Текст книги "Пацифист (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Минаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

На всякий случай подошёл к двери и проверил замок, а потом, чтобы не беспокоиться попусту, вообще отключил его к чёртовой бабушке. Фиг теперь откроешь, пока не сломаешь! Теперь, чтобы попасть внутрь, проще дыру в двери прорезать,!

Усмехнулся и с осознанием выполненного долга вновь отправился спать, поймав себя на мысли, что веду себя, как невинная девственница из фильма. Того самого... забыл название... где девица, попав на постоялый двор битком набитый наёмниками, ворами, бандитами и прочей сомнительной шушерой, стремится обезопасить себя с помощью хлипкого дверного запора, со всей очевидностью понимая, что на него надежды мало. М-да, но самое обидное, что на этом фильм обрывался... продолжение было стёрто... Хоть сюжет и мура – сплошные ахи-вздохи, душевные страдания и всё такое прочее, но всё-таки было интересно, чем закончится дело: прискачет вовремя принц на белом коне, чтобы спасти бедняжку или начинающая колдунья... вроде бы у неё был какой-то дар... сама вывернется...

Тьфу! Какая же фигня порой лезет в голову! Не иначе, что так хреново влияет на меня корабль и его... как бы это покультурнее сказать?.. не в меру толерантный экипаж!

Проклятье! Посреди ночи опять проснулся, теперь уже от холода. Проверил, температура в помещении понизилась с двадцати до десяти градусов. Что ещё за хрень?! Дал команду поднять её до нормы, а пока нагреватели сделают своё дело, а сам занялся поисками, чем из вещей можно укрыться от холода.

Дьявольщина! На Хироне у меня таких проблем никогда не было. Я, конечно, не неженка и не слишком чувствителен к холоду, но это вовсе не значит, что он мне нравится. И вообще, не для того я оставил нежные "объятия" планеты Х, чтобы попасть из огня да в полымя.

К счастью, поиски завершились успешно. Моей добычей стали старенькое тонкое одеяло и жёсткое покрывало. Не бог весть что, но, как говориться: "на безрыбье и рак – рыба". В моём случае выбирать не приходилось.

Укутавшись с головой, вновь провалился в тёмный омут без тревог и сновидений. Неясное беспокойство всё равно оставалось, но это не было связано с какой-то конкретной опасностью, так что я решил подождать, пока угроза не станет более явной.

Проснулся я просто от дикого холода. Сбросил с головы хрустящее одеяло, поднял голову и просто не поверил своим глазам. Пришлось долго шарить по стене, чтобы включить хотя бы одну дежурную лампочку над кроватью.

Едва она зажглась, как я тут же зажмурился. Свет резанул по глазам, блеснув в кристалликах льда. Кругом было белым бело, как во дворце Снежной Королевы. Нет, конечно же, кругом были не сугробы, а лишь лёгкая изморозь на полу, потолке, стенах и окружающих предметах, но я-то раньше и этого не видел.

Точно не знаю, сколько я просидел приоткрыв рот, любуясь на это диво дивное, но когда поднял руку, чтобы почесать за ухом, то обнаружил, что и мои волосы и кожа в момент покрылись инеем. Тут я не на шутку перепугался. Фиг его знает, может, где-то открылся клапан или образовалось какое-то отверстие, вот температура и упала ниже плинтуса.

Хотя нет, вроде бы давление в норме, и воздух не разряжен, зато температура... Ни долго думая, рванул к двери. Тот, кто хочет превратить меня в свежемороженый кусок мяса, ещё горько пожалеет об этом! Я ему не агнец для заклания, что жалобно мемекая покорно ждёт своей участи. Я ему покажу, где раки зимуют, лишь бы вырваться на волю!

Ёшкин кот! Гадская дверь и не думала раскрываться. Даже получив электропитание, замок не сработал. Видать, кто-то успел "поковырять" его с той стороны! Заодно и заблокировать.

Попытался снять панель, свинтив винты, используя когти, как отвёртку, но они всё время соскальзывали. Так увлёкся, что не заметил, что ступни примёрзли к полу. Потёр ими о штанину, сначала одной, потом другой, разгоняя кровь. И дунул, выпуская плотную струю воздуха.

