Текст книги "Вздох"

Автор книги: Дмитрий Горюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– Совершенно не против, мы же как-никак троюродные братья, – внезапно улыбнулся Григорий.

– Точно! – осенило меня, он же двоюродный племянник отца. – В таком случае чрезвычайно рад быть твоим троюродным братом, – протянул я руку.

– Младшим, младшим троюродным братом, – пожал он руку.

– А сколько тебе лет? – спросил я.

Интересно, а на сколько он старше?

– Это тайна, – решил он оставить моё любопытство неудовлетворённым.

– Тогда я не согласен. Может, я старше? – возмутился я.

– Это даже звучит глупо, не думаешь?

Глава 12

В общежитие я вернулся за полночь. Со щитом или на щите, верно? В этот раз всё прошло удачно, но не стоит терять осторожность. Ведь вместо противников, не ожидающих мгновенной реакции и необоримого ответа с моей стороны, я мог нарваться на нервных псов войны, раздающих удары способностями на каждый раздражитель и посылающих вдогонку очередь – чисто на всякий случай. Что было бы в таком случае, даже боюсь представить.

Приняв душ и улёгшись в кровать, я почувствовал, как меня трясёт запоздавшая реакция. Сон не шёл. Привстав, я посмотрел в окно. Нарождающаяся луна слабо освещала окрестности, сдавая серебряным свечением лишь под редкими уличными фонарями.

Надо будет съездить к наёмникам и пообщаться. Кто-то пойдёт под мою руку (надеюсь на это), кто-то откажется, но со вторыми всё просто: «догма» – и стереть память за два года. Жестоко, но это лучше, чем радикальный способ избавления. Можно попробовать стереть память выборочно, только обо мне, но она как паутина: одно воспоминание цепляется за другое, связи между эпизодами причудливы и различны, и кто знает, как такая прореха скажется в будущем.

А вообще, так посудить: чем я занимаюсь? Наёмники, опасность, приключения. К чему всё идёт? Я ведь хотел просто жить. Обычную такую жизнь, с поправкой на местные реалии. А вот это всё – разве это то, что я хочу? Я точно хочу так жить?

Может, так и есть, и я действительно хотел чего-то подобного…

– Ты как будто хорошо отдохнул, – заметила, поздоровавшись, Лиза.

– Думаешь? – спросил я, кивнув Сергею, привставшему со своего места.

– Вижу. Лицо, как у кота, дорвавшегося до сметаны.

Лиза смахнула разбросанные по столу бумаги, уступая место. Но я остался стоять.

– Может быть. Кстати, предлагаю пересесть, – предложил я вопросительно уставившейся на меня девушке.

– Ну, ты ещё долго продержался. Выдержать меня две недели – это, знаешь ли, сравнимо с подвигом, – улыбнулась девушка одними губами.

– О нет, дорогая, – выпятив грудь, пафосно произнёс я, – тебя не бросаю я и зову с собой навстречу приключениям! – И закончил уже нормально: – Просто хочу пересесть за предпоследнюю парту.

– Э-э… – подзависла староста. – А какой в этом смысл?

– Если честно, это мои заморочки. Я тут недавно решил принять жизнь такой, какая она есть, и первый шаг к этому – пересесть за предпоследнюю парту. Тебе это кажется странным?

– Да я даже и не знаю, – растерялась она. – Но почему бы и нет. Только я попробую договориться сама.

О чём тут договариваться вообще, если все окружающие прекрасно всё слышали? Тем более девчонки, сидящие сзади. Сделать шаг да спросить напрямую, даже подходить необязательно, достаточно повернуться назад. Разве откажут? Для них же это просто место за партой. Ну да ладно, наверно, женские заморочки, я и не такое видал.

Я подошёл к Сергею.

– Привет, как ты?

– Здравствуйте, Леонид, у меня всё замечательно. А у вас? – вежливо и чересчур официально поздоровался он. – Хорошо отдохнули?

– Это действительно так заметно? – смутился я, вспомнив, как именно отдыхал дома.

