Текст книги "Месть хомяка (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Кружевский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
– Астрологи объявили неделю сериалов. Количество женских истерик увеличилось вдвое.
Во, объяснил так объяснил. Однако все это надо заканчивать, кто ж знал, что наша масскультура окажет подобное влияние на неокрепшие в данном плане мозги юных магов и магинь.
– Девушки, – я присел перед всхлипывающими магичками. – Вы в порядке?
– Да, – кивнула Эрнеста, вытирая глаза о рукав платья эльфийки. – Но Майана любит дона Грибелло, а он нет…а она… – снова безудержный поток слез, причем сразу у двоих.
Не, надо что-то с этим делать. Я резко поднялся подошел к книжному шкафу, выдернул оттуда запыленный том БСЭ и сунул его в руки Грею (пусть мозги прочистит от беллетристики), реквизировав одновременно приключения четырех французских оболтусов, после чего решительно захлопнул крышку ноутбука и, повернувшись к девушкам, бросил одно, но очень ёмкое слово:
– Магазины.
О как встрепенулись, глазки заблестели, дыхание стало тяжелым и томным, а слез как ни бывало. Зато пацаны, наоборот, сникли: Грей, аж побледнел и коротко выругался, помянув Аристотеля и всех его потомков, а Гай впечатался лбом в журнальный столик, правда предусмотрительнее взяв чуток правее ноутбука.
– Так, на все у вас пятнадцать минут. Жду вас на улице.
Вжух…два миловидных вихря едва не сбили меня с ног, умчавшись в ванну, а я, не став слушать замогильные стоны парней, в которых слышалась мольба и возгласы «за что…», быстренько ретировался из квартиры. Батон естественно «выполз» за мной, причем выполз в прямом смысле слова, перетекая от укрытия к укрытию и вертя головой во все стороны. К его счастью бабушки-старушки сегодня отсутствовали и кот, поняв, что опасность миновала, быстренько оккупировал их скамейку, вольготно развалившись на ней и свесив лапы по обе стороны.
– И зачем нам в магазин?
Я покосился на кота.
– Ребятам нужно одежку сменить, а то, кто знает, насколько мы тут задержимся.
– Логично, – согласился кот, почесав лапой промеж ушей. – А еще тесно очень, мяу.
– Тоже верно, – согласился я. – Думаю, надо нам на дачу перебраться.
При этих словах Батон встрепенулся, а в глазах зажегся огонь настоящего рыбака, соскучившегося по медитативно-философскому взиранию на покачивающиеся кончики поплавков, однако хлопнувшая подъездная дверь, заставила его быстро соскочить со скамейки и занять место рядом со мной, прикинувшись мохнато-хвостатой пирамидкой.
– Мама, смотри кися!
При звуках задорного детского голоска из «пирамидки» медленно выдвинулись вверх и чуть вбок два уха.
– Какая же это киса…это…это…а что это?
Молодая женщина, вышедшая вслед за вылетевшей из подъезда белобрысой девчонкой лет четырех-пяти, с опаской посмотрела на Батона, одновременно пытаясь удержать ринувшуюся к нему егозу в цветастом платьице.
– Кот это, кот, – поспешил успокоить её я. – Порода такая просто – крупная.
– Мэй-кун? – робко предположила женщина.
– Про куна не знаю, но жрун отменный. Да вы не бойтесь, он смирный и детей страсть как любит. Любишь ведь?
Батон скосил на меня глаза снизу вверх и еще сильнее нахохлился, окончательно превратившись в треугольный пуфик.
– Кися! – девочка извернулась и вырвавшись из рук матери, бросилась в кошачью пушистость, повиснув на шее у несколько ошалевшего от подобной наглости кота. – Мягенький. Кися.
Она принялась ерошить и мять не знавшего что предпринять котейко, а затем взобралась на него и, заявив, что тот будет лошадкой, принялась нокать. Батон совсем скис, но послушно поднялся и, вздыбив хвост трубой, сделал круг вокруг дерева, смешно задирая лапы и явно пытаясь гарцевать.
– Ой, какой у вас оказывается классный котик, – умилилась мамаша, доставая смартфон и делая несколько фоток смеющейся во весь рот дочки.
