Текст книги "Черный поцелуй"

Автор книги: Дуглас Энефер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Она закурила и, словно между прочим, заметила:

– Я, конечно, знаю, что могу на вас положиться, и вы ни слова не сказали мужу о наших контактах?

– Если вы это знаете, Ванесса, зачем же спрашиваете?

– Вы очень твердый человек, не так ли?

– Иногда да.

– Сейчас тоже?

– Возможно.

– Я люблю, когда мужчины тверды – тверды во всех отношениях, прошептала она.

Я допил свой бокал и поставил его на большой письменный стол. Вишенку не проглотил – не люблю вишню. Потом через плечо спросил:

– Где ваш муж?

– Пройдет ещё по меньшей мере минут двадцать, пока он спустится, отмахнулась она, – ему всегда нужна целая вечность, чтобы переодеться. Он попросил меня пока занять вас.

Ванесса положила сигарету в пепельницу и улыбнулась.

– Я думаю быстренько сбегать наверх и спросить, как долго он ещё задержится. Или вы считаете, это может броситься в глаза?

Она вопросительно взглянула на меня, я покачал головой, и она исчезла.

Я снова наполнил бокал и поставил бутылку обратно на стол рядом с её сумочкой.

Белая кожаная вечерняя сумочка с золотым, украшенным драгоценными камнями замочком.

Я открыл её и высыпал содержимое. Где-то зазвонил телефон, и я слышал, как Ванесса сняла трубку и тихо с кем-то говорила. О чем, я разобрать не мог, да меня это и не интересовало.

Быстро засунув обратно содержимое, я бросил сумочку на стол. И тут же в комнату вошла Ванесса. Мне показалось, что в её глазах сверкнули насмешливые искорки.

– Вы знаете обо мне довольно много, мистер Шэнд.

– Ну нет, совсем немного, – возразил я.

– Достаточно, чтобы судить о том, что я за женщина на самом деле. Немногие мужчины могут сказать такое о себе, даже мой собственный супруг не может.

– Вы хотите посмеяться надо мной, Ванесса?

– Ни в коем случае, мистер Шэнд. Кельвин видит во мне воплощенную невинность и добродетель.

– Этому нужно только радоваться.

– В самом деле? Я так и делаю. Другие женщины часто рассказывают мне о своих мелких заботах и бедах. Я же всегда успешно сопротивлялась искушению излить душу. В результате все считают меня совершено беззаботной и счастливой. И я этим очень горжусь.

– За исключением моего случая.

– С вами у меня не оставалось другого выбора. Мне нужна была помощь Уэйн становился опасен.

Погрузившись в невеселые мысли, она смотрела в свой бокал.

– С моей стороны было весьма необдуманно связываться с Уэйном Кэботом.

– Что вы хотите сказать?

– Я дала ему повод создавать мне проблемы, – спокойно пояснила она и залпом осушила бокал.

– А всем остальным – нет?

– Это звучит так, словно речь идет о целой армии, – усмехнулась она. Не такая уж я ненасытная, хотя кое-кто и был... Однако все они попадались достаточно скромные и большей частью боязливые – задним числом.

– Я думаю, большинство женатых мужчин быстро становятся боязливыми...

Она саркастически ухмыльнулась.

– Да, потому что могут слишком много потерять, верно? Хотя... Если бы видели их жен, у вас возник бы вопрос, было ли им что терять.

– Вы коварная маленькая бестия, Ванесса.

– Вы находите? Ну... вероятно, вы правы. У двоих действительно были очень красивые жены... Одна гораздо красивее меня.

– Не может быть, – возразил я, улыбаясь.

– Большое спасибо за комплимент. Я люблю комплименты. Но серьезно, вы должны увидеть Фрэнси. Но физическая красота – ещё не все, верно? У некоторых женщин есть некое качество... Нет, это слово не подходит. Не знаю, как это назвать, но, думаю, вы меня понимаете. Мужчины это сразу замечают... – она вызывающе взглянула на меня.