А какая сейчас вообще температура? "Минус пятьдесят семь", – щёлкнуло в мозгу. Да не может быть! Хотя... Обвёл взглядом обледеневшую каморку, где даже то место, где я спал, уже успело покрыться изморозью. Н-да, всё возможно! Кто ж знал, что тут образуется полюс холода звездолёта?!

Но как бы то ни было, нужно выбираться. Иней, может, и красив, но лучше им любоваться на картинках, или, по крайней мере, укутавшись в тёплую одежду. А я не пингвин, не морж и не белый медведь, чтобы радоваться холодрыге! Это им всё нипочём, а я так могу и кони двинуть! Надо срочно открыть чёртову дверь и валить отсюда пока не поздно!

Мне повезло, в одном из шкафчиков оказался обломок какой-то железки. Пусть и небольшой, но мне и его хватило, а то меня не то, что ножа, пилки для ногтей не оставили. По-хорошему, тут бы и обычная отвёртка не помогла, потому что шляпки были под какую-то фигурную, вроде двузубой вилки.

К счастью, я смог скрутить один винт и, не мучаясь с другим... ломать не строить... просто поддел электронный замок, да вырвал его с доброй половиной внутренностей. С механической частью пришлось повозиться чуть дольше. Но сама дверь почему-то не желала поддаваться... Примёрзла что ли?.. Усилил напор и капризная красавица не устояла под моим "обаянием".

Смотрел я старый документальный фильм про Отечественную войну, в котором рассказывали про северные морские конвои. В нём наш моряк делился воспоминаниями, как тонул в студёном Баренцевом море, чудом спасшись на одном из обломков. Так вот, чтобы добраться до неприкосновенного запаса, где была еда и вода, ему нужно было скрутить голыми руками несколько гаек, чем тот и занимался, болтаясь на своей скорлупке.

Я, было, усомнился, не путает ли что ветеран? Журналист, что брал интервью, похоже, тоже, ну и мужик... квадратный такой дядька, как-то язык не поворачивается назвать его немощным стариком... нас не подвёл. А, чтобы никто в его словах не сомневался, взял, да и согнул пальцами советский пятак, посетовав при этом на здоровье. Мол, силы уже не те, как-никак восьмой десяток пошёл, по молодости-то он такие монетки скатывал в трубочки. Что ж, охотно верю, кто бы усомнился!

К чему я это? Да к тому, что жить захочешь, ещё не то свернёшь!

Выбравшись из каюты, превратившийся теперь в филиал Северного... а, может, и Южного полюса... Без разницы!.. я крепко призадумался. Что бы это всё значило?

Очередная попытка убийства? Несомненно, но почему тогда меня не взорвали вместе с комнатой или, неожиданно напав, не расстреляли из плазмомётов. Просто и со вкусом. Что бы им за это было? Да нифига! Мутант вышел из-под контроля, а мы его устранили, и все дела. Ну-у, может, перестарались чуток, но с кем не бывает! Тем более, что я до сих пор, скорее всего, так нигде и не числюсь, не только как чей-нибудь гражданин, но просто, как человек!

Вот только капитану, а, скорее всего, его более высокому начальству я зачем-то нужен. Так что отключение тепла скорее всего не их затея. Да и это попахивает эта акция чем-то любительским. Хотя выглядит не так уж и глупо. При условии, что тебе надо действовать тайно, тщательно заметая за собой следы.

Был бы на моём месте обычный человек, замёрз бы насмерть. Так что мне крупно повезло, что я такой морозоустойчивый. Иначе бы всё было шито-крыто – смерть от естественной причины, чего там особо расследовать. Помер Максим, и х... хрен с ним! Нет человека – нет проблемы.

И как теперь искать виновного среди толпы народа. Я же не Шерлок Холмс и не доктор Ватсон, для которых подобное расследование – пустяшная задачка. Вряд ли злодей сильно "наследил", иначе он сразу будет пойман. А впрочем, к чему ломать голову? На борту корабля, хоть морского, хоть космического, всеми происшествиями занимается капитан.

Хочешь – не хочешь, так и так придётся обращаться к Краузе, а там видно будет. По тому, насколько рьяно кэп займётся установлении причин аварии и поиском виновных. И главное, насколько будет заинтересован в успешном расследовании. Там и узнаем на чьей он стороне.

