Текст книги "Точка росы"

Автор книги: Дмитрий Черкасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

III

Лерман был опер старый и обстоятельный. Работать с ним было приятно. Он снабдил разведку копией плана этажа, на котором располагалось заведение “Красная шапочка”, именуемое массажным салоном, а также аналитической справкой по всему персоналу. А ведь не прошло и суток, как Тимур Дербенев приблизился к стеклянным дверям бывшего Дома быта на Двинской улице! При этом Борис Моисеевич еще успел отсмотреть видеоматериалы, прочесть сводки наружного наблюдения группы Визиря... “Спал ли он сегодня?” – подумал Клякса, проводив сгорбленного старого опера в комнату дежурного. Лерман хотел быть на связи с нарядами Кляксы все время. Видно, этот резидент достал его крепко.

Старые люди нередко бывают скрытны, болезненно самолюбивы и педантично настойчивы. До безжалостности.

Тактику наблюдения выработали быстро. С собой Клякса взял Морзика, Пушка и Дональда. Ролик и Старый были отправлены на подмену наряда Визиря, тянувшего Дербенева в первую смену.

– Невезуха! – сказал стажер, забираясь на заднее сиденье холодной постовой машины. – А может, я вместо Андрюхи?

– Сексуально озабоченным жертвам “Плейбоя” там делать нечего, – отрезал Клякса.

Получили и проверили снаряжение. Лехельт потребовал заменить батарейки у “глаза”. “Продули” связь. Клякса тайком поплевал на переднее колесо своей машины и пнул его носком ботинка. Тронулись.

За воротами базы подобрали торопливо возвращающуюся из милиции Киру. Старый галантно тормознул и распахнул переднюю дверцу. Запаслись едой, питьем и кроссвордами.

В динамиках машин послышался голос Лермана.

– Наряд, внимание! Объект опередил вас. Он уже побывал в “Красной шапке” и не задержался Сейчас идет через Гутуевский мост, по набережной Обводного канала. Вторая группа – срочно туда. Никуда не сворачивать! Знаю я ваши штучки! Пять минут даю. О контакте с объектом доложить немедленно!

– Миша, пошел направо! Встретишь его у Балтийского вокзала!

– Знаю, – буркнул Тыбинь по связи. – Еще одного погоняла нам не хватало...

В зеркало заднего вида Клякса наблюдал, как машина Старого заложила лихой вираж и ушла вверх по проспекту Говорова. По резким маневрам можно было догадаться, что Тыбинь недоволен окриками опера.

– Первая группа – действуйте по обстановке, но не волыньте! Выемку тайника могут провести сразу же. Оперативно работать! Оперативно! Надо засечь того, кто посещает тайник!

– Эк ему горит с этим резидентом... – удивленно проворчал Клякса.

Однако он знал жесткую манеру работы Лермана и не обижался.

– А что мы будем делать? – подозрительно поинтересовалась Людочка.

– Да ничего особенного.

– Нет, а все-таки?

– Мы с Морзиком останемся в прикрытии. На случай, если понадобится отбивать вас с Андреем.

– А мы? А я?

– А вы будете изображать искателей любви втроем.

– Это как еще? – в один голос воскликнули все трое.

– Пойдете с Дональдом и снимете проститутку на двоих. Парень Визиря там уже был, и если на него положили глаз, пускать одного мужчину, да еще днем, сразу после посещения Дербенева... Чего ты рот открыла? Есть другой вариант: устрою тебя туда работать на недельку-другую. Согласна?

– А делать что?

– Хомячка кормить! – хохотнул Клякса, – Нет, ну ты меня иногда просто убиваешь, Пушок.

– Ни фига себе, Константин Сергеевич! Вы мне еще выговариваете! У меня не то настроение! У меня мама больная, и вообще... Не хочу я!

Помолчали. Потом Клякса подмигнул в зеркало Вовке Черемисову и вздохнул.

– Ну что ж... Дело тонкое, на любителя... Приказывать не буду. Придется Морзика посылать. Справишься, Владимир?

Морзик сделал невинное лицо.

– А чего... Нам не привыкать к трудностям! Мы, старые кадры, всегда на передовой. Так что, если надо, готов, так сказать, пожертвовать своим телом. Все будет натурально, Константин Сергеевич, будьте уверены! Комар носа не подточит!

– Не сомневаюсь! – фыркнула Людочка и отвернулась, нервно сцепляя и расцепляя пальцы.

– Только вот финансовое обеспечение страдает! – Морзик сделал выразительный жест. – Там же половых отношений нет, одни рыночные!

– Лерман выдал неподотчетную сумму... Только ты там не шикуй, шампанского в номер не заказывай. Денег наверняка в обрез. Я Моисеича знаю хорошо, он только прикидывается добрячком, а сам лишней копеечки не даст. Он точно уже узнал, почем там каждая услуга. Ему не впаришь. А не заплатишь – привлечешь внимание...

– А если за свой счет? Могу я угостить добросовестную труженицу матраса?

– За свой счет – валяй.

Перемахнули через Екатерингофку, въехали на Двинскую.

– Ладно... – со вздохом решилась Пушок, раздираемая сомнениями. – Я согласна. Только вы придумайте как-нибудь... чтобы покультурнее.

– Людка, зараза! – притворно возмутился Морзик. – Это ты все специально, чтобы мне кайф обломать!

– Я с тобой не разговариваю, между прочим!

Пушок, зардевшись, гордо отвернулась. Клякса левой рукой, так, чтобы не видела Людмилка, показал Морзику хвалебно оттопыренный большой палец.

– Так ты нашла лекарство? – спросил Пушка Лехельт, до сих пор возившийся с “глазом” и ССН. – Может, мне поговорить в службе экономической безопасности? У меня там однокашник по курсам есть... Тряханем аптечную мафию! Инициативно, так сказать! А?

– Люда, настройся на работу, – проговорил Клякса. – Лекарство мы купим вечером. Скинемся втроем и купим, да, мужики? Сейчас выбрось все из головы. Накрась губы пожирнее, вульгарнее... ресницы намалюй, что ли? С таким лицом, как у тебя, девушки в публичный дом не ходят.

– Слава Богу, что не ходят... Я с собой ничего не взяла, Константин Сергеевич! Я же не знала, какой у меня сегодня типаж...

Машина вильнула к поребрику и остановилась у магазинчика дешевой косметики.

– Пошли! – скомандовал Клякса.

Они спешно купили ядовито-фиолетовую помаду, тушь для ресниц и флакончик дешевых духов. В машине Лехельт, высунув кончик языка, тщательно размалевал Людочкину мордаху, поскольку лишь ему одному она смогла доверить свой имидж.

– Ну, кажется, вот так... – сказал Андрей, немного отстраняясь и любуясь своей работой.

– А что – очень ничего! – искренне восхитился Морзик. – Тебе идет, Люд!

– Да ну тебя! Чур – не смеяться! И никому не рассказывать, а то я не пойду!

– А теперь подушись! – бодро скомандовал Клякса. – Да не так, не пальчиком за ушком!

Он взял у нее флакончик и вылил содержимое ей на голову и на одежду.

– Надо, чтобы за километр разило!

В салоне резко запахло дешевой туалетной водой и косметикой. Морзик сморщился.

– Хорошо бы колечко в нос... – продолжал Клякса. – У тебя пирсинга, случайно, нет?

– Чего?

– Пупок, говорю, у тебя не проколот?

– Да ну вас!

– Жаль... Теперь с тобой, Андрей. Дай сюда голову!

Он взлохматил светлые непослушные волосы Лехельта, слепил подобие “ирокеза” и обильно обрызгал лаком сильной фиксации.

– Жвачку в зубы, пивом отполируешь – и пойдет. Да, еще! Возьми вот цепочку и крути ее на пальце... вот так, понял? И употребляй морские словечки. Тут напротив Дом культуры моряков, рядом порт... ну, в общем, понял? Этот бордель, я думаю, в основном морячки посещают да еще студенты университета водных коммуникаций.

– Цепочку где взяли, Константин Сергеевич?

– С туалетного бачка на “кукушке” снял, пока вы собирались. Приедем – повешу обратно.

– То-то я смотрю – знакомая...

– А все-таки я не понимаю, как же мы там будем? – спросила Пушок, стараясь не показать, что она все-таки волнуется. – Там ведь это... в постель ложиться придется, если втроем. Эта девушка... она же потом все расскажет.

Людочка мучительно пыталась не краснеть и не глядеть на себя в зеркало, хотя глаза сами собой тянулись к нему. Она вспоминала расторможенного до безобразия Ролика и пыталась подражать ему.

– Я все продумал, – успокоил ее Клякса. – Сделаете так...

Он не успел закончить, как в динамике раздался противный каркающий голос Лермана.

– Первая группа, наряд вошел в здание?

– Готовимся, – сухо доложил Клякса.

– Долго возитесь! Оперативнее!

“Иди на фиг, старый пень”, – сказал Клякса про себя, а в эфир спросил: – Вторая группа взяла объект?

– Взяла, взяла... – недовольно пробормотал Лерман, судя по звукам, прихлебывающий чай и что-то жующий там, в комнате оперативного дежурного.

Опер был далеко, в тепле и безопасности, и выжимал из его ребят только результаты. А Кляксу многое беспокоило. Он уже весь собрался и настроился и был как граната со взведенным взрывателем.

– Люда, пистолет оставь. А ты, Андрюха, наоборот, возьми, и можешь особенно не прятать. Глушитель свинти только, ну и смотри, чтоб не уперли. Если что – бахнешь, мы услышим. И по связи, конечно. Девочку в обиду не давай, но и не нарывайся особо. Лучше, чтобы все тихо прошло. Датчик пустот и “глаз” положи в разные карманы... “глаз” можно в спичечный коробок положить.

– На, Андрюха! – Черемисов протянул некурящему Дональду спички.

– ССН воткните под низ, на белье... потому что раздеваться придется. Чтобы без связи не остались. В комнате оглядись сначала... там могут быть камеры скрытого наблюдения. Постарайся как-то их нейтрализовать... а лучше свет выключи, да и все. Не пялься явно... исподволь, мотивированно, как я тебя учил. Людочка, подыгрывай, работай прикрытием... ширмой... Отвлекай внимание... ну, ты понимаешь чем, да?

– Да что вы так волнуетесь, Константин Сергеевич? Все будет о'кей!

– Хватит с меня одного Волана в этом году. Героя не играй, если что – вызывай помощь сразу. Мы прилетим мигом.

– На крыльях! – сказал Морзик. – И поставим там всех на уши!

– Еще раз взгляни на фотографию той девушки. И ты тоже, Людочка. Вам там придется выбирать... сразу за нее не хватайтесь. Ты должна тоже участвовать в выборе, да поактивнее. Можете даже немного поспорить, а потом пусть он тебе уступит. Не тушуйся, там народ привычный к странностям и с клиентурой вежлив. Главное, чтобы они ничего не заподозрили.

– Клякса, вы скоро? – напомнил о себе Лерман. – Я жду доклада, что группа вошла в здание!

– Вот план этажа, – продолжал инструктаж Клякса перед выходом, сделав знак Морзику, чтобы убрал громкость. – Нужная комната предположительно вот здесь, у лестницы. Если вдруг она поведет вас в другую, придумайте что-нибудь... придеритесь к ней, выберите другую девушку, понятно? Вопросы есть? Да, еще. Будьте в типажах до конца. Когда выйдете – никаких радостных вздохов облегчения. Пока за угол не завернете – контролируйте себя. Все, пошли, пехота.

Он легонько шлепнул обоих разведчиков по плечам. Откинулся на сиденье, провожая их глазами, и сразу осунулся и постарел. Не глуша двигатель, чтобы не сели аккумуляторы, открыл крышку и включил монитор видеонаблюдения. На встроенном в панель экране снежило. Когда заработает “глаз”, появится изображение...

Морзик рядом с ним, напевая, заряжал и разряжал пистолет: клацал выбрасывателем, большой мягкой лапой подхватывал обойму на лету и одним тычком вновь вгонял ее в рукоять.

IV

– Как тут клево!

Дешевый пластиковый дизайн лестницы борделя сразил неискушенную Людмилку наповал. Дональд, находясь в полухмельном типаже, покосился на нее пренебрежительно, выпрямился и скорчил презрительную мину. Отличительная черта русского маргинала – считать любую женщину дурой.

Тем не менее ему тоже пришлись по душе тишина, уют и стерильная чистота. Пахло хвоей и лавандой. Ободранные аудитории его университета, где преподавала профессура с мировым именем, в сравнении с “Красной шапочкой” напоминали пристанища бродяг. Когда в стране бордели чище университетов... выводы напрашиваются сами.

Они вместе толкнули дверь, ведущую на второй этаж.

– Здрасьте!

Комната напоминала приемную косметического салона. Вдоль стен стояли мягкие диваны. За высокой стойкой сидела администратор – коротко стриженная светловолосая девушка с карточкой на прищепке.

Дональд зашарил глазами по серому ковролину, собираясь куда-нибудь сплюнуть. Тотчас же у него за спиной словно из-под земли вырос молодой вежливый вышибала и сказал сурово вполголоса:

– Плевать будешь дома. – И погромче: – Мы приветствуем вас в нашем салоне. Можете пройти, ознакомиться с прейскурантом и комплексом услуг. Информация у администратора.

Скривившись, Андрей недобро покосился через плечо на подтянутого вышибалу. Типажи городской шпаны давались ему легко. Растопырив локти на стойке, шмыгая, то и дело утирая нос тыльной стороной ладони, он толкал слегка замявшуюся Пушка под бок, подмигивал администраторше и не забывал крутить грязную цепочку на пальце.

– Ничего так кают-компания... Люська, да? Чё молчишь, дура?! По скольку тут у вас все?

– А вы, собственно, что хотите?

– Мы-то... Х-хе! Мы, собственно, все хотим! Я с моря пришел... праздник у меня! Мне вот Люська подарок хотит сделать... да, Люсь?! Девчонку нам на часок... повеселее чтоб! Чтоб зажигала меня... ну, понимаешь? – он доверительно подмигнул девушке за стойкой, – Сосчитай, сколько это...

Он водил глазами по сторонам и дышал на девушку-администратора пивным запахом. Пушок оклемалась и, подыгрывая, прижалась к нему, хихикала.

– А тут миленько!

– Чё ты понимаешь... дура! Тебя и в коровник затащи – будет миленько... Я в Токио в таких домах был! С японской баней!..

– У нас тоже есть сауна, массажный комплекс, – заполняя квитанцию, сказала девушка у стойки. – На двоих?

– Чё?..

– На двоих массаж?

Дональд скривился.

– Хе-е... Ты чё? Люська же не мужик... Вы чё – и бабу за мужика считаете?!

– У нас такие правила, – сказала девушка и подняла взгляд на скучающего вышибалу у двери.

– Во блин! Родная обдираловка! Люська ж только посмотрит! У нее сегодня того... хе-хе... критические дни.

Вышибала захлопнул книжку и сделал шаг в сторону Лехельта.

– Ладно, ладно... – поспешно пробурчал Андрей. – Я за двоих попользуюсь! Отодвинься, дура!

Он, расставив ноги, полез под куртку и картинно достал пухлую пачку. Настоящие купюры лежали только сверху, и Дональд, слюнявя пальцем деньги, был очень внимателен, чтобы не всучить администратору отксерокопированную бумажку.

– Гальюн есть у вас в номере? В гальюн хочу – не могу...

Обстановка в заведении его успокоила. Это был процветающий, добротно и всерьез поставленный бизнес. Если хозяева узнают, что их дело используют “втемную” для шпионских делишек, резиденту, пожалуй, не поздоровится – крыши у таких салонов крутые.

Вскоре вышли четыре девушки в одинаковых легких домашних костюмах, расселись на диване. Дневная смена... Облик посетителей особого энтузиазма у них не вызвал. Стройная брюнетка не могла скрыть мимолетной гримасы брезгливости.

Дональд открыл рот, шмыгнул носом.

– А-аа... курочки... Цыпочки... ну-ка, подойдите поближе...

– Без рук, – остановил его вышибала, сочувственно глянув на кислые лица девиц.

– Во, блин... В Токио давали трогать... а тут только бабки драть! Конкуренции на вас нет... Вот эта! – Андрей решительно ткнул пальцем в пухлую, грудастую, красногубую крашеную блондинку и неожиданно заорал: “Очи черные, очи жгучие и „Макс Фактором" удлиннючие!..”

Блондинка неслышно ругнулась и состроила угодливую улыбку. Остальные девушки вздохнули с облегчением.

– Ваше время – один час, – сказала администратор. – За пятнадцать минут до окончания прозвучит звуковой сигнал. Желаю приятного отдыха.

– Знаю, коза! – отмахнулся Лехельт, плотоядно улыбаясь, и, забыв о “Люське”, потянулся к блондинке. Пушок за его спиной возмущенно засопела и с размаху ткнула его кулаком в спину.

– Уй, блин!

Лехельт, выгнувшись, полетел грудью на стойку и ударился не на шутку больно. “Соизмеряй силу, дура! – ругнулся он про себя. – Я ж тебе не ядро!”

– Мне эта не нравится!

– Да кто тебя спрашивает... – морщился Андрей, потирая ушибленное плечо и лопатку.

– Эй, стойте! – крикнула “Люська” поспешно уходящим девицам. – Я сама хочу выбрать!

– Выбирайте, но ваше время уже идет, – холодно сказала администраторша, глядя в пустоту мимо скандальных посетителей.

– Черт с тобой, дура... Мне все равно, кого драть... Ребро мне чуть не сломала, блин...

Девушки неохотно вернулись и откровенно враждебно уставились на Людочку, которая, подбоченясь, преодолевая страх, по-хозяйски прогуливалась вдоль них. Довольная блондинка перевела дух и закурила, взяв огонька у вышибалы.

Две девицы были рослые, ноги от ушей. Обменявшись с ними взглядами, “Люська” как бы спасовала и, не глядя, ткнула пальцем в сторону третьей. Это была маленькая стройная брюнетка с фотографии Лермана.

Мизансцена была разыграна безупречно. Станиславский похвалил бы разведчиков. Ведь, в отличие от актеров, у них нет возможности репетировать, а придирчивый зритель находится всегда близко, очень близко... ближе, чем в первом ряду. И в руках у него обычно совсем не цветы, нет...

Теперь, согласно замыслу Кляксы, в котором, пожалуй, пропадал талант режиссера. Пушок с Дональдом менялись ролями.

“Люська” крепкой рукой подхватила кавалера за ворот куртки и пихнула вперед.

– Пошли давай!... Ухарь-трахарь! Языком только молоть... Показывай, куда... – решительно сказала она маленькой брюнетке.

Девушка нервно дернула плечиком, тряхнула гривой густых жестких волос и пошла вперед, за угол по коридору. Когда вся троица скрылась из виду, администратор и вышибала переглянулись и усмехнулись друг другу.

В маленьком номере у лестницы Дональд, схватившись за живот, забормотал:

– В гальюн, в гальюн... – и поспешно скрылся за дверью совмещенного санузла.

Включив воду, он на миг расслабился, прислонился к прохладному кафелю и внимательно осмотрелся. Камер наблюдения не было видно. Он по ССН связался с Кляксой, доложил обстановку, потом достал датчик пустот и методично обследовал стены и пол – плитку за плиткой. Мини-локатор тайника не обнаружил. Значит, надо было искать в комнате.

Тем временем Пушок подошла к застеленной свежими простынями кровати, потрогала рукой, потом села и попрыгала. На ее грубо размалеванном лице появилась туповатая усмешка.

– Хе... хе-хе!

Брюнетка боязливо присела на противоположный край кровати и попыталась нервно улыбнуться.

– Клевый сексодром! – сказала Людочка, недобро глядя на девицу. – Хорошо зашибаешь?

– По-разному... – неохотно ответила брюнетка, косясь в сторону и опуская голову.

– Ну все-таки... сколько за день выходит?

– На руки?

Когда девица ответила, Людочка изумилась не на шутку. Чуть из типажа не выпала.

– Во блин... А я маманьке на лекарство не найду никак! Может, мне того... к вам устроиться? Места есть?

– Вряд ли вы нам подойдете, – сказала девица, глянув на Пушка несколько пренебрежительно. – У нас другой тип женщин... И надо иметь образование.

– Иди ты! – не на шутку обозлилась Пушок, – Типаж у их не тот! А образование для этого дела зачем?! Умора, блин!.. Ты сама-то образованная, что ли?

– Я учусь, – отвечала девица холодно. – На педагогическом. Давайте я лучше включу музыку. Если хотите – могу потанцевать для вас.

– Стриптиз, что ли? – состроила гримасу Людочка, обиженная тем, что не годится для борделя. – Ты вот чего... Ты, когда мой козел из ванной выйдет, ты сама туда валяй и посиди там полчасика... Помойся спокойненько... Я тут и сама с ним... на такой-то койке! Больше моей кухни! Поняла? И без фокусов! Не подглядывать!

Мысль о том, что ей захочется подглядывать, заставила проститутку немилосердно, как от лимона, скривиться.

Стукнув дверью, из санузла вышел Дональд. Глазки его под остатками “ирокеза” масляно заблестели. Но едва только он потянулся к брюнетке, как Пушок сильными руками схватила его и бросила спиной на необъятную кровать.

– Ленечка, я тебя люблю! – крикнула “Люська”, поспешно стягивая свитер.

Жрица любви, будущий педагог русских детей, скептически покачав гривой черных взлохмаченных волос, взяла с полки белого шкафчика мохнатое полотенце с вышитой собачкой и удалилась в ванную. Лехельт, сбросив для маскировки штаны, внимательно осматривал углы комнаты. Он нисколько не стеснялся Людочки, он просто не обращал на нее внимания.

Гремела музыка. Пушок в неглиже, обливаясь потом, подпрыгивала на пружинящем матрасе, издавая при этом стоны и вопли. Лехельт в одних плавках и носках ловко пробежался датчиком по стенам, встал на коленки и ползал по полу, обследуя каждую дощечку паркета. Поморщился, наткнувшись на использованный презерватив. Чихнув от пыли, улегся животом на пол и нырнул под кровать. Довольно долго Пушок, уже изнемогающая от непривычных упражнений, видела лишь Андрюхины пятки. Наконец из-под кровати показалось грязное, улыбающееся, довольное лицо разведчика Дональда. Он победно вскинул кулак и завертел головой, выискивая, куда бы получше пристроить “глаз”.

Тайник был найден – и в нем что-то лежало. Когда прозвучал мелодичный звуковой сигнал и довольная проститутка, потягиваясь, с влажным полотенцем через плечо, вышла из ванной, грязный потный Лехельт молча проскочил мимо нее – ополоснуться. Взглянув на мокрую, красную Людочку, девушка вздохнула и сказала:

– Ребята, я вам даже завидую! Вы так увлеченно этим занимались! Просто класс! Вот это, я понимаю, любовь!