Текст книги "Чёрное в белом (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 13
ТЕРЯЯ САМООБЛАДАНИЕ

Вести машину было ужасно. Я забыла о том, что придётся нажимать ногой на педаль сцепления, что представляло собой особенный сорт ада. Впервые в жизни я задалась вопросом, какого черта я все ещё вожу машину с ручным переключением передач. Я всегда её водила, но до этого момента мне и в голову не приходило, что это имеет свои недостатки.

Но всякий раз, когда по дороге домой я пользовалась рычагом переключения передач и выжимала сцепление, огонь простреливал всю мою ногу, заставляя стискивать зубы в агонии.

Дело было в Сан-Франциско, а значит, я не могла долгое время избегать переключения скоростей.

Плюс – я действительно нашла парковку.

Мне повезло добраться в свой район сразу после окончания очистки улиц перед моим зданием в тот день. Из-за этого большинство мест ещё не были вновь заняты людьми, которые убрали машины, чтобы избежать дорогих квитанций.

Ну, за исключением невезучего хозяина грузовика, под стеклоочистителем которого уже торчал пресловутый жёлтый конверт.

Похромав к своему зданию, я перебирала одной рукой ключи, не отрывая глаз от тротуара, чтобы обходить осколки стекла и все, что могло порезать мои босые ноги. Тротуар был относительно чистым, слава богу, и примерно через минуту я вставила ключ в замок входной двери, помедлив лишь для того, чтобы посмотреть на белый фургон без опознавательных знаков, припаркованный на углу.

Люди Ника? Должно быть.

Я лишь надеялась, что они не установили прослушку в квартире.

При воспоминании, что я обещала Йену заскочить к нему утром, на меня накатила волна депрессии. Я страшилась говорить с Йеном, и не только потому, что я понятия не имела, будет ли он продолжать шараду, начатую прошлым вечером.

Я полагала, что, наверное, не будет. Он, скорее всего, уже снова поговорил с Ником.

В любом случае, не думаю, что мне когда-нибудь было так стыдно. Я знала, что не всегда была лучшей девушкой в мире, но я раньше никогда не изменяла своим партнёрам. По правде говоря, даже близко не подходила к измене до сегодняшнего дня.

Я гадала, знает ли уже Ник, что Йен ему тоже солгал и на самом деле вернулся в Сан-Франциско ещё вчера.

Я не была уверена, что хочу знать обо всей этой шпионской логистике.

В данный момент я ощущала, что нахожусь на зыбкой почве в плане желания наорать на Йена за всё, какую бы ложь он мне ни выдал. И все же мне было предельно ясно, что у нас имеются куда более крупные проблемы, чем я думала, и дело в более серьёзных и фундаментальных вещах, нежели слишком частые деловые поездки Йена. Думаю, это расстраивало меня так же, как настоящая измена.

Может, даже больше.

Я вздохнула, засовывая ключ в липкий замок, несколько раз потеребив его прежде, чем сумела провернуть его против часовой стрелки и открыть наружную дверь. Войдя внутрь, я по пути проверила почтовый ящик, опустошив его, затем принялась тащиться по лестнице к своей двухкомнатной квартире на втором этаже. В данный момент я думала в основном о принятии душа.

Очень горячего душа… и следом в постель.

Ну, может, очень горячий душ, чашка кофе, звонок Йену, а затем в постель.

Я действительно не могла откладывать звонок Йену.

Я все ещё с трудом поднималась по лестнице, опираясь на перила, когда до меня дошла ещё одна вещь. У меня больше не было телефона. По правде говоря, я понятия не имела, где мой телефон в данный момент. Он мог сгореть в огне. Блэк мог взять его, когда забирал меня из полицейского участка. Или он мог быть у Ника где-то в пакете для улик, чтобы его исследовала команда техников, когда у них дойдут руки.

У меня несколько лет не было домашнего телефона.

Значит, либо мне нужно купить где-нибудь одноразовый телефон (возможно, в одной из аптек[12]12
  В США в аптеке продаются не только лекарства, но и некоторые продукты питания, одежда по мелочи, предметы первой необходимости, канцелярские принадлежности и даже одноразовые телефоны.


[Закрыть] на углу) или ехать домой к Йену, чтобы поговорить с ним лично.

