Текст книги "В когтях у хищника"

Автор книги: Дороти Иден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 15

Весь день Дугал провел в суде и увиделся с мисс Фокс только перед самым уходом домой. Она поспешила подсунуть ему на подпись несколько писем. Дугал сразу понял, что весь день ее мысли занимал не кто другой, как Антония Вебб.

Ему ничего не оставалось, как спросить:

– Ну что? Понравилась она вам?

К его удивлению, мисс Фокс воскликнула:

– Она хорошенькая. Даже очень! Вы ничего мне не говорили.

Неужели внешность клиентов необходимо обсуждать со своей секретаршей? Выходит, что так, если эта секретарша – мисс Фокс.

– Да, она симпатичная, – согласился Дугал. – Хотя лично мне… – Стоп! С какой стати он будет объяснять мисс Фокс, что Антония – не его тип. Ведь тогда у этой не в меру любознательной особы возникнет естественный вопрос – а каков его тип? Не станет же он рассказывать ей о спокойной темноволосой девушке с безмятежным взглядом… Наверное, у Антонии никогда не бывает такого взгляда. Ее глаза то и дело сверкают от волнения, досады… или страха.

– Мистер Конрой, а вам не кажется, что было бы разумнее сказать ей правду?

Дугал невольно отпрянул назад. Проницательность мисс Фокс порой путала его.

– Вы что же, советуете солиситору нарушить волю завещателя?

– Определенные обстоятельства дают на это право.

– Не знал, что вам известны такие обстоятельства.

У мисс Фокс нервно задрожал кончик носа.

– Мне известно, что она живет с мистером и миссис Майлдмей и что они, мягко говоря, очень странная пара. Я не доверяю никому из них.

– Конечно, Саймон и правда…

– Да он просто одурачен этой женщиной. Смотреть противно!

Дугал удивленно приподнял густые светлые брови:

– Ну, если жениться означает для вас быть одураченным…

– Она ломает перед ним комедию, а он совершенно ничего не замечает. Я как раз пытаюсь побольше о ней выяснить. Неспроста же она стала стюардессой. Скорее всего, ей надо было как можно более незаметно скрыться из Англии.

И снова Дугал испугался – заявления мисс Фокс, хотя и были голословными, очень походили на правду.

– Ну, это уж, мисс Фокс, чистые домыслы. Ведь у вас нет ни малейшего доказательства.

– Они у меня будут, – не сдавалась мисс Фокс. – Более того, мне кажется, что, еще до того как мы закончим с этим имуществом, будет выдан ордер на эксгумацию.

– Боже правый! Что вы такое придумываете? Ведь Лаура Майлдмей умерла от удара. Загляните в свидетельство о смерти. Хотя вы наверняка уже это сделали.

Мисс Фокс упрямо покачала головой:

– Врачам еще раньше заморочили головы.

– С таким-то заболеванием? Вряд ли. Впрочем, что ж, если вам от этого легче, я готов пренебречь служебной этикой и показать мисс Вебб завещание. В сущности, я с вами согласен, даже если душеприказчик – нет. Ведь ей вот-вот исполнится двадцать четыре (наверное, мисс Майлдмей искренне считала, что лишь с этого возраста, а не с четырнадцати лет, человек действительно способен отвечать за свои поступки), так что мы не очень сильно нарушим инструкции.

– Вот и хорошо, – с облегчением сказала мисс Фокс. – Правда, покажите ей завещание как можно скорее. Чем быстрее, тем лучше.

Глава 16

Белый кот часами просиживал перед птичьей клеткой. Иногда в холл заходила Айрис и, взяв его на руки, начинала гладить. Когда же она рассеянно выпускала его, кот тут же занимал прежнюю позицию – в полутора футах от беспечно щебечущих и порхающих птичек, которые были защищены от него тонкой проволочной сеткой. Не видя рядом Айрис, Саймон бросался к клетке.

– Брысь! Брысь отсюда, бестия! – кричал он. Распушив хвост, кот устремлялся на кухню. Однако стоило Саймону уйти – и кот уже снова крался к клетке. Казалось, он пытался загипнотизировать птиц своими зелеными глазами, но те, чувствуя себя за сеткой в безопасности, почти не обращали на кота внимания.

Белый кот, конечно, не знал, что Гасси, один из его мучителей, пропал. Если бы, словно человек, он мог думать, он бы, наверное, очень удивился – как такого шустрого и ловкого сорванца угораздило свалиться в море.

