Текст книги "Смерть по объявлению"

Автор книги: Дороти Ли Сэйерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Дороти Ли Сэйерс
Смерть по объявлению

ПРЕДИСЛОВИЕ

Я открыла для себя удивительные детективные рассказы довольно необычным образом, который, вероятно, вызвал бы у выдающейся писательницы невероятное возмущение, доведись ей об этом узнать. Много лет назад актер Ян Кармигел блистательно исполнил главную роль в фильмах, снятых по ее детективным рассказам. Я посмотрела их все на некоммерческом канале TV в Хантингтон-Бич, Калифорния. Помню, как ведущий шоу рассказывал о необыкновенно ярких эпизодах жизни и карьеры этой писательницы, довольно рано получившей степень в Оксфорде. Причиной же, по которой я стала повсюду искать ее рассказы, явился созданный ею персонаж – детектив-аристократ лорд Питер Уимзи.

Я никогда не была поклонницей детективного жанра, но после фильмов с блистательной игрой Яна Кармигела стала живо интересоваться детективами Дороти Сэйерс и вскоре знала все, что имело хоть малейшее отношение к лорду Питеру Уимзи: от его щегольской манеры речи до подробностей его семейных отношений. За относительно небольшой срок я крепко привязалась к нему, к его спокойному и вездесущему слуге Бантеру, вдовствующей герцогине Денверской (существовал ли когда-нибудь еще более восхитительный по аллитерации титул?), сердитому и нудному герцогу Денверу, Чарльзу Паркеру, леди Мэри... В рассказах Дороти Сэйерс я открыла для себя новый тип главного героя, которого сразу же полюбила: он живет проблемами реальной жизни, органично вплетен в повествование, а не вносит путаницу в сюжет. За его размышлениями интересно не только следить, но и включаться вместе с героем в процесс раскрытия преступления.

Необходимо отметить, что в отличие от других писателей таинственного «золотого века», загонявших себя в рамки детективного жанра, где непременно присутствовали трупы, огромное количество подозреваемых и отвлекающие внимание читателя приемы, Сэйерс в создании сюжетного полотна не признавала никаких ограничений. Преступление и его расследование были лишь основой, это был «скелет в шкафу» (как говорят англичане, он есть в каждой семье), к которому писательница затем прикрепляла мускулы, органы, кровеносные сосуды. Скелет оживал, обретал неповторимые характерные черты, и начиналась новая история рассказа. Сэйерс создавала свои произведения так, как ткут гобелен: читатель не может не чувствовать обстановку, окружающую героев, каждый персонаж по-своему интересен и неповторим. В ее книгах всегда есть глубокий смысл, разрабатывая основную тему, она виртуозно использует литературные символы. Иными словами, в своем подходе к детективному жанру Сэйерс делает то, что я называю «пленных не брать». Она не опускается до уровня своих читателей, напротив, она верит, что ее читатели умны и смогут соответствовать ее представлению о них.

Я обнаружила в ее рассказах изобилие, многообразие приемов, которых мне не доводилось встречать в детективах ранее. Я была поражена удивительно точным использованием деталей: рассказывает ли она о том, как звонит колокольчик в «Девяти портных», или о необычном использовании мышьяка в «Силе яда». Автор прекрасно разбирается во всем, о чем пишет, – начиная от криптографии до виноделия; описание периода между войнами – полного безрассудства, отмеченного смертью одной и рождением другой, более коварной и лживой системы, – становится незабываемым.

Стремление раскрывать сущность человеческих отношений – вот что и по сей день продолжает удивлять в произведениях Д. Сэйерс. Страсти, которые владеют персонажами, созданными восемьдесят лет назад, столь же сильны, как сегодня, и так же волнуют читателей. Хотя Англия времен во многом изменилась, но и ныне одним из истинных удовольствий, заставляющих брать в руки ее книги, является желание постичь суть человеческой природы, которую никакое время изменить не может, хотя наши представления и восприятие мира волею обстоятельств становятся иными. Да и преступления – более жестокими...

