Текст книги "Безликий (СИ)"

Автор книги: Доктор Вэнхольм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 18

Надо признать, что нахождение взаперти оказалось крайне изматывающим. Оно не столько отбирало силы физически, сколько морально. Большую часть времени мы были предоставлены сами себе: нас тронули разве что парочку раз, когда необходимо было перетащить некоторые тяжести и пересортировать почту. Да и то, только по той причине, что этим было лень заниматься кому-то из младших офицеров.

А в остальном же тихое и бесцельное существование в камере, которое не скрашивали даже бесконечные байки Гробовоза о том, как он перевозил то или иное тело и в каком дерьме побывал. Будь это просто скукой, я бы ушёл в разум и хоть бы побывал в мире грёз, однако чёртов ошейник мешал.

И если просто он не причинял боль и даже толком не сдавливал, то стоило мне попытаться хоть немного начать взаимодействовать с энергией, он моментально выкачивал из меня все силы и давил на шею до удушья. Поэтому и о заклинаниях, и о мире грёз можно было забыть.

Понемногу спасала только литература, которой у моих сокамерников было в избытке. Старик как-то озаботился тем, чтобы как бульварного, так и философского чтива было в избытке, так что по крайней мере об этом можно было не беспокоиться.

К слову, Чарли, он же Чарльз Волькенсом, он же «Бездух» оказался весьма неразговорчивым человеком. Большую часть дня он просто лежал на койке, периодически вставал, разминая затёкшие кости, мог взять одну из книг, которые по его же словам он уже перечитывал по нескольку раз, и вновь завалиться на койку. Конечно, он мог и в карты сыграть и поговорить иногда, но это было скорее исключение из привычного времяпровождения.

А вот некоторая литература меня действительно смогла заинтересовать. А именно небольшой трактат об истории этого мира. Не то, чтобы я ей до этого особо интересовался, какие-то моменты, конечно, знал, но не более. А тут всё оказалось удивительно интересным образом описано, что действительно захотелось ознакомиться с вопросом чуть более.

Как оказалось, этот мир является далеко не единственным и, более того, является двадцать третьим по счёту в известной «мультивселенной». Вернее сказать, здесь данный термин был назван «Скоплением миров», и в том, где находился конкретно этот мир, их было более сотни.

Так вот, этот мир, эта вселенная возникла в результате такого же Большого взрыва или чего-то подобного, судя по описанию, но катализатором к этому стали два человека – Деймон и Лексорон. Два Великих Творца, существование которых можно было бы поставить под вопрос, ведь на поклонении им была основана наиболее массовая религия этой и нескольких соседних стран, однако их наличию как реальных людей имелась масса подтверждений.

Интересным фактом являлось то, что эти двое пришли из иного, чем-то близким к моему родному, разве что подмешавшему обычному бытию людей магию и некоторую сверхъестественную активность. Как описывает автор этого трактата, что Деймон, что Лексорон принадлежали к некоему обществу «Межмировых скитальцев» и обладали неимоверной силой, способной удерживать огромное количество энергии.

Деймона автор больше описывает как ученого, хотя и никогда не упоминает род его деятельности в бытность обычным человеком. Единственное упоминание об этом случается, когда в разговоре с одним из его товарищей тот называет его Доком. Однако более этой темы никак не касаются.

В отличие от остальных, что всё ещё не растеряли что-то простое, человеческое, Деймон уже тогда практически не испытывал никаких эмоций, ибо, опять же со слов его товарищей «чувствовал за свои действия ответственность, не снившуюся ни одному разумному существу. Ему в руки попала чудовищных размеров сила, которую практически никому не удалось бы обуздать, но у него это получилось, и не просто получилось. Он направил её самым полезным способом, каким только было возможно».

Другими словами, Деймон практически в одиночку распоряжался самыми сложными процессами мироздания, отчего и единственный выделялся среди творцов титулом «Великий» во всех упоминаниях.