– Да, Елизавета Алексеевна сказала чистую правду, от вас исходит совершенно другая энергетика, чем раньше, но без её комментария я бы, наверно, не смог сформулировать причину, – улыбнулся он.

– Надо будет посмотреть в зеркало, как это у меня на лице написано, – буркнул я. – А вообще да, у меня всё отлично.

– Я вот что хотел спросить… Сегодня в расписании стоит урок медитации. Мы целое занятие будем сидеть и ничего не делать?

– Почему ничего? Будем медитировать. Не думаю, что так сразу, всё же каждый одарённый делает это по-своему. А тут, как мне говорили, есть своя методика, которую предстоит осваивать с самого начала. На первом занятии, скорее всего, нам о ней только расскажут.

– Ну… – замялся парень, – я, вообще-то, ни одного способа не знаю.

– Стой, как это возможно? Ты же одарённый? – удивился я.

– Теоретически да, тест на дар я прошёл до сдачи экзаменов. Это было одним из основных условий допуска. Но мне до сих пор неизвестно, какой способностью я владею. И медитировать я тоже не умею.

– Поэтому медитация и стоит в виде целого урока, – подошла Лиза. – Среди лицеистов попадаются те, кто не шагнул с первого ранга дальше. Так что удели этим занятиям всё своё внимание, иначе встать с аристократами на одну ступеньку будет сложновато. – Девушка повернулась ко мне: – Лео, я договорилась.

– Спасибо. Давай тогда переселяться, осталось две минуты до урока, – сказал я, проверив время.

– Я так и не поняла, где тут связь.

Положив вилку, староста отодвинула поднос и взяла в руки чашку кофе.

– Какая связь? – не понял я.

– Пересадка за другую парту и твоё переосмысление жизни. Ни за что не поверю, что ты сделал это просто так. Дело в самом месте?

Она полдня об этом думала? Ну да, обычных японских школьников тут нет, даже на островах все считаются русскими, а местный язык у них является только вторым официальным.

– Скажем так: считай это чем-то вроде обещания. Мы ведь порой обещаем себе, что с понедельника начнём бегать или в следующем году обязательно сделаем что-то важное. Вот и для меня это своего рода начало.

– Суть я поняла, но это действительно странное начало, – заметила она. – А если бы они не согласились переесть? Кстати, раз уж у нас была учебная медитация, то можешь в этот раз с чистой совестью отказаться от помощи.

Откровенно говоря, большую часть времени преподаватель уделил теоретической части: как войти в нужное состояние, что представлять. Мы разобрали, каким образом взаимодействовать с даром на нескольких примерах, чтобы даже новичок имел понимание того, как ему действовать. На практическую же часть выделили буквально минут десять и посоветовали потренироваться самостоятельно.

Скользнув во внутренний мир, что само по себе уже является медитацией, я опробовал новый метод и… Ну, даже не знаю. Может, он просто проще для освоения и понимания, но пока никакой разницы я не увидел. Как по мне, что то, что это – равнозначные способы. Хотя, надеюсь, что дальше будет что-то повесомее, ведь отец говорил, что это поможет мне в развитии дара. Может, надо попробовать уйти в себя, используя этот способ вместо привычного? Или дело в том, что в последнее время мне для этого требуется лишь мысленное усилие?

– Ну какая медитация на десять минут? Я, можно сказать, только разогрелся. Так что отказываться не буду, – решил я не подводить подругу.

– Отлично. Ну, раз так, то жду тебя у себя.

* * *

Закончив структурировать информацию и раскладывать закладки к полученным выводам, Лиза открыла глаза. Она постаралась справиться как можно быстрее, чтобы оставить побольше времени для наблюдения за Лео.

В этот раз внешних физических проявлений вроде повышения температуры не было, но сгустившаяся подобно плотному пару сила в некоторой степени затрудняла дыхание. Как и раньше, ей пришлось сосредоточиться, чтобы начать съём информации напрямую. Но вместо нормального процесса она, против обыкновения, несколько сбилась на совершенно посторонние мысли.

