Текст книги "Хочу вернуть тебя"

Автор книги: Дорис Уайли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Земля поплыла под ногами Бретта. Он знал, что Фиби рассказала Бену, что была с ним в ту трагическую ночь, но он понятия не имел, что она рассказывает эту историю по всему городу. Разве она не понимает, что подобное признание спустя столько лет только выставит его в еще более худшем свете? Он резко повернулся, чтобы уйти, но Гарри не собирался отпускать его так легко.

– Знаешь, хорошо, что твоя мать умерла, Бретт, – сказал он безжалостно. – Она не увидит твоего позора.

Бретт больше не раздумывал. Он положил краску и кисти на тротуар и ударил пышущего злобой Гарри. Удар сбил Гарри с ног.

Бретт не спеша подобрал свою ношу и ушел. Его противник сидел на тротуаре, бормоча ему вслед проклятия и угрозы. Бретт уже сожалел о содеянном, хотя расправа с Гарри и защита чести матери приободрили его. Но проблем у него теперь только прибавится, это он понимал.

Каждый раз, когда звонил телефон, Фиби торопилась снять трубку в надежде, что это Бретт. Но каждый раз на том конце провода оказывался кто-то другой. Неизвестность сводила ее с ума. Знал ли шеф полиции, что Сью найдена поблизости от тайной бухты Бретта? И как он расценивает этот факт?

Фиби нервно расхаживала по магазину, в то время как все новые вопросы возникали в ее голове. Наконец она подняла трубку и набрала номер Бретта, но опять услышала лишь гудки, вот уже в который раз приветствующие ее. Где же он? Фиби вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха. Она вышла на улицу и прислонилась к холодной кирпичной стене магазина.

День был чудесный, но жара еще не спала. Всюду пестрели портреты Салли Флеминг, с надписью «разыскивается». Она бросила взгляд на игровую площадку, расположенную по соседству со школой. В это время года дети обычно играли на улице. Но теперь все было по-другому: площадка пустовала. Фиби понимала, чем это вызвано, и не осуждала родителей, но не могла простить им, что все они обвиняли Бретта в похищении ребенка.

– Дела идут на убыль, Фиби? – медленно протянул знакомый голос над ее ухом, заставив вздрогнуть. Она так задумалась, что не услышала, как кто-то подошел. Гарри Дейве слегка улыбнулся ей, и Фиби взяла себя в руки. Он был красивым мужчиной и, говоря словами ее матери, «из прекрасной семьи». Фиби встречалась с ним несколько раз, но его поцелуи не шли ни в какое сравнение с ласками Бретта. Она отказала ему наотрез, хотя и понимала, что мать останется недовольна ее поступком. Миссис Балфент считала этого молодого человека одним из самых достойных женихов в городе. Но сейчас у Гарри был синяк под глазом.

Фиби кивнула в ответ на его вопрос и вошла вместе с Гарри в магазин.

– Мне кажется, сегодня плохой день не только у меня, – заметила она, выразительно глядя на его синяк.

Гарри не обратил внимания на ее замечание. Подхватив пару упаковок батареек с прилавка, он последовал за ней к кассе.

– У меня в фонарике сели батарейки, и я решил заменить их на случай, если мы отправимся искать Салли сегодня вечером, – объяснил он.

– Вам, наверное, не очень-то везет? – спросила Фиби, хотя уже знала ответ.

– Да нет, мы воспряли духом после того, как нашли скелет Сью, но где искать Салли, понятия не имеем.

Фиби пробила чек за батарейки, обдумывая услышанное.

– А вы уверены, что это Сью?

– Теперь да. – Ответ Гарри был для нее неожиданным. – Доктор Томас хранил снимки ее зубов и теперь сопоставил их с найденными останками. К сожалению, кости слишком долго пролежали в болоте, и теперь трудно сказать, что случилось с ней. Конечно, вряд ли она забралась туда сама, и мы предполагаем, что она была убита.

Фиби напряженно задумалась.

– Мне жаль, что ты оказался среди тех, кто нашел ее. Это, должно быть, ужасное зрелище.

Гарри резко кивнул, и Фиби заметила боль в его глазах.

– По крайней мере, теперь Дорис Флайд знает, что случилось с ее дочкой. Неизвестность ведь еще хуже.

