Текст книги "Черный поцелуй"

Автор книги: Дуглас Энефер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Энефер Дуглас
Черный поцелуй

ДУГЛАС ЭНЕФЕР

ЧЕРНЫЙ ПОЦЕЛУЙ

I.

Дом стоял на Семидесятой улице, между Парк-авеню и дорогими магазинами на Мэдисон, и выглядел весьма надменно и самоуверенно. Собственно говоря, он был там совершенно не на месте. Должно быть, когда-то давным-давно кто-то из семейства Маури побывал в Лондоне или Брайтоне и решил скопировать тамошний стиль. А архитекторы предпочли не возражать.

Фасад с его строгими линиями и узким палисадником за железной кованой решеткой не давал никакого представления о действительных размерах здания. Это стало мне ясно, когда я вошел в прихожую, где вполне мог бы разместиться целый музей современной живописи. Однако современной живописи на стенах не было. Художественный вкус семейства Маури оказался скорее консервативным. Помещение было заполнено живописным хламом в золоченых рамах.

На переплетающемся узоре мозаичной плитки стояла тяжелая викторианская мебель и какие-то рыцарские доспехи, попавшие сюда не иначе как из Эйджин корта или Бирмингема. Как и многие богачи, Кельвин Конант Маури, может быть, и знал, как сделать десять миллионов долларов, но явно не имел понятия, как их разумно израсходовать.

Через широкую арку в конце прихожей я вышел в холл. Там меня ждала миссис Ванесса Маури.

На ней был домашний халат из блестящей шелковой тафты цвета полночного неба, и встретила она меня в такой позе, как будто вызывала фотографа, а не частного детектива.

Росту в ней было по крайней мере метр семьдесят, темнокаштановые волосы отливали здоровым блеском, из-под густых черных ресниц на меня смотрели живые голубые глаза. Тщательно нанесенный макияж мог лишь отчасти скрыть первые морщинки в уголках глаз.

Возраст её я оценил примерно в тридцать три, а действие на мужчин столь же безобидным, как ручная граната. Подходящим для неё фоном была бы крытая терраса в "Астории" или сад "Амбассадора" на Парк-авеню. В этот старомодный дом на Семидесятой улице она никак не вписывалась.

Мне навстречу она поднялась, подавая руку и оценивающе разглядывая стоявшего перед ней тридцативосьмилетнего детектива ростом шесть футов четыре дюйма с начинавшими седеть висками.

Похоже, она была удовлетворена тем, что увидела. Мой едва намечавшийся животик под первоклассно скроенным костюмом заметить не смогла даже она.

– Мистер Дэйл Шэнд? – спросила она с какой-то аффектированной интонацией, мне показавшейся заученной.

– Да, это я.

– Не желаете присесть?

Я сел на обтянутый бархатом стул с высокой спинкой, и бронзовые завитушки тут же впились мне в спину.

Миссис Ванесса Маури оперлась на широкую каминную полку, побарабанила пальцами по полированному мрамору и посмотрела на меня сверху вниз.

– Вы производите довольно благоприятное впечатление, заметила она, но тепла в голосе не чувствовалось.

Я достал сигареты и закурил, отчасти потому, что она мне не предложила, но прежде всего – чтобы встать и получить возможность подойти к камину. Я не люблю смотреть на клиентов снизу вверх.

– Разве есть какая-то причина, по которой я не должен производить благоприятное впечатление?

– Нет, никакой причины, только... – она пожала плечами.

– Вы, вероятно, ожидали увидеть поношенную шляпу, засаленный костюм, хитрый взгляд и дурные манеры?

– Что касается ваших манер, сейчас вы как раз на пути к тому, чтобы оправдать мои ожидания, – заметила она.

– Частный детектив должен уметь показать зубы... Также, как и вы, миссис Маури.

– Насколько я понимаю, вы всем своим клиентам представляетесь подобным образом?

– Только в тех случаях, когда они пытаются меня опекать и подталкивать в ту сторону, куда им хочется.

Внезапно она улыбнулась. Зубы у неё были мелкие, чуть неровные.

– Простите, мистер Шэнд. Именно это я и пытаюсь делать, верно?

– Может быть, неосознанно.

– Было бы совсем невежливо, если бы я это делала сознательно. Рада, что вы этого не допустили.