– Жены большей частью тоже, Ванесса, – ухмыльнулся я.

– Нет, если быть достаточно искусной. Те жены, о которых я только что говорила – мои приятельницы. Но с этой стороны они меня не знают.

– Вы можете заблуждаться.

– Возможно, но уверена, что нет. Если жены что-то замечают, им этого никогда не скрыть. Всегда чем-то себя выдадут.

– Тогда, должно быть, я для вас излишне скучен. Ведь я не женат и, следовательно, вы не сможете устраивать свои игры при моей жене.

– Наши с вами отношения были деловыми... Это мне напомнило, что я ещё не оплатила ваш счет.

– Я его ещё не выставил.

– Почему же?

– О, счет будет представлен обязательно, – я положил руку на её обнаженное плечо и ласково погладил шелковистую кожу.

Она молчала. Я убрал руку и посмотрел ей в глаза.

– Я понимаю, – холодно бросила она. – Вы, очевидно, полагаете, что счет может быть оплачен натурой?

– Откровенно говоря, эта мысль приходила мне в голову.

– Я была вынуждена доверить вам некоторые вещи чисто для дела, а теперь вы хотите использовать свою осведомленность – и меня...

– Я не хотел вас обидеть, Ванесса, – успокоил я. – Если я это сделал, позовите вашего дворецкого и велите меня вышвырнуть.

Она вдруг шагнула вперед и прижалась ко мне. Я ощутил прикосновение упругой груди.

– Дэйл, я ведь говорила вам, один мой поцелуй стоит дороже, чем стодолларовая купюра!

– Я не забыл.

– Аванс можете получить прямо сейчас. Если понравится, получите еще. Несколько штук по тысяче.

Она обвила руками мою шею и прижалась к моим губам. Губами теплыми и приоткрытыми...

Моя рука скользнула в вырез платья. Ее забила дрожь, крохотные бисеринки пота выступили на лбу. Тут она вырвалась и, задыхаясь, посулила:

– Сегодня ночью, когда все это кончится...

– Когда что кончится, Ванесса?

– Ужин, что же еще?

– А вы уверены, что нынче вечером не случится чего-то еще?

Она отвернулась, взяла сигару из серебряной шкатулки на столе и закурила. Взгляд её был холоден и спокоен.

– Вы имеете в виду нечто определенное, верно? Вам что-то пришло в голову. Я заметила это, когда вы меня целовали.

– Скажу вам правду, Ванесса. Ваш муж меня нанял, потому что решил, что у вас проблемы.

– Вы хотите сказать, он подозревает Уэйна Кэбота?

– Нет, его он даже не упоминал.

– Тогда что же? Кроме Уэйна в последнее время никого больше не было.

– Он лишь подозревает, что есть один – или несколько – мужчин. Но не знает, кто именно.

– Понимаю. Должно быть, я себя чем-то выдала.

– Успех лишает осторожности, – заметил я.

– Не думала, что Кельвин так внимателен. Но... главное, что он не знает ничего определенного.

– Здесь ещё нечто другое, – сказал я.

– И что же это?

– Он думает, что ваша жизнь в опасности.

Она внезапно побледнела, лицо стало каким-то жестким. Но она заставила себя рассмеяться.

– Значит, у Кельвина слишком буйная фантазия.

– Да, – кивнул я, краем глаза наблюдая за ней. – Он все неверно понял, точно?

– Думаю, вам следует подробнее объяснить ваше последнее замечание, тихо произнесла она.

Я шагнул к ней, но она отступила назад.

– Нет, Дэйл, не приближайтесь, не сейчас. Сначала я хочу услышать, что вы скажете.

– Я буду краток. Когда вы обратились ко мне, я не знал о вас ничего, и мне показалось странным, что вы решились довериться в таком тривиальном деле совершенно незнакомому человеку. Было бы куда правдоподобней и понятнее, если бы по поводу Уэйна Кэбота вы обратились к одному из своих приятелей...

