Текст книги "Безликий (СИ)"

Автор книги: Доктор Вэнхольм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Лекси, успокойся, – улыбнулся ей Томас в ответ, – это обычный кинжал и… пара колец с медальоном…

– Том, они зачарованы, – напряжённо произнёс Тано, рассматривая медальон, – Тут руны, но я не могу сказать, что они значат.

– Ла-а-адно, – раздражённо протянул Томас, – У нас тут ещё один маг есть. Сол, взгляни.

Я взял медальон в руку и, прищурившись, начал разглядывать вязь рун на нём. Как я не рыскал в разуме, ни одного знакомого рисунка, не увидел.

– Прости, Том, но я тут ничего знакомого не вижу, – разочаровал я его, – И я согласен с ней: с учётом того, где мы находимся, брать тут вещи, природу которых мы не знаем, будет опасно для всех нас.

– Том, этот ящик ведь неспроста здесь стоит, – продолжила пытаться наёмника Лекса, – И явно не только от ценности эти вещи спрятали под замок.

– Да ладно вам, – вмешался Мак, – Нам же сказали, что всё, что вы там найдёте, можете забирать. А это каких-то денежек да стоит, так что это-о… для нас это так… приятное дополнение.

– Послушай, Лекси, успокойся, – ободрил её Томас, но в голосе его мелькали явные нотки раздражения, – Всё будет нормально. Тано, ты же говорил, что след старый?

– Да, и меня это, честно говоря, напрягает, – ответил тому эльф, – ящик тут с виду недавно стоит.

– Слушай, остроухий, ладно она, но ты-то что нервничаешь? – поинтересовался Мак, намекая на трусость эльфа.

– Я нервничаю, потому что не знаю, что это за вещи, – воскликнул эльф, едва ли не перейдя на крик. Впервые я видел его столь раздражённым, – Ты знаешь, каких трудов стоит избавиться от побочных эффектов застарелых зачарований? Правильно – НЕТ!!! Потому что ты своей непросвещённой головешкой даже не задумаешься о том, каковы могут быть последствия.

– Так просвети же меня, – склонился в наигранном поклоне перед ним здоровяк.

– Последствия могут быть таковы, что ты за две недели обратного пути сдохнешь просто-напросто! – эльф вплотную подошёл к Маку и впился ему в глаза столь колючим взглядом, что тот невольно сделал шаг назад, – И я тебе помочь не смогу, ведь при мне нет ни походящих артефактов, ни достаточного количества снадобий, чтобы избавить тебя от, упаси творец, скверны!

– Брат, ты же понимаешь, что это опасно, – вновь попыталась вразумить Томаса Лекса, – Да и они дело говорят. Большинство в отряде против того, чтоб мы забирали эту коробку.

– Не большинство, – отрезал наёмник, – Равенство. Если ты забыла, то он не в нашем отряде.

– Хватит! – воскликнула девушка, – Твои решения нам многого будут стоить! Ты ради пары лишних тысяч будешь рисковать нашими головами?

– Успокойтесь! – вмешался я, видя накалившуюся обстановку, – Если уж настолько не можете решить, то пусть ваш спор решит монета, – я достал из кармана медяк, – Решка – да, орёл – нет.

Я подбросил лону в воздух, и та, перевернувшись несколько раз, с громким звяком, показавшимся ударом звонаря по колоколу, упала на пол.

– Решка, – я огласил итог, а затем поднял монету с пола, – Ящик останется здесь.

Томас разочарованно вздохнул, а эльф, наоборот, испытал облегчение. Лекса буквально выдернула у меня из руки медальон и вернула его в ящик, после чего произнесла.

– Всё, пошли отсюда.

Эльф вышел из комнаты первым, стараясь быстрее покинуть негостеприимное помещение, за ним последовал Томас. Мак чуть помедлил, но тоже направился в коридор. Лекса взглянула на меня, словно дожидаясь одобрения, а затем двинулась вперёд. Сразу за ней из комнаты вышел и я, напоследок бросив взгляд на уголок мрака.