Вспомнился отец – большой, как скала, и такой же непоколебимый, всегда знающий, каким должен быть следующий шаг. Чего она не сказала Леониду, так это того, что тех старых извращенцев он сам приглашал в гости и подводил к дочери. Не самые приятные тренировки, но весьма эффективные. Даже старые и провинциальные, они были аристократами, дающими большое количество информации. И на его дуэлях она присутствовала лично, наблюдая, впитывая и оценивая увиденное. Уже к тому времени она достаточно овладела как своими способностями, так и шпагой, чтобы иметь возможность выступить на подобной дуэли самостоятельно.

Но как бы ей ни хотелось проучить зарвавшихся извращенцев, она оставалась ребёнком и девушкой, и всё, что могла, это учиться на том примере, что ей продемонстрировал отец. Реальная дуэль отличается от тренировочной, и эту разницу необходимо осознать самостоятельно.

Леонид, вернулась она мыслями к парню. Крепкий орешек, который так сразу не вышло разгрызть. Слежка за ним, облегчённая приятельскими отношениями, тем не менее требовала мобилизации всех её сил, что само по себе необычно. Отец упоминал, что их семейный дар может давать сбои на одарённых в ранге владыки, владеющих любой из форм прямого контроля энергией, но признаться себе, что этот парень поднялся так высоко на пути силы, было нелегко.

И всё же желание оправдаться тем, что дар парня может быть напрямую связан с тем, что его нельзя прочитать, пропало уже во время первой совместной медитации. Такие способности не действуют непрерывно. Хоть раз да расслабиться он должен был. От усталости ли, от неожиданности… Ей не помогла даже попытка ошеломления. Уж чего ей стоило расстегнуть пуговицы на блузке, осознавая, что она в комнате чужого, в общем-то, парня. Хотя, казалось, что тут такого? Да и причина была весомой. А разве это должно требовать таких усилий?

Лиза провела поверхностный анализ собственного поведения и закусила губу. Папа! Это всё твои методы! Ведь правду говорят, что все проблемы из детства. Но она та, кто она есть, и справиться с внутренней проблемой после её осознания – дело нескольких медитаций для перестройки собственных ассоциативных связей.

Лиза ещё раз взглянула на Леонида. В этот раз тебе повезло, но не рассчитывай, что сможешь прятаться вечно.

А сейчас самое время вернуться к медитации и поработать над собой.

* * *

Оставив попытки разобраться с новой медитацией на потом, я привычно ушёл в себя. Без Мелиссы тут как-то пустовато. Конечно, я могу вернуть её в любой момент, на что намекает еле заметная нить эфира, выходящая из практически пустого ядра и исчезающая за горизонтом. Это, кстати, тоже проблема, которой, по-хорошему, надо было заняться сразу. Такой объём разом не восполнишь. И всегда стоит помнить, что полное опустошение плохо скажется на рогатой красавице. Проверять такое на практике не хотелось бы. Без вариантов, первым делом надо заняться внутренним резервом.

Проведя несколько часов за медитацией, я прикинул, сколько времени займёт полное наполнение, и расслабился. Не меньше пяти часов. Терпимо. Ещё час-два – и можно оставить всё на самотёк. За пару дней я в любом случае приду в норму. Пора возвращаться.

Вынырнув, я оказался в полутёмной комнате: видимо, мы забыли включить свет, перед тем как начать. В этот раз Лиза не спешила заканчивать медитацию. Помня о том, что стоит мне уйти, как она, скорее всего, заснёт, я занял себя тренировкой со временем. В этот раз я решил поэкспериментировать. Если я обладаю способностью его замедлять, то могу ли я сделать всё ровно наоборот и ускорить его? Это было удобно в тех случаях, когда надо бездеятельно ждать.

С другой стороны, проявления сформировавшегося дара редко способны к значительным изменениям. Хотя, казалось бы, логично, если бы одарённый, способный нагревать предметы, мог их также и охлаждать, ведь с точки зрения физики это банальное управление движением атомов. А вот со стороны одарённого это не так. Там, где он способен на нагрев, охлаждение невозможно, и наоборот. Если задуматься, то сама способность выглядит как концепция, в рамках которой ты способен на всё, игнорируя все прочие правила, кроме ранговых. Но в этом случае это уже будут различные концепции нагрева и охлаждения, а то, что способно их объединить, уже будет концепцией управления температурой.