Он же по собственным его словам, когда мир достаточно окреп, чтобы его можно было не поддерживать собственной энергией, раскидал по его разным концам представителей разумных существ его родного мира, дабы те могли «жить и развиваться, строить этот мир подобно им». В итоге, даже глядя на то, как процветают Империи, можно увидеть, что его завет его же творения свято чтят.

Вторым же Творцом является Лексорон – при упоминаниях он же «Клинок Войны». Человек, что ещё в бытность прошлой жизни помог Деймону, когда тот только получил великую силу. За это был вознаграждён возможностью стать «богом». Этот термин, к слову, не применим ни к этой парочке, ни к пятерым их приближённым, ибо «богов себе придумали люди по подобию себя или кого-то иного, а мы – реальны, и если боги всемогущи, то в нашем деле есть множество правил, которые мы обязаны соблюдать, а нарушение их карается чем-то куда хуже смерти».

В отличие от Деймона, Лексорон остался чуть более приближен к людям. Клинком Войны его прозвали не просто так, ибо, так или иначе, он решает судьбы наиболее важных военных конфликтов, которые способны порушить равновесие мира. Причём зачастую это происходит несколько случайным способом.

К тому же, говорят, что его флотилию иногда можно заметить, бороздя пространство близ звёзд.

Однако какими бы всемогущими не были творцы, для огромного мира, состоящего из нескольких планов, двух человек мало, поэтому Деймону и Лексорону помогают пятеро приближённых.

Первый из них – художник по имени Рез, именуемый «Кистью Порядка». В прошлой жизни, как не сложно догадаться был человеком, полностью отдающим себя искусству. Говорят, что именно он создаёт образы новых небесных тел. Наиболее скрытый из всей пятёрки. Даже его лица простому человеку не суждено было увидеть, поэтому на любых гобеленах его изображают с тёмно-синей маской на лице.

Вторым является бывший изобретатель по имени Волланд. Говорят, что именно он помог Деймону и Лексорону обуздать эту силу, самому прикоснувшись лишь к небольшой её части. Его титул среди людей – «Волна Порядка». Среди всей семёрки он являлся и является наиболее нелюдимым. В отличие от остальных, он практически не появлялся в мире живых. Его единственное появление случилось после жуткого коллапса, произошедшего на этой планете, который едва ли не привёл к полному уничтожению жизни во всех её формах. И именно его действия поспособствовали тому, чтобы этого не произошло.

Ещё двоим приближённым была отведена роль хранителей верхних и нижних миров. «Ключ жизни», он же Дарриус получил в свои руки райскую обитель. По словам автора большая часть сведений о прошлой жизни Дарриуса крайне тщательно скрывается либо же вовсе была уничтожена. Однако же ненадолго, но с ним удалось поговорить, когда он являлся простому люду, и тогда человек, говоривший с ним, услышал, что «мной было совершено немало грехов, и если бы в моём мире господствовали бы высшие силы, меня бы ждала очень жестокая кара, но я искупил их. Мне было оказано огромное доверие, несмотря то, что в моей истории имело место и предательство. Теперь же, всё это должно навечно остаться в прошлом, ведь мне была доверена святыня».

«Человек, проживший мирскую жизнь во тьме, Дарриус никогда не делал из себя святого. Он прекрасно осознаёт, что даже будучи господом этого мира, не стал святым. За его спиной всё ещё возвышается тень совершённых его грехов, и даже Лексорон не ответит, почему Великий Творец доверился этому человеку».

Легенда о Семи, Эрос Пантелемон, 376-ой год, 4-ая эра

Власть же над нижними мирами оказалась в руках дьявола, вернее дьяволицы. Ад во владение получила девушка по имени София, в летописном имени «Поступь хаоса».