Фиби дала ему сдачу, но он продолжал стоять у прилавка.

– Фиби, – сказал он нерешительно. – Я слышал, ты встречаешься с Бреттом Кроузом?

– Я думаю, это никоим образом тебя не касается, Гарри, – сказала Фиби, подумав при этом: есть ли в городе хоть один человек, который не знает, что она встречается с Бреттом?

– Конечно, это не мое дело, но, может быть, тебе все же следует хорошенько подумать, стоит ли с ним встречаться снова. Ты ведь слышала: поговаривают, что это его рук дело?

– Это тебя не касается, Гарри, повторила Фиби строго. – Ты ошибаешься в Бретте. Протри глаза наконец. У человека великолепная карьера романиста в Нью-Йорке. Он приехал сюда на похороны своей матери, а вовсе не для того, чтобы похитить маленькую девочку. Это мог сделать только больной человек. Ты слышишь меня? Больной. А Бретт добрый и заботливый. Он всего лишь жертва чьих-то мерзких интриг. Никто даже пальцем не хочет шевельнуть, чтобы поймать настоящего преступника, но зато всех волнует Бретт Кроуз.

Переведя дыхание, Фиби закончила свою тираду. Защита Бретта уже вошла у нее в привычку. Гарри отошел от прилавка, как будто желая избежать ее гнева.

– Извини, что рассердил тебя, Фиби, но мы давно знаем друг друга, и я беспокоюсь за тебя, – сказал он. – Я знаю, что ты вправе поступать, как считаешь нужным, но, по крайней мере, подумай о том, что я сказал. Попомни мои слова, Фиби. Как бы тебе не пришлось пожалеть о том, что ты снова стала встречаться с Бреттом Кроузом.

Он подошел к двери и остановился, глядя на Фиби.

– Кстати, этот добрый, заботливый человек поставил мне синяк под глазом.

Гарри повернулся и вышел прежде, чем Фиби успела ответить. Она была в шоке. Почему Бретт подрался с Гарри? Имеет ли это какое-нибудь отношение к похищениям? И если у Гарри синяк под глазом, означает ли это, что и Бретт пострадал?

Ровно в шесть Фиби закрыла магазин и, охваченная беспокойством за Бретта, почти побежала по главной улице. Почему он не отвечал на звонки весь день? Ужасная мысль пришла ей в голову: что, если жители Конуэя решили устроить самосуд над человеком, которого считали виновным в смерти Сью и в похищении Салли?

Фиби продолжала бежать, не обращая внимания ни на растрепавшиеся волосы, ни на любопытные взгляды прохожих. Конечно же, это все глупости, убеждала она себя. Она понимала, что фантазия завела ее слишком далеко, но все равно не могла успокоиться.

Хотя солнце скрылось за облаками, было все еще жарко, и к тому времени, когда Фиби добралась до дома Бретта, она была уже без сил. Не заботясь о том, как она выглядит, Фиби стала изо всех сил стучать в дверь до тех пор, пока ее не открыли.

Увидев Бретта, запачканного краской, Фиби удивленно отступила назад. Бретт, в свою очередь, был удивлен, увидев ее растрепанной, с мокрым от пота лицом и одетой в старую рубашку с короткими рукавами и шорты. Только Фиби могла расхаживать по городу в таком виде, оставаясь при этом по-прежнему привлекательной.

– Ты теперь постоянно будешь так ломиться в мою дверь? – сказал Бретт, пропуская ее в дом. – Уж лучше я дам тебе ключ. Это сохранит мои барабанные перепонки.

– Ты не пострадал? – Фиби не обратила внимания на его слова и вместо того, чтобы рассказать ему о своих опасениях, выпалила первое, что пришло ей на ум: – Почему у Гарри Дейве фонарь под глазом?

Только сейчас он понял причину ее громкого стука в дверь, взъерошенного вида и учащенного дыхания.

– Ах, вот в чем дело, – ответил он саркастически. – Новости быстро распространяются в маленьких городах. Теперь ты хочешь спросить с меня за синяк бедняжки Гарри?

Фиби отрицательно покачала головой.

– Конечно нет, – сказала она, но он не обратил никакого внимания на ее ответ.