Я снисходительно улыбнулся и тут мои мурашки почему-то заерзали промеж лопаток, не, не сильно, но весьма чувствительно. Так, что не так? Я быстро огляделся. Вроде все по-прежнему: полупустой двор, солнышко, птички щебечут, голуби сру….тусуются на крышках колодцев, тихо… Ёп…Я медленно скрипя позвонками повернул голову в сторону песочницы отсутствующий детский гвалт из которой до этого шел обычным дворовым фоном. Тишина и пять пар восхищенно распахнутых в нашу сторону глаз. Моя голова с тихим пощелкиванием словно у заржавевшего механизма вновь развернулась в сторону Батона, который вошел в раж и скакал веселым коником под радостный хохот юной наездницы.
– Кх-м, – коротко кхекнул я, привлекая внимание пушистого скакуна и тут же показывая большим пальцем себе за плечо.
Батон послушно посмотрел в указанном направлении и его хвост резко рухнул на полседьмого, он нервно дернул ушами и вдруг растянулся на земле, раскинув лапы во все стороны и демонстративно вывалив язык изо рта. Девочка слезла с упавшего кота, обошла его по кругу, приподняла заднюю лапу, затем хвост и, сложив руки на груди, с самым серьезным видом констатировала:
– Лошадка всё, надо лечить. Будем значит делать оперуцию, – и повернувшись к песочнице, добавила: – Коллеги⁉
Коллеги не заставили себя долго ждать, бодро «десантируюсь» из песочнице с лопаточками, палками, ведерками и прочими необходимыми для лечения медицинскими инструментами. Последним к ним присоединился пухленький мальчик сжимающий в руке длинный пупырчатый огурец и судя по хмурому виду недавно посмотревший ту самую передачу с советами народного доктора и теперь размышлявший «а подойдет ли данная методика лечения к так вовремя подвернувшемуся пациенту, или нет».
Видимо Батон что-то почувствовал своей пятой точкой, потому как приоткрыл глаза, оглянулся, нервно икнул и тут же черной молнией метнулся в кусты сирени. При этом он промчался напрямую через стаю голубей, развив просто-таки сверхзвуковую скорость, отчего бедные птицы лишились своего оперения и в стыдливом танце падших лебедей спешно удалились вслед за ним, смешно суча своими упитанными окорочками и подпрыгивая в такт звучавшей со стороны подъезда музыки великого композитора.
Я повернул голову, окинул взглядом стоявшую у подъезда бравую пятерку и устало махнул рукой в сторону арки. Нас ждал ужас всех мужчин обычно сопровождаемый головной болью, дикой зевотой, раздражением, нервно-истерических хихиканьем, а нередко и стремительным исчезновением всех заначек, отложенных на такие необходимо-милые нашему сердцу вещички типа нового перфоратора…да, да это он – шопинг.
* * *
Если честно, то я думал, что девчонки, которые уже смогли напутешествоваться по различным мирам, будут более сдержаны при виде наших магазинов – ага два раза. Я сам, переступив порог новенького торгового центра я, если честно, немного обалдел. Когда я получал свою работу в академии, торговые центры в моем городе больше напоминали немного окультуренные рынки, что в свою очередь выросли из стихийных барахолок, но ассортимент и крикливые тетки продавщицы оставались без изменения. Сейчас же передо мной возвышался настоящий трехэтажный «пылесос» из стекла и бетона для опустошения кошельков любой толщины, в котором можно наверняка было купить все, от мелкого шурупа, до самолета с вертикальным взлетом, если конечно хорошо поискать его в дальних уголках полутемного склада. Осознав это примерно на второй – третьей минуте нашего похода сквозь «туннель» из стеклянных витрин, я нервно сглотнул и скосил глаза на девчонок. Всё, пропали, фурии готовы к охоте: глаза возбужденно горят, грудь вздымается, каблуки туфелек нетерпеливо цокают по полу, выбивая снопы искр, от которых шугаются в разные стороны несколько обалдевшие покупатели.
– Девочки, не забыли, мы просто зашли немного одёжки прикупить, – робко начал я. – Просто немного одёжки…
Те, не оглядываясь, молча кивнули и, заурчав словно голодные тигрицы, рванули вперед с низкого старта.
