Текст книги "Зима 41-го (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Лифановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

IX

– Весельскую, Воскобойникову к Начальнику курсов! – в казарму заскочил чем-то взволнованный старшина.

– Зинкаа, Идааа, к товарищу майору, быстро! – крик дежурной был настолько звонкий и пронзительный, что старшина крякнул и потер уши. Из учебного класса быстро выскочили вызванные девушки, и рванули в кабинет к Максимову. Кандыба одобрительно покачал головой, армейский порядок потихоньку входил в это бабье царство.

– Вызывали, товарищ майор?

– Вызывал. Проходите, садитесь, – майор кивнул на свободные стулья. Тут же в кабинете рядом с Максимовым сидел комиссар. В углу, откинувшись на спинку стула и прикрыв глаза, казалось, дремал особист. Дождавшись, пока девушки рассядутся, майор, помолчав и собравшись с мыслями, тихо заговорил: – Значит так. Сейчас собираете вещи, получаете у старшины сухпай…

– Нас что, отчислили?! – обиженно воскликнула неугомонная Воскобойникова, Ида неодобрительно на нее посмотрела. Перебить Начальника курсов, это ни в какие рамки!

– Не перебивайте, товарищ курсант! – Максимов сердито посмотрел на Зинаиду и продолжил, – так же у старшины получите зимние лётные комбинезоны, унты и шлемы. Оденетесь сразу в них. Сапоги и шинели возьмете с собой. В 22–00 за вами приедет машина, поедете на аэродром, где поступаете в распоряжение лейтенанта Стаина. У меня все.

– Я скажу пару слов, – продолжил разговор комиссар. – Товарищи курсанты, вы с лейтенантом поедете на фронт. Я не стану говорить больших напутственных речей, вы и так все знаете и понимаете, просто скажу, не подведите нас. Вы едете первые. Это большая честь и ответственность. Не знаю, почему Александр выбрал именно вас. С Идой все ясно, она лучшая. А вот ты Зинаида, хоть и одна из первых в учебе, но порой твой язык работает быстрей твоего ума – старший политрук покачал головой, – так что смотри мне! – Кушнир грозно помахал ей пальцем.

– А вот на счет разговоров мы сейчас пойдем ко мне в кабинет и побеседуем, – вмешался Гранин, – Иван Андреевич, Степан Абрамович, у вас все?

Максимов молча кивнул, Кушнир подтвердил:

– Да, Яков Андреевич, забирайте их.

Особист встал со стула и повел плечами:

– Ну, тогда, товарищи курсанты, давайте за мной. Гранин завел девушек в свой тесный кабинетик в закутке в самом конце барка, и молча кивнул на стулья, предлагая садиться. Сам же закрыл дверь на ключ. Усевшись рабочий стол, он все так же молча открыл огромным ключом сейф и достал оттуда серую папку. Девушки сидели и напряженно следили за тем, что делает Гранин. Особиста у них побаивались. Положив папку на стол, лейтенант внимательно посмотрел на сидящих перед ним курсанток. – Вы едете на фронт. Куда и зачем не знаю даже я. Прежде чем попасть сюда, вы все прошли тщательную проверку по нашей линии и признаны достойными доверия. Скоро вы познакомитесь с техникой, на которой вам предстоит летать. Техника новая и секретная. Все, что вы увидите, услышите, узнаете во время командировки должно остаться с вами. В плен вам попадать нельзя, если будет такая угроза вы должны умереть раньше, чем окажетесь у врага. Если вы не готовы к такому, сейчас еще можно отказаться. Особист вопросительно посмотрел на Иду.

– Я готова, – сверкнула глазами Весельская. Гранин перевел взгляд на Восокбойникову.

– Да. Я готова, – часто-часто закивала головой Зина, – вы не думайте, товарищ лейтенант госбезопасности, я все понимаю, я не болтушка!

