Текст книги "Н - 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 15. В соответствии с квантовой механикой, скриптоид – пироманьяк

Генерация задания на основе мироявления…

Нейтральный (истинно нейтральный) 49,40 %

Доступно сюжетное задание «Сосуд».

Найти способ объединить человека и скриптоида. Существо должно быть лишено недостатков, но совмещать в себе положительные качества и тех, и других, с погрешностью ± 5 %

Награда: + 10 000 О.А. Нейтральный (Истинно нейтральный) + 5 %

Дополнительные условия и ограничения:

– Не допускается принуждение в любом его проявлении.

– Допускается использовать любой сосуд соответствующего гендерного типа.

Используйте объект «Нэр», как сосуд по скрещиванию человека и скриптоида.

Награда: + 5 000 О.А. Нейтральный злой: +5 %; Законопослушный злой: +2,5 %

* * *

Первый раз я летел. Внизу – ватные облака, вверху синева. Гудели двигатели небольшого частного самолета. Носитель этого тела никогда не выбирался за границу, а уж тем более не летал на воздушном транспорте. Удовольствие это со временем стало не для каждого. Билеты – дорогущие, а туристические отели позакрывались. Лишь самые богатые отдыхали «за бугром». Да и шестидневная рабочая неделя для простого люда вызывала лишь одну эмоцию – «Какое море? Где мой диван?»

Впереди еще восемь часов полета, поэтому я наконец-то смог проанализировать новый класс «Чародей». С грустью вздохнул. До 15-ого уровня осталось совсем немного. Надо было хотя бы интелликэнта убить.

Чародей 1-ой ступени. Стоимость: 10 О.А.

Регенерация 1-ой ступени – вы контролируете биохимические процессы тела на феноменальном уровне. Клетки вашего организма восстанавливаются быстрее на 35 %.

Стоимость: бесплатно. Время обучения: 3 часа.

Пирокинетика 1-ой ступени – ваш контроль над организмом достиг абсолютных пределов. Каждый атом подчинен вашей воле. Вы осознали принцип сотворения огня силой мысли и способны разогревать поверхность своего тела до температуры в 70–90 градусов Цельсия на 10 секунд. Требуется 10 МП.

Стоимость: 4 О.А, Время обучения: 2 часа в режиме повышенной температуры тела.

Видение будущего 1-ой ступени – квантовая механика стала более понятной наукой, разъясняющей, что реальность существует только тогда, когда вы её осознаете. Вы подключаетесь к спиральному циклу «дежавю» и можете предвидеть ближайшее событие. Каждый сон вы видите случайное осознанное событие длительностью 3 секунды, которое произойдет с вероятностью 80 % в течение времени до следующего сна.

Требуется 20 МП.

Штраф: −5 % ВМ до следующего процесса сна.

Стоимость: 6 О.А, Время обучения: 24 часа в режиме «сон»

Доступно на 15-ом уровне.

Доступно на 20-ом уровне.

Ох, не зря я ждал магический класс. Мне было крайне интересно, что может предложить магия в мире, где она неразвита. Пирокинетика? Повышение температуры человеческого тела выше 42 градусов невозможно из-за денатурации белков в организме. Интересно, каким образом я увеличу эту цифру до 90 и при этом не сварюсь как куриное яйцо? Вероятно, что эта информация придет при изучении самого навыка.

Видение будущего? Серьезно? И что это за будущее, где есть вероятность в 20 % ошибиться. Получается, что в режиме сна я не предсказываю будущее, а анализирую каждый вероятный аспект в соответствии со своими, опять же, вероятными дальнейшими действиями. И показываться будут три секунды не случайные, а те, которые можно будет предположить. Например, как я сливаю в унитаз. Логично, что в течение дня я это сделаю. Сдается мне, моя нейросеть хочет развести меня на дурака, как бы абсурдно это не звучало.

Но как же велик соблазн. А регенерация? Учитывая мое постоянно избитое и поломанное тело, это идеальный вариант. Я ждал магический класс только из-за того, что у них часто бывают навыки по врачеванию. Жаль конечно, что нет мгновенного «хила», как в Айвале, но регенерация тоже неплохо.

В общем я не зря ждал.

Вы хотите ступить на путь «Чародея»? (Стоимость 10 О.А.)

