Текст книги "Первые шаги (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Минаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Глава 3.

И вот мы сидим за столом в доме Совета. Справа от меня расположился отец Фергюс, слева – мэтр Ворхем, ещё левее Ванв и Гур – бывший ученик, а ныне полноправный друид. Надо привыкать к тому, что лесные жители тоже мои подданные. По крайней мере, потенциальные, ведь все правовые тонкости мы не утрясли, оставив их на потом. Драдмарцев в этот раз представлял дауартин Эпшир. Похоже после Кара и Лама он шёл по рангу следующим. Напротив меня, на своём законном месте восседал лаэрииллиэн Эрвендилтоллион.

Владыка подробно осветил нам сложившуюся обстановку и замолчал. В комнате повисла мёртвая тишина. Так продолжалось несколько минут. А почему все уставились на меня? Я поёрзала на стуле. Тяжело, знаете ли, изречь что-то мудрое, или хотя бы не слишком глупое, когда от тебя всей над столом торчит только голова. Ну, может, ещё чуточку плечи. Да же какой-то комплекс неполноценности вырабатывается. Надо будет с этим что-то делать.

– А известно, что замышляет противник? – спросила я.

Раз присутствующие ждут от меня чего-то умного, не будем их разочаровывать.

– Захваченные пленные ничего не сообщили, – отозвался эльф.

– А новых добыть не удалось?

– Разведчики захватили рядовых кочевников, но те вообще ничего не знают.

– Как, совсем?

– Да нет, несут какой-то бред. Будто сами боги должны послать им знаки. И тогда они пойдут озарённые светом куда-то там… В общем, полная околесица.

– И откуда снизошли эти откровения?

– От шаманов.

– То есть, кочевники чего-то выжидают?

– Да, вот только чего?

– Тут, по-моему, всё ясно, стоит только посмотреть на ситуацию их глазами.

Владыка хмыкнул, священник покачал головой.

– Вы уверены, нирта, что вам это будет по силам? – скептически заметил Эпшир.

– Не думаю, дауартин, что это так сложно. Захватчики надеялись на лёгкую добычу, но выяснилось, что всё им придётся брать с боем, неся огромные потери. Однако имперцы сумели уговорить степных вождей подождать. Видимо, они надеются быстро доставить новые парлисы, а, может, и перебросить подкрепления. Кто знает?

– И что вы предлагаете? – спросил владыка.

– Пока враги бездействуют, надо напасть самим.

– У нас слишком мало сил, – скривился драдмарец.

– А я не говорю, что против них надо выйти в чисто поле стенка на стенку. Есть и другие способы войны. В идеале достаточно будет перебить главарей кочевников. Вражеское войско неоднородно, начнётся борьба за власть, и оно непременно развалится.

– Это не так-то просто осуществить, – Эрвендилтоллион задумчиво поскрёб подбородок, – даже вам, Ола.

– Так давайте попробуем и узнаем. В любом случае, ещё никому не удалось выиграть войны, сидя в глухой обороне.

Нет, и какого хрена я подрядилась под это гнилое дело. Мы почти сутки тащились по горам, пройдя впятеро большее расстояние, и затратив на каждый шаг раза в три раза больше времени. Все эти нескончаемые спуски, подъёмы… Оглянулась на Эйву. Правильно ли я поступила, что потащила её с собой.

Вроде бы рана пустяковая, во всяком случае, никто не утверждал обратного. Сама девчонка рвалась в бой. Не знаю, кому она хотела что-то доказать – сородичам, дяде или себе самой. Да так ли это важно?! И держалась подруга всю дорогу стойко. Вот только на душе у меня, будто кошки скребли.

Перевела взгляд на мерно шагающего впереди Архемлирата – предводителя нашего отряда диверсантов. Гнусный эльф шуровал впереди всех, как заведённый, задавая темп. Словно робот какой-то. Кроме нас троих в нашей кампании было ещё четверо эллиенов – трое мужчин и одна женщина, и ещё – Нэббилион.