– Дело уже не было бы тривиальным, если бы Кэбот разозлился. Кроме того, я уже говорила, что не могу довериться никому из своих знакомых.

– Знаю, но все же я был удивлен. Затем случилось много всякого. События развивались быстро. Нет, Ванесса, вы не вовлекли бы меня в это дело, но у вас действительно были проблемы из-за Кэбота – только не по той причине, которую вы мне сообщили.

Она провела кончиком языка по чувственным губам, немного подумала и протянула:

– Могу себе представить, что последует... Дэйл, как вы до этого додумались?

– Ну, сначала Ларгс с его непонятным интересом к моей встрече с Кэботом. Потом вдруг появился Кэнлон. И он, и Ларгс хотели, чтобы я оставил Кэбота в покое. Этому не было никакого объяснения, никакой причины и никакой взаимосвязи с делом, ради которого вы меня наняли. Какой-то смысл в начал прорисовываться только после убийства Кэнлона. Я пришел к выводу, что Кэнлон собирался шантажировать своего приятеля Кэбота, так как тот служил Элу Ларгсу наводчиком при кражах драгоценностей.

Она недоверчиво покачала головой. Я согласился:

– Тут я вам верю. В самом деле, ни эти кражи, ни шантаж к вам не имеют никакого отношения. Это всего лишь сопутствующие обстоятельства. Затем появился Келман и помянул про дело, которое должно было принести десять миллионов долларов. Десять миллионов – это размер состояния вашего мужа, не так ли, Ванесса?

Она молча кивнула.

– Я поразмыслил над словами Келмана и пришел к единственно возможному выводу: у Кэбота был разговор с Ларгсом, вероятно, после какой-нибудь разгульной ночи. Это объясняет также, почему ваш муж видел как-то ночью Ларгса, крадущегося здесь возле дома. У меня нет никаких доказательств, и в суде меня бы подняли на смех, но я уверен в своей версии. Все внезапно обрело смысл, все события оказались взаимосвязанными, когда мне стало ясно, что вы решили убить мужа и унаследовать десять миллионов долларов.

Она прижала руку к мерцавшему на шее жемчужному ожерелью.

– Значит, Уэйн Кэбот в самом деле это заметил!

Я кивнул.

– Я задал ему вопрос, не считает ли он, что ваша жизнь в опасности, и он ответил утвердительно. Не сам ответ, а вид, с которым он это говорил, окончательно убедил меня, что он лжет. Он не ожидал, что я спрошу о вашей жизни, Ванесса, а не о жизни вашего мужа.

– Я не была уверена, подозревал ли меня Уэйн, – вздохнула Ванесса Маури, – но опасалась сама его прогнать... на тот случай, если у меня ничего не получится. Потому я и поручила вам помочь мне от него отделаться.

– Ну, во всяком случае, он догадался. Это усложняет дело.

Она с облегчением посмотрела на меня.

– Не обязательно. Ведь мы могли бы справиться с Уэйном. Только...

– Только вам нужно знать, можете ли вы мне доверять, не так ли?

– Верно. Я должна быть абсолютно уверена, прежде чем Кельвина не станет. Но ведь тебе я могу верить, милый?

– Как ты можешь сомневаться? – улыбнулся я.

– Как... как прекрасно. С деньгами Кельвина мы будем свободны и сможем позволить себе все, что душа пожелает... Дэйл, подойди и поцелуй меня ещё раз, прежде чем он сюда спустится. Один тайный греховный поцелуй, пожалуйста...

Я стер улыбку с губ и кивнул.

– Да, один тайный поцелуй, черный, как поцелуй смерти.

Она в ужасе уставилась на меня. Глаза её остекленели, с лица сошли все краски. Потом в её глазах вдруг проступило сомнение, недоверчивое сомнение, которое постепенно переросло в уверенность.