Оба варианта звучали изматывающе.

В любом случае я поймала себя на мысли, что возможно это к лучшему. Мне нужно лично поговорить с Йеном, учитывая обстоятельства. Я планировала попросить его прийти ко мне попозже, поскольку я не совсем могла передвигаться, но возможно, будет лучше, если я поеду к нему.

Возможно, будет ещё лучше, если я сделаю это быстро.

Я только добралась до верхней площадки, когда приняла решение отправиться немедленно, как только приму душ и переоденусь. Я достаточно знала о ранах, чтобы понимать – лучше продолжать двигаться, если я собиралась сделать это сегодня. Если я позволю ноге слишком окоченеть, то потом дорога до двери превратится в настоящую агонию.

Я стояла на лестничной площадке, думая об этом и вытаскивая ключи. Я уставилась на связку, ища небольшой серебряный ключ от моей двери…

Когда кто-то прочистил горло.

Вздрогнув, я уронила ключи. Они упали на пёстрый коричневый коврик.

Нагнувшись, стискивая перила рукой до побеления костяшек, я не отводила глаз от стоявшего там мужчины.

Он наградил меня слабой улыбкой.

– Ты выглядишь так, будто увидела призрака, Мири.

– Йен, – схватив ключи с пола, я выпрямилась и содрогнулась от боли. – Я как раз думала о тебе.

– Жаль, не настолько, чтобы мне позвонить.

Я нахмурилась, позволив взгляду опуститься к связке ключей, и похромала к алькову у моей двери, где он стоял, прислоняясь к стене.

– У меня нет при себе телефона, – сказала я, решив не вдаваться в подробности.

Я почувствовала, как он нахмурился, но не подняла взгляда, чтобы убедиться в этом.

– Я принёс кофе, – сказал он неестественно лёгким голосом, хотя я ясно слышала резкость. – Конечно, я пришёл сюда два часа назад, после того как отчаялся дождаться твоего визита ко мне… так что он холодный как грёбаный лёд.

Я поджала губы, но не ответила, вставляя ключ в дверной замок.

– Что случилось с твоей ногой? – спросил он более холодным голосом.

– Шрапнель от бомбы, – ровно ответила я.

Он ничего не говорил, пока я проворачивала серебряным ключом тугой замок. Подняв на него взгляд и распахивая дверь в свои викторианские апартаменты, я увидела, как он пристально смотрит на меня. Враждебность в его взгляде не исчезла и даже не ослабла.

– Шрапнель? – переспросил Йен. – Это шутка?

Я сердито выдохнула.

– Ты серьёзно собираешься притворяться, что не говорил с Ником? – спросила я. – Иисусе, Йен. Я думала, ты уже откажешься от притворства.

– Ник? – он уставился на меня. Затем его синие глаза прищурились. – С чего бы мне говорить с Ником? Вот где ты провела всю ночь? С Ником? Потому что я думал…

Он оборвал себя на полуслове, как будто проглотив слова.

– … Я полагал, что ты была с тем другим парнем, – сказал он, напряжённо скрещивая руки на груди. Его голос звучал более подавленно, но в то же время более холодно и почти грубо. – С «клиентом», с которым я познакомился прошлым вечером. Как там его имя. Блэк.

Выдохнув скорее устало, чем сердито, я вошла в свою квартиру, оставив дверь широко распахнутой, чтобы он последовал за мной.

Запустив пальцы в спутанные волосы, я бросила сумочку вместе с почтой на низкий столик у гардеробного шкафа и похромала на кухню.

– Кофе? – спросила я.

– Чай.

Я покосилась, как он выкидывает два стакана кофе в картонном держателе в мою мусорную корзину, убирая ногу с педали, чтобы крышка с хлопком опустилась.

Отведя взгляд, я наполнила чайник доверху и поставила кипятиться. Затем подошла к холодильнику и открыла дверь морозилки, вытаскивая мешочек с зёрнами эспрессо. Бросив горстку в свою потёртую кофемолку, я снова перетянула мешочек резинкой и забросила его в морозилку перед тем, как закрыть крышку кофемолки.

К тому времени, как чайник начал свистеть, я уже поставила фильтр на чашку, зерна перемололись в отличную влажную пудру. В другой чашке для Йена лежал пакетик первосортного Эрл Грея, который я держала в коробке в шкафу.

