Текст книги "Оранжевая принцесса. Загадка Юлии Тимошенко"

Автор книги: Дмитрий Попов

Соавторы: Илья Мильштейн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Конечно, андроповские чистки, а в особенности горбачевская перестройка и внезапный развал Советского Союза порастрясли все имперские кланы. Однако выстоять вместе все же было легче, чем поодиночке. В Украине, обретшей независимость, днепропетровцы довольно скоро оказались самой могущественной группой, делегирующей своих представителей в высшую власть.

Директор «Южмаша» Леонид Кучма сперва стал премьер-министром, затем – президентом. Губернатор Днепропетровской области Павел Лазаренко возглавил правительство. Близкий друг Кучмы еще по временам «Южмаша» Леонид Деркач встал у руля партии «Трудовая Украина». Человек из «третьего поколения» днепропетровцев Виктор Пинчук захватил львиную долю украинской промышленности: он производил трубы, перепродавал газ, обеспечивал поставки электроэнергии. Министр транспорта, затем также глава кабинета Валерий Пустовойтенко уехал в Киев с поста мэра Днепропетровска. Председателем Верховного суда Украины был назначен Виталий Бойко, в недалеком прошлом председатель районного суда Днепропетровска. На государственных должностях и в правлениях акционерных обществ этих людей были десятки, их подпирали сотни – в аппарате, в парламенте, в бизнесе.

В начале 90-х среди днепропетровцев появилось новое лицо. Единственная женщина – миниатюрная и хрупкая брюнетка Юлия Тимошенко, делающая карьеру в большом бизнесе со стремительностью баллистической ракеты, сработанной на «Южмаше».

В какой-то момент возникла даже иллюзия, будто вместе с днепропетровским кланом в Украину возвращается брежневская эпоха. Это, разумеется, было не так. Чтобы получить власть, президенту Кучме требовалась поддержка директорского корпуса советской закалки и его родного клана. Однако для того, чтобы эту власть сохранить, президент должен был рано или поздно встать над своим кланом. Только так он мог превратиться в «отца всех крестных отцов», стать авторитетным арбитром в их кровавых миллиардных разборках. Борьба вокруг Кучмы, за Кучму и против Кучмы была весьма жестокой. Не поделив деньги, влияние на президента, лакомые куски приватизируемой госсобствености, днепропетровцы в конце концов передрались между собой, каждый тянул одеяло на себя, и украинские журналисты писали о «днепропетровском разломе». Но в начале пути они были вместе. Днепропетровцы. Земляки. Клан.

Глава третья
Юность серого цвета

Детство Юлии Тимошенко прошло в самой обычной блочной пятиэтажке на проспекте Кирова. Такими пятиэтажками при Хрущеве в ударном темпе застроили всю страну.

Юлин дом прозвали в народе «домом таксиста», потому что жилье здесь давали сотрудникам местного таксопарка, где диспетчером работала ее мать Людмила Николаевна Телегина. «Чтобы заработать на жизнь, мама часто дежурила круглые сутки, – вспоминает Тимошенко, – она должна была помогать еще бабушке и семье сестры. Я росла в условиях, в которых знала, что такое экономить каждую копейку. Мы могли полагаться только на себя».

Дворов в «хрущобах» не бывает. Вся детская жизнь проходит на открытых пространствах между домами, среди проржавевших, кое-как понастроенных гаражей, буйно и бестолково растущего кустарника, развешенного на веревках белья. Голос юлиной мамы днем и ночью звучал в хриплых динамиках салатно-зеленых «Волг» с черными шашечками на дверцах, рассылая таксистов по всему городу. Друзья юлиного детства в большинстве своем – дети таксистов.

«В куклы я не играла, с девчонками не дружила, – вспоминает Тимошенко. – Ребятам больше дозволялось, они были активнее, а меня влекло движение. Я не была агрессивным ребенком, но мне нравились мальчишеские игры – футбол, например».

В дворовой команде Юля играла всегда в нападении и довольно часто забивала голы. Правила были жесткие. Играли в футбол на «жопки». Игроки проигравшей команды становились спиной к победителям, наклонялись – и их «расстреливали» мячом. Юля не увиливала от «расстрелов» и стойко держала удар.