Антония так пристально всматривалась, как маленькие лодки осторожно продвигаются между скал, что от напряжения заболели глаза. Казалось, Белла гораздо больше волновалась, не натворил ли Гасси что-нибудь в очередной раз, чем оттого, что он мог погибнуть. Она не хотела вызывать полицию, однако Айрис настояла. «Это их работа, – убеждала она Беллу, – сделать все возможное». Поскольку все свидетельствовало о том, что Гасси упал с камня, на котором ловил рыбу, немедленно началось расследование.

– Да он просто нас дурачит, – сказала Белла. – Специально все оставил и удрал куда-нибудь озорничать. Хоть он и мой сын, он сущий дьяволенок.

Однако Антония чувствовала, что Белла пытается успокоить сама себя. За ее внешним негодованием скрывался отчаянный страх. Похоже было, что она опять пила. От нее попахивало бренди, к тому же ей никак не удавалось приготовить обед. К счастью, Генриетта прислала на подмогу Этель, иначе все так и остались бы голодными. Для Айрис, которая в глазах первых гостей обязана была поддерживать репутацию своего пансиона, это оказалось бы совершенно некстати.

Затем прибыли образцы обоев и ковров, и, расстелив их по полу, Айрис захотела с кем-нибудь посоветоваться.

Все мужчины отправились на поиски Гасси, поэтому к ее услугам оставались только Джойс и Антония. Польщенная вниманием, Джойс принялась оживленно обсуждать преимущества гладкой темно-желтой расцветки ковра перед цветочным орнаментом.

– Пожалуй, темно-желтый действительно больше подойдет, – решила наконец Айрис. – У меня и так будут ярко-синие ставни и шезлонги на террасах, кроме того, еще красная герань… Наверное, лучше, если внутри дома будут преобладать более спокойные тона. Ты согласна, Антония?

Антония рассеянно кивнула. Она не могла избавиться от ощущения, что планы Айрис еще более мимолетны, чем лето, что ярким ставням, кадкам с геранью и прохладным от сквозняков комнатам суждено процветать всего лишь один сезон и что вообще все слишком скоротечно и не стоит забот.

Айрис внимательно взглянула на нее:

– Ну же, Антония! Не давай своему богатому воображению уносить тебя слишком далеко. Мы все волнуемся из-за Гасси, но, вот увидишь, он скоро появится. Какой смысл зря расстраиваться? Правда, Джойс?

Похоже, Джойс Холстед боготворила Айрис. Она неистово закивала:

– Ну конечно! Если уж мальчика суждено найти, его найдут. – Она немного понизила голос: – Хотя лично я по этому хулигану не очень-то и скучаю. Вот такие детки и разбивают несчастным матерям сердца.

Если Гасси все-таки мертв, была ли его смерть случайной или нет? Этот вопрос не давал Антонии покоя.

– Когда вернется Саймон, – продолжала Айрис, – надо опять заставить его приготовить тот новый коктейль. Он сегодня уже делал нам его, когда ты была в городе, Антония. Это что-то особенное! Так ведь, Джойс?

Джойс хихикнула:

– Во всяком случае, крепкий сон после него гарантирован. После ленча я проснулась, только когда началась вся эта суматоха из-за Гасси.

– Вот и отлично, – кивнула Айрис. – После коктейля Саймона ты, наконец, спокойно выспишься, Антония. По-моему, мужчины возвращаются. Интересно, есть ли у них какие-нибудь новости.

Все трое мужчин казались очень усталыми. От крутого подъема на холм у Саймона и Дэвида Холстеда раскраснелись лица. Ральф Билей оставался таким же бледным, как обычно, однако над его верхней губой выступили капельки нога.

– Безуспешно, – махнул рукой Дэвид Холстед. – По-моему, это очередная уловка и малый просто куда-нибудь удрал.

– Слишком темно, чтобы продолжать поиски, – как обычно, кратко отрубил Ральф Билей, словно поставил диагноз. – Если мальчик упал в море, вряд ли он еще жив. Ну, а если он сбежал – его скоро найдут.

– Так что больше мы все равно ничего сделать не сможем, – заключила Айрис. В ее голосе чувствовалось облегчение. В глубине души она, наверное, рада, что избавилась от Гасси и его назойливых глаз. Кроме того, Гасси знал о чем-то таком, что она предпочитала скрывать. Вероятно, ее очень устраивало, что мальчик исчез.

