Текст книги "Вернуть дворянство 6 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Глава 16

Мы проследовали на поле боя. Плоскую серую пустошь, усеянную гроздями вулканических камней. С трех сторон её окружали небольшие возвышения, покрытые зеленью, а с четвертой озеро.

Я переоделся в кимоно с гербом своей школы. Ведь всем известно, кимоно дает плюс десять урона бокеном.

Я надеялся сойтись в поединке с Сабуро, но меня оценили еще ниже. Вышел юный Кёку. Его имя можно перевести как «предел». Символичные эти ребята Кёяма. Ему всего шестнадцать, но он родился с бокеном. Что ж. Будет самураям сюрприз. Наверное…

Чтобы исключить подлог надтреснутого деревянного меча, каждый выбирал его сам из большой кучи. Все изделия были качественные из японского дуба.

Во время церемониальных дуэлей даже для деревянных мечей выдавались ножны. Мы вышли на середину и поклонились друг другу.

– Ты бьешься за целую провинцию, несмотря на возраст, – сказал я. – Родичи высоко тебя ценят. Не ударь в грязь лицом. Все же в противном случае сотни и тысячи жизней могут пострадать.

Парень нахмурился.

– Меч и я неделимы. Чего не скажешь о тебе, чужак. Заботься о своей победе, а не о моей.

– Ох уж эта юность и её дерзость, – усмехнулся я.

И мы разошлись. Вроде накачал его переживаниями. Надеюсь, сейчас перед глазами у него сцены разрушения любимых мест, и он переволнуется.

Мы замерли, сверля друг друга взглядами. Мой слегка насмешливый и его сосредоточенно обозленный.

Я даже не различил команды начала схватки. Просто услышал какой-то голос и понял – пора.

Рука легла на рукоять бокена. Кёку рванул ко мне, на ходу выхватив оружие. Я смотрел только на ноги, прикидывая дистанцию. Долю секунды он потратил, чтобы затормозить после столько стремительного рывка, а я выхватил меч и выбросил его вперед, едва коснувшись шеи противника.

Самая престижная победа. Раздались сухие аплодисменты.

– Победа Благого! – огласил округу голос монаха.

Парень сжал кулаки, кивнул мне и шумно дыша направился на исходную. Я убрал меч в ножны и, положив стиснув рукоять, ждал.

И снова размытый звук голоса. На этот раз я вынул бокен из ножен и выставил перед собой. Кёку проявил терпение и не полетел на меня.

Начал поигрывать оружием, проверяя реакцию, но я не дергался. Не верил, что он ударит первым, а если даже так, я успею увернуться. Мы тут на картинку работаем. Этот поединок лишь прелюдия к следующему раунду, и мне надо создать определенный образ.

Со стороны, наверно, смотрелось скучно. Чего-то кружим делаем еле заметные рывки деревянной палки. На самом же деле шла тактическая битва. Проверка рефлексов и реакций. Подготовка к той самой атаке.

И вот выпад! Меч Кёку резко хлопает по концу моего орудия. В тот же миг становится понятно попадет. Я отклоняю рукой выпад в бок.

Японец оборачивается на судей. Банрю качает головой. В реальном бою он бы порезал мне руку до кости, но не более, а значит, атака не засчитана. Хотя психологически он немного отыгрался.

Снова танцуем. Я резко бью, копируя его предыдущую атаку, а потом вкладываюсь от плеча, пытаясь переиграть на силе. Бокен трескается, но не ломается, парень едва не валится с ног, но чудом увернувшись бьет меня по голени.

И снова смотрит на судей. На этот раз монах качает головой. Удар слишком слабый. Он бы ранил меня, но опять же, стоя на месте я бы еще долго мог отбивать его атаки.

Заменяем оружие, и снова проверяем рефлексы друг друга. Но едва я нахожу окошко для атаки, как меч Кёку нацелился в пах, но потом полетел в голову. Присев, я пропустил его над головой, пробил концом меча в низ живота.

Парень очень сильно разозлился на себя, но старался не подать виду. Мы поклонились друг другу. Посовещавшись, Кёяма выставили против меня Сабуро.

Теперь уже до сдачи или до отключки. Будет интереснее. Моё тело крепче, терплю боль я точно лучше. Посмотрим, что из этого выйдет.

