Текст книги "Пацифист (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Минаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Короче, "нахлебников" я отогнал, а тех, кто не был слишком резвым, попросту съел. Попробовал поверженного врага, но змеюка мне не понравилась – слишком костлявая. Пришлось сжечь её в утилизаторе.

В общем, если правы учёные, и человек в нашей части вселенной самое опасное существо, то я из людей опасней всех. А всякие там "чужие" и "хищники" нам вообще не соперники. Стоит людям только научиться их готовить, как все они немедленно попадут в Красную книгу.

К шести годам моё детство закончилось. ИскИн решил, что я достаточно крут, чтобы выйти наружу. Запасы продуктов к тому времени подошли к концу, а кислотные дожди сожрали последний фильтр. Чтобы не умереть от голода и жажды, следовало сделать новый шаг. Я проверил зарядные устройства обоих плазменных пистолетов... америкосы похожие штуковины называют бластер-П, но у нас пользоваться этим обозначением непатриотично... пистолет – оно как-то роднее. Потом, уже в который раз, я "пробежался" по зарядке запасных батарей. Подтянул съехавшие "шорты", что смастерил из ткани отцова скафа.

Стесняться на планете было некого, но каждая местная тварь так и норовила укусить меня за очень важный орган, что болтался между ног. Из всего моего тела он оказался самым уязвимым. Раны были болезненны, а ткань регенерировала хуже всего. В других местах быстрее, чем на собаке заживало, а здесь... Материал скафандра был эластичным и прочным – то, что надо.

Я дал мысленную команду открыть дверь и шагнул с рампы. М-да, это не Голливуд, это гораздо хуже. Не было ни торжественной музыки, ни надписи аршинными буквами "ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АД!"

Только нудный кислотный дождь. Планета Х была в своём репертуаре.

Глава 2.

Что можно рассказать хорошего о моём дальнейшем житье-бытье. Если в двух словах – война за войной и снова война.

И так постоянно. Спать ночью приходилось в полглаза, в любой момент ожидая нового нападения. Только нашествий пришлось выдержать шесть: пять из которых устроили веши и только одно – квабы. Но это совсем не значит, что саламандры менее воинственны. Просто их речные "охотничьи угодья" давно поделены, а вспышки агрессивности на моих земноводных соседей накатывают раз в год, во время нереста.

Тогда наша тихая протока буквально вскипает. Сюда приплывают ещё десятки, а, может, сотни особей. Одни мечут икру, другие выпускают молоки. Всё это сопровождается непрерывной, ожесточённой дракой. Самки дерутся между собой, за удобные места для навешивания гроздьев икринок. Таких же прозрачных янтарных, как виноград, только в три-четыре раза больше. И, ясное дело, в каждой уже сидит по микроскопическому квабу, каждому из которых ещё предстоит неимоверно долгий путь: подрасти, появиться на свет и выжить в этом филиале преисподней, именуемом "Планета Х". И только пройдя все круги ада, став большим и сильным, закалившись в этом жарком и смрадном горниле, вернуться на место своего рождения, чтобы дать жизнь новому поколению себе подобных.

Но не каждому из новорождённых суждено пройти этот тернистый путь, таящий бессчётное количество опасностей, до конца. Победу одерживает сильнейший... и хитрейший.

Другое дело веши – это вам не какие-нибудь жабы. Хотя, честно вам скажу, квабы – не лягушки. Больше всего они похожи на тупоносых крокодилов. С той лишь разницей, что у пресмыкающихся прочная шкура, а у этих зубастых тварей покрытая слизью кожа. Зато по своей смертоносности земноводные обитатели планеты Х земным крокодилам ничем не уступают. Сам видел, как один из них... не знаю, самец или самка... да какая, собственно разница... женские особи порой бывают гораздо крупнее и злее... Вот и зазевавшемуся веши, спустившемуся с дерева, чтобы стырить из кладки гроздь икры... Ох и любят приматы это дело...

Как потом узнал, не столько из-за недостатка пищи. Оказалось, что добыть у грозных соседей отложенную ими и прилежно охраняемую икру, для молодых обезьян, точнее обезьянов... потому что на промысел отправляются только молодые самцы... или правильнее сказать – мужчины?.. В общем, для юношей этот грабёж был своеобразным экзаменом на зрелось. Молодой самец брался доказать свою полезность для племени, как охотник и воин. Только после этого мужчина-веши становился полноправным членом клана и мог завести семью.

