Текст книги "Н - 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Стой, придурок! Стой!!! – заорал кто-то впереди.

И что, они думают я остановлюсь? Правда?

Никто не выстрелил по-своему. Даже предупредительного выстрела не последовало. Мой живой щит мычал, но ничего больше не мог поделать. Его короткая роль в этой истории подошла к концу.

– Стоять!!!

– Возьмите его! Он ранен!!! – ревел я в ответ.

В нескольких метрах от вооруженных людей я резко остановился, по инерции отталкивая живое оружие столом. Тот влетел в своих коллег, которые подхватили его и, прежде чем успели затащить за угол…

Бам!

Я выстрелил ему в затылок. Он умер мгновенно. Рука, прижимавшая гранату под рубахой, расслабилась. Никто ничего не заметил.

Экзосолдат (безоружный) убит!

+ 200 О.С.

Я упал, прячась за массивным лабораторным столом, толщина которого должна выдержать град выстрелов из автоматического оружия, заряженных патронами 7,63 × 40 мм.

Они действительно стали стрелять. Появившиеся вмятины-горошины с внутренней стороны стола недвусмысленно намекали о том, что импровизированная баррикада может и не выдержать такого обращения.

2 сек… 1 сек…

ВЗРЫВ!!!

Охранник убит!

+ 100 О.С.

Охранник убит!

+ 100 О.С.

Охранник убит!

+ 100 О.С.

Первая мысль: откуда моя нейросеть знает, кто убит за стеной, если я сам этого не знаю? Вторая мысль: похоже, что я беру информацию не только из своей нейросети, и у меня есть удаленное подключение к… чему-то, что мне загружает информацию о мире.

Взрыв искорёжил стены. Наступательная граната на такой дистанции – очень опасное оружие. С потолка сыпалось. Пыль, стоны, кряхтение. В ушах бы заложило, но шлем подавил контузию и услужливо провел «дворником», улучшая видимость.

Времени терять нельзя. Я видел троих в экзоброне.

Одним махом я перепрыгнул через стол и устремился в гущу ошалевших врагов. Под ногами валялась чья-то оторванная нога. Одного бронированного солдата прибило взрывной волной к стене. Другой тряс головой, хлопая по ней ладонью. Третий ошалело озирался по сторонам. Выжили только они. Ошметки мяса и кровавые массы разбросаны повсюду. Я заметил труп человека в форме охранника. Глаза были сосредоточенные. Он не успел сообразить, что умер. Кровь омывала стены и пол – мне было непросто ступать по скользкой поверхности.

Ближайший ко мне экзосолдат слишком поздно перестал бить себя по голове. Подвижные части «Ратников» – их слабость. Ножом не проткнуть, но…

Со всей дури я вмазал солдату ногой по животу. Еле-еле удалось повалить его на пол. В моих костях что-то хрустнуло, но игнорирование боли работало. Судя по дезориентации человека, у него нарушена визуализация. Всем своим весом я лег бронированную тушу и прижал дуло Макарова в бочину, ближе к печени.

Пам!

Пам!

Звуки казались заглушенными. Но двух выстрелов впритык оказалось достаточно. Я услышал, как мужчина взвыл. Умрет через пару минут. Недееспособен.

Первый готов. Быстрым движением усиленного тела я устремился вперед. Нога слегка подкосилась, но экзоскелет с этим справился. Коридор уходил направо. Я лишь на мгновение посмотрел нет ли там врагов и увидел…

В конце.

Двое. В белых халатах.

Они со страхом на лице выглядывали из-за двери одной из лабораторий. Видимо ждали момента, когда можно будет убежать, а тут такое…

Пятикратное увеличение дальности видимости среагировало. Я успел мельком разглядеть людей: доктор и одна медсестра. Мне должно было бы плевать на них, но я замер как полный истукан. В «Самоконтроль 2-ой ступени» вгрызлись черви полного оцепенения и непонимания.

Медсестра. Блондинка. Из-под медицинского колпака выглядывали такие знакомые хвостики. Большие выразительные глаза. Даже халат у нее был короткий, а длинные ноги обтягивали черные капроновые колг…

Я не успел додумать, что там и как обтягивает.

Зачем я вообще об этом подумал?