В начале своей карьеры писателя криминального жанра я заявила, что буду удовлетворена, если когда-либо мое имя будет упомянуто в том же контексте, что и имя Дороти Сэйерс. Я счастлива, что после выхода в свет моего первого произведения это произошло. Но если мне когда-либо удастся подарить читателям столько же удовольствия, сколько дарит Д. Сэйерс своими рассказами с участием детектива Уимзи, тогда я буду считать, что по-настоящему добилась успеха.

Несомненно, переиздание ее рассказов – всегда событие. Каждое следующее поколение читателей приветствует ее. Они отправляются в увлекательное путешествие в компании незабываемого попутчика. Во времена сомнений и тревог кто-то, возможно, вспомнит и Шерлока Холмса, и Эркюля Пуаро, и мисс Марпл благодаря их умению распутывать клубки хитроумных интриг и преступлений. Но если кому-то захочется успокоиться и достойно вынести все превратности судьбы, он не найдет ничего лучше, чем бросить якорь в гавани лорда Питера Уимзи.

Хантингтон-Бич,

Элизабет Джордж

Калифорния

Май 27, 2003

Слово автора

Не думаю, что на свете есть более безобидные и законопослушные граждане, чем агенты по рекламе в Великобритании. Идея о совершении преступления в кругу рекламных работников может быть только больной фантазией автора детективных романов, практикующегося в том, чтобы возложить вину на Наименее Подозреваемого Персонажа. Если в процессе повествования я случайно использовала имя или заголовок, когда-либо предложенный реально существующим человеком, название фирмы или товара, то это всего лишь совпадение, а не намеренный намек на определенную марку, компанию или лицо.

ГЛАВА 1
СМЕРТЬ АГЕНТА ПО РЕКЛАМЕ У ПИМА

– И кстати, – произнес мистер Хэнкин, обращаясь к мисс Росситер, когда та уже собиралась уходить, – сегодня у нас начнет работать новый наборщик.

– Правда?

– Его зовут Брэдон. Больше я о нем ничего не знаю, ведь мистер Пим нанимал его лично. Он будет трудиться в комнате мистера Дина.

– Да, мистер Хэнкин.

– Я намерен попросить мистера Инглеби позаботиться о нем и рассказать, в чем заключается его работа. Пошлите, пожалуйста, за мистером Инглеби, если он, конечно, может уделить мне минутку.

– Да, мистер Хэнкин.

– Все на этом. Ах да, вот еще что – попросите мистера Смейла принести мне портфолио «Дэйрифилдс».

– Да, мистер Хэнкин.

Мисс Росситер закрыла блокнот и бесшумно вышла. Женщина быстрыми шагами пошла по коридору. Зайдя за другую стеклянную дверь, она увидела мистера Инглеби. Тот сидел на стуле с колесиками, поместив ноги на прохладный радиатор. Мистер Инглеби оживленно разговаривал с молоденькой сотрудницей в зеленом костюме, которая стояла в углу кабинета рядом с письменным столом.

– Простите, – обратилась к нему мисс Росситер с невозмутимым видом, – мистер Хэнкин интересуется, не уделите ли вы ему минутку?

– Если речь пойдет об ирисках «Томбой», – отвечал мистер Инглеби, словно обороняясь, – то все уже напечатано. Вот! Вам бы тоже не мешало последовать моему примеру. По крайней мере, ради разнообразия...

– Речь не о «Томбой». У нас новый наборщик.

– Как? Уже? – воскликнула дама в зеленом. – Туфли еще не успели сноситься! Они же только в пятницу простились с маленьким Дином!

– Это одно из условий современной системы: ушел – пришел, – заметил мистер Инглеби. – Все спокойно в старомодной и благородной компании. Полагаю, мне придется заняться этим новичком. Почему мне всегда достается работа с младенцами?

– Да ладно, – проговорила молоденькая женщина, – тебе просто нужно будет предупредить его, чтобы он не пользовался вещами директора и крепче держался на ветхих ступенях.

– Вы – самая безжалостная женщина, мисс Митейард. Ну, если они не захотят целиком повесить парня на меня...

– Все в порядке, мистер Инглеби. Он будет работать в комнате мистера Дина.

– Да? А какой он из себя?

– Мистер Хэнкин сказал, что ему об этом не известно, потому что мистер Пим сам нанял его.

– Ничего себе! Дружок руководства, – простонал мистер Инглеби.