– Нер, мы это тоже туда и туда, а я туда…
Парни, сделав виноватые лица, принялись пятиться, одновременно тыкая пальцами в разные стороны. Я в ответ лишь махнул рукой и плюхнулся на так вовремя подвернувшуюся скамейку, сделанную в виде какой-то рыбы, явно страдающей искривлением позвоночника, причем в нескольких местах. Скрипач присел рядышком, аккуратно пристроив свой неизменный инструмент на коленях.
– Да уж, дела, – выдохнул я.
– Женщины – существа весьма странные и подвержены зачастую малопонятным для нас порывам, – поддержал меня гном.
– А ты у нас еще и философ, – усмехнулся я, косясь на гнома и только сейчас замечая, некоторые перемены в его внешнем виде.
Его расшитая рунными пластинами рабочая роба сменилась на мои старые джинсы, рубашку в клетку и потертые кроссовки (ага, то-то Пантелей с утра ножницами щелкал), а довершали весь этот новый образ широкие полосатые подтяжки (блин, это еще откуда, точно никогда не покупал подобный аксессуар). Растерянно почесав свой небритый подбородок, я несколько минут раздумывал кого он мне напоминает и, в результате долгого спора между своими верхними мозговыми полушариями, сошелся на двух варианта: либо это брутальный канадский дровосек в миниатюре, либо несколько бомжеватый Карлсон.
– Слушь, Склифосовский, предлагаю, как самым разумным в нашей небольшой компашке, разделиться и проследить: я гляну за девчонками, а тебе доверяю наших чудо богатырей.
– А может….? – с надеждой скосил на меня глаза Скрипач.
– Не может, – отрезал я.
– А если…?
– А вот если, то сразу зови меня. Понял?
Гном тяжко вздохнул, поднялся, щелкнул с оттягом подтяжками и, подхватив свою скрипку, направился в сторону куда слиняли парни. Что ж мне тоже пора поискать наших красавиц…хотя что тут их искать. Большая золотистая вывеска «Красота и грация» и ряды разноцветной одежды за стеклами и на подбоченившихся манекенах.
– Ой, нер, а как вам это платьице? Ой, нер, смотрите какая юбочка, а вот эта, а еще кофточка, а если вместе с этой рубашкой, или нет, лучше с этой….
Уже где-то час я сидел на пуфике, прям физически ощущая, как плавятся мои извилины, выравниваясь и превращаясь в убегающие в ничто прямые. Казалось еще немного, и я сам кинусь выбирать себя какой-нибудь кардиганчик или юбочку с рюшами. Не, Эрнеста и Глай девчонки, конечно, симпатичные, а местами уже довольно выдающиеся, но всему ведь бывает предел. Благо, они еще до отдела нижнего белья не добрались, а то помню какой Ирен тогда ажиотаж вызвала своей непосредственностью и пробежками по магазину в нарядах с налетом тяжелой эротичности. Не дай бог эти что подобное вытворят…нет пора заканчивать. Я резко собрал в кучу остатки мыслей-скакунов вместе с несколько косившими в разные стороны глазами и решительно преградил дорогу девчонкам, ринувшимся было в свой очередной забег вдоль рядов с одеждой.
– Девушки, пора заканчивать.
– Ну, нер, там еще столько всего….
– Думаю тут уже не меньше, – угрюмо кивнул я на возвышающуюся в раздевалках кучу, от вида которой у местных консультанток уже начался нервный тик, ибо предупреждение «не больше трех вещей» мои ученицы успешно проигнорировали.
– Но, нер, – Эрнеста просящее сложила руки на груди. – Еще всего пару вещей.
– Только пару, – поддержала её эльфийка, преданно заглядывая мне в глаза и поглаживая по плечу. – Вы ведь хороший.
– Плохой, – ответствовал я, напрягая всю свою силу воли, которая упорно пыталась побежать задорными весенними ручейками от взглядов блестящих озорством девичьих глаз. – И воо…
Бамссс, трямссс…дрынььььь
– Нер, смотрите какой я классный доспех нашел!