– Почему? Не думаю, что из-за меня вы проводили бы ночи без сна!

– Вы хотите сказать, что я слишком надменна?

– Всегда, если вам это позволяют.

– Но вы мне не позволили, не так ли?

– Нет, но только потому, что могу себе позволить остановить вас, вот и все.

– Как бы там ни было, но я даже рада: мы не могли бы вместе заниматься этим делом, окажись вы типичным покорным служакой.

– Что у вас за дело, миссис Маури? По телефону вы мне даже не намекнули.

Она сняла руку с каминной полки и пересекла комнату.

– С бокалом легче разговаривать, – бросила она мне через плечо. Хотите выпить?

– Конечно, ведь терять мне уже нечего.

– Ну, вы не выглядите старым, – возразила она.

– Не старым – да, но и моложе уже не станешь!

– Хотите, чтобы я вам возражала?

– Лучше не надо, – хмыкнул я. – Я со страхом жду сорокового дня рождения.

Она вернулась с двумя полными бокалами. Их содержание выглядело достаточно крепким, чтобы устранить всякие недомолвки.

– Это великолепный возраст, – спокойно сказала она. – Достаточно стар, чтобы знать, что делаешь, и достаточно молод, чтобы не брать это в голову.

Миссис Маури села, положив ногу на ногу. От этого движения её длинный халат распахнулся, открыв ногу почти до бедра. Стройную, хорошей формы ногу, обтянутую золотистым прозрачным чулком, с маленькой ямочкой на колене.

Затем она снова опять заговорила короткими осторожными фразами, казавшимися заученными наизусть.

– Мне нужен частный детектив с приличной внешностью, крепким сложением, достаточным словарным запасом и умением убеждать. Думаю, вы этими качествами обладаете.

– Почему бы вам не нанять Шерлока Холмса? – усмехнулся я.

– Потому что он мне помочь бы не смог!

– Не говорите так – никогда нельзя быть уверенной до конца.

Я отхлебнул приличный глоток скотча. В тот день это была моя первая порция, и я почувствовал, как она взорвалась в моем желудке. Зато вскоре я ощутил себя гораздо лучше.

– И перед кем же мне предстоит демонстрировать эти качества?

– Перед Уэйном Кэботом.

Имя она произнесла без особого нажима, но в глазах промелькнуло легкое беспокойство.

Я не знал Уэйна Кэбота лично, но слышал о нем достаточно. Плейбой с Бродвея, Гарвардский университет, ночные клубы, прогулки по пляжам, игра в поло и множество выпивки, "линкольн" для поездок по городу и "ягуар" чтобы производить впечатление, костюмы, сшитые по мерке, с карманами, полными денег... Тип, к которому липнут женщины и который соблазнит приятельницу лучшего друга, лишь бы только представился случай.

– Какое отношения я имею к Уэйну Кэботу? – полюбопытствовал я.

Она поставила стакан на низкий столик из кованой меди, поднялась и зашагала по ковру овечьей шерсти. Кулаки её сжались так, что побелели костяшки пальцев. Затем она повернулась и тихо и отчетливо произнесла:

– Избавьте меня от этого типа!

Я заглянул ей в глаза, спрашивая себя, что она понимает под словом "избавьте". Потом осторожно поинтересовался:

– И как вы себе это представляете?

Она уклонилась от моего взгляда и заметила:

– Я налью нам по новой.

– Отлично.

На этот раз смесь оказалась не столь крепкой. Она молча отпила несколько маленьких глотков из своего стакана, а потом принялась монотонно рассказывать.

– Мне тридцать четыре, а моему мужу скоро исполнится шестьдесят один. Время от времени я позволяю себе некоторые вольности, общаясь с мужчинами помоложе...

– Миссис Маури, – перебил я, – а что говорит по этом поводу ваш муж? Едва ли он от этого в восторге.

Она скривила пунцовые губы.

– А на что он может рассчитывать? Я только что сказала вам, что ему шестьдесят.

– Вы хотите сказать, что он все знает?

– Я этого не говорила. Я ещё даже не сказала, что ему вообще есть о чем знать.

– Верю вам на слово, – скептически хмыкнул я.

– Вы здорово умеете обидеть.

– Ну, вы ко мне несправедливы, я лишь высказываю собственные мысли.

– А они есть?

– Оставим это!

