Текст книги "Корпорация попаданцев 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Парсиев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава 19

– Вот даже так! – из меня вырвался смешок, – Сдать.

– Что тут смешного? – Натужников смотрел на меня так, будто поймал на браконьерстве, и другого выхода у меня просто нет.

– И что, даже для приличия денег не предложите?

– Вы обязаны помогать инквизиции, – настоял Пал Палыч.

Вот тут я задумался. Натужников в курсе, что мы выполняем поручение кардинала, или брякнул просто так, по упертой своей твердолобости? Скорее всего просто брякнул. Потому что кардинал не отправил бы к нам дурака Натужникова. Он бы передал такое требование через Сергея. А кроме того, Решильев не стал бы жадничать. Что-то нам с Катей предложил бы, пусть и не деньги.

– Пал Палыч, – заговорил я вкрадчиво, – А с чего вы решили, что у меня есть какие-то тушки?

– За дурака меня держать не надо, – по своему обыкновению оскорбился инквизитор, – Вас видели с тушками химер.

– Ну так я их продал в лавку. Мне эти тушки ни к чему.

Натужников не нашелся, что возразить на такой аргумент, хотя и побагровел от натуги.

– Инквизиции нужны тушки химер, – все же настоял он, – Инквизиция объявит вам благодарность.

– А грамоту? Грамоту дадут? – я изобразил алчность.

– Не знаю… зачем вам грамота? Вы же не школьник.

– А ведь и правда. На кой черт мне ваша грамота, – согласился я, – Пожалуй, обойдусь.

Я собрался пройти мимо инквизитора, но тот вскочил и преградил мне дорогу.

– Вы пожалеете об этом.

– Ну вот, теперь и вы взялись угрожать… ну хорошо, Пал Палыч. Допустим, я бы хотел помочь инквизиции…

– С этого надо было начинать, – тут же подобрел Натужников, – Сколько тушек принесёте?

– Не так быстро, Пал Палыч. Сперва скажите, зачем вам эти тушки?

– Это не ваше дело, – забыковал инквизитор.

– Полностью с вами согласен. Это не мое дело. А лезть не в свои дела мне тетя запрещает.

– Какая еще тетя? – взревел Натужников.

– А вот это уже не ваше дело. Пойдемте, ребята.

В спину мне тяжело дышал разгневанный Пал Палыч, но я вышел, а со мной вышли и остальные. Берега надо знать, и это я не о себе. Почему-то кардинал не позволяет себе говорить в таком хамском тоне. Вот почти уверен, что если я нажалуюсь на Натужникова кардиналу, тому прилетит по шапке. Повезло дураку, что я не ябеда.

Поскольку рабочий день закончился, мы с Катей предложили подвезти Виктора и Мишу, но те тактично отказались. Сказали, что хотят прогуляться, что торопиться им некуда, дома все равно никто не ждет. Мы попрощались с ними до завтра и поехали домой в лофт.

– Макс, ты был прав. Вся эта история выглядит все страннее, – сказала Катя, – Как-то все здесь хитро переплетено и связано.

– Если по честному, я запутался.

– Я тоже.

– Так. Давай восстановим хронологию событий. Тогда, возможно, удастся проследить какие-то связи.

– Давай, – согласилась Катя.

– Итак, событие номер раз, Мастер порядка подошел к дяде Боре, когда тот мел задний двор канцелярии. Так?

– Так. С этого и пошла цепочка событий.

– Затем у Решильева из сейфа пропадает реликвия, которую выкрасть мог только Мастер порядка. И вроде бы он ее и спер, только мотив его непонятен.

– Если верить бабе Зине, мотив есть. Какое-то требование, связанное с поддержанием порядка.

– Честно сказать, так себе мотив. Очень уж все расплывчато и без конкретики.

– Но других вариантов все равно нет, – настояла Катя.

– Других вариантов у нас нет, – согласился я, – Но Мастер порядка дал наводку на межмирье и фактически навел на свой форт. Зачем он это сделал?

