Текст книги "Пацифист (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Минаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Вот и я, повествуя о своих приключениях, не стеснялся искажать истину, сминая и вылепляя, как сырую глину, в нужную мне форму. Главное, чтобы в конечно итоге выглядело убедительно.

– Выходит, ты захватил челнок, а потом с боем ворвался на корабль? – резюмировал Дёмин, – Так?

И что тут ответишь? Видно, зря я старался, пытаясь обвести его... да и остальных... вокруг пальца.

– Всё было не совсем так. Боя, как такового не было.

– Неужели? – хохотнул чернявый, – И как тогда назвать всю эту вашу... возню?

Не-е! А что было делать, если меня на корабль не пускают? Выйти вон из звездолёта в открытый космос? Да ещё и без скафа? Я ж не дроид, которому все вакуумы с излучениями похрену. Да и был бы из железа и металлокерамики, куда б потом делся? Так бы и болтался в космосе, пока не рассыпался в прах?!

Я-то, вообще, хотел попасть к людям. Попал, называется.

Примерно это я попытался втолковать сидящим напротив офицерам. Правда, вышло это у меня как-то коряво и нескладно. Нелогично, на эмоциях.

Да какая тут, нафиг, логика! По логике меня, потерпевшего крушение землянина, эта грёбаная спасательная экспедиция должна была взять на борт и доставить на планету. Всё равно, на Агрий или Гилей. Причём, без драк и стрельбы.

А вышло что? Правильно – "хотели, как лучше, получилось, как всегда"!

– И что ты ожидал, ворвавшись на корабль, чтобы тебя там встретили хлебом-солью?! – подался вперёд полковник.

"Ага, именно так! А ещё пирогами, и блинами, и сушёными грибами!" – но вслух я этого не произнёс.

– Я хотел вернуться домой... к людям.

– Ты не считаешь Хирон своей родиной? – влез всё тот же майор.

Эту часть ада, где все угли так давно залило кислотным дождиком, что на них успела вырасти фиолетовая травка? Я прожил там четырнадцать долгих лет... Да за убийство меньше дают!.. В смысле... непредумышленное... Но я-то ведь, никого не убивал... сперва... Просто я так "удачно" родился!

Мне что, надо было там пожизненно срок мотать?! Нетушки, хватит! Хорошего понемножку!

Если бог мне послал звездолёт... Аллилуйя!.. Он заслуживает того, чтобы в него поверить!

Но вот люди... Впору разувериться в человечестве... Стоит какому-нибудь челу меня узреть, как без всяких раздумий тут же начинается пальба из плазмомётов и бластеров. Нет, потом, конечно, миримся, но как же всё это утомляет!

На Хироне было куда проще: напали на тебя, ты тут же врага убил и съел. Имеешь право. А здесь...

Я слегка призадумался, так что на следующий вроде бы невинный вопрос Дёмина: "А какой в шлюзе был газ?", ответил машинально, не задумываясь: "нервнопаралитический". Лишь потом прикусил язык, но было поздно – слово не воробей...

– Тогда как ты умудрился вырваться из камеры?

– Вскрыл панель и открыл дверь.

– Как?

– Когтями, – о том, что я в считанные мгновения "расколол" электронный код замка моим собеседникам знать было не обязательно.

– У тебя на это были доли секунды.

– Жить захочешь – успеешь.

– М-да, – покачал головой начальник корпуса.

Я уж подумал, что всё, отстрелялся, сейчас от меня отстанут, но не тут-то было.

– Значит, паралитический был газ? – почти ласково промурлыкал горбоносый майор, до этого, слушая меня вполуха, что-то подозрительно наколдовывавший на своём браслете-коммуникаторе.

Согласно кивнул в ответ. К чему повторяться?

– Тогда скажите, юноша, вы были на планете три и две десятых оборота назад?

Блин! Что это за дата? Мой внутренний комп не был переведён на местное время. Пока я не видел в этом никакого смысла.

– Двенадцать земных суток назад, – подсказал офицер.

– Ну-у-у, был.

К чему отпираться?

– В управлении, в кабинете Шевчука?

– Я не понял, Георгий Константинович, к чему эти вопросы? – нахмурился Дёмин.