В магазин, зазвенев сразу всеми магнитными рамками, влетел Гай, почему-то облаченный в хоккейную форму, размахивая сжатой в правой руке небольшой штангой и подволакивая левую ногу, в которую с обреченным видом мертвой хваткой вцепился бледный как смерть продавец, судя по всему, из отдела спорттоваров. Следом за ним так бочком-бочком двигался Грей, сжимая в руках и под мышками какие-то цветастые книжки. В этот момент девчонки, видимо заметив мою небольшую растерянность, предприняли попытку ретироваться в сторону отдела нижнего белья, но были остановлены моим истеричным воплем:
– А ну всем стоп! Смирно!
Гай тут же послушно вытянулся по стойке смирно, предварительно успев отцепить от себя и поставить рядом бедолагу продавца и при этом зачем-то напялив на него хоккейную каску. Грей со своей «переносной библиотекой» пристроился справа от него, девчонки заняли позицию слева причем почему-то вместе с нервно подергивающими своими нарисованными бровями продавщицами. Скрипач скромно пристроился в конце этой куцей шеренги, напялив на свою взъерошенную шевелюру невесть где раздобытую бейсболку с надписью «спецназ».
Я заложил руки за спину и, пару раз пройдясь вдоль преданно пожиравшего меня глазами строя, остановился напротив.
– Итак, юные господа и дамы, а также примкнувший к ним рабочий персонал… – гном скромно помахал ручкой, – … и некоторые деятели какой-то там культуры. Устроили тут понимаешь это и то, а также просто и вообще вакханалию. А у нас тут вот это…Что тут у нас кстати?
– Магазин высокого качества обслуживания «Модный пескарик», сэр! – бодро отрапортовала одна из продавщиц, сделав шаг вперед и выкатив еще более вперед свою объемную верхнюю часть туловища.
– От ано как, – крякнул я, поглаживая невидимые залихватские усы. – Высокого качества…пескарик. А вы…устроили тут…стыдитесь.
Молодежь послушно уставила глаза в пол.
– Так, – продолжил я, вновь прохаживаясь вдоль строя. – Одежду упаковать, берем все что отложили. Гай…
– Да, нер! – рявкнул Тори.
– Сдать амуницию под роспись обратно в магазин, взамен получить три… – я покосился на кучу лежащих в раздевалке платьев. – Лучше пять туристических рюкзаков и вернуться сюда. На все у тебя пять минут. Ты…– мой палец уперся в тощую грудь продавца спорттоваров. – Проследишь. Я потом зайду и всё оплачу.
– Слушаюсь, – звонко щелкнул каблуками продаван, поправляя сползшую на лоб каску.
– Грей…
– Да понял я понял, – тяжело вздохнул тот. – Книги верну…
– И ту, что спрятал…
– Спрятал?
Я молча указал глазами на оттопыривающуюся в районе пояса рубаху, заставив того разочарованно вздохнуть и согласно кивнуть.
– Вот и хорошо, – сказал я, косясь в сторону выхода из магазина, где уже толпились зеваки вперемежку с охраной торгового комплекса, в насупленных взорах которых прямо-таки светилась «радужная доброжелательность». – Исполнять.
Все сразу же засуетились, а я решил переговорить с охраной, дабы успокоить этих прямолинейно-интеллектуальных ребят, но, увы, с самого начала диалог как-то не задался. Видимо по какой-то причине они решили, что я главный виновник переполоха (признаю , не без основания), но вместо того, чтобы нормально поговорить, почему-то решили сразу скрутить. Ага, два раза….точнее минус два.
– Мужики, ну вы чего? – обиженно поинтересовался я, аккуратно укладывая пару «уставших» секьюрити на скамейку. – Я же все оплачу, деньги есть.
Мужики переглянулись, окинули меня оценивающим взглядом и видимо решив, что «один в поле так себе вояка», а также «три дебила – это сила, а десяток – вообще батальон дуболомов + Урфин Джус», двинули всем скопом. В ответ я только коротко рыкнул и довольно оскалился….