Жаль, что Ворхема не удалось взять с собой. Честно говоря, мне не верится, что у него слабое здоровье, боязнь высоты и прочеее. Наверняка прикидывается, колдовская его душа! Сачкует, шланг гофрированный. Но не на верёвке же его с собой тащить. Остаётся надеяться, что Нэб со сканированием пространства справиться не хуже. Тем более, что мэтр с ним тоже занимался, как и со мной. Даже неизвестно, с кем больше. Но вроде бы и сам "идущий" показал наставнику что-то новенькое. Тем лучше, мне их плодотворное сотрудничество только на руку.

Вообще то этот "турпоход" начал меня порядком утомлять. До чего же нудное дело. Длинные переходы и короткие остановки. Даже думать ни о чём не хочется. В том числе о цели нашего путешествия.

Задача была поставлена вроде бы несложная: добраться до вражеского лагеря и навести там шороху. Чем больше предводителей кочевников будет убито – тем лучше. Вот только скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Ещё неизвестно, что нас ждёт впереди, не может быть, чтобы ханы были без магической защиты. Ладно, поживём – увидим.

А пока я плетусь, как приклеенная, за Архемлиратом, а этот гад, будто специально хочет вымотать нас до полусмерти. Хрен ему! Не дождётся! Со мной вообще совладать непросто, вот только Эйвииллиэль. Надеюсь, она тоже выдержит.

Уже в сумерках гонка закончилась, мы наконец достигли долины. Внизу горели костры, море костров. Сколько тут было кочевников? Наверное, несколько тысяч.

– Здесь весь марамал Тархурабана? – спросила я у нашего предводителя.

– Нет, только шесть родов, подчинённых непосредственно ему. Остальные в следующей долине, выше по реке, – отозвался Архемлират.

– Сам Тарх тут?

– Должен быть вон в том большом шатре, – эльф указал рукой на яркое оранжевое пятно, хорошо различимое даже в темноте.

– Тогда действуем по плану.

Он был предельно прост. Скалы не стояли сплошной стеной, можно было скрытно спуститься вниз по небольшому ущелью. Вражеских постов рядом с ним не было. Впрочем, к каждому камню караул не приставишь. Таких каменных щелей было ещё пять или больше. Откуда знать степнякам, что к остальным или труднопроходимы подходы, или спуск невозможен. Снизу то этого не видно.

Тем не менее, наш замысел был не без изъянов. Чтобы дать мне возможность проникнуть в лагерь, кочевников следовало отвлечь. Пара ручных бомб подходила для этой миссии как нельзя кстати. Стоило их кинуть в костры, у каждого из которых грелось по семье, а то и не по одной, как такой поднялся бы тарарам… Вот только добросить "гостинцы" со скал было нереально. Эллиены неминуемо должны были спуститься с горы и подкрасться поближе, незамеченные ни обитателями стана, ни патрулирующими вокруг него дозорами. И это по ровной, как стол поверхности. И настолько же голой. Что там кусты и деревья, кочевники даже траву на растопку пустили.

Ну да ничего страшного, Маскхалатов у эльфов не было, зато их белые плащи… В такой темноте в двух шагах не различишь.

Я устроилась поудобнее, как это только возможно на камнях. Рядом Эйва, чуть в стороне медитировал Нэб. В этот раз всё было немного сложнее, часть своей второй сущности я должна была оставить в теле, иначе, в случае чего, кулон не даст знать об опасности. Сейчас уже точно не помню, о каких командах мы договорились, тем более, что они не потребовались. Не до того было.

Эльфы быстро спустились вниз, я вслед за ними. Пока они осторожно подкрадывались к вражескому лагерю, бросился со всех ног по дуге вдоль скал, стараясь отбежать как можно дальше. Но сколько по кругу не беги, его середина, где стоял ханский шатёр, ближе не становилась. Грохнул взрыв. Теперь вперёд, в центр стойбища.

Я рванул, что есть мочи, перепрыгивая через костры и сбивая с ног попадавшихся на пути кочевников. Плевать! В этой неразберихе мои "шалости" никто и не заметит. Так оно и вышло.

Вот и шатёр. Из него прямо на меня выскочил полуодетый мужик, натягивающий на плечи кафтан. На ловца и зверь бежит! Клинок Тьмы ему прямо в сердце. Отбрасываю мертвеца назад. Проклятье! С ним двое телохранителей. Сверкают обнажённые мечи. Сначала правый. Светлый клинок срубает лезвие сабли по рукоять, воткнутый в бок тёмный "пьёт" "душу". Опустошённый труп валится на ковёр. Второй нукер отскакивает в сторону. Тяжело драться с противником, которого не видишь. Это тебе не сказка про Синдбада и его золотое путешествие.