Легкая краска тронула её щеки. Она судорожно сглотнула и продолжила свой рассказ.

– Уэйн Кэбот – молодой мужчина приятной наружности, и боюсь, последнее время мы виделись с ним слишком часто. Сама не знаю, почему, так как он порядочная свинья.

– Может быть, причина в его внешности?

– Нет, не то. Красивых мужчин вокруг меня хватает, – она кокетливо мне улыбнулась. – Вот и вы весьма недурно выглядите.

– Что вы говорите? – ухмыльнулся я.

– Во всяком случае, причина не во внешности Уэйна. Он может быть очень занятным – на какое-то время. Правда, потом начинает надоедать. Но у меня и в мыслях не было из-за таких историй подвергать опасности свой брак. Поэтому мой здравый смысл подсказывает, что настало время положить этой истории конец. Если этого не сделать, скандала всем её участникам не избежать.

– Вы хотите сказать, что с этим приключением для вас покончено?

Она кивнула.

– Я ясно и четко высказала Уэйну свое мнение. К сожалению, он воспринял это как-то... нелюбезно. И отказывается закончить наше, скажем так, знакомство. Если выразиться ещё точнее, его поведение меня не на шутку беспокоит.

– Значит, вы с ним поиграли, теперь желание у вас пропало, и вы хотите его бросить. Но он не согласен, потому что вас любит.

– Любит? – расхохоталась она. – Уэйн Кэбот даже не знает, что это слово означает. Он просто не может перенести, что его бросают – это ранит его самолюбие. Он хочет сам раскладывать пасьянс, чтобы потом сразу же отправиться на поиски новых приключений.

– Какой симпатичный парень! – вставил я.

– Не валяйте дурака, мистер Шэнд. Мужчины, которые не всегда бывают симпатичны, могут быть очень занимательны для женщины – на какое-то время, как я уже сказала.

– Понимаю... И вы полагаете, что он, словно пай-мальчик, сразу послушается, если им займется частный детектив?

– Это более чем вероятно.

– Почему же?

Миссис Маури спокойно ответила:

– Уэйн любит прикинуться большим и сильным, но прекрасно знает, что должен вести себя тихо, так как сидит на пороховой бочке. Я знаю нескольких людей, которые бы с удовольствием с ним разобрались, но по вполне понятным причинам не могу к ним обратиться. Поэтому у меня нет другого выбора, как нанять вас и надеяться, что все будет сделано без шума и результативно.

– А с какой стати совершенно незнакомый человек заявится к Уэйну Кэботу и заведет разговор про его личную жизнь, миссис Маури?

– Вам же не обязательно рассказывать ему, что вы – частный детектив!

– Но, тем не менее, я остаюсь для него человеком посторонним, задумчиво протянул я.

Она многозначительно мне улыбнулась.

– Он знает далеко не всех моих друзей. Если вы между прочим заметите, что давно со мной знакомы, он ничего не заподозрит.

Я встал.

– Предположим, он разозлиться. Может возникнуть надобность прижать его покрепче... А вам, вероятно, вряд ли понравится, если мне придется поставить вашему приятелю фонарь...

– Это стало бы лучшим днем в моей жизни. Кроме того, какая великолепная шутка – с невинным видом спросить у него, как это случилось! Между нами говоря, лучше всего бы вам его просто прикончить.

Снова в её глазах сверкнул этот блеск... Пришлось напомнить:

– Я частный детектив, а не убийца.

– Ладно, тогда хотя бы вздуйте его. Проучите как следует.

– Я частный детектив, а не громила.

– Ладно, делайте, что хотите. Но позаботьтесь, чтобы он больше мне не докучал.

В деле была какая-то сумашедшинка. Но выглядело оно довольно простым и, к тому же, явно неплохо оплачиваемым...

– Ладно, – согласился я, – это удовольствие обойдется вам в шестьдесят долларов в день плюс накладные расходы.

– Накладные расходы? На что?

– Мой автомобиль с претензиями, он пьет только бензин, просветил я её. – Кроме того, у меня может возникнуть надобность купить у мясника фунт сырого мяса, если это он поставит мне фонарь.

– Ну, в этом я очень сомневаюсь, – она надолго задержала на мне взгляд. – Хотите пари?

Я покачал головой. Она поднялась с дивана и с сигаретой в руке подошла ко мне. Я дал ей прикурить и стал ждать, что будет дальше.