– Хочу вам представить главного возмутителя спокойствия, – указал чернявый в мою сторону, – того самого террориста, из-за которого и заварилась вся эта каша с газом, стрельбой и вызовом спецназа. Ответьте, молодой человек, зачем вы штурмовали представительство Российской империи? Или это тоже случайность?!

– Может всё-таки не стоит выдавать государственные тайны? – попытался образумить полковник своего не в меру ретивого подчинённого, но тот уже закусил удила.

– Да ладно вам, Николай Николаевич, об этом инциденте на планете уже всякая собака знает. Тоже мне, секрет Полишенеля! Лучшие журналисты нью-вашингтонских СМИ уже вторую неделю ведут расследование происшествия, трезвоня об этом в каждом выпуске.

– Вот и не надо поддаваться на провокации и распространять порочащие Империю слухи! – не сдавался старший по званию, – Лить воду на мельницу... В общем, сами понимаете, – видимо он не был силён в трескучих фразах.

– Господин полковник, у меня и в мыслях такого не было! – возразил майор, – Но, чтобы не было сплетен, неплохо было б хоть старшим офицерам сообщить, что случилось. А то жена прибежала домой перепуганная, вся в слезах. Три дня не могла успокоиться. Шутка сказать, палить из бластера в ограниченном пространстве!.. Как ты только умудрился его с собой пронести? – это уже мне, – Что, на входе теперь никого не досматривают?!

– Да у меня не только пистолета, булавки с собой не было!

– Тогда как произошёл выстрел? Или это тоже случайность? – спросил уже Дёмин.

– Я думал, вам, Николай Николаевич, всё известно, – удивился горбоносый.

– Если бы... Когда Никольский рассказывал о той стычке, он как-то обошёл этот момент стороной. Я сразу и не заметил... Алексей, ты нам не расскажешь, кто выстрелил и зачем?.. Разумеется, по секрету.

– А я точно должен это делать? Разве это не будет нарушением приказа?

– Ты что, дал подписку? – сразу насторожился полковник.

Казалось, он был несколько озадачен.

– Нет, но раз такая секретность... Даже не знаю...

– Собираешься поторговаться? – прищурился чернявый.

Честно говоря, мелькнула такая мысль, но мы ж не на рынке.

– Хорошо, раз вы так хотите, – пожал я плечами и принялся излагать в собственную интерпретацию событий.

– М-да, значит, всё произошло абсолютно случайно? – на всякий случай уточнил Дёмин, когда я закончил своё краткое повествование, – Так и было? Он ткнул раструбом в тебя, ты в ответ прикладом в него...

– Конечно! Его ж палец был на "спуске", не мой!

Ну что за бестолковщина?! Уже третий раз переспрашивает!

– Н-да-а, – протянул полковник, – а я-то думал, почему ты спросил, есть ли оружие у кадет? Боялся, что они тут же пустят его в ход?

– Не за себя, за них.

– Могли пораниться? – усмехнувшись, поддакнул горбоносый.

– Кто знает...

– Хорошо, что мы не вооружены, – вздохнул Дёмин.

– Я бы так не сказал.

– Что?! – все сидевшие за столом резко напряглись.

– Господа офицеры! – я поднял руки в миролюбивом жесте, ладонями вперёд... нет, не сдаваясь, а лишь показывая, что в них нет оружия, – Прошу выслушать меня внимательно, не делая при этом резких движений.

– В противном случае нам не поздоровится? – резко бросил начальник корпуса.

– Вам? Да я вообще не сторонник насилия, – губы невольно растянулись в улыбке, и мне пришлось приложить изрядные усилия, чтобы рот не открылся, и из него не показались все восемь клыков.

– Ты что – пацифист? – нервно хохотнул чернявый майор.

– Ну-у, что-то вроде того.

Я снисходительно взглянул на них всех. Может, вы и умеете воевать, господа офицеры, ведь именно этому вас и учили все эти годы. Вы овладевали знаниями, как водить звездолёты, лихо выписывая вираж за виражом, вести бой, поражая противника ракетами, сжигая лазерами, паля по нему из плазмомётов. Много чему...

Меня же этому никто не учил... ну-у, почти. То, что я знаю, не идёт ни в какое сравнение с настоящей военной подготовкой. Да и кто бы вложил такое в базы данных гражданского звездолёта? Только стандартный курс выживания. Но я не жалуюсь, мне и этого хватило.

