Текст книги "Хочу вернуть тебя"

Автор книги: Дорис Уайли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава седьмая

– Вот мы и приехали. – Бретт подогнал автомобиль к дому Фиби.

После того что они наговорили друг другу за обедом, оба чувствовали неловкость. Фиби не знала, как разрядить обстановку.

– Ты не зайдешь ко мне сегодня вечером? – спросила она Бретта. – Он изучающе смотрел на нее несколько мгновений. Ее предложение соблазнительно, но он не может принять его. – Нам нужно о многом поговорить, если мы хотим выяснить, что случилось с девочками, – продолжала Фиби, делая еще одну попытку к примирению. – Должны же мы наконец решить, что делать дальше!

– Не сегодня, Фиби, – сказал Бретт, произнося эти слова гораздо мягче, чем хотел бы. – К тому же мы уже знаем, что делать дальше – поговорить с Мэри Балфент.

– Ну что же. – Фиби вышла из машины смущенная и подавленная. – Не провожай меня. Позвоню, когда договорюсь с Мэри.

Войдя в дом, Фиби бросилась на свою старенькую софу и закрыла лицо руками. Ей не следовало приглашать Бретта к себе. После его отъезда из Конуэя она молила Бога, чтобы время притупило то чувство, которое она испытывала к нему. Но сейчас она поняла, что ее чувство ничуть не угасло с тех пор...

Она провела в раздумьях больше часа. Зазвонивший вдруг телефон вывел ее из оцепенения. В надежде, что Бретт решился на примирение, она подняла трубку.

– Бретт? – мягко спросила она.

Последовала короткая пауза, затем что-то щелкнуло и раздался длинный гудок. Странно, подумала Фиби. Уже третий раз кто-то звонит, не желая говорить. Фиби положила трубку и расположилась перед телевизором...

Звонок в дверь так напугал ее, что она не сразу поняла, в чем дело. Позвонили повторно, и она осторожно подошла к двери, не будучи до конца уверена, так ли уж она хочет видеть сейчас Бретта. В том, что это он, она не сомневалась. Последовал еще один звонок, и Фиби решительно открыла дверь.

– Привет, Фиби. Надеюсь, ты не имеешь ничего против моего визита? – На пороге стоял Кэрк Паркленд. – Или я не вовремя? – сказал он, поправляя на носу очки.

Фиби глубоко вздохнула.

– Да нет, заходи, конечно, – сказала она, возвращаясь в комнату и приглашая гостя следовать за ней.

Кэрк плюхнулся на софу, утонув в ней так, что его костлявые колени оказались на уровне груди. Выцветшая голубая рубашка с короткими рукавами и темные брюки создавали впечатление, что он все еще при исполнении своих служебных обязанностей бухгалтера. Кэрк снова поправил на носу очки и изучающе посмотрел на Фиби.

– Что случилось, Кэрк? Ты пришел по делу? – спросила она, стараясь быть дружелюбной. Она села, скрестив ноги, на пол и выжидательно посмотрела на него.

– Я беспокоился о тебе, – сказал Кэрк без предисловий. – Я заходил в магазин сегодня днем, но тебя там не было.

Меньше всего Фиби хотелось, чтобы Парк-ленд совал нос в ее дела.

– Очень мило с твоей стороны, но беспокоиться не о чем. У меня просто были дела и все, – сказала Фиби, тщательно выбирая слова. Она знала, что Кэрк может ревновать ее, и не хотела его провоцировать.

– Я всегда беспокоюсь о тебе, Фиби, – сказал Кэрк, покусывая нижнюю губу. Казалось, что он вот-вот расплачется. – Разве ты забыла, как я все время заботился о тебе?

Конечно же, она не забыла, но сколько раз ему надо объяснять, что он не интересует ее как мужчина. Он, казалось, нарочно не хотел понимать ее слов.

– О, Кэрк, – сказала Фиби со вздохом. – Не смотри на меня так. Мы с детства знаем друг друга. Неужели ты не можешь понять, что ты мне как брат, и люблю я тебя как брата. Да, именно как брата.

Какое-то время в комнате было так тихо, что Фиби слышала тиканье старинных часов. Губы Кэрка дрожали, его глаза увлажнились, но он старался не терять контроля над собой.