Пока размышлял таким образом, немного согрелся, а ноги успели унести меня прочь от каюты в какой-то коридор. По-моему я здесь уже был, но поди разберись в этих железных катакомбах, когда всё так незнакомо. Прямо лабиринт какой-то.

– Всё, иди, иди! – прервали мои размышления чьи-то возгласы.

– Мерси.

– Больше не проси, – я тогда даже не заметил, что эта фраза была сказана по-русски.

– Куа-а, куа-а?

– Да, ква-ква... Кому сказано, выметайся! – разговор вновь вернулся на инглиш.

Кстати, о разговорной речи. Не сразу себя поймал на том, что если беседа течёт плавно, без разрывов и остановок, а слова безбожно не коверкаются, то запросто могу не заметить переход с одного языка на другой. Например: если один из собеседников будет говорить на английском, а другой на французском или немецком, и оба будут отвечать впопад, я этого даже не замечу, потому что буду воспринимать диалог, как одно целое.

Однако, в тот момент мне было не до подобных рассуждений, потому что в коридор был с силой вытолкнут Жан-Поль. Правильно, кому б тут ещё взбрело в голову куртуазно изъясняться по-французски. Лейтенант попытался было вернуться назад, но снова был выпихнут наружу.

– Моя прелесть, ты всё так же неприступна, как и прелестна, – чмокнул он губами, посылая в дверной проём воздушный поцелуй, – О-о, и ты здесь, – заметил он меня, – тоже на медосмотр? Ма-ар, к тебе ещё один посетитель! – выкрикнул он в глубину каюты. – Разрешаешь войти?

– Пусть входит! – донеслось до меня в ответ... даже не строгий голос, а глухое рычание.

– Входи, – напутствовал меня Лягардэр, разворачиваясь, чтобы уйти, – Да не бойся, тебя не съедят.

Хотелось бы в это верить.

Сдёрнул с себя одеяло и аккуратно сложил несколько раз. А то выгляжу в нём, как француз или немец, драпающий от Москвы. Несолидно как-то. Вспомнил, из кого состоит экипаж корабля и усмехнулся.

Стоило мне попасть внутрь, как тут же зажглось освещение. Вот только в первое моё посещение "больнички" свет был куда ярче. Примерно таким, как за перегородкой в "больничной палате". А-а, понятно, наибольшая интенсивность там, где медперсонал, остальные перебьются.

Впрочем, как выяснилось, так был устроен весь корабль. Пусть во время нашего прибытия всюду было светло, как днём, но стоило только Краузе с его немецкой бережливостью вновь взять бразды правления в свои руки, как "лафа" сразу кончилась. Теперь всё стало по-другому. Пока я шёл по коридору, свет двигался вместе со мной, освещая лишь тот сегмент, в котором я находился, зажигаясь впереди и тут же гаснув позади меня.

Лишь тупики и резкие повороты обозначались красными огоньками с автономным питанием от конденсаторов. Наверное, лишь для того, чтобы по ошибке не разбить себе нос или лоб, впечатавшись в препятствие при тревоге. Хотя, в этом случае вся "иллюминация" должна сиять на полную катушку.

А пока я увлечённо рассматривал то, что не успел разглядеть при своём первом посещении медблока. Всевозможные металлические баночки и коробочки с разноцветной маркировкой, расставленные по намагниченным полкам. Аж в глазах зарябило. Пожалуй, в этом калейдоскопе мог бы тут разобраться лишь сам хозяин.

Свет ярко вспыхнул, и я невольно зажмурился, а когда открыл глаза, мой рот невольно приоткрылся, и мне показалось, что я ясно слышу стук падающей на пол челюсти... Своей собственной.

Было отчего. Мать твою!

Не, ни десантный комбез, ни белый хлат, ни короткая стрижка или черты лица меня не удивили, а вот подведённые глаза и накрашенные губы...

– Ну, чего глазеешь, раздевайся! – грубовато бросило мне это чудо.

Э-э-э... Неплохо бы того, сначала выяснить, мужчина это или женщина? А как?