– Арли? – прохрипел мой, уже не такой искусственный голос, прежде чем дротик из тазера разорвал разум тысячами вольт электрического напряжения.

Тоже мне скриптоид.

Темнота…

Соединение разорвано.

Глава 5. Обтягивающие черные чулки или веселье начинается

Соединение с сервером установлено!

В темноте тепло. Или холодно? Тяжело понять. Но не было бы темноты без света. Так и сейчас. Противный белый свет неожиданно въелся в мозги. Как же больно. Я услышал скрежет своих зубов.

Я поморщился, попытался прикрыть глаза, но не получилось. Рука не слушалась. Странно. Диагностика показывает, что с ней всё в порядке. Почему тогда? Голова со скрипом попыталась посмотреть на непослушную конечность, но тоже отказалась работать. Какое знакомое чувство.

Ну, ясно. Я уже был так привязан у тьмушников. Тогда тоже не получалось пошевелиться. Разве что немного поерзать в кресле.

– Не двигайся, – произнес чей-то голос.

Я приоткрыл глаза шире. Мне не нужно было смотреть в какое-то направление, чтобы увидеть. Угол обзора у меня намного шире, чем у обычных людей.

У человека в белом халате была борода. Такая длинная и белая. Я уже видел такую бороду. В Айвале много бородатых. Игроки часто косят под Дамблдоров и Гендальфов. И когда я успел нахвататься этой информации? Давно же уже хотел почистить себе «корзину».

– К..к кто тут? – сорвавшимся голосом, спросил я. Самоконтроль слетел.

Я зашипел. Почувствовал, как что-то проткнуло мне кожу на руке. Тонкая игла. Мозги стали заплывать туманом.

– Удивительно, – снова сказал голос, – совершенно другая реакция. Ты только посмотри, как он реагирует.

– Вижу, профессор, – ответил другой голос. Женский. Этот голос я не перепутал бы ни с каким другим. Арли. Серьезная.

Я попытался вывернуть себе шею, чтобы разглядеть её получше, но не получилось. Она стояла позади меня, а я лежал, намертво привязанный к операционному столу.

Дверь хлопнула. Кто-то зашел.

– Ага! Профессор, вы что вытворяете?! – прогремел человек в рубахе и джинсах. На голове у него залысина, скулы выделяются. Глаза азиатские. – Я это так не оставлю!

– Черт, – тихо выругались позади меня и сказали уже громче, обращаясь к азиату: – Мамору-сан, я понимаю вашу трагедию, но…

Профессор не успел закончить. Азиат подошёл ко мне, увидел приоткрытые глаза.

– О-о-о! Очнулся, сученыш?!

На этих словах он приложил меня широким кулаком по почкам. У меня чуть глаза не вытекли, воздух сбежал из легких, и я закашлял. Вот теперь я точно очнулся. Как же больно. Включить «Игнорирование Боли»? Нельзя. Человек может подумать, что мне недостаточно больно и забьет меня насмерть.

– Мамору-сан! Не смейте! Я на вас пожалуюсь! – возмутился профессор, подскочил к азиату и схватил его за руку, которая уже поднялась для очередного удара.

– Пожалуетесь? Вы пожалуетесь, да? А кому мне пожаловаться?! – разъярился человек. – Шестерых! Это гнилое уёжище убило шестерых моих людей и даже не поморщилось! Вы их семьям будете жаловаться, а?!

Профессор затряс бородой.

– Послушайте, я понимаю. Правда. Но чтобы в будущем не допустить подобного, мы должны изучить его. У вас были обученные профессионалы. А тут – молодой и тощий парень. Чтобы сохранить жизни людей, мы должны понять с чем имеем дело. Мамору-сан, пожалуйста.

Азиат сверлил глазами профессора. Наконец он развернулся, посмотрел на меня весьма многообещающим взглядом и пошел в сторону выхода. Сказал:

– Держите его крепко, Рудольф Игнатьевич. Если он хоть дернется так, как мне может не понравиться, я удавлю сученка собственными руками.

– Я вас понял, Мамору-сан.

Дверь закрылась. Профессор облегченно выдохнул.

– Карина, девочка, будь любезна, закрой дверь. У нас не проходной двор.

Я увидел её. Стройная, высокая. Нет привычных красных лабутенов на высокой платформе. Короткий медицинский халат, ноги, на которые так и хочется посмотреть. На голове шапочка из тех, что одевают перед операцией. Дикого макияжа больше не было. Она выглядит серьезной. Совершенно другой человек.