– Я думаю, он как раз хочет, чтобы мы выполнили то самое требование, – ответила Катя, – Вернее, не обязательно именно мы. А просто чтобы кто-то выполнил.

– Тут я с тобой согласен. Мастер порядка ждет, что кто-то выполнит его требование. Но вот чего я не понимаю, почему он не оставил нормальную записку в этом форте? Мол, так и так. Сделайте то-то и то-то, тогда я верну реликвию на место. Зачем наводить тень на плетень?

– Макс, а что если кардинал и сам знает, что именно нужно сделать, – предположила Катя, – А Мастер порядка просто напомнил ему про требование.

– Очень возможно. Кардинал явно чего-то недоговаривает. Знает больше, чем пожелал нам сообщить.

– А Боленские?

– Что Боленские? – не понял я.

– Боленские тоже знают эту тайну? Знают про требование Мастера, а потому гоняются за тушками химер.

– Очень может быть. Хотя это тоже странно. Если Мастеру нужны тушки химер, он сам мог их настрелять столько, сколько надо. Всяко проще, чем красть реликвию из охраняемого здания.

Приехав в лофт, не сговариваясь, направились в кабинет «мастера участка».

– Баба Зина, каким может быть требование Мастера порядка? Я имею ввиду, в практическом плане? – сходу задала вопрос Катя, – Ведь инквизиция – это и так образец порядка. Что там за условие такое может быть невыполнимое?

– Невыполнимое – это вряд ли, – баба Зина отмахнулась ладошкой, словно муху отгоняла, – Мастер порядка вроде бы сам один из основателей русского сектора инквизиции.

– Вот даже как. То есть инквизиция – его детище? – встрял я.

– Ой, не знаю, ребятки. Я вам наплету сейчас с три короба, – открестилась баба Зина, – Спрашивайте у самой инквизиции… а вообще, у них в городе Солнца есть большое здание, вроде официального представительского храма, куда пускают посетителей. Там даже экскурсии проводят.

– Про храм мы не слышали.

– Вот и узнайте. Я на изнанке лет двадцать не была. Вам проще самим все выяснить.

Поблагодарив комендантшу, отправились домой готовить ужин. Катя сказала, что поскольку сегодня мы в кои-то веки вернулись домой не за полночь, она приготовит гречу по-купечески. В связи с чем я был отправлен в магазин за гречкой, за мясом, за луком и морковкой.

Я решил не ограничиваться ингредиентами для блюда и вдобавок прикупил готовый продукт в виде бутылки сухого вина и яблок. На машине туда-обратно метнулся за полчаса. Пока Катя стояла у плиты, открыл и разлил вино, намыл и нарезал яблоки на дольки. Катя мои старания одобрила. Мы выпили по бокалу и похрустели яблоками. После ужина я был отправлен к себе отсыпаться, а Катя осталась у себя мыть посуду.

Когда на следующее утро мы выехали из дома, на Катину мобилу неожиданно позвонил знакомый китайский спецслужбист Ли Ши и попросил о встрече. Он настаивал, что разговор срочный и что хотел бы встретиться прямо сейчас. Мы, разумеется, пошли китайцу навстречу, изменили маршрут и вскоре парковались у скромного китайского ресторанчика, устроенного на первом этаже жилого дома.

Ли Ши встретил нас за столиком с глиняным чайником и тремя чашками.

– Зеленый чай бодрит и освежает, – сказал он, разливая горячий чай.

Мы вежливо поблагодарили за чай, понимая, что скорее всего такая встреча – дань традиции и изъявление благорасположения к гостям, то есть к нам.

– Что у вас стряслось? – спросила Катя, пригубив из чашки.

– Простите, что вынужден был оторвать вас отдел, – начал Ли Ши, – Начальство приказало мне ускорить расследование по поиску артефакта идеи.

– А, это того самого парного к артефакту иллюзий, – припомнила Катя.