Особист неожиданно улыбнулся:

– Я знаю, Зинаида. Лейтенант открыл папку: – Вот ваши новые документы. Командировочное предписание, продаттестат, красноармейская книжка. Петлицы перешьете на летные. Если во время командировки почувствуете к себе чье-либо внимание, даже если слегка покажется, что кто-то интересуется вами лично или вашей службой, сразу докладывайте Стаину. Держаться все время вместе, по одной нигде не ходить. С посторонними общения стараться избегать. Ни на чьи вопросы не отвечать, если что, отправлять к товарищу лейтенанту. Подчиняетесь вы только ему. Даже если вам будет приказывать генерал, да хоть нарком, пока приказ не будет подтвержден вашим непосредственным командиром, исполнять его вы не обязаны. Задерживать органы госбезопасности вас тоже права не имеют, но с этой стороны вас подстрахуют. Если же все-таки такие попытки будут, разрешаю применять оружие. Гранин выдвинул ящик стола и положил перед девушками два нагана. – Патроны получите у старшины. Пользоваться умеете? Обе девушки кивнули. – Отлично. Все, идите, собирайтесь.

Выйдя из кабинета особиста Ида с Зиной переглянулись.

– Даа, и куда же это мы попали? – прошептала непривычно серьезная Зина, вертя в руках револьвер.

– Какая разница, главное, что на фронт едем.

– Да, какая разница, – задумчиво повторила Воскбойникова. А потом, задорно тряхнув челкой, уже весело добавила, – ну что, подруга, пойдем собираться? – и рванула к казарме.

Занятие у остальных девушек только закончилось и они, весело щебечущей стайкой, вывалились из класса. Увидев, неожиданно вызванных с урока к начальству подруг, они тут же обступили их с расспросами. Но не тут-то было. Ида с Зиной молчали, сказав только, что едут в командировку по приказу Начальника курсов. Девушки завистливо загалдели. За эти две недели постоянное нахождение в бараке всем порядком надоело и то, что кто-то скоро вырвется из этого опостылевшего казарменного мирка, вызывало у них нездоровый ажиотаж. Спас командировочных от лишних разговоров старшина, шугнув курсанток грозным окриком.

– Весельская, Воскобойникова, что треплемся стоим?! Давайте за мной, получать положенное! В каптерке старшина выдал им, кое-как подобрав по размеру, комбинезоны. Дотошный Кандыба рассказал и показал, как правильно их надевать, пробурчав при этом: – Да, девоньки, тяжело вам будет в такой одежке-то. Потом, порывшись в своих закромах, вытащил две потертые, рыжие от времени кобуры под наганы и помог пристроить их на ремень. Паек, состоящий из сухарей, пшенного концентрата, сухого супа и соленой рыбы покидал в вещмешок, со словами: – Держите, здесь на двоих, сами разберетесь, не подеретесь, – потом подумав, докинул туда еще две банки тушенки. В общем, к сборам подопечных Кандыба отнесся со всей ответственностью.

Девушки едва успели все упаковать и перешить петлицы, как их вызвали. Прибыла машина, пора было на аэродром. Провожали их всем курсом. Закинув вещи в кузов полуторки, они обнялись с подругами. На крыльцо барака вышли майор Максимов и Кушнир. Комиссар еще раз пожелал удачи, а майор молча пожал отбывающим руки. Ида резко развернулась и направилась к машине, бросив Зинаиде:

– Давай в кабину, а я в кузове прокачусь.

Воскобойникова направилась было к кабине, но потом, передумав, полезла к Весельской:

– Я с тобой, вдвоем веселее.

Девушки едва успели рассесться на вещмешках, как машина дернулась, набирая ход. До аэродрома оказалось совсем недалеко. На КПП у них проверили документы и махнули рукой в сторону дальнего перелеска, показывая куда ехать. Еще несколько минут и из темноты проступили очертания ни на что не похожего аппарата с огромными винтами наверху. Из открытого люка выпрыгнул одетый в такой же летный комбинезон как у них лейтенант Стаин. Подойдя к машине, он поздоровался с девушками и отпустил водителя.

– Давайте за мной, надо машину готовить. Сейчас пассажиры прибудут, и вылетаем, – буркнул парень и, не глядя следуют ли за ним курсантки, полез внутрь.