В общем, покидали мы торговый центр нагруженными под завязку, в сопровождении практически роты ковыляющих и местами несколько перебинтованных охранников, а также машущих нам платочками счастливых продавщиц «Пескаря», которые наверняка выполнили аж годовой план по продажам. Уже на выходе Скрипач, кхекнул, залихвацки перекинул бейсболку козырьком назад и, вскинув к плечу скрипку, выдал «Прощание славянки».
* * *
Батон вернулся под вечер: был он помят, взъерошен, весь украшен разноцветными ленточками, на шее на веревке болталась пустышка, а на боку кто-то нарисовал мелом большой солнечный круг. Кот, не обращая внимания на вопросительно-интересующие взгляды, молча прошел в кухню, взгромоздился на табуретку, пододвинул к себе разделочную доску и, достав откуда-то до боли знакомый пупырчатый огурец, аккуратно порезал его на ломтики после чего со вселенской грустью в очах посмотрел на Пантелея. Тот понимающе кивнул, на мгновение исчез, а когда вернулся у него в руках был небольшой графин, открыв который он наполнил все пространство кухни запахом утренней свежести приправленной тонкой нотой валерьянки.
Батон принял из рук домового наполненную рюмку и, опрокинув её в себя, смачно захрустел куском огурца.
– Ну и в чем причина подобных возлияний? – поинтересовался я, усаживаясь напротив.
– Я сегодня был: лошадкой, пусиком, черепашкой и любимой дочкой Галечкой. Я сосал бутылочку с молоком, а потом мы пошли в гости и нас угощали пирожными. Нас угощали гребанными пирожными из песка, из той самой песочницы во дворе. И знаешь, что я в них почуял…? – кот шмыгнул носом, нервно дернул ушами и, нанизав на вилку кусок огурца, опрокинул в себя вторую предусмотрительно налитую домовым стопку. – А потом из меня хотели сделать трансформера…
– Ну а чего ты ожидал? – усмехнулся я. – Дети – это цветы жизни,
– Угу, – не стал возражать Батон и, тяжело вздохнув, добавил: – Но иногда среди них попадаются кактусы.
Он стукнул пустой стопкой о столешницу и, сползя пушистым блинчиком со стула, медленно «втек» на подоконник, пробуксовав задними лапами о чугун ребристой батареи. Поерзав и в конце концов свернувшись в пушистую каральку, что-то пробормотал про трудности трансформации в Оптимуса, после чего успокоено засопел.
Глава 3
Глава про дачу, колодец и новую дорогу
Само собой, мой маленький дачный домик не смог вместить нашу «банду», но девчонкам там места хватило, и они сразу же затеяли небольшую уборку, естественно не преминув использовать свои ограниченные магические силы. Как результат, мы получили небольшой взрыв внутри помещения, сопровождаемый выбросом пыли, мусора и ошалевшей дачной живности в виде вытаращивших глаза мышей и верещавшего что-то явно неприличное на своем языке хомяка. Честно говоря, я его понимаю, ибо как тут не выражаться, когда траектория твоего полета направлена прямо в густющие заросли давно неполотого и необрезанного крыжовника. Батон аж один глаз прикрыл и скривил морду наблюдая за его приземлением, после чего стянул с головы кепку, а стоявший рядом Скрипач не преминул сыграть грустную мелодию.