Старомодно, но меня, живущую одну, устраивало.

Через несколько минут я приковыляла к кухонному столу с обеими чашками, поставив чай перед тем стулом, на котором сидел Йен. Он уже занял своё обычное место, лицом к гостиной позади меня, вместо стула, повёрнутого к окнам, который всегда предпочитала я.

Я помнила, как в прошлом мы вдвоём шутили, что мы идеально подходим друг к другу, поскольку наши инстинкты всегда вели нас в противоположном направлении.

Теперь эта шутка казалась мне провальной.

Я сделала глоток крепкого кофе, который уже приправила молоком.

– Итак? – сказал Йен, и теперь его голос выражал нетерпение. – Кто будет первым?

Я подняла взгляд, только тогда осознав, что в нервном тике крутила на пальце помолвочное кольцо. Один из старейших знаков в мире, если верить моим книгам по психологии. Я увидела, что глаза Йена не отрывались от моих пальцев, и тут же прекратила.

Осознав, что все остальное – лишь пустые отговорки, я перешла к сути.

– Я не думаю, что нам стоит жениться, – сказала я ему.

Тишина. Глядя в окно, я почувствовала, как напрягся мой подбородок, затем перевела взгляд на его лицо. Его выражение сделалось абсолютно холодным, как деревянная маска.

Когда в следующие несколько секунд я больше ничего не сказала, он встретился со мной взглядом.

– И все? – спросил он ещё более жёстким голосом. – Мне не разрешается знать, почему?

Я почувствовала, как напряглись пальцы, и уставилась в чашку с кофе.

– Я почти переспала с Блэком, – сказала я. Затем, вспомнив его губы на мне, свою руку в его волосах, когда я мощно кончала под ним, я почувствовала, как ещё сильнее стискиваю зубы. – То есть, я переспала с ним, – поправила я, ощущая спазм стыда. – Более или менее. Я представляю, что тебе это видится как «более».

Молчание между нами стало почти осязаемым.

– Мне жаль, – сказала я, уставившись на свои руки, обхватывающие чашку. Глядя на кольцо, которое все ещё носила, я ощутила, как это тошнотворное чувство стыда лишь усиливается во мне. – Я этого не планировала. Это не было… – я неопределённо махнула рукой над чашкой. – …Спланировано. Это не было спланировано, Йен.

Осознав, как неадекватно это прозвучало, я прикусила губу, лишь бы заставить себя замолчать.

До меня дошло, что возможно, я веду себя жёстче, чем намеревалась. Я не хотела причинять ему боль. Из-за этого я чувствовала себя ужасно, но в то же время не знала, как смягчить это и все равно быть честной.

Возможно, мне не стоило пытаться говорить обо всем это сейчас, по правде говоря. Мой мозг работал не на полную, и я это знала. Особенно когда я так устала. Особенно после всего, что случилось за последние три дня.

В ту же секунду я осознала, что и на Йена я тоже зла.

– Почему ты соврал мне? – сказала я, поднимая взгляд. – Можешь хотя бы это мне сказать?

Йен продолжал смотреть в окно, его взгляд уставился куда-то вправо.

Судя по направлению взгляда, он, видимо, сосредоточился на ряде жилых зданий напротив моего, но он, кажется, ничего не видел. По правде говоря, я сомневалась, что он осознает, на что смотрит.

По его лицу я также сомневалась, что он меня слышал.

– Ты сказал Нику, что прошлой ночью все ещё был в Бангкоке, – подтолкнула я, крепче стискивая кружку с кофе. – Ты притворялся со мной, будто не знаешь, кто такой Блэк… будто никогда прежде не слышал его имени…

– Что заставляет тебя считать иначе?

Его голос лишил меня дара речи.

Затем я покачала головой, ещё сильнее хмурясь.

– Йен, – сказала я. – Ник мне рассказал. Он рассказал мне, что ты говорил, будто находишься в Бангкоке прошлым вечером. Он сказал, ты утверждал, что работаешь…

– Работаю, – повторил Йен. – Да. Полагаю, я так сказал.

Он сложил руки, откидываясь на деревянном стуле. Он уставился на меня, и все же его взгляд был таким отрешённым, что я ничего не могла прочесть на его лице.