Мы сошлись.

– Неплохой урок ты преподал моему брату, – сказал юный самурай.

– Приходите в мою школу, еще много всего могу показать.

– После поединка вряд ли ты сможешь ходить.

– Ну не знаю. Это твои родичи спасли тебя, отвергнув бой на настоящем орудии. Ведь они не меня тем самым спасали.

Мы разошлись, а я, похоже, загрузил Сабуро. Первая атака за мной. Хе-хе.

Бой начался, и противник попёр без разведки. Три быстрых выпада по блоку, и разрыв дистанции, из-за чего я не дотянулся контратакой, а вот он ловко отбил мой меч, и уколол в бедро.

Я отошел на два шага кивая, отдавая должное его технике. Хорошо все по науке исполнил. Будет весело.

Потер место ушиба. И снова стремительный выпад Сабуро. Я отбил его меч ударом от себя и вбил рукоять ему в стык плеча и ключицы. Парень тут же отскочил, шипя от боли.

Один – один.

И снова он первый атакует. Удар в голову из высокой стойки, успеваю выставить блок, он присел от моего выпада, одновременно крутанувшись и ударив меня по икроножной мышце.

Я отскочил, морщась для публики. Это уже пижонский фокус. Такими техниками я не владею. У меня все более собрано и по делу. Если у него в запасе вагон таких финтов – плохо дело.

И снова серия ударов по разным этажам. Я легко все отбил, сделал обманку на контратаку и поймал подавшегося вперед противника тычком в грудь.

Он отшатнулся. Я не взял паузу, как делал до этого, а стремительно сократил дистанцию. Удар. Второй. Третий! Все по блоку. Но я давлю. Камни и неровная местность заставят его оступится рано или поздно. Седьмой… Десятый удар!

Нога чуть поехала. И я со всей силы обрушил бокен на плечо японца. Тренировочный меч ломается, и Собуро падает. Стискивает зубы. Отпахивает кимоно, ключица не сломана, расслабленно выдыхает.

Я отбросил огрызок и поймал новый меч, чтобы не давать противнику отдышаться.

Такого напора он от меня точно не ожидал. А мне силы экономить смысла нет. По выносливости я все равно превосхожу всех. Такова уж специфика моей подготовки.

Так ладно. Сейчас буду работать тактически. Нужно побыстрее выбить из него весь дух. Начну наносить удары в живот и солнечное сплетение.

Я стал наседать на противника, стараясь не выдавать своих сильных сторон. Ведь Кай и Банрю очень внимательно следили, пользовался рефлексами и контролем дистанции. А еще часто оставлял голову открытой, поскольку Сабуро пытался завершить бой за один удар. Но как человек из единоборств я был почти не уязвим для такого, мой хедмувмент на другом уровне.

Лишь раз противник хлопнул меня по уху, явно сломав его, но это ерунда. Лекари быстро поправят, никакой возни с откачиванием хрящевой жидкости.

Сабуро понял, что тратит силы в пустую и с головы переключился на ноги. Он активно пользовался местностью, отталкивался от камней, нанося уколы и удары в голень и бедро. Но надо было целить в колено. Ноги у меня набиты лоукиками учеников, так что удары палки я даже особо и не замечал, тычки вот те ощутимы, но их мизер.

Хотя отыгрывать мне никто не мешает, я исправно делал вид, что удары болезненны и даже оступался и замедлялся, чтобы Сабуро не останавливался. Я менял удары по ногам на свои удары по корпусу, и вот оппонент уже задышал.

Но тут я запнулся. Кёяма мгновенно обрушил мощный удар с вложением корпуса. Будь это настоящий меч мне бы отрезало голову и часть плеча. Я закрыл ухо ладонью, выставив плотный блок локтём вперед и подставил бокен. Удар размазался на три опоры. Физика безжалостная тварь.

Под треск мечей, меня смахнуло на землю, но урона никакого не получил. Только в ухе звенит от шлепка дерева о дерево.

Сабуро отбросил огрызок меча и пошел за новым, выигрывая время, чтобы продышаться.

Банрю сверлил меня холодными глазами. Такой защиты они не знают. Интересно, что у них в головах сейчас.

Ладно, пора заканчивать.