– А вот знаете, я бы забра-а-а-…

Оказавшись на середине коридора, Мак намеревался что-то сказать, но не успел договорить свою мысль, как старая доска под с ужасным хрустом под весом тяжести надломилась, и здоровяк с силой рухнул на пол, пробив гнилую древесину, которая от удара начала осыпаться трухой. Наёмник попытался удержать равновесие, схватился за бочку, но не смог. Под своим собственным весом он провалился в стремительно расширяющуюся дыру и грохнулся на этаж ниже. Вместе с ним туда же полетело и всё то, что было у него в руках.

Всё произошло за какие-то секунды, и, если Том успел перескочить на относительно безопасную часть пола, а Лексу каким-то чудом вытянул я, то здоровяку никто не мог помочь. Его крик, казалось, остановил время, застыл в ушах каждого из отряда, затем прервался глухим ударом и треском разбившейся бочки, чтобы после взорваться с десятикратной силой.

– БЛЯ-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я-… – заорал Мак, когда дыра в полу возгорелась ярким пламенем.

Шоковое состояние в это мгновение испытали все. В застывшем мире мой взгляд уловил стремительно меняющееся от спокойного к испуганному лицо эльфа и безумный взгляд Лексы, вцепившейся в мою руку, как в единственное спасение.

– К колодцу быстро! – закричал Тано, срывая голос. Эта реплика была обращена к Томасу, что в ту же секунду сорвался с места и рванул прочь.

– Сол, ты отрезан, подержи на нём защиту какую-нибудь, – развернулся эльф ко мне и направил руки в сторону пожара. С его ладоней сорвались потоки энергии изумрудного оттенка и направились вниз.

Его слова проникли в разум и заставили действовать на автомате. Пока сознание только доходило до того, что на самом деле происходит, мозг уже отдавал команды, формируя заклинание.

«Защита» окружила тело здоровяка, катающегося в огненной луже, но этого было недостаточно. Заклинание выполняло свою функцию лишь наполовину, спасая только от части ожогов, поэтому, когда Томас прибежал, расплёскивая воду из двух деревянных вёдер, рядом с нами уже во всю чувствовался запах горелой плоти.

Воды не хватило. Томас практически сразу принёс ещё, но и этого было недостаточно: слишком много масла разлилось в подвале. Ещё два ведра и огонь ослаб, но пока наёмник нёс ещё, эльф упал без сил. Я видел, как за мгновение до побледнело его лицо и приобрело вид недвижимой маски. Когда Томас погасил остатки пожара, источник полностью истощил меня, и я рухнул на колени, пытаясь подавить головную боль.

Казалось, я просидел так вечность, но, лишь боль отступила, и рядом вновь возникли окружающие звуки, я поднял голову и увидел, как возле меня стоит Лекса и трясёт за плечо. Из её глаз текут ручьи слёз, а каждый вдох обрывается всхлипом. Как только я поднялся, девушка тут же уткнулась лицом мне в плечо и зарыдала.

Я обнял её, прижав к себе, и посмотрел вперёд. Через дыру была перекинута какая-то деревянная крышка от стола или чего-то похожего, на нашей стороне стоял Томас и смотрел вниз, закрыв лицо руками. А на другой стороне с тенью чернее ночи на лице возле стены сидел эльф и жадно пил из фляжки.

Понять, что произошло, было не трудно. В голове сразу всплыли картины, когда буквально на моих руках умер грабитель, ворвавшийся в лавку, но, если тогда это была угроза моей жизни, человек, на судьбу которого мне было абсолютно наплевать, то теперь ситуация имела совершенно иной характер. Там, внизу, на дне, в подвале, ставшем могилой, лежал мой… друг, товарищ, человек, который не должен был встретить так свою смерть.

Я посмотрел на Томаса. Наёмник неподвижно стоял и смотрел вниз на почерневшие каменные стены.

– Том… – тихо позвал я его.

– Молчи, – огрызнувшись, ответил тот, – просто молчи!

– Он ведь мне ещё начал затирать перед выходом, – со слезами на глазах усмехнулся наёмник, – Начал говорить о том, что возьмёт эти пресловутые две с половиной тысячи, продаст квартиру и переедет из гадюшника в нормальный район. Что наконец соберёт сумму и нормально отдохнёт от перебивок. Что остепенится-то в конце концов! И что теперь, Мак, а!? Что теперь!? – он продолжал кричать, и никто не решался его остановить. Все понимали, что этот поток эмоций ему необходимо было выплеснуть, – Вот почему именно сейчас ты нас оставил? Мы ж столько с тобой ещё сделать собирались… И я ж тебя теперь, суку, даже похоронить не смогу! Ты ж, бл*ть, в нестабильных землях сдох. Вот и останешься здесь, как подобает настоящему воину!