Нет, с одной стороны всё просто... И тут мне на память пришёл наш отечественный сериал про Ваню Пафнутьева. Парня из глухой таёжной глубинки, города Медведешкурска, выдающегося спортсмена-самородка, и не по какому-нибудь иностранному теннису или бейсболу, а по нашему родному футболу... Что, видимо, по замыслу авторов уже само по себе должно изрядно повеселить зрителей. А чего удивительного, если в клубах играют одни африканские и латиноамериканские "гастрабайтеры", а потом оказывается, что в российской сборной на поле выставить некого... правда, пока только в юношескую. Вот и получается, что вся надежда на Ваню.

Приезжает парень из своей глубинки в Москву, и тут начинаются его приключения. Малый он, хоть и не глупый, но абсолютно не знакомый с реалиями столичной жизни. Да что там, в его медвежьем углу нет не только телевидения и интернета, но, частенько, и света. Оттого и дети там рождаются часто и большом количестве. Видимо, авторы этим намекают, что надо периодически отключать электричество по всей стране, глядишь, и демографическая проблема решиться сама собой.

Другое дело Москва, совсем иной мир. Кого тут только нет! Тут тебе и торговцы наркотиками, и бандиты, и сутенёры с проститутками. У бедного Вани, попавшего в эту клоаку, волосы встают дыбом. В его-то родном городе таких зверей на улицах отродясь не бывало, только лоси и медведи захаживают.

И тут знакомится наш герой с симпатичной девушкой. Посидели в баре, поболтали, и всё бы ничего, но отзывает Ваню в сторону товарищ по команде и говорит:

– Слушай, это ж – парень.

– Не может быть!

Ванюша тут же кидается обратно. Хвать у подружки между ног! Точно! И орёт, как идиот, на весь бар:

– Это парень, я проверил!

Нет, может, кому-то это хохма и понравится. Вот только не люблю я сюжеты что фильмов, что книжек, когда или сам главный герой идиот, или когда он весь из себя, а все вокруг полные дебилы.

По-моему, всё должно быть в меру. Тем более, что вся эта история... по крайней мере бОльшая её часть... стибрена из австралийского фильма "Крокодил Данди". Впрочем, как и добрая половина всего российского проката. А в общем, может, и правильно, нахрена выдумывать что-то своё, когда можно просто "прихватизировать" чужое, не опасаясь судебных исков, всё равно заграницей эту хрень никто смотреть не будет.

Ну да и фиг со всем этим! Почему вспомнилось? Да потому, что сейчас я стоял напротив этого непонятного существа в белом халате раззявив рот и развесив уши, в точности, как тот Ваня. Лихорадочно соображая, что делать дальше.

Не хотелось, знаете ли, раздеваться, не зная, с кем имеешь дело... А то мало ли, потом и мяукнуть не успеешь!

"Ты проверяй, какого пола твой сосед!"

А как проверить? "Лезть под платье? – Так схлопочешь по мордам!" – всплыли в моей памяти строчки известного поэта.

Действительно, стоит только протянуть руку к этому-самому... заветному...

С десантурой, с ней вообще шутки плохи. Всё на рефлексах: сначала дадут в морду, потом будут разбираться, надо было пи... бить или не надо.

Тут мой взгляд упал на набитые костяшки пальцев... да и сами кулаки были внушительного размера. Поменьше моих, но всё-таки. Не успеешь увернуться и нескольких зубов, как не бывало. Хорошо, если дело ограничится только ими... через недельку-другую новые вырастут. А если их вынесут вместе с челюстью?

Так что ну его нафиг такие проверки! Придётся искать какой-нибудь другой способ.

Блин! Главное на глаз ничего не определить! Симпатичное лицо... в "боевой раскраске" очень даже женственное. Ну, может, черты чуть резковаты и грубоваты, совсем не кукольные. Только странно было бы видеть в этой форме изящную красотку из модного журнала.

Очертания фигуры... Из-за медицинского халата и мешковатого комбеза их вообще не разобрать. А то, что тело так и пышет силой, так это не показатель. Ведь ещё поэт-классик писал: "Есть женщины в русских селеньях..." и дальше: "слона на скаку остановит и хобот ему оторвёт!" Так что, всё может быть!