Едва Юлия Тимошенко стала «звездой», журналисты зачастили в Днепропетровск. Одноклассники, соседи по «дому таксиста», учителя, однокурсники, преподаватели университета – опрошены все. Репортеры перерыли горы семейных фотоальбомов и школьных архивов. Результаты этих расследований не слишком впечатляют. Много сладкого китча про девочку-отличницу, но практически нет по-настоящему ценной информации.

Зная, кем позже станет Тимошенко, журналисты искали в ней черты будущей газовой принцессы или пламенной революционерки.

Классная руководительница вспоминает, что Юля была хоть и хорошей ученицей, но девочкой довольно дерзкой. Она, например, ненавидела свою школьную форму и не скрывала этого. И её можно понять. По всему Советскому Союзу с первого по десятый класс школьники обязаны были носить единую, утвержденную Министерством образования СССР одежду. У мальчиков – серые, позже темно-синие брюки и пиджаки, у девочек – коричневые платья с белыми манжетами и воротничками, а поверх – черные фартуки с оборками. Не только Юля, но и все девочки от Риги до Владивостока ненавидели этот наряд. Длинные подростковые шеи и длинные неуклюжие руки выглядели в нем еще длиннее, а ноги, наоборот, – короче. Юля вместе с сочувствовавшей мамой заказали у знакомой портнихи похожее, но все-таки другое платье. Классную руководительницу это злило, она требовала, чтобы школьная форма Юли была как у всех. Девочка настояла на своем и победила.

Бунтарка с тягой к прекрасному?

Еще один эпизод, связанный с переодеваниями, напоминает сцену из ностальгического фильма в стиле ретро – одного из тех, что были популярны в советском кино начала 80-х. В городском парке имени Чкалова на выступлении школьной самодеятельности Юля с подругой Леной исполняли «Танец моряков». Мама специально для концерта сшила костюмчик: стилизованную тельняшку, брюки клеш и матросскую шапочку. Лена исполняла женскую партию, Юля – мужскую. Рассказывают, что номер пользовался огромной популярностью. Особенно среди мужчин, отдыхавших на свежем воздухе.

Задатки лидера? Попытка примерить мужскую судьбу?

Юля всегда отлично училась. Умела логично и убедительно говорить. Ни один праздник в школе не обходился без ее участия. Ко многим школьным мероприятиям сама писала сценарии, а некоторые вечера еще и вела. Например, придумала и провела «Вечер про кохання». А к выпускному балу написала в стенгазету стихи-пожелания каждому однокласснику.

Вот выдержка из ее школьного сочинения: «Я люблю спорт, особенно настольный теннис, катание на коньках, спортивные игры – волейбол, баскетбол. Люблю музыку Баха, Моцарта, Штрауса. А также современные группы – «Битлз», «Манфред Мэн», «Лед Зеппелин» и другие».

Впрочем, теннис и волейбол – это было уже в старших классах.

Дворовый футбол в ее жизни затмила спортивная гимнастика. А одним из первых и самых сильных ударов в жизни стала необходимость навсегда с ней распрощаться.

Гимнастикой Юля занималась страстно. Ясно, почему: именно этот вид спорта давал шанс полностью раскрыться обеим сторонам ее детской натуры – тяге к движению, к максимальному физическому напряжению и – желанию быть самой красивой. В грациозной девочке на брусьях соединились бесстрашная дворовая футболистка и танцовщица в матросском костюмчике с летней эстрады парка имени Чкалова.

Образцы были перед глазами и будоражили честолюбие.

В первую очередь, конечно, Ольга Корбут, любимица всего Советского Союза, прозванная журналистами «чудом с косичками». В 8 лет Корбут впервые вошла в спортивный зал. В школе была самой маленькой по росту. Ее триумф на мюнхенской Олимпиаде 1972 года – три золотых медали! – положил конец эпохе зрелых женщин-гимнасток. Вслед за Корбут на спортивные подмостки вышли дети – маленькие, хрупкие девочки, с плоской грудью, с торчащими ключицами и ребрами, с тонкими куриными шеями и недоразвитыми подростковыми бедрами. У этих крошек не было ни капли страха, зато была железная воля.