Честно говоря, а чем была моя жизнь на Хироне, если не войной? Подумать только, восемь лет, и все – на передовой. В постоянной готовности отразить нападения, убить врага или самому быть убитым. А у этих... за столом, что смотрят на меня свысока... у них есть боевой опыт? Хоть сколько, за всю их долгую службу? А то бывали деятели в российской истории – пятьдесят лет в строю... и ни одного дня в бою.

Да прослужи они ещё хоть сто лет, как себя поведут, когда кругом будут грохот взрывов, свист осколков, станут падать убитые и раненые. Не растеряются ли? Это солдату позволительно в первом бою, его есть кому одёрнуть, куда хуже, когда в ступор впадают, позабыв как их зовут, офицеры и генералы. Им впадать в панику, даже на короткий промежуток времени, совсем непозволительно, ведь от них зависят судьбы сотен, а то и тысяч подчинённых.

М-да-а... А вообще-то вооружённые силы, включая сюда и военно-космические, – интересная система... С чем её можно сравнить?.. Например, с оркестром... большим-пребольшим... Где есть всё: скрипки, тромбоны, балалайки, клавишные, электроорганы... Музыканты умеют играть, вроде бы не раз демонстрировали мастерство, но небольшими группами. Порознь: скрипачи отдельно, балалаечники сами по себе... А вот все вместе, как у них получится? И получится ли вообще?

Ну да, в случае с армией и флотом все надеются, что им сообща в полную силу никогда действовать не придётся. А вдруг? Смогут ли эти "оркестры" исполнить Марш Победы, и не опростоволосится ли при этом дирижёр?

Ха! А если сравнить военных с танцорами? Как бы смогли вместе сплясать фольклорные ансамбли песни и пляски, исполнители классики и жгучей "латины", если им, конечно... хы-хы... ничего не мешает?

Вообще-то сопоставить войну и искусство могло прийти в голову только мне... или нет? Разве не считают иные военные себя мастерами своего дела. Тут тоже нужен талант. Иногда, как бы это сказать... весьма своеобразный.

Нет! Всё-таки лучше взглянуть на вооружённые силы, как на хорошо отлаженный механизм, как это любят делать немцы. Вот только даже в самую лучшую из подобных систем, работающую, как часы, попадает порой пыль и грязь. И плохо тогда ей приходится.

О! Придумал! Сравню-ка я лучше войска с компом. А что? Современно и со вкусом. Тоже сложное устройство, в котором всё должно быть взаимосвязано. И так же, как с армией, сколько не трынди хозяин на каждом шагу: "Мой комп круче всех! Круче крутого! Круче не бывает!", пока не включишь, не узнаешь!

А потом жмёшь на кнопку, а он "Кряк!" и "завис". В чём дело?! Что случилось?! Да-а, ничего особенного, просто один крутой ламер, "прыгнул в скап" "гамить", даже не глянул, что под новую гейму его "рама" – "деревянная".

Абзац! Занавес!

Вот только с игровой капсулой... кстати, интересно было б попробовать, что она из себя представляет, а то много слышал, но так ни разу никогда не видел... Не думайте, мне не в игрушки играть! Нашёл инфу, что есть классные тренажёры, с полным "погружением". Даже ощущения болевые, от перегрузки, давления, как в реале...

Что-то я отвлёкся... К чему я это всё? Да к тому, что вооружённые силы – не комп и не "саркофаг"! Это там: устарела "системка", пошёл и заменил, на какую нужно. А армию и флот... их новые в магазине не купишь!

Глава 3.

– И как ты с такими взглядами собираешься служить? Зачем тебе это? – сверкнув глазами, бросил Дёмин.

А действительно, зачем?

Да в общем-то, всё очень просто. Как я смогу устроиться "на гражданке"? Фиг его знает. Общаться с людьми не привык. Оказывается, помимо писанных на бумаге законов, есть ещё и бессчётное число неписанных, какие-то обычаи, условности. Я с этим уже не раз сталкивался на "Ледлоу". Что для остальных – само собой разумеющееся, с чем они знакомы с самого рождения, для меня зачастую в новинку.