Лекса отстранилась от меня и подошла к брату. Встав рядом с ним, она что-то едва слышно шепнула. Томас также тихо ответил ей, а затем они вдвоём застыли в безмолвной молитве.

Я поднялся на ноги, вновь обретая контроль над шатающимся телом. Головная боль, хоть и ослабла, но всё ещё присутствовала, а зрение при переводе взгляда с одной точки на другую резко теряло фокус и не спешило возвращать его обратно. Сказывалось магическое истощение.

Покачиваясь, я направился на другую сторону. Мне не хотелось туда смотреть, но взгляд сам направился вниз. Там, среди черноты и углей, оставшихся от деревянной бочки, лежало изуродованное огнём тело. Полностью обгорелое, с сожжёнными волосами и частью верхней одежды, со сплавившимся с кожей железным нагрудником, покрывшимся копотью. От лица, что когда-то принадлежало добродушному здоровяку, остался только череп, покрытый вскипевшей кожей.

Это зрелище показалось мне столь страшным, настолько въелось в мой разум, что я, отшатнувшись, опустился рядом с эльфом. Казалось, в этот момент на остатках пожара осталась и часть моей жизни, маленький, но столь важный кусочек моей души. Тано посмотрел на меня пустым безжизненным взглядом и протянул фляжку.

– Сделай пару глотков, полегчает, – с хрипотой в голосе без каких-либо эмоций произнёс он, – Мерзость редкостная, но взбодрит хотя бы.

Следуя его совету, я отпил из фляги совсем немного и… тут же едва не закашлялся, моментально захотев выплюнуть редкостную дрянь. Жидкость, что дал эльф, обладала настолько ужасным горько-кислым привкусом, что я невольно удивился, вспомнив, как он буквально только что отпил явно не один глоток.

С трудом проглотив эту гадость, я вернул фляжку Тано и всё-таки разразился приступом кашля. Но, надо отдать ему должное, взбодрился я по полной. Эльф закупорил сосуд и откинулся к стене.

– Я видел смерть, – тихо, практически беззвучно произнёс он, – Видел её цепкие лапы… И никогда не думал, что она выглядит именно так… – я посмотрел на него с сочувствием и одновременно с испугом.

– Когда твой разум буквально начинает гореть изнутри, это… – продолжал он, – Это страшно… Я… я… Я был близок к тому, чтобы исчезнуть… Мой учитель рассказывал мне о том, как умирают маги, и что наша смерть не похожа на смерть обычных людей… вернее… Не важно… Салазар говорил о том, что наш источник при смерти сливается в единое целое со стихией, и обращает тело в энергию… Теперь я понял, каково это… Я ведь хотел спасти его, знал, что, если он выберется оттуда, скорее всего я рухну замертво… а в итоге просто довёл себя до истощения… И ради чего… Biernz…

Он замолчал, я не стал ему отвечать. В этот момент молчание было лучшим для всех нас. Каждый пытался осмыслить произошедшее и хоть как-то успокоить себя. Мы сидели, не совершая ни одного движения, будто бы боялись, что малейшее шевеление вызовет что-то, что причинит нам ещё больше боли, внушит душам ещё больше страха.

Нарушил это молчание Таноэль.

– Том, надо уходить, – позвал он наёмника, – Падальщики ведь набегут.

– Идите. Втроём, – холодно ответил он.

– А ты? – Лекса, предвкушая недобрые мысли, посмотрела на брата.

– Ему суждено теперь тут остаться, – Том кивнул в сторону дыры, – Мы не сможем с этим ничего сделать, так что я должен в последний раз с ним попрощаться… – он с грустью посмотрел вниз и сжал зубы толи от злости, толи от печали.

Втроём мы вышли на улицу из проклятого старого здания, остановились практически у самого входа и стали ждать наёмника.

– Я не могу поверить, что его больше нет, – тихо промолвила Лекса.

– Никто не может, – ответил Тано на её слова, – Никто из нас не мог предполагать, что это случится. До последнего.