Может обстановка что подскажет? Мой взгляд заскользил по кабинету, выискивая хоть какую-то малость, что позволит идентифицировать пол его хозяина. Бессмысленное дело, это же не каюта с личными вещами, там бы всё сразу стало на свои места, а тут всё безлико-официально.

– Что застыл, раздеваться будешь?! Ты, вообще, на осмотр пришёл или куда?! – грозно уставились на меня.

Но я уже не слушал, потому что моё внимание привлекла налепленная на столик у стены маленькая ленточка-наклейка, которой я сразу и не приметил: "Marfe Kruglov".

– Марфа Круглова? – ткнул я пальцем. – Женщина?

– А что не похоже?

Я широко улыбнулся. Всё-таки приятно сознавать, что в этом дурдоме есть вполне нормальные люди.

– Будешь надсмехаться – пожалеешь, и заруби на своём длинном носу, меня зовут – Мара.

– А по-моему, "Марфа" – красивее.

– Я тебя предупредила.

Поздно, меня так и пробивало на хи-хи, так что я не смог сдержаться, весело заржав.

– Ну всё, ушастик, ты меня достал! – с этими словами десантница ринулась на меня.

Не знаю, чего она хотела, схватить или ударить, но я увернулся в самый последний момент, и мы сцепились в стремительном "танце".

– Бын-дым-ды-ды-дынь! – посыпались на пол всякие прибамбасы, сметённые с задетого нами стола.

Я и оглянуться не успел, как мы оказались на кушетке, Мара внизу, а я на ней верхом.

– Караул, насилуют, – едва слышно пискнула женщина.

– Где? Кого? – завертел я головой.

– Да ты меня и насилуешь, точнее пытаешься, – хихикнула эта бестия, закусив губу, – кто всю одежду изодрал и в грудь вцепился?

Блин, точно! Верх комбеза располосован от горла до пояса, а руки... Я только сейчас заметил, что они покоятся на двух аккуратных полушариях, едва прикрытых розовыми кружевами бюстгальтера. Ладоням вмиг стало горячо, и я тут же их отдёрнул, как от раскалённого металла. Тут же попытался вскочить, но правая нога скользнула по полированному металлу, и я неуклюже шлёпнулся на колени, едва не придавив собой десантницу. При этом мой нос едва не ткнулся ей в пупок, замерев всего в паре сантиметров.

– И что ты там застрял? Никогда не видел женского тела?

Ёшкин кот! Где ж мне на него было посмотреть?! В болотах Хирона?! А фильмы... Никогда бы не подумал, что "живьём" всё выглядит так волнующе. И ещё... этот чарующий аромат...

– Нет, – хрипло буркнул в ответ.

– Бедненький, – ласково произнесла чертовка, нежно пробежавшись пальчиками по моей щеке, – ну полюбуйся, я тебе разрешаю, – и потянулась этак всем телом, как огромная кошка.

Чёрт! Честно скажу, не хотел, но рука сама устремилась потрогать этот мускулисный животик с маленькой толикой жира. Мозги на какое-то время включились только тогда, когда мои когти осторожно скользили вниз по загорелой коже, а по трепещущему под ними телу раз за разом прокатывалась волна дрожи.

И тут, спустившись вниз, мои пальцы зацепили кружевную тряпочку, обнажая самое сокровенное.

– Стой! Куда! – дёрнулась было Мара, но было уже поздно.

В меня будто демон вселился, а крыша окончательно отлетела в дальние края. Полное умопомешательство. Ничего толком не помню, только вскрики женщины, да треск раздираемой ткани. Странно, но мой комбез совсем не пострадал, слетев с тела, будто на крыльях.

Маара сперва честно пыталась отбиться, потом перестала сопротивляться, а затем вцепилась в меня мёртвой хваткой, не отпуская.

Похоже, сумасшествие – это заразная штука.

Глава 6.

Очнулся я тогда, когда снаружи вовсю барабанили в дверь, а кэп что есть мочи орал по громкой связи:

– Мара, что с тобой?! Немедленно ответь?! Почему двери заблокированы?!

– А что случилось? – приподняв голову, невинно поинтересовалась хозяйка санчасти.

– Она ещё спрашивает?! – дурным голосом взвыл Краузе, – С медблоком оборвана вся связь, ты на сигналы не реагируешь, ещё инопланетник у тебя.