Даже сейчас я не была уверена, что он меня видит.

– Полагаю, все было не так, – сказал он. – …Не работал. Не в том смысле, какой я имел в виду.

Молчание вернулось.

По какой-то причине я лишь сильнее злилась на него.

Возможно, это тоже просто оборонительная реакция.

– В смысле? – наконец, сказала я.

Его взгляд сделался резче, когда Йен посмотрел на меня. Однако я все ещё не видела в этом взгляде его самого.

– В смысле я пошёл в Клифф Хаус по работе, – внезапно ответил Йен. – В отличие от того, что я сказал тебе прошлым вечером. Тогда я думал, что иду туда, чтобы отследить вражеского агента, чей телефон отследил до того места. Однако в итоге я наблюдал за своей невестой… – он резко подчеркнул это слово, заставив меня вздрогнуть, затем наградил меня тяжёлым взглядом. – …Которую в открытую соблазняет тот же человек. Мужчина, которого я знаю как шпиона.

– Шпиона? – я невольно рассмеялась. – Блэк? Шпион?

– Ты меня слышала, – его голос сделался холоднее, и Йен наклонился ко мне. – Он изменник, Мириам. Так что на твоём месте я не стал бы питать к нему нежных чувств. Ты же знаешь, что они делают с изменниками, не так ли? – нарочно помедлив, он откинулся на спинку и поджал губы. – Ты не глупая женщина. Учитывая это, возможно, у тебя есть свои теории о том, почему он нацелился на тебя?

Я почувствовала, как мой стыд превращается в нечто иное.

Нечто более близкое к настоящей ярости, и мои руки сжались в кулаки.

– Сначала он серийный убийца… теперь он чёртов шпион? – спросила я. – Ты сейчас надо мной издеваешься? Ник втянул тебя в это?

– Я всегда предупреждал тебя о вероятности, что кто-то воспользуется тобой, чтобы подобраться ко мне.

Я поймала себя на том, что верчу его слова, пытаясь их обдумать.

Ник сказал, что Блэк был крайне заинтересован в Йене. Что он, казалось, знал слишком много о нем и том, как он зарабатывал на жизнь. Более того, у Блэка имелось прошлое в разведке. Я никогда в этом не сомневалась, даже не считая всех его гаджетов и возможности моментально получить разрешение на оружие от Департамента Юрисдикции.

Но даже так, что-то в объяснении Йена вызвало во мне иную тревожную нотку.

– Ты угрожаешь ему? – с неверием переспросила я. – Блэку?

– Не мне принимать это решение, Мири.

– Я не об этом спрашиваю!

– Я не представляю угрозы для Блэка, – холодно сказал он. – Но мои работодатели – возможно. Они не склонны благодушно относиться к изменникам и террористам.

Все ещё глядя на него с лёгким недоверием, я покачала головой, опуская кружку после большого глотка.

– Прости, Йен. Я в это не верю. Я не знаю, что ты на самом деле делал прошлым вечером в Клифф Хаусе, но…

– Ты серьёзно забираешься заявить мне, что с ним все в полном порядке, Мириам? – глаза Йена встретились с моими, когда я повернулась – такие холодные, что я едва узнала в них знакомого мне мужчину. – Серьёзно? Вот что ты мне скажешь? Что Блэк – просто заурядный придурок…? – его голос сделался более едким. – … Точно так же, как и ты – заурядный психолог?

Я уставилась на него. Меня омыла волна тревоги, достаточно сильная, чтобы я открыто всмотрелась в его лицо.

– Какого черта это должно значить?

Он наклонился через стол, его глаза сделались ледяными.

– Тебе, бл*дь, просто пришлось переспать с ублюдком, не так ли? – прошипел он, распластав ладони по столу. – Ты просто ничего не смогла с собой поделать, не так ли, Мириам? Как это произошло… «не спланировано», как ты сказала? Ты просто случайно упала на его член после того, как случайно обнаружила себя в его постели? Так все было?

Я почувствовала, как мои пальцы вновь стискивают кружку.

Даже так, в моем сознании вновь усилилась та нить недоверия, которую я ощутила накануне вечером – которую я проигнорировала в угоду доверия к мужчине, с которым я собиралась провести всю свою жизнь. Это доверие слабело, чем дольше я на него смотрела.