– Если для придания нашей истории достоверности вы захотите разок-другой навестить меня, когда с этим делом будет покончено, я ничего против не имею, – самым небрежным тоном заметила миссис Маури.

– Это официальное приглашение? – поинтересовался я.

– Нет, – она выпустила дым себе на ладонь, затем подняла глаза и спросила: – А вы бы этого хотели?

– Возможно, миссис Маури.

– Послушайте, Бога ради, перестаньте называть меня миссис Маури. А насчет приглашения вы лжете, верно?

– Да, это тоже возможно.

– Профессиональная этика и прочая подобная ерунда? – поинтересовалась она.

– Что-то вроде, но я мог бы ещё смягчиться.

Она рассмеялась.

– У меня есть прекрасное оправдание для встреч с вами. Я потеряла бриллиантовое колье и поручила вам его найти. Превосходный повод. Может быть, мне даже не придется за это платить?

– На это я тоже не стал бы держать пари, – заметил я, впрочем, как выглядит ваша спальня?

Она отступила на шаг.

– Не стоит брать с места в карьер.

– Сожалею, но вы меня неправильно поняли, – успокоил я, вопрос самого безобидного свойства. Когда я шел сюда, то задал себе вопрос, как вы выдерживаете в этом доме. И мне подумалось, что у вас наверняка есть какой-то уголок для себя, обставленный не в прошлом веке, – я ухмыльнулся. – Возможно, вам такое объяснение представляется слишком неправдоподобным...

– Нет, я вам верю. И вы попали в самую точку. Моя спальня обставлена вполне современно. Вам бы понравилось, – она посмотрела мне прямо в глаза, прикусив нижнюю губу. – Преподайте Уэйну урок, и я, возможно, вам её и покажу...

– Как это нужно понимать? – спросил я. – Как премию, или мне следует вычесть это из счета?

Она стояла предо мной так близко, что я чувствовал её дыхание.

– Если хотите, можете получить аванс на накладные расходы. Один поцелуй. Я люблю, когда меня целуют.

– Я никогда не целую клиенток. Это может смутить мои чувства, и я окажусь не в состоянии объективно отнестись к Уэйну Кэботу.

Она отступила назад и прошлась по комнате.

– Ну, ладно, только не затягивайте дело, чтобы выбить сотню лишних долларов. Один мой поцелуй стоит больше какой-то зеленой бумажки, Дэйл...

II

Я пристроил свой старый "бьюик" – кабриолет на улице перед домом, но помнил, чтобы кого-то в нем оставлял. Сунув в рот сигарету, я подошел к машине и оперся на крыло. Нэнси смущенно потупила глазки.

– Добрый вечер, мистер Шэнд...

Она произнесла это тем же тоном, каким обращалась к жильцам нашего дома со своего телефонного коммутатора.

Я обошел машину, сел за руль и сунул ключ в замок зажигания. Мотор взревел, и я всерьез решил, что пора, в конце концов, отремонтировать глушитель. Затем я пожелал Нэнси доброго вечера, выжал сцепление и тронул с места. Свернув на Семьдесят девятую улицу, мы покатили в сторону Пятой авеню.

Когда мы поравнялись с парком, я вежливо спросил:

– Какого черта вы делаете в моей машине?

Нэнси наморщила верхнюю губку. Выглядела она очень привлекательно, но совершенно в ином роде, чем Ванесса Маури. Мне вдруг пришло в голову, что до сих пор я видел Нэнси только за её коммутатором. Собственно говоря, было очень приятно дивным теплым вечером подышать вместе с ней свежим воздухом.

Я попытался наблюдать за ней, не поворачивая головы. Ее каштановые волосы как всегда выглядели свежевымытыми, кожа казалась теплой и нежной, без лишней косметики. Серое шерстяное платье с поясом в том ладно обтягивало фигурку. Прежде я её видел только в белой накрахмаленной рабочей блузке и темной юбке

– Пожалуйста, не ругайте меня, мистер Шэнд.

– Какого черта? – повторил я. – Я лишь сказал, какого черта? Итак, как вы попали в мою машину?

– У меня сегодня выходной, – промямлила Нэнси. – Я вышла прогуляться хотела посмотреть витрины на Мэдисон. Потом совершенно случайно заметила вашу машину перед тем старым домом и... и...