– Он самый, – подтвердил китаец, – Соединенные Штаты негласно объявили нам экономическую войну. Артефакт нужен китайскому народу как никогда.

– Но вы говорили, артефакт идеи не привязан к предмету, – припомнил я, – Он является некой идеальной сущностью.

– Это так, но не совсем. Артефакт идеи не может существовать без привязки к предмету. Хотя и может менять привязку, делает это не очень часто, – пояснил Ли Ши.

– Все равно непонятно, как его искать, – я пожал плечами, – Теоретически артефакт может привязаться хоть к предмету, хоть к зданию… я помню, он выбирает какой-то знаковый предмет, как носитель идеи. Но носителем идеи может быть все, что угодно. Ведь так?

– Так. Все так, – Ли Ши покивал, – Единственное, что я могу сказать определённо, артефакт последний раз всплывал в русском секторе города Солнца.

– Почему вы в этом так уверены?

– Я вам кое в чем признаюсь. Некоторое время назад наш глубоко законспирированный агент, занимавшийся поиском артефакта, отправил послание, что скорее всего нашел его как раз в русском секторе. Фактически он себя раскрыл. Агент не станет раскрываться без веской причины. Мы обрадовались. Но агент пропал. Не вышел на связь, не объявился. Попросту исчез. Мы считаем, это неспроста.

– Но почему вы думаете, что мы можем вам чем-то помочь?

– Вы удачливы, – очень просто объяснил китаец, – Вы помогли с артефактом иллюзий. А значит, парный артефакт тоже может раскрыть себя перед вами. Не сочтите за бред. Между парными артефактами существует тесная связь. Если один из них нашел дорогу домой с вашей помощью, второй попытается сделать тоже самое.

– Ли Ши, обещаю, мы будем начеку.

– Вот это я и хотел от вас услышать. Еще раз примите извинения за отнятое время.

Мы не стали задерживаться, да и сам Ли Ши не был расположен засиживаться за чаем. Вышли одновременно и разъехались по своим делам. Приехали в Попадос к началу рабочему дня, застав за дальним столиком Виктора, Мишу и Додю. Я поприветствовал Матвеича, и тот ответил зеркально доброжелательно. Из бара нас пока не гонит, хотя, если честно, мы приборзели. Устроили тут у него офис.

– Кать, надо будет как-то отблагодарить Матвеича, – шепнул я, – Терпит наше присутствие с утра до вечера.

– Уже думала об этом, – ответила Катя, – Надо будет перечислить ему авансовый платеж, чтобы из этих средств он кормил, поил наших работников. И Матвеичу выручка, и Додя впроголодь сидеть не будет.

– Отличная мысль, – согласился я.

Наши работники порадовали исполнительностью. Виктор уже смотался на ту сторону, принял накопившиеся заказы от покупателей. Более того, уже были размещены заявки поставщикам. Осталось только оплатить и ждать доставку.

– Молодцы, оперативно работаете, – похвалила Катя.

Она быстро сделала подготовленные платежи.

– Суммы продаж растут, – сообщила она, – Мы явно выходим в прибыль.

Виктора и Мишу оставили в баре ждать утреннюю партию груза. С Матвеичем переговорили и перегнали ему тридцать тысяч аванса за кормёжку, предупредив, что спиртное в платеж не входит. Особенно касаемо Миши. Матвеич заверил, что Мише даже пива не нальет.

Затем мы перешли на изнанку и отправились в каморку за велосипедами. На этот раз дядю Борю застали дома. Он как раз выкатывал свою тачку.

– Дядя Боря, а правда, что у инквизиции есть свой храм и туда пускают посетителей?

– Есть. Конечно, – подтвердил дядя Боря, – Я как раз собирался туда. Могу показать, тут недалеко.

– Отлично. Тогда мы с вами.

Глава 20

– Как удачно получилось, что мы вас застали, дядя Боря, – Катя катила свой велик рядом с разноколесной тачкой дяди Бори.