Вроде бы всё просто: сорвать "гроздь винограда" и разделить её со своими родичами, которые во время испытания прикрывают смельчака сверху, готовые в любой момент осыпать врага дротиками. Видал я эти шипы. По местным меркам – страшное оружие.

Блин, было дело, чёртовы бандерлоги буквально изрешетили единственную мою канистру. Сволочи! Она-то у меня всего одна была! Больше родители запасти не додумались. Кто ж знал, что весь остальной металл, даже хромированный и никелированный в этой атмосфере начинает ржаветь. Бронза и медь корродируют, а любая пластмасса, способная выдержать космические лучи и почти абсолютный холод, превращается в нечто невообразимое. Аллюминий тоже покрывался золотистым налётом, но ничего, вел себя вполне терпимо. Самое идеальное, конечно, в едкой среде – стекло, но что делать такому хрупкому материалу на космических кораблях?

А эти грёбаные обезьяны, как увидели мою ёмкость для воды, так тут же решили использовать её, как мишень. Конечно, на фоне сине-фиолетовой травы её прекрасно было видно. Вот и утыкали, гады, "иглами". Три сквозных попадания. Одно наискось сверху-вниз, и ещё два сбоку, когда многострадальная баклага упала на правый бок.

Сволочи! Ох, как я был зол! Ведь только на пару шагов отошёл, чтобы поправить ливнесток. У меня там висело что-то вроде "кармана", куда я воду собираю. Фильтрую от грязи, букашек, листьев и всякого мусора, а потом – в канистру. А тут ёкарные бандерлоги взяли мне её и расстреляли.

– Убью-ю-ю, нахрен!

Я тогда просто осатанел, выхватил оба пистолета, зрение перекинул на тепловое, иначе этих гоблинов в листве хрен заметишь, и ну палить по ним, гадам. Не помню, скольких тогда побил, наверное, не больше десятка, но и не меньше полудюжины. Конечно, не все заряды попали в цель или оказались смертельными, уж очень высоко сидели гады, почти на самых верхушках "пальм": метров тридцать пять – сорок, никак не меньше. Да ещё попробуй попади, когда оттуда, сверху в тебя мечут дротики. А это, я вам скажу, – не шутки.

Эти "иголки", почти метровой длины, растущие на местных "акациях", высохнув и затвердев, становятся, как камень. Веши научились "подгрызать" их ещё зелёными, когда те только начинают затвердевать. Дошедшие до нужной кондиции "иголки" подпиливают камнями, как можно сильнее, но не полностью, чтобы живительные соки продолжали поступать, а сам шип рос дальше, становясь длиннее и толще. Когда рост завершиться, "иглу" обламывают, и вуаля – грозное оружие... для мира разумных существ, не знающих иных материалов, кроме дерева и камня... готово.

К слову сказать, мою канистру шипы прошили насквозь, до половины длины уйдя в каменистую почву. Так что мне изрядно пришлось повозиться, чтобы выдернуть их, окончательно не искорёжив тонкий металл.

Ох, и зол был я тогда! Да ещё пришлось "поплясать", между вонзающихся то тут, то там в землю смертоносных дротиков. Ну и я не остался в долгу! Пока не разрядил в гадов обе обоймы, не успокоился. Заряд, конечно, был установлен на самый малый, иначе бы я их просто не достал... всё-таки мои бластеры – это не штурмовая винтовка, а тем более, не снайперская, а оружие ближнего боя... но и простого ранения или временной потери сознания сидящему на ветке бандерлогу будет достаточно, чтобы рухнуть вниз. А там или в воду к квабам на растерзание, или мне под ноги на расправу.

Уцелевших, тех, кто после падения с высоты ещё был жив, я даже не добивал. Не мудрствуя лукаво, покидал их всех, и живых, и мёртвых, в реку, где их вмиг разодрали и сожрали. И поделом гадам! Ну и что, что они разумны? Были б у них мозги, не изрешетили б мою канистру, не думая о последствиях!