Она запнулась, затем тихо продолжила:

– Я знаю, с моей стороны это нахальство, но я всегда хотела знать, как ведут расследование...

Она замолчала. Впервые я видел Нэнси смущенной.

– Почему вы решили, что именно сейчас я работаю по какому-то делу?

– О-о... А разве это не так? – она казалась разочарованной.

– Да, тут вы в самом деле правы.

– Прекрасно, тогда, я надеюсь, вы возьмете меня с собой, мистер Шэнд?

– У меня просто нет другого выбора, – проворчал я, – разве что остановиться и вас вышвырнуть.

Нэнси внимательно рассматривала свои руки в перчатках.

– Но вы ничего подобного не сделаете, мистер Шэнд, верно?

– Придется, – возразил я.

– Почему, мистер Шэнд?

– Из самозащиты.

_ Что это значит?

– Вы прекрасно знаете, Нэнси. Вам непременно хочется, чтобы я взял себе секретаршу.

– Да, но только потому, что, полагаю, вам без неё не обойтись.

– Вас, например? – язвительно поинтересовался я.

Нэнси покраснела до ушей и с непроницаемым лицом уставилась вперед.

– Вы сделали достаточно намеков, Нэнси, чтобы теперь отделываться молчанием.

– Да, вы, конечно, правы, мистер Шэнд, – она покосилась на меня, потом поспешила спросить: – Куда мы едем?

– На Риверсайд-драйв, предупредить одного джентльмена, чтобы он впредь не докучал некой даме.

Нэнси мгновенно покраснела.

– Надеюсь, вы не находите, что я вам докучаю?

Я кивнул.

– Это вы сказали, Нэнси.

– Если это так, я выйду, – начала Нэнси.

– Но это начинает доставлять мне удовольствие, – поспешно перебил я. Говоря откровенно, меня это давно уже забавляет. Если я не остерегусь, то неожиданно получу секретаршу, которая станет ставить мне на письменный стол свежие цветы и прятать от меня виски, чтоб я не мог в рабочие часы время от времени промочить глотку.

– Это была бы превосходная идея, мистер Шэнд, и для ваших финансов, и для вашего здоровья, – с серьезным видом согласилась она.

Я вел машину по Сто десятой улице в сторону пересечения Николас авеню со Сто двадцать пятой улицей.

– Вы говорите, как старая ханжа, Нэнси.

– Ну, теперь я в самом деле выхожу!

Я вдавил в пол педаль газа.

– Сейчас на это нет времени, Нэнси. Уже забыли? Мы ведем расследование.

– Ну ладно... – она с минуту помолчала. – Клиент – женщина?

– Да, и к тому же очень богатая.

– Вероятно, у вас все клиенты богатые?

– Не все, у бедных тоже есть свои заботы.

– Она красивая?

– Это зависит от того, что понимать под красотой. Но я могу вам сообщить – она сказал, что любит, когда её целуют.

Нэнси кашлянула.

– Некоторые женщины...

Я так и не не узнал, что думает Нэнси о некоторых женщинах, вместо этого она ледяным тоном осведомилась:

– И вы это сделали?

– Сделал что?

– Она действительно любит целоваться?

– Я не пытался это выяснить.

– Я думала, мужчины таких случаев не упускают. Почему же вы её не поцеловали? Может, такой возможности больше не представится!

– Тут вы, возможно, правы.

– А что вы будете делать, если все-таки её получите? Я имею в виду возможность?

– Это мне ещё нужно обдумать.

Мы прибыли на улицу, ведущую к жилищу Уэйна Кэбота. Тот обитал в потрясающем строении из стали, бетона и стекла с гигантским порталом и вестибюлем, к котором вполне можно было заблудиться. Шесть белоснежных ступеней вели к главному входу. На просторной площадке стояли четыре машины, к двум из них прислонились шоферы в форме и сапогах. Я с любопытством оглядел их. Один, довольно привлекательный темноволосый малый с длинными бакенбардами, смахивавший на сицилийца, вынул изо рта сигарету, оторвал тлеющий кончик и сунул окурок в карман.

Я заглушил мотор и посмотрел на Нэнси.

– В своем первом деле многого не ожидайте, – предупредил я. – Я же не могу взять вас туда с собой, верно?