– А впрочем, чего еще ожидать? Ты ведь тоже из Конуэя? Ты одна из них. Если что-то случается и нужен козел отпущения, то лучшей кандидатуры, чем моя, не найти. Пропала маленькая девочка? Так это, должно быть, дело рук Бретта. У Гарри Дейве синяк под глазом? Так это плохой Бретт виноват.

Фиби недоуменно посмотрела на Бретта.

– Ты ничего не понял, Бретт. Не все в городе считают тебя плохим человеком. По крайней мере, я не отношусь к их числу, – сказала она, отходя в сторону. Он не был похож сейчас на мужчину, которого она любила. Его лицо было напряженным и разгневанным, но причиной тому, по-видимому, явилась она.

– Да нет же, это ты не поняла, – сказал Бретт громче, чем обычно. – Открой глаза и посмотри вокруг. Почему ты защищаешь этот забытый Богом городишко? Почему ты вообще живешь здесь?

– Речь сейчас не обо мне, Бретт. – Фиби даже не могла понять, к чему он клонит, но решила ответить. – Мне приходится управлять магазином, к тому же мать и брат зависят от меня.

– Ты даже не представляешь себе, насколько смешно это звучит, – рассмеялся Бретт. – Сколько ты еще будешь обманывать сама себя? Боб взрослый мужчина, он способен позаботиться о себе сам. А если ты беспокоишься о благополучии матери, то можешь просто продать этот чертов магазин! И тогда никому из них ты не будешь нужна!

– Это не так, – сказала Фиби неуверенно, но Бретт не давал ей возможности защищаться.

– Нет, так, – сказал он. – И знаешь, что я думаю? Я думаю, что тебе необходимо чувствовать себя жертвой, оказавшейся в безвыходном положении и вынужденной оставаться в этом ужасном городе. Потому что иначе ты бы поняла, что никогда не сможешь его покинуть. Ты давно похоронила свои мечты, свою живопись, ты даже меня похоронила. Но ты не сможешь похоронить Конуэй.

– Как ты смеешь так говорить? – Фиби казалась оскорбленной. – Как ты вообще можешь говорить со мной так после прошлой ночи? Разве она ничего не значила для тебя?

– Может быть, вчерашняя ночь была простой данью прошлому? – Он не мог скрыть своего раздражения.

Фиби была в отчаянии. Горькие слезы катились по ее лицу; она повернулась, толкнула дверь и выбежала в сумерки.

Бретт посмотрел ей вслед. Часть гнева, скопившегося в нем, рассеялась вместе с ее уходом. Он говорил с Фиби искренне, но ему не стало легче от того, что он довел ее до слез и не дал возможности объяснить, почему она появилась у него такая растрепанная и запыхавшаяся. Более того, теперь Фиби будет сомневаться, что прошлая ночь может что-то значить для него. Бретт понимал только одно: он не может простить ее, но в то же время не может и забыть.

Вздохнув, Бретт вышел на улицу. Он понимал, что должен извиниться, и решительно направился к дому Фиби.

Фиби медленно брела вдоль квартала. Одна горькая мысль не оставляла ее: как он мог сказать такое, вновь и вновь спрашивала она себя, вытирая слезы, все еще катившиеся по щекам. Да, в чем-то он прав. Она действительно похоронила свои мечты, забросила живопись и смирилась с безрадостной жизнью в Конуэе. Да, она побоялась защитить его тогда, двенадцать лет назад. Но сейчас-то она хочет помочь ему! И уж конечно, она спала с ним не ради того, чтобы вспомнить прошлое.

Фиби остановилась как вкопанная, увидев открытую настежь входную дверь своего дома. Она насторожилась, почувствовав неладное, и осторожно вошла внутрь дома. Что-то зловещее было в гробовой тишине, царившей в комнатах.

С тех пор, как исчезла Салли, Фиби аккуратно запирала двери, уходя из дома. Почему же сейчас они были широко распахнуты с каким-то леденящим душу гостеприимством?

Она внимательно оглянулась, задержав внимание на стопке газет на полу и куче выстиранного белья. Все было так, как она оставила утром.

Фиби прошла по коридору, и единственным звуком, который она слышала, было биение ее сердца. Она заглянула в спальню и замерла в ужасе: будто ураган пронесся по ней. Содержимое ящиков и шкафов бесцеремонно вывалено на пол, лампы разбиты вдребезги, стеганое одеяло и простыни искромсаны ножом.