Настроение у Сашки было отвратительное. Давала знать о себе усталость. Поспать удалось только в машине, пока ехал на аэродром. А до этого долгие шесть часов расчетов и планирования, а потом обсуждение операции с Иосифом Виссарионовичем. Сталин старался вникнуть в каждую мелочь, а Сашке было от этого неудобно, как будто у Верховного во время нашего, идущего полным ходом контрнаступления под Москвой, нет других дел. Но, видимо, Иосиф Виссарионович так не считал, потому что целых полтора часа уделил планированию, в процессе которого отдавал распоряжения, касающиеся материально-технического обеспечения и мест базирования. Подвоз горючего и боеприпасов Верховный обещал взять на личный контроль. Первая партия ГСМ и патронов 7,62 для пулемета в носовой подвижной установке уже была отправлена в Волхов самолетом, остальное через двое суток придет железной дорогой. Также с Сашкой должны будут полететь для технического обслуживания три спеца из группы Миля, изучавших вертолеты еще на базе.

В конце разговора Сталин выдал Александру бумагу со своей личной подписью, в которой указывалось, что группа летчиков и техников во главе с лейтенантом госбезопасности Стаиным, направлена на Ленинградский фронт для войсковых испытаний новой авиационной техники. Подчиняется группа лично Верховному Главнокомандующему, и ни для каких иных целей использоваться не может. Так же документом всем подразделениям и их командирам, вплоть до комфронта, предписывалось оказывать любую помощь по требованию командира группы. Уже прощаясь, Сталин сказал:

– Александр, я понимаю, что летишь на фронт, и там может случиться всякое, но очень прошу, не лезь на рожон. На земле к вам будет не подступиться, а вот в воздухе тебя обязательно попытаются достать. В таком случае, уходи, избегая боя, пусть прикрытие воюет. Повторяю, у тебя приказ в боестолкновения не вступать! – Сталин взмахнул рукой с потухшей трубкой и вдруг, прищурившись, задумчиво добавил, – А может действительно, лучше было бы спрятать тебя на базе, как Лаврентий предлагает?

– Не надо прятать, товарищ Сталин. Не полезу я в бой. У меня ни брони, ни скорости[i]. Транспортник.

– Ладно, ты парень серьезный, надеюсь на твое благоразумие. Давай, иди, герой, – Иосиф Виссарионович с неожиданно теплой улыбкой окинул взглядом Сашкину грудь с двумя орденами и Звездой Героя. Сашка смутился:

– Я не подведу Вас, товарищ Сталин, – и вышел из кабинета, с облегчением выдохнув, когда закрылась дверь. Поскребышев сочувственно посмотрел на Стаина и молча пододвинул ему графин с водой и стакан. – Спасибо, Александр Николаевич. Тот в ответ молча пожал плечами.

Сашка вернулся в кабинет Волкова. Собрал документы в планшет, натянул комбинезон, точно такой же, что снимал когда-то с раненного Никифорова. Как же давно это было! Планшет через плечо, затянуть ремень. Все, готов. Парень огляделся, не забыл ли чего и, выключив свет, вышел из помещения. Ключи от кабинета сдал дежурному, расписавшись в журнале.

Эмка ждала его внизу.

– Все, в Кубинку, на аэродром.

По прибытии зашел обозначиться к Когрышеву. Можно было конечно обойтись и без этого, но отношения с командиром полка, на аэродроме которого базировались вертолеты, надо было поддерживать.

– А, вредитель появился! – не очень гостеприимно встретил его подполковник. Сашка опешил:

– Почему вредитель?

– А кто у меня перед самым контрнаступлением командира БАО забрал?

– Так это не я, – пожал плечами парень.

– Да знаю. Ворчу просто, – подполковник устало потер переносицу, – работы много, устал. Ты что хотел-то? Заявки на прикрытие не было, у меня сейчас ни людей, ни машин свободных нет.

– Прикрытие не нужно, сегодня в тыл лечу. А зашел просто поздороваться, да и отметиться хозяину.