А потом ко мне в гости пришёл старик-веши, древний, как мамонт, с редкой поседевшей шерстью, через которую просвечивались уродливые пигментные пятна. Где они только такого откопали? Видать решили, что старому не сегодня-завтра всё равно помирать, вот и послали его к воинственному соседу.

Я смотрел, как ковыляет навстречу старик, держа ладони рядом с рукоятями пистолетов, готовый выхватить их в любой момент. Прямо, как какой-то ковбой на Диком Западе, хотя, по сравнению с планетой Х, все их страсти-мордасти и яйца выеденного не стоят. Надо постоянно быть начеку, уж слишком нереальным казалось происходящее. Обезьяны и переговоры... как-то всё это в моём сознании не вязалось. Хотя, кто их знает, меж собой они как-то уживаются? Так что ничего не оставалось, как стоять и ждать, чем же кончится дело.

Не я устроил эту встречу, о ней мне проорал с пальмы особо голосистый бандерлог. Я настолько удивился, что прежде, чем успел что-то сообразить, согласно кивнул, хотя надо бы было послать этих гадов куда подальше. Впрочем, я это всегда успею, послушаю лучше, что они мне скажут. Чтобы возобновить резню, ума много не надо.

Старик сделал ещё несколько шагов. Странно, но мне показалось, что звуки вокруг стихли. Весь окружающий мир замер, с нетерпением ожидая, чем же кончится эта встреча.

– Приветствую тебя, наш бесхвостый собрат, – проскрипел старый пень, – Мы убедились в твоих отваге и мужестве...

– Хорош трепаться, – прервал я этот поток красноречия, – по делу говори, – произнёс мой "обруч".

Дело в том, что язык местных аборигенов гораздо шире по диапазону, чем человеческий. Слышать-то его своими "локаторами" я слышу, вот только моё человеческое горло воспроизвести все эти щелчки, шипение и ультразвуковое повизгивание не в силах, поэтому я и сделал себе транслятор-переговорщик. Хитроумную штуковину, чтобы особо не напрягаясь, преобразовывать мысли в слова на чужом языке.

Как я уже говорил, у меня в голове тройка нехилых компьютеров. Один из них и был задействован на сбор, идентификацию и обработку слов местных аборигенов. По мере накопления словарного запаса я стал понимать язык дикарей и строить на нём фразы. Но чтобы их озвучить, понадобился "обруч". Его чувствительные датчики, соприкоснувшись с кожей, получали нервные импульсы, а закреплённая надо лбом "вякалка" преобразовывала их, по необходимости, в язык квабов или веши.

С помощью этой штуковины с Клавой я довольно быстро нашёл общий язык, а вот общение с бандерлогами раньше сводилось к тому, что я их на все джунгли посылал по матери. И, судя по тому, что сейчас ко мне заявились для переговоров, получалось это довольно доходчиво. Ха, что ж, посмотрим, как эта система будет функционировать, так сказать, в приватной беседе.

Старик заткнулся, состроил рожу, которую вряд ли можно было назвать довольной, и ожёг меня злобным взглядом. Но миссия есть миссия, поэтому беззвучно пожевав губами, он продолжил:

– Ты – храбрый воин и умелый охотник. И ты очень похож на нас, хоть и бесхвостый. Поэтому неправильно, что такой...

Когда до меня дошёл смысл следующего слова, я сперва малость прих... прибалдел, а потом схватился за пистолет... Чтоб меня, да оскорбляли какие-то лохматые твари?!.. Пусть и человекоподобные, да я за такое... Потому что дословно слова старика звучали, как "длинный х... хрен".

Даже не знаю что меня удержало, будь говоривший со мной веши чуть помоложе, так бы и бабахнул гаду заряд между глаз! Не посмотрел бы, что тот безоружный! За базаром-то надо следить! Припрутся незваными тут всякие хвостатые, да ещё и оскорбляют!

Старый не на шутку струхнул, понял, что едва не расстался с жизнью. И забормотал, забормотал.

– Чего частишь, нормально говори! – оборвал я его.

Тут-то он сбивчиво, глотая слова и объяснил, что это был такой комплимент, мол "крутой чувак", на местный манер. Откуда ж мне знать, что у них, аборигенов вся крутизна х... ну-у, в общем, сами понимаете чем, измеряется... Ну что с них взять, – дикари!