Смена эпох в гимнастике дала шанс и Юле, недовольной своим невысоким ростом. Советские гимнастки блистали по всему миру, собирая золотые медали на чемпионатах и Олимпиадах за границей и правительственные награды – у себя на родине. Гимнастика казалась путевкой из «дома таксиста» в безоблачную и прекрасную жизнь, полную зрительских оваций, цветов и всеобщей любви. Про закулисье олимпийского спорта – допинг, патологическое женское развитие гимнасток, вызванное перенапряжением и травмами в детском возрасте – тогда еще мало кто знал. Только десятилетия спустя, уже в Америке, Ольга Корбут расскажет о своем тренере, который избивал ее и других девочек, требуя от них спортивных достижений и принуждая к сексу.

Юля получила звание кандидата в мастера спорта и, казалось, вышла на финишную прямую, ведущую к успеху, когда на одной из тренировок упала с брусьев и сломала ключицу. Это была катастрофа: с мечтой о большом спорте пришлось навсегда расстаться. От гимнастики в ее жизни остались безупречная осанка и бешеная воля к победе. В одном из интервью Тимошенко сказала, что с тех пор всю жизнь живет как спортсмен, не боящийся перегрузок.

Институтов в ее жизни было два. Сперва Юля поступила в Днепропетровский горный институт, затем передумала и сдала экзамены в еще более престижный Днепропетровский государственный университет, на факультет экономики по специальности «экономическая кибернетика». После декретного отпуска продолжила учебу по другой специальности – «экономика труда». Этот выбор стал окончательным.

В студенческих преданиях сохранились рассказы о разбитых сердцах, о тайных влюбленностях и явных признаниях – и до, и после того, как она вышла замуж. Юля красиво и со вкусом одевалась. При этом почти не пользовалась косметикой, разумно демонстрируя окружающим свои природные данные. Однако красавицей Юля была строгой и разборчивой. Один долгие годы влюбленный в нее сокурсник не имел ни малейших шансов. Потому что был из бедной, простой семьи, объясняют однокурсницы. У них имелись все основания завидовать удачливой Тимошенко. С мужчинами Юле всегда было проще, чем с женщинами.

А в повседневной студенческой жизни она была человеком легким и доброжелательным. Например, разрешала списывать свои конспекты перед экзаменами, что мало соответствовало представлениям о девушке-отличнице советских времен.

Родив дочь в 19 лет, она никогда не пыталась разжалобить преподавателей рассказами о том, как трудно одновременно учиться и воспитывать ребенка. В отличие от других мамаш, дочку в коляске на экзамен не привозила. Впрочем, и нужды в этом не было: студентка Тимошенко училась на сплошные «пятерки». Экзамены сдавала с опережением: порой в день по два зачета. Особенно легко удавались ей профильные предметы – экономика и сопутствующие дисциплины.

Однокурсники вспоминают, что уже в те годы Юлия Тимошенко была человеком весьма честолюбивым. Важнее «пятерок» в зачетной книжке стало для нее отстаивание собственной точки зрения. Спорила она и с друзьями, и с преподавателями по самым разным поводам – и всегда горячо, порой жестко, стремясь оставить за собой последнее слово. Другим способом самоутверждения было умение себя вести, общаясь с людьми малознакомыми. Тут преобладали сдержанность и молчаливость – быть может, из страха случайно сказать глупость и выглядеть смешной. Насмешек над собой она не выносила.

По сравнению с бурными постбрежневскими временами детство и юность Тимошенко маловыразительны. Что ж, сама эта эпоха была серой и тоскливой.

Жизнь брежневских подданных была расписана на десятилетия вперед, от детского сада чуть ли не до могилы. Школа, институт, работа на малом окладе, повышение по службе, дача с шестью сотками земли, очередь на квартиру, еще одно повышение, потом, если повезет, получение квартиры в дальнем микрорайоне, третье повышение по службе, пенсия, внуки, варенье с собственного участка, вечный покой.

Стабильность существования сводила с ума.

Если твои родители не принадлежали к партийно-хозяйственной элите и если ты сам не был способным на все циником, то полжизни мог провести в очередях за продуктами.