– Это все благодаря моей тачке, – дядя Боря посмотрел на толкаемое им недоразумение с любовью, – Представляете, два раза сегодня пытался ее выкатить, а она ни в какую.

– В каком смысле ни в какую?

– Не хотела выкатываться. Застревает в кладовке, цепляется за что-то. Я ее норов знаю. Если выкатываться не хочет, то и пытаться бесполезно, – с удовольствием поведал дядя Боря, – А едва вы появились во дворе, выкатилась сама.

– Это что же получается, она нас дожидалась?

– Понимайте, как хотите, – дядя Боря добродушно усмехнулся, – А я просто следую за тачкой. Она меня сама водит.

– Любопытный артефакт, ваша тачка, – оценил я, – Хотя, подозреваю, самим артефактом является даже не тачка, а колесо.

– Почему ты так думаешь? – спросил дядя Боря.

– Потому что колесо содержит в себе очень многогранную идею. Изобретение колеса дало человечеству качественный скачок. Чем не артефакт идеи?

Катя, видимо, припомнила сегодняшний разговор с Ли Ши и посмотрела на меня со значением. Я ей в ответ также со значением кивнул.

Публичный храм инквизиции в самом деле оказался недалеко. Мы дошли до него минут за десять. Впрочем, здесь в центре все значимые здания недалеко. Долька русского сектора невелика, хотя и одна из крупнейших. Больше русского только китайский, штатовский и индийский.

– Вот он, храм инквизиции, – просто сообщил дядя Боря, – Вернее, так его обычно называют, потому что инквизиция проводит здесь свои мероприятия.

– А как на самом деле называется храм?

– Не знаю. Для меня это скорее мемориал, чем храм, – дядь Борина тачка совершила очередной самостоятельный маневр, резко изменила направление движения, подкатила ко входу и уткнулась в крыльцо, – Хм, хотел вас сюда только довести, но, видимо, придется зайти.

– Пойдемте с нами, дядя Боря, – попросила Катя, – Расскажете, что там есть интересного.

Инквизиторский караул на входе пропустил нас троих, не задав ни единого вопроса. Мы очутились в огромном зале с колоннами и высоченным купольным потолком. Дядя Боря уверенно повел нас внутрь.

– Почему, собственно, я называю этот комплекс мемориалом, – заговорил дядя Боря тоном экскурсовода, – Здесь запечатлена история русского сектора. Обратите внимание, мы идем по галерее династий, насчитывающих множество поколений с тех времен, когда появилась русская инквизиция.

Мы проходили между тумбами с памятными табличками, на которых были выбиты фамилии основателей, причем как по левой стороне галереи, так и по правой.

– Дядя Боря, разделение на правую и левую сторону случайное? – спросила Катя.

– Не случайное. Это ты верно подметила. Левая сторона – династии аристократов, правая – династии инквизиторов.

– Если я не ошибаюсь, на правой и левой сторонах равное количество династий, – заметил я.

– Не ошибаешься, – подтвердил дядя Боря, – Этот порядок устанавливал сам Мастер порядка…

– Мастер порядка? – переспросила Катя.

– Он самый. Пятьсот лет назад он разделил влиятельные сильные дома на две равные части, чтобы две ветви силы, духовная и светская, друг друга уравновешивали.

– А я думал, инквизиция имеет больше власти, чем аристократы, – заметил я.

– Тут вопрос непростой, – видно было, что «простого дворника» дядю Борю эта тема занимает, и говорит он об этом охотно, – Внешние атрибуты власти в самом деле принадлежат инквизиции. Но не забывайте, у аристократии своя стража, свое войско и даже свой суд. В сущности все властные институты продублированы.

– А, да. Это мы заметили… дядя Боря, а вы из какой ветви? Из духовной или светской? – решился я на вопрос.

Дядя Боря усмехнулся.