Вот например, залезла утром Мара в душ... ну-у, после очередного нашего... свидания... Что мне её ждать что ли? Она в "парилке" может "плескаться" полчаса, а то и больше... "Отмокая"... И где она только успела испачкаться?

Короче, видя такое дело, подхватил я своё барахло под мышку, одежду, там, ботинки, и по коридору к себе, принимать душ. Так меня потом и отчитали: что это я по кораблю бегаю с голой задницей. И чего мне теперь, одеваться, а через две минуты опять раздеваться? Ерунда какая-то.

– Ответь мне, почему я должен любоваться твоей задницей? – возмущался Краузе.

А нефиг на неё заглядываться! С виду вроде нормальный мужик. Захотелось большой и горячей любви, вон, слетай на планету с Лягардэром. Он тебе мигом подыщет подружку. А развод? Так ведь проститутка – не любовница!

Кстати, о любви. Тут меня Мара пытала, люблю я её или нет. Вот когда мы с ней... ну-у... первый раз... что-то эта тема даже не поднималась. Как-то всё произошло само собой. И тут вдруг...

– Слушай, а что, вообще, такое "любовь"? – задал я вопрос в лоб.

Нет, ну как я могу правдиво ответить, если толком не представляю, что это такое?

– Ты разве не знаешь? – широко распахнулись большие карие глаза.

А откуда, если никто ни разу не объяснял?! Знал бы – не спрашивал!

– Мар, вот ты, как медик, мне расскажи, что это такое? Химическая реакция человеческого организма, мотивация к формированию парных связей или временный приступ умопомешательства?

– Лёш, ты это о чём? – привстав на локте, вытаращилась на меня подруга.

– Как "о чём"? О любви.

– А-а-ха-ха-ха-ха, – запрокинув голову расхохоталась Мара, едва не свалившись с кушетки.

– Лё-ё-ёш, – через некоторое время, немного успокоившись, протянула она, – ты меня просто убиваешь!

– Убиваю?! – изумился я, едва не выронив свою драгоценность из рук, – Да у меня даже в мыслях ничего подобного не было!

Ёшкин кот! Мои слова были встречены новым приступом хохота.

Нет, через какое-то время, вдоволь насмеявшись, женщина попыталась мне растолковать, "пошуровав" в своём "браслете":

– Вот, нашла! У меня тут написано изречение одного древнего мудреца: "Как узнать, любите ли данного человека:

Если вам весело и интересно рядом с ним, значит, вы испытываете к нему чувство юмора.

Если вы заботитесь и беспокоитесь о нем, значит, вы испытываете к нему чувство жалости.

Если вы считаете его самым умным и самым образованным, значит, вы испытываете к нему чувство зависти.

Если, кроме этих чувств, у вас к нему осталось ещё хоть что-то – то это и есть любовь".

М-да, по-моему, это для меня слишком мудрёно. Так, что даже суперкомпьютеры в башке того и гляди зависнут.

– А ко мне? Что ты испытываешь ко мне? – с вызовом посмотрела на меня Мара, соблазнительно изогнув своё шикарное нагое тело.

Тогда я не сообразил, но потом, прокручивая в голове этот момент, мне показалось, что в её словах сквозила надежда... Вот только на что?

Но в тот миг мне было не до этого. Я лихорадочно размышлял. Какое у меня чувство к женщине, которая гораздо старше меня? Проклятье! А я ведь даже над этим даже ни разу не задумывался!

Вот гадство! Ведь буквально кожей... Да что там! Каждой клеточкой организма чувствовал, что ответ на этот вопрос для неё чертовски важен. Можно сказать, жизненно необходим.

А я... У меня вообще, похоже, все чувства не так, как у людей! Сильно притуплены... страх, голод, жажда, боль... А тут ещё любовь какая-то... Да я о ней, можно сказать, только сейчас первый раз и задумался по-настоящему.

– Почему ты молчишь? – голос Мары дрогнул.

И тут меня, будто молнией шарахнуло, и я выдал:

Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

Серебристый смех был мне наградой:

– Неплохо для начала, но вряд ли какой девушке понравится. Седая старина, да к тому же ещё общеизвестная!

– Но это же – классика! – вступился я за Пушкина, – И потом, какая же это древность?!