Внутрь домка мы с ребятами заглядывали с опаской, а обнаружив там абсолютно, стерильно-блестящую чистоту и двух покачивающихся от магического истощения всклокоченных «чучундр», у одной из которых с кончика носа свисал на свое тонкой паутинке ошалевший, но все еще живой, паучок, быстренько ретировались назад, с неприкрытым энтузиазмом занявшись возведением палаточного городка. Естественно, первоначально наша стройка пошла по всеми излюбленной колее: «сначала делаю, потом инструкцию читаю» и в результате у нас с Батоном получилось нечто плоское, пружинящие, очень похоже на обломки рухнувшего НЛО, внутри которого можно было поместиться разве что в позе мудреца, взирающего из-под мышки (не той мышки что с хвостом) грустным взглядом на свой копчик. У ребят дела пошли не лучше и вскоре нам с котом и Скрипачом пришлось в буквальном смысле заниматься отделением их от палатки, хотя Батон, бросив первоначальный взгляд на кучу темно-зеленой материи с торчащими из её глубин ногами, руками, палками, протестующе верещащим хомяком (не, ну этот то откуда тут взялся), тяжело вздохнул и, вытащив из своего невидимого хранилища здоровенный ржавый меч, предложил разрубить данный узел нафиг, так сказать, «в виду бесперспективности распутывания оного». В конце концов, мы, прочитав инструкцию, все же победили и к вечеру дружно дрыхли в своих матерчатых домиках, оглашая окрестности богатырским храпом. Ну если быть точнее, то дружно дрых только Гай, оглашая и сотрясая рустующую рядом с палаткой яблоньку, а все остальные сидели в беседке, отмахиваясь от комаров и разрабатывая коварно-стратегический план сбавления громкости данной какофонии, так как осуществленное Батоном контрольное заклеивание рта скотчем помогло ненадолго, ибо звук нашел какие-то другие пути выхода, став правда несколько более мелодичным. К сожалению, наш военный совет, прервала Эрнеста. Точнее она сперва заявилась к нам в беседку, окинула взглядом стол с картошкой (не, ну какой нормальный стратег планирует без картошки), хмыкнула, забралась в палатку и просто чмокнула своего благоверного в лобик, отчего тот засюсюкал во сне и, повернувшись на бок, затих. Окинув нас победным взглядом, вампирша гордой походкой удалилась в садовый домик, пару раз зачем-то демонстративно хлопнув никак не хотевшей закрываться дверью. Мы дружно переглянулись, пожали плечами, дружно вздохнули и также дружно принялись чистить картошку…Не, ну не пропадать ж добру, тем более она печеной была.
На следующий день Серега не появился, и я начал несколько волноваться, пытаясь придумать, как мы будем выходить из сложившейся ситуации. В принципе можно было вернуться на поезде обратно в академию, или в один из миров моих учеников, о чем мне то и дело намекали девчонки, но вот будет ли там безопасно и в не последнюю очередь для их семей. Не, отцы Гая и Грея ребята, конечно, мощные, но мы имеем дело непонятно с кем и далеко не факт, что эти «некто» не сильнее их вместе взятых. Нет, мою проблему надо разгребать мне, а ребят при первом случае отправить по домам. А пока, чтобы рядовой состав не занимался различными глупостями и не думал ненужные мысли, он должен быть каким? Правильно – полностью зае…уставшим в общем. Посему мы сперва дружно перекопали весь участок повдоль, затем поперек и немного наискосок, затем очень дружно выдохнули и сделали второй заход. Что интересно ребята не очень-то и возмущались, а Гай так вообще разыгрывал из себя небольшой трактор, работая за всех друзей и даже немного за бесстыдно халтурящего в ветвях яблони Батона.
Где-то к середине дня эльфийка неожиданно вспомнила, что она «дитя лесов, любительница растении, да и вообще вся за мир во всем мире…» озаботившись поливом находящихся на участке зеленых (вообще-то уже давно не очень) насаждений. На мой взгляд этим «насаждениям» могла помочь разве что цистерна живой воды, ну или Папа Карло с Урфином Джусом пустившие бы их на изготовление роты деревянных оболтусов. Однако та уверила меня, что в её руках и хвост Батона зацветет прекрасными орхидеями (кот тут же задвинул хвост за спину, а сам на всякий случай бочком-бочком сховался за меня), однако срочно нужна вода, причем желательно родниковая. Все дружно посмотрели на покосившуюся колонку, торчавшую из травы у вкопанной в землю бочки.