В шатёр влетели новые стражники. Пока они озирались вокруг, ища противника, я кинулся в противоположную сторону, туда, где, прижавшись к стене, дурным голосом завывали три голые девицы. Ну и крут же чувак с такой оравой сразу. А, может, они тут были вместо грелок?

К дьяволу глупые мысли. Левая рука сама собой полоснула прочную ткань шатра. Скорее наружу! Не будем геройствовать! Сюда уже со всех сторон сбегались нукеры, а биться в одиночку со всей ордой я не подряжался. Бросился прочь, стараясь затеряться в поднятом хаосе. Ещё пара прыжков и скроюсь между шатров, ищи тогда ветер в поле.

Проклятье! Что-то схватило меня за руки, за ноги и швырнуло назад. Плотные жгуты тьмы, сильные и гибкие, как щупальца осьминога. Ещё летя на землю, я взмахнул свободной правой "рукой", обрубая магическую путы, спеленавшие левую. "Ноги"! Взмах обоими кинжалами и я свободен.

Но подняться не получается. Захлестнувшая "шею" удавка вновь валит меня на снег. Ну всё! Вам кранты! Ох, как я зол! Щупальца… нет, это хлысты… вновь летят в мою сторону. Кручусь вокруг своей оси, кромсая их налету. Но мои противники… два старых хмыря… на этом не останавливаются. Ох, и ловко они машут своими бичами или арканами.

Как потом выяснилось, называлась эта дрянь ычвохр. Специальные жезлы, становящиеся по желанию хозяина рукоятями магических бичей. Тоже мне гаучо нашлись.

Понимая, что старики мне спокойно уйти не дадут, бросился на них.

– Ильмах! – и передо мной, как по мановению волшебной палочки выросла стена из пяти рослых воинов.

Они хотят меня остановить! Ха! Я налетел, как смерч. Кромсая клинками Света и Тьмы, сбивая с ног и втаптывая в грязь. Звон сломанных мечей, хриплые крики умирающих. Несчастным удалось задержать меня лишь на пару мгновений. Но проклятые колдуны получили ту мимолётную передышку, что была им нужна, как воздух. Ещё миг и тёмные жгуты обвили мою "душу", давя её своими зачарованными кольцами.

Хренушки! Оба кинжала вспарывают магическую "плоть", которая тут же тает и развеивается в воздухе. Но шаманы не унимаются, у них в руках новые чёрные сгустки. Кидаюсь на них. Меня опять хотят спеленать, но обе "руки" рвутся вперёд. Светлый и тёмный клинок протыкают правого колдуна почти одновременно. Его будто взорвало изнутри. Фонтан крови изо рта, носа и ушей, и изломанное НЕЧТО кулём падает на снег, корчась в предсмертной агонии. Его напарник на миг застывает, так и не активировав своего заклятия. На его лице маска ужаса. Тут он прав, есть отчего. Разворачивается и опрометью бросается бежать. Поздно, раньше надо было об этом думать! Левой колю в спину, правой срубаю пустую голову. Были бы в ней мозги – со мной бы не сцепился.

Память выхватывает из окружающей действительности кадр. Я в центре, вокруг – стража с обнажёнными мечами, позади них грузный кочевник в доспехах на тачпане в окружении свиты. На мгновение всё застыло. Хан… Проклятье! Это он и есть, тогда кого же я убил там в шатре?… что-то выкрикивает. Стоящие вокруг воины, словно сорвавшись с цепи, кидаются на меня.

Врёшь! Не возьмёшь! Пи… пипец вам всем! Северный лис! Такой большой, толстый и лохматый, как брэц.

Не-е-ет! Эта была не та схватка, что показывают в кино, где злодеи нападают на главного героя строго по очереди, а он укладывает их одного за другим на потеху публике. Тут же была форменная свалка. Даже обидно как-то – никакой эстетики. Враги налетели разом со всех сторон, мешая друг другу. Я вертелся и крутился, как юла. Кинжалы с бешеной скоростью рассекали воздух, сталь, плоть. Хлещущая без остановки кровь и обрубки тел на снегу. Зачарованные клинки не успевали "пить" чужие души, и они неприкаянные тёмным маревом сочились из ран, вились и метались вокруг. Ещё одна такая схватка и точно можно спятить.