А дальше они оба замолчали. Ни девушка, ни эльф не решались что-то сказать, погруженные в свои мысли. А Томаса всё не было. Прошло пять минут, десять, двадцать, но наёмник так и не появился.

Полная тишина начинала напрягать. Даже, скорее пугать. В полном молчании, в тумане, накрывшим деревню, мы стояли и ждали, но, в конце концов, я сделал несколько шагов к зданию и сказал.

– Пойду, посмотрю, как он там.

Но этого не потребовалось. В этот момент на пороге появился наёмник с лицом, ещё более мрачным, чем в доме. Он спустился с крыльца и направился к остальным, даже не подняв на меня взгляда.

– Ну что, двинули? – осторожно спросил у него эльф.

– Двинули-двинули, – резко ответил тот, – А ты что стоишь, отдельно пойдёшь? – огрызнулся он в мою сторону.

– Да иду я, иду. Успокойся… – сказал я это тихо, но Томас услышал, и от этой фразы у него будто крышу сорвало.

– Это мне-то успокоиться!? Я-то успокоюсь! – он резко развернулся и подошёл ко мне, впившись взглядом в глаза, – А вот ты ответь мне, Сол, ради чего Мак там умер!? Ради чего мы пёрлись сюда через всю страну? Ради чего всё это делали!?

– Том…

– Скажи мне, ради чего!? – повторял он со злобным оскалом, – Ради чего!?

Интерлюдия: Гаррет

– Ради чего… ради чего… Знаешь, это очень хороший вопрос. Просто отличный, я бы даже сказал.

Гаррет Виктимус, великий маг своего поколения, стоял на балконе поместья с бокалом вина в руке и задумчиво смотрел на улицы Вариенвуда, ведущие свою обычную неспешную жизнь в этот облачный день. Позади него, опираясь на дверной проём, стоял Вёрджил Деймон – староста этого прекрасного городка, а также последний истинный наследник Великого Творца.

– Вот ты спрашиваешь, ради чего я продолжаю свою деятельность, ради чего веду все эти исследования, а я тебе отвечу, – Гаррет с улыбкой развернулся, отсалютовал бокалом и посмотрел на своего гостя.

Вёрджил был молод. Возможно, даже слишком для своей роли. Ему не было и тридцати, а он уже как десять лет возглавлял Вариенвуд, превратившийся во времена его главенства в негласную столицу округа. В плане внешности Деймонова наследника нельзя было назвать прямо-таки красавцем. Он обладал вполне привлекательными для женского пола чертами, но при этом довольно заурядными и такими, которые довольно быстро теряются в памяти. Тем не менее, было в нём что-то такое… необычное. Взгляд его суровых зелёных глаз цвета малахита приковывал к себе, и это действительно импонировало Гаррету.

Как выходец из простолюдинов, маг до боли терпеть не мог всех тех слащавых аристократов, что щеголяли по центральным районам крупных городов. Да даже с магами из гильдии Гаррет не мог нормально ужиться, ведь большинство из них являлось представителями знати.

Источник приблизил его к людям благородных кровей, а, когда тот в свои тридцать пять, будучи совсем молодым по меркам магов, пожертвовал всеми своими способностями, многие от него отвернулись. Отвернулись, как от жалкого крестьянина, больше не способного приносить пользу. Это было ужасно, но молодой чародей не сдавался. Прозвище «Жертвенник», закрепившееся за ним после болезненных событий как рабское клеймо выжигало след в душе, и Гаррет делал всё, чтобы от него избавиться. И у него получилось.

Пять лет спустя путём сложных манипуляций с энергией у него получилось перезапустить свой источник. Не в полную силу, не на половину, даже не на один процент, но получилось. Он вновь мог работать с элементами, вновь мог создать плетение. А ещё через некоторое время вновь мог использовать заклинание.

Дальше начались не самые приятные пятнадцать лет, на протяжении которых Гаррет отправился в путешествие по Империи и её ближнему зарубежью. Тогда он был слабым магом, очень слабым. Слабее себя прежнего до потери источника. И он искал способ стать сильнее.

К тому же, простодюдину необходимо было как-то заработать на жизнь, и способ пришёл сам собой. Странствующий маг. Эта участь раньше казалась ему проклятием, но в итоге он сам стал таким. Стал ходить по деревням, проводить небольшие ритуалы, заряжать артефакты и получать соразмерную плату. Когда-то платили деньгами, когда-то едой или полезными мелочами. Что-то Гаррет выменивал сам. Причём волшебник целенаправленноизбегал крупных городов, посещая те только тогда, когда необходимые вещи нельзя было раздобыть иначе.