Получив новый меч, я приметил место, где можно встать. Собуро стремительно пошел в атаку, а я поддел камешек ногой и бросил ему на встречу. Он отбил его, и тут же схлопотал длинный колющий выпад прямо в солнечное сплетение.

Он рухнул на колени, хватая ртом воздух, но я разрешил ему подняться.

– Поэтому нам и не позволили биться на настоящих мечах, – сказал я, растаптывая самооценку воина.

Он встал в защитную стойку. Сил на атаки у него уже не было. Я обозначил удар в солнечное сплетение, уповая на свежее воспоминание. Крутанулся на одной ноге, пробив классический бекфист с разворота только с бокеном правой руке.

Крутящий момент придал мечу достаточную силу, чтобы наглухо вырубить противника.

Сабуро рухнул как подкошенный. А на месте удара от челюсти и почти до затылка наливалась красная полоса.

Тут тоже до отрыва в два очка, так что против меня вышел еще один противник. Один из наблюдателей во время разговора. Высокий крупный дядька с длинными руками. Они явно рассчитывают, что он меня не подпустит. Ну-ну.

Звали его Мумё. Это значит «отсутствие света», а если быть точнее «тьма неведения».

– Ты удивительно хорошо владеешь бокеном, для рожденного в сердце Сибири, – сказал он мне.

– Вы неправильно смотрите, – покачал я головой. – Бокеном я владею так себе, и победил совсем за счет иных вещей.

После сигнала я пару раз прощупал защиту противника, и оказался прав в своих рассуждениях. К нему было тяжело подобраться, не раскрыв свою реальную скорость. Потому позволил пару раз попасть по себе и отступил.

Ладно, а теперь покажу вам, что такое лоукики. В боях заходить на удары руками через ноги обычная практика, да и секции по фехтованию это считалось особым блеском. Вот и сейчас после первого же лоу я ткнул острием бокена в бицепс противника.

Обманка на очередной удар ногой, и сразу же тычок в голову. Удалось разбить губы оппонента. После настоящий лоукик. И вот он уже ищет баланс и меняет стойку. А еще неровная местность и камни никак не способствуют передышке для мягких тканей голени.

Обманка на лоукик, обманка на удар мечом в голову и бокеном в колено.

На!

Разбираю легко. А это всего лишь одна неизвестная переменная.

А теперь попробую повторить фокус с бекфистом. Обманка на удар в грудь, поворот с мечом в правой руке, который встречается с бокеном противника. Лишь раз увидев это, он готов к подобной атаке. Поразительное мастерство. Только вот конечной целью был все тот же лоукик.

Я хорошо попал прямо под коленку. И нога Мумё заплясала. Нерв задел. Редкая удача.

Я сделал пару пробных выпадов, а потом пробил кик вопросом, сломав меч противника и вырубив его самого.

Он с грохотом упал, и поле боя погрузилось в тишину.

– Что ж… – произнес после затянувшейся паузы Банрю. – Способ пусть не самый классический, но в рамках правил. Победа Арсения Благого!

Я подошел к Такеши. Его очередь.

– Против тебя скорее всего будет Кай. Не стесняйся если что применить гойле. Он точно пустит в ход все своё самурайское кунг-фу. И постарайся не умереть. Победа такой ценой не имеет смысл. Это твои земли, и им нужен живой правитель.

Он кивнул.

Я оказался прав, ему навстречу вышел Кай Кёяма. До меня дошла очередь лекаря, и из-за хруста сращиваемого ушного хряща я не слышал, о чем они говорят на середине поля.

В полную силу ребята биться не могли, чтобы не задеть зрителей. Это считалось дурным тоном. Если ветер долетел и полы одежды потрепал, еще куда ни шло, а вот языки пламени и осколки камней уже считаются плохим контролем.

Схватка началась.

С первых же атак, я понял, что ученику придется выжать себя досуха.

Табур старика был завязан на его катану. Он бил экономно, даже скупо, но эффективность запредельная.

Связки из косых разрезов реальности сочетались с летающими мечами веерами лезвий.

К тому же Кёяма неплохо уворачивался. Несмотря на возраст оточенные десятилетиями движения не отнимали много сил.

Полчаса мы наблюдали сражение молодости против опыта. От техник парня лицо уже обветрило, а от вспышек молний в глазах рябило у всех, кроме меня.