Если смотреть с такой точки зрения, то мне надо просто выяснить: позволяет ли концепция моего дара управлять временем или способна только на замедление? И есть ли ещё варианты применения, хотя бы по аналогии с другими способностями? Могу ли я, к примеру, остановить время объекта в отрыве от всего остального, в том числе и от себя самого? Этакий стазис. И если мне будет в равной степени доступно и ускорение, и замедление, то следующим шагом можно сделать попытку обратить время вспять.

Правда, тут мне видится парадокс: если, замедляя всё вокруг, я и сам замедляюсь, то обращение времени вспять вернёт и мою мыслительную активность к тому моменту, как я решу вернуть время вспять, после чего повторю, и выйдет бесконечный цикл. Такое не стоит делать без должной подготовки, а ещё лучше – набрать больше статистики. В идеале совмещение всех этих возможностей позволит обращать время вспять для отдельных объектов и пространств, например, для пострадавшего участка тела, что открывает просто удивительные возможности, похлеще регенерации. Главное, оставаться в сознании.

Но не всё сразу. Для начала я слегка замедлился и, настроившись на ощущения, попробовал представить, как должно чувствоваться обратное действие.

– Лео? – раздался в темноте шёпот. – Ты тут?

Мгновенно среагировав, я замедлился и вернулся в обычный поток времени. Надо же, сработало.

– Прости, я закончил раньше и, увидев, что стемнело, решил не включать свет, чтобы не мешать.

– Это очень заботливо с твоей стороны.

Непривычно глубоким показался голос подавшейся ко мне девушки.

– Ну, я, пожалуй, пойду. Спокойной ночи! – ретировался я к выходу от греха подальше.

Захлопнувшаяся дверь слегка вздрогнула от прилетевшего вслед удара.

– Ну, и что это было?

От случившегося меня отвлекла вибрация телефона. Новый заказ. Но перед этим надо разобраться с наёмниками. А это время. Завтрашние занятия придётся пропустить. Время, время, дайте мне времени.

* * *

Я боюсь злых девушек, а злых и умных я боюсь втройне: сложение этих качеств порождает настоящих монстров, от которых можно ожидать чего угодно. Не знаю, что там надумала себе Лиза после вчерашнего представления, но услышав за завтраком, что сегодня у меня дела, она натуральным образом взбесилась. Куда?! Зачем?! На сколько?! И другие вопросы, которые я оставил без ответа, что её заводило только сильнее.

Ну знаете ли… По меньшей мере это неприлично и бескультурно. Мы с ней, конечно… ну, не то чтобы близкие друзья, хотя и где-то близко к тому, но это же не значит, что я выложу всё по первому запросу?

Поняв, что перегнула палку, она фыркнула и ушла на занятия, демонстративно взяв Сергея, завтракавшего с нами, под руку. И ведь ему, судя по всему, отдуваться за меня. Не завидую тебе, Серёжа, твоя жертва не будет забыта!

Но настроение уже успело упасть на планку «ещё не злой, но уже близко», поэтому к собравшимся людям я вышел несколько раздражённый и нервный. Из-за этой дурацкой ссоры, которая не шла из головы, я не успел продумать, что буду говорить, и это раздражало ещё сильнее.

Мы собрались в спортивном зале недавно расконсервированной базы, предназначенной для проживания и подготовки оперативных групп службы безопасности. По удивительной случайности она оказалась почти равноудалена от лицея и нашего поместья. Помимо наёмников, уже бывших, за порядком следили наглухо экипированные бойцы СБ, что не добавляло спокойствия собравшимся. Рядом со мной в качестве поддержки стоял Григорий.