Попутно Гаррет старался совершенствоваться. Он не знал, какого типа источником стал обладать. Не знал, насколько может развить его, поэтому постепенно уходил в те отрасли магии, к каким до этого в жизни бы не прикоснулся.

Народная магия, шаманизм, спиритизм, экзорцизм, тотемы и идолы – всё это до глубины души поразило чародея. Он ведь был прилежным студентом, изучал всё едва ли не досконально, но это прошло совершенно мимо него. Ни один преподаватель, ни один маг не использовал даже что-то из этого в широком плане, а ведь магия могла открыться с их помощью совершенно с иной стороны.

И Гаррет стал изучать ту самую иную сторону. Изучать с помощью ведунов, ворожеев, деревенских травников, которые обладали удивительными знаниями, скрытыми за пеленой неведения. Он развеял эту пелену, взглянул на магию сквозь мглу незнания и словно вышел на новый уровень по сравнению с другими.

Именно тогда чародей отклонился от своей первичной цели и принялся за изучение собственного источника, который начинал выходить на свои изначальные мощности. Ранее он обладал сдвоенным, таким, что называют нейтральным, сочетающим в себе качества порядка и хаоса, способного на разрушение и созидания, но после исчезновения, а затем вновь обретения, источник изменился. У Гаррета начало получаться обращаться к той магии, которая раньше ему никогда не была доступна.

В тот момент он старался найти всевозможные сведения, абсолютно любые, доступные и недоступные простому человеку. И чародей нашёл, стал исследовать все подобные случаи. Трудиться, как одержимый в безумном экстазе. Как сам потом вспомнит, из старой квартиры в Тэйвинхэме его вытащит один знакомый целитель, решивший проверить своего друга, по какой-то причине давно не показывающегося на людях.

В тот день волшебника найдут в своём жилище похожим на сумасшедшего. С взъерошенными волосами, мешками под безумными глазами, в смятой одежде и жутковатой улыбкой на лице.

Принудительно на него нанесут печать, блокирующую любой доступ к магии на две недели, чтобы волшебник «отдохнул от всего и пришёл в норму». Но это было не важно. У него получилось. Получилось вернуть себе источник полностью, да и не просто вернуть, а улучшить его. Правильная комбинация элементов позволила Гаррету создать по-настоящему универсальный источник. Теперь волшебнику была подвластна любая магия.

Теперь у него была возможность погрузиться в те глубины, куда остальные боялись даже посматривать. И в тот момент для него начался совершенно новый этап жизни. Он уже не был простым рядовым магом. Теперь Гаррет обладал знаниями полноценного профессора, преподающего в академии, но этого всё равно было недостаточно. Амбиции чародея не позволяли ему останавливаться, но в гильдию он также пойти не мог. Отношения со многими там всё ещё оставались напряжёнными, поэтому маг решил действовать самостоятельно. Что удивительно, за всю свою действительно долгую жизнь он так и не взял себе ни одного ученика. Да, нескольких магов он действительно подготовил, но не более. За полноценное обучение Гаррет так и не решился взяться.

А после окончательно переехал в Вариенвуд – тихое место на востоке Империи, где жизнь ему казалась настолько спокойной, что её можно было сравнить с райским уголком среди бездны.

– Сейчас я продолжаю всё это исключительно ради интереса, – Гаррет несмотря на свою обычную серьёзность сейчас действительно искренне улыбнулся, – Потому что сейчас на меня валится столько интересных сведений, что я не могу их не затронуть.

– Вы про…?

– Про ту самую прекрасную даму, что смогла найти меня, – кивнул Гаррет, – Ты не представляешь, насколько это интересный случай.

– Она ведь неживое существо? – поморщился Вёрджил.

