с ней не только в постели, но и в любой другой ситуации, и это пугало и настораживало его. После смерти Лоры он никогда не чувствовал ничего подобного! Дени вошла в комнату и прервала его размышления. Взглянув на нее, Куинн увидел, что она держит в руках рюкзак, собираясь уходить.
– Ты уже собралась? – улыбнувшись, спросил он.
Дени успела только кивнуть, как зазвонил телефон. Куинн поморщился и посмотрел на определитель номера. Без вариантов – он должен взять трубку! Махнув Дени рукой, он поспешил к себе в кабинет.
– Алло! – все, что она услышала.
Через пару минут Дени постучала в дверь кабинета.
– Такси пришло. Я ухожу.
– Извини, я не могу прервать разговор, – прикрыв ладонью трубку, сказал он.
– Увидимся в аэропорту.
Дени улыбнулась и выскочила из квартиры, а Куинн, вздохнув, вернулся к разговору.
– Джон, я не хочу принимать в этом участие.
Мужчина на другом конце провода продолжал уговаривать его. Голос был тихим и слабым. Говорящий был явно болен, и Куинн понимал, что не сможет отказать ему, но сделал еще одну попытку:
– Я не хочу врать о подобных вещах.
– Куинн, пожалуйста, мне нужна еще пара дней. Я ни за что не стал бы тебя просить, если бы у меня была еще хоть какая-нибудь возможность.
– Через два дня вы разрешите мне рассказать ей все?
– Ну, как ты понимаешь, я не могу допустить, чтобы она отказалась. Дело в том, что я еще ничего не говорил Клэр. Она не в курсе того, что говорят врачи, и об остальном тоже не знает.
Чувствовалось, что пожилой мужчина – Куинн даже мысленно не мог назвать его стариком – был глубоко несчастен.
Он болел вот уже семь лет, и все это время старался скрывать от близких, насколько серьезна его болезнь. Но сейчас, и Куинн знал это наверняка, Джона больше всего мучило не его тяжелое физическое состояние, а то, что он считал страшным позором всей своей жизни.
– Джон, вы просто не понимаете, о чем вы меня просите, – тяжело вздохнув, проговорил Куинн.
– Нет, дорогой, поверь мне, я прекрасно все понимаю, но, кроме того, я знаю еще, что только ты можешь мне помочь.