Не знаю, как дерутся берсерки, но очнулся только тогда, когда ни одного из нападавших в живых не осталось. Я стоял посреди вражеского лагеря, а вокруг сгрудились простые кочевники, опасливо следя за висящими в воздухе зачарованными кинжалами, вокруг которых клубились Свет и Тьма.

Хан не стал искушать судьбу. Его нукеры ещё умирали за своего господина, а тот, развернув тачпана, уже давал дёру. Немногочисленная свита метнулась следом. Догонять его было бессмысленно. Следовало подумать о собственном спасении.

Не долго думая, я сиганул через костёр – единственный промежуток в плотных рядах врагов. Кинулся в одну сторону, затем в другую. До окраины стойбища было рукой подать. Я уж собрался обрадоваться, что вырвался. Чёрт! Не тут то было.

Прямой путь к расщелине перегораживала плотная толпа, эдак не меньше пары сотен. Прикрывшись щитами, кочевники вели перестрелку с засевшими на вершине эльфами. О том, чтобы просочиться к своим, а тем более пробиться с боем, не могло быть и речи.

Чтобы оглядеться вокруг, бросился на небольшой холм, расположенный чуть правее, на самом краю лагеря. Только влетев на его вершину, запоздало заметил, что я не один такой умный. Тут уже находились, о чём-то беседуя, двое военачальников в сопровождении четвёрки телохранителей. Не знаю, почему, но они, как по команде, тут же повернувшись в мою сторону.

А-а-а! Двум смертям не бывать, а одной не миновать! Двое охранников умерли, не успев обнажить мечи. Того шишкаря, что пониже, я достал, но у этого дяди был зачарованный то ли доспех, то ли амулет. Не успел разглядеть, потому что на меня навалилась оставшаяся пара телохранителей. К ним присоединился и обнаживший меч здоровяк, который умудрился разок ткнуть меня в бок.

Однако численное преимущество им не помогло, потому что очень быстро сошло на нет. Полностью. Я дорезал раненого и оглянулся. Ну что за епическая сила! На холм вприпрыжку спешил ещё какой-то деятель в окружении пяти телохранителей. До него уже было рукой подать.

Нет, что-то у меня стало с головой, или пролитая кровь так действует. Будто пьёшь и не можешь напиться. Не раздумывая ни секунды, кинулся на этот отряд. Странно, почему я не остался на этом проклятом поле, среди "выпитых" досуха тел. Может, правду говорят: "смелого пуля боится, смелого штык не берёт". Всегда считал, что те, кто первыми бросается на врага, первыми и умирает. Да, они становятся героями. О них слагают стихи, сочиняют песни, пишут книги. "Безумству храбрых поём мы песню". И приходит СЛАВА… Посмертно.

Но так я рассуждаю сейчас, глядя на накарябанные мною строчки, на которых ещё не успели засохнуть чернила. А тогда… Тогда я колол, резал и кромсал врагов в бешенном темпе, отдавая себя без остатка вихрю кровавой схватки под пение стали, пока не иссяк запал и последние силы.

Вы считаете, что нет красоты в треске и скрежете, хрипе и бранных выкриках? Во всём том, что вместе и есть музыка боя? Кому как. Наверное, кому-то и грохот автоматных очередей кажется певучей и мелодичней, чем сонаты Бетховена или оперы Вагнера. Сам не знаю, не проверял. Не довелось участвовать в боях там, на Земле.

Но ведь есть что-то такое, что заставляет мужчин срываться с насиженного места и уходить туда, где грохочет шум сражений, клокочет ярость и льётся кровь. Не верю, что всё дело в нищете, безысходности, несчастной любви и желании заработать денег. И что на войну стремиться тот, кому жизнь не дорога. Есть ещё жажда схватки, неясные стремления и чувство опасности, что будоражит кровь. Может, это и есть призывная песня валькирий, которую слышат мужчины и не могут услышать женщины… Ну разве лишь некоторые из них.