– Как бы, да, но… – задумчиво протянул Гаррет, – Она обладает разумом, полноценным сознанием, способна к абстрактному мышлению. Как бы это странно не было, но несмотря на отсутствие физической оболочки её вполне можно назвать человеком. И это удивительно, ведь, если я правильно её понял, она является искусственно созданной сущностью. И меня это очень интригует, ведь до этого я никогда не слышал ни о чём подобном. А с учётом того, что в этой сущности находится уникальный магический источник, это становится интересней в несколько раз. И знаешь что? – Вёрджил поднял на него вопросительный взгляд, – Этот источник ведь не мог возникнуть сам собой. Это даже теоретически невозможно. А это значит, что источник был ей передан. С учётом того, что мне неизвестен ни один разумный в Альтагаре, обладающий подобными способностями, скорее всего мы столкнулись с очередным уникумом…

– Вы столкнулись. Не я, – поправил того Вёрджил.

– Да-да, я столкнулся с уникумом, – разом потускнел Гаррет (он очень не любил, когда его вот так вот нагло перебивали), а затем поинтересовался, – Я не понимаю, почему ты полностью отвергаешь магию, когда у тебя есть столько возможностей, столько путей для открытия своего потенциала.

– Гаррет, мы с вами уже об этом говорили, – вздохнул Вёрджил, а затем повёл запястьем, демонстрируя метку в виде трёх серебристых пересекающихся кристаллов, – Вы прекрасно знаете, что магия меня не интересует. Моя цель в отличие от моего отца имеет совершенно иной вид, – он сделал несколько шагов вперёд и облокотился на поручни, смотря на виды Вариенвуда.

– Но почему? Ради чего? – перефразировал того Гаррет.

– Это… это сложный вопрос, – задумался парень, – Когда мой прапра… сколько-то там поколений… дед впервые пришёл на эти земли вместе с другими людьми, они основали Вариенвуд как перевалочный лагерь, а затем отправились на запад. И я никак не могу понять, почему при всём их влиянии и деньгах никто из них толком не занимался этим местом. Я уверен, если бы право на царствование не перешло к Осмондам, это место так бы и оставалось жалкой деревушкой.

– Знаешь ли, когда сто с лишним лет назад я оказался здесь, Вариенвуд уже не казался деревушкой. Небольшим городком – да, но не никак не тем, о чём сказал ты.

– Боюсь, Гаррет, вы ошибаетесь, – покачал головой Вёрджил, – При всех ваших знаниях в делах городского главы вы абсолютно не сведущи.

– Так просвяти меня, – Гаррет подошёл ближе и взглянул на тянущиеся вдаль ряды небольших аккуратных домов.

– Когда вы решили переселиться в Вариенвуд, что здесь было? – повернулся к нему городской глава, опираясь локтем на поручень.

– Пустырь.

– Верно. Всего того, что здесь есть сейчас, включая ваше поместье и эти две улицы, раньше не было. Реформы здесь начал ещё мой дед, но вот отец предпочёл их прервать, поэтому… всё немного откатилось назад. Так что… Когда мне пришлось занять его место… – парень поморщился будто вспомнил что-то неприятное, – Впрочем, вы и сам знаете, что император не слишком жалует восток, а единственные деньги, что идут сюда, направляются в Лагос, – настал черёд поморщиться Гаррету, – Это нормально с одной стороны, ведь по большей части кроме гильдейской крепости здесь ничего нет. Даже Вариенвуд не представляет для верхов никакого интереса. Но с другой я испытываю огромную досаду, что в основном приходится действовать в убыток себе, ведь большая часть изменений здесь произошла за мой счёт. За счёт моего рода. Взгляните, – Вёрджил взмахнул рукой, проводя ей от одного края города к другому, – Вымощенные дороги, покрашенные дома, множество новых – это ведь я оплачивал.

– Я искренне надеюсь, что однажды всё это окупится, – чуть помолчав, продолжил он, – Я бы очень не хотел, чтобы, когда однажды я уйду на покой, всё это не возымело никакого эффекта. Чтобы Вариенвуд так и оставался всего лишь точкой на карте где-то неподалёку от восточного тракта. Я бы действительно хотел, чтобы однажды люди увидели на этом месте не просто… «деревушку», а действительно красивый, отличный для жизни город с влиянием равным Катрасу.

– Это прекрасная цель, – согласился Гаррет и перевёл взгляд на видневшуюся вдали центральную улицу, по которой двигался караван из нескольких повозок, – Мне кажется, однажды ты её достигнешь, но сейчас я бы советовал тебе направиться туда, – он указал бокалом вдаль, – Торговцы прибыли…