Вот Такеши пустил стену танцующих торнадо, и сразу за ними будто бильярдные шары закидывал раз за разом шаровые молнии. Тем самым он выиграл себе время, чтобы начать призыв мощной техники.

Пока Кай разрубал смерчи и рассеивал молнии, Такеши, удерживая призыв, подловил его ветряной дланью, и тут же закинул в торнадо. Начав раскручивать и увеличивать в масштабах технику настолько, что пришлось немного откинуться назад, чтобы поток ветра держал «за галстук», иначе бы утянул.

Старика мотыляло в центре вихря, и Безымяныш добавил столб молний. Громыхнуло так, что уши заложило.

Ученик превратил слияние техник в электрическую воронку, а с учетом камней, что туда затянуло, и вовсе урон шел по тройному коэффициенту.

Судя по выступившей испарине и напрягшимся венам, далось это ему не просто. Даже когда из носа хлынула кровь, он распустил умение не сразу.

Торнадо развеялся, оставив старика с опаленной бородой и рванным кимоно.

Монах подался вперед, чтобы понять, он вообще дышит, но тут Кай начал подниматься. Такеши бросил небольшой ветряной серп, но старик, оттолкнувшись рукой от земли, взмыл в воздух и приземлился на ноги, вытянув руку. Меч ринулся к владельцу, и рассек в полёте технику Такеши. Тем не менее остатки серпа хлестанули старика по плечам, оставляя кровавые полосы.

Да он же без щита!

Такеши начал кастовать что-то вроде ветряного кулака, чтобы не убить деда, а только выключить, но катана Кая, казалось, рассекла барьер между мирами. Из разреза реальности вылез исполинский самурай в доспехах.

Гойле рода Кёяма!

Он глянул на Такеши, глаза вспыхнули красным.

Кулак ветра врезался в грудь гиганту, но лишь бессильно стек по броне, не причинив вреда.

И тогда ученик тоже призвал родовой дар. Первый безумный дайме Обата явился с сумасшедшим воплем. Его пугающие зрачки вращались в разные стороны.

Два духа ринулись навстречу подобно автомобилям столкнувшимся лоб в лоб.

Громыхнуло! Звуки полностью пропали. От ударной волны нас всех отбросило. Когда пыль рассеялась, нам предстала картина достойная пера художника.

Такеши вдавила в каменную глыбу. Выглядело так, будто он сел на вытесанный из камня трон. А старик Кай валялся на земле, будто с высоты упавший. Седые волосы порозовели от крови, а меч был воткнут возле промежности.

Оба выглядели мертвецами, но оказались живы.

– Ничья, – растерянно произнес монах.

В себя их смогли привести только спустя полчаса и несколько выжатых до суха лекарей.

Обоих усадили рядом друг с другом в кресла, заботливо созданные обладателем деревянного табура.

– Нужен еще один бой, – заключил Банрю.

Я согласно кивнул и посмотрел на Джи-А. Она вышла на середину. Против неё встал последний из пятерки, что присутствовал на переговорах. Его звали Сэссё, то есть «убийство», что наводило на нехорошие мысли.

Не знаю, о чем они говорили, но мужик явно разозлился.

Схватка пошла на запредельных для восприятия скоростях. Я пару раз порывался войти в ускорение, чтобы лучше видеть, но каждый натыкался на стену отсутствия отклика способностей.

Джи-А была в месте силы, на вулкане, но и Сэссё в родовом гнезде, так что по бафам паритет.

Черный клинок мужчины, казалось, принадлежал самой смерти. Еще больше ассоциации усиливались, когда некоторые камни от его касаний рассыпались в прах.

Пламя и черный металл мелькали в воздухе, оставляя то дымный шлейф, то черную полосу убийственного тления.

Джи-А не могла развернуться на полную на такой маленькой территории. А я не понимал, почему Сэссё так хорош против нее, пока он не выкрикнул:

– Глупая девчонка. Я знал твоего брата, и мы не раз спарринговали. Тебе нечего мне предложить.

Твою мать! Вот так поднасрала судьба.

Вскоре стало ясно, что черный клинок тления очень эффективен против табурного доспеха. Видеть кровь на теле Джи-А было больно. Хорошо, что порез вышел неглубоким.