– Да всё нормально, я его обследую, – ухмыльнулась она лукаво, а в глазах черти пляшут.

Я уж было собрался приступить к "продолжению банкета", но капитан не унимался:

– Всё равно открывай, я посмотрю, всё ли у тебя в порядке!

– У вас того... этого... Вы что, любовники? – выпалил я.

– С чего это?! Неужели похоже?!

– Ну-у, он так решительно ломится, вот я и подумал, мол, имеет право, – пожал я плечами.

– Дурак.

– Капитан?

– Да нет, ты, раз так подумал! Кэп сейчас разводится со своей грымзой, вот и зол на всех женщин, а заодно и на весь белый свет!.. Кстати, а сколько тебе лет?

– Четырнадцать, пошёл пятнадцатый...

– Твою мать! – воскликнула Мара, вылетев из-под меня, как запущенная ракета, да так, что я чудом не рухнул с кушетки лишь благодаря многострадальному столику

– Бын-дым-дзынь! – попадала с него оставшаяся дребедень.

– Ну какого х...! И почему это случилось именно со мной! – прижимая полы расхристанного халата и жалкие обрывки комбинезона, заметалась по отсеку женщина, матеря всех и вся последними словами, причём на отборном русском матерном, до этого-то мы болтали на инглише, – Мать твою! Меня же выгонят к ё... матери, где я потом устроюсь?! А дети?! – и крутая десантница неожиданно разрыдалась.

Это меня и добило. Если раньше я пытался возгласами "Мара!", "Стой!", "Погоди!" привлечь внимание девицы, то теперь, соскочив с кушетки, быстро сгрёб её в охапку и прижал к стене так, что наши лица оказались почти на одном уровне.

– Сержант Круглова! Встать! Смирно! Слушать мою команду!

Прижатая к стенке десантница вытаращилась на меня своими карими глазами в которых не успели высохнуть слёзы. Её грудь вздымалась, а рот был так призывно приоткрыт, а губы... И как я её только мог спутать с мужчиной? Потому что сейчас она была такая...

Даже не знаю, как описать... беззащитная что ли и очень женственная... Да я за такую цыпу... Была б у меня тельняшка, порвал бы нахрен и на танки... Даже без всяких гранат... хоботы бы им свернул голыми руками.

Ладно, время дорого, там за дверью просто так не угомоняться.

– Слушай внимательно, отвечать быстро, чётко, ясно! Что за дети?!

– Мои. Двое. Мальчик и девочка.

– Ясно, слушай и запоминай: ни тебе, ни детям ничто не угрожает! Пока я с тобой, тебе нечего бояться!

– Но как же...

– Я отключил запись, сейчас вместо неё мы смонтируем новую,.. – я принялся объяснять, как ей нужно будет сыграть роль, чтобы выглядело правдоподобно, – Двигайся быстро, но без лишней суеты, сократи время замеров и осмотра до минимума, я его потом "растяну". Никто и не заметит.

– Но как такое возможно?

– Все ответы потом, сейчас нет времени, иначе те маньяки, что в коридоре, взломают дверь. Просто верь мне!

Мара кивнула.

Тем временем я успел напялить обратно бельё и комбез и встал у койки, решив, что это будет самая удобная точка для начала нашего спектакля.

– Ты готова?

– Погоди секунду!

Мара чем-то звякнула. Я оглянулся. В руке женщины сверкнул нож.

Тьфу ты, мать его! На этом грёбаном корабле мне скоро невесть что будет мерещиться! Это был скальпель.

– Ты стёр запись? – не унималась десантница.

Нет, женское любопытство – это, похоже, нечто. Даже балансируя на краю пропасти, девица не может удержаться от вопросов. Впрочем, времени она зря не теряла: пару взмахов скальпеля, и обрывки комбинезона отправились в утилизатор. Затем настала очередь ботинок, правда с ними поступили не так варварски, всего-навсего закинув в шкаф, а их место заняли белые туфли-лодочки в тон чулкам. Я невольно сглотнул слюну, ведь кроме них и халата на женщине ничего не было... теперь уже ничего.

"Кстати, а сколько ей лет, если у неё двое детей? А муж есть?" – завертелись в голове вопросы.