– Шила в мешке не утаишь, – сказал он, – Я из династии инквизиторов. Вон табличка Елизаровых. Наш род один из старых…

– А кто тогда продолжает ваше фамильное служение?

– Никто, к сожалению. Я в роду последний, – дядя Боря заметно сник, продолжать этот разговор он явно не желал, – Вы, ребята, осматривайте тут, а мне пора мести двор.

Он как-то сразу ссутулился и побрел к выходу.

Катя показала мне «страшные глаза», мол не мог разве не задавать столь бестактного вопроса. Я развел руками. Мы с ней прошли до конца галереи, которая заканчивалась статуей Мастера порядка, стоящей не слева и не справа, а прямо напротив, лицом к идущему. Мастер как бы оставался вне ветвей силы, не принадлежа ни к светской, ни к духовной.

Постамент статуи содержал бронзовую литую табличку, которая сообщала, что Мастер порядка основал как это монументальное сооружение, так и сам существующий порядок русского сектора. В доказательство написанного снизу прямо в бронзе была выдавлена уже знакомая нам печать Мастера. Ниже под печатью было высечено число 107.

– Любопытно, что означает это число? – спросила Катя.

– Это число подношений, – раздался голос за нашими спинами.

Мы оба вздрогнули и обернулись. К нам незаметно подошел не кто-нибудь, а сам Рудольф Иванович, глава дома Боленских. Рядом с ним стоял погано лыбящийся сынок Вольдемар.

– Каких еще подношений? – я попытался прозвучать уверенным голосом.

– Сто семь химер нужно поднести в дар Мастеру порядка, – сообщил папаша.

– И что это даст?

– Мастер создаст новый порядок, – ничтоже сумняшеся заявил Рудольф Иваныч, – Существующий порядок перестал отвечать требованиям времени. Инквизиция слишком закостенела. Не дает русскому сектору развиваться.

– Это кто определил, что нынешний порядок плох? – спросил я с вызовом, сам от себя не ожидая, что встану на защиту инквизиции.

– Любому здравомыслящему существу это очевидно, – ответил папаша, – Инквизиция применяет презумпцию виновности к попаданцам, то есть таким как вы. Да вы и сами успели испытать на себе все прелести подобного отношения. Инквизиция окукливается, пытается отгородить русский сектор железным занавесом. Если ничего не изменить, нас постигнет крах, причем очень скорый.

– Прям-таки крах, – я усмехнулся, – Вы говорите как политтехнолог.

– Я говорю, как есть, потому что знаю побольше вашего, молодой человек, – попытался пристыдить меня Боленский старший, – Китай не может отыскать какой-то жизненно необходимый артефакт, а потому вынужден будет не в ближайшие дни даже, а в ближайшие часы направить огромный накопленный объем маны в свой национальный источник. Знаете, что за этим последует?

– Не знаю.

– А я вам скажу. Китайский сектор раздвинется. И раздвинется за наш счет. Русский сектор ужмется на целый градус. И тогда будет крах. Политическая система России будет сломлена. Нас ждут темные времена. Если только…

– Что?

– Если только вы не поможете добыть эти сто семь химер. Тогда будет запущен протокол пересмотра и перестройки порядка на более гибкий, отвечающий текущим нуждам страны. Решайте, молодой человек. Вы потеряете все, либо все обретете. И это не метафора.

– Мы обдумаем ваши слова, – я подхватил Катю за руку и повел к выходу.

– Никуда вы одни не пойдёте, – Боленский старший возвысил голос, младшенький Вольдемар заступил нам путь, сверкая свежим нагрудным знаком, видимо, сдал-таки экзамен на старшего офицера.

– Вы обалдели? – я попытался воззвать к Боленскому больному разуму, – Здесь храм инквизиции.

– Ты еще не понял? Инквизиция нам не судья… Вольдемар, хватай девку.