ДА/НЕТ

ДА

Поздравляю! Теперь вы «Чародей 1-ой ступени!

+25 МП

Ну наконец-то у меня появилась мана. Удивлялся еще, куда она делась. Ведь ХП, или очки жизни, были. Хоть и в количестве шестьдесят шесть. Интересно еще, что они уменьшаются только при прямом воздействии врага. Один ХП снесли от гранаты, которую мне швырнули в комнату тьмушники, второй раз – когда Кэтрин чуть не вышибла мне мозги. Тогда слетело целых 17 ХитПоинтов. На тот же перелом ноги у меня наложился только дебаф, понижающий ВМ. Короче, я уже говорил, что это странный мир? Здесь у меня два показателя, при понижении только одного из которых я могу сдохнуть.

Так вот. С появлением класса «Чародей», у меня появилась мана, и теперь я гордый обладатель 66 ХП и 25 МП. Бойтесь меня – теперь я целых два раза повышу температуру своего тела до семидесяти градусов. Ну, когда накоплю 4 очка О.А. Сейчас же пройдет три часа обучения, которое требует «Регенерация 1-ой ступени», чему я и так уже безмерно рад.

И раз уж я почти полностью очеловечил восприятие «модулей», называя их «навыками», то почему бы и интерфейс со статами не вывести перед глазами?

О.А. всего 3, но до 15 уровня хватит и 100 О.С. за обычного моба. А может…

Законопослушный злой +0,5 %

Твою муть! Я даже додумать не успел! Вдоволь выругав нейросеть в режиме глубокой диагностики в течение человеческого эквивалента в 32 часа, я включил «Самоконтроль 2– ой ступени» и все-таки посмотрел, что у меня со статами.

Сломанная нога (загипсована/смещенная кость) (– 3,73 % ВМ)

Слабая головная боль (– 0,63 % ВМ)

Повреждение правого уха. (– 0,50 % ВМ)

Доступно ВМ: 6.63 %

Радует, что дебаф от раны, которую мне нанесла Кэтрин, больше не требует ВМ. Все-таки Петр Николаевич отличный врач – решил эту проблему. И еще до недавнего времени у меня были эффекты голода и легкой усталости, но в полете я это наверстал пассажирским креслом для VIP персон и очень хорошим ужином. Негативный эффект глубокая скорбь тоже прошел. Игнорирование боли я больше активировать не стал и стоически терпел. Правда, по сравнению с тем, как болело раньше, сейчас – цветочки. Больше всего тревожила нога. Мне нужен был постельный режим, а я гулял в гипсе, делая себя потенциальным инвалидом. Но есть в этом плюс – жить мне все равно осталось недолго.

Я развернулся, сзади меня сидела Нэр. Встретившись со мной взглядом, она насупилась и отвернулась, уставившись в иллюминатор. Странная. Сама же выбрала, никто ее не принуждал.

Я нисколько не скрывал своих планов и признался ей, что собираюсь провести эксперимент со своим умирающим телом. По моему мнению, процесс телесного обмена со скриптоидом – не должен быть единственным вариантом. Но в соответствии с условиями задания, я не собирался ее принуждать, поэтому стал шантажировать. По мне так это вполне себе истинно нейтральный метод решения задания. Если она не хочет этого, то может разорвать все взаимоотношения со мной. Убивать я ее, конечно, при этом не буду, просто отпущу на все четыре стороны и пусть выживает, как хочет и ищет себе другого скриптоида на выручку.

В общем, на такое условие девушка согласилась, что соответствовало 99,3 % вероятности. Я сделал так, чтобы ей показалось, что у нее есть выбор. Но на самом деле выбор из двух зол, обычно не является выбором. Так, иллюзией. Поэтому, когда наступит время, вряд ли она мне откажет. Потому что я ее пошлю. А быть одной, без чипида, в чужой стране, и окруженной незнакомыми людьми и скриптоидами – удовольствие не для каждой безбашенной девушки.

А теперь она со мной не разговаривает. Я бы мог ей объяснить, что значит «сосуд», но её волновали только моральные составляющие моего задания.

– Существует процесс искусственного оплодотворения, – сунув голову между двумя креслами первого класса, обратился я к Нэр. Она успела состричь себе волосы по подбородок. Челку уложила на глаз, закрывая ему обзор. Красота во имя практичности. Так, вроде, это называется.