– Бедная мать, – пробормотала Джойс Холстед.

Саймон молчал. Наклонившись вперед, он сидел в кресле, опустив свои большие руки и не поднимая глаз.

– Нам помогал Конрой, – заметил Дэвид Холстед. – Здорово же он управляется с лодкой! – Он усмехнулся. – А какая фантазерка его матушка! Она стояла по колено в воде и говорила, что мальчика убили и что надо искать мотивы и все такое.

– Ну и умора! – сказала его жена.

– Что ж, во всяком случае, она всех немного развлекла.

– Мотивы, – серьезно проговорила Айрис. – Вот вчера вечером Гасси мучил Птолемея. Я вполне могла бы его за это убить. Во всяком случае, в ту минуту. Саймон, мог бы ты убить того, кто обидел твоих птичек?

– А? – Саймон недоуменно потряс головой. – Обидел птичек? Да уж, наверное, бы не похвалил.

– Это единственный мотив, который приходит мне на ум, – вздохнула Айрис. – Черт бы побрал этого маленького негодника – из-за него совершенно никакого покоя! Саймон, приготовь нам, пожалуйста, выпить. Сейчас нам всем это просто необходимо. И Белле тоже дай.

Пока Саймон старательно смешивал коктейли, а ему со всех сторон напоминали о том, какие компоненты он использовал в первый раз, Антония отправилась на поиски Беллы. Ей ужасно хотелось, чтобы Дугал пришел в Хилтоп вместе с остальными. Они могли бы вдвоем поговорить с Беллой. Сейчас же ей приходилось беседовать с перепуганной женщиной один на один.

– Его не нашли? – поднялась Белла навстречу Антонии.

– Еще нет. Но не отчаивайтесь. Слишком рано отчаиваться.

Белла медленно покачала головой. Ее взгляд был устремлен в пространство, и глаза казались еще темнее от тягостных мыслей.

– Его больше нет, – прошептала она и попыталась выпрямить свои узкие плечи. – Что ж, все говорили, что он плохо кончит. Я сама сколько раз ему это твердила. И его отец тоже, – добавила несчастная женщина, и ее голос дрогнул.

– Белла, – мягко спросила Антония, – а мог ли Гасси по какой-нибудь причине убежать отсюда? Я имею в виду, из этого дома.

Быстро взглянув на девушку, кухарка отвела взгляд. Она достала носовой платок и как следует высморкалась.

– Не пойму, о чем это вы, – ответила она из-за платка. – Конечно, мальчику было здесь скучно.

– Я совсем не об этом. Боялся ли он чего-нибудь?

– Боялся! Да разве такого запугаешь? – сказала Белла громко и насмешливо. Антонии показалось, что в ее голосе слишком много иронии. – В том-то вся и беда.

– Он говорил, что кое-что знает. По-моему, он пытался мне вчера это рассказать, но… не получилось. – Она собиралась сказать, что его остановила Айрис, но передумала. Лучше, если подозрения пока останутся при ней.

Белла приоткрыла рот. Она была похожа на выброшенную на берег рыбу, которая таращила красные глаза и задыхалась.

– Утром он начистил всем ботинки, – наконец молвила она. – Он не ушел на пляж, пока совсем не рассвело. В общем, когда я встала, вся обувь была уже вычищена. Если бы он захотел убежать, то сделал бы это по темноте.

– Значит, у него не было причины убегать?

Белла быстро оглянулась по сторонам. Неожиданно она схватила Антонию за руку и зашептала:

– У него что-то было. Он что-то нашел и спрятал, а я никак не могу отыскать, потому что не знаю, что это…

Она остановилась на полуслове, потому что в комнату со стаканом в руке входил Ральф Билей.

– А, вот вы где, Антония, – добродушно протянул он. – Белла, мне поручили передать вам это снадобье вместе с поклоном от мистера Майлдмея. Вы сможете заснуть, а утром ваш шельмец непременно появится.

Белла взяла стакан и попыталась улыбнуться. От запаха спиртного ее тонкие ноздри затрепетали, а глаза сразу заблестели.

– Пойдемте, Антония, выпейте тоже, – позвал Ральф. – Напиток и правда удивительно хорош. Похоже, Саймон знает в этом толк. Правда, время для коктейля не совсем подходящее, но женщины в один голос говорят, что он поможет им заснуть.