– Попрошу внимания, – вышел я вперёд. – Мы с вами заочно знакомы. Меня вы знаете как бывшего клиента ЧВК «Люцифер» под псевдонимом Эзотерик. Ваш командир перешёл черту и пошёл на измену, за что будет осуждён и наказан по всей строгости. И сейчас нам надо определиться с тем, каким будет ваше будущее. Я решил, что вместо общения с командирами, мне стоит донести своё предложение до каждого из вас, чтобы вы могли принять собственное решение без оглядки на кого бы то ни было.

Вас обвинять в случившемся никто не собирается, расследование уже закончено. А чтобы всё было максимально честно, довожу до вашего сведения, что все контракты закрыты и премированы. Поэтому вы можете согласиться на моё предложение или отказаться от него – практически без последствий.

– То есть последствия будут? – выкрикнул кто-то из толпы.

– Оглянитесь вокруг, подумайте над тем, что и кого вы видите. Конечно, последствия будут, – не сдержал я раздражения. – Но вы останетесь живы и здоровы. Подробности касательно отказавшихся я озвучу командирам, чтобы не повторяться дважды. Это то, что я хотел сообщить вам всем. Сейчас прошу командиров отрядов или тех ответственных, кого вы назначите сами, пройти со мной. Они должны будут говорить от лица всех собравшихся и передадут подробности.

– Плохое начало дня? – обронил Григорий, наблюдая, как толпа раскололась на группы и забурлила, обсуждая услышанное.

– Не то чтобы… – помедлил я. – Просто в последнее время не знаешь, чего ждать дальше. Лучше скажи, что там с «языком».

– Разобрались. Передали дальше по инстанции, – коротко ответил Григорий.

– А дальше по инстанции – это… – намекнул я на продолжение.

– Это ничего. Всё, что можно, он нам сказал. Поэтому обменяем его с группой на кого-нибудь из наших. Обычное дело, в общем-то.

Кажется, ему самому не нравится подобный подход. Но если пойманный лазутчик послужит делу спасения кого-то из своих, то и ладно.

– Обычное дело… – эхом повторил я.

И что интересно, в подобных интригах, похоже, участвуют все. Иначе на кого бы нам его менять?

– Верно, обычное дело. В этот раз провокация вышла наглой, дерзкой и опасной, но этот щелчок по носу ослабит позиции настроенных на конфронтацию с той стороны. Может, вытащим своего агента, может, получим какие-то уступки, естественно, никак внешне не связанные с произошедшим. Сам понимаешь, такая политика.

Мы помолчали немного.

– Так, ну, вроде они готовы. Пошли.

Я присел к столу. Григорий, взяв стул, отсел к стене, чтобы не вмешиваться в разговор. Помимо нас двоих в отдельном кабинете без окон было ещё четверо наёмников: цыганистый водитель, два полевых командира, с которыми за два года я успел поработать не раз, и ещё один растерянный мужчина, странно смотревшийся в такой компании. Не было в нём ничего жёсткого, скорее наоборот, он выглядел интеллигентом посреди подворотни.

Мы уселись за стол и, не став тянуть, я начал:

– Здравствуйте ещё раз, меня зовут Леонид Викторович Кошкин. – Командиры переглянулись, будто обменявшись мыслями. – С вами я знаком, а вот вы…

Взглянув на растерянного мужчину, я сделал паузу.

– Широков Макар, начальник отряда снабжения. Мы с вами до этого не виделись, – ответил он, поминутно оглаживая волосы.

– Рад вас наконец-то увидеть. Поправьте, если ошибаюсь: это ведь вы отвечаете за комплектацию отрядов и их обеспечение?

Так вот кого частенько поминали добрым словом наёмники. Без шуток, действительно говорили о нём с уважением.