Ну ладно, я и сам знаю, что крут, и это что, всё, что они хотели сказать? Как оказалось, нет.

– Ты же живёшь один? – на всякий случай уточнил старый пройдоха.

– Ну да, – кивнул я, не совсем понимая, куда он клонит.

– Вот, а для "крутого перца"... он опять использовал то же самое выражение, едва не стоившее ему жизни... это – неправильно,.. – бандерлог опять начал распинаться, вешая мне лапшу на уши.

– Ну и что? – опять не понял я, к чему вся это бодяга.

– У каждого охотника и воина должна быть семья или, хотя бы, подруга.

– А где ж я её тут возьму?

Блин! Я ж единственный человек на планете!

– Мы тут захватили двух кисок... или цыпочек... (уж не знаю, как правильнее перевести). Они такие милашки, – старикан закатил глаза и совсем по-человечески причмокнул губами. Едва слюни не пустил. Из самого, старого пня, уже песок сыплется, а всё туда же, – А какие у них симпатичные мордочки, а какие огромные глаза, а какая пушистая шёрстка, а какие у них узкие... (ну, это он к тому, что они, мол, девушки)...

А я слушаю и думаю, ну а мне-то, какая, собственно, разница, что у них там узкое, а что широкое? И тут меня этот ёкарный бабай как приложит, прямо, как пыльным мешком по кумполу:

– Любую можешь забрать себе. А если хочешь, так забирай сразу обеих.

Чего-о?! До меня даже не сразу дошёл смысл происходящего. Чтобы я с этими шапками-ушанками ходячими?!

И тут дед меня добил, да так, что окончательно выпал в осадок и оказался в полном ах... ауте:

– Если тебе не нравится, что они с хвостами, то мы можем их отрубить!

Я так и застыл с приоткрытым ртом.

Нет, я, конечно, читал фантастику, где главные герои частенько с инопланетянками... ну-у-у, того самого... Начиная с Аэлиты и кончая Эрмиолой... Может, и сейчас кто-то новую историю сочиняет... В конце концов, половина женской фантастики – это романы о любви, только принц там не на белом коне, а на лихом звездолёте, и не обязательно земном. Ну а мужчине-космолётчику сам бог велел, едва высадившись на чужую планету, встретить какую-нибудь местную красотку. А дальше неземная любовь-морковь...

Да-а-а-а. Вот только во всех этих историях непременно предполагается, что неземные принцы с принцессами являются вполне себе человекоподобными существами. Ну, может, с небольшими отличиями... Во всяком случае, не какие-то зверушки хвостатые.

А тут? Ну и что, что они все из себя глазастые и пушистые кавайные няшки. Да, коалы тоже симпатичные, но кому придёт в голову трахнуться с таким вот чудом, пусть оно хоть трижды разумное. На мой взгляд, это какой-то зоофилией попахивает.

Нет, может, если бы я прожил на планете достаточно долго, и меня бы подпёрло, что без секса никак... Ну-у, даже не знаю... А пока, как-то особого желания не возникает... Да и молод я ещё, хоть и развит не по годам...

И потом, нафига мне лишняя обуза? Ну заберу я этих девчонок, и что с ними делать? Их же ещё кормить надо и охранять... Как там сказал Состоятельный крот в мультике про Дюймовочку: "Жену кормить надо, а жёны, они знаете, какие прожорливые".

Так что будем считать, что женитьба пока для меня – это роскошь, которую я не могу себе позволить!

И тут ещё Клава влезла:

– Ква-ква... А как же я?

Да помолчи ты, женщина!

– Ка-ак, – вытаращился на меня старик, – ЭТО – ТВОЯ ЖЕНЩИНА-А!!!

Клава?

– Хы! А как ты это себе представляешь?

Бандерлог вообще впал в полный ступор.

Не-е, ну надо ж предположить такое, чтобы я с этим крокодилом... то есть крокодилой...

"По улице ходила большая крокодила, она, она... в пупырышках была!"