Повинуясь могучим бицепсам Тори, бедная колонка сперва жалобно заскрипела, затем пару раз кашлянула и, издав странный утробно-рычаще-рыгающий звук, выплюнуло на дно бочки струю чего-то темно-коричневого, после чего протестующе звякнула оторвавшимся от ручки поршнем. Вылезший из травы хомяк подошёл к бочке, по-хозяйски заглянул внутрь, саркастически присвистнул и упылил куда-то по своим хомячьим делам. Мне же оставалось только почесать в затылке и посмотреть в бездонно-синее небо, в выси которого, изнывая от жары, медленно телепалась похожая на ободранного грифа ворона. Естественно девчонки, непонятно почему до этого воспылавшие любовью к садоводству, тут же погрустнели, поникнув своими головами, но положение неожиданно спас Скрипач заявивший, что он дескать вообще-то дипломированный искатель подземных вод и вообще у него грамота по лозоходству, а также вот-такенный диплом по ориентированию в подземной местности. Его тут же поддержал Гай, пообещав помочь отыскать, докопаться и, если надо расширить, опосля чего обязательно углубить. Добровольцам сразу же были выданы нужные инструменты в составе: лопата штыковая немного ржавая – 2 шт., лом кривой – 1 шт., защитные средства от солнечного удара в виде бандан из кусков старых тряпок (э…э…э, стоп, а почему одна с любимыми ромашками…) – 2шт., а так же дружеская поддержка и слова напутствия от мудрого учителя (Так, шкондыбать вон туда в конец участка и копать там, а то знаю я вас кротов-переростков). Остальная группа вместе со мной и котом отправлялась на речку, что вызвало восторженное хлопанье в ладошки у девушек и насмешливый взгляд со стороны Грея в сгорбленно-унылые удаляющиеся спины наших водокопов.
* * *
Речка. Тихий шелест утекающей вдаль воды, ласковое солнышко, ненавязчивый теплый ветерок, что едва колышет заброшенные в камыши поплавки, звонкий смех девушек, плещущихся в паре десятков метрах ниже по течению, проплывающий мимо… так…
– Эй, правее возьми, Кусто лохматый, а то сам на крючок попадешь! – крикнул я.
Голова кота, в моей старой маске для подводного плаванья, на миг показалась над водой, а затем вновь пошла на погружение, однако задняя часть котового организму никак не хотела следовать за всем остальным, разрезая водную гладь причудливой «рубкой» с торчащим из неё лохматым перископом.
– Рыбу только распугал, – пробурчал я, вытаскивая удочку и поправляя на крючке несколько вялого червяка, которому, судя по его виду, было абсолютно на всё «пофиг».
– Всё бурчим что-то недовольно?
Я резко обернулся и тут же вскочил с земли навстречу подходящему и лыбящемуся во все свои зубы Серёге.
– Блин, ну наконец-то. Ты где вообще потерялся, узнал что-нибудь?
– Эээ, стоп, придержи коней, – взмолился Сергей, воздевая руки. – Дай дух перевести, а то я сегодня без машины на своих двоих по жаре, да еще в автобусе. Пожалей друга, измученного толпой с тяпками и рассадой, а также теплым «Нарзаном». Блин, до сих пор живот сводит, сода сплошная.
– Ну так садись на травку, стяни удавку, вдохни свежего воздуха и успокойся.
– Лучше постою, быстрее в пузе устаканится, – отверг мое предложение Сергей, но узел галстука все же распустил, а костюм бросил на ветви растущего рядом ивняка.
– Ну, не томи, выкладывая давай, – поторопил его я. – Что нарыл? По глазам ведь вижу, что нашел что-то.
– Можно и так сказать, – усмехнулся Серега. – Только вот не уверен, будет ли толк от моей находки.
– Рассказывай, а там решим.
– Если честно, то рассказ будет не особо длинным, – сказал Сергей, наклоняясь и выговаривая из земли небольшой плоский голыш. – В общем, тот твой «дружок» в балахоне выдал нашим место перехода. Ну ребята понатыкали там камер и взяли еще парочку гостей, естественно те были так любезны, что рассказали о проходе и как его открыть, только вот сделать удалось это всего пару раз. Наши сунули туда дрон, засняли обычный лес и всё, – он подкинул камень в руке, – дверца закрылась навсегда. Так что…
«Блинчик» плюхнулся о поверхность воды, отскочил и понесся по её глади набирая ход, точно маленькая торпеда. Я проследил его траекторию взглядом и как-то автоматически издал шипение словно древний автомат «Морской бой», в конце констатировав:
– Есть попадание.
– Какое попадание? Куда?– не понял Сергей.
– Прямо в корму, – пояснил я, отдавая честь медленно погружающемуся и пускающему пузыри «черному перископу».