«Кому доверить мир мёртвых, кроме как той, что имела дело с мертвецами в мирской жизни. К сожалению, лично пообщаться с Софией не удалось, и всё, что известно мне о ней – не более чем слова, полученные от Дарриуса, однако у меня нет причин не верить его словам. Однако он описал её, как холодного, расчётливого и жестокого человека, который даже получив невероятную силу, не отказался от своей сущности. С Деймоном у неё возникло сотрудничество только на основе взаимной выгоды, оно и продолжилось и продолжается сейчас, и у них нет смысла его заканчивать. Деймон доверяет ей, иначе бы не стал давать ей возможность продолжить жизнь после окончания её в мирском теле».

Легенда о Семи, Эрос Пантелемон, 376-ой год, 4-ая эра

С этой четвёркой людей Деймон явился в этот мир простому люду. Это событие ознаменовало начало Второй эры, во время которой начали возникать первые государства. И в это время Великие Семеро жили среди людей, путешествовали с ними, осваивали эти земли и направляли род людской на истинный путь. Деймон правил людским государством долго и справедливо. Его властвование длилось более тысячи лет, и за это время он даровал народу множество, в том числе самое важное из них – магию, но наказал, чтобы люди постигали учение сами и не требовали, чтобы их обучали этому мастерству.

«Только достойные должны обрести силы и обуздать их».

Великий Творец, 135-ый год, 2-ая эра

За долгую человеческую жизнь Деймон обрёл множество почитателей, немногие из которых смогли обрести доверие Великого Творца, однако никто из них так и не воспользовался этим, ведь человеческая природа такова, что все всегда хотят большего, причём абсолютно любыми способами.

Наиболее безобидным был Геончеон – эльфийский мудрец, что искал просветления и надеялся найти его у того, кто обладал поистине вселенской мудростью, но получил отказ. Однако среди своего народа он обрёл последователей, и именно от него пустили свои ветви две наиболее известные религии после каноничной.

Первая из них – Кришпуркалианство – обрела невероятный размах среди эльфийской расы. Эта религия полностью отрицает существование каких-либо высших сущностей, что, впрочем, не лишено логики.

Вторая же – Двоемирие – вычёркивает только Деймона и Лексорона, ставя на их место Дарриуса и Софию приравнивая Геончеона к святым.

Удивительно, но обе эти религии имеют действительно большое количество сторонников.

Куда более жестокая участь постигла ангелокровного Мринта, что был низвергнут в Бездну за попытку восстать против Творцов и Шахсана, орочьего вождя, что нарёк себя высшим и попытался обрушить мирские устои. Он был также убит и низвергнут в Бездну, но, если душа Мринта просто растворилась в бесконечной черноте, то Шахсан перед этим был заперт в состоянии своего самого худшего страха и лишён телесной оболочки. Этим ему были обеспечены вечные, нескончаемые муки.

Ещё одним человеком, подорвавшим доверие Творца, стал Шобель – маг, открывший в себе способности к управлению тьмой и бывший советником во время людской жизни. Деймон действительно доверял ему и даже дал возможность стать Хранителем Бездны, однако тот некоторое время спустя поднял крупное восстание, выпустил души и устроил в мире настоящий хаос.

Этот процесс стал последней каплей. Восстание было подавлено, сам Шобель аннигилирован, а его место заняла Адрианна – девушка, которую Деймон при всей своей безэмоциональности и чёрствости сумел полюбить, и с которой прожил очень долгое время.

Вот только он был бессмертным, а она – обычным человеком. По истечению своего века Адрианна умерла от старости, а её душа отправилась в рай.

Но случилось «Восстание мрака», и Великий Творец нарушил одно из правил – возродил девушку, но не в её обычном облике, а даровав ей небольшую часть своих сил. С тех пор Адрианна стала владыкой бесконечной пустоты, наречённой «Голосом Бездны».