Нэнси скрестила руки на груди и язвительно воззрилась на меня.

– В таком случае я останусь в машине и буду следить, чтобы за вами не последовал туда какой-нибудь подозрительный тип, мистер Шэнд.

Я ухмыльнулся.

– Будет лучше, если вы последите вон за теми шоферами. Тот темноволосый Казанова беспрерывно на вас пялится. Я думаю, у него на уме явно что-то подозрительное!

Ее глаза метнули искры. Я вышел из машины и взбежал на крыльцо.

Швейцар в серо-голубой униформе, украшенной серебряными галунами, недоверчиво наблюдал за мной. Его свежему розовому лицу можно было только позавидовать.

– Добрый день, сэр, – он имитировал акцент английского дворецкого. Подобный можно обрести лишь за годы службы в какой-нибудь аристократической усадьбе. Я спросил себя, как он попал сюда, в Нью-Йорк. Но, может быть, никакой английской усадьбы и не было?

Он провел меня в холл. Пол там покрывал толстый зеленый ковер, стены цвета слоновой кости сверкали в ярком свете. Скудная меблировка делала это помещение не более уютным, чем какая-нибудь атомная лаборатория. С одной стороны стоял суперсовременный стол, из-за которого мне улыбались две администраторши.

– Меня зовут Дэйл Шэнд. Я к мистеру Уэйну Кэботу.

– Вам назначено?

– Нет.

– Тогда я, к сожалению, не могу...

– А вы попробуйте! – перебил я.

Она окинула меня скучающим взглядом, подавила зевок и наконец нацелила свой палец с покрытым серебряным лаком ногтем на диск внутреннего телефона, набрала какой-то четырехзначный номер и подождала.

Со своего места я слышал отдаленные звонки, доносившиеся откуда-то из глубины дома. Девушка подождала ещё с минуту и положила трубку.

– К сожалению, не отвечают, – она убрала со лба платиновую прядь и обратилась к коллеге: – Странно, я даже не заметила, когда он вышел.

Та ядовито бросила:

– Не будь дурой, Гледис! У этого малого квартира с отдельным выходом. Апартаменты номер семьдесят два. Вероятно, он воспользовался своим выходом, чтобы избавить себя от необходимости любоваться тобой.

Рослая блондинка крутнулась на стуле, кровь прилила к её щекам. Наверняка что-то готово было сорваться у неё с языка, но я не стал ждать, чтобы это услышать, а поспешил удалиться.

Швейцар исчез, темноволосый шофер все также пялился на Нэнси, – без видимого успеха.

Я подошел к машине и сказал:

– У Кэбота, похоже, квартира с отдельным входом. Я минут на пятнадцать отлучусь.

Потом, нагнувшись внутрь салона, я добавил:

– Теперь я порчу вам остаток выходного, Нэнси.

Она улыбнулась.

– Напротив, мистер Шэнд, только тетерь день пройдет с толком.

Потом наморщила нос и добавила:

– День непредвиденных возможностей.

– Да, я тоже начинаю этого опасаться, – я сунул руки в карманы и направился на поиски этого отдельного входа.

Со двора дверь с номером семьдесят два действительно нашлась. Я нажал серебристую кнопку звонка, но ничего не произошло. Я попытался ещё раз, и спустя половину вечности услышал приближающиеся шаги. Дверь отворилась передо мной стоял Уэйн Честер Кэбот.

Он был примерно моего роста, под белым купальным халатом угадывались широкие мускулистые плечи. Волосы цвета воронова крыла были совершенно мокрыми, – вероятно, я вытащил его из-под душа. Выглядел он довольно привлекательно, только губы были чересчур пухлыми для мужчины, а живые голубые глаза сидели слишком близко друг к другу. Он него пахло лосьоном после бритья и дорогим одеколоном.

– В чем дело? – голос его был глубоким и мелодичным. Он испытующе оглядел меня и оперся о дверной косяк. Рукав халата скользнул вниз, обнажая руку. Крепкую загорелую руку, на мой вкус, слишком волосатую. На запястье золотые часы с золотым же браслетом.

– Меня зовут Шэнд, Дэйл Шэнд. Я хотел бы с вами поговорить.

– Разве мы знакомы?

– Нет, мы ещё не встречались.

Кэбот сунул руки в карманы халата и шагнул вперед.