Джи-А все же подловила Сэссё, сбив его в бассейн лавы, середина которого тут же обернулась застывшей магмой, в то время как в районе ног все еще кипела кровь земли.

Когда японец вырвался, ноги его покрывали волдыри от ожогов. Доспех слетел, но дал хозяину время спастись, только кожа пострадала.

И тут японец начал делать театральные взмахи мечом, призывая туман тления. Это оказалось ловушкой, пока Джи-А выставляя щиты, проморгала два крохотных клинка пробивших её ступни, и пригвоздивших девушку к земле.

Противник ринулся на нее, но перед ним возникла арка магмы. Я еще не видел такой техники.

Сэссё, похоже, знал, что его ждет, но намеревался успеть. Выбросил руку с мечом, но тут в арке вспыхнула лава, выглядело это как портал в ад. Парню начало сплавлять руку, но лезвие катаны уже коснулось плоти девушки.

– Сдаюсь! – успела крикнуть она, схватившись руками за лезвие до того, как клинок прошил сердце.

Оплавленная рука Сэссё упала на землю. Арка в ад схлопнулась. И однорукий противник поклонился Джи-А.

Она встала, кое-как сдерживая слезы от боли и поклонилась в ответ.

К обоим тут же подбежали лекари. У девушки руки были порезаны до костей.

Банрю похлопал родич по плечу. Тот стоял, гордо задрав подбородок, словно каждый день руку в бою теряет.

– Это было сверхдостойно, – сказал я. – Я верну тебе руку. Гойле Благих способен на это.

Он протянул мне единственную целую хваталку, и я пожал её.

– Один-один и ничья, – сказал Банрю. – Три дуэли позади, а мы стоим на месте.

– Значит нужен еще один поединок, – заключил я. – В строю остался только я. Как насчет сойтись со мной на мечах?

– Это будет честью для меня, – поклонился мне Кёяма Банрю.

Глава 17

Мы встали на середине поля боя.

– Рад, что именно вы окажетесь напротив в смертельной схватке. Карина очень хорошо о вас отзывалась.

– О! Неужели вы смогли выбить себе жену Двужилину.

– Целую партию. Если быть точнее.

– И как там девочка сейчас?

– Она жена моего дяди. Скоро родит.

– Рад за нее. Если выживешь, передавай привет.

Мы подошли выбрать мечи. Чтобы исключить любые подтасовки с качеством катаны каждый выбирал себе оружие сам из десяти вариантов. Я как-то сразу положил глаз на красотку в обычных рабочих, не расписных ножнах.

Время смертельной схватки. Удивительно, но несмотря на всю смертоносность табурных техник, поединок на мечах куда опаснее.

Я бесконечно уважал Банрю за то, что он пошел на этот шаг.

Перед смертельной схваткой самураи обычно медитировали, настраиваясь. Но и я, и Бонрю давно готовы умереть в бою, так что обошлись без прелюдий.

Встали напротив друг друга. Поклонились. Разошлись, сверля взглядами противника.

С небес все еще падали листья, поднятые техниками Такеши. Стояла абсолютная тишина. Кружащийся бутон цветка снижался, отвлекая моё внимание от Кёямы.

Самурай выхватил меч, двумя взмахами рассекая цветок на четыре части. А затем снова убрал оружие в ножны.

Да. Будет непросто.

Мы кивнули друг другу, и в тот же миг Бонрю сорвался с места. Я выхватил меч намереваясь поразить его первым же выпадом. Кёяма замер. Лезвие катаны срезало отворот его кимоно, но не задело тело.

Получается, он запомнил технику моего движения и вычислил дистанцию с точностью до сантиметра. А ведь бокен немного отличается от катаны по длине.

А ещё противник даже не пытался контратаковать. Знал, что не успеет меня задеть. Его расчетливость поражала.

Он спокойно отошел, не доставая меч из ножен и приглашая меня провести атаку. Эта уверенность не оставила равнодушной никого из зрителей. Меня она не удивляла. Воспитанный на историях о деяниях предков, он наверняка тысячи раз представлял себе этот момент. Конечно, его меч не дрогнет.