Смотришь на звезды, Звезда ты моя! О, если бы был я

Небом, чтоб мог на тебя множеством глаз я смотреть.

– прочитал я с выражением на русском, мог бы и на греческом... так, наверное, было б круче... Но к чему выпендриваться? – Вот это – древность!

– И что это такое?

– Стихи... древнегреческие... Их приписывают учёному и писателю Платону... О нём ещё Ломоносов писал.

– Как много ты знаешь... А поновее ничего нет?

– Ты любишь стихи?

– Их все девушки любят, сам убедишься, когда будешь их завоёвывать.

– Стихи?

– Да нет, – вновь рассмеялась Мара, – девушек!

– Хм-м... А такие подойдут?

В черноте электронной экрана,

В рубке новый встречая рассвет,

Вижу я твой чарующий образ

Среди россыпи звёзд и планет.

Мы ещё немного поговорили о поэзии, поболтали о других пустяках, и я наконец решился задать мучивший меня вопрос:

– Мар, я что-то не совсем понял... ты сказала "завоёвывать девушек"... Это как, с бластером в руках что ли?

И живо представил, как это будет выглядеть со стороны. Подхожу к объекту захвата... Стоп, а что дальше-то делать... Видел выражение "снять девушку"... Что, как часового что ли?

Стоило на секунду отвлечься, как Мара, согнувшись в три погибели, тихо повизгивая и похрюкивая, сползла по стене. Чего это она?

– Лёш, я умираю... Ну нельзя же так!

– А в чём дело? – не на шутку перепугался я.

Пригляделся повнимательнее... Да нет, вроде ничего фатального... организм в норме... состояние стабильное...

– Лёша-а-а-а, – наконец протянула подруга, размазывая по щекам слёзы, – Ты смерти моей хочешь?

– Да что такое? – удивлённо развёл я руками.

– Я-я-я... Я в жизни так никогда не смеялась! – с трудом выдавила она и расхохоталась.

А-а-а, это мы так шутки шутим. А я уж бог весть что подумал... И сквозь смех и слёзы женщина мне поведала, что "завоёвывать", как и "снимать" – это всё образные выражения, каких и в русском, и в других языках превеликое множество.

– Лёш, ты, прям, совсем дикий, – сочувственно вздохнула моя любовь, взлохматив рукой мне волосы, – Маугли!

Во! И я то же самое хотел сказать, рано мне ещё в человеческое общество. Другое дело – армия. Там тебя и поднимут, и накормят, и работу дадут, и "отобьют"... в смысле уложат спать вовремя, по команде "отбой". Во всём порядок и строгая субординация. Это мне нравиться.

Уж если начинать сживаться с людьми, вооружённые силы – самое подходящее для этого место, где всё регламентировано. Простая и надёжная система. Всё по уставу, а выучить его и научиться выполнять, мне – раз плюнуть.

Во всяком случае, я очень на это надеюсь.

– Ты там не заснул? Мы ждём ответа! – напомнил Дёмин о своём присутствии.

Да помню я, помню... И пары минут не дадут подумать!

И что им сказать... А-а-а, была – не была!

– Вам, господин полковник, как, честно ответить или соврать?!

От такого резкого поворота все сидевшие за столом офицеры несколько секунд дружно хлопали глазами, потом начальник корпуса, ухмыльнувшись, откинулся на спинку стула:

– Валяй, как получится, а мы послушаем!

Ну что ж, была бы честь предложена, поэтому я рубанул правду-матку:

– Другой на моём месте непременно начал с того, что хочет служить из чувства патриотизма, потому что любит свою Родину, и всё такое... Для меня же это просто красивые слова, значения которых я не совсем понимаю.

При этих словах, послушался шумный выдох, офицеры принялись недоуменно переглядываться.

– Но я не думаю, – возвысил я голос, – что буду служить хуже других, потому что считаю, что дела значат куда больше даже самых правильных слов.

– Извините, юноша, – резко возразил Дёмин, – но для нас, здесь присутствующих, патриотизм и любовь к Отечеству, так же, как верность присяге и честь офицера – это не пустые слова!

– А я этого и не говорил.

– Тогда потрудитесь объяснить... пояснее, что вы имели ввиду. А то ваши слова звучат как-то по-... либералистически.