Сколько к тому времени мы были знакомы с Кваии... в общем, дальше мне её имя ни за что было не выговорить, потому что там следовало пара щелчков и ультразвуковой перелив... Короче, я назвал её Клавой, она, вроде, не обижается... Попробовала бы обидеться!

В конце концов, я же спас ей жизнь, когда она, чуть живая, вывалилась на берег с оторванной левой задней лапой и отгрызенным хвостом. А в другую заднюю уже готова была вцепиться выскочившая следом саламандра. И тут Клава возьми и проверещи на своём что-то такое жалобное... Я в их языке тогда совсем не разбирался... Ну я и влепил вражине заряд меж глаз. По-хорошему, надо было б добить и это недоразумение, но я пожалел Клаву. Пригрел на груди эту... саламандру... подколодную.

А она что мне тут недавно учудила. Вышел я, понимаешь, поутру на променад до ближайших кустиков... не в корабле же мне гадить... Можно, конечно и в утилизаторе, он всё испепелит и следа не останется. Однако, ценную энергию надо экономить, иначе её на зарядку батарей для бластеров не хватит. Реактор-то давно сдох, ещё при катастрофе, это в накопителях ещё что-то осталось. Вот только, надолго ли? А то очередное нашествие местных аборигенов придётся встречать уже не с "горячим", а с холодным оружием.

Ну да ладно, поживём – увидим...

Так вот, вышел я тем утром на улицу, иду, значит, по высокой траве. Тут мне раз, и какая-то б... в общем, кто-то очень нехороший... вцепляется в ногу. Дёргаю ей, а это юная саламандра... не знаю уж, какого полу, мужского или женского... или он у них позже проявляется... Да мне-то, какая разница, кто кусает за палец, мальчик или девочка. Да ещё так крепко вцепился. Тут я, как поддам паршивца, что он несколько раз перекувырнулся в воздухе, прежде чем шлёпнуться в воду.

И тут рядом выныривает Клава:

– Ква-ква... В чём дело?

Я ей, как могу, пытаюсь объяснить, мол, твой спиногрыз мне чуть палец не отгрыз. Уйми, женщина, мелкоту по-хорошему!

А она мне:

– Дорогой, но это же наши дети.

– Чё... Чё... Чего-о?! – у меня от такой заявы аж дыхание перехватило. – С каких это пор они "наши"?! Ты их прижила от посторонних мужиков, а я о них должен заботиться?!

– Но ведь ты это делаешь?

Блин! И возразить нечего, тут она кругом права. Я не давал нападать на детвору бандерлогам, а с речными тварями она сама справлялась. Но, если попадался слишком сильный кваб, я приходил на помощь, и мы потом вместе делили добычу. Правда, во время нереста, я давал самцам выпустить молоки и пускал в ход пистолет только по сигналу Клавы. Иначе, откуда бы тут появилось её потомство.

– Ты, главное, хвостом чаще маши, – напутствовал я боевую подругу, – а то вас там в воде толком не различишь.

Да, насколько саламандры медлительны и неповоротливы на суше, настолько они стремительны и изворотливы в воде. Там, в клубке сцепившихся тел, и не разберёшь кто где и чья берёт. А пристрелить по ошибке Клаву... всё-таки она тоже спасла мне жизнь... По крайней мере, один раз точно...

Это было в самое последнее нашествие бандерлогов. Обезьяны тогда ухитрились скрытно подобрались вплотную к звездолёту. Мой сон, конечно, чуткий, но не настолько, а гадская система безопасности уже в который раз лопухнулась... или она намеренно саботажничала, после того, как я перевёл эту дармоедку... энергии она жрёт немерено... в экономичный режим.

Не знаю, чем кончилось бы дело, но клава метнула илаю – так они называют половинки двустворчатых раковин, метко попав в кого-то из веши. Поднялся шум, плеск – бандерлоги принялись пулять в воду дротики. Наверное, подумали, что я там сижу.

А я-то не там, я здесь. Выскочил на них, как медведь из берлоги. Правильно говорят: не будите лихо, пока оно тихо. Макаки и мяукнуть не успели, как их на три особи стало меньше. А дальше вообще началось форменное избиение.