Бред и самообман, но ведь для меня она звучала. Непередаваемая музыка… там, на поле… покрытом снегом, а теперь ещё и трупами. Даже когда я, сметя врагов и вырвавшись из схватки, нёсся по заснеженной равнине к скалам. Не к тем, где засели, огрызаясь стрелами, эллиены, а забирая правее, в южном направлении.

Меня заметили. Свисс, другой, третий… Хорошо, что не целый ливень. Но вот уже каменные стены, уходящие вверх почти вертикально. Щель! Какая же она маленькая и узкая. Да сюда и шуга не пролезет! Но я ведь не крыса, я "душа", астральная сущность мира дайхон. Протиснулся между камнями и пополз, как змея, нет, скорее, как сороконожка, помогая себе множеством "лап", попеременно упираясь ими в обледенелые стенки расщелины. Главное побыстрее выбраться наверх. Где там моё бренное тело, до которого ещё топать и топать. Не утащили бы "благодетели" от греха куда подальше.

Вы спросите: "А как же связь? Где та тонкая ниточка, что протянулась к оставшейся в теле частице души". Позор на мою грешную голову! Связь порвалась, я не смог её удержать. Да до того ли мне было? Хорошо, что вообще живым ушёл!

Поднимался я, казалось, целую вечность. Это Джеки Чан может лазить, почти не утруждаясь, по вертикальным стенам, а у меня нет такой сноровки. Несмотря на все ухищрения, когда я, наконец, выбрался, был чуть жив. Долго валялся на снегу и не мог подняться. Может, надо было превратиться в вилью или, скорее, небольшого брэца, чтобы передвигаться не на двух, а сразу на четырёх ногах, но тогда я об это даже не подумал.

С трудом встал на "ноги" и, пошатываясь, заковылял туда, где шёл бой. Что интересно, он не затихал, а, наоборот, разгорался всё сильнее и сильнее. Построившись в "черепаху", кочевники подобрались к самой скале и принялись закидывать эльфов горящими стрелами. Те отвечали. В ход пошли камни. Потом громыхнула пара взрывов. Ох, не хрена себе! Я прибавил шагу. Посмотреть бы поближе на это веселье. Однако, сбыться моим желаниям было не суждено. Только я буквально дополз до своего тела и перетёк в эту скромную обитель, как тут же вырубился.

Очнулась я оттого, что голова резко дёрнулась. Потом долго не могла понять, отчего меня так покачивает. Оказалось, что мы двигались по гряде. Точнее шёл эльф, державший меня на руках. Посмотрела вниз и тут же, ужаснувшись, судорожно вцепилась в один из ремней у него на груди. Эллиен взглянул на меня, будто увидев в первый раз, этак удивлённо-осуждающе. Мне сразу стало стыдно. Ну и что, что под нами разверзлась бездна, а та крохотная часть, что осталась от Олы, готова была умереть от ужаса. Я же героиня, великая и ужасная, поэтому бояться не имею права. Это враги должны трепетать от одного моего имени!

Оп-па! А где кинжалы?! Так, без паники, вроде, когда добралась до своих, были со мной. Поглядела на хмурое лицо эльфа. Этот не скажет, даже если б понимал по-нашему.

– Эйва! Эйва, ты где! – мой хриплый выкрик прозвучал, как воронье карканье.

– Я здесь, Ола! – отозвалась эльфийка.

– Эйва, где кинжалы? – уже спокойней и членораздельнее выдохнула я, настороженно ожидая ответа.

– У меня в мешке, в шкатулках, – откликнулась девушка.

О-о, ну слава Создателю!

На шкатулках, к слову сказать, настоял владыка. На моё удивлённое "Зачем?!", рассудительно заметив, что так ему будет спокойнее. Заодно и Эйвииллиэль нашлась работа – будет теперь моим оруженосцем, то есть оруженосицей. Мысли спутались, и я снова провалилась в полусон-полудрёму.

Только к вечеру мы вернулись в нашу долину. Дороги совсем не помню, знаю только, что весь путь меня пришлось тащить на руках. Тело трясло в лихорадке, а сознание не различало, где сон, а где явь. В таком полуобморочном состоянии я и была доставлена в Золотой лес.