– Тогда, вероятно, я его видела, – произнесла мисс Митейард. – Он такой лощеный, а крашеные волосы висят словно пакля. Я наткнулась на него вчера, когда он выходил из кабинета мистера Пима. Что-то вроде смеси Ральфа Линна и Берти Вустер.

– Черт, и в чем же здесь собака зарыта? Понятно, мне снова придется самому во всем разбираться.

Мистер Инглеби спустил ноги с радиатора, медленно поднялся со своего стула и печально побрел по коридору.

– А вообще-то интересно, что он за штучка, этот новый наборщик, – произнесла мисс Митейард.

– А ты не думаешь, что нечто подобное у нас уже было совсем недавно? – сказала мисс Росситер. – Да, кстати, можно мне получить твою долю на покупку венка? Ты просила меня тебе напомнить.

– Да, конечно. Что тут у меня, шиллинг? Вот полкроны, и вычти из этой суммы деньги за уборку.

– Большое спасибо, мисс Митейард. Надеюсь, на этот раз ты получишь повышение.

– Самое время. Я уже пять лет просидела в этом чудовищном офисе без малейшего продвижения по службе. Хотелось бы также выиграть на ставках в скачках.

– И в самом деле, мисс Митейард, не можем же мы позволить всем выигрышам уходить к служащим отдела печати. Не хочешь ли ты пойти и поддержать нас в этот раз? Мисс Партон как раз сейчас печатает списки наших участников.

– Хорошо, конечно, – произнесла мисс Митейард и направилась вслед за мисс Росситер в комнату наборщика.

Этот была маленькая, неудобная каморка, постоянно переполненная различного рода бумагами и постоянно снующими сотрудниками, когда было много работы. Сутулая девушка в очках, постоянно хмурившая брови, чтобы хоть как-то защитить глаза от сигаретного дыма, печатала имена участников очередного забега дерби, а помогал ей в этом ее приятель, диктуя список из колонки «Морнинг стар». Вялый молодой человек в рубашке с короткими рукавами вырезал имена выбывших подписчиков газеты из уже напечатанного листа и свертывал листочки в маленькие свитки. Худощавый энергичный молодой человек крутил в руках пустую корзину для бумаг и то и дело заглядывал на поднос с купюрами мисс Росситер. Встав в дверном проеме и полностью перегородив дорогу всем желающим войти, еще одна молодая пара из Другого отдела курила и оживленно обсуждала результаты соревнований по настольному теннису.

– Здорово, ангелочки! – громко воскликнула мисс Росситер. – Мисс Митейард собирается за нас голосовать. А еще к нам приходит новый наборщик.

Вялый молодой человек моментально поднял на нее глаза и произнес:

– Ни черта себе!

– Шиллинг на венок и еще шесть пенсов на уборку помещения, – продолжала мисс Росситер, потряхивая небольшой коробочкой, в которую она складывала собранные деньги. – Есть у кого-нибудь два шиллинга на цветы? Где ваш список, мисс Партон? Вычеркните оттуда мисс Митейард, хорошо? А вы уже расплатились, мистер Гарретт?

– У меня нет денег до субботы, – проговорил парень, читавший «Вудхаус».

– Черт вас побери! – в негодовании закричала на него мисс Партон. – Вы, может быть, полагаете, что мы тут все – миллионеры? Поэтому мы должны все финансировать?

– Найдите мне победителя, – заметил мистер Гарретт, – и тогда выпишите сколько угодно из призовых денег. Кофе еще не готов?

– Взгляните, мистер Джонс, – обратилась мисс Партон к джентльмену, стоящему около двери, – и, пожалуйста, проверьте участников забега вместе со мной: Метеор Брайт, Туралурал, Файдипайпс Второй, Раундэбаут...

– Раундэбаут выбыл! – проговорил мистер Джонс и указал ей на мальчика-посыльного, которого посылали в магазин.

– Выбыл? О нет! Когда? Что за позор? Я поместила его в «Морнинг стар», в список участников соревнований. Кто это сказал?

– «Ивнинг баннер» в дневном издании. Умудрился проскользнуть в конюшню и все там разнюхать.