Грёбаная охрана наконец-то включилась, и мне моих врагов стало видно и в тепловом, и в ультрафиолетовом, и во всех прочих диапазонах. Какой пожелаешь. Прямо, как в фильмах "Хищник 2" или "Неземная". Только сориентироваться, где ты, а где корпус корабля, а дальше, как в тире. Своеобразная "стрелялка", только всё в реале, в кромешной тьме. И ещё, каждая "мишень" так и норовит запустить в тебя дротиком. Ночью, ведь, эти гады видят ничуть не хуже меня.

Вот только, как у ковбоя, мой "револьвер" был быстр, а "обоймы" полны. И в конце концов всё кончилось, как всегда – с дикими воплями уцелевшие враги бежали. А я беспощадно добил раненых, бросив на съедение Клаве и народившийся мелкоте. Квабы – они такие, хоть размером с палец, а уже хищник, ловит и сжирает всяких жучков-паучков. А сейчас мамаша рвала добычу на мелкие части, разбрасывая вокруг, чтобы ребятня тоже полакомилась.

– А ты? – вопросительно уставилась она на меня.

– Не-е, – помотал я головой.

Я не ем бандерлогов... Не потому, что они относятся к приматам и братьям по разуму... Вот "жабы", те тоже разумны, и что теперь? Они могут охотиться на меня, а я – нет? Не-е, так не честно. Как там говориться: "Какой мерой меряете, такой и вам отмерено будет". Хотели меня съесть? Фиг вам, я это сделаю первым!

Просто тут насмешка судьбы. Вроде бы ближе должны быть обезьяны, но больше всего нападений именно от них. А саламандры – совсем чуждые создания, но сними... по крайней мере, с одной из них... я смог наладить пусть и не дружеские, но хотя бы добрососедские отношения.

Ха! Зато мясо злодеев-бандерлогов мне поперёк горла, хоть оно и вполне съедобно... но этот привкус... какой-то такой сладковато-приторный... и ещё оно пахучее, как женская косметика. В общем, как сказал Данди-Крокодил: "Есть-то, конечно, можно, но вообще-то – дерьмо!"

Иное дело – квабы. Их мясо вкусное и нежное... не то, что жилистые макаки... по вкусу земноводные напоминают земную рыбу (это я узнал позже, когда ступил ногой на поверхность колыбели человечества).

Кстати, Клава была не против того, что я убиваю её сородичей. Оказывается, все "жабы" – жуткие индивидуалисты и живут по принципу: "Закон джунглей – каждый сам за себя!" Единственное исключение – время, когда квеи спускаются с "пальм" тырить икру. Тогда из воды в них летят илаи и выдернутые из илистого дна дротики. И стоит кому-то из жуликов упасть в воду, как его тут же безжалостно рвут на части.

Но всё-таки у квабов нет стадного чувства, как у веши. Даже против обезьян они объединяются не для обороны, а, скорее, для нападения. Так сказать "большой охоты". Охранять потомство – это прерогатива самок. Они этой икры наметали, пусть теперь её и стерегут.

Тем более меня взбесило заявление Клавы. За кого это она меня принимает?!

– Слушай сюда, мамаша! – заорал я, – Если эта шантрапа будет мне досаждать, я вас всех изведу нахрен! Я вам, рыбам лапчатым, покажу где квеи зимуют! Давно пора навести порядок в вашем террариуме! – продолжал я неистовствовать, размахивая пистолетом и топая ногами.

Потом подскочил к кладке, и прежде, чем Клава успела опомниться, оборвал почти все гроздья "винограда". Часть съел прям тут же, а остальные забрал с собой. Чем я хуже веши.

– Заче-е-ем? – простонала саламандра.

– Затем! – отрезал в ответ. – Я вам покажу, кто в доме хозяин!

Блин! Завелись приживалы. Что интересно, "ребятня" сразу насторожилась. Мелкие, а соображают. Только:

– Шух-шух-шух, – зашуршало в траве.

Почуяла шпана, что "папа" гневается, и скорее давать дёру.

Мать их! Это сколько выводков уже?! Ещё немного и они мне тут всё заполонят. Пока они не выросли, ещё ладно, кругом достаточно всякой мелкой живности, заодно избавят меня от всяких вредителей. А когда подрастут? Что я тогда буду делать с толпой здоровущих квабов? Так что нафиг такое соседство!