Вольдемар довольно осклабился и попытался схватить Катю. Я успел толкнуть ее в тень одной из тумб. Катя исчезла в тени, Вольдемар схватил пустоту, вытаращив глаза от удивления. В следующий миг из тени ему в пах прилетел хороший хлесткий пинок, заставивший его согнуться пополам. Молодец, Катя. Межмирье в самом деле дает хорошую тренировку.

Старший Боленский разозлился не на шутку. Я видел, как он зачерпывает силу из хранилища, собираясь приложить по нам каким-то площадным заклятием. Действуя на автомате, я призвал Шишка и запулил его в папашу так, как запуливал в химер.

Папашу не смяло как бумагу, все-таки он не химера, но эффект от удара вышел впечатляющим, как от кирпича, брошенного умелой рукой. Боленский старший отлетел к подножию статуи Мастера. Силу в заклятие он вложить не успел. Мана расплескалась как вода из чашки.

Мы с Катей бросились бежать из храма, однако на входе нам преградил путь Натужников.

– Именем инквизиции, вы арестованы! – зычно прокричал он.

Стражники, стоявшие у входа, вышли из-за его спины с явным намерением брать нас под стражу. Вот ведь засранцы. Боленских они тронуть не могут, а нас пожалуйста. Я сделал то, о чем мечтал давно. Выстрелил Шишком в самодовольную натуженную харю.

Катя ушла в тень стены, а через мгновение вышла уже в другом месте, переместившись за спины стражников. Бдители порядка не ожидали от нас сопротивления, а потому были застигнуты врасплох. Мы с Катей наподдавали им как хулиганы в подворотне с сухим счетом и выскочили во двор.

На наше счастье дядя Боря никуда не делся. Он вдумчиво сметал нападавшую с деревьев листву в холщовые мешки.

– Дядя Боря, как нам убежать незаметно? Есть ходы?

– Незаметно вам не сбежать, – дядя Боря покачал головой, – Ложитесь в тачку.

– Мы в нее не поместимся.

– Поместитесь. Ты, Максим, ложись на спину на дно…

Я сделал так, как велел дядя Боря. Лег на дно тачки, правда ноги ниже колен не поместились и свисали вниз. Прямо на меня улеглась Катя тоже спиной вниз. Дядя Боря закрыл наши свисающие ноги пустыми мешками, а сверху в тачку навалил почти невесомые мешки с листьями.

Лично я такую маскировку посчитал бы смехотворной, если бы не надежда на то, что тачка артефактная. Сверху дядя Боря пристроил метлу с совком и взялся за ручки. Я прижимал Катю к себе, вдыхал запах ее волос и вслушивался в скрип «неправильного» колеса катящейся тачки.

Где-то там снаружи звучали окрики. Стук копыт, топот ног. Нас явно искали как инквизиторы, так и аристократы. Наверно, они подняли на уши все свои людские ресурсы. Каждый хотел поймать нас раньше других. И ни у кого не вызвал подозрения дворник, катящий тачку, наполненную мусором. Все-таки волшебная у него тачка, по-другому не объяснишь.

Времени прошло много. Я весь затек в неудобном положении. Надеюсь, Кате ехать на мне поудобней. Наконец, колеса перестали скрипеть. Дядя Боря остановился. Скинул с нас мешки. Помог подняться Кате, а потом мне.

– Где мы? – спросил я, оглядываясь, – Это какой-то парк?

– Это не парк. Это лес, – ответил дядя Боря, – Мы вышли за купол.

– Не заметил, что нас выпустили за шлагбаум.

– А мы не проходили под шлагбаумом, – пояснил дядя Боря, – Тачка сама нашла проход в каком-то овражке. Закатилась в лес и вот только сейчас остановилась.

– Дядя Боря, извините за бестактный вопрос, но, может быть, вы все-таки расскажете, как вы стали дворником с вот этой самой тачкой?

Дядя Боря помолчал, засунув руки в карманы, то ли припоминая события, то ли собираясь с мыслями.

– Ну хорошо, – сказал он, наконец, – Придется рассказать.