– Сдохни, скриптоид, – пробубнила Нэр.

М-да. Истинную личность не скрыть никаким образом. А может, у нее просто рука болит? Вырезать чипид второй раз за неделю – неприятное дело.

Позади всех сидел Мамору-сан. Как я понимаю, он хотел видеть всех, поэтому выбрал такое место. По левую сторону борта самолета, прямо напротив меня, сидел Павел и с любопытством смотрел в иллюминатор. Как ни странно, только благодаря ему мы сейчас здесь. Без его помощи мы бы долго еще думали, как добраться до центральной Америки.

Тогда, у ВДНХ нам пришлось ждать его один час сорок семь минут. И все это время атмосфера была накалена до предела. Вроде каждый занимался своими делами, но словно бы сидя при этом на битом стекле. Павел наклеил себе накладную бороду, и узнал я его только в метре от себя. По началу думал, что какой-то бомж подошел попрошайничать.

– Значит, ты всё-таки выжил, Крит, – радушно сказал Павел, пожал мне руку и с подозрением посмотрел на остальных, – А кто твои друзья?

Нэр он не узнал. Поэтому пришлось представлять её заново. Я не стал вводить его в заблуждение и рассказал всё, начиная от моей поимки и заканчивая побегом. Не рассказал только о том, что девушка стерла им память и убила Нишанта.

Лидер тьмушников напрягся, когда узнал, кого еще я притащил на своём хвосте, но видимо проанализировав все за и против, пришел к выводу, что невозможно, чтобы в этом мире существовали настолько сложные обстоятельства.

Обычно спокойный, он с открытым ртом слушал историю про альвов и их роли в истории с пандемией. От него же я узнал, что в самый последний момент тьшушники успели передислоцироваться. Силовики нагрянули буквально через несколько часов. И похоже он взаимосвязал это событие с убийством своего друга-индуса. Мол, это была предварительная, но крайне неудачная попытка разведки. А записи с камер наверняка стерли на всякий случай, чтобы они не успели догадаться, что на базе был чужой.

На историю с Валенсией Павел отреагировал не очень однозначно, но согласился, что это хороший шанс узнать больше. Радует, что напоминать мне перед Мамору-саном о том, что я обещал им найти информацию в ВИЦе, он благоразумно не стал. Не стоит сейчас говорить ему лишнее.

Тьмушник не разговаривал ни с кем с тех пор, как мы загрузились в самолет. Слишком дорого ему обошлась эта поездка. Мало того, что ему пришлось врать с три короба, так еще и дополнительные десять процентов с доходов его ячейки теперь будут уходить на счета главного центра. Его люди и так еле концы с концами сводили, а тут еще это. Но Павел был из тех, кто рискуют. Он многое на меня поставил, не представляя, что получит взамен. Люди. Никакого расчета.

– Нэр, ты уве…

Самолет резко изменил траекторию, стал падать.

Прежде чем мои кишки вернулись на место, я выгрузил информацию о том, что такое турбулентность. Больше я не стал беспокоить девушку. Просто на всякий случай. Кто знает, какими магическими способностями обладает Темный Жрец в этом мире.

За два часа до пункта назначения нам всё-таки пришлось обсудить план, являвшийся по сути плодом безумного мышления Павла. Сам я стратегии никакой не разработал из-за недостаточности информации. Её я не успел собрать.

Местное время: 18 часов 45 минут.

3 километра 734 метра над уровнем моря.

112 километра от аэропорта Никойа, Провинция Гуанакасте, Коста-Рика.

– Медленней не могу! – кричал пилот небольшого пассажирского самолёта.

– Да вы психи!!! – визжала Арли, совсем позабыв, что она Нэр. Она крепко вжалась спиной в Павла.

– Барометр отключил! Дергайте рычаг – люк сам откроется! По сигналу!

Мамору-сан уверенно опустил рычаг, и небольшой шлюз открылся. Перед нами разверзлась воздушная яма. Стало холодно, давление в салоне резко падало. Гул воздушных потоков сильно резал по ушам. Внизу, где-то далеко, виднелись редкие огоньки домов. В Коста-Рике больше гор и джунглей, чем заселённых территорий.