– Что застыл?! Раздевайся и ложись, буду осматривать! – грубо одёрнули меня, вернув к реальности, указав при этом на кушетку.

Блин, что-то я действительно плохо соображаю, никогда за мной такого не водилось. Видно вправду говорят, что красота женщины для мужчин – оружие массового поражения. Мозги сносит только так. Вот и у меня сейчас какое-то умопомешательство... остаётся надеяться, что временное.

Слава богу, Мара головы не теряла, действуя, как мы договорились. Быстро залезла в один шкаф, потом в другой, затем третий и вновь вернулась к первому, успев при этом навесить на меня несколько датчиков, сделать на приборах какие-то замеры и вновь спрятать всю эту дребедень обратно.

Тут в дверь опять замолотили:

– Открывай! Последний раз предупреждаю! Ну всё, Сингх, начинай резать.

– Я вам сейчас разрежу! – заорала в ответ Мара, – На свою зарплату новую дверь покупать будете!

– В честь чего это?!

– Вот подам рапорт адмиралу, сразу узнаете!

– А чем вы там занимаетесь, что отключили и звук, и изображение?!

Неужто ревнует?

– Ничего я не отключала! – возмутилась женщина, – А вот вы что устроили, раз энергия третий раз вырубается?!

– Прекрати пререкаться и немедленно открой дверь!

– И не подумаю, я ещё томографию не закончила, а взломаете отсек, сообщу адмиралу... и не только ему!

За дверью на пару минут угомонились. Воспользовавшись этим, Мара нырнула ещё в один шкаф и быстро составила над моим телом небольшую арку с какими-то устройствами.

– Лежи спокойно и не шевелись! – шикнули на меня.

– Когда откроешь дверь? – послышался голос Краузе.

– Ещё пять минут! – откликнулась медик, осторожно сдвигая собранную конструкцию, скользившую по металлическим направляющим вдоль кушетки от головы к ногам.

– Готово! Сейчас открою, только вы в меня со страху не стрельните!

Не успела Мара открыть дверь, как в неё сразу же ввалились сикх, кэп и француз. Все с плазмомётами и в десантных скафах.

– Ну нихрена себе, война что ли началась?! – озвучила нашу общую мысль хозяйка медблока.

– Не тебе решать, – отрезал капитан, – Ситуация внештатная, мне виднее, как поступить!

Женщина пожала плечами, всем своим видом выражая: "да, пожалуйста".

– Что вы тут делаете?!

– Он лежит, а я занимаюсь обследованием.

– Каким ещё обследованием?

– Подопытного, то есть это... пациента.

– Ага, – хмыкнул Лягардэр, бросив взгляд мне в область живота... или ниже, – тут есть что исследовать!

А вот нефиг завидовать чужому счастью!

– Мара, а почему ты в туфлях и чулках? И где твой комбинезон? – уставился на неё кэп.

– Жарко, – отозвалась плутовка, да таким невинным голоском, что я закусил губу, чтобы громко не рассмеяться.

Пришлось отвернуться, чтобы не светить своей улыбкой до ушей. И тут...

Ой-ё-ё-ё! Один лоскутик кружевной ткани остался на полу. И как его до сих пор не заметили?!

Изловчившись, я быстрым движением свистнул улику, скомкав её в кулаке. Надеюсь, никто ничего не видел. А камера я потом "подрегулирую".

– И долго вы тут будете шастать?! Всё осмотрели?! Тогда выметайтесь!

– Что раскомандовалась?! – возмутился капитан.

– Тут, между прочим, медчасть, где лежат больные, а вы припёрлись в грязных скафах. Придётся после вас дезинфекцию проводить! А средств на это мне никто не даёт!

– Кстати о больных, что там со Смитом?

– А что с ним сделается? Лежит.

– Жив?

– Да, состояние стабильное.

– Улучшения нет?

– Какое тут может быть улучшение со сломанной шеей?! Был бы у нас нормальный регенератор, а не эта допотопная рухлядь, ещё можно было бы на что-то надеяться!

– Но до планеты мы его довезём?!

– Конечно, если вы ещё что-нибудь не устроите. Каких-нибудь звёздных войн, как сейчас.

Капитан больше не стал спорить, и вся банда, наконец, ретировалась, а мы оба вздохнули с облегчением.