Фиби зажала рот рукой, чтобы подавить невольный крик, затем развернулась и побежала вниз к двери. Ей хотелось только одного – выбраться на свежий воздух, убежать подальше от этого кошмара, но вместо этого она почувствовала, как чьи-то крепкие руки схватили ее. Не осознавая что делает, Фиби начала судорожно вырываться.

– Фиби, прекрати! Это я, Бретт! – раздался громкий возглас, и Фиби подняла свои потемневшие от ужаса глаза. Забыв о недавней ссоре, она беспомощно прижалась к его груди.

– Слава Богу, это ты, – прошептала она. Дыхание ее постепенно успокоилось, и она слегка отстранилась, чтобы увидеть его лицо. Оно выражало озабоченность, но он не торопил ее с рассказом. – Когда я пришла домой, моя дверь была широко распахнута, – объяснила Фиби дрожащим голосом. – Я вошла в дом и обнаружила, что кто-то разгромил мою спальню.

Бретт тихо выругался.

– Как ты решилась войти в дом? Ведь там мог кто-то быть!

Фиби немного растерялась от его слов.

– Но там никого не оказалось, – сказала она, освобождаясь из его объятий.

Бретт был вне себя. Что-то ужасное происходило в Конуэе, и этот кошмар коснулся и дома Фиби. Когда он представил себе, что могло бы случиться, если бы она наткнулась на злоумышленника, его бросило в дрожь. Никто из них еще и словом не обмолвился о том, что этот взломщик, возможно, причастен к убийству Сью и похищению Салли, но такая мысль была достаточно обоснованной.

– Обещай мне, что будешь более осторожной, если это повторится еще раз, – настойчиво попросил Бретт. Ему хотелось обнять и приласкать ее, но ситуация была слишком напряженной.

Фиби молча кивнула.

– Я просто не подумала об этом, – сказала она. – Ничего подобного раньше не случалось.

Бретт протянул руку.

– Ну что ж, пойдем посмотрим на твою спальню.

Перешагивая через битое стекло от ламп, Бретт подошел к кровати, на которой они с Фиби провели прошлую ночь, и коснулся пальцами порезов на простынях и матраце. Было ясно, что они сделаны большим охотничьим ножом, но это предположение никак не проясняло случившегося. Почти у каждого мужчины в городе был охотничий нож. Но почему это было сделано именно в спальне Фиби? И имело ли это отношение к похищению двух маленьких девочек?

– Что-нибудь пропало, Фиби? – спросил Бретт.

– Я не хранила здесь ничего ценного, за исключением нескольких украшений. Вряд ли я смогу что-то сказать, пока не разберусь в этом бардаке, – сказала Фиби, слегка всхлипывая. Все это время, пока он осматривал комнату, она стояла в дверях, покусывая губы.

Бретт тут же подошел к ней. Он чувствовал жалость и нежность к этой женщине.

– Мне не хочется этого делать, но нам следует позвонить Бену, – прошептал он, зарываясь лицом в ее волосы.

Глава девятая

Двадцатью минутами позже прибыл Бен. Оглядывая разгромленную спальню Фиби, он тяжело вздыхал и покачивал головой.

– Не нравится мне все это, – сказал он. – На самом деле не нравится.

Он вошел в комнату и остановился около кровати, проводя рукой по изрезанным простыням. – Похоже, что это сделано охотничьим ножом, – сказал он, повторяя недавнее предположение Бретта. – Теперь я хотел бы расспросить тебя кое о чем, Фиби. Ты пришла домой из магазина и увидела, что дверь широко распахнута. Когда ты поднялась наверх, то обнаружила беспорядок. А Бретт оказался здесь случайно несколькими минутами позже?

– Не совсем так, – сказала Фиби и бросила взгляд на Бретта. Она все еще не знала, почему он последовал за ней, но была благодарна ему за то, что он пришел. – Я заскочила к Бретту перед тем как пойти домой. Мы поспорили, я убежала, а он последовал за мной.

– Понятно, – сказал Бен, хотя было очевидно, что он ничего не понял. – Что-нибудь пропало?

– Пока не могу определить, – сказала Фиби твердо, удивив Бретта самообладанием, с которым она держалась. – У тебя есть какие-нибудь предположения?