Между мной и Блэком тоже возникало недоверие, но с ним было иначе. Странно, но когда доходило до таких вещей, Блэку я доверяла больше.

В те же секунды до меня дошло кое-что ещё.

Блэк не хотел, чтобы я приходила сюда, в свою квартиру. Он практически умолял меня остаться с ним, подождать, пока его люди вычислят местоположение убийцы, и только потом возвращаться домой. И конечно, он хотел секса, но все не сводилось к этому.

Кажется, Блэк действительно считал, что для меня здесь не безопасно.

Но с чего бы? С чего Блэку так думать? С чего Блэку думать, что убийца знал, кто я такая, и тем более, где я живу?

По моему позвоночнику будто провели холодным пальцем.

Я знала почему.

Правда смотрела мне прямо в лицо. Серьёзно, она все это время была там, с того самого времени, как Блэк вошёл в мою жизнь, только я была слишком тупой, чтобы её увидеть.

Йен.

Блэк выслеживал Йена.

Как только я подумала об этом, моё сердце остановилось, застряв в груди. Частички паззла падали, вставая на место перед моими глазами. В тот день в полицейском участке Блэк спрашивал не только обо мне. Он задавал вопросы о Йене. Более того, Ник сказал, что Блэк знает некоторые вещи о Йене – вещи, которых знать не должен, если только Блэк не был связан с Йеном исключительно через меня.

Ник интерпретировал все так, будто Блэк с ним играл… дразнил полицию, или даже что Блэк завидовал Йену из-за меня. Но взглянув на это сейчас, я осознала, что все это неправда. Блэк изначально был там вовсе не для того, чтобы узнать обо мне. Я была для него сторонним проектом, отвлечением, может, даже неожиданным бонусом.

Блэк дал арестовать себя, чтобы допросить полицию о беглеце-видящем, которого он выслеживал… а не обо мне.

Вспомнив, как Йен и Блэк смерили друг друга взглядом в Клифф Хаусе, и выражение лиц обоих мужчин, когда они пристально смотрели друг на друга, я не могла не отметить сходства. Йен определённо скрывал это лучше, чем Блэк, но я также ясно видела странность – это странное ощущение отличия, зеркально повторяющееся в каждом мужчине, чуть ли не противоположным образом. Более того, это объясняло, почему Йен вообще опустился до спора с Блэком. В отличие от того, что я подумала, дело было вовсе не во мне. Дело было в самом Блэке.

Йен видел в Блэке равного себе.

Ровню.

Как только все щёлкнуло, я не могла это развидеть.

Страх в моей груди усилился, перехватывая дыхание.

Блэк подозревал Йена. Он подозревал его все это время. А значит, он думал, что Йен может быть и Свадебным Убийцей.

И Блэк не сказал мне, потому что… ну, это же Блэк. Я не знала его точных мотивов, но может, потому что он хотел сначала убедиться. Он настаивал, что причина в этом – что он хочет быть уверен, что он хочет получить подтверждение личности убийцы до того, как мы что-либо предпримем. До меня также дошло, что Блэк мог держать меня при себе отчасти для того, чтобы выманить Йена.

Или даже для того, чтобы меня защитить.

Я импульсивно раскрыла свой разум. С самой первой недели нашей встречи я ни разу не пыталась прочесть Йена, и сейчас это было лишь мерой предосторожности, несколькими лёгкими взглядами, чтобы убедиться, что Йен тот, за кого себя выдаёт. Но я должна была знать. Мне нужно было знать правду.

Поначалу я ничего не получила.

Приглушенные слова, образы… много гнева, чего я и ожидала.

Я уловила едва слышный шёпот, который шёл глубже гнева…

Злоба.

Ощутив это, я содрогнулась.

Я попробовала пойти глубже, надавливая сильнее, возможно, как никогда прежде.

Злоба усилилась, сделалась более изворотливой.

Ненависть. Отвращение. Затем…

Ревность. Так много ревности. Ненависть к Блэку. Желание убить его, выпотрошить, отрубить ему член, искромсать лицо. Ненависть ко мне. Ненависть, потому что ему не все равно. Так много ненависти из-за того, что ему не все равно, как я с ним поступила.

Грязная потаскуха, сука-полукровка…

Спиральные порезы, инструмент почти в форме клейма с серебряной ручкой…

Надо мной нависла тень.