– И что с тобой дальше делать... пациент? – спросила Мара, разбирая металлическую конструкцию и пряча её в шкаф.

Она ещё спрашивает. Женщина успела только ойкнуть, как вновь оказалась лежащей спиной на кушетке, которую я опустил до упора, как раз под мой рост. Зря, что ли, я с ней пять минут "колдовал". А стоя, держа на весу такую восхитительно упругую Марину попку, заниматься любовью оказалось удобнее.

Вновь пискнув, что её насилуют, девица так ловко оплела меня ногами, что и не вырваться. Блин, я не понял, и кто кого тут насилует?

Но не успели мы достигнуть точки наивысшего наслаждения, как вновь раздался сигнал вызова. Мать его! Кому там неймётся?! Ну никакой личной жизни!

– Да? – остановив мой порыв, схватив за запястье, а потом, сделав пару вдохов, чтобы успокоиться, откликнулась Мара.

– Что у вас там происходит?! Опять изображение пропало! – возмутился Краузе.

– Капитан, вам так понравилось любоваться на мои туфли и чулки? Не боитесь, что это может существенно подорвать ваши финансы?

В ответ послышалось глухое рычание:

– Долго вам там ещё?!

– А в чём дело, мы ещё не закончили!

– Так кончайте скорее! Как закончите, Алекса сразу ко мне! Данные медобследования тоже!

– Результаты ещё нужно обработать, или вы сами собираетесь давать медицинское заключение?

– Желательно всё сделать побыстрее. Завтра я собираюсь выйти на связь с адмиралом, и мне нужно точно знать, кто у нас на борту, человек он или нет!

– Тогда вы сами должны понимать, раз решается судьба парня, ошибки быть не должно!

Связь прервалась, и меня тут же со всей силы стиснули коленями:

– Милый, не отвлекайся, у нас не так много времени!

Согласен, за те полчаса... нет, почти сорок минут... прежде, чем меня чуть ли не пинками выперли из медблока, мы успели действительно немало. Вновь оказались на кушетке: сначала я на Маре, потом она на мне, затем... Ладно, к чему такие подробности?

В конце концов, меня, едва позволив одеться, вытолкали вон, обозвав напоследок маньяком и извращенцем. Хорошо, на "маньяка" я согласен – в кои веки дорвался до прекрасного женского тела. А какая у Мары оказалась талия. Пусть фигура десантницы не идеальна: излишне мускулиста и ноги коротковаты, но так вообще можно раскритиковать кого угодно. Готов побиться об заклад, половина женщин звёздной системы... да что там, Земли... с готовностью согласятся иметь такую же.

В общем, в коридор я вывалился в состоянии близком к нирване. Вот только нахрена меня напоследок "извращенцем" называть? Не знаю, какие в экипаже женщины, но из мужиков я тут самый нормальный! Иначе б Мара на меня не накинулась, как голодная кошка на кусок мяса!

И самое интересное, обозвав меня нехорошими словами, девица тут же заявила, что через пару дней меня снова вызовет "на обследование". А без разрешения чтобы не думал к ней соваться, иначе она встретит меня в бронескафе с плазмомётом. Ха, а чулки с нижним бельём у неё какого будут цвета? Блин, что-то я не о том думаю.

Ладно, мысли о женщинах в сторону, у меня сейчас разговор с кэпом. Наверняка серьёзный.

– Разрешите войти, сэр, – произнёс я в переговорник у двери.

– Входи.

– Алекс Серебров по вашему приказанию прибыл! – отрапортовал я, тут же плюхнувшись в кресло.

– Вообще-то, младшие по званию, прежде, чем усесться, сначала дожидаются разрешения, – сварливо заметил капитан.

– Я уже зачислен в экипаж?

– Не-ет, – мотнул головой Краузе, внимательно уставившись на меня.

– Тогда какое мне дело до требований устава?

– А как насчёт элементарной вежливости? Все на борту подчиняются капитану, в том числе и пассажиры. Имей уважение!

– А разве оно не должно быть взаимным? Хрен с ним, с экипажем, а пассажиры?

– Ты, погляжу, "законник"?!

– Да нет, сэр, просто от "медпроцедур" так вымотался, что еле на ногах стою.