Я медленно наступал, поигрывая клинком, больше выгадывая время для раздумий. Нет смысла использовать то, что уже показал. Он все запомнил. Если опробую пробить лоукик, скорее всего, останусь без ноги. Вместе с тем пускать последний припрятанный козырь пока тоже рано, надо пощупать противника в обычном режиме. А потом уже врубать форсаж.

Я провел косой удар сверху вниз, самурай сместился, уходя с линии атаки. Завалившись на одну ногу, я продолжил комбинацию, пытаясь зацепить бок оппонента, но он отвел таз назад, прогнувшись. И тогда я шагнул вперед, выбрасывая укол в живот. Этот выпад Бонрю и вовсе презрительно отбил ножнами.

Это он на меня так психологически давит?

Мы снова разошлись на дистанцию пары шагов. Кёяма вытащил оружие. Вот теперь все серьезно. Игра до первой ошибки.

Три резких выпада по разным этажам заставили меня отступать. Противник отшагнул, и тут же сразу ринулся в атаку. Это была уловка. И я чуть не попался. Принял тяжелый удар на плоскую часть меча, но клинок выдержал. Как назло, из памяти вылетело, что произойдет, если меч сломается, заменят ли его, или уже всё.

Надо осторожнее с этим делом быть.

Я хотел пустить Бонрю кровь первым, но был наказан за излишнее рвение. Самурай звонко отбил мой выпад и дотянулся кончиком клинка, оставив на лице порез.

Кровь текла из рассечения, раскрашивая кимоно. Ладно, пора включать бедра.

Несмотря на то, что Кёяма родились с мечом, у меня очень специфическая подготовка, позволяющая молниеносно сокращать дистанцию на рывках. Попробую переиграть его на скорости.

Я начал выманивать противника на себя, вот катана летит в грудь, отскок и тут же укол в ответ.

Есть!

Я порезал Бонрю плечо. Один-один по касаниям.

Мы начали активнее раздергивать друга обманками. Быстрее смещаться и атаковать. Только вот моя скорость оказалась криптонитом для Кёяма. Я тоже получал уколы, но они были в касание, а вот противник начал покрываться вполне себе серьезными порезами и уколами, терять кровь и закономерно замедляться.

Как два израненных уличных кота, мы не смотря на кровь кружили, вздыбив шесть и не собирались отступать.

Бонрю применил хитрость и подставил меч на солнце, пустив в лицо солнечный зайчик. Я, привыкший, что меня таким не пронять, не среагировал, и зря. Свет ударил по глазам, рефлекторно заставившись зажмуриться. И тут же последовал удар. Я инстинктивно выставил меч в сторону вероятной опасности. Клинок противника скрежетнул по лезвию моей катаны, и раскаленным холодом обжог мне бок.

Я отступил, осознавая сразу две вещи. Солнечный зайчик нанес урон сетчатке, значит, дар все же покинул меня, а еще рана на боку серьезная. Она не позволит мне быть таким же быстрым. Времени у меня осталось немного.

Попробую старую хитрость из фехтовальной школы. Конечно, я её с саблей проворачивал, а катана все же немного иное, но вынужден рискнуть.

Банрю решил не затягивать, не желая проверять, кто из нас раньше свалиться от полученных ран. Пошел вперед с серией ударов. Один второй, третий. Седьмой… десятый. Двенадцатый! Это финальная атака. Он скорее умрет, чем остановится.

Тринадцатый сверху вниз должен был сбить меня с ног. Я перехватил правой рукоять катаны кинжальным, обратным, хватом, а левой взялся за лезвие с затупленной стороны и парировал удар плоской частью лезвия, немного наклонив его и вместе с тем подсаживаясь, постепенно снижая нагрузку удара.

Катана заскользила по лезвию. Теперь главное успеть убрать пальцы, уж сколько раз я видел, как после подобно фокуса они отлетали отсеченными сосисками.

Фух! Успел одернуть. Вот клинок противника соскользнул. Конец моего меча опасливо сыграл, пугая тем, что давление вывернет меч из руки, но запястье выдержало нагрузку. И я воткнул клинок в грудь открывшегося противника.

Даже так Бонрю попытался ударить меня снова, но я заблокировал его руку, и он рухнул на колени.

Монах дал сигнал о завершении поединка. Подбежали лекари. Если повезет, Кёяма выживет.