Я двигалась инстинктивно, ощутив опасность.

Я двигалась недостаточно быстро.

Йен бросился на меня через стол в тот же момент, когда я резко отшатнулась назад. Спинка моего стула врезалась в стену, когда он схватил меня за горло обеими руками, подтаскивая к себе. Запаниковав, я отбросила весь свой вес назад, пытаясь вырваться, но он так крепко сжал пальцы, что перекрыл доступ к кислороду.

Я попыталась встать, замахнуться на него, но моя больная нога подкосилась.

Мой разум ещё не успел осознать происходящее, а Йен уже утащил меня через стол. Он ударил меня по лицу, сбил наши кружки, вазу, обжёг мою ногу кофе, который я только начинала пить. Затем он перетащил меня на другую сторону, где снова ударил меня, дважды, оглушив.

Следующее, что я помнила – обе его руки сомкнулись на моем горле.

Я висела там, задыхаясь.

Он держал меня, прижимая к стене и краю оконной рамы. Мои пальцы цеплялись за его более толстые пальцы, обернувшиеся вокруг моей шеи, мои ноги едва задевали пол.

Я пнула его здоровой ногой. Затем принялась извиваться в его хватке, бить его локтями и коленями в приступе слепой паники и попытке высвободиться. Мои руки ещё отчаяннее обхватили его пальцы там, где они сжимали моё горло, пытаясь пробраться под них, и Йен ударил меня головой о стену – достаточно сильно, чтобы перед глазами побелело.

Удар оглушил меня, едва не заставив потерять сознание.

Я втягивала вдохи, стараясь наполнить лёгкие кислородом до того, как по-настоящему потеряю сознание. Довольствуясь слабыми вздохами, я искала оружие, да что угодно, продолжая стискивать его пальцы.

Ножи на кухне… слишком далеко. Бутылка из-под вина, служившая подсвечником. Каменный лев, которого моя подруга Лейси привезла для меня из Африки… запасные ключи… книга…

Мой разум помутился, когда Йен крепче сжал руки.

Он опустил голову, поднося губы к моему уху.

– Скажи что-нибудь умное, Мири, – тихо прошипел он. – Ну же. Ошеломи меня своим изумительным полу-червячным интеллектом. Или ещё лучше… почему бы тебе не попробовать ещё раз использовать против меня своё жалкое зрение полукровки против меня? – он снова шарахнул меня головой о стену, и я издала стон, закатывая глаза. – Я думал, у тебя есть правило на этот счёт, милая? Теперь я под них не попадаю? На меня теперь открыт сезон охоты, когда у тебя есть другой брат-видящий, чтобы ему сосать…?

– Йен, – прохрипела я. – Йен… Мне жаль… Мне жаль…

– Ага. Не сомневаюсь. Просто не сомневаюсь, что теперь ты жалеешь, Мири.

Он наклонился ближе, нюхая мои волосы.

– … Я всюду чувствую его запах на тебе, Мириам. Я учуял его в том проклятом коридоре. Так как ему это понравилось? Он насладился скольжением в твоей пи*де полукровки?

Я уставилась на него в недоумении.

Однако он сказал это несколько раз. Он явно хотел, чтобы я это услышала.

Полукровка.

Если он заметил моё замешательство, это не отразилось на его лице.

– Должно быть, это понравилось ему больше, чем мне когда-либо, Мири, – сказал Йен. – Должно быть, раз ты стелилась за ним как сучка в течке спустя всего один вечер…

Ярость в нем усилилась, когда он произносил это, заставив меня вздрогнуть. Его голос опустился до почти интимного мурлыканья, когда он заговорил мне на ухо:

– … Лично я предпочитал трахать твоих человеческих подружек. Они, может, и низшая раса… но они хотя бы знают своё место. Эта твоя подружка? Лейси? Она потом плакала. Она плакала и плакала. Глупая, тупая пи*да думала, что предала тебя.

Сопротивляясь его хватке, я дёрнула за его пальцы, пытаясь получить больше воздуха в лёгкие.

Он меня убьёт. Йен меня убьёт.

Это единственная вещь, которая имела значение.