– Ты хочешь сказать, что...

– Ничего не поделаешь, милая. Я на твоей стороне не играю.

Ванесса грязно выругалась и принялась поносить меня последними словами. Я в ответ только ухмылялся. И постепенно она успокоилась.

– Коварный, подлый тип! Ты делал вид, что ко мне неравнодушен, и я на это купилась... ты...

– Не говори глупостей, – перебил я. – Для тебя это была единственная возможность купить мое молчание. При этом весь юмор в том, что у тебя не было никакой нужды бросаться мне на шею. У меня не было ни малейших доказательств моих подозрений – пока ты сама мне их не подтвердила. Держи ты язык за зубам, мне бы ничего не доказать.

– И ты не знаешь, почему я все сказала?

Я кивнул.

Она встала и подошла к столу.

– Проклятая свинья! Ты знаешь, я тебя хотела, и так воспользовался этим, чтобы заставить меня говорить!

– Согласен, с моей стороны это не очень красиво, но то, что ты задумала – тем более. У меня не было другого выбора.

Она удивленно уставилась на меня.

– Но ты мог получить меня и все прочее в придачу! Ты в самом деле идиот!

– Господь свидетель, я хотел бы получить и деньги, и тебя впридачу. Но не такой ценой.

– У тебя все равно ничего не выйдет, – рот её перекосился от ярости. Ты заманил меня в ловушку, ладно, но тебе это ничего не даст. Что будешь делать с этим своим знанием? Свидетелей у тебя нет!

– Я мог бы рассказать всю правду твоему мужу, – заметил я.

Ванесса только рассмеялась.

– Ты не предусмотрел всего. Никто кроме тебя ничего не слышал, а муж не поверит ни единому твоему слову.

Я расстегнул манжету и подтянул рукав. Потом молча показал ей оформленный в виде часов микрофон на запястье.

Глаза её расширились.

Когда же я вынул из кармана соединенный с ним магнитофон, она сломалась.

– Ты все записал на магнитную ленту, вот на это? – выкрикнула она.

– Каждое слово, Ванесса, – кивнул я.

– Ну ладно, у тебя был шанс, но ты им не воспользовался. Другой такой возможности не представится, – она молниеносно выхватила из сумочки маленький пистолет и прицелилась в меня. Лицо её сводило судорогой.

– Все очень просто. Сначала застрелю тебя, потом воспользуюсь твоим оружием, чтобы убить Кельвина. Я знаю, оно у тебя с собой. Почувствовала, когда ты меня целовал. Полиции скажу, что ты застрелил Кельвина, и мне пришлось тебя убить в порядке самозащиты. И ни один эксперт возразить не сможет.

Лицо её пылало, в глазах появилось то же мерцание, которое я наблюдал у Келмана.

– Богач убит, его жена стреляет в убийцу, – какая трогательная история! Газеты, которые это распишут, пойдут нарасхват, – согласился я.

Она нажала на спуск. Послышался щелчок.

– Не я, а ты кое-что не предусмотрела, – цинично хмыкнул я. – Когда ты недавно отлучилась, я разрядил твой пистолет.

Она уставилась на пистолет в своей руке, потом на меня. Я подошел к ней, молча отобрал оружие и сунул его в карман.

– Ты уже не сможешь им воспользоваться, такого шанса больше не будет. Но пленку для надежности я сохраню.

Что-то в ней надломилось, и она начала истерически хохотать. Роскошное тело сотрясалось и вздрагивало, лицо побагровело.

Я схватил её левой рукой за запястье, а правой наотмашь хлестнул по лицу.

– Сожалею, Ванесса, но сейчас ты не можешь позволить себе разыгрывать помешательство. Тебе нужно выпить.

Я налил ей, и себе тоже. Мне это было нужно не меньше, чем ей.

Она залпом опорожнила бокал. Я налил снова. Руки её ещё дрожали, но я знал, что она больше не сорвется.