Три дня провалялась в постели. Кто только меня не смотрел: и эллиены, и жёны драдмарцев тёмнокожие и светлокожие, даже старуха-знахарка, что чуть живого Ванва поставила на ноги буквально за пару дней. Но все только качали головами. А старуха так ею мотала, что немного, и оторвалась бы. Посетили меня и Ворхем с Гуром. Мэтр сразу же схватился за голову и едва не лишился чувств, а Гурионолен удивлённо выпучил глаза и впал в ступор. В таком виде его и вывели из комнаты. Наверно со стороны это было смешно, вот только меня почему-то не радовало.

На третьи сутки я, кряхтя, как древняя старуха, поднялась с кровати и выползла-таки на свет божий. Тихое морозное утро, чистое голубое небо, и ярко светящее солнце. Белый искристый снег слепил глаза. Я невольно прищурилась. Благодать! Как будто окружающий мир только народился на свет, а я вместе с ним. Так бы стоять и любоваться. Целую вечность. Зачем куда-то бежать, с кем-то драться. Только красота природы, мир и покой. Вот только пока, как сказал поэт: "Покой нам только снится"!

– О, Ола, ты встала! – послышался звонкий голосок Эйвииллиэль.

Девушка бухнула в снег у крыльца ведро воды, часть её тут же выплеснулась наружу. Эльфийка подлетела ко мне, сгребая в объятья, хорошо, что не так порывисто, как раньше. Сопротивляться магически у меня не было никаких сил.

– О-о, как хорошо, что ты можешь ходить, а то все эти,… – без умолку тараторила Эйва.

– А я воды хотела нагреть, чтобы тебя помыть, – кивнула она на сиротливо стоящее ведёрко.

– Разве купальня не работает? – удивилась я.

– Да нет, что ты,… – и она понесла по кочкам всех знахарей и медиков, дающих дурацкие советы.

– Я тоже не слышала, чтобы от горячей ванной кто-то умирал, – поддержала подругу.

Нет, бывают, конечно, случаи: сердце не выдерживает, ещё там какие-то болезни, но не думаю, что мне это грозит.

Я, как была в одной ночной рубашке, закуталась поплотнее в плащ. Эйва прихватила шмотки свои и мои, и мы обе отправились купаться.

Нет, как приятно принять ванну. Такое, ни с чем не сравнимое удовольствие, тело расслабляется и словно заряжается энергией. Неяркий свет масляных ламп, играющие на воде блики, приятный аромат. М-м-м. Прелесть. Неоценимое благо цивилизации.

Не помню, чтобы на Земле вот так плескался. Вот с друзьями в сауну, ещё куда ни шло.

Мужчинам этого не понять… Проклятье! Только настроишься на маленькое удовольствии, как тут же находится кто-то, кто всю малину… А-а, чёрт! Владыка. Его-то чего сюда принесло?

Мы поздоровались.

– И часто вы, лаэр Эрвенд, вламываетесь в купальню, когда тут моются женщины? – поинтересовалась я.

– Бог мой, Ола! Эйва моя внучка, а вы мне даже в правнучки годитесь. Вот когда немного подрастёте и распуститесь, как нежный бутон, и вокруг вас будут виться, как мотыльки молодые люди…

О, Создатель! Дядя, ты мне ещё о тычинках и пестиках расскажи.

– Лаэр Эрвенд, неужели вы ворвались сюда, чтобы рассказать мне откуда берутся дети?

– А вы знаете? – пристальный взгляд владыки буквально вонзился в моё лицо.

Не люблю, когда он так на меня смотрит. Трепещу, будто кролик перед удавом, и сама себе кажусь голой. Впрочем, сейчас так оно и есть.

– Вообще то, я была замужем, хоть и недолго, – решительно откинула непослушную прядь с лица.

– У вас что-то было? – изумился владыка.

– Откуда? Ребёнка родить я не могла, а то "что-то", о котором вы говорите, не принесло бы удовольствия ни мне, ни моему мужу. И вообще, заниматься… м-м-м… любовью с ребёнком, это патология, разве не так?

– О боги! Ола! Ты знала, что муж тебе изменяет с продажной женщиной, и всё это терпела?! – воскликнула сидящая в соседней ванне Эйва, широко распахнув глаза и закусив губу, уставившись на меня.