Я должна высвободиться. Я должна заставить его отпустить моё горло до того, как я потеряю сознание. Ничто другое не имело значения. Абсолютно ничто не имело значения.

Я должна была понять, что ему нужно услышать, чтобы оставить меня в живых.

Или просто ослабить руки настолько, чтобы я могла нормально вдохнуть.

Посмотрев на меня, Йен рассмеялся.

– Ты все ещё не понимаешь, да, Мири? Мне уже все равно. Я убил бы тебя годы назад, но это не моё решение. Это никогда не было моим решением. Я лишь солдат более крупной армии… ты бы была мертва через считанные минуты после встречи со мной, если бы все зависело от меня, – он крепче сжал моё горло, улыбнувшись, когда я издала испуганный крик; удовлетворение исходило от его пальцев. – Но мне, бл*дь, уже все равно, Мири. Все равно. Они могут меня понизить, снова отправить в траншеи, убить меня… мне все равно. Я приму наказание. Каким бы оно ни было, я приму его. Мне похер. Каким бы оно ни было… это того стоит.

Его улыбка сделалась шире, а глаза стали гладкими, как металл.

– Я считаю это гражданским долгом… – то отвращение вернулось в его голубые глаза. – Мой босс думал, что ты безвредна. Он думал, что мы можем просто оставить тебя… как маленького питомца-полукровку. Он назначил меня держать твой поводок, – ярость вновь исказила его лицо. – Но я отверг его, любовь моя. Я думаю, он ошибается. Тот факт, что тебе, видимо, нравится трахать изменников расы, кажется мне весьма убедительным доказательством, что ты вовсе не так безвредна, как притворяешься…

Когда я встретилась с ним глазами, я узнала этот мертвецкий взгляд.

Мои мысли вернулись к прошлой ночи.

Горящий музей.

Пистолет, наведённый на моё лицо. Ненависть, которую я ощущала.

Но все равно какая-то часть меня едва ли могла увидеть в этом смысл. Меня накрыло эмоциями. Горе. Более того, смятение заполонило мой мозг, борясь с адреналином, который продолжал кричать, что я вот-вот умру. Я не могла сложить воедино то, что уже знал мой разум, не могла уловить смысл. Все, о чем я могла думать – я умру. Йен меня убьёт.

Мужчина, за которого я собиралась замуж, меня убьёт.

– Зачем? – прохрипела я, едва сумев выдавить это сквозь его крепкую как клещи хватку. – Зачем?

– Gaos, – произнёс Йен, уставившись на меня с абсолютным презрением. – Для тебя это действительно не притворство, Мири? Ты, бл*дь, действительно понятия не имеешь, не так ли?

Когда я не ответила, хватая ртом воздух и царапая его руки на своём горле, он встряхнул меня, достаточно сильно, чтобы клацнули зубы. Моё горло горело. Каждая струйка кислорода, которую удавалось вдохнуть, казалась недостаточной, вовсе недостаточной.

Я резко ударила его локтями и ногой, но он снова шарахнул меня головой о стену. Меня испугало то, как близко в этот раз я подошла к потере сознания.

Когда я вновь смогла видеть, Йен крепче сдавил моё горло, стискивая трахеи.

Я увидела перед глазами пятна, вновь едва не теряя сознание.

«Он играет со мной, – осознала я. – Подводит меня к грани смерти и обратно, просто чтобы повеселиться. Он умышленно продлевает это».

Когда я в следующий раз вновь смогла видеть, он придавил мои руки грудью.

Его лицо находилось близко. Я видела, как его голубые глаза изучают меня, пытливо пустые, наблюдают за мной, как будто я какое-то животное. Меня вновь озарило, что он развлекает себя, наблюдая, как моё сознание меркнет и вновь возвращается.

«Блэк! – закричала я в своём сознании. – БЛЭК! ПОМОГИ МНЕ! ПОМОГИ МНЕ!»

– Были моменты, когда я сомневался, – сказал Йен, все ещё наблюдая за моими глазами. Слабая нотка отвращения вернулась в его голос. – Несколько раз я честно думал, что ты ведёшь какую-то двойную игру со мной, Мириам. Я думал, что ты не можешь быть такой глупой, как притворялась. Что ты не можешь верить во все эти случайности, которые продолжали «происходить» вокруг тебя. Что в глубине души ты знаешь – это нечто большее.