– Ааа. Ну считай, отметился, – Когрушев посмотрел на часы, давая понять, что времени на пустые разговоры у него нет абсолютно.

– Разрешите идти?

– Давай, – подполковник махнул рукой и уставился в карту, расстеленную у него на столе. Сашка вышел от командира полка и подошел к машине. Хотел, было, сесть в салон, но передумал. Решил дойти до вертолета пешком:

– Михалыч, я пешком пройдусь, Вы давайте, езжайте к стоянке вертолетов. Там шмотки заберу и все, избавитесь от меня наконец-то.

– Скажете тоже, товарищ лейтенант, – водитель укоризненно покачал головой, – когда это я хотел от Вас избавиться. С шофером у Сашки отношения сложились неплохие. Степан Михайлович или попросту Михалыч, как он сам попросил его называть, мужиком был не вредным и отзывчивым.

– Да я пошутил. Вы извините меня, – улыбнулся Сашка. Обижать хорошего человека не хотелось.

Эмка, переваливаясь на снежных, укатанных аэродромным транспортом, ухабах, укатила, а Сашка не спеша пошел следом. Морозный воздух пощипывал кожу лица, в небе, мерцая, поблескивали звезды. Отличная погода: не сильно морозно, безветренно, ясно. Хорошо с одной стороны, в такую погоду летать одно удовольствие. Если бы не война. Немцы, наверное, тоже любят летать в отличных метеоусловиях. Эх, надо было узнать обстановку на театре у Когрушева. Вернуться что ли? Нет! Подполковнику сейчас не до того. Зачем отвлекать человека? Москву и так прикрывают надежно, а обстановку на Калининском фронте Григорий Александрович знать не может. Настроение поползло вниз. Из-за того, что Калинин захвачен немцами, придется делать изрядный крюк через Ярославль, а это лишних четыреста с небольшим гаком километров, почти два часа полета. Сашка предложил лететь напрямик, тихонько прокрасться через немецкие тылы, но Сталин категорически запретил пересекать линию фронта. И в Ленинград летать придется круголями, над знаменитой Дорогой жизни. Хотя тут Сашка был не согласен с Верховным. Основную магистраль, снабжающую осажденный город, немцы точно без присмотра не оставят и, наверняка, там не протолкнутся от самолетов противника. Сталин возразил, что прикрытие ему будет обеспечено, зато, в случае чего, над своей территорией больше шансов спастись самому и спасти машину. Спорно, но кто он такой, чтобы спорить с Верховным Главнокомандующим?

В Ярославле придется садиться. Необходимо связаться с командованием 39 истребительной авиадивизии, самолеты которой будут обеспечивать его прикрытие со стороны Волхова во время операции. Надо договориться о встрече. Без сопровождения аэродром найти будет сложно[ii]. Со стороны Ленинграда прикрытие будут осуществлять летчики Балтфлота, базирующиеся на аэродром «Гражданка». Взаимодействие отрабатывать придется уже на местах, но с тем «вездеходом» за подписью Сталина, который у него есть, проблем с этим не ожидалось.

Показался стоянка. Техники уже выкатили вертолет, маскировка была снята. К Сашке подошел старший:

– Привет, Александр.

– Здравствуйте, Василь Василич. Значит, Вас со мной отправили?

– Да. И Володя с Пашей тоже здесь.

– Да?! Это же отлично! – обрадованно воскликнул Сашка. С Володей Зиминым и Пашей Козиным они подружились еще на базе. Ну а Василь Василич, это Василь Василич – самый опытный инженер-механик в группе Миля.