– А что я могла сделать? – теперь уже я захлопала глазами.

А, действительно, что? Кастрировать? Завязать узлом ту штуковину, что у него между ног? Бре-ед!

Между прочим, я к нему в постель прыгать не собирался!!!

А зря, такой симпатичный мужчина-а…

Что-о-о?! Хкхе-хкхе-хкхе.

Владыка развернулся и направился к выходу.

– Лаэр Эрвенд, – окликнула я его, – что вы хотели?

– Через час будет заседание Совета. Не опаздывайте! А то дай вам волю, вы тут до ночи плескаться будете!

– И о чём там пойдёт речь?

Лаэрииллиэн покосился на Эйву.

– Вас, Ола, что-то смущает?

– Я не пойму, причём тут цветы, мотыльки и юноши.

– Не волнуйтесь, в наложницы хану вас никто не отдаст!…

Терпеть не могу его проницательность! Неужели у меня всё на лице написано?

– Во-первых, – меж тем продолжал владыка, – мы ненавидим кочевников, но не настолько. Отдать их вам на растерзание будет слишком жестоко. И потом, ещё неизвестно, чем всё это кончится – вы слишком непредсказуемы. Вдруг решите объединить племена и захватить империю.

Хм-м-м, а вот над этим стоит подумать.

Уже взявшись за ручку двери, Эрвендилтоллион обернулся.

– Как вы сказали, Ола? У взрослых к детям может быть только нездоровый интерес?

Я кивнула. К чему он это.

– Тогда вы должны понимать, что чувствуют эллиены к людям. Взрослые эллиены.

Новое заседание Совета проходило в том же составе, что и перед моей прошлой экспедицией, которую решили признать удачной. Да, Тархурабан уцелел, но ведь кто-то из его ближайших подручных был убит. Кочевники переместились в следующую долину, поближе к имперским владениям, добраться до них, чтобы устроить какую-нибудь мелкую пакость, стало очень проблематично.

Это не значит, что наши диверсанты сидели, сложа руки. Та же команда Архемлирата, скрытно подобравшись, закидала со скалы отряд Деширмача-лаима, ухитрившись убить или ранить кого-то из вождей. Как они смогли добросить бомбочки так далеко, ведь никто из главарей степняков не рискнул бы расположиться у подножья гор? Элементарно – пращи. Я сама до такого просто не додумалась бы. Жаль, что из восьми зарядов взорвалось только пять. У трёх то ли фитиль оказался слишком длинным, то ли порох отсырел… Да, мало ли! Главное с этими самодельными бомбами эльфы друг дружку не поубивали.

Ну и оставшийся в крепости отряд эллиенов… как, бишь, звали его командира Мирлиинарлин, кажется так… тоже вредил врагам, как мог: стреляя из луков, кидая камни. Враг нёс потери, но все эти нападения для орды были комариными укусами.

Возможно, выйди мы одновременно из Леса и из крепости всем миром, включая женщин и подростков обоего пола, то средний марамал смогли бы уничтожить. Или любую другую, если у степняков не будет возможности к бегству. И то это была бы авантюра. А уж справиться сразу с тремя отрядами, об этом не было и речи.

Вот такую не слишком радостную картину и обрисовал нам лаэрииллиэн. Захватчики не собирались уходить, чего-то упорно ожидая, а мы ничего не могли с ними поделать.

– Лаэрииллиэн Эрвендилтоллион, – спросила я, когда в зале на пару минут повисла настороженная тишина, – а нельзя ли устроить врагам что-то более масштабное, чем булавочные уколы?

– Вы говорите о Конца Света? – владыка как всегда был в своём репертуаре.

– Да нет, что-нибудь менее разрушительное. Например: сход лавины, наводнение, каменный обвал. Что-то такое.

– Если вы не бог, это не так-то просто.

– Причём тут боги? А говорю о вполне реальных вещах.

И мы принялись обсуждать, как с помощью взрывчатки устроить что-то очень близкое к Апокалипсису на небольшом участке территории. Одном из тех, что табиры выбрали для своих стойбищ.