– Черт! – произнесла мисс Росситер. – Вот на что уходят мои тысячи фунтов. Ну что ж – это жизнь. Спасибо, детка. – Она повернулась к посыльному: – Положи на стол пакет. А про огурцы не забыл? Хороший мальчик. – Затем она окликнула мистера Уиллиса: – Подождите-ка, мне нужен карандаш и ластик для нового сотрудника.

– Как его зовут?

– Брэдон.

– Откуда он?

– Хэнки не знает. Но мисс Митейард видела его и говорит, что он похож на Берти Вустера.

– Ну нет, он немного постарше, – заметила мисс Митейард, – ему около сорока. О, вот и мистер Инглеби. Ему наверняка уже все известно. Кофе, мистер Инглеби? Вы что-нибудь слышали о новом наборщике?

– Ему сорок два, – ответил мистер Инглеби. – Без сахара, спасибо. Никогда раньше не занимался рекламой.

– Боже мой, – проговорила мисс Митейард.

– Да, все как вы и говорите, – согласился мистер Инглеби. – И его язык будет витиеватым.

– Я бы даже сказал, вычурно-витиеватым, – добавил мистер Гарретт.

– Да какая разница! – недоумевала мисс Митейард. – Перемешай-ка тщательно все эти бумаги, дорогой. Положи их в железную коробку из-под печенья. Черт побери! Это Армстронг звонит! Налей мне сливки в кофе. Где моя записная книжка?

– Флиттер Маус, Том Пинч, Флай Бай Найт... Два двойных забега на скачках проиграны, как я и говорил...

– ...не могу найти тексты про забег Магнолии...

– ...ставки пятьдесят к одному...

– Кто взял мои ножницы?

– Простите, мистер Армстронг просит принести ему тексты по «Нутраксу»...

– ...и приведите их, наконец, в порядок...

– Черт, черт, черт вас всех побери...

– Мистер Инглеби, вы не уделите мне минутку?

На этом саркастические выступления мистера Инглеби были прерваны, дверь отворилась. Друг мисс Партон растворился в коридоре. Мистер Уиллис торопливо поднялся вместе с копиями документов в руках, поднял какую-то бумажку с пола и злобно уставился на нее. Сигарета мисс Партон случайно оказалась на полу. Мистер Гарретт с чашкой кофе в руках разулыбался и сделал вид, что поднял ее совершенно случайно, недоумевая, как сигарета очутилась там. Мисс Митейард положила корешки от чеков на стул и села на них, глядя по сторонам. Мисс Росситер перебирала копии документов для мистера Армстронга, выглядела она при этом очень озадаченной, показывая всем своим видом, чтобы ее не отвлекали от важной работы.

Тогда мистер Инглеби улыбнулся, поставил свою чашку на стол и приступил к выполнению распоряжений шефа.

– Так-то, – проговорил мистер Хэнкин, не обращая никакого внимания на все раздражающие факторы. – А это – мистер Брэдон. Вы покажете ему его рабочее место и введете в курс дела. Я передал ему книги с руководствующими рекомендациями «Дэйрифилдс». Начать можете с маргарина.

Мистер Брэдон протянул ухоженную руку:

– Здравствуйте!

– Здравствуйте! – словно эхо отозвался мистер Инглеби.

В течение какого-то времени они смотрели друг на друга с долей некоторого негодования, с которым сталкиваются коты при первой встрече. Мистер Хэнкин улыбнулся, глядя на них обоих.

– Когда у вас появятся какие-то идеи по поводу маргарина, мистер Брэдон, принесите их, пожалуйста, ко мне в кабинет, и мы их обсудим.

– Да, конечно, – ответил мистер Брэдон.

Мистер Брэдон снова улыбнулся и деликатно отступил в сторону.

– Знакомьтесь, – быстро проговорил мистер Инглеби. – Мисс Росситер и мисс Партон – наши ангелы-хранители, они присматривают за всеми делами: распечатывают тексты, исправляют наши грамматические ошибки, обеспечивают нас карандашами, бумагой, поят нас кофе и кормят печеньем. Как вы сами видите, мисс Партон – блондинка, а мисс Росситер – брюнетка. Джентльмены предпочитают блондинок, но лично я нахожу их обеих очаровательными.

Мистер Брэдон учтиво наклонил голову.