Когда-то, еще до революции юному Васе Ловчеву довелось поработать с самим Игорем Сикорским, чем он несказанно гордился. А потом грянула революция. Игорь Иванович подался в эмиграцию, а Вася Ловчев в Красную Армию. Вернее Василий просто остался при своих любимых «Илья Муромцах», которые отдельным дивизионом вошли в состав Рабоче-крестьянского Красного Воздушного Флота. После окончания Гражданской войны Ловчев некоторое время проработал в ЦАГИ с Туполевым, с которым был знаком еще с дореволюционных времен. А потом был арест в 1931 году по Гвардейскому делу[iii]. Но предъявить, кроме знакомства с Акашевым[iv] и Сикорским, органам ему было нечего, и Василий Васильевич через два месяца был отпущен на свободу. Начались скитания по авиашколам. Неблагонадежного механика не хотели брать на работу, пока волею судьбы он не оказался на 290-м заводе винтокрылых аппаратов.

Удивительно, как с таким послужным списком Ловчев был допущен к работе с Ковчегом, но видимо профессионализм, знания и опыт перевесили риски. А Сашке было все равно, что думают о Василии Васильевиче в НКВД, главное, что его вертолет будет в надежных руках, а остальное вторично.

– Как машина? – парень кивнул в сторону вертолета.

– Нормально. Осмотр провели, дополнительные баки установили и полностью заправили. Вооружение тоже подготовили. Можно лететь хоть сейчас.

– Прямо сейчас не получится. У нас еще пассажиры будут и курсанты, – при воспоминании о курсантках Сашка поморщился, рано было еще девчонок тащит в небо, но и упускать такую возможность облетать перспективных курсантов было бы глупо. Поэтому он и выбрал двух самых лучших. Можно было вместо Воскобойниковой взять Петькину Лиду, но тогда б ему Никифоров этого не простил. Друг и так будет на него дуться, что не взял его с собой.

– Ясно. А куда летим-то? А то сорвали срочно, приказали готовить машину к дальнему перелету, а больше ничего.

– На Ленинградский фронт летим. А там, как прикажут.

Ловчев улыбнулся:

– Эх, давненько я не был в Петрограде. Десять лет скоро.

– И в этот раз не побываете, Василь Васильевич. Базироваться под Волховом будем.

– Ну и ладно. Может, оно и к лучшему. Плохо там сейчас, голодно. Не хочу видеть родной город таким. Насмотрелся уже в восемнадцатом. А теперь, пожалуй, еще хуже, чем тогда, – Ловчев расстроенно махнул рукой.

Вдвоем они подошли к вертолету. Сашка с нежностью провел голой рукой по фюзеляжу, поздоровавшись с машиной, и полез в грузовой отсек, где наводили порядок Володя с Пашей.

– Привет, орлы!

– О, Саня, здорово! – расплылись в улыбках технари, – Давненько не виделись. Как жизнь молодая?

– Нормально жизнь, – пожал протянутые ему замасленные руки Сашка. – Вы бы хоть лапы ветошкой протерли, прежде чем тянуть их к красному командиру.

– Ха! Это же техническая грязь, она стерильная! – хохотнул Володя.

– Стерильная вам! Тряпку давайте, угваздали всего! Парень протер руки, пахнущей бензином тряпкой, протянутой ему Павлом. – Движки запускали?

– Запускали, погоняли. Все работает, как часики швейцарские.

– Хорошо. Сейчас дождемся попутчиков и летим.

Снаружи послышался звук подъехавшего автомобиля. Сашка выпрыгнул из люка и направился к остановившейся неподалеку полуторке. Из кузова ловко соскочили две миниатюрные фигурки. Значит, это прибыли Зина с Идой. Осталось дождаться людей Лаврентия Павловича. Приказав, восхищенно глазеющим на вертолет девушкам следовать за собой, парень залез обратно в грузовую кабину, еще раз осмотрел ее, все ли закреплено, нет ли чего лишнего. У дальнего борта заметил знакомые ящики.

– Володя, – обратился он к технику, – а «Иглы» откуда[v]?

– Приказали взять средства ПВО, вот мы Иглы и захватили. Двенадцать штук. Хватит?

– Надеюсь, что хватит. По мне так лучше вообще без стрельбы обойтись. Девушки на такое миролюбие инструктора переглянулись и поморщились.