– Если вы собираетесь мне что-то продать, можете убираться. Или вам нужно что-то другое?

– Продать – не совсем точное слово. Скорее, у меня есть вам один совет.

Явно удивленный, Кэбот вынул из кармана правую руку и размял длинные сильные пальцы. Затем сжал её в кулак и многозначительно продемонстрировал его мне.

– Если вы думаете, что очень остроумны, то ошибаетесь.

– Вы неправильно меня поняли, мистер Кэбот, – возразил я.

– У меня шутникам делать нечего. Я могу доставить большие неприятности, если кто-то перебежит мне дорогу и выкинет глупую шутку.

Я начинал терять терпение.

– Если тут кто-то и выкидывает глупые шутки, так это вы.

Мускулы Кэбота напряглись, костяшки пальцев побелели. Он явно приготовился к удару, и я прикрикнул:

– Остыньте, Кэбот!

Он раздраженно покосился на меня и опустил руку.

– Послушайте, мистер, я вас не знаю и не имею ни малейшего желания с вами разговаривать. У вас ровно десять секунд, чтобы сказать мне, что вам нужно.

– Я назову только одну фамилию, – заверил я. – Маури! Достаточно?

На мгновение он безмолвно уставился на меня. Какое-то странное выражение мелькнуло в его глазах, но я не смог бы сказать, что это было. Затем он неожиданно любезно пригласил меня войти, отступив в сторону и давая дорогу.

Я вошел в небольшую квадратную прихожую с паркетным полом, из которой три двери вели в соседние комнаты. Задерживаться там мы не стали и прошли в гостиную. Та была примерно десять ярдов на десять, с гигантским окном во всю стену. Ее обстановка стоила, должно быть, целое состояние. Мягкий голубой ковер, бар. до отказа забитый бутылками, письменный стол цвета слоновой кости с золочеными накладками и точеными ножками, стеклянный столик для коктейлей, телевизор с огромным экраном, несколько тяжелых кресел и диван, достаточно широкий, чтобы разместить слона.

Я бросил шляпу на диван и обернулся.

Кэбот стоял ярдах в пяти от меня, прислонившись к каминной полке и сжимая в руке "смит-вессон".

– Для чего эта пушка? – полюбопытствовал я?

– На всякий случай.

– Какой ещё случай? Я пришел сюда встретиться с вами. Я назвал вам одну фамилию, и вы не хуже меня знаете, что она означает.

– Конечно, но вы могли её просто где-то услышать или прочитать...

– Все равно это не основание для стрельбы.

– Я вам уже сказал, это просто на всякий случай. И не думайте, что я не умею с ним обращаться. Не думайте, что я этого не сделаю, если придется.

– Ну, тут я ни на миг не сомневаюсь, – усмехнулся я.

– Что у вас под пиджаком? Оружие?

Я пожал плечами.

– Стрелок, значит, – саркастически фыркнул он, вытащил "люгер" из моей наплечной кобуры и бросил его на диван рядом с моей шляпой. Потом сказал:

– Я все ещё не знаю, что вам от меня надо. Не пора это выяснить?

Я сунул сигарету в зубы, закурил и задумался. Разговор начался не так, как я себе представлял. Но чаще всего так и бывает.

– Если я ношу при себе оружие, это ещё не значит, что я его пускаю в ход. Кроме того, у меня есть на него разрешение. Меня просила навестить вас Ванесса... Я хотел сказать, мисс Ванесса Маури...

Лицо его переменилось. По-моему, вздохнул он явно с облегчением.

Пристально глядя на него, я продолжал:

– Вы ведь на самом деле не думали, что я какой-то киллер, но не хотели рисковать. Кроме того, вы опасались, что меня послала сюда не Ванесса, а Кельвин Конант Маури, её муж.

– Я этого не говорил!

– Нет, но это было написано у вас на лице.

Кэбот рассерженно фыркнул.

– Прелюдию можете опустить. Скажите, наконец, чего вам надо.

– Вы знаете эту коварную маленькую штучку не хуже меня, верно? Ей надоел один её приятель. Вы понимаете, что я имею в виду?

Уэйн Кэбот медленно поднял револьвер, внимательно его оглядел и поставил на предохранитель. Затем швырнул оружие в одно из кресел.