– Мисс Митейард – из Сомервилля. Одно из самых ярких украшений нашего отдела. Эта женщина создает самые дерзкие и вульгарные картинки прямо на целомудренных стенах нашего офиса.

– Тогда мы обязательно подружимся, – проговорил мистер Брэдон.

– Справа от вас мистер Уиллис, слева – мистер Гарретт, – оба товарищи по несчастью. Вот и весь наш отдел печати, кроме, конечно, мистера Хэнкина и мистера Армстронга, которые являются нашими бессменными директорами, а также мистера Копли, – этот весомый и опытный человек практически никогда у нас не находится. Он имеет привычку появляться всегда в самую ответственную минуту, и все относятся к нему как к самому старшему, хотя по возрасту он таковым не является.

Мистер Брэдон пожал обоим мужчинам руки и что-то учтиво пробормотал себе под нос.

– Хотите принять участие в ставках дерби? – обратилась к нему мисс Росситер, глядя на коробку для денег. – Вы появились как раз вовремя для того, чтобы сделать ставки.

– Да, пожалуй, – произнес мистер Брэдон. – Какова ставка?

– Шесть пенсов.

– Да, конечно, это очень мило с вашей стороны. А о чем, собственно, идет речь?

– Есть большая вероятность того, что первый приз составит практически фунт, – проговорила мисс Росситер с благодарным вздохом. – Я боялась, что мне самой придется выкупать два оставшихся билета. Мисс Партон, напечатайте для мистера Брэдона билет. Б, Р, Э, Д, О, Н – как лето на Брэдоне, да?

– Совершенно верно.

Мисс Партон моментально напечатала его имя в билете и добавила еще одну бумажку к коллекции, хранившейся в коробке из-под печенья.

– Ну, полагаю, пришло время проводить вас в вашу конуру, – ухмыльнулся мистер Инглеби.

– Да, конечно! – проговорил мистер Брэдон. – Или лучше, наверное, сказать просто – да.

– Все мы размещаемся вдоль этого коридора, – заговорил мистер Инглеби, показывая Брэдону дорогу, – со временем вы сами начнете тут отлично ориентироваться. Это комната Гарретта, а вон та – Уиллиса, а вот и ваша – между моей и мисс Митейард. Эти железные ступени позади меня ведут вниз на первый этаж; в основном там находятся конференц-залы и отдел групповых менеджеров. Кстати, не упадите с них. Человек, в комнате которого вы будете теперь работать, на прошлой неделе упал с этой лестницы и разбился насмерть.

– Да, что вы говорите?! – воскликнул ошеломленный мистер Брэдон.

– Да, сломал себе шейный позвонок и... Моментальная смерть. Он задел одну из этих выступающих ручек.

– А зачем на лестнице эти ручки? – возмутился мистер Брэдон. – Чтобы люди ломали о них себе шеи? Это неправильно.

– Нет, конечно, – проговорила подошедшая мисс Росситер. – Они сделаны специально, чтобы мальчишки-посыльные не катались по перилам, но дело все в ступенях, которые, я бы сказала... Э-э... А вот и мистер Армстронг. Знаете, здесь не очень-то любят вспоминать об этом несчастном случае.

– Вот мы и на месте, – произнес мистер Инглеби. – В этой конуре все так же, как и всегда. Жаль только, что радиатор не хочет работать как следует. Но вас это не должно волновать, его обещали отремонтировать. Это и есть комната Дина.

– Того самого, который упал со ступеней?

– Да.

Мистер Брэдон оглядел небольшое помещение, в котором из всей мебели были только два стола – один побольше, другой поменьше, – два стула и книжная полка, и тихо произнес:

– О!

– Это было просто ужасно! – сказала мисс Росситер.

– Да, должно быть, – согласился мистер Брэдон.