Серега посмотрел на меня с подозрением, затем скосил глаза на жарящее солнышко и ласково так попросил:
– Может до дачки вернемся, посидим там в холодке…
Я задумчиво посмотрел на неподвижно стоящие словно у молодого рыбака… поплавки, на пустой садок, согласно кивнул и, вдохнув, принялся сматывать снасти.
Естественно, ребят сперва хотел с собой забрать, но они уставились на меня такими жалостливыми взглядами, что я просто махнул рукой, приказав вампирше не вылазить из-под навеса, да и остальным торчать на солнце поменьше, а то спасительной сметаны у нас всего один пакет, да и то сомневаюсь, что целый, ибо Батон в закрома уже явно наведался, не зря же на речку направлялся перемотанный лентой сосисок словно матрос Железняк. А на мой возмущенный взгляд пояснил, что это просто приманка для вот-такенных сомов, да и вообще они все надкусанные.
В общем, мы с Серегой вернулись к дачному домику и, едва войдя в хлипко-скрипучую калитку, буквально нос к носу столкнулись с моими водоискательными землекопами, причем выражение лиц у них было такое, словно воды они еще не нашли, а вот до очень злых китайских шахтеров уже докопались.
– М-да уж, ну у вас и видок, – констатировал Сергей, окидывая взглядом моих потрепанных искателей водных жил. – Вы что, малину пропалывали?
В ответ Тори со скрипачом только дружно вздохнули, не менее дружно шмыгнули своими носами и также одновременно вытерли их рукавами своих курток, скромно потупив взгляды в район «где-то внизу промеж ботинок».
– Что накопались, поисковики, пойдем те теперь ча… «Так, стоп».
Слишком опущенные глазки и невинные моськи, прямо ангелочки, уставшие после брянканья на гуслях, ну или арфах, фиг их там разберет. Вон скрипач даже ножкой шоркает и вообще сама свята невинность. Я покосился на Серегу, взгляд которого прямо-таки выражал твердое, практически стальное, недоверие к моим работникам и, многозначительно кхекнув, заложил одну руку за отворот своей рубашки, другой указав буквально-таки ленинским жестом в сторону малинника.
– Так, пойдемте, батеньки мои, глянем пролетарским взглядом на результат ваших изысканий.
О как сразу поникли, глазками забегал и повесив головы дружно поплелись к находящимся на самом краю участка зарослям густого малинника, через «рощу» которого теперь пролегала широченная тропа, явно протоптанная сапогами нашего «чудо-богатыря». Что-ж, посмотрим. Япона городовой и тридцать три самурая. Я покосился на копателей, которые сложив ладошки в молебном жесте, дружно изучали птичек, снующих туды-сюды в бездонной голубизне летних небес, затем на стоящего рядом Серёгу, который с некоторой опаской смотрел в темноту разверзшегося у наших ног бездонного туннеля в глубинах которого материлось уносящееся вдаль эхо.
– Это еще что за blackhole? – почему-то шепотом поинтересовался Сергей.
– Не знаю, что ты имел ввиду, но тоже очень хотел бы это знать, – ответил я, с легкой укоризной глядя на своих горекопателй и одновременно пытаясь вырвать из земли прут малины подлиннее и похлеще.
– Перестарались, – шмыгнул носом Тори, косясь на колючую «плеть» в моей руке.
– Перестарались? Перестарались, это когда копали ямку по пояс, а вырыли канаву по…по самое вот здесь… ну то есть здесь, повыше, что-то в районе подбородка, а вот метрополитен до Антарктиды – это не перестарались это…даже не знаю, что и сказать. Террористический акт против свободы пингвинов, подкоп под их государственность. Ну и как нам теперь объяснятся перед мировым сообществом, а?
Ага, прониклись, головы вообще опустили, одновременно вдавив в шеи. Я демонстративно вздохнул и окинув их добрым ильичевским взглядом своих прищуренных глаз, спросил:
– Вода хоть есть?
Дружный отрицательный моток головами.
– Так и что мне с этим провалом делать, не билеты же на его осмотр продавать? – я на мгновение задумался, хотя даже больше не о дыре, а об отсутствии земляного вала, кой должен был быть в наличии и довольно приличных размеров.