После восстания Шобеля, великие Семеро покинули людской мир, оставив наместников. Это событие дало старт Третьей Эре, продлившейся почти полторы тысячелетия. За это время произошёл огромный скачок в развитии как магии, так и технологий, однако столь бурный прогресс привёл к многочисленным конфликтам между людьми и вследствие – к войнам. Начиналось всё с битв за ресурсы, но затем переросло в настолько крупный военный конфликт, что ни осталось ни единого клочка земли, не затронутого ими.

«Войны магов стали тем самым ужасом, от которого старики оберегали детей. Любая война – это всегда ужасно, ведь у них не бывает положительного итога. Ты можешь получить территорию, но она будет выжжена дотла. Ты можешь получить людей, но они поколениями будут ненавидеть тебя. Ты можешь получить славу, но она станет твоей ловушкой, когда ты оступишься…»

Роберт фон Лексорон, генерал армии Империи Альтагара, 304-ый год, 4-ая эра.

«Хуже всего становится, когда в войну не по своей воле оказывается втянут весь мир, и благородная защита перестаёт разделяться с холодной жестокостью и кровавой жаждой. Посмотрите, к чему привели наши действия: мы уничтожили Адессеонский континент, а ведь там находился наш главный технологический очаг. Люди понесли потери в без малого пятнадцать миллионов душ, а сколько полегло из эльфов, дварфов и остальных одному только Великому Творцу известно. Мир на сотни лет превратился в выжженную пустошь, и только мы этому виной. Из-за нас в центре континента больше невозможна жизнь, и только мы виноваты в том, что боги отвернулись от нас…»

Эверт-Ян дер Волланд, глава Имперской Гильдии Магов, 312-ый год, 4-ая эра.

Мировая Война, объединившая в себе множество локальных конфликтов, получила название Война Магов и окончилась тем, что в центре Адессеонского (Западного) континента, а годом позже и в центре Ислонского (Восточного) произошло высвобождение огромного количества энергии, которая беспорядочно разнеслась во все стороны, уничтожая практически всё живое на своём пути.

На три столетия мир превратился в безжизненные пустоши, на которых пытались выжить несколько общин. Восточный континент сумел восстановиться через время, лишь в эпицентре оставив то, что сейчас именуется Нестабильными Землями. А вот Западный – нет. Человеческая жизнь в нормальном её виде на нём невозможна до сих пор.

Высвобождение энергии ознаменовало конец третьей эры, после чего наступили «безжизненные времена». Триста лет выживания на обломках когда-то стремительно развивающейся цивилизации, голода и множества опасностей в виде магических аномалий, хищников, нежити и прочих монструозных тварей. Когда нестабильность спала, люди начали постепенно возвращаться к привычному укладу жизни, пусть прежним он уже не был.

Вместо стремления к созданию парового двигателя, первобытное примитивное общество, племена и развитие заново. За долгие прошедшие с этого момента восемьсот лет люди постепенно восстановили то, что потеряли, хоть и далеко не полностью.

И удивительно, но пока четвёртая эра не была отмечена какими-то глобальными событиями…

Глава 19

Очередное утро началось внезапно. Ещё с предрассветным солнцем в наше крыло явился надзиратель и объявил о том, что в полдень за нами прибудет караван, что повезёт нас в Фолпорт. И несмотря на то, что времени на сбор было предостаточно, оно по сути своей и не требовалось, ведь ни у кого из нас особо не было личных вещей.

И, тем не менее, за час до отбытия Гробовоз вместе с нашим надзирателем куда-то отлучился и через пару минут вернулся, неся с собой небольшой старый мешок.

– Старый дядька Гробовоз, я подарки вам принёс. Правда, нету у меня ровным счётом ни хрена кроме разве что гов… Ух срифмовать бы сейчас, но случай не тот, – радостно произнёс он при входе, а затем продолжил, – Мы ж с вами, хоть и заключённые, но направляют нас в «город-тюрьму» как работников. Короче, привилегию мы с вами определённую получили… Ну как мы… Если говорить честно, то только я, но мне выдали набор цивилизованного гражданина… В тройном размере.