– Мистер Армстронг как раз диктовал мне, когда мы услышали этот кошмарный шум. Он тогда произнес что-то вроде: «О господи, что случилось?» Я подумала, что, должно быть, это один из мальчишек свалился с железной лестницы, как уже случалось в прошлом году, когда тот нес печатную машинку «Эллиот-Фишер». Звук был очень похожим, только еще хуже. Я высказала свои предположения мистеру Армстронгу. Он согласился со мной и проговорил: «Ох уж эти маленькие чертята!» Затем продолжил мне диктовать, но мои руки дрожали и меня не слушались. Через мгновение мы увидели, как мистер Инглеби пробежал мимо, а дверь мистера Дэниэлса отворилась. Потом мы услышали страшный крик. Мистер Армстронг тогда сказал мне, что все-таки лучше пойти и посмотреть, в чем дело. Я вышла из кабинета, посмотрела вниз, но ничего не смогла разглядеть, так как там уже собралась целая толпа народу. Потом по ступенькам поднялся взволнованный мистер Инглеби, на лице его было такое выражение, что сразу стало ясно – произошло нечто ужасное. На самом деле, мистер Инглеби, вы тогда побелели как полотно.

– Возможно, – отозвался мистер Инглеби, немного выбитый из колеи этим заявлением.

– Три года в этой бездушной профессии все-таки не лишили меня человеческих эмоций и переживаний. Все придет со временем.

Мисс Росситер продолжала:

– Тогда мистер Инглеби поинтересовался: «Он покончил с собой?» Я спросила: «Кто?» Он мне ответил: «Мистер Дин». Я ему возразила: «Вы же сами понимаете, что вряд ли это походит на правду». Но мистер Инглеби произнес: «Боюсь, что да». Тогда я вернулась к мистеру Армстронгу в кабинет и сообщила, что мистер Дин покончил с собой, упав с лестницы. Мистер Армстронг проговорил: «В каком смысле покончил с собой?» На этих его словах в комнату вошел мистер Инглеби, и мистер Армстронг сначала внимательно посмотрел на него, а потом резко встал со своего кресла и вышел. Я отправилась вслед за ним, спустилась по другим ступеням и увидела, как несут тело мистера Дина в боковую комнату, голова его постоянно свешивалась.

– И часто тут происходят подобные вещи? – поинтересовался мистер Брэдон.

– Не с такими катастрофическими последствиями, – ответил мистер Инглеби. – Но эта лестница – определенно тропа смерти.

– Я и сама однажды упала с нее, – призналась мисс Росситер, – и сломала на туфлях каблуки. Я была в ужасном состоянии, ведь у меня не было с собой другой пары, и...

– Я выписала ставку на самую резвую лошадь, дорогие мои! – провозгласила мисс Митейард, бесцеремонно вступая в беседу. – Боюсь, что вам не повезло, мистер Брэдон.

– Мне всегда не везет в подобных делах.

– Вам будет еще хуже после дней, проведенных в поисках идей о возвеличивании маргарина, – ухмыльнулся мистер Инглеби. – Я тоже не выиграл, я полагаю?

– Боюсь, что нет. Кроме того, конечно, что мисс Роулингс выписала любимого скакуна – как, собственно, и всегда.

– Надеюсь, что он сломает свою чертову ногу, – злобно прошипел мистер Инглеби. – Заходи, Толбой, заходи. Я тебе нужен? Не стесняйся, ты не помешаешь мистеру Брэдону. Он скоро привыкнет к мысли о том, что эта комната – проходной двор. Это мистер Толбой, руководитель группы «Нутракса» и еще нескольких изрядно всем надоевших товаров. Мистер Брэдон – наш новый агент и наборщик.

– Здравствуйте, – как-то отрывисто произнес мистер Толбой. – Слушай, посмотри, два по одиннадцать дюймов, это о «Нутраксе». Ты мог бы сократить текст до тридцати слов?

– Нет, не могу, – ответил мистер Инглеби. – Я и так уже сократил все, что мог.

– Да, но боюсь, что все-таки тебе придется это сделать. У нас нет места для таких заголовков, да еще и с двойными подзаголовками.

– Полно места.

– Нет, места нет. Нам еще необходимо разместить где-то панель о пятидесяти шести бесплатных часах фирмы «Чиминг».

– Черт бы побрал эту панель вместе с часами. Как они Думают отразить это все в половине двойного модуля?

– Понятия не имею, но собираются. Смотри, а не можем ли мы убрать «когда ваши нервы начинают играть с вами шутки» и начать просто – «Нервам нужно питание», а?

– Армстронгу нравятся все эти фишки, насчет шуток и так далее. Людям тоже такое обычно нравится, и, наоборот, не нужно нести весь этот вздор насчет запатентованных бутылок с новыми крышечками и тому подобное.