Шеф полиции ответил ей встречным вопросом:

– Об этом я собирался спросить у тебя.

– Если не возражаете, кое-какие соображения есть у меня, – произнес Бретт, и Бен кивнул в знак согласия. – Но я думаю, что Фиби чувствовала бы себя лучше, если мы поговорим об этом внизу.

Фиби благодарно кивнула и вышла из комнаты вместе с мужчинами. От нее не ускользнуло то, что Бретт слегка поддерживал ее, когда они спускались вниз. Если он раскаивается в сказанном ранее, она готова простить его.

В гостиной Бретт и Фиби расположились на диване, а Бен уселся перед ними на стул.

– Ну, что скажешь, Бретт? – спросил Бен сразу же, как только они сели.

– Думаю, кто-то пытается запугать Фиби, потому что мы продолжаем копаться в прошлом, – предположил Бретт. – И, как мне кажется, наше расследование смерти Сью – единственная причина случившегося. Это говорит о том, что мы не далеки от разгадки.

– Что? – вопрос прозвучал подобно взрыву. – Ты хочешь сказать, что вы ведете какое-то расследование?

– Да, – сказала Фиби определенно. – Мы так же, как и ты, хотим выяснить, что случилось. И спорить об этом не имеет смысла.

Бен упер руки в боки и глубоко вздохнул.

– И поэтому кто-то разгромил твою спальню?

– Именно поэтому, – подтвердил Бретт.

– Ты что, полагаешь, это тот самый человек, который убил Сью? Или похитил Салли Флеминг?

– Я вообще считаю, что оба этих преступления совершил один и тот же человек, – сказал Бретт, и Фиби кивнула.

– А еще что вы думаете? – спросил Бен с нетерпением.

– Конечно, веских оснований думать, что именно этот убийца был в доме Фиби, нет, – медленно сказал Бретт – он еще не обдумал до конца все детали. – Это мог быть некто, заинтересованный в сокрытии тайны похищения Салли.

– Да, – сказала Фиби задумчиво. – Или кто-то, кто не желает, чтобы с Бретта были сняты подозрения.

Бен поерзал на стуле и провел рукой по своим редеющим волосам. Ему явно надоело выслушивать предположения Бретта.

– Ну что, вы закончили? – спросил он раздраженно. – Уверен, что вы могли бы и дальше развивать ваши теории, но это нас никуда не приведет. – Властный голос Бена понизился. – А теперь, прежде чем я продолжу, нужно кое-что разъяснить. Вы оба должны прекратить играть в частных детективов. И не смотри на меня так, Фиби. Я знаю, ты не любишь, когда тебе указывают, что делать, но если Бретт прав и кто-то на самом деле не хочет, чтобы ты ворошила эту старую историю, тогда твое расследование может плохо кончиться для тебя.

– Ты прав, Бен, – сказала Фиби, приподняв подбородок. – Я не люблю, когда мне указывают, что делать.

Они обменялись враждебными взглядами. Ни один не уступил бы ни на йоту, а Бретт, хотя и был согласен с мнением Бена относительно их расследования, не собирался поддерживать его. У них с Фиби будет уйма времени, чтобы обсудить это потом. Он прокашлялся, чтобы привлечь их внимание.

– Я думал, ты хочешь задать несколько вопросов, Бен, – сказал он.

Полицейский перевел взгляд с Фиби на Бретта.

– Да, именно это я и собираюсь сделать, – сказал он резко, не желая продолжать спор с Фиби. – Ты говоришь, дверь была открыта, когда ты пришла домой. А ты закрывала ее, когда уходила сегодня утром?

Утром Фиби проснулась счастливая в объятиях Бретта. Но затем последовало известие о страшной находке. Она быстро оделась и поспешила к Энни, чтобы выяснить подробности. Фиби наморщила лоб. Она изо всех сил старалась вспомнить, закрывала дверь или нет.

– Не знаю, – в конце концов сказала она. – Я была очень расстроена, когда выходила из дому этим утром, и могла забыть.

– Ясно. Следующий вопрос: у кого-нибудь есть дубликат ключа?

– У Энни, – ответила Фиби.

– А у кого-нибудь еще, кроме Энни?

Фиби отрицательно покачала головой.

– Где хранится запасной ключ?