Оказалось, что просто прекрасно, что Тархурабан-джех решил переселиться на новое место. Ему было невдомёк, что прямо над его головой на высоте… даже не знаю сколько метров… Вот замок мой пятиэтажный. Наверное, таких башен надо было бы надставить ещё парочку, если не больше… Но, может, я преувеличиваю? Горы они ведь такие: то кажутся слишком большими, то, наоборот, маленькими.

В общем, там, у заоблачных вершин, было озеро. Наполовину рукотворное. Почему? Его естественные берега были "слегка" надставлены. Имперцы заложили камнем несколько расщелин, подняв уровень водоёма на три человеческих роста, как раз столько, сколько нужно, чтобы бесперебойно снабжать водой круглый год крупный город Вилларис.

Как я потом узнала, этот промышленный центр (не побоюсь этого слова) вырос, как на дрожжах уже при империи. Раньше был захудалый городишко, вокруг которого располагались серебряные и медные рудники. Местный князёк то ли не хотел, то ли не мог расширить добычу ценного сырья. Другое дело империя. У подножия горного хребта выросли корпуса новых заводов – медеплавильного и… железоделательного что ли… не знаю, как правильно обозвать. Не у нас одних магнитная жила вылезала на поверхность. Да-а.

Но подробнее о городе расскажу потом, а пока о воде. Её новому центру провинции… Ну не в богом забытом Чиермехе ему же быть. Там всего и осталось достопримечательностей, что фамильный княжеский замок, где влачили жалкое существование последние представители рода Чиермархаров, да старинные здания вокруг, значительную часть которых давно покинули жители. В общем – запустение и упадок.

В Вилларисе же кипела жизнь. Сюда стекались ремесленники и торговцы. Даже провинция вместо Чир-Эрэд (по названию бывших княжеств Чиермархурад и Эрэдмайрлон, территории которых вошли в её состав) стала называться Виллариналмис, или короче – Виллар.

Вообще то, ты собиралась рассказать о воде.

Да, конечно. Так вот её то стремительно растущему городу катастрофически не хватало. Тем более, что приводом для механических молотов и разного рода станков служили не электричество или пар, а проточная вода. До Западной реки было далеко, ведь дорогу преграждал невысокий хребет. Даже скорее… как это называется… географ или геолог точно подобрал бы название. А так… один вытянутый холм или несколько холмов, вытянутых в цепочку и поросших лесом. Две таких гряды… так и будем называть эту складку рельефа, не слишком высокую, но с довольно крутыми склонами… расходились в стороны, укрывая город от гулявших по равнине ветров.

Короче, поскольку те несколько ручьёв, что стекали с гор неподалёку Виллариса, были для его жителей каплей живительной влаги в пустыне Сахаре, имперцы построили длинный акведук. Видела я потом его трехъярусную аркаду – потрясающее сооружение, но, по-моему, римские всё-таки красивее. Этот был какой-то более функциональный что ли.

Никогда не интересовался древней архитектурой.

А зря, мог бы сравнить.

Ладно, акведук акведуком, но не он нас интересовал. Проблема была в том, чтобы поточнее рассчитать, сколько нужно взрывчатки, и как её доставить к месту закладки. Мои оппоненты опасались, что её понадобится очень много. Я с ними не была согласна. Пришлось пожертвовать старым деревянным ведром, которое и должно было символизировать высокогорное озеро.

– А теперь – смотрите, – произнесла я, когда ведёрко установили на камень.

Несильный удар острия багра чуть повыше дна и тугая струя воды хлынула на снег. Да-а, немного не рассчитала: дыра оказалась слишком большой, напор жидкости быстро уменьшился, а поток иссяк. Однако всё это дало богатую пищу для размышлений нашим командирам и начальникам. Вот только спор о количестве пороха, его транспортировке и прочем не только не затих, а разгорелся с новой силой. Тут уж я благоразумно помалкивала. Моё дело кинуть идею в массы, а уж как организовать всё наилучшим образом, пусть решают сами отцы-командиры. Единственное, на что я решилась – посоветовала взять на дело Эйву. На меня сурово посмотрели, но отказать не отказали.

– Спасибо тебе, Ола! – воскликнула вечером, влетев в комнату Эйвииллиэль, сияющая, как Алэма, и тут же бросилась целоваться.