– То есть ты выбил для нас что-то хорошее? – уточнил Бездух, хотя и так знал, о чём идёт речь.

– Именно так, – кивнул Гробовоз, – Тебе-то я уже суть прояснял, а вот нашему одноногому ещё нет, поэтому внимайте, многоуважаемый господин, – саркастично обратился он ко мне, – Выражение про то, что все мы – лишь детальки одного механизма, слышал? – я молчаливо кивнул.

– Ну так Фолпорт – это идеальное и самое наглядное олицетворение вот этого вот выражения, – подытожив, продолжил он, – Вот он находится в самых, что ни на есть, е**нях. Если говорить по честному, то от этой крепости отходят всего две дороги. И ещё морской порт, но это не так важно, – отмахнулся Калькас, – Одна из них – основной северный тракт, но большинство крупных торговцев ходят по нему только летом. Те же южане в зимний сезон туда вообще не суются, а в Фолпорт приезжают только местные окрестные торгаши. Вторая ведёт до Шаононта. По ней, кстати, и нас повезут. И вот эта дорога, несмотря на то, что это такой же тракт, причём единственный, связующий с крупным городом напрямую. И вот этом путём пользуются круглый год, но опять же только лишь торгаши из Шао’нонта, а этот город по сути живёт за счёт того, что производит артефакты. Тёмные, к тому же. То есть особо много Фолпорту, которому постоянно требуются то провизия, то материалы, то ещё что-то они много дать не могут, поэтому по большей части наша любимая тюрьма живёт за свой собственный счёт, поэтому каждый заключенный там – часть всего огромного механизма, который перемалывает большинство своими шестернями. Причём часть легко взаимозаменяемая. Но не оттого, что их заключенных делают безвольных рабов… Ну, за исключением каторжников. Этих без вариантов отправят в шахту, а остальных поставят на низкие должности на городских фабриках. Кого-то поставят повыше, кто по умнее или по богаче будет, но суть не в этом. Все в Фолпорте находятся на заработной плате. И большинство на едва ли не на самой мелкой, которая только может быть. Короче, платят настолько мало, что, если купить чуть-чуть еды, то не хватит на одежду и предметы малейшей гигиены и наоборот, купишь себе перчатки на зиму, и придётся пару дней поголодать. Иногда это приводит к не самым приятным последствиям из разряда болезней и смерти. А так как господин комиссар хороший и не хочет, чтобы его заслуженный источник информации, поэтому решил нам немного комфорта предоставить. Хотя, на самом деле, я думаю, на него твои согильдейцы надавили, ибо маги в Фолпорт попадают крайне нечасто, но все как один выбираются живыми и невредимыми. Так что посмотрим, что в итоге из этого выйдет…

***

Караван пришёл в срок. Вереница телег и фургонов расположилась во внутреннем дворе и тут же начала заполняться. Телеги стремительно загружали различными ящиками и бочками, после чего старательно укрывали полотном. И груза, надо признать, было чересчур много. О наполнении многих ящиков не было известно никому, хотя слухи среди местной массы разносятся чертовски быстро.

Фургоны же были приспособлены исключительно под перевозку людей. Условия в них были даже хуже спартанских, ибо в стандартный деревянный фургон с небольшим люком в полу, явно выполняющим функции отхожего отверстия, запихивали, а иначе это и не назовёшь, по полтора десятка людей, отчего те чувствовали себя несколько… стеснённо. Таких фургонов было шесть, ещё в один сложили небольшую часть груза – мешки с крупами и кормом – и посадили нас троих, а также мелкого белобрысого пацана, которого, как сказал Гробовоз, поймали на воровстве у какого-то аристократа, и тот путём нехитрых манипуляций с некоторой суммой денег сделал так, чтоб пацана засадили далеко и надолго. Спасибо, что обошлось без отрубания рук, хотя такой метод наказания тоже иногда практиковался.