– Давай, отправляй их всех в свободное плавание!

– Они же ещё совсем крохотные, пусть сначала подрастут!

Ну правильно, для любой матери её чада до гробовой доски кажутся несмышлёными малышами.

– Ладно, – сменил я гнев на милость, – но на следующий год – обязательно!

Вот гадство! Вроде жены нет, а уже семейные проблемы!

Так мы с Клавой и жили – спали врозь, а дети были!

Хотя... я взглянул на малость прих... прибалдевшего старика-бандерлога... нахрена ему знать эти нюансы.

– Слышь? Ты чего там задумался?! – повторил я вопрос.

Блин! Перед этим, сорвав с головы, едва не выкинул обруч... Вот же предательская оказалась штуковина – стала транслировать мои мысли напрямую. Тут же из головы все тайны посыпались, как из решета дырявого. Что на уме – то и на языке... точнее – на трансляторе.

Едва удержался, чтобы не запулить гадскую "вякалку" в воду, но вовремя одумался. Не один день я её собирал, лудил, паял, настраивал. Столько труда вложил. Жалко стало потраченного времени! Да и деталей тоже, где ж я тут новые возьму! А не удастся её перенастроить, так буду срывать каждый раз с головы, чтобы не "сболтнуть" лишнего.

– Э-э-э, ты там живой?! – вновь позвал я старика, который так и "завис", застыв столбом, чуть склонив при этом голову набок. – Эй, старый?!

– А-а?.. Что?.. – наконец заозирался аксакал. – То есть, ты с ней не того?..

Я только ухмыльнулся. Как, интересно, можно заняться любовью с существом, которое вообще не имеет понятия, что же такое секс? Даже самого отдалённого. Даже не представляю, как у них, саламандр, с любовными играми. Потому что забаву, по-моему, они знают лишь единственную – "кто кого съест". В ней-то и заключён смысл всей их жизни.

Честно скажу, спросить у Клавы про любовь у меня язык не повернулся. Да и как задать вопрос? Как ей растолковать то, о чём я тогда имел самые смутные представления.

А склонить к сожительству саламандру? Свят, свят... Этого мне и в голову не приходило, пока бандерлог не спросил. Мало того, что это земноводное страшнее и опаснее крокодила, так ещё не понятно куда там, собственно... ну-у, это самое... Нет, можно, конечно, исхитриться, вот только партнёрше... не говоря уже о партнёре... такая "любовь" вряд ли понравится. А с такими зубастыми существами шутки шутить опасно. Запросто можно лишиться одного важного органа, если не самой жизни. Да стоит только взглянуть на этот частокол слегка загнутых зубов, сразу отпадает всякое желание,.. не то, чтобы совать своё "достояние" куда ни попадя.

Вот и бандерлог, видимо, пришёл к тому же выводу, потому что уставился на меня, хлопая глазами, и наконец вымолвил:

– Тогда почему ты назвал её женщиной?

– А кто ж она, по-твоему?

– Как кто? Ясное дело – фухи!

– Так у жаб тоже есть особи мужского и женского пола, – резонно заметил я.

– Нет, это неправильно! – горячо возразил мой собеседник, – Мужчины – это мужчины, женщины – женщины, а фухи – это фухи! – одним словом – "жабы".

Ну, я ему особо не возражал, может, в чём-то он и прав. Всё-таки это – язык веши, и не мне его переделывать.

Кстати, пока спорил со стариком, додумался, как перенастроить прибор. Теперь мой "переговорщик" работал не от всех мысленных импульсов, а только тех, что передавались на горловые связки. Для этого даже не надо было озвучивать слова. Сперва я их шептал, потом и этого не потребовалось. Достаточно было лишь осознания, что я их хочу произнести.

Клава, осторожно выглядывавшая из-за кустов, сперва прислушивалась к нашей речи... тем более, что мы ожесточённо жестикулировали, то и дело показывая в её сторону... но, поскольку беседовали мы на непонятном ей языке веши, плюнула и, вякнув что-то вроде "Да пошли вы!", скрылась в воде.

– И всё-таки неправильно называть её женщиной! – всё никак не мог угомониться старик.

– Так никто и не заставляет, не хочешь – не называй!