– Да, сами понимаете, необходимо учесть множество нюансов. От вас порой приходили очень интересные запросы, – разом приободрился главный снабженец. – Правда, в последнее время были трудности с обеспечением…

– Нет-нет, ваша работа меня полностью устраивает, – поспешно перебил я его, машинально подняв руку. – Собственно, не будем ходить вокруг да около. Давайте я вкратце обрисую сложившуюся ситуацию. Все контракты закрыты, но просто так вас отпустить, к сожалению, не получится. Ваш бывший начальник допустил ошибку, связавшись не с теми людьми, и больше не способен выполнять свои обязанности; по сути, он вряд ли окажется способен вообще хоть на что-нибудь в будущем. Так что ваша компания сейчас существует только на бумаге и в скором времени будет ликвидирована официально. Я предлагаю вам выбор: пойти под мою руку…

Я внимательно посмотрел на присутствующих и кивнул на шофёра:

– Кажется, вы не выглядите удивлёнными.

– Арсений успел рассказать о вашем предложении, но на тот момент было не до того: принудительная эвакуация эсбэшниками мало настраивает на мысли о будущем. Поэтому мы решили услышать, что вы предлагаете, непосредственно от вас, – сказал один из командиров. – И хотелось бы всё же знать альтернативу.

– Альтернатива… В качестве альтернативы я предлагаю вам просто уйти с деньгами от контракта и забыть последние два года. И когда я говорю «забыть», я не имею в виду, что понадеюсь на ваше молчание. Все, выбравшие этот вариант, действительно полностью вычеркнут два года из своей жизни и свободно уйдут. Могут быть, конечно, некоторые проблемы в связи с потерей воспоминаний, но на первых порах их будет отслеживать контора и при необходимости поможет. Если у вас есть вопросы, прежде чем вернётесь к остальным, я готов на них ответить.

– Раз они всё забудут, то мы не сможем с ними встретиться? Откуда нам знать, что их попросту не… – Второй командир провел пальцем по горлу.

– Я смогу доказать, что они живы и здоровы. Никто никого специально прятать не будет. Но самостоятельно с ними пообщаться, верно, больше не выйдет.

– В каком качестве мы будем выступать? – спросил снабженец.

– Прежде чем ответить на вопрос, скажите, кого вы перед собой видите? – задал я встречный вопрос. – И без формальностей. Говорите прямо.

– Прибыльного клиента? Подростка, связанного со службой безопасности? – спросил Макар.

– Сильного одарённого, занимающегося какими-то секретными делами, – добавил Арсений.

– Сына начальника СБ боярина Кошкина и, видимо, следующего кандидата на эту должность, – добавил один из командиров. Второй только согласно кивнул. – Вы что, – спросил он опешивших мужчин, – до сих пор не поняли, с кем разговариваете? А за вами, – вновь обратился он ко мне, – и вовсе сидит Григорий Аркадьевич, второй человек в службе безопасности.

– Верно, на самом деле все варианты правильные, – поднял я руки, решив вмешаться. – Но сейчас я общаюсь с вами как наследник боярской семьи Кошкиных. Поэтому я предлагаю вам пойти под мою руку слугами и дружиной. Думаю, что плюсы и минусы подобного служения вам известны, но сразу скажу: даже среди тех, кто согласится, не прошедшие проверку пойдут по альтернативному варианту. На этом всё, решение по каждому человеку я буду ждать от вас к шести часам. Не будем тянуть.

Глава 13

Я несколько сместил приоритеты, озаботившись безопасностью, поэтому пришлось основательно растрясти кубышку, выделив двадцать миллионов, за которые я ранее планировал перекупить наёмников, на закупку техники, оборудования и обустройство самой базы. Её мне отец, можно сказать, подарил.

В действительности всё, конечно, несколько сложнее. Не желая предавать огласке детали случившегося, император, введённый в курс дела и тайну моей личности, в благодарность отдал отцу в аренду кусок земли, на котором случайно оказалась списанная и заброшенная военная база. Похвальная ловкость рук. Что же до людей, около половины решили уйти, а с ними и один из командиров – досадно, очень. Но буду позитивным: полсотни слаженных бойцов куда как лучше, чем ноль.

К позднему вечеру, когда всех обработанных и для надёжности погружённых мной в сон людей увезли на автобусах, мы собрались ещё раз. Что интересно, давешний водитель вновь оказался с нами. Что удивило и порадовало, он оказался не просто водителем, а специалистом по охране широкого профиля, совмещающим в отряде командирскую должность с инструкторской, но при этом предпочитающим полевую работу. А с виду и не скажешь – вот оно, предвзятое отношение во всей красе.