Пожелав Белле спокойной ночи, Антония вышла вместе с Ральфом. Ее бесило, что Ральф прервал первый их с Беллой откровенный разговор. Теперь ей вряд ли когда-нибудь удастся вызвать Беллу на подобную откровенность.

– Боюсь, меня ничто не усыпит, – сказала она, возвращаясь в столовую.

– Вот как! – поднял брови Ральф. – Тогда мне придется дать вам снотворное. У меня есть немного с собой. Я дам вам пузырек, и, если коктейль не поможет, примете таблетку.

– Отличная мысль, – сказала Айрис. – У Антонии ужасно измученный вид. Но все-таки попробуй сначала напиток Саймона, дорогая. Он такой крепкий.

Саймон передал ей стакан, стоявший на верхней полке бара, и поднял свой:

– Будем здоровы! – уныло сказал он.

Они выпили с сосредоточенностью алкоголиков. Безмолвно подняв миксер, Саймон жестом предложил всем налить еще. Айрис неожиданно протянула свой стакан.

– Черт бы побрал этого мальчишку! – воскликнула она. – Из-за него мне хочется напиться. Все равно, найдется он или нет, завтра мы обязательно поедем на праздник цветов, а вечером – на танцы. Не можем ведь мы страдать из-за его проделок.

Рука слегка дрожала. Похоже, она больше взволнована, чем хочет показать. Конечно, она боялась, что подобное происшествие не пойдет на пользу ее предприятию. Ведь о Хилтопе станут говорить: «А, это там, где утонул мальчик». Пожалуй, Айрис и Саймону не повезло. Они не любили Гасси, и даже его исчезновение несло им только еще одну неприятность.

Антонии казалось, что никто, кроме нее, не испытывал того ужаса, с которым она провожала глазами маленькие лодки, скользящие по морю. Этот ужас до сих пор охватывал ее. Однако оказалось, что подобные чувства переживает не одна она. Через несколько минут позвонил Дугал Конрой и попросил ее к телефону.

– Вы не одна? – спросил он.

Какое там! Саймон как раз вышел в холл поболтать со своими птичками, которые были слишком сонными, чтобы отвечать. В столовой громко разговаривала Джойс Холстед, а Айрис, все еще со стаканом в руке, беспокойно бродила поблизости.

– Нет, а что?

– Да так, ничего особенного. Какая скверная штука с Гасси…

– Ужасно. Дугал, вы думаете…

– Мне все-таки не хотелось бы повторять то, что думает мама. – Его голос, как ничто другое, вселял в нее уверенность. – Хотя, похоже, дела и правда плохи. Он такой бесшабашный. Похоже, он поскользнулся или что-то в этом роде. Полиция прочесывает каждую улицу. А как там у вас?

– Да так себе. Мы все пьем новый коктейль Саймона. Почему бы вам не зайти и не присоединиться?

– Пожалуй, в другой раз. Вы не забудете, что у нас утром встреча?

– Конечно, нет. – Ей хотелось добавить, что она сгорает от любопытства, но рядом снова появилась Айрис, и что-то заставило Антонию прикусить язык.

– Ну, ладно. Сегодня уже больше ничего не сделаешь. Вам лучше ложиться спать.

– Дугал, очень мило, что вы позвонили.

– Ну что вы. – Она ясно представила, как в его взгляде мелькнуло смущение. Неожиданно Антония почувствовала себя легко и беззаботно. Вероятно, на нее подействовал коктейль Саймона.

– Как там лиса?

– Хорошо, во всяком случае, за цыплятами пока не охотится.

– Спокойной ночи, Дугал.

– Спокойной ночи. Да, кстати…

– Что такое?

Он понизил голос. Вероятно, где-то рядом стояла его мать или шпионила хохотушка Этель.

– На вашем месте я запер бы на ночь дверь.

– Дугал! – Она не могла скрыть удивления. Ужасно, что ей никак нельзя было спросить, почему он так сказал.

– Возможно, это глупо с моей стороны, – говорил он немного смущенно, – но сделайте, пожалуйста, так, как я прошу.

Так вот зачем он позвонил. Вся предыдущая вежливая болтовня служила лишь предлогом. Антонию одновременно и успокоило, и испугало то, что он разделял ее смутные опасения и страхи. Что ж, она послушается совета. В сущности, ей будет только спокойнее, если дверь будет заперта. Тем более что от коктейля Саймона ей вдруг ужасно захотелось спать.