А вот последний немного отличался от остальных. Во всех фургонах на боковой стенке было небольшое решётчатое окошко, через которое внутрь поступал хоть какой-то свежий воздух. Этот же был глух полностью. Однако в него завели человека. Как я успел заметить, мага.

Уточнение о том, кем является этот человек, не принесло результата. Гробовоз не знал об этом заключенном, а ведь он знал всех. И судя по тому, что на этом маге был не только аналогичный моему ошейник, но и наручники, отсвечивающие рунной вязью (Об их функциях я мог только догадываться), маг этот был весьма необычной во всех смыслах персоной.

***

Конвой отправился в полдень. Сколько должна была по плану длиться наша дорога, я не знал. Однако Гробовоз «обнадёжил», что тряску и неудобства придётся потерпеть каких-то пару недель с учётом нашего темпа, после чего весело усмехнулся. Однако меня и Чарли это не слишком обнадёжило.

И вот потянулись дни. Однотипные, однообразные и раздражающие, приносящие злобу и боли в спине. Даже истории Гробовоза не скрашивали общее настроение, хотя, надо признать, мальчонке, что был с нами, они действительно помогали.

Он был крайне напуган поначалу, но старик Калькас отнёсся к нему по-отечески, словно чувствуя жестокую несправедливость по отношению к суровости наказания.

А история у этого парнишки оказалась весьма печальной. Его семья были простые ремесленники из одного из бедных близ доков. И соразмерно месту жилища, они тоже были крайне бедны. Конечно, на жизнь худо-бедно хватало, но постоянно приходилось на чём-то экономить.

А потом их не стало. Пожар в мастерской унёс жизни и матери, и отца. Они просто не успели выбраться и задохнулись в едком дымовом чаду. Небольшую квартирку уже через несколько дней забрали за долги, а самого пацана быстро выкинули в приют, откуда тот уже через несколько недель сбежал. Дальше начал побираться, ночевал на улице и пару раз в ночлежке. Еду или выпрашивал и находил на помойках. Однажды попытался выкрасть из фургона, но тут же попался, а после оказался здесь.

На самом деле, история довольно классическая для многих беспризорников Катраса. И благо, что она не обрела весьма распространённый, крайне мрачный конец.

***

Старик действительно старался скрасить не самые приятные перспективы, придавался воспоминаниям и всячески надеялся хоть немного развлечь мальчонка. Однако тот всё также оставался мрачен, хоть и перестал бояться нас.

Худоба от истощения, понурое, впалое, уставшее лицо, бледная, болезненная кожа, порванная накидка из какой-то старой мешковины делали его больше похожим на иссохший скелет, чем на мальчика, который ещё недавно радовался жизни.

Хотя временами к нему возвращались небольшие намёки на былые времена. Особенно с упоением он слушал истории об эльфах, которые травил Гробовоз.

Старик Калькас по молодости, если верить его словам, как-то оказался в одном из их поселений приграничных с землями Алридинской Империи эльфийском поселении, и быт его, надо сказать, кардинально отличался от подобных ему людских городов.

В первую очередь, причиной этому послужило то, что в отличие от людей эльфы не ударились в столь объёмное исследование магии, предпочтя этому узконаправленное развитие. Однако компенсировали они это тем, что попытались воссоздать утраченные после кошмарных Войн Магов и трёх столетий пустошей технологии.

И надо сказать, у них это постепенно, но получилось. Невероятно дорогие для других разумных эльфийские колоссы стали настоящим прорывом в транспортной индустрии. И это неудивительно, ведь их можно было назвать неким аналогом автомобиля. Правда, отличающимся от первых тем, что управлять ими могли лишь маги за счёт собственной энергии.

Это был главный минус их использование. Скорость и больший комфорт не могли компенсировать катастрофически малый запас хода, по этому эльфы использовали их чаще выставочно нежели действительно в практических целях.