Тут же я рассказал, как будут проводиться проверка и принятие людей на службу. Этим займётся отец, ведь, даже будучи наследником, я не имею права на собственную дружину. Зато после этого он отрядит их под моё управление, и с юридической стороны всё будет чисто при любом раскладе.

Но так как время не терпит, подготовку нужно начинать уже сегодня. Поэтому, назначив Макара интендантом базы (это даже не обсуждалось), я открыл ему доступ к счёту, заведённому под нужды отряда, и отдал распоряжение в кратчайший срок укомплектовать отряд всем необходимым, включая вертолёт и самолёт, способный долететь до восточных островов хотя бы с одной заправкой. Посмотрев на задумчиво притихшего мужчину, я молча удвоил сумму на счету и увидел чудесное преображение воспылавшего хозяйственника. Надеюсь, что сразу всё он потратить не сможет, уж больно ярко блестели глаза интенданта.

– По вашему профилю у меня предложений нет, – обратился я к оставшемуся командиру. – Тот уровень, что вы демонстрировали в нашей совместной работе, меня устраивает. Но если есть предложения или просьбы – обращайтесь. А вот по поводу охраны… – Я взглянул на хитро щурящегося Арсения. – Мне необходимо, чтобы в те моменты, когда я не нахожусь дома или в лицее, рядом была охрана. До этого момента это была семейная охрана или я вовсе обходился без неё, а теперь это ваша забота.

– Тогда было бы неплохо снять квартиру поблизости от вашей учёбы. Ну и машину, а лучше парочку, прикупить. Для вас и отряда прикрытия, – сказал он, сверкнув золотом в зубах.

– Счёт в руках Макара, все вопросы к нему, – воспользовался я возможностью перевести стрелки. – Завтра приедет отец, и, как только закончите со всеми церемониями, будьте готовы нести службу. Охрану служба безопасности до завтра организует, а потом всё, рассчитывайте только на свои силы. Ну, не мне вас учить. И у меня к вам есть пара личных вопросов, позволите?

Дождавшись кивков обоих командиров, боевого крыла и охранного, я спросил:

– Как вас зовут? Я помню позывной, но его так и так придётся сменить, а по именам мы вроде не были представлены.

– Как вашего батюшку, только я не Геннадьевич, а Архипович. Виктор Архипович Дрозденко.

– Вот откуда Дрозд, – улыбнулся я. – Ну и второй вопрос: Арсений, чему вы так улыбаетесь? С вашим лицом это выглядит до жути подозрительно.

– Радуюсь я, что крыса, занявшая место командира, отправилась на помойку, а мы вытянули счастливый билет, – хищно ощерился он сверкающей улыбкой.

* * *

– Привет, – поздоровался я с Сергеем, дождавшись, когда он закончит болтать с одногруппниками. – Смотрю, ты времени зря не теряешь.

– Можно и так сказать. На самом деле вчера на физкультуре вместо простого занятия учитель провёл командные соревнования. Хотя мы и проиграли, но вроде как это помогло ребятам стать немного дружнее.

– Отличная идея для сплочения коллектива. Жаль, что я пропустил, – огорчился я. Вот так вот из-за таких мелочей и отдаляешься от сверстников. Но не забыл поинтересоваться: – Как соревновались и кто в итоге победил?

– Челночный бег на сто метров. Команда Елизаветы победила. Их было меньше, но она дважды участвовала в забеге, первой и последней. Она разве вчера не рассказала? – удивился он.

Не домучила тебя, видать, Лиза, раз задаёшь такие вопросы.

– Меня же вчера не было. Я ещё утром уехал, да и, как помнишь, мы слегка повздорили утром. Как она бы мне рассказала? – указал я ему на очевидное.

– Странно, после физкультуры она сказала, что вы её позвали в город, – удивился Сергей.

– Давай-ка отойдём, – потянул я парня на выход, параллельно вызванивая подругу. Не отвечает. Плохо, но ожидаемо. – Когда это произошло, что ты видел?