– Присяга другое дело – это не пустые слова, а договор между государством и тем, кто ему собирается служить.

– Хм-м, – не удержался чернявый, этот... как его... Георгий Константинович, – такое определение больше подходит под "Кодекс наёмник". Для тех, кто служит за деньги.

– А вы разве зарплату не получаете?

– Ты, мальчик, не путай... хрен с трамвайной ручкой! – не на шутку распалился Дёмин. – Не играй с понятиями, в которых ни черта не смыслишь! Офицеры – это тебе не ландскнехты какие-то! Чтобы пожертвовать жизнью, надо знать, во имя чего! Иметь твёрдые моральные принципы, идеалы. Купить их никаких денег не хватит!

Прямо рыцари без страха и упрёка. А на деле, будто нет среди них жуликов и проходимцев. Да и жизнями жертвуют не своими, а чужими. Впрочем, к чему на офицеров наговаривать, такие же люди, как и все. Со своими достоинствами и недостатками.

– Может, в идеалах у меня и недостача, – зло огрызнулся я... а чего они хотели, как аукнется, так и откликнется, – но моральный стержень и принципы у меня тоже имеются.

– И какие же? "Кодекс наёмника"? – поддел меня чернявый.

– Я, между прочим, не к китайцам и не в Содружество пришёл наниматься, а в вооружённые силы Российской империи! Потому что мои родители были её гражданами, и себя я тоже считаю русским!.. Что же касается долга, – добавил я чуть погодя, проигнорировав хмыканье горбоносого, поджатые губы Дёмина и сдвинутые брови "Пушкина", – то, похоже, иные командиры и начальники помнят о нём на словах, тут же забывая, когда дело доходит до его выполнения.

– Ты это о чём? – нахмурился полковник.

– О гибели научного корабля ОБК номер 106. Его ведь толком никто и не искал.

– Вряд ли всё так однозначно, поиски велись, – возразил... но как-то очень вяло... начальник корпуса.

– У вас, юноша, есть какие-то претензии к государству? – бабахнул в лоб вопросом подполковник.

– К империи и императору – нет, а вот к отдельным должностным лицам...

– Думаю, это тема для отдельного расследования, а у нас тут не судебное заседание, – заметил Дёмин.

– Да ну? А мне показалось, что это именно так! – не удержался я от очередной колкости, встреченной удивлённым взглядом полковника и весёлым хмыканьем всех остальных.

– Действительно, Николай, что ты так взъелся на парня? – вступился за меня "Филин"... то есть "Пушкин".

– Да, понимаешь,.. разговаривал тут со своим оболтусом, он мне почти то же самое выдал... Я ему про долг перед Родиной, а он про деньги...

– Борис? Он же сам – офицер? – удивился подполковник.

– Да нет! – начальник корпуса махнул рукой, – Младшенький... Игорь... Вырастил, спиногрыза, на свою голову... Я ему: "Нет у нас с матерью таких денег!" А он: "Хреново ценит вас Отечество, если на глайдер ко дню рождения скопить не можете!" Каково, а-а-а?! В общем, разругались мы вдрызг!

– Так пусть валит, нахрен, в банкиры, там сам себе и зарабатывает!

– Ну-у, примерно так я и ответил... Всё равно неприятно... А тут вот этот... экзаменуемый, – ткнул Дёмин в мою сторону, – И что мне ему теперь писать в рекомендации: "патриотизмом обделён, зато свято чтит "Кодекс наёмника"?

– А с чего ты вообще собираешься что-то писать?

– Но как же? Такие правила...

– Они для кадет, а он – не наш воспитанник.

– Тогда как же быть? Ведь Шевчук его к нам прислал?

– И хорошо. Наше дело оценить знания парня, принять экзамены, выдать аттестат, а рекомендации пусть Шевчук и пишет... Или сам генерал.... Тебе какое дело?

– Так-то оно так... вот только...

Полковник задумался.

– Я вот что хотел узнать, – повернулся ко мне "Пушкин", – Ты, Алексей, упомянул тут про оружие. Какое, если не секрет?

Оружие? О чём это он? А-а-а...

– Это, которое вы рассовали по карманам... и другим укромным местам? – на всякий случай уточнил я.