– В пепельнице на кухне, – сказала Фиби, вставая. – Подождите, пойду взгляну, там ли он.

– После этого ты спросишь у нее, кто мог взять этот ключ, а потом положить его на место без ее ведома? – спросил Бретт спокойно, когда девушка вышла из комнаты. – Ты спросишь ее, мог ли это быть я? Не так ли, Бен?

Глаза Бена смотрели на Бретта с откровенной неприязнью.

– Не думал, что ты настолько сообразителен, Бретт.

Приход Фиби прервал их словесный поединок.

– Ключ на месте, – сказала она озабоченно. – Думаю, что никто не мог взять его.

В этот момент раздался звонок в дверь. Фиби пошла открывать. На пороге стояла Энни.

– О, дорогая, я так торопилась, – воскликнула она смущенно. – Господи, мало нам всего, что случилось, еще и этот кошмар.

Фиби впустила сестру в дом, смиренно пожимая плечами и закрывая дверь.

– Бен, я надеюсь, ты найдешь мерзавца, который учинил этот погром? О, здравствуй, Бретт.

– Здравствуй, Энни, – сказал Бретт, приподнимаясь с дивана, но Энни уже смотрела на сестру. Поздоровавшись с ним из вежливости, она больше не желала замечать его присутствия.

– Дорогая, не знаю, успел ли сказать тебе это Бен, но я хотела бы, чтоб ты переночевала сегодня у меня. Нельзя оставаться здесь после того, что случилось. – Энни говорила так, как будто все уже было решено.

Фиби беспомощно взглянула на Бретта. Ей хотелось, чтобы он первым сделал такое предложение.

– Бен, ты уже закончил с Фиби? Я хочу немедленно забрать ее к нам домой, – произнесла Энни голосом, не терпящим возражений.

– Нет, сестренка. Очень мило с твоей стороны пригласить меня к себе, но в этом нет необходимости. Я уже взрослая женщина. Со мной все будет в порядке.

– Я тоже думаю, что тебе следует провести эту ночь у нас, – сказал Бен, не обращая внимания на возражения Фиби. – Почему бы тебе не собрать сумку, пока я буду составлять отчет?

– Я поднимусь с тобой наверх, – быстро сказала Энни, не давая Фиби возможности сказать «нет». Фиби начала было отказываться, но в конце концов последовала за сестрой.

– Ты ошибаешься на мой счет, Бен, – сказал Бретт, когда женщины уже не могли их услышать. – Когда-нибудь я смогу доказать это, и тебе придется извиниться.

– Не дождешься, Бретт, – сказал Бен, вытаскивая ручку из кармана и направляясь к столу. – В противном случае это будет не последний труп маленькой девочки.

Фиби чувствовала себя в гостиной Энни, словно в клетке. Это ощущение в точности отражало ее теперешнее состояние. И хотя после сегодняшних событий ей определенно не хотелось больше оставаться одной, она чувствовала бы себя гораздо увереннее с Бреттом. Они могли бы довести до конца спор о причастности похитителя девочек к разгрому ее спальни или, может быть, были бы в объятиях друг друга. Мысли о Бретте заставили ее улыбнуться.

Фиби не знала, что именно Бретт и Бен обсуждали сегодня днем. Знает ли Бен, что их тайная бухта находится поблизости от того места, где был найден скелет Сью? Понимает ли Бретт, что она любит его?

Лицо Бретта все еще стояло перед ее глазами. Оно выражало тревогу и сострадание.

– Фиби, мы с Беном должны поговорить с тобой.

Фиби была так поглощена своими мыслями, что вздрогнула от внезапно прозвучавшего голоса сестры. Войдя в комнату вместе с Беном и устроившись на любимой кожаной софе, доставшейся ей по наследству, Энни пригласила всех подсесть поближе. Фиби села на такое же кожаное кресло, озадаченная чересчур серьезным видом родственников.

– Дети уснули? – вежливо спросила она, и Энни кивнула. – Я знаю, они были сегодня очень расстроены из-за Сью, – продолжила Фиби, а затем замолчала. – Но вы ведь не об этом собираетесь со мной поговорить, да?

– Мы хотим поговорить о Бретте, милая, – сказала Энни и взглянула на своего мужа. – Мы не знаем с чего начать, но...