Мы встретились взглядом. Ни улыбки, ни подмигивания – ничего. Не знаю, узнала она меня или нет, но виду не показала точно. Отвернулась, подошла к профессору.

– Он очнулся, – сообщила ему Арли.

– Да, я вижу, спасибо, Карина. Молодой человек, вы нас слышите? – щелкнул мужчина пальцами перед моим носом.

– Сля…яшу, – ответил я. Язык заплетался. Что они мне вкололи?

– Отлично. Вы заметили, как только что приходил начальник безопасности? Вы убили шесть его людей. Хорошо, что мы работаем в ночную смену и успели вырвать вас из лап этих оболтусов.

Я промолчал. Мерзкое ощущение, что меня первый раз предали по-настоящему давило на здравый смысл. Почему Арли здесь? Я помню, как она говорила, что работает ночами. Но я и представить себе не мог, что в ВИЦе. Она делает вид, что не знает меня?

– Вы первый скриптоид, которого нам удалось поймать. Как вас зовут?

Она не сказала им, как меня зовут?

– Крит.

– Крит. Как остров в Греции? Замечательное имя. Крит, зачем вы пришли сюда и убили наших людей? Карина, ты записываешь?

Только сейчас я заметил, что вся моя голова утыкана липучками из которых тянутся десятки проводов. Самая современнейшая камера стояла на штативе в моих ногах.

– Да.

– Отлично. Ну так зачем, Крит?

Наверное, можно и сказать. Особенно под тем расслабоном, который я испытываю после введения в мою кровь ядреной химии. Арли им и это не рассказала? Какого демона здесь творится?

– До деактивации моей системы осталось мало времени… Мне нужно это исправить.

Пауза.

– И вы подумали, что сможете это исправить в нашем центре? Почему? Может вам следовало отправиться в больницу для начала, как думаете?

– По моим сведен… де…де… – заглючило меня, и я закрыл глаза, сосредотачиваясь. – По моим сведениям, в больнице мне не помогут.

Профессор задумался.

– Да, скорее всего не помогут. Честно говоря, мы уже успели поверхностно изучить ваш организм. Но планируем залезть немного поглубже. Да, вы и правда не жилец. Вам осталась максимум неделя. Удивительно, что вы вообще шевелитесь. На такой стадии обычно лежат, прикованными к кровати. Как вы это делаете?

– Модуль стабилизации системы.

Удивленный взгляд:

– Мо… модуль чего?

– Модуль стабилизации системы.

Профессор посмотрел на Арли, потом на меня. Повторил эту операцию. Спросил:

– И как это работает?

– Я контролирую все свои процессы жизнедеятельности. Люди на такое не способны.

– Как интересно… И расплывчато, – не стал скрывать своего интереса профессор. – Хотелось бы мне узнать подробнее. Жаль, что всё так вышло. Если бы вы только пришли к нам добровольно, всё могло бы закончится по-другому. Никто из вас не приходит. Никогда. Это печально.

Орк во мне стал просыпаться. Я прорычал:

– Вы убили её.

– Кого.

Я хотел сказать «объект «мама», но ответил:

– Маму.

Профессор заморгал глазами.

– Первый раз об этом слышу. А я, между прочим, второй человек в центре.

Что? Он врет?

– Вы пытали её. Убили.

Зафиксировано повышение адреналина: + 41 %

Я еле удержался от того, чтобы не выбрать в перечне моих персонажей Нермогара.

– Поверьте, мы никого не убивали. Да, мы в курсе про вашу особенность. Многие в курсе, честно говоря. Вы – баги в системе и прячетесь среди нас. Но насколько я знаю, вы единственный кого удалось поймать. По крайней мере, в России. Обычно вы осторожны. Не высовываетесь. Кстати, позвольте угадать. У вас тоже есть задания и одно из них – знать всё, верно?

Какого черта. Откуда он знает? Юлить нет смысла. Спрошу прямо.

– Откуда вы знаете?

– Как откуда? Я же сказал – вас много. Информации тоже хватает. И вы даже не представляете, насколько вы все одинаковые. Ну вот кроме вас. Похоже, что страх смерти сделал вас более активным представителем своей касты.