Я поклонился ему и пошатываясь побрел к патриарху рода. Не дошел…

В себя пришел от того, что лицо сбрызгивают водой. Раны уже были перевязаны. Чувствовалось, что лекари поработали на славу.

– Всё закончилось, – сказала Джи-А. – Наши люди уже захватили Аомори. – Кёяма чтут договоренности. Более того, сообщили, что к ним уже поступал звонок из имперской канцелярии. К монаху приезжала целая комиссия, и он им все подтвердил. Мы в своём праве и у к самураям претензий быть не может.

– Хорошо, – проговорил я, устало прикрывая глаза. – Что с Бонрю?

– Жив. Но в себя пока не приходил. И не факт, что придет. Ждём новостей.

– Дай, пожалуйста, телефон. Нужно поговорить с дядей.

Джи-А вручила мне устройство связи.

После непродолжительных мостиков между обычной телефонной линией и шифрованием щебета, я все же услышал голос родича.

– Привет. Как там дома дела? – спросил я.

– Всё хорошо. Нянчусь вот. Признаюсь даже, слезу пустил, когда наследника на руки взял. Ох… ты не представляешь это чувство… У тебя как там? Жив?

– Пока да. Хотя с трудом. Я по этому и звоню. Мне нужно, чтобы ты меня убил!

– Что???

* * *

Выйти из сложившейся ситуации был только один шанс. Нет, я, конечно, мог просто сконцентрироваться на управлении кланом и всеми событиями и забыть о том, что когда-то был одаренным. Изредка участвовать в выставочных операциях клана, обвешавшись артефактами и с автоматом в руках, только вот это не то, что я хочу. Мне нужна моя сила. Такеши вернуть дар получилось, глядишь, и со мной сработает. Только вот была одна проблема.

– Я ни за что не буду этого делать! – вопил Клим, расхаживая из стороны в сторону по полевому штабу. – А если у меня не получится? Это ведь не рану залечить, не долбанный яд Макаровский вытянуть. Это вернуть с того света! Ты понимаешь, о чем ты просишь? К чему этот риск? Все идет нормально справляются и без тебя. Или что, не имётся? Задач и для человека без дара хватает. Сфокусируйся на управлении.

– Дело не в том, что я с ума сойду, если не полезу в гущу боя. Дело в уникальных способностях. Ты вот боишься не вернуть человека с того света, а если твоя жена умрет? Что нам делать? Я смогу её вернуть, а ты? Убей меня и воскреси, чтоб тебя! Ты Благой или кто?

– Благой, и по дольше твоего, – сквозь зубы процедил Клим.

– Ну так сделай это! Это твой дар. Благовестев. Вдумайся в фамилию. Вспомни корни и исполни то, для чего рождён.

Выдав гневную тираду, я начал задыхаться, все же раны дали о себе знать, если дядька продолжит спорить, не смогу его переубедить, тупо здоровья на разговор на повышенных тонах нет.

– Ладно, – все же сдался он. – Но убивать я тебя не буду. Найди для этого кого-нибудь другого. Не хочу, чтобы в случае неудачи твой тускнеющий взгляд преследовал меня до конца дней. Крови на моих руках достаточно, твою я туда добавлять не хочу.

– Понимаю тебя, – сказал я и посмотрел на Такеши и Джи-А. Они переглянулись. Парень начал делать шаг вперед, но я покачал головой. Зрачки девушки немного расширились от удивления.

– Но почему я? – спросила она.

– Убийство процесс нежный, тут нужна мягкая женская рука, – усмехнулся я.

– И что делать?

– Огненный клинок. Пробей мне сердце и как только пульс остановится дядя меня воскресит.

– Или нет, – буркнул он.

– Или нет, – пожал я плечами. – Тогда закончите тут без меня.

Джи-А возмущенно блеснула глазами.

– Ненавижу эти твои шутки. Выйдите все! – повысила она голос, и ученик с родичем вышли.

Такеши даже прощаться не стал, то ли был уверен в успехе мероприятия, то ли, просто не хотел вызывать в Климе еще большие сомнения.

– Давай, родная, не томи, – попросил я.

Девушка подошла ко мне.

– Я готова умереть за тебя, но никогда не думала, что придется тебя убивать, – тихо проговорила она.