– Ничего не случилось, Ванесса, – успокоил я. – За намерение убить тебя не сможет осудить ни один суд в мире. Все в прошлом.

Она опять подняла глаза. Лицо вновь стало непроницаемой маской.

– Нет, – мертвым голосом ответила она. – Все только начинается. Ведь мне с ним жить...

Послышались шаги, открылась дверь. Вошел дворецкий и откашлялся.

– Мистер Маури сейчас спустится, мадам. Кушать подано.

XIII.

На следующий день после полудня мне в контору позвонил Уэйн Кэбот. Он хотел встретиться со мной в семь часов в пен-клубе.

Когда я пришел туда, он уже ждал меня у бара. Перед ним стоял стакан с бурбоном.

– Я рад, что вы пришли, Шэнд, – приветствовал он меня. – Хотелось поговорить, но не по телефону.

Похоже, он был слегка смущен и счел нужным добавить:

– Несмотря на неприятные обстоятельства, при которых состоялась наша первая встреча, я начинаю находить вас симпатичным.

Я улыбнулся.

– У вас есть основания меня не любить. Откровенно говоря, я и сам себе тогда не слишком нравился.

Кэбот отпил из своего стакана и с любопытством взглянул на меня.

– Не хотите ли вы сказать, что обычно за подобную работу не беретесь?

– Вот именно, – кивнул я. – Но в данном случае у меня было предчувствие, будто за этим что-то кроется. И оно меня не обмануло.

– Вас сразу что-то насторожило?

– Нет, не сразу. Не так уж это было просто. Только когда появился Эл Ларгс.

– Понимаю, – он посмотрел мне в глаза. – Я вчера вечером звонил Ванессе.

– Около восьми?

Он кивнул.

– Она сказала мне, что вы у них, поэтому я не стал говорить ей о своих истинных намерениях.

– И какие же это намерения? Или мне вы тоже не скажете?

– Думаю, вы сами знаете, – резонно заметил он. – Но я скажу, если вы тоже готовы мне ответить на один вопрос. Кроме того, вы все равно в курсе. Я вам уже однажды говорил.

– Да, но верного ответа я не получил.

– Все-таки вы узнали, что я лгал.

– Да, я был почти уверен. Но теперь задавайте свой вопрос.

Он уставился в полупустой стакан, затем поднял глаза и коротко спросил:

– Вы подозревали, что она хотела убить мужа?

– Да!

– Я сделал вид, что согласен с вашим мнением, будто её жизнь в опасности, и ответил утвердительно. Что, черт побери, мне оставалось делать? У меня не было никаких доказательств, что она хотела убить Кельвина.

Как и вы, я это лишь подозревал. Порой я даже был в этом совершенно уверен. То, что она говорила, когда мы были с ней вдвоем в... – он запнулся и пожал плечами. – Во всяком случае я не хотел позволить ей бросаться в западню и позвонил, чтобы предостеречь. Я полагал, что вы её подозреваете. Думал, если нагоню на неё страху, она откажется от своего плана. Потом она упомянула, что вы у них, мне стало ясно, что вы что-то задумали, и я промолчал. А сейчас меня интересует, что вы сделали.

– Я поговорил с ней, и она призналась.

Глаза Кэбота недоверчиво и удивленно расширились. Затем он рассмеялся.

– Я знаю, она была от вас без ума, физически, я имею в виду. Я это чувствовал, даже когда говорил с ней по телефону. Но так... Полагаю, вы сделали вид, будто с ней заодно, ради этих денег и её самой...

– Да, примерно так оно и было.

– Но без свидетелей её признание ничего не дает, разве только при этом присутствовал старина Маури... Только я в этом я сомневаюсь.

Я заказал ещё две порции.

– Нет, но этого и не требовалось. Я применил старый трюк. Когда я пришел к Ванессе, при мне был миниатюрный магнитофон, и я записал весь наш разговор.