– Это Бретт Кроуз, не так ли? – выдавил он с трудом. – Это из-за него ты не хочешь, чтобы мы были больше чем друзьями?

Фиби устало потерла виски. Измотавшись за день, она была не способна утешать человека, который никогда не прислушивался ни к чьим доводам. Но он был ее другом, и ей приходилось быть терпеливой с ним.

– Бретт тут ни при чем, – сказала она спокойно. – Тебе давно известно, что между нами не может быть ничего, кроме дружбы. Жаль, если ты не понимаешь этого.

Гнев и боль, охватившие Кэрка, улетучились так же быстро, как и появились. И он снова стал похож на ласкового щенка, стремящегося угодить своему хозяину. Если бы у Кэрка был хвост, он бы наверняка повилял им.

– Я не хочу потерять тебя, Фиби, – сказал он кротко. – Я не знаю, что нашло на меня и к чему я все это говорю. Прости меня.

Она кивнула, удивляясь легкости, с которой ей удалось остановить попытку Кэрка в очередной раз выяснить отношения.

– Конечно, я прощаю тебя, Кэрк, – сказала она и увидела выражение благодарности на его лице.

Может быть, Фиби и права, думал Бретт, подходя к дому, в который Балфенты переехали после похищения Сью Флайд. Может быть, имеет смысл поворошить прошлое и выяснить, какую роль они сыграли в исчезновении Сью. Его терзали сомнения, появившиеся после визита к Дорис.

Сегодня утром сосед не ответил Бретту на приветствие. Было немало и других фактов, заставивших Бретта убедиться, что годы, прожитые в Нью-Йорке, не изменили отношения к нему жителей Конуэя. И это мучило его.

Но это не все. Что если Фиби права, и они единственные, кто может раскрыть это преступление?

Балфенты жили напротив центрального магазина, и Фиби договорилась встретиться с ним там в полдень. Бретт взглянул на часы: до назначенного часа оставалось несколько минут. Он нетерпеливо огляделся, ища глазами Фиби, затем подошел к дорожке, ведущей к крыльцу дома Балфентов, и только тогда увидел ее.

У Фиби сегодня был тяжелый день. Она не любила спешить, но и не хотела, чтобы Бретт пришел к Балфентам раньше ее. После разговора с миссис Балфент по телефону она заподозрила, что та Бретта и на порог не пустит. Кроме того, Фиби обещала Бобу, что не слишком долго задержится на ланче.

Фиби взглянула на Бретта и уже не могла скрыть волнение, которое вызывал у нее один его вид. Просто несправедливо, что Бог создал его таким красивым. Она слегка кивнула, приветствуя его. Было очень жарко, и Фиби не осудила бы Бретта, если бы он пришел в шортах, но на Бретте были рыжевато-коричневые брюки и просторная белая рубашка с короткими рукавами. Вероятно, он считал, что в Конуэе не принято надевать шорты в гости.

Через несколько минут Фиби и Бретт уже сидели в гостиной Балфентов, потягивая лимонад из высоких стаканов и выслушивая жалобную болтовню миссис Балфент. Девятнадцатилетняя Мэри сидела рядом с ней, наматывая длинные белокурые пряди волос на указательный палец.

– Нет, в самом деле, Фиби, я не могу понять тебя, – сказала миссис Балфент недовольным голосом. Помимо вежливых приветствий, которыми она обменялась с Бреттом, ей все же приходилось иногда поглядывать на него. – Что у тебя на уме? Зачем тебе это новое расследование? Дорис говорит, ты заезжала к ней и расспрашивала о малышке Сью? – Она скривила рот и покачала головой.

Фиби сердито смотрела на нее, с трудом сдерживаясь. Если я сорвусь сейчас, подумала она, мы никогда не доберемся до истины. Но она зря беспокоилась, потому что в разговор вмешался Бретт.

– Миссис Балфент, извините, что нам пришлось вас побеспокоить, – сказал он. – Мы с Фиби просто пытаемся выяснить правду. Мы думаем, что обеих девочек похитил один и тот же человек. Мы уже поговорили с Дорис и теперь хотим поговорить с вами и Мэри.

– А что, если я думаю, что это сделали вы? – спросила та прямо. Их глаза встретились.