Сашка направился к пилотским креслам. Притихшие курсантки хвостом следовали за ним. Усевшись в левую чашку, Александр оглядел приборы, потрогал ручку. Здесь он чувствовал себя хозяином, здесь все знакомое и родное. Вот чего ему не хватало в последнее время. А скоро там, в небе станет совсем хорошо. На лицо сама собой наползла улыбка.

– Значит так, товарищи курсанты. Мы находимся в пилотской кабине многоцелевого военно-транспортного вертолета Ми-8 АМТШ-ВН. Предназначен для перевозки грузов до четырех тонн, личного состава в количестве двадцати четырех человек и огневой поддержки десанта. Кабина бронирована и защищена от пуль калибром 12,7 миллиметров. Правда если попадут в блистер, – Сашка кивнул на стекла, – тут уже, как повезет. На таком, только гораздо проще, вам предстоит летать, если вы, конечно, успешно закончите курсы. С приборами и управлением я вас ознакомлю чуть позже, сегодня вы просто пассажиры. Сашка нехотя поднялся из кресла. – Сейчас пойдем, проведем внешний осмотр. Это обязательная процедура перед вылетом. Выбравшись наружу, парень продолжил инструктаж так же, как когда-то его учил Пьяных: – При внешнем осмотре начинаем с передней левой части по ходу движения. Проверяем остекление носовой части кабины и сдвижные блистеры на наличие повреждений. Далее проводим осмотр трубок ПВД. Смотрим, чтобы они были закреплены, а отверстия были чистыми, – все это Сашка проделывал вместе с рассказом. Дальше проверяем переднюю стойку шасси, нет ли потеков жидкости из амортизационной стойки по штоку. Осматриваем правый бак на отсутствие течей и механических повреждений. Сашка показал рукой на сигары дополнительных баков: – У нас стоят дополнительные баки, их проверяем тоже. Затем правая стойка шасси. Проверяем несущий винт на наличие повреждений. Так же смотрим рулевой винт. Обратите внимание, чтобы на нем не было льда и снега. Проверяем левую стойку шасси. Осматриваем фюзеляж, хвостовую балку. В принципе все. На самом деле предполетный осмотр проводится дольше и сложнее, но это делают техники, наша задача просто убедиться, что они выполнили свои обязанности. Грузовой отсек я уже проверил. В общем, пока осмотритесь тут, технарям под руку не лезьте. Прибудут пассажиры, и сразу взлетаем. Ах, да, – Сашка хлопнул себя по лбу, – сами решите, кто первый полетит в правой чашке. В Ярославле поменяетесь местами.

– А куда летим, товарищ лейтенант? – не сдержала любопытство Зинка.

– Далеко летим. В Ленинград. Воскобойникова вдруг резко побледнела. – Что-то не так? – не укрылась от Сашки резкая перемена настроения у курсантки

– Нет, все так. Просто я ленинградка, – Зина подняла влажные от слез глаза на Сашку, – меня эвакуировали оттуда месяц назад и вот опять туда.

– Ты хочешь отказаться? – парень понимал курсантку, все, что он слышал об осаде Ленинграда, было страшно. И вырвавшись из этого ада, он не знал, смог бы сам почти сразу туда вернуться.

– Нет! – вспыхнула девушка, – не хочу отказаться! – горячо уточнила она, чтобы вдруг ее не поняли неправильно. – Просто вспомнилось.

Саша не знал, как приободрить подчиненную. Он просто слегка хлопнул ее по плечу:

– Все хорошо будет, Зин. Ты же не одна.

Девушка кивнула и отошла к вертолету. Что-то произошло в ее жизни ужасное, там, в Ленинграде, что сама мысль о возвращении в город вызвала у нее такую реакцию. Парень кивнул Иде, чтобы она поддержала подругу, а сам тихонько побрел в сторону КПП, ожидание НКВДшников затягивалось. Но вот из темноты, тускло светя закрытыми колпаками светомаскировки фарами, показался автобус, из которого выскочил командир с двумя шпалами на петлицах.

– Слышь, малец, где мне найти лейтенанта госбезопасности Стаина?