Другой же отраслью, в которой продвинулась восточная раса являлось создание огнестрельного оружия. Энергетические магические снаряды делали их армии сравнительно с людскими несколько сильнее, однако у этого был собственный противовес, ведь в каждом отдельно взятом случае людской маг мог легко уничтожить эльфийского стрелка и наоборот. Эльфийский воин в огнестрелом мог спокойно избавиться от мага, пустив в того несколько снарядов.

***

Поездка была долгой. Даже слишком. Изматывающее нахождение в замкнутом пространстве сказалось даже на, казалось бы, неунывающем Гробовозе. Неделю спустя даже он отрешенно сидел, иногда что-то говорил, но по большей части пребывал, как и мы с Бездухом, в давящем молчании.

В других фургонах ситуация была гораздо хуже. По крайней мере, из того, что я слышал из разговоров наших конвоиров, количество заключенных сократилось на дюжину человек. Причину раскрывать не стали, но, судя по всему, произошла кровавая драка, после которой какое-то количество человек отправилось в мир иной, а ещё некоторые стали недееспособны. Таких в ночи добили сами конвоиры, а тела схоронили в ближайшей деревне.

Остальные же после этого случая стали сидеть настолько тихо, насколько это было возможно. Позади остались Шаононт и ещё парочка небольших городов. Впереди была лесная дорога сквозь урочища хвойников и почти прямой путь до Фолпорта. Каких-то пару дней, и на смену одним мукам придут другие.

Однако внезапная остановка изменила наши планы.

Дневной привал закончился всего пару часов назад. Караван вновь двинулся в путь. Колдобины сильно били по осям, но фургоны упорно шли вперёд сквозь лес, сливающийся единой сплошной стеной по обе стороны от дороги. Но затем мы резко остановились, а матерящийся где-то снаружи комиссар никак не добавлял оптимизма этой ситуации.

Через небольшое окошко виднелась часть поваленного дерева, крайне некстати закрывшего нам дорогу. Убрать его, конечно, было возможно, но это бы заняло довольно много времени, поэтому комиссар сразу начал планировать разворот и другой путь.

Однако внезапно его голос прервался, а со стороны окружающего нас леса раздались многочисленные щелчки и свист выпущенных стрел, не сулящий ничего хорошего.

– Нас атакуют!!! – крик одного из конвоиров оборвался кровавым всхлипом. В стену фургона, пробив ту на вылет, вонзилась стрела с покрасневшим кремниевым наконечником.

Раздались яростные, матерящиеся крики, забили ружья. Через маленькое отверстие внутрь проникли следы порохового дыма. Нападавших было много. Даже слишком. Мальчишка сразу забился между мешков – ему стало невероятно страшно. Нам, к слову, не сильно меньше.

Бесконечный грохот и вскрики умирающих людей проникали в уши вместе с первобытным, необузданным страхом. Что происходит снаружи? Что-то страшное. Неспроста атака пошла именно на тюремный конвой. Кого-то вытаскивают? Возможно. Повезёт, если они достанут его, а остальных просто не тронут.

Однако надежда на это таяла с каждой секундой, с каждым выстрелом, ударом, раздающимся снаружи.

А потом всё стихло. Также внезапно, как и началось. Не стало ни выстрелов, ни криков – одна сплошная, практически гробовая тишина.

– Открыть повозки, найдите его! – снаружи вновь донесся голос. Незнакомый. Явно не кого-то из конвоиров. Кто бы не был обладатель этого голоса, говорил он с прямо-таки характерным славянским акцентом. Алридинец, – Не дай бог, вы-идиоты его подстрелили!

Дверь резко распахнулась. Два человека сразу направили на нас ружья. Дневной свет в тесном полумраке ударил по глазам, отчего их фигуры превратились в серые безликие силуэты. Мгновение спустя, когда руки рефлекторно оказались подняты, а взгляд сумел сфокусироваться, картина не слишком изменилась.