– Постойте, постойте, дайте мне угадать, – саркастически перебила их Фиби, сузив глаза. – Вы хотите предупредить меня, что он очень опасен. Вы думаете, что он убил Сью и похитил Салли. И еще вы скажете, что в ночь похищения Сью он каким-то образом умудрился оказаться сразу в двух местах, хотя все мы знаем, что он был со мной и никакого отношения не имел к похищению девочки. А теперь он приехал в город на похороны матери и решил пожертвовать своей карьерой преуспевающего писателя ради того, чтобы украсть вторую маленькую девочку. Должно быть, все так и было.

Бен и Энни обменялись тревожными взглядами.

– Фиби, – спокойно начала Энни, не обращая внимания на тираду сестры. – Знаешь ли ты что-нибудь об отце своего друга?

Фиби не ожидала такого поворота темы и теперь должна была осмыслить вопрос. Отца Бретта? Ни он, ни Синтия никогда не рассказывали о нем. Фиби думала, что Бретт незаконнорожденный ребенок.

– Я не понимаю, при чем тут его отец? – спросила она.

На этот раз заговорил Бен.

– Фиби, мне не следовало бы рассказывать тебе об этом, чтобы не мешать ходу расследования, но видя, сколько времени ты проводишь с Бреттом, мы с Энни решили: кое-что тебе все же следует знать.

– Знать что? – взорвалась Фиби. – О чем вы говорите?

Бен вздохнул.

– Думаю, ты знаешь, что Бретта подозревают в обоих преступлениях. – Бен не обратил внимания на недовольное фырканье Фиби. – Как полагается при расследовании, я проверяю прошлое подозреваемых, И не найдя никаких данных о Бретте здесь, в Конуэе, я позвонил в тот округ, откуда они с Синтией приехали, и попросил выслать копию его свидетельства о рождении.

Бен замолчал, собираясь с мыслями, и это очень напугало Фиби. По его лицу, всегда такому открытому, было видно, что он обнаружил что-то ужасное в прошлом Бретта, даже, может быть, еще более ужасное, чем ее предательство.

– Отца Бретта звали Сэм Джоукс. И я, черт возьми, решил навести кое-какие справки и выяснить все что можно об этом человеке.

Бен снова замолчал и бросил взгляд на Энни, которая в этот момент наклонилась вперед, придвигаясь к сестре.

– Милая, Сэм Джоукс умер в прошлом году в больнице для душевнобольных. Он находился там в течение двадцати лет.

Фиби молча пыталась осмыслить сказанное. Ее интересовало, знал ли Бретт о болезни отца? И почему Бен и Энни рассказали ей это? Какое отношение к Бретту имеет болезнь Джоукса, и при чем здесь трагедии, случившиеся в Конуэе?

– Фиби, – мягко сказала Энни. – Ты слышала, о чем я говорила тебе?

– Да, слышала, – равнодушно ответила Фиби; ничто не изменилось в ее отношении к Бретту. – Но я не понимаю, зачем вы рассказываете мне это.

Энни сделала многозначительную паузу. Заговорил Бен:

– А что, если Бретт унаследовал болезнь своего отца? Что, если все же именно он похитил Сью двенадцать лет назад? Предположим, ты была с ним в ту ночь, но Бретт мог где-нибудь спрятать Сью, потом встретиться с тобой, а затем вернуться и закончить начатое? – продолжил Бен. – Можно также допустить, что, вернувшись на место своего давнего преступления, он снова почувствовал в себе пробуждение темных инстинктов, вызванных психическим расстройством.

– Более идиотских предположений я никогда не слышала. – Фиби раздраженно покачала головой. – Тогда объясните мне, кто вломился в мой дом и разгромил мою спальню. Только не забудьте, что я помогаю Бретту. Вы даже не можете найти мотивов, по которым он мог сделать это.

– Поэтому мы и предполагаем, что кто-то еще замешан в этих преступлениях. Или, возможно, сам Бретт хочет напугать тебя, опасаясь, что ты невольно докажешь его вину? – продолжал выдвигать гипотезы Бен. – Ведь если ты была с ним перед тем, как обнаружила случившееся, это еще не значит, что он не мог сделать этого раньше.

Фиби сжала руками голову и закрыла глаза.

