Текст книги "Великий Йог Тибета Миларепа"

Автор книги: Дордже Речунг

ВЕЛИКИЙ ЙОГ ТИБЕТА МИЛАРЕПА
ЛИЧНОСТЬ
ДЕЯНИЯ

ЭТУ КНИГУ О МИЛАРЕПЕ

Я ПОСВЯЩАЮ

ТЕМ, КТО НЕ УДОВЛЕТВОРЯЕТСЯ ВЕРОЙ,

ОСНОВАННОЙ НА КНИГАХ И ТРАДИЦИЯХ,

И СТРЕМИТСЯ К ПРЯМОМУ ПОЗНАНИЮ

ИСТИНЫ.

ПОБЕДНАЯ КОЛЕСНИЦА ЙОГА

Кто стяжал Веру и Мудрость,

Того, хорошо снаряженного, движет вперед разум его.

Сознание – дышло, а Ум – запряженная пара,

Бдительность – осторожный возничий.

Праведная жизнь – Колесница;

Радость – ось, Энергия – колеса.

Спокойствие – союзник уравновешенного Ума.

Отсутствие желаний – его украшения.

Доброжелательность, непричинение вреда и отрешенность –

Его оружие.

Терпение – броня Порядка.

Колесница эта движется к Миру.

Самим человеком она строится, его внутренним я создается.

Она лучшая из всех колесниц.

Мудрецы на ней покидают этот мир

И, поистине, они достигают победы.

Будда, из «Самьютта Никая»

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

ПУТЬ К ПРОСТОЙ ЖИЗНИ И СВОБОДЕ

«Иметь немного желаний и довольствоваться малым свойственно возвышенным людям».

Заветы Учителей (Гуру)

Все тот же призыв Великих Людей древности к простой жизни и подвигу, не раз повторенный в течение тысячелетий и услышанный в Америке Торо, Эмерсоном и Уитменом, обращен со страниц этой книги из Тибета, страны снежных гор, к людям Запада, превозносящим свою сложную жизнь в век индустриализации и отдающим ей предпочтение, хотя и не без многих, смущающих их до недавнего времени, предчувствий.

В то время как «Тибетская книга мертвых» (первый том нашей оксфордской серии о Тибете) дает знание о том, как правильно умирать и выбрать лоно матери, чтобы родиться вновь, эта, составляющая второй том серии, книга учит, как правильно жить и направить жизнь к трансцендентальной цели – Освобождению от обусловленного существования.

Поскольку жизнь, смерть и новое воплощение рассматриваются буддизмом и многими другими религиями как неразрывные состояния Единого Бытия, первый том серии следует считать продолжением второго, хотя он представляет собой отдельный трактат о йоге.

Откликом на первое издание Жития Миларепы – великого буддийского святого Тибета, было большое число восторженных писем, присланных издателю этой книги не только мирянами и членами Сангхи Северного и Южного буддизма, но также индуистами и христианами-католиками и протестантами. Им всем редактор выражает глубокую признательность за высокую оценку его труда. В каждом письме содержалась мысль о том, что в личности Миларепы воплотились те универсальные черты святости, которые ни одна религия не может считать своим исключительным достижением и которые присущи святым всех религий. Поэтому Миларепу можно причислить к светочам, рассеивающим мрак Невежества, о котором Просветленный сказал, что этот мрак окутал мир. К Миларепе также приложимы слова, сказанные об Аврааме Линкольне, что он принадлежит не только своей стране, но и всему миру.