Подумав о смерти родителей, сестры, я подавила боль, возникшую в груди.

Зои. Зои, у которой был самый лучший смех, как будто он исходил из самого её нутра, бурля наружу, потому что она не могла его остановить.

Слезы покатились по моему лицу, когда я посмотрела в эти мёртвые глаза.

«БЛЭК! ОН МЕНЯ УБЬЕТ! ПОМОГИ МНЕ! ПОЖАЛУЙСТА!»

Йен улыбнулся, и я отшатнулась.

– Я решил, что ты должна была уже понять, – злость просочилась обратно в его голос. – Особенно когда Блэк начал вынюхивать вокруг тебя… но ты действительно не знала, не так ли? Ты действительно, бл*дь, настолько тупая, какой ты притворялась.

Он крепче сжал моё горло, когда я не ответила.

Утрата кислорода заставила меня запаниковать. В этот раз чисто животная реакция – выживание. Моё тело забилось, отчаянно извиваясь, но я не могла вырваться из его рук.

Йен опять ослабил пальцы, когда я находилась на грани потери сознания.

Когда я втянула полвздоха, всхлипнув и приходя в себя, он снова крепче стиснул меня, вынуждая застонать. Он улыбнулся ещё шире.

– Ты действительно понятия не имеешь, что ты такое, даже сейчас… не так ли, милая? Ни малейшего понятия, – он покачал головой, издавая тот странный щелкающий звук, который я несколько раз слышала от Блэка. – Ты ещё тупее, чем эти грёбаные черви. Хотя, возможно, это благословение, что ты не знала… благословение для тебя, имею в виду, – его голос вновь сделался интимным, почти соблазнительным, когда он заговорил мне на ухо.

– Если бы ты знала, – промурлыкал Йен. – Ты бы, скорее всего, убила себя, Мири. Я знаю, я бы на твоём месте себя убил, – его голос стал твёрдым как металл. – Ты не представляешь, как ненавистно мне было касаться тебя всеми этими ночами, зная, что ты такое. Притворяться, что само твоё существование не вызывает у меня тошноту…

Откинув голову назад, Йен посмотрел на меня, как будто ожидая моей реакции.

Затем его взгляд снова изменился, наполняясь чем-то вроде злобы.

– Я покалечил себя для тебя, – его голос сделался холодным, обвиняющим. – Я позволил им обрезать себя для этого. Ради дела. Я ослабил себя. Мне придётся очищать себя веками, чтобы убрать вонь из моего света. Чтобы сделать себя вновь достойным высшего резонанса с Предками…

Все ещё придавливая меня рукой к стене, Йен пальцами той же руки потянулся к лицу, выуживая из глаз контактные линзы – одну, потом вторую.

Когда он потом поднял взгляд, на меня смотрели те почти белые радужки, которые я помнила с прошлой ночи. При виде холодности этого нечеловеческого взгляда во мне вновь расцвёл страх.

«БЛЭК! ПОМОГИ МНЕ! ПОЖАЛУЙСТА! ПОЗВОНИ НИКУ! ПОЗВОНИ НИКУ!»

– Никто не придёт за тобой, Мириам, – сказал Йен, крепче стискивая моё горло обеими руками. – Никто не придёт.

Осознав, что он меня слышит, и закрыв свой разум щитами, я попыталась думать сквозь его слова.

Затем я попыталась подумать о них. Не столько о самих словах, сколько о том, что они для меня значили. Я просканировала их, пытаясь решить, могло ли что-то из этого помочь мне, могу ли я чем-то воспользоваться.

Явный религиозный подтекст. Самовозвышение. Психопатия… не только в убийствах, но и в том факте, что он все эти годы без угрызений совести лгал мне. Гордость своей работой. Ощущение, что он проделал хорошую работу здесь, со мной… с этими бедными женщинами.

Религия как оправдание психопатического поведения? Или здесь нечто больше?

Отсылка к большей цели, больше союзников… квази-армейская риторика. Не звучит и не кажется связанным с работой. Культ? Очевидно, это связано с тем, о чем рассказывал мне Блэк. Ангел, странные символы, расовая чистота – все это содержало намёки на какую-то апокалиптическую религиозность. Или, возможно, извращение нескольких религий, какая-то комбинация человеческого и иного.