Однако поскорее забраться в постель ей все же не удалось. Она почти уже разделась, когда в дверь постучали и повернули ручку.

– Антония, – позвала Айрис. – Дорогая, ты заперлась? Неужели ты так нервничаешь?

Антония поспешила открыть дверь и впустить Айрис в комнату. Щеки Айрис горели, и она казалась немного подвыпившей.

– Извини. Я просто подумала…

– Я понимаю, дорогая. Не надо объяснять. Так ты чувствуешь себя безопаснее. Пожалуй, я тоже. Как представлю, что ты падаешь с лестницы и ломаешь себе шею…

– Айрис, раз и навсегда – я не хожу во сне.

Айрис взглянула на нее слегка осоловевшими глазами:

– Ну, тогда объясни мне, что ты собиралась делать.

– Объяснить тебе! – взорвалась Антония. – Это ты мне объясни, почему на ступеньке оказалась водоросли, почему зазвонил телефон, почему в том крыле кто-то кричал, а когда я постучалась, выключили свет, и почему я нашла седой волос. И что хотел рассказать мне Гасси?

У Айрис округлились глаза.

– Антония! – с ужасом сказала она. – Дорогая, у тебя галлюцинации. Честное слово! Ты должна завтра же посоветоваться с Ральфом. Я настаиваю. Вы можете побеседовать с ним здесь или в его квартире в городе.

– Не кажется ли странным, – начала Антония, – она пыталась говорить как можно более отчетливо, однако ей с трудом это удавалось, потому что она едва не засыпала, – что доктор Билей, который, по-твоему, такой отличный врач и может заметить в человеке любое отклонение, захотел бы на мне жениться, если бы я страдала от галлюцинаций? – Она немного помотала. – Уверена, что здравомыслие – главное, что захотелось бы видеть в своей жене врачу.

Приподняв слипающиеся веки пальцами, она прикоснулась к своему горячему лбу. Айрис стояла, не шевелясь и открыв рот, как будто от удивления не могла вымолвить ни слова.

– Неужели Ральф… сделал тебе предложение? – наконец спросила она.

– Да, в каком-то диком месте на вершине холма. Вокруг выл ветер. Я, конечно, ему отказала.

– Ты отказала?

– Ну конечно. Ведь я его почти не знаю, не говоря уже о чувствах. Сказать по правде, – доверительно закончила она, – он кажется мне отвратительным. А тебе?

Айрис не сразу ответила. Ее глаза засверкали, как будто от услышанного она сразу протрезвела. Ее взгляд выдавал невероятное волнение.

– Отвратительным, – медленно повторила она. – Что ж, это дело вкуса. На самом деле, дорогая, по-моему, ты поступила осмотрительно

– Знаю. – Антония присела на краешек кровати. – Господа, ну и сотворил же Саймон коктейль, или у меня аллергия именно к этой смеси. Ты не против, если я лягу?

Айрис усмехнулась:

– Надо же, а я как раз принесла тебе от Ральфа снотворное. Смотри, на всякий случай я кладу его рядом с кроватью. Спокойной ночи, дорогая. И обязательно запри дверь, если тебе от этого спокойнее.

Запереть дверь, устало подумала Антония. Да, Дугал тоже ей это говорил. Она должна сделать так, как он сказал.

Она снова повернула в замке ключ и легла в постель. Казалось, она едва успела выключить свет, как тут же заснула.

* * *

Кто-то колотил в ее дверь и кричал:

– Антония! Проснись и отопри дверь! Тебя просят к телефону!

Антония открыла глаза и покачала тяжелой, словно налитой свинцом, головой. Телефон – сигнал опасности. Это просто уловка. Ее пытаются куда-то выманить или она должна упасть с лестницы.

– Антония! – кричала Айрис. – С тобой хочет поговорить Дугал Конрой. Уже двенадцатый час.

Антония подскочила на постели. У нее вдруг так зашумело в голове, будто та была готова расколоться. Затем осталась лишь тупая боль. Айрис сказала, что уже двенадцатый час. Как же она могла проспать так долго?

– Антония, с тобой все в порядке? – В голосе Айрис послышалась тревога. Затем Антония различила ворчание Саймона. – Она встала с постели и, накинув халат, покачиваясь, подошла к двери и повернула ключ.