На этот раз Бретту тоже пришлось проявить терпение. Он глубоко вздохнул и, сосчитав про себя до пяти, сдержанно сказал:

– В таком случае вы не правы.

– Мама, как ты можешь так говорить? – вмешалась Мэри, сбрасывая золотые кудряшки волос с пальца. – Взгляни на него. Непохоже, чтобы такой человек, как Бретт, – я ведь могу называть вас Бреттом? – стал похищать девочек. – Она не обращала никакого внимания на выражение лица матери. – Так что бы вы хотели знать?

– Что-нибудь о той ночи, когда похитили твою двоюродную сестру, – сказала Фиби быстро, не оставляя миссис Балфент времени снова обвинить Бретта.

Мэри надула губки и принялась вспоминать, а Бретт отметил, как она прелестна. Если бы Сью осталась жива, она была бы, вероятно, не менее красива. Копна густых белокурых волос, огромные, широко расставленные голубые глаза на кругленьком личике с вздернутым носиком – все это производило завидное впечатление. Парни в колледже, наверное, старались изо всех сил, чтобы назначить ей свидание. Фиби была ненамного младше этой девочки, когда он влюбился в нее. Интересно, какое впечатление Мэри будет производить на парней, когда закончит колледж?..

– Не думаю, что очень помогу вам, – сказала Мэри. – Вы же знаете, что мне тогда не было и семи. Я очень хорошо помню день, когда все узнали, что Сью пропала, но едва помню ночь накануне.

Обменявшись с Бреттом мрачными взглядами, Фиби поникла.

– Расскажи нам то, что помнишь, Мэри. Даже если считаешь, что это не имеет никакого отношения к делу.

Девушка наморщила лоб и несколько секунд подумала.

– Помню, что она всегда ходила, закутавшись в идиотское красное одеяло, – в конце концов сказала Мэри и мягко рассмеялась. – Она любила помечтать. Она воображала себе, что ее одеяло – это ковер-самолет и что с его помощью она сможет переноситься в различные экзотические страны.

Неожиданная мысль пришла на ум Бретту.

– Она когда-нибудь говорила тебе о том, что хочет уехать?

Мэри кивнула.

– Очень часто. У нее было много книжек с картинками, и она показывала мне, куда хотела бы съездить. Не то чтобы она была несчастна дома или что-нибудь в этом роде, но просто Сью была смелой девочкой. Ей нравились Гавайи, Нью-Йорк, Флорида. Но не думаю, чтобы она убежала из дому. Нам было лишь по семь лет тогда.

– Не помнишь ли ты, говорила она об отъезде перед исчезновением? – спросил Бретт.

– Я даже не могу вспомнить, ложилась ли она спать той ночью... Помню только, что когда я проснулась, мама сказала мне, что ее нет... – Голос Мэри сорвался, и она замолчала.

– А вы, миссис Балфент, могли бы что-нибудь добавить? – спросила Фиби, вынужденная признать, что Мэри и впрямь помнит не слишком много.

Миссис Балфент молчала. Казалось, она вообще не желает отвечать.

– Ничего особенного, – произнесла она наконец.

Темнота опустилась на Конуэй. Фиби сидела на крыльце перед домом, пристально всматриваясь в ночь. Их сегодняшний разговор с миссис Балфент и ее дочкой пролил на исчезновение Сью столько же света, сколько было в этом ночном небе. Была ли в их рассказе какая-нибудь деталь, которую они могли проглядеть, или все же малышка исчезла бесследно? Чем большее число людей они расспрашивали, тем запутаннее становилась эта тайна. Фиби нахмурилась. Бретт был обвинен несправедливо, она в этом убеждена. Значит, существует какой-то маньяк, специализирующийся на такого рода преступлениях, и люди в Конуэе вряд ли могут чувствовать себя в безопасности.

До Фиби донеслись звуки шагов, и сердце ее сжалось: это подходил Бретт. На нем была белая рубашка с короткими рукавами, расстегнутая у ворота.

– Почему ты сидишь на крыльце без света? Ужасно темная ночь. На небе ни звездочки, – сказал он.

Фиби нравился его густой, низкий голос. Правда, несколько лет назад он нравился ей еще больше из-за легкого южного акцента. Но это было в прошлом. Живя в Нью-Йорке, Бретт сумел избавиться от своего акцента; наверное, он пытается избавиться и от воспоминаний, в которых фигурировала Фиби, но она надеялась, это удалось ему в меньшей степени.

Девушка подвинулась на край ступеньки, давая возможность Бретту сесть.

– Я думала обо всем этом, – сказала она спокойно.

– Обо всем – это обо мне? – спросил он, улыбаясь.

Присутствие Бретта вызывало дрожь в ее теле. Она сжалась в комок, неожиданно почувствовав холод, хотя ночь была теплой. Она жалела, что надела только легкую хлопковую рубашку и шорты.

Фиби кивнула, стараясь не дать ему понять, насколько сильно ее возбуждала его близость.

– О тебе. О Сью. О том, что все это значит. Но пока я не нахожу зацепки, которая позволила бы разгадать эти загадки.

– Мэри сказала, что Сью раньше часто говорила о том, что хочет убежать, – не очень охотно поддержал разговор Бретт. Ему не хотелось говорить об этом деле.

Фиби кивнула.

– Да, это была смелая маленькая девочка, которая считала, что мир – это не только Конуэй. Ей хотелось попутешествовать и повидать все... – Голос девушки сорвался. Как похожи были эти мечты на ее собственные!

– Может быть, ее все же не похищали, – задумчиво произнес Бретт. Фиби сосредоточенно смотрела на него. – Что если она решила убежать из дому той ночью? Возможно, Сью обманула свою мать, которая думала, что дочь собирается провести ночь у двоюродной сестры. А между тем девочка дождалась темноты и ускользнула.

– Ну и что же тогда? – спросила Фиби, помолчав, – Семилетняя девочка не могла ведь уехать слишком далеко. Очень скоро ей пришлось бы убедиться, что побег не такое легкое дело, как казалось. И если она убежала, то почему не взяла свой велосипед?

– Очевидно, не хотела привлекать внимание, – неуверенно заметил Бретт.

– Хорошо. Давай предположим, что она на самом деле убежала из дому, – сказала Фиби. – Но это почти ничего не меняет. Вряд ли она сумела бы выбраться даже за пределы города. Нет, я уверена: ее похититель все еще разгуливает по Конуэю.

Бретт поднялся со ступенек.

– Это какой-то кошмар, Фиби, – проговорил он после непродолжительного молчания. – К сожалению, я не нахожу взаимосвязи между двумя этими похищениями. Чутье подсказывает мне, что такая взаимосвязь возможна, но у нас ведь нет никаких прямых доказательств. – Он вздохнул. – Я чуть не свихнулся, размышляя об этом, поэтому и решил присоединиться к поискам Салли Флеминг. – Но люди в Конуэе не верят мне, а я, в свою очередь, не доверяю им. Черт возьми, Фиби, я даже тебе не могу полностью доверять, хотя ты единственная, кто верит мне.

– Дорис Флайд тоже верит тебе, – сказала Фиби, но в голосе ее прозвучали печальные нотки. – И Синтия верила тебе.

– Ах, Синтия, – сказал Бретт, наслаждаясь самим звучанием материнского имени. – Удивительно! Я виделся с мамой не более двух раз в году и постоянно скучал по ней. В любое время, когда я звонил, она была рада поговорить со мной. Да, Синтия была очень сильной женщиной.

– И вырастил сильного сына, – улыбнулась Фиби.

Бретт рассмеялся, хотя она не сказала ничего смешного.

– Тогда почему я обращаю внимание на все эти сплетни?

Фиби еще раз улыбнулась:

– Ты слишком строг к себе, Бретт. Несколько лет назад ты бы не раздумывая ввязался в эту схватку. Ты просто стал взрослым. Раньше ты не заботился о последствиях.

Она и права и не права одновременно, думал Бретт. Да, он стал взрослым, но тот мальчик до сих пор жив где-то внутри него. И в его душе все еще возникают порывы, с которыми он не в силах справиться. В последние дни эти порывы поддерживались желанием, которое, как ему казалось, он читал в ее глазах.

– Ты имеешь в виду те годы, когда мне так нравилось целовать тебя? – Бретт обнял Фиби за плечи и повернул к себе. Она пристально на него посмотрела, но не отстранилась. – Фиби, почему я сейчас так взволнован? – шепотом спросил он.

Эти слова словно послужили сигналом. Они оба потянулись друг к другу и уже через секунду соединились в неистовом объятии. Их дыхание смешалось, губы встретились. Его руки скользнули под тонкую рубашку и стали ласкать ее грудь, слегка касаясь сосков и заставляя Фиби задыхаться от наслаждения. Бретт прикасался к ним снова и снова, все более решительно. Наконец Фиби закрыла глаза, чувствуя, как жар желания захватывает все ее существо. Но сильные руки Бретта не оставляли ее в покое. Сжимая ее грудь под тонкой рубашкой, Бретт осыпал поцелуями шею, подбородок, рот.

Желание прикоснуться к Фиби возникло у него сразу, как только он увидел ее на кладбище, но тогда он и представить себе не мог, что этому желанию предстоит осуществиться. А теперь, обнимая ее, он совершенно обезумел от происшедших в ней перемен: ее кожа стала более мягкой, изгибы тела более женственными. Он жаждал близости с ней и, возбужденный до предела, чувствовал, как теряет контроль над собой. Но он и не хотел останавливаться.

– Может, пригласишь меня в дом? – задыхаясь, прошептал Бретт у самого ее лица.

Фиби, не колеблясь, кивнула. Отказ был равносилен смерти. Она не могла больше выносить нестерпимо жгучее желание.

Рука об руку они поднялись в спальню с розово-белыми покрывалами на огромной кровати, куда Фиби не разрешала входить никому. Она считала свою спальню священным местом, где можно только предаваться снам и мечтам. Она посмотрела на Бретта: сейчас предмет ее грез был с ней...

Дорога в спальню не охладила пыла Бретта, и когда Фиби сделала несколько шагов к кровати, он подхватил ее на руки. В лунном свете Бретт едва различал искрящиеся счастьем глаза женщины.

– Фиби, я не хочу, чтобы ты когда-нибудь пожалела об этом, – выдохнул он.

– Мне не о чем жалеть ни сейчас, ни в будущем, – прошептала Фиби и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его, но вместо этого неожиданно провела кончиком языка по его губам, как бы очерчивая их контур. И тогда Бретт с такой неистовой жадностью прильнул к ее рту, что дыхание у нее перехватило и все в комнате закружилось перед глазами. Она даже не помнила, как оказалась с Бреттом в кровати. Зато в памяти отчетливо запечатлелись ощущения от его тела, когда ее тонкие руки заскользили по мускулистым неровностям спины и изгибу ягодиц.

Тяжело дыша, Бретт ласкал ее, его руки уверенно поднимались вверх от обнаженного живота к груди. Не в силах сдерживать себя, она прогнулась всем телом, ощущая, как набухают ее розовые соски. Тонкая рубашка создавала ощущение дискомфорта, и она приподнялась на руках, чтобы помочь Бретту снять ее. Потом и он, торопясь, стащил с себя рубашку; Фиби вздохнула при виде его обнаженного торса. Бретт Кроуз уже не был юношей, он выглядел мужчиной в расцвете лет. Но эта разница не делала его менее желанным, чем двенадцать лет назад.

Ни на секунду не отрывая от него глаз, Фиби стащила с себя шорты и нижнее белье. Однако Бретт, казалось, колебался, и Фиби на мгновение подумала, что он может изменить свое решение. Но уже в следующий момент он сбросил оставшуюся на нем одежду, и она увидела, что его желание так же сильно, как и ее.

Он присоединился к ней на постели. Их тела встретились, и казалось, что они никогда не расставались. Он снова захватил ее рот, она подвинула к нему свои бедра, предлагая себя. Последовавший за этим медленный, ненасытный ритуал любви испепелил ее в его руках.

Бретт был заботливым любовником, стремившимся доставить партнерше столько же удовольствия, сколько получал сам. Вот и сейчас он хотел оттянуть мгновение высшего наслаждения, но чувства, разжигаемые в нем ее нежным, обнаженным телом, были так сильны, что он не мог больше сдерживать себя.

– Сейчас, Бретт, – попросила она, как будто читая его мысли. – Не будем больше ждать.

Прежде чем она успела договорить, он уже был внутри нее, и удивительная радость, которую приносит секс, заполнила ее существо. Как она скучала по этому человеку все эти годы!

Глава восьмая

Ночью они проснулись только однажды, чтобы еще раз испытать сладостные любовные ощущения, и все было так фантастично, что Фиби уже не могла разобрать, где сон, а где явь.

Под утро она услышала какой-то странный звон. Фиби открыла глаза: над ней нежно склонился Бретт.

– Телефон звонит, соня, – ласково произнес он.

Фиби посмотрела на часы и застонала: было уже половина десятого, в это время она должна находиться в магазине. Молниеносно Фиби выскочила из постели и схватила трубку, на ходу придумывая причину, по которой опоздала. Она была уверена, что звонит Боб.

Однако это звонила Энни, а не Боб.

– Господи, Фиби, почему ты не в магазине? – В голосе слышалось отчаяние. – Ты представить себе не можешь, что случилось! Сегодня утром нашли скелет! Бен почти уверен, что это Сью Флайд.

– Интересно, как он может быть в этом уверен? – Сон Фиби как рукой сняло, и она с тревогой обернулась к Бретту.

– Я сказала, почти уверен, Фиби, но кто это может быть еще?

Глаза Фиби расширились от ужаса. Она рассеянно продолжала слушать рассказ сестры.

– Следователь уже там. Кости хотя и повреждены, но видно, что это скелет ребенка. Отвратительно, конечно. Не знаю, как Дорис Флайд перенесет это страшное известие. – Энни выдержала паузу. – Фиби, Бен ищет Бретта, чтобы задать ему несколько вопросов...

– Это еще зачем? – прервала ее Фиби, прежде чем та успела закончить. Бретт не одобрил бы ее вмешательства, но она хотела защитить его от возможных неприятностей.

– Ты знаешь ответ, милая. Его всегда подозревали в похищении девочки, и это единственная причина, по которой шеф полиции хочет поговорить с ним. В любом случае передай ему, пожалуйста, что с ним хочет поговорить Бен. Ты ведь увидишь его сегодня?

– Возможно, – ответила Фиби сухо, хотя понимала, что ее сестра наверняка догадывается, где сейчас Бретт. – Я передам ему.

Фиби медленно положила трубку и встретилась взглядом с Бреттом. Его лицо было таким же белым, как лежащая рядом на постели простыня.

– Они нашли Сью Флайд? – догадался он, прежде чем она смогла объяснить ему.

Фиби кивнула.

– Скелет нашли сегодня утром совершенно случайно. Они занимались поисками Салли и наткнулись на него. Пока еще нельзя точно сказать, кому он принадлежит, но ясно, что это скелет маленького ребенка. По-видимому, это в самом деле Сью, кто же еще? – Фиби говорила как робот, повторяя чужие слова. Было видно, что ее мысли где-то очень далеко.

Бретт какое-то время не мог вымолвить ни слова. Он качал головой, не желая мириться с услышанным. Когда он наконец заговорил, его голос был невыразимо печален.

– Все это время я продолжал надеяться, что Сью жива. Я даже представлял ее молодой женщиной с голубыми глазами и белокурыми волосами. Хотя в глубине души, конечно, всегда понимал, что это не так.

– Бен хочет поговорить с тобой, – осторожно проговорила Фиби.

Он долго не отвечал, и Фиби стало не по себе. Этой ночью им казалось, что они избавились от теней прошлого. Но солнце светило, птицы пели, а тени не исчезали.

– Мне нужно одеться, – сказал Бретт, решительно вставая с кровати.

– Расскажи мне все, что знаешь, – потребовала Фиби от сестры, потягивая великолепно сваренный кофе и наблюдая за Энни. Кухня сестры от скатерти до кружевных занавесок была очень яркой. Кастрюли и сковороды, искусно закрепленные на крюках, ослепительно поблескивали на ярко-желтой стене. Веселье, исходившее от этой кухни, резко контрастировало с серьезным лицом Фиби.

– Я почти все рассказала тебе по телефону, – сказала Энни, надувая губы и вертя в руках кофейную чашечку. Ее белокурые волосы были аккуратно собраны на затылке в пучок; она производила впечатление респектабельной, холодной и умудренной житейским опытом женщины. Рядом с ней Фиби, напротив, выглядела простушкой. После телефонного звонка сегодня утром она быстро приняла душ, и длинные волосы ее были еще мокрыми. Широкая рубашка с короткими рукавами, старые голубые шорты и поношенные теннисные туфли тоже не придавали ей солидности.

– Не понимаю, зачем надо было мчаться ко мне в таком виде. – Энни неодобрительно оглядела Фиби с ног до головы. – По крайней мере, ты могла бы найти время, чтобы привести себя в порядок.

– Энни, пожалуйста, расскажи мне, что случилось, – снова попросила Фиби, не обращая внимания на замечания сестры. Она знала, что если как следует поднажать, сестрица выложит все, что знает, потому что она неисправимая сплетница. – Бен, должно быть, рассказал тебе все.

– Конечно, – сказала Энни и наклонилась вперед, как бы собираясь поведать о чем-то очень важном. – Ты, наверное, знаешь, что Бен входил в состав команды, занимающейся поисками Салли Флеминг? – Фиби кивнула. – Недалеко, в двух или трех милях от города по Старой дороге, они обнаружили заросшую тропу и начали поиски. Не прошло и часа, как ребята наткнулись на кости малышки Сью. Бен сказал, что они не заметили бы их, если бы в последнее время прошло больше дождей. Болото осело в некоторых местах, и скелет был ясно виден в подсохшей тине. Фиби! Фиби, милая, что с тобой?

Лицо Фиби побледнело. Старая дорога. Узкая тропа. Болото. Скелет Сью обнаружен неподалеку от того укромного уголка, где они впервые с Бреттом занимались любовью. Все это казалось слишком невероятным, чтобы быть правдой. Ее руки начали дрожать. Неужели убийца знал, что они встречались там? Значит ли это, что он умышленно оставил там тело Сью в надежде бросить тень на Бретта Кроуза?

– Фиби! – снова окликнула ее Энни и, подойдя к сестре, резко взяла ее за дрожащие руки. – Фиби, ты в порядке?

Ее встревоженный голос вывел Фиби из состояния оцепенения, и она усилием воли подавила дрожь в руках. Фиби посмотрела на сестру и увидела искреннюю заботу в ее глазах.

– Я в порядке, Энни. Просто... просто картина, которую ты обрисовала, ужасна. Я не могу себе представить, кто мог отважиться на такое?

– Да, дорогая, – сказала Энни и прикусила губу. – Я все время думаю, как было бы ужасно, если кто-нибудь захватил бы Майкла или Айрин. Я не смогла бы вынести этого! И знаешь, это вообще просто случайность, что Сью нашли. В этом году было мало дождей, и болото высохло. Никто не обнаружил бы ее там, если бы искал несколько лет тому назад.

Энни снова села, и сестры замолчали, каждая погруженная в собственные мысли.

– Фиби, пожалуйста, пойми меня правильно, – сказала после нескольких минут молчания Энни с нехарактерной для нее вкрадчивостью. – Ведь я беспокоюсь о тебе и Бретте Кроузе. Не говори пока ничего, дай мне закончить. Когда Бен не мог найти Бретта сегодня утром, мне не нужно было гадать, где он.

Фиби скрестила руки на груди и свирепо посмотрела на Энни, давая понять сестре, что она возмущена ее любопытством. Однако Энни даже не обратила внимания на рассерженный вид сестры и продолжила:

– Ты, вероятно, не хочешь говорить со мной об этом, но я считаю, что должна сказать тебе кое-что. Я знаю, ты думаешь, что Бретт не виновен, но большинство наших соседей думают по-другому. Зачем ты защищаешь его?

Фиби знала, что Энни имеет в виду ее утверждение, что она была вместе с Бреттом в ту ночь, когда похитили Сью. Она громко вздохнула. Если уж собственная сестра не верит ее признанию, то что говорить о других?

– Энни, это не выдумки. Почему ты не веришь, что я была с ним в ту ночь?

– Потому что не хочу поверить в это, – сказала Энни с прямотой, которой от нее трудно было ожидать. – А еще больше я не хочу, чтобы ты была впутана в это грязное дело. Это может плохо кончиться, Фиби!

Фиби потянулась через стол и взяла руку сестры. Энни, по-видимому, искренне заботилась о ней.

– Мне придется вмешаться, моя дорогая. Я уже промолчала однажды, и ничего хорошего из этого не вышло. Теперь я должна рассказать то, что знаю.

Энни понимающе кивнула, и Фиби почувствовала себя виноватой в том, что сегодня утром хотела бросить трубку, чтобы только не разговаривать с сестрой.

– Ты действительно думаешь, что Бретт похитил этих двух маленьких девочек, да? – спокойно спросила она.

– В том-то и дело, милая, что я в этом не уверена, – ответила Энни так же спокойно. – В том-то и дело!

Был полдень, солнце палило вовсю. Бретт шел по главной улице Конуэя, и его гнев был сильнее полуденного зноя. Бен Толмен зря потратил столько сил, чтобы вызвать его в полицейский участок. У него не было никаких очевидных доказательств его вины. Бретт был по горло сыт сыпавшимися на него обвинениями, в то время как настоящий преступник, вероятно, смеется от удовольствия, что его план сработал.

Бретт вытер влажный лоб, кляня адскую конуэйскую жару.

Услышав шаги позади себя, он обернулся. И тут же пожалел об этом. Улица была почти пустой, но посреди нее стоял Эд Бирч. Бретт не видел Эда с тех пор, как уехал из города, но за это время тот совсем не изменился. Ему, должно быть, сейчас около шестидесяти, но он был все так же неопрятно одет и не брит. Судя по всему, он направлялся выпить.

– Раскайся! – возопил вдруг Эд. Улица была пустынна, и этот возглас мог относиться только к Бретту. – Раскайся в грехах своих или будешь проклят!

Бретту меньше всего нужна была ссора с городским пьяницей, поэтому он заскочил в скобяную лавку Бакнела, чтобы заодно купить краску для своей спальни. С годами она приобрела такой запущенный вид, будто у нее и вовсе никогда не было хозяина.

Поток холодного воздуха, встретивший его на пороге магазина, был чрезвычайно приятен после гнетущей полуденной жары. Бретт подумал, что Сэм Бакнел заплатил хорошую цену, чтобы поддерживать прохладный воздух в помещении. Громоздкие кондиционеры создавали столько шума, что покупателям приходилось повышать голос, чтобы быть услышанными. Бретт кивнул Сэму и направился вдоль узкого ряда к полке с красками. Через несколько минут он уже пробивал чек за пару кистей и баллон с краской.

– Как тебе наш городок? – неожиданно спросил Сэм, пока Бретт расплачивался с ним. Сэм улыбался и, в отличие от большинства горожан, смотрел на Бретта приветливо.

– Слишком жарко, – ответил Бретт, подхватывая банку с краской с прилавка. – И жара в этом городе не спадает для меня с тех пор, как я приехал.

– Я не верю в байки, которые о тебе рассказывают. – Сэм произнес это достаточно громко, чтобы быть услышанным.

– Ты не в большинстве, дружище, – сказал Бретт и вышел из магазина. После слов Сэма он почувствовал себя чуть лучше.

Эда Бирча уже не было на улице, и Бретт вздохнул с облегчением. Но радость длилась недолго – он увидел Гарри Дейве, одного из сотрудников Бена Толмена, рыжеволосого, кареглазого парня, с которым у Бретта никогда не было особо дружеских отношений. Однажды он основательно переиграл Гарри в баскетбол и, очевидно, тот не простил и не забыл этого: сейчас его глаза смотрели холодно и подозрительно.

– Ну и ну, блудный сын вернулся! – протянул он саркастически. – Почему бы тебе не рассказать мне, где Салли, чтобы нам не тратить время на ее поиски?

Бретт не собирался выслушивать колкости Гарри и уже собирался пройти мимо него, но последние слова заставили его остановиться.

– Ты не отвертишься даже с помощью Фиби Стефансен! – злобно выкрикнул Гарри.

Глаза Бретта побелели от бешенства.

– О чем это ты?

Гарри рассмеялся.

– Всем понятно, что Фиби специально рассказывает везде о проведенной с тобой ночи двенадцать лет тому назад, чтобы спасти тебя! К счастью, у нас достаточно мозгов, чтобы понять, где правда, а где ложь.