Мужчинам было проще преодолевать тоску. Российский способ избывать печали сводился к пьянству в рабочее и нерабочее время. Женщинам было трудней. Естественная потребность в модной красивой одежде и нормальном доме для подавляющего большинства в течение десятилетий так и оставалась мечтой.

Зато советские женщины были романтичны.

После гибели империи статистика зафиксировала катастрофическое падение рождаемости на всей территории бывшего Советского Союза. Да, люди утратили уверенность в завтрашнем дне, но не только в этом было дело. Отсутствие капиталистических соблазнов и скучное пропагандистское телевидение превратило Советский Союз в самую читающую страну в мире. А еще – в страну, которую одновременно на всех ее одиннадцати часовых поясах лихорадило от любви. Страна любила, ревновала, изменяла, прощала, разочаровывалась и вновь очаровывалась, ловила взгляды, потупляла глаза, назначала свидания, страстно целовалась в подъездах, по многу раз женилась и разводилась, беременела, делала аборты, вновь беременела и рожала детей. Чехов говорил о «пяти пудах любви» в своей пьесе «Чайка». Количество любви в брежневском Союзе можно бы гордо исчислять в миллионах тонн и миллиардах кубометров, подобно выплавляемой стали и извлекаемому из сибирских недр природному газу, о чем бодро рапортовали газеты и телевидение.

Даже при том, что в Советском Союзе женщины значительно раньше, чем на Западе, выходили замуж и заводили детей, стремительность ухода Юлии из материнского дома в самостоятельную семейную жизнь впечатляет. В семнадцать лет она познакомилась с Александром Тимошенко. В восемнадцать – вышла замуж. В девятнадцать – родила дочь.

В конце семидесятых среди днепропетровской молодежи был популярен способ анонимного знакомства по телефону. Набирали номер наугад, и если нравился голос на том конце провода, то начинался флирт, а к концу разговора назначалось свидание. Подруга Юли, познакомившись так с неким молодым человеком, пришла на встречу, посмотрела и растерялась – уж больно хорош был парень. Сбежав со свидания, девушка стала просить подругу: «Юля, сходи вместо меня!» Тимошенко сперва рассмеялась, но потом, шутки ради, решила пойти. Александр и Юля встретились в назначенном месте – перед входом в клуб глухонемых.

Меньше чем через год они поженились.

Есть несколько факторов в «брежневском» периоде биографии Юлии Тимошенко, которые в большой степени повлияли на её дальнейшую судьбу.

Это бедность, из которой хотелось вырваться любой ценой. Это спортивная гимнастика – первый реальный шанс навсегда уйти из «дома таксиста». Это рано осознанная женская привлекательность. Это родной город с его традициями, амбициями и перспективами. И, наконец, это семья мужа.

Геннадий Тимошенко был человеком клана, лично знакомым с самыми влиятельными днепропетровцами – и с будущим президентом Кучмой, и с будущими премьер-министрами Лазаренко и Пустовойтенко. Он стоял не на самом верху днепропетровского карьерного «эскалатора», но отнюдь и не на низших его ступеньках. И он был первым, кто по-настоящему оценил незаурядный потенциал невестки.

Бедность и богатство – понятия относительные. Кооперативная квартира на улице Карла Маркса, с которой помог семье сына Геннадий Тимошенко, была по несоветским представлениям крошечной. Общая площадь составляла 32,1 квадратного метра. Жили в ней молодые супруги втроем с дочкой. Однако в Советском Союзе отдельная квартира для молодой семьи была немыслимой роскошью. Большинство годами теснилось с родителями жены или мужа на тех же 30–40 квадратных метрах.

Выйдя замуж, Юля обрела новый статус и новую судьбу.

До сих пор она училась в русских школах, преподавание в университете тоже велось на русском языке. И с мамой, и с тетей, как и со всеми друзьями и родственниками, она говорила только по-русски. Украинский язык будущий премьер-министр Украины выучит уже взрослой женщиной, когда придет в политику. «Я поставила себе цель общаться на украинском языке, – вспоминала она позже. – Сама очень удивлена: теперь я думаю только по-украински, пишу речи только по-украински, молюсь – мысленно! – на украинском языке».