– Они этого не вынесут, – проговорила мисс Митейард. – Это же их изобретение!

– Ты что же думаешь, люди покупают всю эту энергетическую дребедень только ради бутылок? Нет, я так не могу это оставить. Нужно что-то делать.

– Печатный отдел хочет получить материал уже к двум часам, – настойчиво твердил мистер Толбой.

Мистер Инглеби выругался, взял копию заголовка и начал ее урезать, бормоча что-то обидное сквозь зубы.

– Из всех чертовых дней в неделе, – продолжал он, – вторник – самый ужасный. Покоя никому не будет, пока мы не урежем этот одиннадцатидюймовый модуль. Вот! Я вырезал еще двадцать два слова, и на этот раз тебе придется уж точно с этим смириться. Это все, что я могу сделать. «С» можно поднять на две строчки вверх и сохранить таким образом целую строку, это подарит тебе еще восемь слов.

– Хорошо, я постараюсь, – согласился мистер Толбой. – Ради спокойной жизни, конечно, придется поднапрячься.

– Хотел бы я оказаться правым, – пробормотал мистер Инглеби. – Забери это, ради бога. Пока я кого-нибудь не убил.

– Да, да, сейчас, – проговорил мистер Толбой и убрал с глаз напечатанный текст рекламного объявления

Мисс Митейард уже собралась уходить, как это сделала ранее мисс Росситер, и заметила:

– Если Файдипайпс победит, ты получишь пирог к чаю! – И вышла из комнаты.

– А теперь, пожалуй, начнем! – сказал Инглеби. – Вот каталог товаров. Тебе лучше его сначала хорошенько просмотреть, чтобы выбрать что-нибудь подходящее и подумать над заголовками. Маргарин «Зеленые пастбища» от «Дэйрифилдс» являет собой все то, что может представлять собой качественное масло, а стоит всего девять пенсов за фунт. Также им обязательно хочется, чтобы корова была в кадре.

– Почему? Он что, сделан на коровьем жире?

– Осмелюсь утверждать, что да, но об этом не следует рассказывать. Изображение коровы напоминает всем о вкусе масла, только и всего. А название – «Зеленые пастбища» – сразу же наталкивает на мысль о коровах, понимаешь?

– Это навевает мне ассоциации о черномазых, – произнес мистер Брэдон. – Как в той пьеске, помните?

– Негры нам ни к чему, – отрезал мистер Инглеби, – и, конечно, никаких религиозных мотивов. Воздержись от 23-го псалма. Это богохульство.

– Ясно. Я понял, должно быть что-то вроде этого: «Лучше, чем масло, и всего за полцены». Обычный призыв к экономии.

– Да, но не стоит при этом принижать масло. Маслом они также торгуют!

– О!

– Ты можешь указать, что маргарин также хорош, как и масло!

– Но ведь тогда, – запротестовал мистер Брэдон, – что же тогда можно сказать в защиту масла? Я имею в виду, если что-то другое столь же хорошо, как и масло, а стоит дешевле, какой же смысл покупать масло?

– Тебе не нужно искать, в чем смысл покупки масла. Это и так естественно. Это человеческий инстинкт.

– А-а, понятно.

– В любом случае не заморачивайся насчет масла. Сконцентрируй внимание на маргарине «Зеленые пастбища». Когда что-нибудь придумаешь, распечатай и отнеси мистеру Хэнкину. Понятно?

– Да, благодарю вас. – Мистер Брэдон выглядел немного озадаченным.

– А я еще загляну к тебе около часу и покажу отличное местечко, где можно перекусить.

– Большое спасибо.

– Давай держись! – добавил мистер Инглеби и вышел за дверь.

«Вряд ли он выдержит, – подумал тот про себя, – возможно, он и не плох, хотя, кто знает...»

Вернувшись в свой кабинет, Инглеби пожал плечами и начал придумывать какой-нибудь стильный рекламный заголовок для стальных офисных столов.