– А с нашими девочками что решил?

– Ничего, Фарл, (так звали пришедшего ко мне веши). Молод я ещё заводить семью.

– У тебя что, ещё женилка не выросла? – высказал свою догадку дед.

– Не знаю, – честно признался я.

Откуда ж мне знать, какой она должна быть длины.

– Так вытаскивай, сейчас проверим, – кивнул он на мои "шорты", уверенно потрясая своим внушительным "хозяйством".

Надо сказать, что с его "причиндалами" и земным гориллам было не тягаться. Если б эта "висюлька" была на что-то годна, ей бы, наверное, и цены б не было.

– Не-а, поверь мне на слово, – уклонился я от сомнительного состязания кто кого круче... то есть, у кого длиннее.

Старик приуныл. Видать, среди своих был признанным чемпионом.

– Ладно, не дрейфь, старый, вы на меня не будете нападать, и я вас убивать не стану. Я с девочками сами разбирайтесь, мне они пока ни к чему.

– Смотри, друг, потом таких красоток можешь не найти.

– Не переживай, если мне кто приглянётся, я её силой отберу!

– А как же наш уговор?

– Посмотрим, но я надеюсь на встречу с подругой из своего бесхвостого племени.

– И где же они?

– Там, – я указал рукой на небо, ни капли не соврав.

– Разве там наверху что-то есть, кроме туч?

– Должно быть.

– Так для этого ты пускал чёрный... туман? – с трудом подобрал подходящее слово старик.

Местные не разводили костров, и лесных пожаров тут я тоже не припомню, так откуда им знать, что такое дым.

– Угу, – кивнул я.

А кому охота признаваться в собственной глупости?

– Это был сигнал? – смекнул дед.

– Ага, – не рассказывать же, что призыв о помощи корабль подаёт самостоятельно раз в три дня, но, вот уже который год, всё без толку.

Видимо, всему виной маломощный передатчик, плотная атмосфера и кислотные дожди. Но самое главное – отсутствие вблизи звездолётов. Кому нахрен нужна грёбаная планета Х!

А что до "пионерского костра"... Н-да, ну и дурацкая же вышла история!

Всему виной была моя глупость... но кто их не совершает, когда тебе всего десять лет! А ещё эта гадская "Инструкция по выживанию". Блин! И дёрнуло ж меня проверить ту фигню, что там была написана, на практике. Нет, может быть, где-нибудь на Земле подобные навыки не раз спасали кому-то жизнь, но не на планете Х.

Как уже упоминал, запасы энергии у меня не были неисчерпаемыми, и, несмотря на юный возраст, я уже понимал, что даже при минимальном расходе, мне её запаса на всю жизнь не хватит.

Но если с зарядкой пистолетов ничего нельзя было поделать – без оружия мне точно смерть! То почему, хотя бы, не попробовать готовить на костре еду? Ну-у, по крайней мере, в порядке эксперимента. Вот я попробовал... Мать его!

Первым делом собрал "дров". Вообще-то "древесина" местных деревьев ещё то топливо: подгнив, быстро рассыпается в труху, пока живая – больше напоминает губку, а поскольку тут всё время дожди и сильная влажность, то никакого сушняка не может быть в принципе. Короче, пришлось из пистолетов отстреливать ветки и подсекать молодые побеги, а потом тащить всё это в утилизатор. Там я с ними немного "поколдовал"... мне удалось на время максимально снизить мощность "печки"... и в результате у меня получилась небольшая горка сухой "древесины". Аккурат на небольшой костерок... всё остальное сгорело нахрен. Как потом оказалось, это было даже к лучшему.

Разжившись топливом, я сделал на улице небольшой навес, иначе "сушняк" мигом бы отсырел, и все труды насмарку. А так укрытие из листьев местных растений получилось что надо. Быстренько перетащил туда дрова и попытался их зажечь.

Ох, и пришлось мне повозиться. Что я на них только не лил: и масло, и красители, а этот хренов костёр всё никак не желал загораться. Даже когда спирту плеснул, и то занялся не сразу. Зато, когда появились первые робкие язычки пламени, я едва не пустился в пляс. И как оказалось, напрасно, потому что это горели спирт, масло... и все остальные добавки.