Что ж, подобный путь прошли многие украинские политики новейших времен. Если руководитель украинской компартии в 30-е годы отправлялся в Москву с переводчиком, поскольку плохо знал русский, то Леонид Кучма приступил к изучению родного языка, только начав свою первую президентскую кампанию. Шок, испытанный украинцами в 2000 году, когда были опубликованы тайные беседы в кабинете Кучмы, был связан не только с содержанием разговоров. О взятках, цинизме и жадности власти и без того догадывались все. Настоящим шоком стала его речь – малограмотная смесь просторечного русского с примитивным украинским. В отличие от Тимошенко, Кучма так и не выучил как следует государственный язык страны, которой правил десять лет.

Так вот, впервые украинский язык вошел в ее жизнь благодаря семье мужа.

Геннадий Тимошенко закончил Львовский университет, был кандидатом исторических наук и до того, как выбрал административную карьеру в Днепропетровске, специализировался на нацистских преступлениях в Украине в годы войны. На лоскутном одеяле украинской карты столица Галиции Львов всегда была антиподом восточноукраинских индустриальных гигантов – русскоговорящих Днепропетровска, Харькова или Донецка. Львов, как и Прибалтика, принципиально предпочитал родной язык, сопротивляясь политике русификации.

В 1984 году Юля окончила университет с красным дипломом и сразу устроилась на службу: СССР был страной всеобщей занятости, где женщины, если верить газетам, гордились равенством прав с «сильным полом». Однако советский феминизм брежневских времен был прямой противоположностью феминизму западному. Советским женщинам не нужно было бороться за равноправие с мужчинами, если речь шла о праве на труд, – к равноправию их принуждало государство. Правда, женщины, за редким исключением, не допускались до управления страной. Зато имели право наравне с мужчинами таскать тяжеленные шпалы, работать на вредных химических производствах и разгружать составы с углем. Советской женщине приходилось отстаивать совсем другие права. В первую очередь право на свои специфические женские потребности и желания, право быть женщиной – то есть просто-напросто отличаться от мужчины.

Первое место работы Юлии Тимошенко – Днепропетровский машиностроительный завод имени Ленина – был большим предприятием даже по советским циклопическим меркам: 8 тысяч рабочих и служащих, около 600 бригад. Это типичное для Днепропетровска предприятие работало, как и все остальные, на военную промышленность. Машиностроительный выпускал уникальные радиолокационные комплексы. Как и всюду по стране, у режимного завода была своя «легенда» для прикрытия настоящей продукции. Вместе со всеми сослуживцами на вопросы любопытствующих Тимошенко должна была четко отвечать, что их предприятие выпускает холодильники «Днепр».

Первая ее должность – инженер в отделе организации труда и заработной платы. Пришло время внедрять в социалистическое производство свои студенческие идеи насчет капиталистического рынка.

Капитализм в дозволенных рамках назывался «бригадным подрядом». Сенсационность этого метода заключалась в его рациональности. Система договоров, согласно которым труд бригады рабочих оплачивался по конечному результату, была выгодна всем – и работягам, получавшим премиальные, и администрации, чьи задания выполнялись в срок или с опережением графика, и потребителям товаров.

Двадцать лет спустя бывший сослуживец не в силах скрыть восхищения молодым специалистом. «Юля сразу произвела неизгладимое впечатление, – вспоминает он. – Хрупкая, нежная, красивая. Большие глаза и умное лицо. До сих пор помню: она тогда была в юбочке с рюшечками и карманчиком»…

Но поражали не только рюшечки с карманчиком. «Тимошенко представляла работу по организации бригадных форм труда. И когда выступила, это был действительно фурор: четкий доклад, знание дела. Мы все тогда просто с открытыми ртами сидели – вот это приобретение для завода!»

Ей повезло. Пять лет на заводе имени Ленина пришлись на судьбоносный период в жизни страны. В 1985 году новый генсек объявил перестройку. Молодой и честолюбивый лидер с ходу взялся реформировать большую и больную страну, начав с экономики. В моде была теория конвергенции, позаимствованная новой властью у академика Андрея Сахарова: соединение лучших качеств социализма и капитализма. Тут бригадный подряд пришелся в самый раз. Юлия Тимошенко оказалась в нужное время в нужном месте. Она выдвинулась в первые ряды. Ее заметило заводское начальство.