Наши губы встретились. Я прижал её к себе, ощущая тепло женского тела. Руки заскользили вниз по талии и за секунду до того, как они легли на округлости, сердце пронзило болью. Мир сузился до лица Джи-А. Если это последнее, что я вижу, то я согласен. Отличная смерть.

* * *

– И снова ты здесь, – звучал в дали голос. Происходящее походило на странную смесь сна и воспоминания.

– Вспомни зачем ты здесь. Вспомни! Ты найдешь способ. Всегда находил.

Что? О чем ты? Кто ты? Что происходит? Хотел задать я вопросы, но задавать их было некому и нечем.

Я открыл глаза. Палаточный тент вместо потолка. Правой ладони очень тепло. Повернул голову. Моя кисть в объятиях женских рук.

Джи-А промаргивалась после сна и улыбнулась мне.

– Здесь был кто-то еще? – спросил я.

– Нет, – с тревогой ответила она.

«Вспомни зачем ты здесь» – эхом звучал в голове чей-то голос. Такой знакомый и неизвестный одновременно. Что это все значит? Ощущения однозначно твердят, увиде…услышанное не просто галлюцинация, это что-то значимое. Надо будет с этим всем разобраться, когда тут закончим.

– Как Бонрю? Выжил все-таки?

– Да. Стабилизировали. Хотя в себя по прежнему не приходил.

– Хорошо.

Я встал и, размявшись, осознал, что чувствую себя прекрасно. Вышел на пустырь, чтобы проверить способности. Осторожно потянулся к дару, и из ядра полыхнуло, как из внезапно раскрытой печки. Энергия вырвалась, разойдясь расширяющейся сферой, и сжигая все на своём пути.

Джи-А смотрела с расширившимися от удивления глазами. Хорошо, что на ней был доспех энергии.

Я и сам был в шоке, так что в ответ на вопросительный взгляд лишь пожал плечами и продолжил тесты.

Радость накатила позже, когда осознал. Дар вернулся! Я снова табурщик! Повелитель света, песка и целительства!

Второй раз уже получилось взять дар под контроль. Луч света трансформировался в шар плазмы, а потом в меч. Контроль давался необычайно легко, будто я перешел на новый ранг. Интересно сколько у меня сейчас единиц по шкале Попова. Надо будет потом измерить.

Получается, схема рабочая. Перегораешь в поединке, лишаешься дара, умираешь, воскресаешь сильнее.

Я посмотрел на Джи-А.

– Что ты задумал? – испуганно отшатнулась она.

– Ты мне доверяешься? – еле сдерживая маньячные нотки в голосе спросил я.

– В некоторой степени, – опасливо ответила девушка.

– Как ты относишься, к легкой контролируемой смерти?

– Ни за что!

– Не бойся, я буду нежным.

– Нет!

– Иди ко мне.

– Отстань от меня, псих!

* * *

Разумеется, я не стал ничего такого делать, но зарубку в памяти оставил. После серии тестов всё подтвердилось. Я стал сильнее на порядок. А значит, поле для исследований открыто. Что будет, если перегореть и погибнуть ещё раз? Можно ли так достичь первого ранга? А стать абсолютом? Не нарушает ли это законы развития даров, не будет ли долгоиграющих последствий?

К открывшейся информации нужно подходить с осторожностью и по возможности подыскать подопытных крыс. Некие подводные камни обязательно должны быть. И не хотелось бы, чтобы в ключевой момент схватки у меня вдруг пропал дар, на этот раз навсегда.

Я отложил эти вопросы до лучших времён приступил к текущим делам.

Отец все время пытался дозвониться, и только сейчас меня с ним связали.

– Арс, у нас тут странности со Славой. Он говорил, что был рост силе, а теперь снова все откатилось. Мастер разводит руками, как и лекари. Может, ты что-то знаешь? Все же с песком дольше работаешь.

– Хм… Есть одно предположение. Сегодня случился откат?

– Да. Буквально пару часов назад.

– Не обращайте внимание. В результате, скажем, тестов, – я состроил рожицу Джи-А, которая все это слышала и осуждающе на меня смотрела. – В общем, в результате, эксперимента, я был выключен из сети гойле Сказовых, потому и рост силы.