– Должно быть, я переспала, – сказала она. Похоже, Айрис сказала правду – утро действительно давно прошло.

– Еще бы, – ответила Айрис. – Я сказала, чтобы тебя не беспокоили, но я не знала, что на одиннадцать у вас с Дугалом назначена встреча. Беги поговори с ним. Похоже, он переживает.

Антония действительно никогда не слышала у Дугала такого взволнованного голоса:

– Скажите, с вами ничего не случилось?

– Конечно. – Она потерла лоб, чтобы в голове немного прояснилось. – Во всяком случае, так долго я еще никогда не спала и чувствую себя ужасно разбитой. Но со мной все в порядке.

В ответ он возмущенно воскликнул:

– Хорошенькое дело! Я тут с ума схожу, не знаю, что и думать, а вы, оказывается, просто проспали!

Его негодование подбодрило ее как ничто другое. Представив, как он сидит там растрепанный и со злыми глазами, она улыбнулась:

– Ради бога, извините. Не представляю, как я смогла так долго спать.

– Вы ничего не принимали?

– Нет. Мне дали снотворное, но оно мне не понадобилось. Это все, наверное, из-за коктейля Саймона. Я думала, что лучше переношу спиртное. – К ней вдруг резко вернулась память. – Есть какие-нибудь новости о Гасси?

– Пока нет. У вас там тоже?

– Я еще не успела спросить. – Она с сожалением добавила: – Бедная Белла.

– Белла – ладно, – ответил он довольно жестко. – Когда вы сможете ко мне приехать?

– Чуть попозже. Сначала мне надо как следует проснуться.

– Антония! – послышался за ее спиной голос Айрис. – Не договаривайся пока с Дугалом о встрече. Мы все сейчас перекусим и поедем смотреть шествие цветов. Пусть подождет до завтра.

– Извините, – сказала Антония в трубку. – Я слушала Айрис. Похоже, мы сейчас собираемся на праздник.

– А потом вечером будут танцы, – продолжала Айрис. – Сегодня ты уже не успеешь встретиться с Дугалом. Договаривайтесь на это же время завтра. Я тебя разбужу.

Айрис вышла в холл и стояла возле птичьей клетке с Птолемеем на руках. Белый кот возле груди, желтое платье и прямые почти бесцветные Волосы делали ее спокойной и безучастной.

– Встретимся завтра утром, Дугал, – сказала Антония, как загипнотизированная. Тяжесть в голове, казалось, начисто лишила ее способности соображать.

– Я все-таки… – Голос Дугала заглушил вдруг какой-то шум за ее спиной. Вырвавшись у Айрис из рук, Птолемей прыгнул на клетку. От удара проволока задрожала, а птицы заметались по клетке с неистовыми криками.

– Я ничего не слышу! – закричала Антония в трубку. – Увидимся завтра!

Услышав шум, Саймон бросился в холл.

– Все в порядке, Саймон, – успокаивала ею Айрис. – Ни одна из птичек не пострадала. Если уж кто и страдает, так это Птолемей, глупыш мой бедненький.

– …сегодня, – показалось Антонии, говорил Дугал.

– Я вам перезвоню, – сказала Антония. – Здесь слишком шумно.

Повесив трубку, она обернулась и увидела красное рассерженное лицо Саймона. Он просовывал сквозь сетку свой толстый палец и пытался успокоить перепуганных птиц.

– Ладно, дорогой, не волнуйся ты так из-за всякой ерунды, – нетерпеливо сказала Айрис.

– Но им это вредно. Их нельзя так пугать. Посмотри, даже Джонни не хочет теперь садиться ко мне на палец. Ты так его нервируешь.

– Я?! – возмутилась Айрис. – Да я, наоборот, всеми силами стараюсь поддерживать мир. Говорю тебе, Птолемей поймет, что ему их не достать, и оставит твоих птичек в покое. – Она положила Саймону на широкую спину свою тонкую ручку. – Такой большой, а глупый!

Однако Саймон продолжал дуться, не обращая на нее внимания.

– Красавчик! Красавчик! – шептал он, пытаясь заманить настороженного желтого попугайчика к себе на палец.

Айрис проводила Антонию до дверей холла:

– Я велела Белле приготовить тебе кофе, дорогая, – сказала она. – Какой же Саймон все-таки ребенок! Да, кстати, на чем вы с Дугалом все-таки остановились?