– Это я, – отдал приветствие Сашка

Прибывший недоверчиво уставился на парня. Пришлось расстегивать комбинезон и доставать из кармана документы. Профессионально цепкий взгляд майора тут же срисовал на мгновение показавшиеся из-под мехового воротника знаки различия на гимнастерке. Тем не менее, он подошел поближе к свету и тщательно изучил представленные ему бумаги. Вернув их, Сашке он хмыкнул:

– Хм, неожиданно. Протянув для пожатия руку, майор представился: – старший майор государственной безопасности Абрамов. Со мной еще пять человек. Летим, как представители Главного управления ВВС на боевых испытаниях новой техники, – майор протянул Александру свои документы. – Это Вы должны доставить нас в Ленинград?

Александр кивнул:

– Да. Вертолет готов. Ждали только вас, – он приглашающе махнул в сторону распахнутого в грузовую кабину люка. Майор, увидев на чем придется лететь, удивленно вскинул брови, но промолчал, махнув только своим подчиненным, чтобы выходили из автобуса. Люди споро покинули транспорт и подошли к командиру. Абрамов повернулся к Сашке:

– Командуйте, товарищ лейтенант.

– Следуйте за мной, сейчас размещу вас, и сразу взлетаем. Он пошел к вертолету. НКВДшники тенями скользнули за ним. Рассадив пассажиров, Сашка выглянул в люк и крикнул: – Воскобойникова, Весельская, давайте по местам! В салон быстро заскочили девушки. Техники уже были на месте. Сашка закрыл люк, проверив надежность запоров, и оглядел отсек. – Товарищ майор, Ваши все?

– Да, – кивнул майор. По бледному лицу и проступившей испарине было видно, что летать Абрамов боится. Ну, придется ему потерпеть, подбадривать взрослого мужика Сашка не собирался. Парень направился в кабину. Ида осталась в салоне, заняв одно из мест, а Зина последовала за ним. Значит, первой лететь «праваком» сегодня ей. Уже протискиваясь в кресло, Александр услышал бормотание майора:

– Мальчишка и девка! Ну, точно угробят!

Сашка улыбнулся. Ему почему-то стало весело от этих слов. Представитель ГУ ВВС, а летать боится. Не додумал тут Лаврентий Павлович. Так с улыбкой он занял свое место, дождался, пока усядется Зинаида, и запустил двигатели.

[i] Броня у Ми-8 АМТШ конечно, есть, но бронирована только кабина и самые уязвимые места.

[ii] Немецкое командование внимательно следило за строительством оборонительных сооружений на волховском направлении посредством своей авиации. После уничтожения аэродрома в Вячково, советское командование было вынуждено начать строительство нового аэродрома в районе деревни Плеханово. Собственно, аэродромов было два: один почти вплотную примыкал к деревне и являлся основным, второй – ложный – находился в 2–3 километрах северо-восточнее Плеханово. Первый строился со всеми мерами предосторожности. Второй – открыто, на виду у противника. Гитлеровцы «клюнули» на приманку и на протяжении двух лет бомбили и штурмовали ложный аэродром. Правда, содержание Плеханово-2 обходилось нам недешево: ведь регулярно приходилось засыпать и утрамбовывать воронки от авиабомб и восстанавливать разбитые макеты самолетов. Зато на Плеханово-1 не упала ни одна бомба! (Источник: Веричев Андрей Валентинович, «Советская авиация в небе фронтового Волхова»)

[iii] Де́ло «Весна́» или «Гвардейское дело» – репрессии в отношении офицеров Красной Армии, служивших ранее в Русской Императорской армии (военспецов), а также гражданских лиц, в том числе бывших белых офицеров, организованные в 1930–1931 годах органами ОГПУ.

[iv] Константи́н Васи́льевич Ака́шев (1888–1931) – советский военачальник, первый главком авиации СССР. Арестован 3 марта 1930 года по делу «Весна». 3 апреля 1931 года Коллегией ОГПУ приговорен к расстрелу по обвинению в шпионаже.

[v] Ракеты «Игла-В» устанавливаются на подвеску вертолета для защиты от низколетящих самолетов и вертолетов противника.