Уэйн внезапно разразился хохотом. Он смеялся так, что содрогалось все тело. Бармен понимающе взглянул в нашу сторону и ухмыльнулся. Вероятно, подумал, что Кэбот только что услышал лучшую шутку года.

Возможно, так оно и было.

– Это было не слишком порядочно с моей стороны, но дело сделано, добавил я.

Кэбот понемногу успокоился.

– Да, – протянул он, – это уж точно. Вы так провернули это дело, что она никогда ничего не сможет с Маури поделать.

– Не думаю, что она станет даже пробовать, – подтвердил я.

– Теперь уже не сможет. Знаете, что вы сделали, Шэнд? Вы осудили Ванессу на всю оставшуюся жизнь, – и он снова расхохотался.

– С десятью миллионами долларов за спиной такой приговор не слишком жесток, – возразил я.

– Верно! Кроме того, она ведь может продолжать прыгать по чужим койкам, когда захочется, а хочется ей слишком часто. Кстати, вы с ней переспали?

– Вы не поверите, Кэбот, но ответ будет отрицательным.

– Тогда вы много потеряли, Шэнд. Я знавал многих женщин, но Ванесса просто бесподобна. Однако, учитывая вашу профессию, конечно, разумнее было с нею не связываться.

Я оглядел бар. Он был почти пуст.

– Я не знал, что вы состоите членом писательского клуба, – заметил я.

– Один приятель пишет сериалы для журналов, и для телевидения тоже. Он меня ввел в здешние круги. А сам я не пишу – разве что подписи на чеках, да и те без покрытия. – Он улыбнулся. – Однако теперь все будет иначе. У меня появились деньги.

– Везет же некоторым, – заметил я.

– Мне определено повезло. Тетка из Чикаго недавно оставила мне миллион долларов и плантацию, которая должна приносить приличный доход. Сегодня утром я получил письмо от адвоката и нынче же лечу туда.

– Тогда вы, пожалуй, снова начнете сорить деньгами?

– Ну уж нет. Плантация в очень хороших руках, и я стану наезжать туда лишь раз-два в месяц, чтобы управляющий не разбаловался. Я за три года промотал все состояние, но ещё раз такое не повторится. Можете мне поверить, я извлек урок из своих ошибок. Нет, я не стану жить, как нищий, но и не роскошнее, чем позволит мой поверенный в делах. Может быть, я даже остепенюсь и женюсь, чем черт не шутит. В нашем возрасте пора обзаводиться семьей.

– Это верно, – рассеянно согласился я.

Мы выпили ещё по одной, потом Кэбот заказал такси, чтобы ехать в аэропорт, и взял свой багаж. Высокий, крепкий симпатичный и не слишком обремененный моральными принципами баловень судьбы. Я как-то даже начинал его любить.

Прежде чем такси отъехало, я крикнул:

– Мне очень жаль, что пришлось поставить вам фонарь.

Он на миг задержался с ответом, а потом откровенно признался:

– Это пошло мне на пользу, и я вам почти благодарен. Благодаря вам я избавился от Ванессы. Я человек неустойчивый, Шэнд, и мог бы угодить в такой переплет, после которого в моей жизни уже не осталось бы радостей.

– Забудьте это, Кэбот.

– С миллионом в кармане мне нетрудно будет это сделать, рассмеялся он.

Дверь мне открыла Лейн Винсент. На ней было узкое зеленое платье и палантин через левое плечо.

– Вы выпили, – сказала она обвиняющим тоном. – Хотите ещё по стаканчику, прежде чем поведете меня ужинать?

– Лучше не нужно, – хмыкнул я.

– Другого вам не остается, потому что себе я налью. Или будете только смотреть, как я пью?

– Вы меня убедили, Лейн.

Я вошел в прихожую и спросил:

– Вам получше?

Дрожь пробежала по её спине.

– Я не хочу об этом говорить, чтобы не вспоминать. Но можете рассказать мне, что произошло.