Подполковник согласно кивнул, остальные, встрепенувшись и вытянув шеи, уставились на меня.

– Хорошо. У вас, видимо, бластер... маленький, женская модель... во внутреннем кармане кителя, рядом с сердцем.

Александр Сергеевич зачем-то вытащил оружие на свет, повертел в руках, будто видел первый раз, и сунул обратно.

– Что это ты на дамские "игрушки" перешёл? – едва слышно шепнул ему Дёмин, – Или подарок Лёле?

– Нет, – также негромко отозвался подполковник, – Он ещё от Маши остался... как память...

Старший по званию сосед понимающе кивнул и перевёл взгляд на меня.

– У вас, господин полковник, как я понимаю, "джентльменский набор"? Большой или малый?

– Что?

– Набор.

– Это "Gentleman's Set", что ли? – блеснул эрудицией чернявый майор.

– Ну, да, он самый!

– Вы, Николай Николаевич, всерьёз озаботились собственной безопасностью?

По-моему, замечание горбоносого было ядовитой подковыркой, но Дёмин, занятый своими мыслями, даже не обратил на это внимания:

– Шевчук заказал несколько комплектов нашего, отечественного производства.

– Всем офицерам? – удивился "Пушкин", – Первый раз слышу!

– Нет, только самым старшим. Ну и мне, естественно, перепало... как полковнику.

– А "обойму" "шприцов" вам тоже выдали? – поинтересовался я.

– Чего-о?

– Ну как же... Одноразовые самовпрыскивающиеся капсулы со стимулятором. Идут в комплекте с шокером, ультразвуковой "глушилкой" и "тревожной кнопкой".

В большом наборе были ещё всякие датчики, и на самого "жольтельмена", и на его "тачку", которые должны были помочь найти крутого мэна, если самостоятельно отбиться от налётчиков ему не удастся, и он будет похищен.

По мне, так все эти "игрушки" – дурь несусветная. Ведь с любым оружием ещё надо уметь обращаться, успеть его выхватить в нужный момент, да так, чтобы оно сработало. Против профессионалов, что всегда на чеку, точно не поможет. Если только против какой-нибудь шпаны...

Да и тут шансов немного, а ведь стоит самый дешёвый набор двадцать две тысячи долларов... Легальный, со всеми документами и лицензиями... Я смотрел.

Можно купить и за десять,.. а подержанный, так и за пять. Китайские вообще есть по три. Но отдать несколько тыщщ баксов неизвестно за что? Выхватил свою "пушку", а она "Бац!" и не сработала. Разозлённые гопники мало того, что обдерут до нитки и морду начистят, так ещё и твоим же шокером тебя "прожарят", как цыплёнка гриль. Раз десять, чтоб мозги прочистились. Помощь потом, правда, окажут. Вколят пару доз. Иначе зачем им преднамеренное убийство. А так... чувака же спасали. А загнётся он, бедолага или станет инвалидом, так никто ж этого не хотел.

М-да-а-а...

По-моему, все эти мудрёные прибамбасы подходят лишь каким-нибудь частным сыскарям, промышленным шпионам, агентам под прикрытием... не государственным, а частным. И то, крутая фирма может раскошелиться своим сотрудникам и на более серьёзные "игрушки", так же, как и на личную охрану боссам из профессионалов.

Так что все эти наборы для суперперцев могут понадобиться лишь мелкой полукриминальной шушере, которая ходит по грани закона, как по лезвию бритвы. Обычному обывателю лучше в такие джеймсбондовские игры не лезть, а раскошелиться на что-нибудь более дешёвое и эффективное: поехать веселиться в более безопасный район... Нью-Вашингтон – это ведь не гигантский вертеп, есть там и вполне респектабельные "чистые" зоны... Кроме того, можно вызвать такси, с доставкой клиента домой до самой квартиры, наконец заказать на вечер охрану или экскорт... Он тоже бывает разный.

Правда, тот, кто захочет действительно найти приключений на свою задницу, непременно их найдёт, неважно, с "Gentleman's Set", или без.

– И нафига?.. То есть, зачем? – тут же поправился начальник корпуса, вернув меня к действительности.

Что? А-а-а, стимуляторы...