В книге утверждается, что путь йоги, ведущий к достижению Высшего состояния, трансцендентен умозрительным концепциям о спасении и открыт для всех людей независимо от их вероисповедания. Миларепа учил, что ни один метод развития ума не приводит к Мудрости. Истинное знание не может быть достигнуто путем изучения книг или изложения вероучения. Многие из святых высшей учености и культуры, жившие в Тибете и Индии, были неграмотными, как об этом свидетельствует готовящийся к выпуску четвертый том оксфордской серии – «Тибетская книга о великом освобождении». Эту же мысль Миларепа выразил в своей песне:

 
«Привыкнув с давних пор медитировать на Избранных Истинах, передаваемых шепотом,
Я забыл все в переписанных и напечатанных книгах.
Привыкнув с давних пор приобретать все новый и новый опыт на пути духовного совершенствования,
Я забыл все верования и догмы.
Привыкнув с давних пор знать смысл Несказанного,
Я забыл о способах исследования корней слов и происхождения слов и фраз».
 

Приведя ум посредством самодисциплины, аналогичной способу приручения дикой лошади, в состояние невосприимчивости к навязчивым и, с точки зрения йоги, нежелательным влияниям, порождаемым иллюзорной фантасмагорией мира, мы освобождаемся, как учит Миларепа, от оков, привязывающих к нему. Как поет он в своей песне о Коне Ума, недисциплинированный ум должен быть пойман петлей Единой Цели, привязан к столбу Медитации, накормлен учениями гуру и напоен от Источника Сознания. Молодость Разума будет наездником, скачущим на Коне Ума по широкой Равнине Счастья к достижению состояния Будды.

Как химик экспериментирует с элементами материи, так и Миларепа экспериментировал с элементами сознания, и кроме него никто другой не проводил более плодотворно испытаний учений его Великого Учителя Будды путем практического их применения. За высшие достижения в практике буддизма Миларепа почитается не только буддистами всех школ на его родине – в Тибете и в соседних странах Азии, где он признается совершенно Просветленным, но и всевозрастающим числом искателей истины во всем мире, узнавших о нем после опубликования его биографии на Западе.

Сами буддисты, даже те, кто не принадлежит к школе Миларепы, признают, как и мы должны признать, что путь Миларепы – короткий, ведущий за пределы ограниченного земного существования, может быть пройден только исключительной личностью, подготовленной в процессе эволюции к тому, чтобы сделать этот дерзновенный рывок к недоступной для медленно эволюционирующего человечества цели. Хотя очень немногие обладают столь могучей силой духа, физической выносливостью и волей, чтобы следовать Миларепе, его открытие, что эта цель – не мираж и ее можно достичь, представляет громадную ценность для них. С точки зрения почитателей Миларепы, из этой книги можно почерпнуть мужество, необходимое для вступления на путь, независимо от того, каким долгим и тернистым он будет и сколько жизней потребуется прожить для достижения этой цели, которой Миларепа, благодаря его особой подготовке, достиг в течение одной.

Независимо от того, как будет принят Святой Миларепа в наш утилитарный век – с почитанием со стороны немногих и с полнейшим равнодушием со стороны многих, с антропологической точки зрения необходимо признать, как это сделал наш знаменитый оксфордский профессор Арнольд Тойнби, что наилучший вклад в улучшение жизни человека на земле внесли из представителей человеческого рода не ученые со всеми их чудесными и заслуживающими похвал открытиями, не изобретатели, не промышленные магнаты, не политические лидеры, не правители и не государственные деятели, а пророки и святые:

«Кто же они, эти величайшие благотворители человечества? Смею утверждать, что Конфуций и Лао-цзе, Будда, пророки Израиля и Индии, Зороастр, Иисус, Магомет и Сократ.

Они – одинокие светочи цивилизаций, занимавших территории от Тихого океана до Средиземного моря, и в этих немногих личностях воплотилась высшая мудрость всех исторических эпох. В них нашла совершеннейшее выражение эволюция разносторонних устремлений бесчисленных поколений людей, живших на нашей планете на протяжении тысячелетий существования великих культур Китая, Индии, Персии, Сирии, Египта, Аравии и Европы, представленной Грецией.

Произведения художников и писателей переживают дела предпринимателей, военачальников и государственных деятелей. Поэты и философы превосходят историков, но и святые не имеют равных себе».

Житель Запада гораздо больше, чем Востока (где все еще преобладают в деревенской общине простой уклад жизни и самообеспечение) будет, вероятно, удивлен, прочитав в этой книге о жизни человека, не имевшего никаких привязанностей к преходящим вещам. Для Миларепы, так же как для многих мудрецов Азии, победа над собой была выше победы над миром и отречение от него – лучше всех земных богатств.

То же можно сказать о Махатме Ганди. Имущество, которое осталось после него, мало чем отличается по виду и ценности от вещей, составлявших собственность Миларепы: деревянный посох, две пары сандалий, очки в старомодной оправе, низкий столик, за которым он писал, сидя на полу, чернильница, ручка, стопка писчей бумаги, циновка для молитв и медитаций, несколько религиозных книг и среди них «Бхагавад-Гита», две чашки, две ложки и несколько кусков домотканой хлопковой ткани, служивших ему одеждой.

Бамбуковый посох, платье и накидка также из домотканой хлопковой ткани, чаша из человеческого черепа, найденного на кладбище, кремень с огнивом и костяная ложка составляли имущество Миларепы.

Хотя слабый физически по причине возраста и аскетической жизни, Ганди-Святой влиял на ход событий в могущественной и процветающей необъятной Британской империи так, как не могла повлиять ни одна армия, ни одна морская или воздушная армада.

Когда к Миларепе явилась делегация высокопоставленных чиновников с приглашением посетить правителя Непала, Миларепа отказал посланникам монарха и этим подчеркнул мнимость его превосходства. Он сказал им, что он сам могущественный царь, владеющий богатствами, и его величие и могущество выше всех царств мира.

Когда Ганди встретился с английским королем в Букингемском дворце, он был не в костюме, отвечающем требованиям этикета, установленного, как учит Миларепа, «невежественными приверженцами условностей», а в белой набедренной повязке из простой домотканой хлопковой ткани, какую носят индийские крестьяне. Когда Ганди затем спросили, достаточна ли была его лишь прикрывающая тело повязка для такого торжественного момента, он ответил: «На короле было достаточно одежды для нас обоих».

Человек, обладающий такими необычными способностями, какими обладал Миларепа, как, например, способностью летать по воздуху, не нуждается в автомобилях, самолетах и других средствах передвижения, и следовательно, ему не нужны были бы материальные блага индустриального общества, приобретаемые ценой изнурительного труда в угольных копях, на железоплавильных заводах и на фабриках массовой продукции.

Ганди также выступал против индустриализации, хотя и без особого успеха у себя в Индии. Он считал, что индустриализация не является печальной необходимостью, неизбежным злом, но не потому, что, как показывает жизнь Миларепы, йога делает ее ненужной, а потому, что индустриализация наносит ущерб искусству и ремеслам, обычно процветающим в условиях простой и сравнительно счастливой жизни деревенской общины, и поэтому заглушает ростки Прекрасного, заложенного в каждом человеке. Деревенские общины, которые в Индии и Китае в течение тысячелетий были центрами национальной культуры, не связанной с массовым производством, являются, по мнению Ганди, наилучшей и экономически устойчивой общественной формацией. И эта простая, естественная и материально независимая форма социальной жизни, способствующая развитию Высшей Культуры, ближе идеалу Миларепы, чем индустриально развитое общество.

Благодаря постоянному контролю за своим физическим телом Миларепа мог жить, хотя и испытывая страдания, к которым, как йог, он был безразличен, в условиях арктического климата гималайских высот, на простой и скудной пище и нередко не имея никакой другой пищи, кроме той, которую он получал из воздуха, воды и солнечной энергии способом, подобным Космосу, подобно растению, вырабатывающему хлорофилл. В его пещере не было отопления кроме того, которое создалось в его телесной обители с помощью йогической практики туммо.

Производимые во всевозрастающем количестве товары массового потребления, считающиеся на Западе необходимым атрибутом жизни, ради приобретения которых люди добровольно жертвуют своей жизненной энергией, здоровьем и своим коротким временем пребывания на земле, являются для Миларепы, так же как для Будды, лишь препятствием для Правильного Образа Жизни. Миларепа учил, что цель жизни в человеческом теле не в том, чтобы погрязнуть в трясине довольства и комфорта, привязывающих к миру, но удаляться от него, каким бы изобильным, благоденствующим и по-мирски счастливым ни становился он благодаря открытиям западной науки.

Из своей гималайской пещеры Миларепа смотрел с жалостью и состраданием на жизнь людей, стремящихся к роскоши и довольству. Как учил он в своей песне «О пяти видах довольства», когда желание довольства, общее для людей и животных, преодолено и достигнута Свобода, «нет никаких терниев; все приятно», и он просил не вдохновленных аскетической жизнью оставить при себе их жалость к нему. О довольстве жизни в монастырях он сказал так:

«Привыкнув с давних пор считать мое земное тело моей отшельнический обителью, я позабыл о довольстве и удобствах жизни в монастырях».

С еще большей жалостью и состраданием смотрел бы Миларепа на жизнь людей в наше время, в окружении многочисленных вещей, без которых не мыслят своего существования жители Европы и Америки и среди них даже многие монахи, проповедующие благочестие. Он видел смысл жизни не в том, чтобы пользоваться материальными благами и одержать победу над миром с помощью науки, а в том, чтобы победить самого себя и разорвать путы, привязывающие человека к колесу рождений и смертей. Миларепа, как и святые всех религий, всех цивилизаций и эпох, был убежден в том, что отсутствие желаний и полный отказ от мирских благ, а не всепоглощающая страсть к приобретению преходящих вещей, ведут к достижению состояния, которое является наивысшим на нашей планете.

Миларепа осознал в начале своей жизни то, что большинство людей осознают слишком поздно: «Все земные притязания имеют один неизбежный конец, который есть печаль: приобретения заканчиваются их утратой, встречи – расставанием, построенное разрушается, рождения оканчиваются смертью. Помня об этом, нужно с самого начала отказаться от приобретений, накоплений, строительства и встреч и, следуя указаниям почитаемого гуру, стремиться к достижению Истины (которая не имеет ни рождения, ни смерти). Это наилучшая наука».

Перед переходом в Нирвану Миларепа продолжал напутствовать своих учеников: «Жизнь коротка, и час смерти не известен. Поэтому усердно медитируйте – т.е. не совершайте грехов и приобретайте заслуги, не жалея сил и даже жертвуя жизнью. Все, что я сказал, кратко выражается в следующем: поступайте так, чтобы вам не пришлось стыдиться самих себя, и твердо придерживайтесь этого правила. Если вы будете поступать именно так, знайте, что вы не нарушаете заповедей Высших Будд, если даже в книгах вы встретите противоречивые требования».

Заповеди Миларепы о праведной жизни – это те же заповеди, завещанные святыми всех эпох – Древнего Китая, Индии, Вавилона, Египта, Рима и нашего времени. Но только очень немногие личности, подготовленные своей эволюцией к тому, чтобы соблюсти их и слиться с Братством Сострадания и Мира, передавали Факел Мудрости от одного поколения к другому. Пусть сбудутся слова преданного ученика Миларепы Речунга, написанные им в колофоне к «Житию», что «преданные Учению будут получать духовную помощь от этой книги даже во время слушания, размышления о ней, прикосновения к ней, и ее изучение и следование содержащимся в ней заповедям угодны Иерархии Учителей». Тибетский гуру Пхадампа Сангай (как предполагается, современник Миларепы), проповеди которого будут опубликованы в четвертом томе серии – «Тибетская книга о Великом Освобождении», обратился к своим ученикам и жителям деревни Тингри со словами, не потерявшими своего значения и для нас, которыми мы завершаем это предисловие:

 
«Дхарма подобна солнечному свету, проникающему сквозь расселину среди туч.
 

Знайте, что сейчас есть такой свет. Мудро пользуйтесь им, люди Тингри».

Сан-Диего. Калифорния.