Оставшись один, мистер Брэдон сначала обследовал новое место. Смотреть здесь особенно было не на что. Он открыл ящик письменного стола и обнаружил запачканную чернилами линейку, какие-то обгрызенные кусочки старого ластика, ряд ярких идей насчет чая и маргарина, написанных второпях где-то на клочках бумаги, и еще сломанную чернильную ручку. В книжном шкафу был орфографический словарь, потертая книжица под названием «Управление директоров», роман Эдгара Уэлласа, симпатичный буклет под названием «Все о какао», брошюра «Знакомые цитаты» Бартлетта, собрание сочинений Уильяма Шекспира издательства «Глоуб» и пять томов «Детской энциклопедии». Содержимое другого стола, того, что побольше, было более интересным: он был завален старыми пыльными бумагами, здесь был даже доклад правительства по поводу ограничений в питании – Акт от 1926 года. Среди бумаг находились достаточно грубые и саркастические заметки личного характера, написанные чьим-то беглым почерком; несколько рекламных эскизов для «Дэйрифилдс»; письма и старые счета. Мистер Брэдон достал салфетку и протер свои холеные пальцы от пыли. Отошел от стола, осмотрелся. На противоположной стене он заметил крючок для верхней одежды; посмотрев на пол – подставку для папок в углу; потом присел на вращающийся стул и пододвинулся на нем к столу. Среди канцелярских принадлежностей Брэдон обнаружил также ножницы, новый карандаш, промокашку и коробочку для открыток, полную всякой всячины. Мужчина также обратил внимание на то, что перед ним лежала папка с рекомендациями «Дэйрифилдс» и стал внимательно изучать наброски своего предшественника, касающиеся маргарина «Зеленые пастбища».

Час спустя мистер Хэнкин распахнул дверь и приветливо поинтересовался:

– Как дела?

Мистер Брэдон поднялся из-за стола и ответил:

– Вообще-то неважно. Боюсь, что пока у меня не получается проникнуться рабочей атмосферой, если вы об этом.

– Все еще будет! – проговорил мистер Хэнкин. Он был отзывчивым человеком, который свято верил в помощь новых рекламных агентов общему делу.

– Дайте-ка мне взглянуть, чем вы тут занимаетесь. Начали с заголовков? Совершенно верно. Хороший заголовок – большая часть дела. «Если бы вы были коровой»... Нет, нет. Боюсь, нам не стоит величать покупателя коровой. Кроме того, почти такой же заголовок у нас уже был – кажется, в тысяча девятьсот двадцать третьем году, если мне, конечно, не изменяет память. Его придумал мистер Уордл, он помещен в предпоследнем рекламном каталоге за тот год. Заголовок гласил: «Даже если бы вы держали корову в кухне, вам бы все равно не удалось сделать лучшего, чем маргарин «Зеленые пастбища», – или что-то в таком Роде. Тогда казалось, что это был удачный слоган. Он цеплял, приковывал внимание, плюс хорошая картинка, и получилась целая история в формате одного предложения.

Мистер Брэдон кивнул, давая понять, что уяснил все Услышанное. Глава печатного отдела пробежал глазами по заголовкам и выделил один из них:

– Мне нравится вот этот:

Больше и маслянее,

Деньги бережет...

– Здесь правильно сформулирована главная мысль. Можно попробовать сделать что-то подобное, или вот, например:

Вы будете готовы поспорить, что

Это было масло...

– Хотя как раз насчет этого я не уверен. Эти дэйри-филдсы, как правило, не любят все, что связано со спорами и пари.

– Правда? О! Как жаль, а я как раз тоже уже набросал нечто подобное:

Поспорьте, что... Вам не нравится?

Мистер Хэнкин с сожалением покачал головой:

– Боюсь, что он слишком очевидный. Напрямую намекает на то, чтобы покупатель моментально выложил деньги за продукт!

– Но ведь все так делают, особенно женщинам нравятся всякого рода пари.

– Знаю, знаю, согласен. Но боюсь, что нашему клиенту это не придется по душе. Вы скоро поймете, что во всем следует равняться на пожелания клиента. А у них у каждого свои тараканы в голове. То, что идеально подходит для рекламы скачек, не подойдет для рекламы молочных продуктов. Нам особенно удался спортивный заголовок в газете от двадцать шестого числа: «Поставьте последнюю рубашку на непобедимую лошадь Дарлинга» – и из-за этой рекламы было продано 80 000 полотенец с изображением лошадей за неделю скачек в Эскоте.