– "После применения травматического оружия следует убедиться, что "объект" жив, и оказать ему первую помощь", – повторил я слово в слово соответствующую статью закона.

– Это ещё что за ерунда? – изумился горбоносый майор.

– Статья пять-два-три "Закона о травматическом оружии".

– Первый раз слышу, – пожал плечами чернявый, – Выходит, мало уложить нападавшего, его потом ещё и спасать надо?! Может, ещё и компенсацию платить?! – не на шутку разгорячился офицер.

– Это уж как получится, – развёл я руками.

– Хм, Алексей, а ты говоришь не о законах Содружества? – первым сообразил "Пушкин".

– О них самых. У нас, в смысле – в России, до такого ещё не додумались!

– Фу-у-ух, – с видимым облегчением откинулся на спинку кресла темпераментный "испанец".

– Но какой во всём этом смысл? – пожал плечами, покачав головой подполковник.

– Согласно тому же закону о травматике,.. – я вкратце пояснил статьи о предумышленном и непредумышленном убийствах.

– Н-да-а, – почесал затылок Дёмин, – мудрёно всё это. Слушай, Лёш, а как ты определил, что у меня этот самый набор. Ты что, одежду насквозь видишь?

Ха! Знал бы он на сколько прав. Все эти хитрые штучки-дрючки на батарейках-конденсаторах, так что на естественном электрическом фоне "сверкают", как лампочки. Разумеется, их можно спрятать в специальные корпусы-поглотители, иногда так и делают, но в этом случае "футляр" будет стоить дороже самой "игрушки". Так какой тогда смысл?

А на каверзный вопрос я лишь беззаботно рассмеялся:

– "Ручка" у вас торчит наружном кармане. Наверняка и "электронный карандаш" имеется – шокер малой мощности. Вот, в общем, и всё! Если и есть какие "мелочи", то мне их не разглядеть, да и не к чему. Я же вижу, что вы вооружены и настроены серьёзно.

– И это тебе подсказала гелевая ручка? – засомневался полковник.

– А у кого ещё вы тут видите подобную древность?

– Хорошо, а меня ты тоже вычислил вот так, на глаз? – спросил "Пушкин".

Хы! Ясное дело, я вас вижу насквозь, только зачем вам это знать?

– Ну-у, вы несколько раз коснулись левой стороны груди, пару раз скосили глаза... будто что-то проверяя... Так бывает, чисто непроизвольно, – принялся выкручиваться я.

На самом деле подполковник дотронулся до кителя всего один раз, как и посмотрел в ту сторону. Но сейчас... после моих слов... он сам не был в этом уверен.

– А вообще бластер лучше носить в наплечной кобуре. Она незаметнее. Берите пример с майора... Георгия Константиновича, – на всякий случай уточнил я.

– Кобура? Да у меня ничего нет! – ухмыльнулся тот, с готовностью распахивая китель.

– Я про ту, что на правой лодыжке.

– Что, Жор, неужто он угадал? – хмыкнул, вытягивая шею "Филин".

Пойманный с поличным чернявый кивнул:

– Верно, но как он... Я ж старался не светить.

– Вы, господин майор, специально свесили правую руку, чтобы она рядом болталась. Да и ещё и склонились вправо. Да так, что того и гляди кресло перевернёте.

Послышались тихие смешки, горбоносый скорчил недовольную рожу. А нефиг на меня наезжать! Я тоже умею подкалывать.

Впрочем, не ему пришлось выступить гвоздём программы. А жаль!

Я повернулся к офицеру на противоположном краю стола:

– А вы, господин майор,.. простите, не знаю вашего имени-отчества...

– Виктор Петрович, – откликнулся тот.

– Виктор Петрович, – эхом повторил я, – вы б вытащили из штанов ту хреновину, а то не дай бог отстрелите себе что-нибудь важное.

Пару секунд, пока все взоры были устремлены на него, несчастный майор хлопал глазами, а потом принялся расстёгивать брючный ремень. А уж, когда он, нашарив искомое, потащил его наружу...

К этому моменту "Пушкин" усиленно протирал, корча рожи, и пытаясь сдержать рвущийся наружу смех. Рядом, прикрыв рот рукой, весело похрюкивал Дёмин, а чернявый "испанец" вообще хохотал во весь голос: