Текст книги "Время колесниц"

Автор книги: Дмитрий Чистов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА VII

Колесница, направляемая умелой рукой воина из клана хольдерингов, неслась по холмистым засушливым равнинам, поросшим колючими кустарниками. Эдан обозревал унылый пейзаж, опершись о высокий плетёный борт повозки, и лениво переругивался с магом. Обсуждался вопрос о месте ночлега. Вдалеке заблестела вода: то река Бо несла свои мутные воды на север, в неведомые земли.

– Здесь где-то неподалёку есть брод, а у брода – небольшое городище, – заметил Кермайт. – Я много раз останавливался здесь по дороге из Лорхи в город Ар и обратно.

– Отлично, – заметил маг. – Мы и сегодня сможем здесь переночевать. Всяко лучше, чем дрыхнуть, завернувшись в плащ, под днищем колесницы.

– Для настоящего воина не должно быть разницы, спит ли он на пуховой перине или на сырой земле. Крепость его духа ничто не в состоянии сокрушить, – наставительно произнёс хольдеринг.

– Может быть, оно и так, но я-то не воин! – отпарировал Талес.

Кермайт оказался прав: в излучине реки, на высоком берегу, располагалось обнесённое двойным тыном поселение. От него шла дорога к переправе. Колесница с тремя путниками прогромыхала по брёвнам моста через неглубокий ров и въехала в ворота на территорию городища. Каково же было удивление всех троих, когда стало ясно, что здесь им уже подготовлена встреча.

– Неужели слухи о нашей великой победе распространяются так быстро? – удивленно пробормотал маг Огня, недоверчиво разглядывая приближающуюся к ним делегацию. Однако, судя по озабоченному выражению лиц трёх богато одетых длиннобородых старцев, торопливо направлявшихся к ним, нельзя было предположить особенно торжественный приём.

– Мир вам, двое чужеземцев, и мир тебе, воин из клана Хольдера, – хором произнесли все трое. – Нам срочно необходимо переговорить с одним из вас. – И старший из встречающих ткнул концом своего посоха в сторону Эдана.

– Чем обязан?

– Один человек ждёт тебя. Поторопись, или можешь опоздать. Он умирает.

– Откровенно говоря, я не знаю никого в ваших краях... – начал Эдан.

– Ты ведь жрец?

– Да. Я первосвященник Бринна из Племени Ллеу.

– В таком случае иди с нами.

Дым от курящихся благовоний растекался по полутёмной хижине. Нестройный хор где-то в углу исполнял молитвенный речитатив.

– Подойди сюда! – велел голос из-за изголовья ложа, укрытого меховым одеялом.

Наш герой приблизился. На постели лежал исхудавший человек; его широко раскрытые глаза не мигая глядели в потолок, а губы беззвучно шевелились. Но более всего Эдана удивило то, что сквозь него можно было разглядеть покрывало на кровати. Тело незнакомца казалось отлитым из дымчатого полупрозрачного стекла.

Рядом с больным стояла колдунья. Подобно Клехту из посёлка бронзолитейщиков, эта пожилая дама также была выряжена в весьма странный ритуальный наряд, напоминавший длинный плащ, сшитый из медвежьих шкур мехом внутрь и грубо разрисованный углём и красной краской. В руках она сжимала большой овальный бубен, поверхность которого покрывала вязь сложных узоров. Каждое движение колдуньи сопровождалось постукиванием друг о друга множества амулетов, висевших на её экзотическом костюме.

– Что с ним? – поинтересовался Эдан, указывая на умирающего.

– Он при смерти.

– Это я и без тебя заметил. Я спрашиваю, отчего он так странно выглядит?

– Части его души утратили связь друг с другом. Тело не в состоянии более поддерживать свою целостность – он обречён.

– Но я не знаю этого человека! Зачем ему понадобился именно я?

– Он великий воин. Быть может, он почувствовал ваше приближение и велел привести сюда первого проходящего по дороге жреца. Полагаю, ему необходимо сообщить тебе нечто весьма важное.

Эдан наклонился к незнакомцу и приподнял рукой его голову с подушки. Она оказалась поразительно лёгкой. Выражение лица несчастного стало чуть более осмысленным. Человек приоткрыл рот, но не смог произнести ни звука.

– Вряд ли он сможет что-либо сказать. Старуха глупо захихикала:

– Твоя правда, сынок. Слишком поздно. Но все же у тебя есть возможность поговорить с ним. Отправься вслед за его отлетающей душой – я помогу тебе в этом!

– Очень любезно с вашей стороны, уважаемая. Но я, знаете ли, не тороплюсь на тот свет.

– Как хочешь. Неволить не стану. Но хочу предупредить, что в моих силах послать часть твоей души вслед за ним на ту сторону, а потом вернуть назад, к твоему телу. Во всяком случае, это возможно, если ты не увлечёшься прогулкой и не забредёшь в Долину Теней слишком далеко. – Из-за изголовья кровати вновь донёсся сухой смешок.

– Вполне может статься, она говорит правду, – раздался под ухом у Эдана знакомый голос.

– Меч? Давненько тебя не было слышно. Откуда тебе знать, что она не врёт? – вполголоса спросил Эдан.

– Не имелось повода для беседы, а пустой болтовни я не люблю. Что же касается последнего вопроса, то хочу заметить: я тоже не всегда был мечом. В жизни мне многое пришлось повидать!

– С кем ты там толкуешь? – поинтересовалась колдунья.

– Да так, сам с собой. Дурацкая привычка, – поспешно ответил наш жрец, – Я согласен. И как мне попасть к нему?

– Погоди немного. Ты же сам сказал, что не торопишься туда. Подождём ещё несколько мгновений, пока не вылетит его детская душа.

– А что это такое?

– Нет времени подробно объяснять. Душа любого человека состоит из нескольких частей. Та из них, которая вселяется в тело при рождении и выходит из него в Долину Теней после смерти, и есть детская душа. Теперь слушай внимательно: не уходи вслед за ним слишком далеко. Чем дальше зайдёшь, тем сложнее будет возвращаться, и может случиться так, что я не смогу тебе помочь. Ориентируйся на звук бубна. Ты будешь слышать его постоянно, и, когда придёт время поворачивать назад, иди прямо на стук. Да, и ещё: ни в коем случае не пересекай Реку. Из-за неё нет возврата никому, даже самым могущественным из смертных. Ну а тебе – и подавно.

– А что будет, если... – начат Эдан.

– Вот! – прервала его, вскрикнув, старуха. – Он выходит! Иди за ним!

«Какая ерунда! – подумал наш герой. – Ничего особенного не произошло». И тут же фокус его зрения внезапно изменился весьма и весьма странным образом: вместо внутренностей полутёмной хибары перед ним открылось устье призрачного тоннеля, ведущего к преграде, которая казалась совершенно непреодолимой. Повернуть голову и посмотреть в сторону было невозможно.

«Проклятая ведьма! – пробормотал жрец Бринна. – Что она со мной сделала?!» Эдан заметил некое светящееся подобие человеческой фигуры, бесшумно плывшее по тоннелю прямо к стене.

– Иди же за ним! – сказала старуха где-то совсем рядом. Глухо ударила в бубен колотушка.

Эдан быстро нагнал удаляющуюся фигуру и почти поравнялся с ней, когда она достигла преграды. Угол зрения вновь изменился: теперь нельзя было увидеть ничего, кроме стены, – казалось, она занимает собой весь мир. Внезапно в преграде разверзлась огромная трещина. Он почувствовал ощутимый порыв ветра, уносящий в эту черную дыру всё, что располагалось по сю сторону. Подхваченная образовавшимся сквозняком, душа незнакомца была мгновенно втянута в неё.

Молодой жрец находился в замешательстве: его охватил ужас от одной мысли о необходимости войти туда. Трещина обязательно закроется за ним, и ему никогда не вернуться в мир живых!

Вновь ударил бубен.

– Чего ты ждёшь? Особого приглашения? – послышался голос колдуньи. – Скорее догоняй его, сам он остановиться не сможет. Я пока подержу для тебя трещину открытой...

Эдан выругался, помянув пару-тройку богов плодородия, и шагнул в темноту.

Его взору открылась длинная серая долина, зажатая между двумя горными цепями. Он стоял на прямой как стрела дороге, уходившей вдаль. Впереди светлячком маячила душа умершего.

«Во что же я ввязался?» – тоскливо подумал наш герой и бросился догонять незнакомца.

Это оказалось не так сложно: тот медленно брёл, или, вернее, скользил, по дороге, подгоняемый непрекращающимся ветром, дувшим теперь' в спину. Казалось, сам Эдан смог бы легко побороть его силу, но умерший даже не предпринимал таких попыток. Поравнявшись с ним, жрец Бринна сказал:

– Я здесь. Что тебе от меня нужно?

Призрак повернул к нему голову. Она определённо сохранила портретное сходство с оригиналом, но все черты лица казались какими-то смазанными. Возникало ощущение, будто по его поверхности от порывов ветра проходила рябь.

 
– ...Раз ты явился,
Тебе поведать
Желаю я тайну...
 

Его слабый голос тонул в завываниях усиливающейся бури.

 
– ...В восемнадцатый день
Настигла меня;
Убиты все трое,
Плач в каждом доме
Ургова клана...
 

– Громче! – прокричал Эдан. – Ничего не слышно!

Издалека сквозь пронзительный свист ветра доносился мерный стук бубна.

 
– ...Демон отсёк
Душу воина от тела...
………………………..
…………………поведать обязан:
Лежит он в башне
Старого бога,
Покровителя Духа,
Спрятан он мной
За плитой алтаря...
 

– Кого ты имеешь в виду? Я ничего не понял! – орал Эдан, пытаясь догнать призрак. Сквозь вой бури уже невозможно было ничего разобрать.

– Возвращайся! Возвращайся, жрец! Ещё можно... – донёсся до него отдалённый крик колдуньи.

Вдруг Эдан с ужасом осознал, что углубился в Сумеречные Земли слишком далеко – звуки бубна почти затихли. В последний раз с сожалением взглянув на быстро уменьшающийся мерцающий силуэт, он решительно повернул назад. Теперь ветер дул ему в лицо. Он казался одушевлённой силой, не желавшей отпускать человека из своих владений, пытающейся сбить с ног или заставить послушно двигаться в противоположном направлении. Однако первосвященника бога Бринна так просто не возьмёшь – Эдан упорно шагал навстречу бубну. И шаг за шагом мерное постукивание деревянной колотушки о натянутую кожу становилось всё громче и громче, а ветер – всё слабей и слабей. Стук постепенно усиливался, заполняя всё его сознание, пока не стал подобен громовым раскатам. И в этот момент мир вокруг него с хрустом лопнул.

* * *

Эдан пришёл в себя распростёртый на полу. Перед глазами всё ещё стояло жутковатое видение. Он готов был поклясться, что несколько мгновений назад видел своё неподвижное тело со стороны.

Холодная вода из деревянного ведра лилась ему на лицо; бегущие по слипшимся волосам струйки стекали по плечам и щекотали кожу за шиворотом.

– Разрази меня Данов молот! – пробормотал молодой жрец, с трудом поднимаясь на ноги. Опершись о лежанку, он безуспешно попытался унять дрожь в коленях. – Ничего себе приключение!

– Вероятно, тебе там понравилось, – съязвила старуха. – Ещё чуть-чуть, и возвращаться было бы поздно. Небось решил, будто ты не хуже величайших колдунов и можешь безбоязненно разгуливать по Сумеречным Землям, словно по своему двору?

– Я действительно немного увлёкся, – признался ей Эдан.

– Сказал он тебе хоть что-нибудь?

– Нес несусветную чушь. Похоже, несчастный продолжат бредить даже после смерти – болтал про башню бога – Покровителя Духа.

Эдан заметил, что ложе умершего пустует.

– А где тело?

– Истаяло. После того как душа отлетела, тело растворилось, как дым от костра. Я же говорила тебе: он был не просто ранен. Нечто вытянуло из него основу, связующую части души и тело воедино. После такой раны человек долго не протянет – или умрёт, или развоплотится в призрака.

– Очень любопытно. Кстати, а чьи это вещи лежат в углу – его?

– Да. Думаю, придётся положить их в пустую могилу – похоронить-то нечего. Или сделаем соломенную куклу, оденем в его одежду и сожжём на погребальном костре по всем правилам.

– Среди вещей есть воинский пояс, – заметил Эдан, – можно посмотреть?

Он поднял его и, внимательно разглядывая вышитые на нём причудливые узоры, присвистнул:

– Ещё один ургит! Бедняга из касты воинов, и, судя по всему, не последний из них! Пойду-ка покажу пояс Кермайту, – решил он и вышел из хижины во двор.

Его товарищи в ожидании своего предводителя развлекались в соответствии со своими привычками. Вокруг Талеса собралась ребятня, на потеху которой маг выжигал пальцем на большой дубовой колоде фигурки птиц и животных. Хольдеринг посвятил себя излюбленному времяпрепровождению представителей своей профессии – полировке длинного уплощенного жала боевого копья специальной тряпочкой.

Эдан подошёл к нему и протянул воину свою находку:

– Можешь сказать что-нибудь о владельце?

Кермайт почтительно, обеими руками, принял широкий пояс и начал тщательно изучать орнамент. Он что-то бормотал себе под нос, словно читал свиток.

Чуть позже хольдеринг сообщил:

– Пояс принадлежит воину из рода ургитов. Он является потомком основателя клана во втором колене, следовательно, его владелец, ни много ни мало, внук самого Урга. Правда, младший брат в семье. Судя по узорам, на его боевом счету три крупных сражения и двенадцать менее значительных битв, сто сорок восемь убитых врагов, из них тридцать четыре – с первого удара. Первого соперника убил в тринадцать лет, через два месяца после обряда инициации. Сколько ему лет, точно, я понять не смог, но не менее ста двадцати. Вон те завитки и те квадратики обозначают нечто очень важное, но мне их смысл неясен. Всё.

– Спасибо и на этом.

– Скажи, пояс принадлежит тому умирающему, который желал с тобой поговорить?

– Да. Только уже умершему. Мне он почти ничего сказать не успел, а жаль: не думаю, чтобы внук Урга призвал меня, решив просто поболтать о погоде.

– Теперь мы всё равно об этом ничего не узнаем, – пожал плечами воин. – Думаю, следует переночевать здесь. Утром продолжим путь – до Священного Ара остался всего один дневной переход.

* * *

На следующий день, когда заходящее солнце обвело алой каймой низкие тучи на горизонте, к внешним Воротам Воинов города Ара подъехала колесница с воином, щитоносцем и колесничим. Все трое были облачены в расшитые длинные туники и синие плащи с меховой оторочкой. Колесничий, воин с поясом и татуировкой хольдеринга, сделал условный жест часовому, его собрату по клану.

– Жрец бога Бринна из Племени Ллеу со своими людьми! – заявил он, направляя упряжку, в узкий проезд ворот.

Никаких возражений подобная рекомендация не вызвала. Жрец, у которого в колесничих служит брат-хольдеринг, не может быть врагом – часовой отсалютовал незнакомцам и пропустил их в город без досмотра.

Ар впечатлил Эдана своими размерами. Что там Лорха, деревня с крепостными стенами из глины! В священном городе проживало около двадцати пяти тысяч человек. Как узнал жрец Бринна, Ар делился кольцевыми валами на пять частей. Внешняя, самая большая часть, на территорию которой они въехали через одни из трёх ворот, была отведена для общественных рабов и жителей без права гражданства (их доля, впрочем, составляла не менее половины от всего населения). За вторым внушительной высоты валом с деревянной стеной располагался Город Общинников – район крестьян и ремесленников. Внутри него, за третьим по счёту кольцевым валом со стеной из сырцового кирпича, находился Город Воинов. Там стояли дома тысячи семей клана Хольдера. В свою очередь, внутри этого района, за четвёртым валом, укреплённым стеной, которую сложили в незапамятные времена сами боги-покровители из огромных каменных глыб, располагался Город Мудрецов. В нём жили мудрейшие, жрецы и маги. Там же высились хорошо заметные из любой части Ара ступенчатые башни храмов; с их верхних площадок в этот вечерний час по окрестностям разносилось протяжное пение жрецов, исполнявших молитвенные гимны. В центре Города Мудрецов находилась круглая цитадель с самыми толстыми и высокими каменными стенами. Никто не жил в ней, ибо было запрещено возводить внутри крепости любые частные постройки. Большую часть цитадели занимала площадь Совета. Здесь на народные собрания собирались все граждане Ара, представляющие три касты городских жителей – мудрецов, воинов и общинников. В обычные же дни площадь использовалась как рынок. Три главных улицы пересекали Ар от центра и до последнего, пятого вала. Их названия совпадали с названиями трёх каст. По улице Воинов колесница проехала через три района в Город Мудрецов. Кермайт с трудом лавировал между тяжелогружёных повозок крестьян и боевых упряжек воинов. Множество людей в традиционных одеждах всех каст спешили по своим делам. В толпе выделялось и немалое количество чужеземцев, большинство из них были купцами и путешественниками из других Священных городов.

– Я слышу арфу! – Эдан завертел головой, высматривая источник звуков.

– Всего лишь уличный певец. Идём. Не будем терять на него время. Хороший сказитель на рабов и ремесленников не разменивается! – резонно заметил Талес. – Ты можешь отыскать такого в странноприимном доме или же в палатах высокого рода. Но никогда – на рыночной площади, на земле, покрытой семечками и рыбьей чешуёй!

– И всё-таки я хотел бы немного послушать, – заявил жрец Бринна, расчищая себе локтями дорогу к певцу. Им оказался щупловатый, бедно одетый паренёк с небольшой прорезной арфой в руках. На пальцах его правой руки блестели особые когти: без такого нехитрого приспособления играть на латунных струнах этого древнего инструмента невозможно.

– Что он поёт?

– Сказание о подвигах Ирмина. Слышал тысячу раз! – недовольно фыркнул маг. – Можно подумать, что на свете не существует иных песен, кроме этой. Каждый сказитель города исполняет её каждодневно: народу нравится.

 
– ...Но, не взявши колесницы,
Дома он оставил панцирь;
Крепкий белый щит и копья
На крюках златых оставил
И отправился в дорогу.
 

 
Долго ль, быстро ли, добрался
Славный Ирмин к центру мира,
В самую его серёдку,
Где корнями уцепилось
В землю Древо мировое.
 

 
Дуб с корою серебристой,
Дуб развесистый, огромный,
До небес вершину поднял,
На ветру шумит ветвями,
Подпирает мира кровлю.
 

 
У корней найдя источник,
Ручеёк с водой чудесной,
Зачерпнул воды руками —
Мудрость у Племён похитил;
Плеск услышан был богами.
 

 
Вылепили великана
Из земли они, из глины,
Из болотной чёрной жижи.
Круглый камень водрузили
Вместо головы на плечи.
 

 
Мудрый Ирмин, хитрый Ирмин
Великана заприметил,
Увидал такое чудо
И бежал из центра мира,
Влагу унося в ладонях.
 

 
Через горы, через долы.
Через реки и озёра,
Через чаши и болота
Убегал он от погони,
В гневе посланной богами.
 

 
Страшен исполин из глины:
Он с гранитной головою,
С пальцами из красной меди!
Вор не может с ним сразиться:
Руки заняты у вора.
 

 
Годы длилася погоня;
Ирмин не развёл ладоней.
Но божественная влага
Наземь падала по капле,
Проникая через пальцы.
 

 
Первой стала капля жизни;
Капля пламени – второю;
Третья капля из металла,
А четвёртая – из камня;
Пятой – капля влаги чистой.
 

– Я не слышал этой сказки раньше. В чём её смысл?

– Во время преследования исполин, посланный разгневанными богами, ненароком наступил на ими же выстроенный первый город людей и разрушил его, – охотно пояснил Талес. – Теперь на его месте обширное озеро. Так, из-за досадного просчёта, и закончился благодатный век Медного Правителя, жившего в той Столице. Сказывают, будто бы великан гонялся за Ирмином несколько столетий, и за прошедшее время уцелевшие люди отстроили пять новых крепостей – Кер, Ар и Десс, Брег и Бангор. Пробегая мимо них, в каждой он обронил по капле, взятой из источника мудрости. Таким образом объясняют возникновение у людей знания первостихий, а следовательно, и появление первых чародеев. По-моему, полная чушь. Разве могут предвечное пламя, сила жизни, расчленяющий металл, тёмная неподвижность земли и текучесть воды, которым издревле посвящены наши города, произойти из пяти каких-то жалких капель? Любой образованный человек лишь посмеётся над этими глупостями!

 
– ...Вытекла вода по капле,
Пролилась на землю влага.
Хитрый Ирмин, изловчившись,
В горы, к Дана Наковальне,
Заманил богов посланца.
 

 
И обеими руками
Дротики в него он кинул,
Ослепил ударом метким,
Глаз лишил он исполина,
Погрузил во мрак посланца.
 

 
«Где ты, Ирмин? Где ты, хитрый?»—
Великан кричит и горы
Кулаком своим сшибает.
Камни плющит, стонет, воет,
В ярости грызёт он скалы.
 

 
«Здесь сижу! Достань, попробуй!» —
Отвечал Ирмин, укрывшись
За базальтовым утёсом.
От ужасного удара
На куски скала распалась;
 

 
Глиняный богов посланник
Сокрушил утёс могучий,
На себя обрушил гору,
На себя, а не на вора,
И себя похоронил он.
 

– Пошли отсюда! – произнёс маг, заметив, что певец собрался укладывать арфу в чехол. – За столь низкопробные вирши я пожалел бы и полпальца серебряной проволоки!

– Напротив! – заметил Кермайт, перебирая поводья. – История об Ирмине, хитростью одолевшем врага, намного превосходящего его в силе, представляется мне весьма поучительной. Вот пример, достойный подражания каждого хольдеринга!

Друзьям потребовалось порядочно времени, чтобы отыскать храм Эйте. Проходящие мимо горожане только пожимали плечами в ответ на их расспросы. И лишь какой-то оборванный нищий, после того как ему бросили кусочек серебра, указал нужное направление.

Святилище богини оказалось весьма скромной постройкой, особенно на фоне впечатляющих уступчатых храмовых башен более почитаемых в Аре божеств трёх Племён. Но над всеми возвышался Дом Огня, глядя на который Талес отбил не менее двух десятков низких поклонов, серьёзно рискуя выпасть из трясущейся повозки на мостовую.

– Тпрру!!! – Кермайт лихо развернул колесницу и остановился во дворе небольшого святилища Эйте. Ворота были оформлены искусным резчиком наподобие причудливого переплетения двух древесных стволов. В пределах ограды находился сам храм, а также несколько уступающих ему в размерах хозяйственных построек, сараев и келий. Повсюду сновали жрецы, облачённые в рясы тёмно-зелёной расцветки; откуда-то ветер доносил запахи готовящегося ужина.

Эдан немного нервничал: он не исключал вероятности, что жрецы попросту откажутся с ним разговаривать. Ещё больше он опасался встретить старых знакомых, прикрывавших их бегство из замка князя Эоху. По его мнению, Ханаль поступил в тот раз не очень красиво, бросив бедняг на поле битвы. Однако терзавшие его подозрения быстро испарились: не успел Эдан представиться, как двое бритоголовых храмовых служек, вышедших навстречу прибывшим, жестами пригласили всех троих следовать за ними.

В святилище знали об их прибытии. Первосвященник Бринна припомнил, что за последнее время их уже поджидали в двух местах, куда занесла путешественников судьба, и каждый раз это заканчивалось опасной авантюрой. Без сомнения, общение с богами вносило предопределение в человеческую жизнь, и здесь его тоже ожидал какой-то сюрприз.

Они вошли в большое помещение, находившееся, вероятно, за алтарным залом. Свет заката из высоких стрельчатых окон окрашивал стены в причудливые тона. На возвышении сидели трое. Один из них, одетый в накидку из птичьих перьев, непринуждённо закинул ноги на инкрустированный самоцветами столик и радостно воскликнул:

– Ага, явились! Ну наконец-то!

Эдан протёр глаза. Но ничего не изменилось – перед ним восседали Ханаль и Бринн с Эйте на коленях и вороном на плече.

– Здравствуй, мой жрец. Я ждал тебя!