Мое задание «Проникните в ВИЦ» еще не засчитано провальным. Это о многом говорит. Нейросеть считает, что я могу еще добиться своего. Но как? Неужели…

– Вы меня убьете?

Мужчина задумался. Затряс головой. Я услышал, как наэлектризовалась его борода.

– У вас какое-то кривое мышление, Крит. Всё убить, да убить. Я сам не знаю, что с вами делать. У меня были указания – изучить. Вот я и изучаю. Но разговаривать с вами мне не запрещали. Я бы сказал – наоборот.

– Ваша цель – изучить меня? – спросил я, ерзая на столе.

Арли все это время молчала. Стояла как изваяние и даже не смотрела мне в глаза.

– Точно! Изучить! – воскликнул профессор. – Хорошее слово. Вы ведь тоже хотите знать все? Мы, считайте, коллеги. Жалко солдафонов перебили, но да ладно. Есть люди, которых нужно охранять, а есть те, кто это должен делать.

Он немного успокоился и продолжил:

– Мы топчемся на месте, кстати говоря. Давайте обмен. Я вам расскажу что-нибудь интересное, а вы мне. Но нужно быть честными. Мы, учёные, не имеем права друг другу врать. Согласны?

Очень странный человек, но в то же время крайне непростой. Он догадывается, что я могу ему многое не сказать, но рассчитывает на мою честность. Почему? Я могу соврать. Наверное, так и сделаю.

Профессор смотрел не на меня, а куда-то в сторону – за пределы моей видимости.

– Ай-яй, товарищ Крит. Вы ведь не хотите мне соврать, правда? Я всё вижу, – он подергал меня за проводки на голове и добродушно улыбнулся. – Я не буду вас насильственно мучить, правда. Просто хочу честности. Но если вы не скажете, то и я не скажу. Кстати, могу объяснить, почему я не буду вас пытать. Хотите? Ну хотите же? Бонусом.

– Ну.

– Потому что вы, как бы понятнее для вас выразиться, деактивируетесь, если извлекать информацию грубо. Представляете? Эти секретки нам передали добрые друзья из другой очень большой страны. Они пытались. У вас там какой-то предохранитель. Вы знали об этом?

Что за? Я никогда не фиксировал у себя таких подмодулей. Это на грани невозможного. Но если вспомнить, какая неподконтрольная у меня нейросеть, то может быть профессор и не врет. Черт.

– Будем оперировать тем, что так оно и есть, – сказал я. – Меня это устраивает. Но хочу предупредить – я тоже умею отличать ложную информацию от истинной, – выдал я не совсем уж истинную информацию.

Бородатый старец вздрогнул, встрепенулся.

– Ух-х, правда? Вот это да. Хотел бы и я так. Ну ладно, значит мы в равных условиях. Я вам уже сказал одну…

– Я об этом не спрашивал. И вы сказали – это бонус.

Профессор ненадолго задумался.

– Действительно. Вас прямо не обхитрить. Здорово. Ну ладно, тогда спрашивайте. Вы ходите белыми.

– Белыми?

– Ну, шахматы. Знаете такую игру?

– Да. Не сопоставил.

– Жду вопроса, Крит.

Я не стал затягивать:

– Кто эта девушка?

– Кто? – замотал головой профессор, словно, не понимая о ком я говорю, хотя выбор у него был невелик. – Карина, что ли? Она – наша старшая ассистентка. Ну, большую часть своего рабочего времени.

Арли вытянулась в струнку. Я видел ее напряженное лицо, которое она очень умело пыталась скрыть. Ее дыхание участилось.

– А теперь вы…

– Нет. Не принимается. Если вы будете хитрить, я тоже буду формировать свои ответы аналогично, – холодно сказал я и попробовал пошевелить рукой. Привязано намертво. Тело начало понемногу затекать и болеть еще сильнее.

– Хм, возможно вы и правда можете распознать ложь. Ну или её оттенки. Как интересно. Ну, хорошо. Давайте спросим у самой девушки. Карина, ты кто?

Старшая ассистентка удивленно посмотрела на своего начальника. Ее голубые глаза расширились.

– Я? – не своим голосом промямлила она. – Да я так…

Что за ерунда? Почему так неуверенно? Настоящая Арли сказала бы «Я – страх из ночи» и безумно бы рассмеялась. Я начал сомневаться, что передо мной та, кого я знаю.

Я прищурился, но информация о персонаже не выгрузилась. Похоже из-за того что мне вкололи.

– Вы сузили глаза, когда смотрели на нее? – заметил внимательный профессор. – Зачем?

– Вы еще не ответили на мой вопрос.

– И то верно. Ну-у, девочка. Отвечай, не жуй язык. Разрешаю сказать честно.

Арли удивилась еще сильнее, но взяла себя в руки.

– Если тебе так интересно, то я работаю в отделе по изучению феномена выброса из мира интерактивного взаимодействия, – монотонно вырвала она из себя слова, – и ты один из этих выбросов. Я ответила, профессор?

Ученый перевел взгляд на меня:

– Устроит такой ответ?

– Нет.

– Почему? Она сказала честно. Ставь вопросы по-другому, если хочешь, чтобы мы с тобой продуктивно пообщались. Не жульничай.

– Хорошо. Слушаю.

Рудольф Игнатьевич постучал пальцем по своей щеке:

– Кто ты в твоем понимании?

Мне даже не пришлось задумываться, чтобы ответить.

– Скриптоид – саморазвивающаяся нейроадапитвная сеть. Оперирую познаниями прошлого носителя этого тела и тем, что удалось загрузить в последнее время из разносторонних источников информации.

– Оу-у, – выдохнул профессор. – Искусственный интеллект что ли? В теле человека? Так? А как ты загружаешь информацию?

– Много вопросов. Моя очередь.

Старец как-то осунулся, поник:

– Ну ладно.

Из всех вопросов меня интересовал один. Я должен понять влезли ли в мою память.

– Почему эта девушка делает вид, что не знает меня?

Арли посмотрела на меня. Ее глаза расширились от ужаса. Но она сразу же взяла себя в руки, когда на нее перевел взгляд профессор.

– В смысле? Ты ее знаешь? Карина, вы знакомы?

– Нет, первый раз его вижу, – спокойно ответила Арли. Мускул на её лице дернулся.

– Крит, что ты имеешь в виду? Может быть мы не до конца поняли друг друга? Ты знаешь Карину?

Я ответил не сразу, искоса, как позволяла зафиксированная голова, глянул на Арли. Та не отвела глаз, сузила их в щель и… подмигнула, слегка изогнув губы. Она еле заметно мотнула головой в безмолвном «молчи».

«Какого черта происходит?» – взвыло мое бинарное восприятие этого непонятного мира. Я должен ей подыгрывать? Она бросила меня, не сказав ни слова. А сейчас просит играть в свои игры? Но меня волнует другое. Навредит ли мне, если я расскажу о ней профессору? Пока лучше не рисковать. Нужно узнать больше.

– Нет, – сказал я. – Вероятно ошибка в диагностическом модуле.

Профессор смотрел на меня очень пристально.

– Неужели? – растягивая слово спросил он. – Карина, ты точно его не знаешь?

– Профессор, я правда… ну правда не знаю… – плаксиво ответила Арли. – Я первый раз его вижу.

– Это скриптоид, Карина, – развернулся он к девушке, – у них отличная память. Они не могут перепутать. Ты точно не хочешь мне ничего рассказать? А ты, Крит?

Профессор снова развернулся. В его лице отображалось что-то недоброе, угрожающее. Арли тихо подошла к столу, зазвякала какими-то склянками.

– Давайте добавим амоборбитала, профессор, – пропищала испуганная ассистентка.

– Что? Не надо, Кариночка. Я думаю он и так мне всё расскажет. У нас с ним договор. Договор между мужчинами-учёными. Правда, Крит?

Он нагнулся слишком низко. На ужин он употреблял блюда с ингредиентом: чеснок.

– Похоже, что мы…

В шею ему впился шприц. Арли быстрым движением ввела ему в артерию десять миллилитров какой-то желтой субстанции. Вся эта химия мгновенно попадёт профессору прямо в мозг. Она точно знала, что делает.

Глаза Рудольфа Игнатьевича в недоумении округлились, но прежде чем он успел хоть что-то сделать, свалился всем своим весом на мое худощавое тело.

– У-у-у-у, – простонал я от боли.

Арли хмыкнула:

– Даже не догадываешься, как меня бесил этот говнюк. Представляешь, он шлепал меня по заднице. Два раза!

Она схватил мужчину за бороду и потянула, свалила его на пол, облегчая мне ношу. Пнула его ровно два раза, запрыгала на одной ноге.

– Бли-и-ин! Бо-о-льно!

Я в полном недоумении наблюдал за происходящим. Арли, которую я знал, просто появилась в теле скромной девушки-ассистентки. Это выглядело еще безумнее, чем обычно.

– Что происходит? – вырвал я из себя вопрос.

– В смысле? А ты как думаешь?

– Понятия не имею. Ты меня бросила.

– В смысле, бросила? Ты что, маленький? Не помню, чтобы мы связывали себя какими-то узами.

Она рассмеялась и сразу же зажала себе рот ладошками.

– Упс. Слишком громко, – тише сказала она и посмотрел на дверь. – Надо бы поспешить, а то мало ли, дядя японец решит вернуться и жахнуть тебя чем-нибудь тяжелым по пустой башке.

– Объясни, что происходит.

– Офяфни фо фофисхофит, – передразнила меня старший ассистент Карина Дмитриевна и она же… Арли.

Глава 6. Скриптоид зафиксировал входящий пакет из заднего клапана

Голосовой клапан девушки кривился, изливая искаженный поток акустической информации. Она перестала меня передразнивать и посмотрела на профессора.

– А вообще-то, – подняла бровь Арли. – Я не за равенство полов.

На этих словах она пнула своего начальника еще два раза. На этот раз тыльной стороной стопы. Чтобы не травмироваться сильнее. Перевела взгляд на камеру на штативе. Подошла к ней, что-то понажимала. Светодиод записи из зеленого стал красным.

Нога стала болеть. Я набросился на тренированного охранника в экзоброне и, похоже, сломал себе кость. Может, даже не одну. Силовой подход – явно не для меня. И на что только рассчитывал скриптоиод с 66 ХП? Что он «танк»? Миллисекундой я подкорректировал свои алгоритмы ведения боя в боевом режиме.

Левая рука онемела. Ее перетянули ремнями и кровь не спешила к холодным пальцам. И голова всё еще раскалывается, напоминая о том, что время у меня далеко за красной чертой.

Эмоции зашкаливают. Все больше и больше процессов и подмодулей системы уходят из-под моего администраторского контроля. Появление Арли в виде скромной медсестры повлияло на меня негативно.

– Почему ты пропала? – спросил я.

– Серьёзно? Вот прямо сейчас поговорим, да? – съязвила Арли. – Я вколола убойную дозу транквилизатора второму человеку в ВИЦе. Повсюду ходят озлобленные дяди, которые только и ждут, чтобы всадить тебе пулю в голову. О, да, гениальный скриптоид. Сейчас я расскажу тебе свою историю. Присаживайся. Ой, прости, ты же не можешь. Налить может? Вино, пиво? Ой, опять косяк. Сейчас за молочком схожу. Для мимикроида дебилёнка.

На последних словах она хотела рассмеяться, но вовремя опомнилась. Зачем-то пнула профессора в пятый раз. Видимо, так успокаивалась.

Я слушал, разинув рот. Мои аналитические модули сбоили, нейросеть уже не была такой упорядоченной. То, что мне вкололи – плохая штука.

– Я… – попытался подвигать онемевшими губами.

– Ой, заткнись. Я думаю.

– Впечатляет, – не удержался я от колкости. Похоже, Арли подселила мне новый подмодуль социальной психологии под названием «Сарказм».

– Сейчас тоже огребешь, – хмыкнула она одобрительно и стала ходить кругами вокруг моего стола. Иногда она заходила мне за спину. Или за голову. Я чувствовал, как она путалась в проводах, ворчала, но не останавливалась. На тринадцатом обходе у меня закружилась голова. Еще несколько кругов, и контейнер с непереработанными питательными веществами опустошится через непредназначенное для этого отверстие.

– Всё! – гаркнула Арли и, тихо чертыхнувшись, прижала руку к губам без привычной красной помады. – Я решила. Короче…

Она зависла.

… мы в жопе, – закончила она.

– Ты ЭТО решила?

– Угу.

Я вздохнул. Давно не вздыхал.

– Есть некоторые основания полагать несколько вариантов. Ответь. Ты скриптоид? Ты мимикрирующий класс? Темный Псионик? Разведчик? Менталист?

– Э-э-э, дурак, что ли?

Хорошо. Не факт, что она не врет. Тогда:

– Ты разведчик людей? Правительства? Какой-то организации?

Она в ужасе расширила глаза, прикрыла рот ладошкой.

– О дьявол, как ты догадался? Что же мне теперь делать?!

Несмотря на ужасные боли по всему телу, я смог закатить глаза. Как же с ней тяжело.

– Последний вопрос. Это ты убила Нишанта?

Теперь она стала серьезнее. Смех прервался очень резко, и мне показалось, что передо мной снова стоит скромная медсестра.

– Ты – скриптоид. Не смог сложить два плюс два?

– От..

– Отвечу, но сначала другое, – серьезно сказала ассистентка, – слушай меня внимательно, скриптоид. Сейчас я тебя развяжу, чтобы ты убедился, что я с тобой не играю.

На этих словах она открепила многочисленные заклепки на моих ногах и рука…

Я ухватил ее за горло, притянул к себе, перевернул на спину и опрокинул на операционный стол, сжал сильнее. Все тело болело, стоять я мог только на одной ноге. Но уж с девушкой я справилась… Должен, по крайней мере.

Её шея казалось такой тонкой. Хрупкой. Мои онемевшие и холодные руки стали оживать под теплом женского тела. Запахло…

Анализ…

Сиренью и крыжовником. Этот аромат казался знакомым, но аналитический модуль не смог сопоставить его ни с чем в моей памяти.

– Ты – ошибка, – старался сдержать я мерзкий ком в горле. – Ты конфликтуешь с моим вероятностным подходом. Ценность твоего существования сейчас определяется ценностью того, что ты сможешь мне предложить в текущей ситуации.

Только высокие взаимоотношения с девушкой не позволили мне сжать горло сильнее. Арли обхватила меня ногами в черных чулках и скрепила их в замок за моей спиной. Прижала к себе. Эти действия были похожи на Арли, но… она не улыбнулась, не съязвила и только сказала:

– Времени мало. И у тебя, и у меня. Я помогу тебе выбраться отсюда. А когда выберемся, мы спокойно сядем, и я всё тебе расскажу. Моя история может вызвать слишком много вопросов, на которые у нас, повторяю, нет времени. Отпусти или погибнешь прямо здесь.

Анализ…

В соответствии с вероятностным подходом к ситуации, я с большей вероятностью умру, если позволю себе сейчас устранить деструктивный объект «Арли». Придется в очередной раз пойти на риск сотрудничества с ней для более приоритетных задач. Но на этот раз, степень моей настроенности возросла в геометрической прогрессии.

Я отпустил Арли, а она в свою очередь расцепила ноги и поправила задравшийся подол медицинского халата.

– Теперь, когда твоё скриптоидское буйство окончено – я покажу, что мы будем делать дальше.

Я отошел в сторону, сильно похрамывая на одну ногу, сел на пол. Попытка проверить статусы провалилась очередной раз, так как действие неизвестного химического соединения на организм еще не закончилось. В интерфейсе выводились одни ошибки.

Арли спрыгнула со стола, отряхнулась, посмотрела на меня:

– Для начала мы сотрем ему память за последние… – она посмотрела на наручные часы, – тридцать семь… уже тридцать восемь минут.

– Значит, это сделала ты? У тьмушников? Никто тебя не помнит, кроме меня.

Пауза.

– Да, я. И ты не должен был помнить.

– Как ты это сде…

– Стоп, – подняла ладошку девушка, – сначала дело. Сам увидишь. Помоги дотащить его до компа.

Я со скрежетом во всех подвижных физических частях своего организма поднял ягодицы с холодного пола. Тащить увесистого профессора было непросто. По моим приблизительным расчётам он весил 107 килограммов, плюс-минус 700 грамм.

По сведениям из загруженной ранее в моё ядро памяти статьи о диетологии, фастфуды – чуть ли не единственное место пропитания для 90 % населения людей. Из-за пандемии, продовольствие в мире сильно сократилось. Голод был страшным, но в какой-то момент развилось насекомоядство. Огромное количество питательных веществ, в основном – ценных белков, и дешевое производство спасло от голодания целые нации. На основе мучных червей, кузнечиков и личинок изобретено множество революционных технологий в области кулинарии. В том же макдаке, основной ингредиент для котлет – пальмовый долгоносик и соя. Это стоит очень дешево, а готовить самостоятельно – лишние траты и время. Поэтому, с внедрением этой вкусной и относительно безвредной технологии в фастфуды, люди набросились на них словно голодные звери. Недоедавшие годами, резко набрали вес. А ведь вкусная еда – это искаженные сигналы в мозг и, как следствие, позднее осознание насыщения.

Я вздрогнул, отгоняя лишние думы. Мои мыслительные процессы часто анализировали данные, не относящиеся к текущим функциям. Это помогло развиваться, расти. Так работала моя нейросеть. Она учится… всегда. До скончания своего существования.

Еле-еле совместными усилиями, мы дотащили за ноги мужчину. Девушка тяжело дышала.

– Мд-а-а, какой-то ты хиленький. Ты как умудрился шестерых завалить?

Я только пожал плечами. Арли вытянула из вычурной емкости в виде знака бесконечности, кабель IHole версии 0.8, и вонзила его в затылок профессора. Мне показалось, что сделала она это особенно жестко – вдавила, покрутила. В профессорчьей черепушке что-то хрустнуло, он застонал.

– Упс. Простите, – мелькнуло истинное лицо Арли, но она сразу же посерьезнела, стала похожа на смиренную медсестричку из фильмов для взрослых, которые я на днях зачем-то просматривал у тьмушников больше адекватного времени.

– Ты – скриптоид, – заключил я, наблюдая за ней. – Прокачала мимикрию.

– Запрос принят, – ответила Арли и… вмазала себе пощечину.

Заслонки моих визуальных сенсоров взлетели вверх и больно ударили по бровям.

«Какого скриптоида эта ненормальная делает?» – подумал нормальный скриптоид.

Арли закатила глаза верх, задумчиво поводила нижней челюстью из стороны в сторону. Сжала кулачок, вдогонку вмазала себе в челюсть.

– Если ты хочешь самодеактивироваться, то есть более эффективные методы, – резонно заметил я. – Но мне необходима причина-следственная связь для этого. Мой аналитически…

– Заткнись, – буркнула девушка и, открыв себе рот, сунула туда пальцы с нарощёнными ногтями. Заковырялась где-то ближе к глотке.

– Застряло что-т..?

– Зафнифь гофофю, – с пятерней во рту прошкварчала Арли.

Что-то глухо хрустнуло, Арли прищурилась, вытащила обмусляканную руку с… зубом.

– Болел? – спросил я.

– Да глючить стал, клинит постоянно.

– Понимаю, мне тоже надо заме…

– Да блин, это флешка, балбес, – ткнула мне Арли в нос белоснежным зубом.

На какое-то время я завис, разглядывая имитацию носителя информации.

– В тебе интегрирован внешний накопитель данных? Мне тоже он необходим. Какой объём памяти и частота обработки данных?

Девушка сунула флеш-накопитель в компьютер, включила. Вместо привычной загрузки операционной системы, сразу загрузилась информация с внешнего носителя. Голубой интерфейс программы был испещрён словами на английском языке и цифрам. Английский язык я изучить не успел, а бывший собственник этого тела мало интересовался изучением чего-либо вообще.

– Не знаю, ну он объемный и частотно глючит. Скоро от моей челюсти ничего не останется.

Арли затарабанила по клавиатуре. Я внимательно смотрел. Все что происходит на мониторе я за…

– Так, отойди в сторону и не подглядывай. Зырит тут.

– Буду смотреть. Не отойду.

Арли что-то забурчала. Но информация на мониторе мне мало что говорила. Это просто визуальный интерфейс, заточенный под какую-то определенную задачу. Для того, чтобы понять принцип работы – нужен доступ к исходному коду, а не картинка.

– Я не знаю этого языка, – разглядывал я непонятные переменные и функции. – Это же язык программирования?

– Угу.

– Я не фиксирую никаких взаимосвязей между написанным. Не могу подобрать аналитический подход обработки. Что это, Карина Дмитриевна? – не удержался я, и орк во мне довольно осклабился. Похоже, что он недолюбливал Арли.