День всех Святых, 1950 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

В нашем введении и в примечаниях к данной книге, как и в «Тибетской книге мертвых», я попытался донести до западного читателя и для этого письменно изложил некоторые аспекты Высших, или Трансцендентальных Учений Махаяны, которые были переданы мне с этой целью моим тибетским гуру, ныне почившим ламой Кази Дава-Самдупом. За все погрешности, которые критики могут обнаружить в этих комментариях (и я не уверен, что их нет), я один несу полную ответственность. Питая особую благодарность как ученик к тому, кто был моим учителем, я также выражаю признательность йогам Гималаев и Индии (пожелавшим, чтобы их имена не были названы), от которых я имел счастье получить во время моего путешествия с научной целью по Индии ценную информацию из первых рук относительно тех же древних идеалов аскетизма и отречения от мира, которые Миларепа, преданный ученик своего Первого Гуру – Гаутамы Будды, так вдохновенно проповедовал, когда рассказывал о своей жизни. Эти идеалы, к счастью, все еще находят многочисленных приверженцев среди индуистов, буддистов, джайнов, даосистов, исламских суфи и даже христиан, живущих в Азии.

...Я, как редактор, искренне надеюсь, что эта книга также сослужит свою скромную службу и поможет европейцам и американцам признать тот факт, что народы Востока, как и все человечество, движимы теми же устремлениями и преданы, в сущности, одним и тем же религиозным идеалам, что с антропологической точки зрения человечество – одна семья и поэтому несущественны внешние различия, обусловленные наследственными, расовыми особенностями, цветом кожи и внешними физическими факторами. Слишком долго простояла разделяющая стена, воздвигнутая в Темные Века из предрассудков и непонимания, причина которых – отсутствие научного знания. Когда, наконец, знание разрушит ее, тогда наступит час для лидеров рас и народов работать не только для создания Федерации стран мира, но и Федерации Истины, которая живет во всех религиях.

Закончим это предисловие словами переводчика: «Пусть этот перевод «Жития Миларепы» поможет узнать о нем в других странах, и пусть Миларепа будет почитаться там так же, как в его родной стране. Это было моим единственным желанием, вдохновлявшим меня в моей работе, и остается моей горячей молитвой сейчас, в момент ее окончания».

Джизус-Колледж. Оксфорд. 21 июня 1928 г.

МИЛАРЕПА

 
Я, Миларепа, осиянный великой славой,
Памяти и Мудрости дитя.
Хотя стар я, покинут и наг,
Из уст моих льется песня,
Ибо вся Природа служит мне книгой.
Железный жезл в моих руках
Ведет меня через Океан меняющейся Жизни.
Я Разума и Света господин,
И, совершая подвиги и чудеса,
Я не нуждаюсь в помощи земных богов.
 

Миларепа «Гур-Бум»

«Только Будды и Архаты раскрыли мою истинную сущность, победили меня. Все другие существа живут под моей деспотической властью. Я приговариваю их к смерти и дарую им жизнь. Я божество, приносящее им благополучие, которым они наслаждаются. По моей воле совершаются добрые и злые дела. Богов, императоров, царей, богатых и бедных, сильных и слабых, благородных и низкорожденных, счастливых и несчастных духов, обитающих в этом мире и в верхних и нижних мирах, – всех их я возвышаю или ниспровергаю до соответствующего каждому из них состояния. Я унижаю вознесшихся высоко и возвеличиваю низкостоящих согласно некоторым совершаемым ими делам. Поэтому я действительно Бог, который правит этим феноменальным миром».

Из «Провозглашения о всемогуществе Кармы» [1]1
  Так озаглавлен (но без указания названия тибетского оригинала) английский перевод на трех страницах, обнаруженный редактором среди бумаг покойного ламы Кази Дава-Самдупа. В конце перевода, из которого заимствована эта цитата, есть подпись: «Перевод Давы-Самдупа, выполненный в соответствии с указаниями Преподобного Праджня Сатхи, 28.5.1917».