– Оружие нам не понадобится, – согласился он. – Но вот расквасить вам нос я бы не отказался.

– Не валяйте дурака, Кэбот. Понимаете, я друг Ванессы. Новый друг, если хотите, и если не хотите – тоже. Вашего желания не спрашивают, Кэбот. Она полагает, что я буду достаточно убедителен, чтобы отговорить вас от поведения, которое Ванессу стало раздражать.

Кэбот потянулся за бутылкой.

– Я, пожалуй, выпью. Нужно чем-то рот прополоскать, пока я буду слушать вашу болтовню.

Я встал, подошел к бару и обслужил себя сам.

– Я вам не предлагал! – возмутился Кэбот.

– Видимо, забыли, – невозмутимо кивнул я.

Он поставил стакан и уже спокойнее спросил:

– Я вас раньше не видел. Как, говорите, вас зовут?

– Дэйл Шэнд.

Он нахмурился.

– Но вы не принадлежите к кругу знакомых Ванессы. Где она вас подобрала? Наверняка в каком-нибудь притоне.

Подобное высказывание впечатление на меня не произвело – в одно ухо вошло, через другое вышло.

– Фамилию Шэнд я уже слышал... или читал... – он задумчиво посмотрел на меня, а потом продолжал: – Ну, у неё масса друзей, о которых я ничего не знаю. Должно быть, вы один из них.

Я посмотрел ему в глаза.

– Ванесса сыта вами по горло, Кэбот.

Облокотившись на бар, он заявил:

– Но я Ванессой – нет. Еще не родилась та женщина, которая меня бросит. Ни одна из них меня не оставит, пока я сам того не захочу – и сам это не сделаю!

– Не в этот раз, Кэбот!

– И в этот, и всегда, друг мой!

– Вы настолько тщеславны, приятель, что не можете перенести, когда кто-то дает вам отставку?

Он нервно барабанил пальцами по крышке бара.

– Только вас я и ждал, чтобы услышать, что мне делать и что переносить, Шэнд.

– Будь все не так, вы бы не возражали против разрыва с Ванессой, верно?

Он расправил широкие плечи.

– Пожалуй... вполне возможно, но... – он вновь наполнил свой стакан и здорово хлебнул. – Значит, вы её новый приятель... Мне это не нравится.

– Никто не требует от вас восторгов, и ваше мнение никто не спрашивает.

Кэбот медленно опустил стакан и посмотрел на меня горящими глазами.

– Мне не нравится, что Ванесса водит меня за нос. И ещё меньше мне нравится, что она на меня кого-то натравила.

– Сожалею, – вздохнул я, – но советую вам быть благоразумным. Говорят, в любви все средства хороши.

– Да, – согласился он, – вот именно...

Он выскользнул из-за бара, быстрым движением сбросив на пол купальный халат. Под халатом оказались облегающие белые шорты с вышитой на них монограммой. Его тело было мускулистым и тренированным на вид, а грудь и руки густо покрыты волосами.

Яростно засопев, он бросился на меня, замахнувшись для удара. Выбора не оставалось. Кулак мой угодил ему под дых, и он переломился пополам. Следующий удар пришелся ему точно в глаз, и я невольно вспомнил наш разговор с Ванессой.

Кэбот отлетел назад, рухнул и остался лежать.

– Ванесса говорила, что хорошо бы поставить вам пару фонарей, ухмыльнулся я, – но если будете вести себя прилично, можем ограничиться одним.

Однако Уэйн Кэбот ещё не сдался. Он собрался и с удивительной ловкостью снова вскочил на ноги. Но запал был уже не тот. Я перехватил его левую руку и завернул её за спину. Затем постепенно стал заламывать её вверх, пока не достиг критической точки.

Кэбот вскрикнул.

– Вы оставите Ванессу в покое, – прорычал я, – ясно?

– Сукин сын...

– Спорить я не собираюсь, Кэбот. Вы прочли слишком много любовных романов. Вы оставите Ванессу в покое? Да или нет?

– Да, – яростно выдохнул он. – Но отпустите, в конце концов, мою руку!

Я ослабил хватку. Он выпрямился. Неприкрытая ненависть пылала в его глазах. Но было там и нечто иное.

Страх.

– Ну ладно, вы добились своего, теперь убирайтесь! странно, он не закричал, а заговорил вдруг спокойно и осмысленно.