– Я не верю вам! – В ее ушах стоял вкрадчивый голос сестры и грубо беспристрастный голос Бена. – Вы говорите чепуху! Безумие отца еще не означает безумия сына. Безумцы не пишут книг, не оплакивают умерших матерей на похоронах и не переживают за пропавших детей.

– Перестань, Фиби, – остановила ее Энни. – Просто подумай о том, что мы сказали. И ради Бога, будь осторожнее.

– Не беспокойся, – сказала Фиби. – Я буду осторожна, но уверяю тебя: Бретт не тот человек, которого следует остерегаться. Кто-то другой учинил погром в моей спальне, понимаешь? А сейчас, если не возражаете, я пойду спать.

Она встала и гордо вышла. Бен с Энни снова обменялись тревожными взглядами, покачивая головами.

На следующий день, когда Фиби шла по направлению к дому Бретта, наслаждаясь благоуханием азалий, красотой их бутонов, окрашенных полуденным солнцем в ярко-желтый цвет, она вспомнила, как однажды сказала Кэрку, что на юге красота воспринимается как нечто само собой разумеющееся, поскольку ее так много вокруг.

Фиби машинально одернула белую юбку и поправила полосатую рубашку. Они с Энни провели большую часть дня, приводя в порядок ее спальню, и у нее не было особого желания наряжаться, когда позвонил Бретт и пригласил ее пообедать. Кроме того, внезапное переодевание вызвало бы у сестры ненужные подозрения, хотя, по предположению Фиби, та и так догадывалась, куда идет сестра.

Фиби уже была перед входной дверью, когда на пороге дома появился Бретт, одетый в выцветшую джинсовую пару. Меньше всего он походил на душевнобольного. Бретт улыбнулся, увидев ее.

– Выглядишь великолепно и так же ошеломительна, как океанский бриз, – сказал он. Эти слова напомнили ей прошлое: он говорил так перед тем, как судьба разлучила их. Все еще улыбаясь, Бретт пропустил ее вперед. – Но что-то я, кажется, упустил? А, я же собирался подогреть булочки!

Фиби очень не хотелось портить его беззаботное настроение, но она знала, что рано или поздно ей придется это сделать. С тех пор, как Бретт вернулся в Конуэй, он редко улыбался, и она дорожила его улыбками, как сокровищем. Чтобы смягчить предстоящий разговор, Фиби поцеловала его в губы, поднявшись на цыпочки и опираясь на его огрубевшие от ежедневной работы в саду руки. Удивление, с которым он принял этот поцелуй, несколько отрезвило ее, напомнив о недавних разногласиях.

– Я думала, мы пойдем обедать к Сэму, – Фиби старалась, чтобы ее голос звучал весело.

Она не случайно вспомнила этот ресторанчик, основными блюдами в котором были хот-доги, гамбургеры и французское жаркое. Когда они были детьми, заведение Сэма было неизменным местом сборища молодежи. Фиби даже как-то подрабатывала там официанткой, пока отец не узнал и не запретил ей эту неподобающую дочери мэра работу. В то время она не решалась показываться там вместе с Бреттом.

– У тебя есть какие-нибудь особые причины? – спросил Бретт. Он не хотел идти ни к Сэму, ни куда-либо еще, даже вместе с Фиби. Ему надоело быть объектом всеобщего любопытства и обсуждения.

– Есть, – ответила она, внимательно наблюдая за его реакцией. – Во-первых, я думаю, мы могли бы там кое о чем поговорить, а во-вторых, неплохо было бы в твоем положении появиться где-нибудь в общественном месте. Это показало бы всем, что ты и не думаешь прятаться.

Бретт отрицательно покачал головой и приложил два пальца к ее губам, не дав ей закончить свои объяснения.

– Послушай меня, Фиби, – сказал он. – Я тоже много думал, и я не хочу продолжать расследование, которое подвергает тебя опасности. Я не хочу повторения вчерашних событий.

– Но тебе не о чем беспокоиться, – запротестовала Фиби. – Я сменила замки сегодня.

– Ну и что? – сказал он, раздраженный ее упрямством. – Если кто-то в твоих действиях чувствует опасность для себя, его не остановят закрытые двери. Он может предпринять что-нибудь, когда ты будешь одна в магазине или когда будешь возвращаться домой.