– Как ты сказала, мы встретимся завтра утром

– Вот и хорошо. Он что, хочет выдать тебе немного денег или что-нибудь другое?

– Пока не знаю.

– Ну, ничего. Это не горит. Ты знаешь, Гасси так и не появился. Я разрешила Белле уехать на несколько дней, но она, бедняжка, говорит, что ей некуда.

Значит, она так и будет сидеть в огромной пустой кухне и слушать печальный плеск волн, пока однажды они не выбросят на песок тело ее сына.

– Неужели ее нельзя куда-нибудь отправить? – с жалостью воскликнула Антония.

– Я предлагала. Саймон охотно оплатил бы любую поездку. Но она предпочитает остаться здесь. Видишь ли, она верит, что мальчик вернется. Однако полиция почти не сомневается, что он утонул. Все свидетельствует именно об этом. – Глаза Айрис потемнели от ужаса. Затем она встряхнулась. – Ради бога, не будем об этом! Сегодня нам надо быть веселыми.

– А как ты думаешь, что грозился рассказать Мне Гасси?

Айрис бросила на нее тревожный взгляд.

– Знаешь что, – предупредила она, – не начинай лучше опять болтать вздор, как вчера вечером. Наверное, на тебя так подействовал коктейль. – Затем она весело продолжала: – Вряд ли Гасси рассказал бы что-нибудь важное. Дети обожают делать секреты из всяких пустяков. Так, чтобы похвастаться. Но мне все-таки жаль, что я ударила его тогда, стервеца.

Антонии послышалась в словах Айрис фальшь. Однако ее голова была слишком тяжелой, чтобы о чем-то думать. Голос Айрис доносился как будто издалека.

– Антония, по-моему, ты нездорова. У тебя такой изможденный вид. В самом деле, дорогая, тебе непременно надо обратиться к врачу.

– Это все коктейль, – пробормотала Антония. – У меня от него похмелье.

– Но мы все его пили и прекрасно себя чувствуем. – Айрис засмеялась. – Бедный Саймон, чего доброго, обидится. Он так гордится своим произведением. Мы назвали его «Сон наяву». Здорово, правда? А вот и Белла с кофе. В двенадцать у нас ленч, и сразу же уезжаем. Мы с тобой и с Саймоном едем вместе с Ральфом, а Холстеды – на своей машине. Все, ухожу, мне надо еще помочь Белле. Сегодня она такая рассеянная

Через четверть часа Антония, решив, что холодный душ освежит ее, поднялась наверх и в коридоре столкнулась с Айрис, которая выходила из ее комнаты. Та казалась озабоченной:

– Антония, ты уверена, что не принимала вчера снотворного?

– Абсолютно,

– Тогда где же оно? Вечером этот пузырек был полон. – Она протянула ей флакончик. – Смотри, он почти на треть пуст. Здесь не хватает по крайней мере семи или восьми таблеток

– Если бы я выпила семь или восемь таблеток, – терпеливо отвечала Антония, – я вряд ли могла бы сейчас с гобой разговаривать. Как ты думаешь?

Айрис казалась испуганной:

– Пожалуй. Ральф сказал, что три штуки – предельная доза. Но ты ужасно долго спала.

– Это из-за коктейля, – устало повторила Антония. «Сон наяву». Вот уж действительно! Она и правда чувствовала себя как во сне. Но почему Айрис пристает к ней с этими несчастными таблетками? Ведь она их не пила – что ей еще надо?

– Ладно, оставим это, – сказала Айрис. Антония догадалась, что Айрис ей не поверила, а просто решила вдруг не спорить. Она поставила пузырек обратно на тумбочку и, бросив на Антонию странный взгляд, удалилась.

Постель была аккуратно заправлена, шторы распахнуты, и в комнату лились потоки света.

Голубое море вдали сливалось с таким же безмятежным небом. Казалось, вот-вот на склоне холма появится возвращающийся с рыбалки тощий и неряшливый Гасси. Как будто вчера ничего не случилось. Ральф Билей не делал ей того странного предложения, никуда не исчезал Гасси, Белла не собиралась ей ничего рассказывать, Антония не пробовала новый коктейль Саймона, а из пузырька со снотворным не пропадала треть зловещих желтых таблеток. Все это лишь сон. Вероятно, туман в ее голове скоро рассеется, и она снова сможет вернуться в реальность.

И все-таки, кому и зачем могли понадобиться эти таблетки – если, конечно, пузырек действительно был полный.