Серые закрытые одежды, серые маски, за которыми виднеются лишь цепкие, озлобленные взгляды. Глаза тут же упали на целящиеся в нас дула.

– Вышли, быстро, – рыкнул на нас один из напавших. Гробовоз подчинился мгновенно, мы с Бездухом – за ним. Мальчишка замешкался буквально на пару секунд, и его тут же за шкирку выволокли из фургона.

Серые маски тут же окружили нас и вывели к остальным. Без жертв среди заключенных не обошлось. Кто-то явно попытался сбежать в суматохе и тут же был убит. Раненых, судя по всему, также добивали. Слишком много тел лежало возле разбитых выстрелами фургонов. Среди конвоиров пленных не брали.

А вытаскивали нападавшие того самого мага. На нём всё та же тюремная роба, но лицо теперь выражает лишь высокомерие, презрение к остальным, выстроенным перед ним и бандитами, что держат выживших на мушке. Ошейник и наручники с него были сняты. Перебирая пальцами, он будто бы наслаждался каждой секундой и смаковал каждый момент свободы.

Всё ещё с оковами на руках, с промелькнувшей на миг радостью, но держащимся в глазах страхом, заключенные смотрели на него и ожидали чего-то. Кто-то смирился, в ком-то ещё тлела надежда.

– Итак, – противным голоском он взял слово, – Вы можете выразить благодарность моим людям за то, что даровали вам свободу. Однако в виду, скажем так, обстоятельств, ваша дальнейшая дорога будет или параллельно моей или отдельно от неё. Так скажите, кто готов послужить на общее благо, и пойти со мной?

Из трёх десятков заключенных только несколько согласились. Маг тут же попросил вывести их из строя.

– Хорош-ш-шо, – протянул он, – Этого достаточно. Освободите их, пусть соберут оружие и снаряжение. Остальные же… Ах да, спасибо, – к нему подошёл один из нападавших и протянул пистоль – блестящее в солнечном свете серебряное оружие с гравировкой в виде рунной вязи, – Как приятно, когда подчиненные – толковые люди. Так вот, с остальными, даст бог, мы больше не свидимся. Прощайте.

С этими словами он повернул руку в сторону стражника, что всё ещё держал за шкирку мальчишку, затем опустил её, взвёл курок и выстрелил.

Одно мгновение, один щелчок, один выстрел, громогласным эхом оставшийся в ушах. Переменилось всё. До этого в голове витал страх, теперь на его место встала самая настоящая ненависть.

Орудие казни ещё дымилось, а эта мразь ухмылялась, смотря на заваливающееся тело невинного мальчишки. Заряд попал точно в левый глаз, на вылет прошибив ему череп. Кровавая клякса украсила серое одеяние стражника, а тому это было только в радость. Он отпустил мёртвое тело, кинув то в грязь.

– Убить всех.

Команда прозвучала коротко. В ту же секунду округу заполонил грохот ружей. Взмыли в воздух алые брызги. Головы впереди стоящих превратились в кровавое месево. Те, кому повезло больше, сразу ринулись в разные стороны. В основном, в лес. Я был среди их числа. Насчёт Гробовоза и Бездуха был не уверен. Когда всё началось, моментально рванул в лес. Ненависть всё ещё бушевала внутри, но спасение жизни было превыше этого.

Выстрелы, будто коса смерти, преследовали меня. Они палили в лес, надеясь задеть ещё кого-то. То и дело рядом взрывались щепки, царапая лицо, вздымалась земля на кочках, заставляя то и дело менять направление.

Но погони не было. Тишина позади, сопровождаемая только шелестом ветра, настала достаточно быстро, но я всё равно бежал вперёд. Прочь, от одиночных выстрелов раздающихся вдали. По сторонам то и дело мелькали человеческие силуэты – такие же счастливчики, кому повезло скрыться.