[Закрыть]

«От того, что мы делаем, зависит наше будущее;

Как тень следует за телом, та и Карма следует за нами.

Каждый должен испробовать то, что сам совершил».

Из «Золотого ожерелья сказаний о Падма Самбхаве» [2]2
  По-тибетски: «Падме-Тхангьиг-Сертенг».


[Закрыть]

ВВЕДЕНИЕ

«Как путнику, стремящемуся достичь города, нужны глаза, чтобы видеть путь, ведущий к нему, и ноги, чтобы пройти этот путь, так и стремящемуся достичь Нирваны нужны Глаза Мудрости и Ноги Метода».

«Праджня-Парамита»

I. «ДЖЕЦЮН-КАХБУМ» КАК ПАМЯТНИК КУЛЬТУРЫ

На страницах этой биографии одного из великих религиозных гениев человечества в ярких красках изображена социальная жизнь Тибета в XI и XII веках н.э. Мы, европейцы, часто забываем о том, что Индия и Китай имели высокую культуру в то время, когда Европа еще не вышла из варварского состояния, и что Тибет, уже с седьмого века черпавший для себя многое из культур Китая и Индии, был в своей средневековой ограниченности ничуть не ниже Европы, а в области философии и религии даже превосходил ее.

В Европе, в темные века раннего средневековья, мало кто знал о великих древних Афинах и Александрии. Научная и философская мысль была подавлена авторитетом церкви и заключена в узкие рамки педантичной схоластики. Арабские ученые Кордовы и Багдада, хранившие учения древних, смогли передать их европейцам только тогда, когда Европа проснулась для новой жизни в эпоху Возрождения. Но на Востоке Прометеев огонь никогда не угасал. И даже до наших дней Китай и Индия сохраняли в непрерывавшейся преемственности культуру, зародившуюся в глубокой древности[3]3
  «На Востоке даже в периоды материального расцвета никогда не забывали о превосходстве духа. Цари отрекались от своих царств и уходили в джунгли или горы, чтобы там провести в медитации остаток жизни. «Умереть в оковах» считалось тогда, также как и теперь, злом, которого нужно избежать. В этом заключена тайна неиссякаемой жизненной силы Востока», – Проф. Атал Бихари Гхош.


[Закрыть].

Цивилизации Вавилона, Египта, Греции, Рима, пережив эпоху расцвета, исчезли, но Китай и Индия продолжают жить, несмотря на перенесенные ими социальные потрясения, вызванные контактом с утилитарным Западом. И если они сохранят свою удивительную силу духа, они смогут пережить материалистическую цивилизацию Запада и как прежде будут вести человечество к более возвышенному идеалу – победе над миром божественного начала в человеке, а не животного начала путем кровопролитных войн. Это есть тот идеал, на котором основано учение Миларепы, касающееся проблем человеческого общества. И в этом оно созвучно учениям Будды, Христа и всех великих учителей Азии, состраданием и любовью сделавших для человечества неизмеримо больше, чем сделали для него на протяжении всей истории бесчисленные множества войск и их предводители.

В то время, когда Миларепа медитировал среди покрытых снегами вершин Тибетских Гималаев, культура ислама распространялась по всему Индостану. Благодаря Миларепе и его учителю Марпе, который совершал путешествия в Индию для приобретения рукописей по индийской и буддийской философии и, приобретя, доставлял их в Тибет, многое из духовного наследия Индии, которому угрожало уничтожение от рук завоевателей, было использовано для просвещения тибетцев и сохранилось до наших дней. Это происходило в то время, когда Англия переживала последствия нормандского завоевания. Поэтому для изучающего историю религий и историка вообще «Джецюн-Кахбум»[4]4
  Кахбум, в буквальном переводе – 100 000 слов; «Нам-тхар», его другое более употребительное тибетское название, означает «полное освобождение»


[Закрыть], т.е. «Житие Джецюн-Миларепы», должен представлять особый интерес.