Она, не перебивая, выслушала мой рассказ, потом заметила:

– Вы дьявольски хитры, Дэйл, – и улыбнулась мне. – Но со мной вы не поступите так же коварно?

– Лейн, не могу себе представить причины это сделать, ответил я.

Она стала серьезней.

– Верно. Я не из тех женщин, которые способны убить своего мужа. Это, должно быть, какая-то ведьма.

– Ей больше никогда такое и в голову не придет, – заверил я. – После того вечера – никогда.

– Ужин с мистером и миссис Маури, должно быть, показался вам самым долгим в жизни.

– Он тянулся целую вечность. Но Ванесса фантастически владела собой. По ней ничего нельзя было заметить. Позже она на некоторое время оставила нас с мужем, и я постарался убедить его, что все в порядке. Сказал, что тот мужчина, которого он видел – то есть Ларгс, – якобы пытался проникнуть в дом с целью грабежа.

– И он вам поверил?

– Я не совсем уверен, но надеюсь. Конечно, Ларгс намеревался шантажировать Ванессу, если бы она действительно избавилась от мужа. Полиция, во всяком случае, готова исключить фамилию Маури из дела об убийстве, так как не видит никакой связи.

– Значит, все удовлетворены.

– За исключением, может быть, Ванессы, – заметил я.

– Ей тоже повезло. Когда-нибудь она это поймет.

Мы оба замолчали, и Лейн Винсент налила нам еще. Протягивая мне стакан, она сказала:

– Когда вы были здесь в последний раз, нас прервал Келман. На чем мы остановились?

– Вы сильно голодны?

– Очень. Но зачем вы спрашиваете?

– Как-будто вы не знаете!

– Ну, рестораны ещё долго не закроются, верно? – заметила она. Шагнув ко мне, она до бедер расстегнула молнию на платье. То соскользнуло к её ногам.

– Как ты прекрасна, Лейн!

– Подожди, Дэйл, тебе ещё рано об этом судить, – возразила она и, сбросив туфли, вдруг показалась маленькой и хрупкой.

Я длинно обнял её всю.

Немного погодя она освободилась из моих объятий и заглянула мне в глаза.

– Какой ты смешной! Все лицо в губной помаде, и вся красивая белая рубашка тоже!

– Кому это мешает? А что касается рубашки, я все равно её сейчас сниму...

Она расхохоталась.

– Дверь заперта?

– Не знаю. Думаю, что нет.

– Тогда возьми ключ и запри. Я не хочу, чтобы нам снова помешали, встревожилась она. – Я иду в спальню. Жди, я позову.

На следующей неделе мы виделись несколько раз, потом реже. Наша связь долго продлиться не могла, мы это знали. Когда истек срок аренды квартиры, она мне позвонила, чтобы сказать, что возвращается в Лос – Анжелес.

Прошло несколько месяцев, прежде чем я снова про неё услышал. Однажды в своем почтовом ящике я обнаружил письмо.

"Милый дорогой Дэйл, я выхожу замуж, и ты никогда не догадаешься, за кого! Он ужасно богат, что я, конечно, не считаю помехой для брака, и живет в Лос-Анжелесе совсем недавно. Мы познакомились на вечеринке и сразу же влюбились. Через три недели мы поженимся. Очень просим тебя приехать на свадьбу. К тому времени у нас будет готова вилла в Бель Эйр – с тремя гаражами, плавательным бассейном и всем прочим. Разве это не странно, что я с ним познакомилась – просто как в сказке? О, я забыла назвать его имя. Я напишу его на обороте, чтобы сильнее удивить тебя. И ты просто обязан приехать на свадьбу. Я, конечно, не выдам нас ни единым тайным взглядом честное слово!

Лейн."

Я перевернул письмо и прочитал:

"Уэйн Честер Кэбот".

Я купил очень дорогой подарок и послал открытку, но сам на свадьбу не поехал.

Нэнси наверняка была бы против...