Профессиональным парашютистом был только японец. Вот к нему-то я и пристроился вторым прыгуном. Нэр прицепили к Павлу, который за свою жизнь прыгал несколько раз по молодости. Он всеми силами пытался скрыть наползающий при виде бездны страх. Расчет был на то, что японец не очень любил «Карину» и она легче. Не хотелось, чтобы меня заподозрили в холодном расчете по увеличению вероятности своей выживаемости за счет других.

– Женщина, у тебя трусы видно! – громок усмехнулся Мамору-сан, рассматривая развивающую в потоках воздуха короткую юбку Нэр.

– Да срать в трусы! Холодно! И страшно!!! – визжала она, прижимаясь к Павлу, который благоразумно оделся в теплую спецовку.

– Тебя предупреждали! Ничего! Потерпишь! Внизу теплее! – продолжал ехидничать японец.

Я посмотрел на Нэр. В глазах первобытный ужас, белые волосы развиваются на ветру, одежду, казалось, сейчас сорвет. О, а вот трусы она сменила на белые. Интересно, это тоже часть образа?

Загорелась красная сигнальная лампочка. Первым прыгнул Павел. Так как он менее опытный, мы договорились, что будем следить за их приземлением. Было темно. В экваториальном поясе всегда темнеет очень рано, но светодиодный фонарик, закрепленный на тьмушнике, просигналит нам о их точном местоположении в пространстве.

– А-а-а-а-а!!!

Визг Арли-Нэр поглотила темная воздушная яма. Не теряя времени, Мамору-сан отправился следом. Первое ощущение – обмотанный кишками желудок сейчас вылезет через рот. И последним воспоминанием скриптоида окажется улетающий вдаль пищевой контейнер. Но это ощущение довольно быстро прошло, уступая чувству быстрого, очень быстрого погружения в холодную воду. Словно на мне висел груз из тысячи тонн камней.

Если бы не самоконтроль, то я тоже бы визжал. А так нормально. Голова только стала болеть сильнее.

Завершен отрицательный эффект «Слабая головная боль» (+0,63 % ВМ)

Наложен отрицательный эффект «Средняя головная боль (+1,45 % ВМ)

Тело резко дернулось. Мамору-сан раскрыл парашют.

– Змей, ты видишь фонарик?

Я завертел головой, в поисках сигнала, знаменующего, что Нэр и Павел благополучно спускаются вниз. Но ничего не увидел. Только наступающую ночь, звезды над головой и отдаленные контуры гор.

– Нет. Не вижу.

– Ксо! – выругался японец.

Несколько минут мы спускались. Воздух становился теплее по мере сближения с землей. Мимо пролетела какая-то тропическая птица, но я не успел ее рассмотреть.

Мы аккуратно приземлились у асфальтовой неосвещенной дороги. Быстро сняли парашют, кинули на обочину, подальше от проезжей части. Я огляделся по сторонам. Тьма скоро накроет здесь все. Непроходимые джунгли со всех сторон сильно давили на восприятие своей непривычностью. Звуки насекомых, уханья и аханья каких-то неведомых животных и птиц тоже не прибавлял уверенности в том, что Павел в Нэр проживут здесь хотя бы ночь. Насколько я помню, москиты оживали здесь именно вечерами, а ядовитые змеи и насекомые – что-то вроде диких кошек в московских подворотнях.

– Прием, – говорил в рацию японец. – Вы меня слышите? Женщина! Подземник! Ответьте.

В ответ только тишина.

– Пошли, – кивнул мне азиат, и мы отправились прямо в дебри. В руках он держал планшет, на котором точкой отображались координаты Нэр и Павла. Точки эти не двигались. И это… плохо.

Как только мы отдалились от дороги, которая была ориентиром хоть какой-то цивилизации, в лицо полезли лианы. Я попытался опереться о дерево, но в последний момент заметил, что оно всё в шипах. Мы включили фонарики, когда забрели достаточно глубоко. Под моими ногами ломались ветки, и японец каждый раз морщился на эти звуки, явно напоминая себе, что только он – ниндзя без гипса на ноге.

Уууу-уууаааа!

Я резко повернул голову.

– Чертовы обезьяны, – тихо выругался Мамору-сан. – Ненавижу обезьян.

Москиты стали пожирать нас живьем. Если не махать во все стороны руками и ногами, то мелкие твари наседали целой пеленой на голые участки кожи.

Генерация задания на основе мироявления…

Законопослушный добрый… 1,00 %

На мое самоконтрольное удивление, мне дали дополнительное задание под названием «Разберитесь с сотней москитов». Наградой за это служило 30 О.С. и изменение законопослушного доброго мироявления на целых 0,2 %.

Отказаться?

Да не, сойдет. Тридцать очков в джунглях не валяется. Я задернул рукава, позволяя существам возможность усесться на белую кожу и полакомиться моей кровью. Я старался, чтобы они не толпились и соблюдали очередь, отгоняя самых настырных и наглых. Азиат увидел мое занятие и первый раз за все наше знакомство, споткнулся о торчащий из земли корень и чуть не упал.

– Нани? – ошарашенно спросил он, уставившись на шевелящийся ужас на моих запястьях.

– Задание, – коротко ответил я ему, чувствуя, как кожа начинает страшно чесаться.

Мамору-сан отвернулся, и я услышал, как он несколько раз глубоко вздохнул, пробубнив какую-то религиозную мантру.

Когда мы дошли по координатам в навигаторе, то, к удивлению, ничего не нашли. По планшету – они здесь. Но – нет. Японец первый поднял голову. Кроны деревьев нависли над нашими головами, скрывая звездное небо. Два тела висели на стропах парашюта безжизненными мешками с мясом.

– Ксо!

– Согласен. Неприятная ситуация, – согласился я.

Словно в ответ, ветки захрустели, листва зашуршала и безжизненные тела упали. Признаков существования никто не подавал. Из грудной клетки Павла торчала большая ветка, переломанная где-то посередине. По самое основание она была в крови. Видимо прошла тьмушника насквозь…

Кап…

Мироявление

Законопослушный добрый 1,00%

Законопослушно нейтральный 1,00%

Законопослушный злой 9,98%

Нейтральный добрый 1,48%

Нейтральный (истинно нейтральный) 58,90%

Нейтральный злой 16,48%

Хаотичный добрый 1,00%

Хаотичный нейтральный 4,98%

Хаотичный злой 5,18%

Глава 16. Pura Vida, многоножка и сколько Очков Судьбы дают за ревуна?

Мамору-сан задрал воротник Павла, пощупал пульс.

– Подземник всё, – покачал он головой.

Толстая ветка прошла насквозь тьмушника, разламывая ему ребра и разрывая сердце. Каким-то неимоверным везением Нэр не зацепило.

– Девка жива, но сильно ударилась головой. Помоги мне.

Когда тела опустились на землю, он без особых терзаний забрал рюкзак тьмушника и обшарил его карманы.

– Женщину оставляем? – посмотрел на меня Мамору-сан. – Обуза ведь.

– Не оставляем, – возразил я, – у меня на неё планы. Почему они упали, есть предположения?

– Как хочешь, змей, – пожал он плечами и как-то странно посмотрел на меня. – Парашют раскрылся, а вот запасным они так и не воспользовались. Прыжок был сложным, да еще и вдвоем. Возможно, тьмушник не справился. А по поводу женщины… Она тебя когда-нибудь подставит. Будь уверен, я такие вещи на милю чувствую.

– А ты нет? – не удержался я от колкости.

– Я – нет, – хмыкнул азиат. – Я тебя сразу обо всем предупредил. От меня подстав не жди. Я в спину никогда не бью, змей. Да и не говори мне, что у тебя не было выбора, когда я решил пойти с тобой. Сам знаешь, что это ложь.

Японец нагнулся, закинул тело Павла на плечо, словно оно ничего не весило.

– Попробуй женщину привести в чувство. Я пока отнесу подземника подальше от дороги.

Уаааа! Уаааа!

– Странные здесь обезьяны, – повернув голову в сторону звуков, прошептал Мамору-сан словно самому себе.

Даже с грузом на плечах он умудрялся передвигаться почти бесшумно. Когда ниндзя слился с тенью и скрылся из вида, я нагнулся над лицом Нэр. Всё в царапинах и ссадинах. В парашюте обнаружилась дохлая цветастая птица. Вот и виновник смерти Павла. Попугай.

– Эй, Нэр, – обратился я к безмолвной девушке. – Подъем.

Она не ответила. Странно. Я ущипнул ее за щеку. Покряхтела, вздохнула. Я занёс руку для пощечины. Как говорят люди, «клин клином вышибают». Передумал. Всё-таки девушка много раз мне помогала, и когда я был в обморочном состоянии, она не пользовалась такими «клиньями». Возможно, мне пора подкорректировать поведенческие подмодули в соответствии с этим психологическим моментом.

Пока я решался на иные методы вывода из состояния разрыва соединения с сервером, Нэр успела открыть глаза.

– А? – рассеянным взором она посмотрела на мою занесенную для удара руку. – А? А!

Резко уселась, застонала. Она не сразу пришла в себя. Завертела головой во все стороны, посмотрела на чистое звездное небо, на меня. Глаза округлились и ее вырвало прямо на рваное и красивое платье.

– К-какого бегемота ты делаешь, скриптоид? – отплевываясь, возмутилась она. – Добить меня вздумал? Черт! – схватилась за голову. – Сотрясение, по ходу…

– Нет, просто… – я почесал себе затылок, – зачесалось.

Нэр лишь отмахнулась, подавив очередной рвотный порыв. Я заметил у нее на лбу кровавый ручеёк, достал из своего рюкзака бинты и антисептик, передал ей.

– Нужна помощь? – поинтересовался я, справедливо считая, что помогать медсестре со своими способностями врачевания – дело бессмысленное.

– Ого. Скриптоид проникся чувствами? Не стоит, – с усмешкой ответила она. – А где Павел? Дядя японец? Что происходит вообще.

Пока она шипела и бинтовала себе голову, я вкратце рассказал ей, что произошло.

– А мы падать стали. Сначала вроде все хорошо было, а ближе к земле что-то случилось. Даже не успели ничего сообразить.

– Птица, – кивнул я на попугая.

– Бли-и-ин, – неожиданно протянула Нэр. – А вот птичку жалко.

– А Павла?

– Тоже. Мне показалось, он нормальный. Точно умер? Может ранен, а японец сейчас в кустах пожирает его сердце?

– Точно. С такими ранами невозможно выжить, – с некоторым сожалением ответил я.

Если бы не «Самоконтроль 2-ой ступени», то точно бы сейчас переживал. Взаимоотношения с Павлом у меня были неплохие. Да и доверял он мне, что в результате стоило ему жизни. Теперь о тьмушниках можно забыть. Кэтрин станет всем заправлять, а я для нее та еще заноза в мягком месте. На этой мысли выскочило уведомление:

Вас изгнали из клана «Тьмушники»

Какой странный мир. Лидер клана я, но меня всё равно изгнали.

Вернулся Мамору-сан.

– Очнулась, женщина? Хорошо. Мне не хотелось тебя тащить, – посмотрел на обнаженные и оцарапанные ляжки Нэр. – Кстати, как с москитами? Подружилась?

Девушка не сразу поняла, о чем речь, но опустила голову и ужаснулась. Белой кожи не было видно за ковром из москитов. Были и какие-то другие насекомые, которые не прочь полакомиться теплой кровью. Нэр взвизгнула, вскочила на ноги, стала оттряхиваться. Полотно из насекомых с неохотой расчищалось, оставляя на коже сотни сосущих подранков и трупиков.

– Бака, – усмехнулся японец. – Говорили же тебе одеться.

– Я думала здесь тропики! – молотила она себя по руках и ногам, прыгая на месте. – Пляжи! Солнце!

– Ну-ну. Да, кстати, здесь полно плотоядных личинок. Через раз заберутся под кожу.

Выражение лица Нэр стоило видеть. Похоже, она даже про своё сотрясение забыла.

– Ты избавился от тела? – спросил я японца, и протянул Нэр свою жилетку. Девушка не стала выпендриваться и приняла одежду, обмотав вокруг талии.

– Да, тут неподалеку стоячая река. Поэтому москитов много. Там же я заметил несколько аллигаторов. От трупа завтра уже ничего не останется. Его сожрут твои братья, змей. Такие же хладнокровные твари.

– Отправляемся, – проигнорировал я колкость.

Нэр шла с трудом, так, что мне пришлось подставить ей руку. Вся её красота испарилась, да и пахла она весьма скверно. Избитые, в ссадинах длинные ноги стали черные от грязи. Платье изодрано, в волосах листья. Я заметил, как довольно крупная многоножка запуталась в ее локонах, но говорить об этом не стал. Поднимет еще шума.

Следуя за Мамору-саном, становившимся все мрачнее и мрачнее, мы дошли до асфальтовой дороги. Единственный тусклый фонарь освещал местность на десяток метров вокруг и был похож на безопасную локацию.

– В чем дело? – спросил я его. – Мимика на твоем лице говорит мне о том, что тебя что-то тревожит.

Он не сразу ответил, борясь с собственными мыслями.

– Я не уверен.

– А в чем ты не уверен? – не очень понял я его ответ.

– В этом месте. Джунгли какие-то странные, не заметил, змей?

– У меня недостаточно информации о таких вещах. Что именно тебе кажется странным?

– Я же сказал. Не уверен, – опустил он глаза на землю и поковырялся носочком армейского башмака в сухих листьях папоротника. – Обезьяны… не боятся нас. Я знаю эту породу. Это саймири. Они не орут так. Всегда держатся стаями и трусливые как люди.

– Ого, какой ты обезьяновод, – шмыгнула носом Нэр, задумалась и, отвернувшись от нас, опустошила свои пищевые контейнеры. Я с некоторым сочувствием посмотрел на девушку, которая извиняюще развела руками.

– Я не обезьяновед, женщина, – рассердился японец. – Следи за своим языком, если хочешь оставить его в рабочем состоянии. Не забывай, откуда я родом. В джунглях я родился.

– Хватит, – поднял я руку, и к моему удивлению, Мамору-сан молча отвернулся и не стал спорить. – Нам нужно добраться до локации Пляж Коко. По моим расчетам, это примерно в семидесяти километрах отсюда. Нам нужен транспорт.

– Я слышал, как здесь проезжали машины, – задумчиво сказал японец. – Придется одну позаимствовать.

– А с водителем что? С пассажирами? – занервничала Нэр.

– Убьем или оставим здесь, – пожал я плечами. – Зависит от того, как они себя поведут.

Стало совсем темно. Единственным источником света остался тусклый фонарь и яркая луна. Ночные джунгли ожили. Обезьяны и правда вели себя странно. Сначала они были далеко, но спустя полчаса их крики раздавались совсем рядом. Даже бесстрашному азиату стало не по себе. Он быстро выкорчевал походной лопаткой засохшее деревце и вытащил его на проезжую часть так, чтобы никакая машина не смогла проехать.

Прошло пять минут. Мимо нас кто-то пробежал, задев Нэр за ногу. Та взвизгнула, но, когда мы навели фонарики на звук, там уже никого не было.

– Это мохнатое что-то! – в ужасе сказала Нэр. – Что за хрень тут происходит?!

– Тихо! – зашипел на нее напряженный до предела Мамору-сан. – Лес злится. Не надо его тревожить еще сильнее.

Сказал он одно, но при этом достал из ножен свой небольшой клинок.

– Мамору-сан, – тихо обратился я, подбираясь поближе к тому, кто сможет меня защитить. – У тебя есть предположения, почему так происходит? На нас что, охотятся дикие животные?

– Не слышал никогда о таком. Мы у проезжей части, значит не совсем в диком месте, – забегал он глазами за лучом света фонарика. – Зверье здесь знает людей и должно держаться подальше от дорог. Мне непонятно их агрессивное поведение. А теперь помолчите оба. Я слушаю.

Мы с Нэр, уцепившись друг за друга, подобрались к японцу и старались не отходить от него дальше, чем на шаг. Тот не обратил на нас никакого внимания и вглядывался во тьму.

УААА!! УАААА!!!

Тень задвигалась. Японец одним движением нырнул навстречу ожившему мраку. Мы услышали шипение, треск веток и неприятный визг дикого животного, не ожидающего сопротивления. Спустя одиннадцать секунд Мамору-сан вернулся. С клинка стекала кровь.

– Это ревун, – зашипел он, отряхиваясь. – Ещё совсем молодой примат. Они никогда не нападают на людей. И он точно метился на женщину. Хотел начать с самого слабого в стае. Ксо! Что происходит в этой стране?

Теперь мы были на пределе настороженности. Я достал пистолет макарова, доставшийся от тьмушников. Нэр втиснулась между мной и Мамору-саном. После того, как японец убил обезьяну, ночные джунгли не просто ожили, они обезумели. Нападать никто не спешил, но фонарики то там, то сям подсвечивали злые обезьяньи морды и хвосты, пропадавшие в ту же секунду. К нам подбирались всё ближе и ближе. И судя по реву и ору, обезьян было десятки и десятки. Нас окружали.

Полетели камни. Мамору-сан ловко уклонялся, я же несколько раз пропустил несильные удары даже в режиме глубокой диагностики. Слишком уж темно, а расчет на основе визуальной информации происходил слишком поздно. Тело не успевало. Нэр села на корточки, сжалась в наших ногах. Тоже мне шпионка. И как только Нишанта смогла убить? Ладно, спишем на недавнее происшествие с сотрясением головы.

– Змей, если выстрелишь, услышит полстраны, – предупредил меня японец, уворачиваясь от чего-то, подозрительно похожего на кость.

– Я в курсе.

– Так не бывает, так не бывает, так не бывает, – бубнила Нэр. – Я не хочу умереть от руки макаки.

– Помолчи, женщина, – вполголоса выругался Мамору-сан, – или я отправлю тебя им на прикорм, а сам сбегу.

Вдали загорелись фары. Лес занервничал, но немного отступил. Показалась машина и через несколько секунд притормозила у поваленного дерева. Водитель увидел наши проблемы и хаос вокруг, стал сигналить. Агрессивные звуки джунглей отдалились еще немного. Камни и кости больше не летели. Стекло водительской двери опустилось. Послышался голос:

– ¡Amigos! ¿Tienes problemas con los monos?

– Проблемос, проблемос! – не оборачиваясь, отозвался единственным понятным словом японец. – Очень проблемос!

Я смог разглядеть человека. Полноватый, весьма смуглый, с черными волосами и широкой челюстью. Настоящий латинос. Мужчина посмотрел на импровизированную засаду, на нас и хмыкнул, видимо сделав какие-то выводы. Я не сразу понял его расслабленную реакцию, а потом открылись стекла задних дверей. Еще двое мужчин с любопытством стали наблюдали за странной ситуацией. Их похоже совершенно не удивляло, что на белых иностранцев посреди джунглей охотится свора диких животных. И это меня насторожило.

– Ентрар эн ель коче! – крикнул нам водитель, спокойно отхлебнул из бутылки с пивом и помахал рукой в пригласительном жесте. Задние двери открылась.

– Живо! – рыкнул на нас японец. – Пока он не передумал.

Мы попятились спиной к машине. Обезьяны больше не предпринимали попыток нас растерзать, но визг их негодования разнесся во все стороны. Мы затолкнулись в старенький внедорожник на горючем топливе. Нэр села спереди, а мы протиснулись назад, к двум тучным мужикам. Едкий запах перегара и табака ударил в нос.

– Э! Не проедешь же! – ткнула пальцем Нэр на преграду впереди.

Латинос только захмыкал, отхлебнул пива и дал газу. Ветки захрустели, по дну сильно заскрежетало, машина пару раз забуксовала, но все-таки смогла проехать.

– Пура Вида, амига, – сказал латиноамериканец и засмеялся, глядя на офигевшую девушку. Смех подхватили его друзья и запах перегара стал уже резать глаза.

– А. Ясно, – с выпученными глазами, смиренно отозвалась Нэр. Она обреченно откинулась на сиденье, стала приводить себя в нормальный вид, нервно похихикивая.

– Карслос, – представился водитель, тыкая себя пальцем в грудь. Он повернул голову, не смотря на дорогу, кивнул на двух приятелей. – Фабиан, Диего. Куолес ту номбре? Номбре?

– Но абло еспаньол, – сказал Мамору-сан единственное, что знал на испанском языке, означающее «не говорю по-испански». – Отвезите нас в Коко. Андерстенд? Коко.

Где-то в глубине бинарной души мелькнула надежда, что они хорошо поняли японца. Иначе же придется избавиться от таких жизнерадостных и добрых людей.