– Что-то случилось? – сглотнул прижатый к стене Сергей.

– Не знаю, но я её вчера никуда не звал. И если она не пошутила над тобой, в чём я сомневаюсь, то логично допустить, что что-то действительно произошло. Так что давай, друг, соберись и вспоминай.

– Так, – взял себя в руки парень. – Она ушла после физкультуры, не дождавшись следующего урока. Мне она сказала, что вы её позвали, поэтому ей требуется срочно уйти, куда именно – не говорила. Меня она попросила выручить её с журналом, вручила его и ушла. Что ещё… Я видел, как она подходила к Рикардо. Они вроде вместе ушли.

– К кому она подходила? – переспросил я, услышав имя.

– Ну, помните, тот парень, с которым вы говорили в столовой. Рикардо Поленский, он ещё ко мне цеплялся, – напомнил Сергей.

– Вспомнил, белобрысый такой. Знаешь, как найти его?

Будем считать это зацепкой.

– Да, пойдёмте, я выучил расписание его группы, – потянул он меня за собой.

Скорым шагом мы направились к цели и даже успели до начала занятий. Оставив Сергея у входа, я вошёл внутрь и оббежал аудиторию глазами. Привлечённые новым действующим лицом, подростки прекратили суету и разглядывали меня в ответ.

– Меня зовут Леонид Кошкин. Я ищу Рикардо Поленского. Кто-нибудь знает, где он? – громко спросил я.

– Его сегодня не будет, – вставая с задней парты, ответил странно одетый парень с прической из длинных колтунов. – Но он вам письмо передал.

– А вы? – спросил я.

– Боярич Эдуард Бельский, из младшей семьи, – представился он.

– Что за странный выбор способа передачи? – спросил я, разрывая конверт и вчитываясь в послание.

– А передать он попросил завтра, – усмехнулся Бельский. – Но раз уж вы сами пришли, то чего тянуть, мотаться туда-сюда.

– Хорошо общаетесь? – взглянул я на него, пряча письмо в карман.

– С ним? Упаси боже. Просто этот идиот поссорился тут со всеми, кроме меня, да и то потому, что день поступления я пропустил.

Кивнув в благодарность, я вышел и отправил Сергея обратно. В письме Рикардо звал меня к себе и обещал некий сюрприз. Даже любезно адрес написал и не забыл добавить, чтобы я был один. Плохая идея, Рикардо, плохая. Чувство вседозволенности и избранности снесло все барьеры? Надеюсь, что нет.

Выйдя на улицу, первым делом я позвонил отцу и уточнил, закончил ли он с проверкой и оформлением людей. Делиться своими проблемами я не стал. Какой смысл, если я уже поставил себя как взрослого и ответственного человека. Да и пока точно неизвестно, может, я зря беспокоюсь.

Затем я связался с базой и распорядился подогнать к лицею машину. Что же, пора взглянуть на сюрприз.

Адрес привёл меня в пригород. Это место было скорее ближе к деревне, в которой небогатые аристократы и зажиточные бизнесмены из мещан обустроили себе летние резиденции. Расположившись ровными рядами, кричаще безвкусные дома соседствовали с глухими коробками, изредка встречались дома, не обезображенные отсутствием стиля. Чистые и пустые улочки с тут и там приткнутыми недешёвыми машинами никак не отреагировали на наше вторжение. Солнце ещё не перевалило за полдень и не пробудило к жизни это место.

Зло утопив дверной звонок до упора, я дождался открытия двери. Одетая во фривольную ливрею девушка с потухшими глазами молча провела меня к дверям и с поклоном их открыла.

Этот дом мне уже не нравится.

– О, а вот и мой новый друг, – поприветствовал меня стоящий вполоборота белобрысый и взмахнул стеком.

Перед ним, подвешенная к потолку, вся в кровоподтёках и ссадинах, в обрывках одежды, остатки которой валялись тут же на полу, висела Лиза. Повреждения не затронули лицо, но рот её был заткнут кляпом.